Текст книги "Детективное агентство Доджера Хантера (СИ)"

Автор книги: Elli Sansone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Привет, солнышко. Это Морган и Дуэйн, наши ближайшие соседи, – представила Джесси, – а это София, дочка Кэрол.

– Мы едем в магазин, это недалеко. Вышли новые комиксы, любишь их? – спросил Рон, пихая в бок оцепеневшего приятеля.

– А… Да, давай с нами, будет весело, может Энид тоже поедет, если Пол отпустит, – проговорил явно впечатленный парнишка.

– Идите уже, – вытолкала их за дверь Джесси, – Рон, ты помнишь, что я говорила?

– Да, мам. Ехать аккуратно, смотреть в оба и дома быть до восьми, – отозвался парень, садясь в машину.

– Умница, – Джесси повернулась к Кэрол и Моргану, – ну, а вы что сидите? Краска сама себя не купит.

Дуэйн ей понравился. Рон и Энид тоже, хотя она была не то, что бы очень общительной. Скорее наоборот. У нее в Бостоне не осталось друзей и подруг, по которым она могла бы безумно скучать, хотя маме она утверждала обратное. Просто хотела, чтобы ее невозмутимое лицо-маска хоть на секунду исчезло и выглянула настоящая Кэрол. После похорон отца она не проронила ни слезинки, что было странно, ведь они идеально ладили. У других ребят родители ругались, разводились и делили имущество, а София гордилась, что у нее такая крепкая семья. Папа никогда не повышал на маму голос, а она всегда была с ним ласковой и веселой, готовила самые вкусные в мире завтраки и ждала ее из школы, а папу с работы с горячими ужинами. Только когда папа заболел, она поняла, что Кэрол его не любит. А потом она нашла среди вещей матери кулон в виде цветка, кажется, розы и фотографию незнакомого мужчины. А теперь они переехали в Уотери и она ждала удобного момента, чтобы поговорить и выплеснуть обиду, которую так долго лелеяла в глубине души, притворяясь, что все нормально.

– Как тебе у нас? После Бостона то еще захолустье, да? – спросил Рон.

– Нормально. Все равно там нечего делать, с тех пор как папа умер мама только и ждала, что мы уедем. Прямо какая-то идея-фикс, – сказала София, перебирая браслеты на левой руке. Их было уже пять – небывалый успех для девочки, которую раньше никто не замечал.

– У тебя классная мама, странно, что вы раньше к нам не приезжали, они же учились в одной школе с моей мамой, наш мелкий от нее без ума. И от ее шоколадного печенья, – сообщил Рон.

– Папа тоже про нее говорит не переставая, – встрял Дуэйн, – она ему какую-то программу на ноуте настроила, ведет учет занятий и какие-то диаграммы по каждому ребенку, типа прогресс в обучении. Полный улет. Она что, программист?

– Была когда-то, еще до моего рождения… Она мало рассказывает о прошлом, – призналась София, – вот папа постоянно истории выдавал про себя, родителей, свой бизнес… Я любила их слушать.

– Жать его, мой отец живет в Колумбии и особо не парится, как мы да что. Сэм боится, что мама снова выскочит замуж, а на нас забьет, – произнес Рон, паркуясь у «Лавки чудес».

– А есть… ухажеры? – спросила София.

– Да нет вроде, хотя кто этих взрослых разберет, все скрывают. Думают, мы ничего не видим, – подмигнул Рон, дергая дверь магазина.

Энид стояла за прилавком и сосредоточенно что-то объясняла высокому мужчине с взъерошенными темными волосами, слишком длинными на ее вкус. Он был одет в рубашку без рукавов и странную жилетку с вышитыми белыми крыльями.

– Привет, Энид! Мы за тобой, – улыбнулся Дуэйн, – здравствуйте, мистер Хантер.

Мужчина обернулся и София застыла на месте, узнав его. Тот самый, с фотографии, которую мама прятала от нее и папы. Так, значит, они не просто так оказались именно в Уотери!

– Привет, народ. Куда такой толпой? – Хант пожал руки мальчишкам, которые тут же раздулись от гордости и внимательно посмотрел на девочку. – А это кто с вами?

– София Пелетье, – произнесла она, – но вы наверное и так знаете?

– Чего? – он уставился во все глаза на Мику, понимая, что на ее лице отчетливо читается враждебность. Неужели Кэрол ей что-то сказала про него?

– Маму же вы знаете и давно, не так ли? – высоким голосом проговорила девочка.

Энид вдруг засуетилась, выйдя из-за прилавка и перебирая саше и пузырьки с ароматическими маслами.

– Я сейчас, подождете на улице? Дениз меня подменит. Хант, я вроде слышала Аарона, он там, в подсобке. Посмотри, в чем дело, – пропела она, встряхивая волосами и подталкивая мальчиков и Софию к выходу.

Дэрил пожал плечами и прошел вглубь магазина, размышляя, что имела в виду дочь Кэрол. Аарон возился с какими-то ящиками и, увидев его, удивленно приподнял брови.

– Я не при чем, Энид показалось, что ты ее зовешь. Я просто зашел кое-что купить, – пояснил Дэрил.

– Для кого купить? – Аарон тут же расцвел сияющей улыбкой.

– Для Грин. У нее день рождения скоро, она мне все уши прожужжала, – буркнул Дэрил, думая, что Кэрол и Морган сейчас в машине. Его машине. Вдвоем. Невыносимо.

Аарон изобразил печальный вздох и покачал головой.

– Я-то думал, что для… А, неважно. Как тебе новость о том, что наш святой и непогрешимый Иезикииль женится? Будешь свидетелем Доун?

– Понятия не имею, – честно ответил Дэрил, – мы с ней еще не говорили… с того дня, как они обручились.

Он вспомнил про то, что оставил ложку на столе шерифа и понадеялся, что она не превратилась в женщину, которую интересуют только платья, цветы и написание клятв. Лернер нужна была ему в здравом уме. Интересно, надолго ли Кэрол уехала с Морганом…

========== Глава 22. Убирайся туда, откуда явился ==========

Он свято верил в то, что помогать людям – его предназначение. Клятва Гиппократа была не просто словами, а его жизненным кредо, его утренней молитвой и покаянием перед сном.

«В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далёк от всякого намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами».

Дейл Хорват почти пятьдесят лет чтил эти слова и неукоснительно соблюдал их. А потом появились эти… эти мошенники и шарлатаны, проповедующие ложные идеалы, позволяющие себе дурить людям головы, наживающиеся на чужом несчастье и попирающие традиционную медицину. Они завлекали своими таинственными лицами, запутанными словами и картами Таро, готовили немыслимые отвары и снадобья и смеялись ему в лицо, когда он требовал прекратить обманывать людей.

Пол Ровиа был принесен в Уотери самим хураканом, могучим ветром племени майя, о чем он всем рассказывал с таинственной улыбкой. Эпатировал доверчивых, раскрывших рот, дурачков. Мол, ветер перемен однажды просто нашептал ему выбрать на карте именно этот город и открыть здесь магазин, чтобы делиться приобретенными им знаниями и умениями разных народов и племен. Энид и Дениз, больше напоминающие бродяжек, утверждали, что они сестры, но Дейл им не верил. Они были разными как внешне, так и по характеру. Девочка ходила в местную школу, но изредка, хотя училась прекрасно, Дениз утверждала, что имеет медицинское образование и показывала сертификаты на лечебный массаж, которые он считал поддельными, но не мог проверить.

Более всего же Дейл Хорват и Хершел Грин презирали Аарона с его картами Таро, вечной радостью в глазах и проникновенным голосом и Иезикииля, с улыбкой сообщающего, что его фамилия ни о чем не скажет, а лучше судить его по поступкам. Он ездил по всему миру, собирал какие-то травы и воображал, что знает все на свете. А когда Дейл по-хорошему попросил его не навязывать людям то, что гарантированно не помогает, наглец осмелился заявить, что в Тибете живут дольше, и травы укрепляют здоровье, в отличие от таблеток и уколов. Кроме того, все женщины Уотери словно помешались на высоком загадочном темнокожем красавце, который был любезен с каждой и всегда находил время их выслушать, будто чертов психолог, которым он не был. Дейл часто думал, со сколькими же из них он спал, пока их мужья зарабатывали деньги.

Но последней каплей стала ситуация с трехлетним Томми Карсоном. Мать мальчика просто смотрела шарлатану в рот, советуясь с ним по любому поводу, перестала ходить к педиатру и ставить ребенку прививки. Все кончилось воспалением легких, переросшим в фиброз. Мальчика увезли в Атланту и неизвестно, что с ним будет дальше, а его мать лишили родительских прав за небрежное отношение к здоровью малыша. Это произошло год назад и Дейл пришел к Иезикиилю домой, чтобы поговорить.

– Добрый день, доктор Хорват. Не ожидал вас увидеть… проходите, – произнес Из, насмешливо, как показалось Дейлу, приглашая его внутрь.

– Послушайте, мистер как вас там, я сразу перейду к делу. То, что произошло – полностью ваша вина! Вы задурили голову Ширли Карсон так, что она уже не понимала, что творит! Из-за вас ребенок чуть не умер и остался без матери! Я требую, чтобы вы покинули Уотери. Или хотя бы закрыли вашу дурацкую лавку, наносящую непоправимый вред здоровью людей, – с жаром заговорил Дейл, с опаской садясь на хрупкую с виду мебель.

– Я говорил, что мальчика нужно показать врачу, но она не слушала, все, что произошло – ужасная трагедия, но при чем здесь «Лавка чудес»? Мы не врачи и никогда не считали себя таковыми, – возразил Из.

– То есть слово ответственность для вас – пустой звук?

– Нет. Но в данном случае вы неправы, доктор Хорват. Мы теряем клиентов из-за ваших обвинений, хотя не конкурируем с традиционной медициной. Мы не заставляем людей что-то покупать, но если они хотят – мы продаем. Все наши средства натуральны и безвредны, это не лекарства.

– То есть лекарства вредны, это вы хотите сказать?

– Нет. Я лишь хочу сказать, что ваша вендетта бессмысленна. Я не уеду, Аарон и Пол тоже. У девочек здесь друзья и школа. Перестаньте преследовать нас, я прошу.

Дейл в ярости вылетел из дома негодяя и поклялся, что выживет его любым способом. Его лучший друг Хершел, хоть и не был врачом, а лечил животных, с подозрением относился к подобному и горячо поддержал Хорвата. Они вместе писали жалобы, требуя проверить магазин «буддистов», обращались в прокуратуру штата и суд, искали малейшие нарушения по технике безопасности помещения и многое другое, пока однажды Иезикииль не пришел в больницу и не пригрозил обратиться в полицию и потребовать судебный запрет.

Доун молча переваривала рассказ жениха. Никогда бы не подумала, что два милых, как ей казалось, и безвредных старичка, способны планомерно доводить человека. Терпению Иза можно было позавидовать. Ей захотелось оказаться у себя в кабинете и выяснить, что же произошло дальше с семьей Карсонов. Но вместо этого она сидела на его невероятном диване, гладила лежащую на коленях кошку и слушала его голос, который выдавал, как непросто он переносит все это.

– У тебя крайне задумчивый вид. Ищешь слабые места в моих показаниях? – пошутил Из, пытаясь скрыть, как сильно его задели слова Дейла, сказанные Доун. Беременной Доун, которая могла подумать про него все, что угодно.

– Нет, мне все ясно. Ширли не должна была обвинять тебя, как и доктор Хорват. Это нелепо. Я никогда не слышала, чтобы кто-то из вас говорил, что лечит хотя бы простуду, – произнесла девушка, – даже мой дед считает, что порция чая с перцем и медом – лучшее средство от насморка и температуры. Но не ты и не Пол.

– Спасибо, Донни, – сказал он, чувствуя, как спадает напряжение. Если бы она только знала, чего ему стоило сдержаться и не вытолкать Дейла, крича, чтобы тот не смел подходить к его жене и ребенку.

Она удивленно моргнула и отозвалась:

– Да за что? Любому дураку ясно, что это глупая ситуация, а ты не сделал ничего плохого.

Видя это спокойное лицо и синие глаза, в которых была уверенность в том, что она говорит, Иезикииль подумал, как ему повезло. И что Шон Грин – полный дурак, что не оценил ее по достоинству.

– Ты прекрасная женщина, Доун Лернер. Я чувствую себя в безопасности, – небрежно сказал он, улыбаясь.

Она смутилась, забираясь с ногами на диван и отпуская Шиву, которой наскучили нежности.

– Я все-таки шериф, не забывай. И у меня к тебе очень серьезный вопрос, Из.

– Спрашивай, – в его темных глазах зажглось неподдельное любопытство.

– Как твоя фамилия? – тихо произнесла Доун.

Он рассмеялся от души.

– Я ожидал чего-то более коварного от шерифа Лернер. Ты можешь оставить свою фамилию, я вовсе не ожидаю от тебя иного. Тебе идет, очень.

– Я… не для себя интересуюсь, хотя мне и любопытно, а для… ребенка. У него же будет твоя фамилия? – смущенно прошептала девушка.

– Да, на этом я буду настаивать, – серьезно сказал Иезикииль, – хотя конечно, он или она будут знать, что по крови мы не родные. Но все, что может и должен дать отец, будет. Включая фамилию.

– Я уже боюсь, что она будет не менее странной, чем твое имя, – улыбнулась она, пододвигаясь к нему ближе и прижимаясь головой к плечу.

– У меня не странное имя, – притворно оскорбился он, перебирая ее волосы, – ты еще не знаешь, как зовут моих сестер. Вот там просто обхохочешься! Как тебе – Онести Саттон-Хайд и Хэвэн Саттон-Хайд, теперь, правда, Грэм.

– Саттон-Хайд, – медленно повторила она, пробуя на вкус свое будущее и тут же подскочила, недоверчиво глядя на него. Иезикиль со стоном закрыл лицо руками.

– Ты вспомнила… – раздался его приглушенный голос.

– Вспомнила?! Да ты издеваешься! – Доун взволнованно заметалась по гостиной. – Твой отец… Боже, твоя мать – та самая… а ты… какой кошмар! Как ты ухитрился столько лет прожить в Уотери и ни один журналист не догадался?!

Он мрачно подумал, что зря не сменил фамилию. И заодно имя, хотя в Вашингтоне его знали под вторым, менее экзотичным.

– Донни, перестань бегать, у меня голова кружится, – попросил он.

Она остановилась и снова села рядом, недоверчиво рассматривая его так, словно видела в первый раз.

– Не могу поверить… – прошептала она. – Дедушка с ума сойдет. Твоя мать – единственный политик, которого он не обзывает недоумком. А твой отец – он же гений! А ты… я бы никогда не подумала, что Энтони Саттон-Хайд прячется в захолустье и собирается женится на такой, как я!

– Какой – такой? – осведомился он, кладя руку ей на колено. – И не называй меня Энтони, это мое второе имя. Не хотел, чтобы в колледже дразнили. Теперь, когда я стар и мудр, я понимаю, что все это мелочи.

– Ты не стар, – запротестовала она, – и я беру обратно свои слова про странное имя… Из.

– Так-то лучше, – пробормотал он, – но я не услышал ответа на свой вопрос.

Доун задумалась, машинально трогая мягкую обивку и пытаясь не обращать внимания на его теплую ладонь, небрежно поглаживающие ее колено и бедро.

– Я – это просто я. Не слишком красивая или интересная… обычная. Я не бывала дальше Атланты и ничего не знаю о политике, искусстве или религии, кроме того, что видела в новостях или газетах, – наконец проговорила она, – я понятия не имею, что ты любишь или не любишь, почему ты оказался здесь и что именно ты делаешь. Я до сих пор не понимаю, зачем тебе я… может быть, однажды пойму. Я надеюсь. А еще Шон… и вся эта история… мне кажется, что я для тебя недостаточно хороша, Из.

– Вот, значит, что творится в этой голове, – тихо сказал он, – забавно. Мне казалось совершенно иначе. Что такой, как я, не подходит молодой красивой девушке-шерифу, принципиальной и честной. И что она посмотрит на меня однажды и скажет, Боже, что я делаю? Он странный, старый и к тому же черный. А, и еще я вроде бы протестант, но я не уверен. Твой отец придет в ужас, когда узнает, сколько лет я не приближался даже к порогу церкви.

Доун перехватила его дразнящую руку, переплетая их пальцы.

– Ты не старый и я не… у меня нет предрассудков насчет религии или цвета кожи. Ты чудесный… и папа абсолютно точно придет в ужас, придется что-то придумать, – пробормотала она, давясь смехом.

Иезикииль держал ее руку, думая, что его хватит ненадолго, если она будет такой же притягательной и искренней в каждом слове и прикосновении. Он толком не знал, когда их отношения перейдут в другую стадию, может, через месяц? Или лучше после свадьбы, когда она узнает его больше, и самый трудный этап беременности будет позади. Он с сожалением отпустил ее и спросил:

– Наверное, нам нужно назначить дату, как считаешь, Донни?

Она прижалась к его боку, не отдавая отчета, как манит его и что за мысли только что он выбросил из головы, и сказала:

– Нужно. Пока я не превратилась из человека в гору. Я никогда не любила платья, а тут мне захотелось быть настоящей невестой. Может быть, через месяц? Я не хочу ничего сложного, просто церемония с самыми близкими.

– Хорошо. Через месяц вполне успеем все организовать. Хант будет подружкой невесты? – вкрадчиво проговорил он.

Она смеялась так, что из глаз покатились слезы, а лицо раскраснелось.

– Я вообще-то думала про Кэрол, Джесси и Тару с Алишей, но твое предложение мне нравится. Народ с ума сойдет, – улыбнулась Доун.

– Поедем все обсудить с твоим отцом и если я выживу, начнем подготовку, – вздохнул он, – Ханту скажешь сама, не хочу, чтоб он прокрался ночью в мой дом и придушил меня подушкой.

– Я его остановлю, но тебе придется убедить меня, что оно того стоит, – ее глаза блестели.

Он одним движением уложил ее на диван, нависая сверху.

– Очень интересный способ, Донни, – прошептал Из, целуя ее тут же покрывшуюся мурашками шею и пробираясь руками под футболку, гладя живот и поднимая выше, – а если я окажусь… бесполезен?

– Что? – выдохнула она, плавясь под его ласками.

Громкий стук и, кажется, проклятия, прервали такое приятное путешествие, Иезикииль открыл дверь, обозревая нетерпеливо подпрыгивающего Ханта, пока Доун поправляла свою одежду и пыталась забыть ощущение его пальцев на своей груди.

– Я тебя везде ищу! Полчаса стучал, – вместо приветствия бросил Дэрил, не замечая ее раскрасневшиеся щеки и выразительный взгляд Иза.

– В чем дело? – спросила Доун.

– Ты срочно должна вернуться. Попроси Реджа не тупить и вернуть тебя! Я, кажется, понял, кто помогает Гарету, но я не могу сказать Рику, мне нужна ты! Это дело масштабнее, чем мы ожидали, – возбужденно заговорил Дэрил, – Ниган просто озвереет, но придется установить слежку за Гаретом.

– Подожди, я ничего не поняла, – прервала его Доун, – при чем здесь Рик?

Дэрил выразительно закатил глаза.

– Я могу найти доказательства и проследить за плохими парнями, но арестовать их не могу! А Рик… у него дома проблемы, о которых он, похоже, и не в курсе. Пойдем к Реджу прямо сейчас, на свадьбу его позови или что, дай понять, что без тебя в участке бардак, что недалеко от истины.

– Ладно, пойдем, – Доун с извиняющейся улыбкой посмотрела на жениха, – прости, вернемся к разговору… позже. Приходи на ужин, тогда и поговорим с папой о дате и всем остальном.

Иезикииль кивнул, глядя, как она, увлеченная словами Ханта, уходит. Он не задумывался, что, возможно, будет на втором месте в ее жизни после работы, и это открытие оказалось неприятным. Но ее лицо, полное энтузиазма, напомнило ему прежнюю Доун Лернер, шерифа Уотери. Кажется, он тоже немного ревнует.

========== Глава 23. Очень плохой день ==========

Они много смеялись, пили вино и болтали. Лори не помнила, когда ей в последний раз было так хорошо и легко с мужчиной, разве что с Риком в самом начале их отношений. Шейн был милым, забавным и уделял ей столько внимания, что это казалось ей сказкой. Это был третий раз, когда Шейн приходил к ним домой на ужин, Карл жадно ловил его многочисленные полицейские байки и с уважением выслушивал советы насчет машин и колледжа. Она пять раз просила Рика выбрать сыну подходящую первую машину и у него никак не находилось времени. Шейн обещал на следующей неделе дать Карлу поездить на своем форде, а затем посетить с ним и с Роном Андерсоном пару мест, где продавали неплохие подержанные автомобили.

– Так что, увидимся через неделю, приятель? – Шейн шутливо отдал честь Карлу, который помахал ему рукой и отправился учить уроки. Лори улыбнулась, наблюдая за ними.

– Ты ему нравишься, – сказала она, небрежно отбрасывая назад тщательно завитые волосы. Она надела свое самое любимое платье, подчеркивающее все достоинства фигуры и туфли на высоком каблуке. Как будто у них было свидание. Хотя, что греха таить, это именно оно и было. Ей было приятно чувствовать себя нужной и желанной.

– Он – отличный парень! – искренне сказал Уолш. – С ним здорово проводить время.

– А со мной? – кокетливо произнесла Лори, молясь, чтобы Джудит не проснулась, а Карл не вернулся в гостиную, где они расположились после ужина с кофе и печеньем.

Шейн подумал, что ступает на очень тонкий лед. Нет, Лори ему, безусловно, нравилась, да и муж ее оказался полным засранцем, но от того, что он встречается с чужой женой, спрятаться было невозможно. Не будь у нее детей… Хотя мальчик был толковый, его робкое обожание грело его самолюбие.

– С тобой мне просто очень хорошо, – решил признаться он, – то, как Рик себя ведет, непростительно.

– Он снова пришел посреди ночи, – пожаловалась Лори, – я уже даже бросила его ждать и ложусь спать. И не проверяю его телефон и рубашку на запах чужих духов. Мне… мне почти уже все равно, Шейн.

– Может быть, стоит сказать ему об этом? – предложил Уолш. – Поговори начистоту, что так продолжаться не может. Дети, в конце концов, они же все видят.

– Я только ради них все еще с ним! – жарко зашептала Лори. – Не могу больше ходить по городу и слышать эти перешептывания, сплетни! Если бы не Карл и Джудит я бы уже развелась.

Шейн, поколебавшись, взял ее за руку.

– Поговори с Риком. Ты мне нравишься, Лори. Я готов стать для тебя больше, чем другом, если ты этого хочешь.

Она улыбнулась и кивнула.

Выйдя из дома Граймсов, Шейн, по привычке оглядываясь, добрался до их обычного места встречи. Вообще изначально идея была не его, но он согласился не раздумывая ни секунды. Деньги были очень большие, а теперь они ему точно понадобятся.

– Ты один? – спросил Гарет, открыв ему двери. Заброшенный склад пиломатериалов служил им надежным местом почти целый год. Он и Шейн, Шон и братья Монро – вся славная компания Уотери встречались здесь по вторникам.

– Один. Шон в пути, Эйдан опаздывает, Спенсер приедет с ним через десять минут, – сообщил Шейн. – Что у тебя?

– Прощупываю информацию насчет скорого открытия бара. Какой-то хрен из Атланты, да еще и брат нашего старины детектива. Нехорошо, – произнес Гарет. Его выпустили под залог, Мишонн постаралась как следует. Нужно было срочно решать проблему с этим обвинением.

– Понятно. Не знал, что у Ханта есть брат, – удивился Шейн.

– Выяснил, кто собирается меня сдать?

– Энид. Девчонке пора бы укоротить язык, ты же ее предупреждал, так? – спросил Уолш. В его голове все еще мелькали соблазнительные картинки. Лори Граймс. Кто бы мог подумать, что она окажется такой горячей штучкой.

– Мелкая сучка! – злобно воскликнул Гарет. – Вечно сует свой нос куда не надо. Где Шон? Думаю, что он сможет решить эту проблему так, что девка забудет, что вообще знает меня.

– Он может, да, – кивнул Шейн.

Это была идея Шона Грина – «крышевать» местный бизнес, прикрываясь именем Нигана, которого народ Уотери побаивался и предпочитал не связываться. Вымогать деньги собственного отца он считал самой забавной частью – старик Грин часто делился с ним возмущением по поводу бездействия полиции, в частности шерифа Доун Лернер. Шон поддакивал, в душе покатываясь от смеха. Гарету же просто было скучно и он считал себя вправе мстить своему боссу. Ниган вытащил его из серьезной передряги когда-то, но не стал помогать его матери, которая умерла в тюрьме. Гарет же привлек Джо и Саймона, чтобы бизнесмены города считали, что все люди Нигана задействованы. Арат со своей щенячьей преданностью была бесполезна, а Пола внятно сказала, чтобы он ебал мозги кому-то другому. А Дуайт был просто тряпкой, он сам просился к ним, но Гарет решил, что он не потянет. Лаура тоже отпадала – она не вызывала у местных негатива, скорее наоборот, милая девочка из пригорода, попавшая в дурную компанию, но активно пытающаяся стать лучше.

– Что там с Джеки? Она с нами? – спросил Гарет, меряя шагами помещение. Сегодня все опаздывали и его это раздражало. Богатенькие сыночки Дианы Монро просто щекотали себе нервы, воображая, что они крутые парни, деньги были им не нужны.А вот Уолш, пожалуй, был самым ценным их кадром. Благодаря его близости к прокурору и полицейскому участку, они обо всем узнавали первыми. Он не мог знать только то, что творит Доджер Хантер, что пока их не слишком беспокоило. Если что, слабые места можно найти и у него.

– Как и всегда. Она же хочет получать свою еженедельную дозу, – хохотнул Шейн, – хорошо, что ее муженек – судья, если что отмажет нашу девочку.

Подъехал автомобиль братьев Монро, а через несколько минут раздался и шум мотоцикла Шона.

– Простите, парни, Мэг все пытается меня разговорить, еле отвязался, – Грин пожал руки приятелей, – ну что у нас? Никаких проблем?

– Все путем, – кивнул Шейн, – надо только прощупать этого брата Ханта. Никто не разрешал открывать бар, хотя идея неплоха, в целом. Эйб с ним в доле, может еще кто из парней, надо уточнить.

– Я спрошу Тая, – кивнул Шон, – он там крутится рядом. А что с судом?

– Надо заткнуть девку «буддистов», вот и все. Мишонн старается изо всех сил, чтобы заслужить спасибо папули Нигана, – презрительно произнес Гарет, – я тут подумал, раз уж ты трахал нашу недотрогу…

– Да? – заинтересованно проговорил Шон. – Хочешь, чтобы я это повторил?

Эйдан Монро рассмеялся, качая головой.

– О нет, это вряд ли. Лилли вне себя от ярости, она умудрилась увести у нее нашего святого чувачка с дредами. Слыхали, что Лернер носит колечко с нехилыми камешками и всем говорит, что беременна от нигера?

– Серьезно? Вот уж не предполагал, что она любит… экзотику, – заржал Шейн, – кто бы мог подумать!

– Посмотрим, какого цвета будет ублюдок, а, Шон? – Спенсер ткнул приятеля в бок, – не ревнуешь?

– Да сдалась бы она мне, – фыркнул Грин, – а насчет девчонки – дельная мысль. Скажу ей то, что ее очень расстроит. Не волнуйся, Гарет. Суд накроется сам собой.

Они выпили по паре пива и разошлись, Гарет направился в офис «Спасителей», не заметив, что за ним тенью последовал человек, которого он буквально только что обсуждал, считая не слишком опасным.

Дэрил ехал тихо, понимая, что нельзя попадаться сейчас. Гарет ехал по известному маршруту, видимо, встреч больше не планировал. Черт, жаль, что нельзя его посадить прямо сейчас, Филипп говорил, что появился свидетель, но не мог сказать, кто именно. Эти показания сильно повлияют на исход дела. Кто бы знал, что слежка за Джеки Дуглас приведет его в малолюдную часть Уотери, где он увидит, как она исчезает в заброшенном здании, куда через пару минут приходит славная компания тех, кто нарушал закон и привлек его пристальное внимание после шепотом передававшихся слухов о вымогательстве. Доун подозревала Нигана и просила его прощупать почву, но вместо этого он напал на след… Гарета. А Ниган просил компромат на Лернер, так как считал, что она преследует его людей, а сама помогает Шону Грину продавать наркотики, что Ниган категорически пресекал среди своих людей.

Все еще больше запуталось, когда Доун оказалась в вынужденном отпуске. В поисках Рика он направился к нему домой, решив, что нужно обсудить все с Ниганом и привлечь полицию, когда стал свидетелем того, как из дома Граймсов выходит Шейн и недвусмысленно страстно прощается с Лори.

– Твою мать! – Дэрил от души стукнул кулаком по рулю. И как теперь смотреть в глаза другу?

И вот теперь он и Доун ждали в приемной мэра. Она заметно нервничала без формы и подносила ко рту пальцы, словно собиралась грызть ногти, но тут же отдергивала руку.

– А если он скажет, что я… что мое поведение… – тихо прошептала Доун, покосившись на секретаря Реджа.

– Какое поведение? Глупости все, – Дэрил махнул рукой, – ты главное про замужество ляпни вовремя, остальное отрицай. Арат заткнулась, ты заметила? Сплетня о расставании Тая и Карен свежее и интереснее, ты – вчерашний день.

– Умеешь успокоить, – развеселилась девушка, – будешь моей подружкой невесты?

– Чего?! – рыкнул Дэрил, чем заработал осуждающий взгляд дородной матроны в очках, вот уже пятнадцать лет восседавшей на этом месте и оберегающей мэра как курица-наседка. Ее даже Диана побаивалась.

– Это не я так придумала, видел бы ты свое лицо, – Доун еле сдерживала приступ хохота, – я имела в виду, что хочу, чтобы ты был моим свидетелем, Хант. Ты – мой друг и просто обязан быть со мной в этот день, без тебя не было бы никакой свадьбы. И без Кэрол.

– Сочту за… честь, – произнес Дэрил, растроганный до глубины души ее словами. Уж если кто и заслужил счастье, так это Доун Лернер. Более сияющей он не видел ее с тех пор, как она получила полицейский значок.

– Можете войти, – церемонно произнесла секретарь.

Реджинальду Монро было около шестидесяти пяти лет, пятнадцать из которых он занимал пост мэра Уотери, а двадцать до того он был главным архитектором штата. Приехав сюда однажды, он просто влюбился в Уотери и стал самым уважаемым и любимым мэром за всю историю городка.

– Так, так, выглядишь лучше, шериф, – тепло улыбнулся Редж, пожимая ладошку Доун и руку Хантера.

– Спасибо, господин мэр. Все в полном порядке и я хочу вернуться на свое место. Очень хочу, – быстро сказала Лернер.

– Да, это было бы отлично, сэр, мне как раз нужна помощь в расследовании, – встрял Дэрил.

– Группа поддержки? – рассмеялся мэр. – Садитесь уже, стражи порядка. У меня всего пара вопросов, шериф Лернер и конечно, ты можешь вернуться в участок. Я на самом деле не понял, к чему вся эта шумиха, но Диана настояла, что тебе нужен отдых, и он явно пошел тебе на пользу, дорогая.

– Диана очень добра, сэр, – медленно произнесла Доун, – как и все, кто поздравляет меня. Я выхожу замуж… примерно через месяц. Вы приглашены, как и ваша жена. Дедушка отдельно просил напомнить, что ждет от вас пару слов… это не обязательно, но мне и моей семье будет приятно.

– Само собой, – кивнул мэр, – и прими мои поздравления. Изекииль – один из уважаемых членов нашего общества, к тому же он будет заботится о тебе, я уверен. Что ты планируешь делать, когда появиться ребенок? И кто тебя заменит? Как насчет Ханта?

Дэрил чуть не поперхнулся и отчаянно замотал головой.

– Я же не коп, господин мэр. И не хочу им быть.

– Я вернусь к работе, как только смогу, вы же знаете, работа – вся моя жизнь, – сказала Доун.

– Это похвально. Муж не возражает? – улыбнулся Редж.

– Нет, – Доун лихорадочно подумала, что стоит обсудить все с Изом. Она не успела подумать, сколько всего предстоит и как совместить работу с семьей. А кто же будет сидеть с малышом, если она будет работать? Ей не хотелось взваливать все на Иезикииля, тем более она не знала, как он вообще отнесется к этому.

– Ну, значит, решено. Шериф, – Монро поднялся, чтобы проводить их.