Текст книги "Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Душка Sucre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– Смотри глазами, думай головой, а чувствуй сердцем!

Я остановилась, немного опешив, Сера уловила момент и тоже кинула мне в спину:

– Вечером сватать придем. Оденься прилично, не позорь мои седины!

Сделав вид, что не услышала, я дала своему телу ускорение и чесанула на автобусную остановку. Но добрести до нее без последствий явно была не судьба, потому что дорогу мне перекрыла большая черная машина. Из опущенного стекла на меня смотрела радостная физия Оливера.

«Не звони мне больше никогда»? Да?.. Кажется, мои мысли и зрение вошли в диссонанс.

– Оливер? – неверяще спросила я, а моя челюсть, кажется, отправилась искать себе место парковки на бордюре, около моих ног, облаченных по случаю жаркого летнего дообеденного солнцепека во флип-флопы (как научил меня называть обычные сланцы Егор).

– Оливер, – глубоко кивнул друг, продолжая улыбаться.

Нет, определенно, не зря он так популярен среди девушек – его улыбка может свести с ума, даже несмотря на то, что в глазах залегла некая усталость, будто он пол ночи батрачил, таская на своей звездной спине мешки с картошкой и свеклой, а остальные пол ночи мучился бессонницей, осознавая, что тех жалких пятиста рублей, которые он только что заработал, хватит разве что на праздничный веник из полевых ромашек, а никак не на достойный букетище. Но эта искорка усталости не помешала мне поддаться на чары его мимики и я начала лыбиться в ответ. Самопроизвольно. Уголки губ просто не поддаются контролю.

Олли, удовлетворившись произведенным эффектом, поспешно выскочил со своей стороны и, обогнув в три прыжка машину, открыл передо мной дверцу. Мне оставалось только вновь умилиться его безупречным манерам и поблагодарить:

– Спасибо.

– Милая, тут «спасибо» не отделаешься, – заговорщицки прошептал он, а когда я попыталась возразить, приложил палец к губам: – Тсс!

Далее последовал мой жесточайший допрос на тему «Почему ты просил никогда тебе не звонить?», который, он, к слову, выдержал. Оказалось, что у него стащили телефон некие «бесчестные граждане», а потом, видимо, всему списку контактов наотсылали разных дурацких СМСок. Пришлось его пожалеть и простить, а также совместно проклясть антифанатов его творчества.

На все мои дальнейшие попытки узнать, куда мы едем и зачем, он отмалчивался, лишь криво усмехаясь и хитро строя мне глазки. Жалобы на то, что меня ждет подруга с истерикой он игнорировал, говоря, что не задержит меня надолго. Зато его веселил мой «уморительный» вид, а также запыхавшееся лицо, с каким он меня встретил – я же улепетывала от опасных бабулек, еще бы я не была взволнована, и он меня подкалывал на эту тему. Я пыхтела, как допотопный паровоз, но суперидеи Серы и Гриппа раскрывать не стала – об этом хотелось поскорее забыть и не вспоминать, как страшный кошмар. Подумать только – Агриппину в родственницы! Да это же «об стену убиться» покажется легкой смертью…

По пути я также продолжала поглядывать на экран мобильника, в ожидании звонка от Тёмы, но он молчал, и все было глухо, как в танке. В конце концов, Оливер спросил, почему же я не свожу взгляда с экранчика, а потом сразу же сказал, что это я от Шера жду вестей.

– Напиши «Не буду тебе навязываться, но хочу оградить от неприятностей…», – посоветовал он, так и не дождавшись от меня подтверждения догадки, – прибежит как миленький – мужчины трусливы.

Олли довольно усмехнулся, я тоже улыбнулась шутке, затем стала спешно выдумывать ответ, чтобы не посвящать его в мои глупые переживания. Какой-то сотой долей своего подсознания я представляла, что с моим муженьком могло произойти что-то серьезное, но почему-то продолжала быть уверенной, что он не хочет мне звонить – вот так всегда, я предполагаю то, что, по сути, должно меня ранить, а не то, что могло причинить боль ему. Может это и эгоистично, а может, наоборот, не знаю – но думать, что с ним могла случиться беда, мне не нравилось. Таким образом, я соврала другу, что пытаюсь сочинить сообщение для Леси, чтобы она несильно ругалась моему опозданию. Оливер над моими потугами поржал и помог составить СМС, которое я отправила подруге. Она мне перезванивать не стала, но прислала ответ, что смерть моя будет долгой и мучительной, а еще пошловато-извращенской.

Вскоре мы подъехали к модному торговому центру, который по своей территории уступал разве что «ИКЕЕ» и «Оби» вместе взятым. Сам он был двухэтажным, но весь первый этаж уделялся под парковку, а весь второй – под брендовые магазинчики и кафешки. Чтобы обойти всю территорию надо иметь крепкие ноги и упорное желание.

Вообще, у нас в городе всего два торговых центра: «Golden City Life», где меня одевал Шер, и «Rock your Life», куда меня привез Олли. Если судить объективно, то первый был более интересен, ведь он включает не только магазинчики, но и развлекательно-увеселительные заведения, да и назывался культурно-развлекательным комплексом, зато второй был более любим неформальным контингентом местной молодежи – здесь можно было одеться представителю любой субкультуры.

Здесь раньше частенько прислучались драки между этими представителями, так что руководством было решено довести количество охраны до критерия «навалом», да еще ко всему прочему облачить их всех в военную форму – крепкие брутальные мужчинки с волевыми квадратными подбородками, приодетые в милитари, наводили на всех священный ужас, в итоге территория стала нейтральной. Именно «Rock your Life» любители поконфликтовать без мордобоя выбирали для выяснения отношений. Нередко здесь, проходя мимо кафе-мороженого с воздушным невинным названием «Blue Clouds», интерьер которого на самом деле включал голубые тона, можно было заметить, как за круглым столиком на двоих сидели друг напротив друга два набыченных персонажа: панк с воинственным ирокезом и кучей проколотых местечек на теле и разукрашенный с ног до головы татуировками бритоголовый ненавистник наций (а вот интересно, знай они перевод названия кафе, они бы сюда завернули свои башмаки сорок пятого размера?), которые вот так простенько за вазочкой мороженого обсуждали недостатки друг друга. Со стороны оно, конечно, выглядело смешно, хотя сомневаюсь, что им было до смеха. В целом, им и самим поднадоедало колошматить друг друга почем зря, но исчерпывать конфликт каждый считал ниже своего шибко эверестового достоинства, вот они и отрывались здесь, тренируя остроту своих язычков.

Я немного побаивалась этого торгового центра, но Оливеру говорить не стала, хотя до самого момента, когда он меня отволок к сверкающей яркими надписями-граффити витрине, где скромно скучковались цветные манекены в разнообразной модной одеждой, каждый из которых держал в руках или стоял на кубике с буквами, вместе составляющих название магазина «Урбанский стиль», я сомневалась, что мы пришли по адресу, вплоть до его воодушевленной фразы:

– Ну, все, зайка, пришли.

– Зачем мы здесь? – я покосилась на зазывной плакатик «Дитё урбана, дуй сюды!«

– Приодеться, – подмигнул он мне и потащил внутрь.

– А-а, – до меня дошло наконец, – хочешь, чтобы я помогла тебе выбрать одежду.

Оливер рассмеялся, на его мягкий, задорный смех выскочило сразу три продавца, причем один из них был мужского пола. Узнав своего постоянного клиента, девушки тут же подхватили его под обе руки, а продавец с нечёсаной веками головой сомнительно уставился на меня, решая в уме, достойна ли я его внимания. Все же, наличие в моей компании Оливера Басса (хотя это как посмотреть – вроде это я была в его компании) послужило стимулом к признанию меня, как покупателя, и он подошел ко мне:

– Здравствуйте, «Bronx Stile» респектует вам свое приветствие!

Он одарил меня очаровательной улыбкой, которая к его оранжевой футболке с эмблемой магазина шла неимоверно. Девушки, кстати, тоже были в оранжевых маечках, на их бедрах же присутствовали мини-юбки, которые скорее напоминали пояса. А вот парень был в широких джинсах, на которых было много всяких железных висюлек, и белых кроссах. Я очень неприличным образом оглядела его с ног до головы и остановила свой взгляд на кроссовках, которые были идентичны оливеровским. Не то, чтобы я была фаном подобного стиля одежды, просто я вдруг заинтересовалась – как же им удается поддерживать их в идеальной белизне. Моя обувь, например, после двух метров покрывается пылью и прочим, а вот парни особо вроде за обувью не следят, но, тем не менее, результат на лицо. Продавец с бэйджем «Nice Guy» проследил за моим взглядом, понимающе кивнул и выдал фразу, растянув улыбку еще шире:

– «Белыми должны быть, как минимум, зубы и кеды"7.

– Верно, брат! – похвалил его Оливер, высунув мордашку из стойки с толстовками. Он подмигнул мне, потом вновь обратил внимание на парня: – Короче… Nice? – тут он немного удивился, почесал за ухом. – Ну, надеюсь, – его голос стал подозрительно глубоким, как бы предупреждающим, – перетрансформаций в Bad сегодня не случится.

Найс смутился, скорее всего, припомнив, что не всегда является образчиком своего бэйджа, понуро поводил носком по полу, обведя фиолетово-зеленый (цвета магазина) рисунок и горестно вздохнул, тряхнув дредами:

– Все будет окей, Олли! – заверил он парня, кое-как взяв себя в руки.

– Я тебе верю, – к облегчению парня сказала наша звездулька, ловко уворачиваясь от носящихся за ним девушек. Блондинка и брюнетка, практически идентичной внешности, надували пухлые губки, цокали шпильками, обменивались угрожающими взглядами и вновь пускались ловить обожаемого клиента.

Меня же теперь заинтересовали волосы моего продавца (ух, как я быстро тут освоилась и уже прихватизировала паренька). О дредах я раньше только слышала, в журналах и кино видела, а еще наблюдала пару раз издалека на двух афро-американских студентах с факультета промышленно-гражданского строительства, но подходить к ним я боялась, так что в реале еще ни разу не трогала сие творение. Если честно, оно мне вообще казалось противным – это же сколько времени он голову не мыл? Мало ли там какие вши и блохи могли завестись, но почему-то моя рука упорно желала потрогать, а не обнаружив преград, потянулась и потеребила его шевелюру. Найсу мой жест показался кощунственным, он шикнул и отпрыгнул от меня, я нахмурилась, не удовлетворившись результатом.

Наши маневры приметил мой ДСЧ и поспешил на помощь:

– Эй, Найсик, новая прича?

– Ага, – парень продолжал держать меня в поле зрения одним глазом, чтобы в случае моей попытки номер два напасть на его «паричок», вовремя отскочить, а другим глазом он косился на стоящий в углу у стены около кассы огнетушитель, который, в принципе, был неплохим аргументом для защиты поруганной чести волос.

– И кто ты теперь?

– В смысле?

– В прошлый раз ты был кем-то на вроде тру-рэпера, насколько я помню, ты отчаянно косил под Гейма8, даже слезу под глазом вытатуировал, – я пригляделась – действительно, под левым глазам была татуировка. Оригинально. – А сейчас ты кто?

– Ну… мы с парнями ударились в рэпкор, – не без гордости сообщил Найс.

– Ты музыкант? – подивилась я. Надо же, уже второй знакомый музыкант на моем счету.

– Да, – вещал парень. – У меня группа.

– А что такое рэпкор?

– Направление в музыке, – снисходительно пояснила мне еще одна звездулька, только в отличие от первой, вторая вела себя чересчур звездато.

Олли усмехнулся и начал объяснять мне, несведущей:

– Рэпкор – это жанр альтернативы, – он посмотрел на меня, я все еще не понимала что за «альтернатива», но усиленно кивала головой, типа «ага, ясненько», от Оливера это не укрылось, мысли людей он читал поразительно легко (по крайней мере, мои мысли, в общем, я как открытая книга), так что опустив на меня свою руку, схватил таким образом плечи и повел к импровизированным сиденьям, расположенным перед стеной с обувью. Скамейки представляли собой стоящие на деревянных пнях сноуборды, на которых сверкали надписи «Palmer», «Burton», «Vans» и другие, я полагаю, известные бренды. Олли на все это ошалело, как я, не пялился (ну, он-то здесь не впервой, это я как доярка из деревни), а он продолжал читать мне лекцию о современной музыке (эх, вот она – его ахиллесова пята, задай ему музыкальный вопрос – и все, он потерян для реальности на некоторое время): – в смысле, жанр альтернативной рок-музыки. Его характерной чертой является речитатив, который используется в качестве вокала. Рэпкор, в целом, сочетает в себе инструментальные и вокальные свойства хардкора и рэпа. Ну, знаешь, читка под тяжелые риффы.

– Риффы? – не удержалась я от вопроса, в моем представлении рифы были только коралловыми. Но оказалось я не просто профан в музыке – я вообще полный ламер (этому слову меня Стасик научил).

– Рифф – это короткий фрагмент в музыке, который имеет свойство повторяться. Проще говоря, именно по нему и узнается песня. В роке, в который ударился наш Найсик, – тот, как услышал свое имя, принялся хлопать глазами и улыбаться, – риффы и дают мощное звучание – они проигрываются в сочетании с дисторшном.

Я промычала что-то непонятное, но, в целом, теперь мне становилось яснее. Оливер вальяжно потянулся, не отпуская мои плечи, в его глазах горел азарт, он уже собирался продолжить объяснять, что есть такое «дисторшон». Найс сидел на корточках перед своим гуру в мире нот и аккордов, мечтательно закатив глаза и не дыша, а девчонки, грустно махнув хвостиками от того, что так и не узнают значения этого замысловатого слова, убежали обслуживать только вошедшую парочку скейтеров. Не прошло и пары секунд, как парни заприметили знаменитость и потеснили на полу Найса, припарковав свои пятые точки на принесенных с собою скейтах:

– Оливер Басс?

– Ништяк, Флэх!

– Полный ништяк, Димон! – они сделали кулаками фист – ударили кулаки друг о дружку. – А это твоя девчонка?

Мой дружок сильнее стиснул мои плечи и игриво шепнул мне на ухо: «Подыграй,» – глубоко кивнул:

– Моя!

Два обжигающий ненавистных взгляда девушек-консультанток прожгли меня насквозь.

– Круто-круто! – закивали пацаны, а потом один из них вспомнил:

– Точняк! Ты мне теперь, Димасик, должен…

– Чё эт я тебе должен? Прибалдел? Опух?

– Лопух! – рифманул его друг и начал припоминать: – Помнишь, на сайте малец какой-то фотку выложил и подписал, что это его девушка? Так вот – это она и была! Я точно помню. У меня даже на мобилке фотка есть – я себе скинул.

Тут он достал мобильный телефон и показал фотку своему другу. Тот начал сравнивать электронное изображение с оригиналом. Оливер тоже захотел посмотреть, с ним и я.

Девушка с перебинтованной рукой оказалось узнанной мной мгновенно – то была я. А я ведь даже помню, кто меня фотографировал, сама разрешила. Вот я дурища.

– Палевно, – хмыкнул Оливер и вернул телефон, попросив стереть фотку, мол, некультурно это – чужих девушек на заставку ставить. Флэх свою вину осознал, стер и стал извиняться перед нами, повторяя, что его бес попутал.

– Ничего страшного, – соблаговолила я ответить и прекратить его потуги, потому что Олли, кажется, этим только забавлялся. Его факт того, что теперь все, абсолютно все, считают меня его девушкой, смешил, но не трогал, как меня. Надо же было этому случиться особенно сейчас, когда у меня стали складываться отношения с Артемом.

Найс продолжал таращить на нас глаза, а девушки все также поджимали губы и время от времени приводили к нам всё поступающую клиентуру, среди которых были, в основном, парни, но также и пара девушек присутствовала. Вокруг нас образовался круг из галдящей толпы, которая норовила пообщаться со звездой, а звезда вдруг только что поняла, что сглупила, забыв замаскироваться.

Заметив его напряженное состояние, девчонки-продавцы вызвали охрану, и те попросили очистить помещение. Именно что попросили. Двое охранников не поднимая голоса своим обычным человеческим тоном сказали:

– Просим всех очистить помещение, – сказал один.

Другой скучающе добавил:

– А то мы в Ад опаздываем…

– Через пять минут электричка… – вновь первый.

– Харон сегодня зверствует… – и все ломанулись на выход.

Да что там все, даже я дернулась со скамейки, чтобы покинуть и «Урбанский стиль», и «Rock your Life» вообще, но меня удержал Олли, чья рука все еще продолжала вальяжно лежать у меня на плечах. А какова была бы реакция на двух с виду типичных ОМОНовца, которые поигрывают в руках резиновыми дубинками, а на поясах которых внушительнейшим образом торчат пистолеты, заряженные явно не холостыми, – эдакая парочка восставших из Ада стражников Мрака.

– А вам особое приглашение выслать? – покосился на меня, Олли и скейтеров, которые почему-то уходить не собирались, один из них.

Оливер встал, располагающе улыбнулся им и стал пояснять из-за чего, собственно, и произошел сыр-бор:

– Это из-за меня толпа набежала, – покаялся он.

– Мы сейчас закроемся на технический перерыв и обслужим вас, Оливер, – хором пролепетали блондинка и брюнетка, а затем уже начали хлопать глазами перед охраной: – Спасибо большое! Что бы мы без вас делали?

– Устраняли последствия погрома, – припечатал один из них, и они покинули магазин.

– Так, мальчики, кажется, вам тоже на выход, – оживился Найс, прогоняя Флэха и Димасика вслед за двумя бугаями в милитари.

– Нет-нет! Мы же сюда не просто так зашли, – начали оправдываться парни. – У меня скейт нае… – он посмотрел на меня, вспомнил, что я дама, а при дамах выражаться нельзя, и, разведя руками, нашел синоним: – поломался.

– До по фигу твой скейт. У меня тут проблемка посерьезнее будет, – замахал руками Флэх и протранслировал нам свой постыдно рваный зад джинс, из которого были видны труселя с Микки Маусами. – Я вот нае… – он получил тычок в бок от друга, покосился на него, тот вовсю таращился на меня, наконец, он понял, что к чему, и тоже подобрал альтернативный вариант, который цензура допускала: – упал я. Неудачно. Конкретно неудачно. На собаку…

Димон стоял рядом и чуть не по полу начал кататься от смеха. Остальным заявление его друга тоже показалось смешным.

Персонал уже закрыл двери и вывесил табличку о перерыве, а теперь они вместе с нами пытались не надорвать животы от истории Флэха.

Оказалось, что оба скейтера, как обычно, катались в сквере недалеко от центра. Но случайным образом, совершенно неожиданно для него, Димон при выполнении одного несложного трюка рухнул, подмяв под себя скейт, в результате чего колесико поломалось. Его друг долго стебал Димона по поводу его неудачливости, называл нубом, костерил по-всякому, ездил вокруг него, показывая язык, в общем, вел себя как хвастливый Чебурашка, пока… сам случайно не врезался спиной в кого-то. Причем этот кто-то оказался явно меньшего роста, чем сам Флэх. А еще у этого кого-то, на которого Флэх приземлился, были острые зубы, которые недолго думая, вцепились в его попу. Единственным счастьем парня оказалось, что материал джинс был очень плотным, так что прокусить до конца клыкастое существо не могло, и в мягкую плоть своими кровожадными зубами не впилось. Флэх заорал «как девчонка» (со слов Димона, который смотрел весь этот концерт, сидя на бордюре и чуть ли не в ладоши хлопая и крича «Браво!«), завертелся, завозился, кинулся прочь, но животное разжимать челюсти не спешило, поскуливая, а его хозяйка громко визжала, вторя пострадавшему.

В общем, этот галдёжный танец продолжался минут пять, пока подоспевший к месту происшествия участковый не снял с пятой точки почти ополоумевшего Флэха… породистого пекинеса.

К концу рассказа Оливер с Найсом аплодировали стоя. Я тоже не могла сдержать эмоций и хохотала, пряча лицо в ладонях. Девчонки вообще сползли под стойку, а вот сам Флэх стоял и краснел.

В итоге, решено было сделать герою рассказа подарок в виде фирмовых джинс из новой коллекции, который вызвался проспонсировать Оливер. Парень был вне себя от счастья и кинулся, было, на шею моему другану, но во время опомнился и стал жать ему ладошку так сильно, будто тот ему как минимум памятник посмертный воздвиг и обещал лично присматривать, чтоб голуби на него не гадили.

Следующим ярким спектаклем стало приглашение в эту среду меня и Оливера на концерт Найса и его группы под названием «Славный и Ко». После того, как парень озвучил название группы, Оливер:

– Ясно теперь, почему ты у нас теперь Найсом величаешь себя.

Тот накуксился, а мне стало интересно, что же в этом такого, что парень решил сменить свой творческий псевдоним.

– Да он каждый месяц меняет ники. В прошлый раз он был Majestic Guy, до этого Handsome. В общем, зайка, у парнишки комплекс Наполеона, вот он и выражает его как попало, – не очень культурно, и в то же время беззлобно отозвался друг.

– У меня нет комплекса Наполеона, – набычился парнишка.

– Хорошо, как скажешь, – сдаваясь, поднял руки вверх рэпер, пытаясь закрыть тему.

– А концерт будет open air! – продолжил соблазнять меня Найс, кажется, он был уверен, что если соглашусь я, то и Оливер пойдет. Так что для него это было жизненно необходимо. И я почти готова была сдаться и дать согласие, но немым укором передо мной возникло нахмуренное лицо Артемки, который под домашним арестом, и даже неизвестно как долго этот арест продлится.

– Open air – это когда твоя мамочка разрешает тебе поспать на раскладушке на балконе, – поугорал над ним Олли, а тот еще больше разобиделся и надулся.

Кое-как отвязавшись от него, Оливер перекинул внимание на меня и пояснил наконец, зачем приволок меня сюда:

– А сейчас мы тебя приоденем!

– Зачем? – мои глаза округлились, а выскочившие рядом Флэх и Димон радостно загомонили, что «да, ей необходимо сменить гардеробчик, а то выглядит она не прикольно». А я встала на свою защиту: – Нормально я одеваюсь.

– Не кошерно, милашка, – натянула сухую улыбку брюнетка.

– Совсем не козырно, – поддержала ее блондинка, и они синхронно покачали головами.

– Ладно, а почему мы пришли именно сюда? – полюбопытствовала я, за что была награждена персональным щелчком по носу и ответом.

– Это самый модный магазин альтернативной одежды для молодежи. Я всегда здесь одеваюсь.

– Да-да, – прощебетала, влезая между нами, одна из продавщиц, блондинка, – у Оллички контракт с «Урбанским стилем».

Олли стукнул себя по лбу, я рассмеялась. А потом он предложил мне пройтись по магазину. О, он был огромен. Как два зала в нашей квартире, нет, три. В общем, совсем немного не дотягивал до футбольного поля. Только сейчас осознав всю его громадность, я вспомнила, что никогда себя к любителям шоппинга не причисляла, так что отцепилась от друга и ломанулась в кабинку для переодевания, уже оттуда прокричав:

– Тащите мне одежду на свой вкус! Я пока разденусь, так быстрее.

Девушки громко цокнули языками, искренне не понимая, как может не хотеться выбирать одежду. Зато парни тут же посрывались с мест в поисках чего посексуальнее, чтоб поглядеть на девушку знаменитого рэпера во всей красе.

Нет, вот до сих пор понять не могу, зачем ему надо было таковой меня представлять. У него же есть любимая девушка, и вроде как у них все супер, или нет? Надо будет спросить и попросить прекратить весь этот маскарад, как только мы останемся наедине.

Я стянула с себя свою немодную одежду, а потом понеслась карусель. По ощущению, я полмагазина перемерила, и все-все всем нравилось.

А потом меня прервал уже привычный звонок: «Не знаю, кто дал тебе мой номер, но лучше б он умер, твой звонок – это всегда как в шесть утра будильника зуммер,» – в исполнении известного деятеля российской эстрады, оповещая меня о том, что звонит мой благоверный. Понятия не имею, как Сонечке удалось подгадать и поставить на него этот замечательный рингтон, но раньше он меня радовал, а вот сейчас уже былых радостей не вызывал, потому что я хоть и злилась на Артемку, но его звонок я ждала. Хотя менять, наверное, не буду. Да я и не умею обращаться с этим агрегатом. Хорошо, хоть СМСки писать научилась – и то отрада.

– Привет, малыш! – прошептала трубка долгожданным голосом. Я стала жадно вбирать в легкие воздух, потому что он оттуда просто испарился.

– Привет, Тёма… – неуверенно пролопотала я, до сих пор не верилось, что это он звонит.

– Ты там умираешь что ли? – развеял он мои сомнения своим насмешливым тоном. – Или валерьянки упилась?

– Зачем мне пить валерьянку?

– Ну, ты же беспокоилась за меня. Скажи, ведь так? Можешь не признаваться, я и так знаю, что ты кивнула, – черт, а я и правда кивнула. – Ты переживала, почему я тебе не звонил после нашего страстного времяпровождения.

Я покраснела, это было видно в зеркале, которое отражало меня в полный рост, одетую лишь в нижнее белье, с немногочисленными синяками, хорошо, что меня никто не видел раздетой, а то бы точно хай подняли и спровадили в больницу.

– Ничего я не переживала!

Олли облокотился о кабинку с интересом – я заметила его ноги в нижнем проеме.

– Вновь делаю ссылку на теорию отрицания. Детка, не ври мне. У меня, считай, что детектор лжи на тебя под кожу вогнан.

– Дурак ты, – буркнула я, обозленная. Даже не знаю на кого больше: толи на него, толи на себя.

– Еще какой… – не стал спорить со мной самый великий упертый осел на планете. – А где ты? – в магазине играла музыка, что-то с риффами, подумалось мне, ну или я просто решила употребить новое словечко, особо не задумываясь к селу ли оно, к городу ли. Раньше я на нее внимания не обращала, а вот сейчас резко заметила. И Шер заметил, поэтому и спрашивает. Обманывать глупо, но если он узнает, что я с Олли, то, скорее всего, радостным не будет. Ведь он тогда, в машине, очень переживал и просил сказать, что у меня с его братом нет ничего общего. Артем слишком импульсивен (у него даже на юмор боксерская реакция), не думаю, что он станет слушать мои оправдания и заверения о том, что мы просто друзья… Так что выбора нет, придется недосказывать – оно вроде и не так страшно, как врать.

– Я в магазине, примеряю одежду.

– В каком?

– Мм… «Урбанистический стиль».

– «Урбанский» может?

– Ага, точно!

– И как тебя туда занесло?

– Попутным ветром, – извернулась я.

– Ну, ясно. А я думал, ты одеваешься только в магазинах для людей с отсутствующим вкусом.

Вот же хамло грубиянистое. Любую беседу испоганит и рад.

– Ты забыл, последние дни я щеголяла в стильной одежде как раз этого уличного сорта.

– Ты же у сестренке это взяла. Не твое было, – пыхнул, хохотнув, Артем.

– Откуда ты знаешь?

– Да просто сложил два плюс два и получил ответ, – довольно пояснил мне муж, – где ты могла в короткие сроки стянуть одежду. К тому же «конверсы» твоей сестричке я лично помогал достать по дружбе.

Я тут же сделал зарубку в подкорку головного мозга: обязательно поспрашивать у Сони про Шера. Они вроде сейчас не в ладах, но, кажется, раньше были дружны, он сам только что сказал. Ее информация о моем благоверном может быть полезной.

– Ясненько…

– Слушай, – раздалось на заднем фоне с его стороны знакомым голосом, – кончай уже трепаться. Мне нужно кое-что узнать. Срочно!

– Погодь, – ответил он бушующему парню и вновь продолжил терроризировать меня своим мягким баритоном. Может это и малодушно, но мне очень хотелось, чтобы он был рядом. Я бы забралась к нему на колени, устроила бы голову на груди и он не посмел бы сказать мне ни единого плохого слова… Наверное. Не уверена, что оно было бы так на самом деле, но мечтать об этом мне нравилось. – Малышка, помнишь, я говорил, что мы с тобой сегодня кое-куда пойдем?

Хоть убей, но я не помнила. А мое сердце взорвалось на тысячи фейерверков. «Божа, он приглашает меня на свидание!« – вопил каждый воспаленный нерв моего сознания. Тело поплыло… Аж ноги подкосились, я еле выдавила из себя:

– Продолжай, – потому что он сам пока приостановил свою речь, ожидая моего ответа.

– В общем, прости, но сегодня без вариантов, – безжалостно сказал он.

Мои ноги докосились окончательно и я рухнула, прижавшись к холодной поверхности зеркала.

Олли, не врываясь в кабину, поинтересовался все ли у меня в порядке. Я, молясь, чтобы мой собеседник не услышал, зажала трубку сильно-сильно и сказала, что все хорошо, а потом вновь продолжила общение с мужем:

– Почему?

– Потому что я не могу сегодня, – недовольно отрезал Тёма. – Даю тебе Толяна.

– Здравствуй, Елена.

– Здравствуй, Толь. Как дела? – мой голос все еще был тих, хотя чего это, собственно, я переживаю? Тоже мне конец света. Ктулху еще не пробужден, так что рано отчаиваться, наставляла я себя и встала с колен, уперевшись руками о зеркало. Я глянула в зеркало и обалдела – а в этой позе я выгляжу очень даже секси, вот она – сила голого тела, прикрываемая лишь в пикантных местах.

– С ним все окейно. Не переживай, Елена. Но встретиться вы не сможете.

– Почему? – я вновь переключилась на разговор, забыв о своем отражении.

– Он типа под домашним арестом – его мама суровая женщина, – пояснил Толик.

Вот-те на! Моя душа возликовала! На Шеридана Грозного нашлась управа. «Троекратное ура!« – выпалили пушки в моей черепной коробке.

– Эй-эй, – раздались вопли Артема, которые были слышны приглушенно, – я не под арестом, ясно?

– Ясно-ясно, – прикрыв трубку, пробормотал Толян. А потом уже мне: – Елена, ты помнишь китайский халат, который… случайно увела, то есть унесла из моего дома?

– Э-э, да, помню. А что?

– Мне он необходим. Он важен для меня, – голос Анатолия звучал

Ах, точно. Он же просил его оставить. Вот я балда.

– Он у меня дома, Толь. Знаешь, я сама сейчас не дома, но ты можешь прийти и рассказать в чем дело любому члену моей семьи – они вернут тебе халат. Прости, мне очень жаль, что так получилось…

– Спасибо…

Потом трубку из его рук вырвал Шер и выкрикнул как-то радостно:

– Елена!

Его вопль меня оглушил, и в то же время я прочувствовала, что раньше он меня по имени называл, ограничиваясь дурацкими прозвищами. Сам дурак вот и не называл по-дурацки. А тут вдруг оглушительно завопил мое имя… Эх, ноги вновь стали подозрительно разъезжаться.

Я хотела ответить ему что-нибудь ласковое, но он скинул, что-то еще буркнув Толику, но так и не попрощавшись со мной, по-английски. Точно, Дурак Дуракевич. Объявлю ему бойкот.

– Братик звонил? – поинтересовался из-за двери Оливер.

– Ага, его мама под домашний арест посадила.

Я прискорбно вздохнула, а Олли звонко рассмеялся:

– Вот тетя Фрося мочит! – он так еще долго смеялся, а я натянула на себя некую непонятную майку, которая чудесным образом скрывала мои синяки, зато открывала все остальные прелести. В общем, мечта извращенца.

Я беззаботно крутилась у зеркала, поражаясь новым веянием моды и пытаясь углядеть бирку, чтобы узнать, где сшили это чудо, которая по закону жанра была на шее. Таким образом, я крутилась вокруг своей оси и тогда в углу над стенкой кабинки заметила… ее. Его Маджестик Сотовый Телефон с Камерой в Режиме «On».