Текст книги "Маг Азидал. Война (СИ)"

Автор книги: Дракмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Глава двенадцатая. Тактика самоубийц.

Перед лицом Карма разеваются в оскалах окровавленные челюсти, губы синие, как у трупа, лица бледнее поганок, а глаза высохли и впали. Слово отвратительно не в силах объять мерзость колдунских марионеток, которых тут собрались многие сотни. В этот момент одержимые похожи на восставшее из мертвых адское войско, что окружило со всех сторон.

Наверное, даже одержимые должны что-то орать или рычать, Карму сейчас как-то все равно, бедняга еще не отошел от падения со стены в самую страшную жопу в своей жизни.

В ушах только гул крови и тяжкое биение сердца, что по ощущениям вот-вот разорвется к чертям от натуги. Но самое странное то, что он все еще жив, черт возьми! Прошло всего ничего с момента падения, лорд раскидал всех вокруг мощным порывом воздуха, а Карм все никак не придет в себя. Стоит, как столб, и пялится невидящим взглядом в мертвые глаза одного из одержимых.

Бам! Тяжелый удар лорда пришелся по щеке, выбив все мысли и страх, в голове как пустой колокол зазвенел. Серьезный взгляд зеленых глаз Азидала заставил булки сжаться. В уши наконец врываются окружающие звуки, полные страшных криков одержимых, свиста стрел над головами, отрывистых команд и криков, все сливается в единый рокот от огромного войска, как морской прибой.

В таком гаме Карм видит только, как рот Азидала отрывается, но не может разобрать ни слова. В висках кольнуло, Карм слышит голос лорда прямо в голове, будто слова насильно пихают в пустой череп.

– Очнись, десятник! Прикроешь мне спину. Выживешь – награжу.

Лорд не спросил, готов ли он, или еще что-нибудь в этом роде. Сразу резко развернулся на пятках, хватая за голову уже прыгающего на них одержимого и со смаком треснувших костей вминает голову бедолаги в обгорелую почву. Враги очухались, бросаются на мага настоящей лавиной разинутых пастей и мечей, летят в мощном ударе острия копий.

Ну все, подумалось Карму, тут мне и конец. Зато не придется отдавать десяток золотых в той таверне... Десятник даже не успел мысленно с родней попрощаться, пришлось кидаться за сошедшим с ума лордом, что уже влетел в толпу, как разделочный нож в кусок смачного мяса.

Дальше стало не до размышлений. Не смотря на все, даже потеряв любую надежду пережить подобную прогулку, Карм смело следует за своим лордом, умудряясь и впрямь прикрывать спину, а не отыгрывать овечку на поводке.

Инстинкты воина взяли свое, отодвинув в сторону сопливые мечтания об отдыхе и мыслях отсидеться, остались только отточенные навыки. И с каждым шагом вперед, с каждым ударом клинка внутри десятника растет удивление. Он никогда так не сражался, как сегодня!

Вес меча потерялся, руки словно рубят не тяжелым клинком, но тростинкой, что разрубает тварей вместе с доспехами. Острые глаза успевают уловить блеск стрелы раньше, чем свист достигает ушей, рывок вперед, отбил! Лорд даже не обернулся взглянуть, будто полностью доверил жизнь едва знакомому десятнику. От такой ответственности и веры у Карма на сердце возникло странное, но окрыляющее чувство, заставляющее прыгать грудью на любые угрозы.

Спустя минуту Карм начал привыкать к новой силе, пока не смея гадать о причине таких резких перемен. Он умрет, после того как эта сила закончится? Или это теперь навсегда? Что с ним сделал лорд Азидал, всего лишь хлопнув ладонью по груди? Все это сейчас не важно!

– А-а-а! – с утробным рыком Карм бросается вслед за черным плащом с гербом Альсаса, отбиваясь от каждого выпада врагов.

Он и не замечает, как незаметные нити маны придерживают удары одержимых, в последние моменты не давая окончить жизнь честного вояки. Как спотыкаются живые воины в зеленых доспехах позади, не успевая на доли секунды догнать и вонзить копья уже в спину десятника.

– Хорошо, – шевельнулись губы Азидала, сложившись в улыбку.

Все переживания десятника для любого Первого как открытая книга. И краем глаза я за Кармом все-таки приглядываю. Даргал милостивый, какой потенциал под носом прятался! И ведь никаких экспериментов на нем не ставили, как на Дигладе, просто сам такой уродился. Поистине, каждый человек есть кладезь таланта, просто плохо искали.

Это уже третий будущий великий воин, которого я чуть не проморгал в собственных войсках, позор на мою голову. В этом мире они такая редкость, что я даже искать толком не пробовал, а тут поди ж ты, само в руки упало. Парень наверняка с рождения обладал этой силой, но так ее боялся, что намертво перекрыл себе все каналы и энергию. Все равно, что тугим ремнем ногу перетянуть и так жить, опасное это дело, вовремя я его заметил.

Осваивается парень с силой Элитного Воина, хорошо! Все это мясо вокруг ему не соперники. Пока он этого еще не понял толком, двигается деревянно, с опаской и страхом, но становится увереннее, даже меч умудряется силой питать, вон как головы летят! Глядишь, если не помрет, сдам Дигладу на обучение и будет толк, да и помощник ему не помешает.

Отвлекшись от Карма, сосредотачиваюсь на более серьезных вещах. На сотнях одержимых перед лицом, с боков, да и позади уже немало собирается. Прыгнул я не на удачу, а где народу поменьше, как раз туда, где недавно рухнула лестница, заставив разбежаться даже одержимых. Ловко ими колдуны командуют, ничего не скажешь, не новички там собрались. Пожалуй, даже марионетками на ниточках управлять будет попроще, чем такой армией одержимых мелкими демонами полутрупов. Без управления они бы не брезговали и друг друга жрать, а тут атакуют, как не самая хреновая армия.

– Да ты смерти ищешь! – кричит мне в лицо здоровенный детина сереборец.

Так он криком и захлебывается, когда ледяной кол пробивает сердце вместе с доспехами, как гнилую древесину. Черт, ну когда там уже?! Две минуты прошло, скоро враги очухаются.

Волнение не успело тронуть разум, когда в чувствах падали и демонического смрада вокруг появилась новая искра, знакомая сила, что разворачивается настоящим ураганом первобытной мощи. Ха! Малагор все же решился поддержать!

Слева от нас грохнуло, не хуже настоящего грома в страшную грозу. Далеко, в самой гуще врагов расцветает кругом пламя, яркое и обжигающее брови даже здесь. А справа в небо начинает подниматься тонкий ураганчик, но горе тем, кто коснется этого небрежно вихря Воздуха, что уже начал превращаться в алый от крови.

– Сдохни! – орет позади Карм, пинками разбрасывая врагов, с головы до пят в крови, как сумасшедший берсерк.

Молодец, не отстает почти. Я же пока не трачу особо силы, тугими волнами Воздуха сминаю одержимых в кучи-малы, а тех, что поздоровее да поумнее ждут ледяные колья навылет.

Спустя еще минуту верчения, как ужа на сковородке, в уши впивается отдаленный голос Фреса:

– Брат, начинаем.

– Ну, понеслось, – жарко выдохнул я, бросаясь вперед, прямо на лезвия мечей и острия копий.

Сейчас пять магов повторяют мой маневр, рассекая вражеское войско от крепости до самого тыла. Самоубийственная контратака, где на кон поставлено все, начинается...

Пока командиры врагов не очухались, это наш шанс, вперед! Пробиваю путь Огнем, не стесняясь сжигать и одержимых, и живых, опаляя плоть до костей, а кости превращая в пепел. Вопли боли и страха наполняют уши упоительной музыкой агонии.

– Попался, – оскалился я, увидев среди простых одержимых обычное, живое лицо. – Ублюдок.

Немного ржавые доспехи, обычный шлем и копье, которое держит как крестьянин обычную палку. Вот только выдают гада черные отметины в уголках глаз, как чешуйки, и налитые болезненной желтизной глаза. Колдун!

Не может быть, чтобы уставшие Колдуны на той стороне реки могли так четко контролировать огромную армию, должны быть координаторы прямо в войсках. И если оборвать эти ниточки у корня... Что тогда случится? Чувствую, как губы разъезжаются в злорадной ухмылке, колдун попятился, икнул.

Он резко поднял руки, на пальцах колдуна растут черные когти, но я не даю ему сделать ничего опасного. Просто и без затей снес башку отобранным у одержимого клинком.

– Пф, – чужой меч отброшен в сторону, как бесполезный мусор. – Слабак.

Последствия не застают себя ждать. Это неприятная особенность, когда якшаешься с темными тварями, дай им палец, будь готов, что сожрут руку. Кажется, они об этом позабыли.

Ближайшие одержимые за пару вздохов лишаются того мертвого спокойствия, что было раньше. Потерян всякий порядок, тела горбятся, если бы не доспехи, некоторые бы вставали на четвереньки, как дикие звери. Демоны потеряли поводки...

– Нет! – крик живого врага из толпы одержимых. – Стой! Какого?! Колдун, чтоб тебя-я-а-а!

Одержимые кидаются на живых сереборцев, бросаются на трупы, с утробными рыками вырывают зубами еще не остывшую плоть, даже труп бывшего хозяина не избегает этой участи.

В других местах сейчас должно происходить тоже самое, мои товарищи должны находить колдунов под маскировкой и лишать поводков одержимых. Да здравствует хаос во вражеских рядах!

Одержимые следуют инстинктам, на меня и стоящего рядом Карма нападать пока опасаются, чуют силу.

– Что дальше, лорд Азидал? – Карм с обалдевшим лицом наблюдает хаос вокруг.

Я вскинул ладонь в небо, с руки срывается Стрела Огня, с протяжным хвостом пламени летит вверх. Спустя пару вздохов со стороны Малагора взлетает похожий огонь.

Мы сейчас в самом сердце вражеских отрядов, и лидеры врага наверняка уже заметили что происходит. Долго этот хаос не продлится, колдуны вернут контроль и нас попросту сожмут волны врага, как гнилые фрукты.

– Вот теперь, – серьезным взглядом смеряю десятника. – Будешь прикрывать по-настоящему. И не наложи в штаны, тебя задеть не должно... Но если помрешь, прости заранее.

Я лично эту тактику не видел, как и Фрес. То, что мы сейчас попробуем провернуть, можно назвать Ромашкой. Все когда-нибудь вырывали лепестки ромашки, играя в считалочку, и если все сделаем правильно, то круговое оцепление врага сверху будет выглядеть как та самая ромашка с оборванными лепестками.

Юбилейная, сотая битва при Глад, это первый раз, когда была применена подобная тактика. После она применялась еще трижды, пока Шаманы Изгнилов не поняли в чем вся соль и не пресекли подобное в будущих нападениях. А тот прием вошел в учебники истории и стал памятной строкой в летописях Даргамара. А теперь, мы постараемся сделать это сами, в ином мире, зная, что делать лишь приблизительно и наспех, едва ли Фрес успел толком объяснить остальным за эти жалкие пять минут. Вот почему я смело назову нашу контратаку самоубийственной.

Единственный плюс таких атак, так это непонимание врага, что ты собираешься делать. Колдуны конечно отморозки, но они не будут атаковать нас, когда Первые прямо в гуще собственных войск засели. Так что и отразить, как обычную атаку со стен крепости, не успеют. На это вся надежда. Прокатило с Шаманами Изгнилов, прокатит и с Колдунами!

– Ну, – шепнул я под нос. – Даргал благослови.

Под ногами дрогнула земля, заставив пошатнуться всех и каждого. Рядом с Кармом треснул пласт почвы, десятник отпрыгнул от трещины, как ошпаренный.

– Что это?! – вырвалось у Карма жалостливое.

Я глянул на крепость, и увидел парочку огненных стрел, взмывающих над стенами. Там осталось пять магов, включая брата, каждый знаком со стихией Земли, должно хватить.

С гулом земной тряски растут из почвы плотные стены из камня и грязи, захватывая в себя кровь и остатки трупов, взмывают выше и выше, отрезая вид на другие части вражеской армии. А со стороны Малагора так же растет похожая стена камня, от самой крепости до побережья реки.

Эта часть армии отрезана от остальных, запирая врагов вместе со мной и Малагором. Вот и готов первый "лепесток". Не "Черная Стена" Фреса, как когда-то... Но сойдет.

– Не можешь проглотить пирог целиком, – хмыкнул я, глянув на ошарашенного Карма. – Порежь на куски. Пригнись.

– А? – отозвался десятник, раскрывший рот и оглядывающий огромную стену с кусками тел и оружия.

От крепости взмывает в небо черная туча, быстро превращающаяся в сотни стрел. Как небесное возмездие стрелы падают на головы врагов, что и меж собой сейчас дерутся. В рядах противника хаос, бежать им некуда, получать команды тоже неоткуда. Сейчас они как овцы, запертые в клетке с Волколаком.

Град стрел прекратился, нас я прикрыл Щитом Амона. Пора, очередь магов! Некоторые сереборцы уже поняли, что стоящий тут спокойненько маг ничего хорошего не сулит, бегут ко мне со всех ног, но я вижу в глазах страх. Поздно, ребятки.

С той стены полыхнуло, тень Малагора растет на земляной стене, как огромное чудовище, готовое пожрать все и всех. Я не отстаю, меж ладоней собирается прорва маны, обращаясь алым шаром невероятно горячего Огня.

– Ха-а! – силой развожу руки, питая Алое Пламя.

С ревом, будто хтоническое чудовище, вал алого огня несется вперед. Брови трещат от жара, тлеет подол плаща, сзади что-то скулит Карм, прикрывая глаза. Две волны Огня сталкиваются в середине вражеских отрядов, пожирают все, людей, одержимых, запасные лестницы, даже телеги, полные стрел, обращаются в пепел за мгновенья.

Я уловил зеленую вспышку, поглощенную Огнем так быстро, что крик одного из колдунов исчез едва ли не быстрее, чем появился. В такой перекрестной атаке, даже будь ты хоть Рубедитом, что был живучей таракана, ничто тебя не спасет! Сколько бы этих демонопоклонников не пряталось в рядах войска, никто не убежит и не выдержит наш удар!

Две волны проникают друг в друга, смешиваются, рождая вихрь пламени. Стены Земли покрываются трещинами, становятся светлее, высыхая. Огонь Малагора достигает меня. Вот и главная опасность подоспела, нам тоже бежать некуда, придется принимать удар товарища лоб в лоб!

– Сил не пожалел, – прохрипел я, укрытый Щитом Амона.

Золотой барьер трещит, прогибается, ходит рябью, но держит, выпивая остатки сил. Стена Земли за спиной трескается, бежит огромная трещина, откалывается первый кусок, второй... С грохотом и пылью падает огромный кусок стены рядом с нами. На той стороне охреневшие враги, на этой обессиливший я и Карм. Остатки пламени врываются в брешь, давая всем на той стороне прикурить, слышны вопли и удивленные крики, команды бежать. Опа... А одержимых уже кто-то взял под контроль, там никто не сражается. Сейчас на восточной стороне битвы затихли.

– Назад, – выплюнул я сквозь сухое горло. – В крепость.

Карм молча подхватил меня под руку, задавая темп. А там, в проломе, я вижу, как к небу вздымаются еще одни стены, летят сигнальные Стрелы Огня. Пока Элвейн не очухался, это наш единственный способ потрепать врага. Мы должны дать ему понять, что одной волной он крепость не захватит! Ему придется отступить и дать нам передышку. Командиры на местах ничего не смогут нам противопоставить, колдуны в рядах врага тоже не смогут защититься от подобного, сколько бы их не было, наверняка все сильнейшие участвовали в ритуале, в прямой бой пошли слабаки.

Мои мысли подтверждаются на полпути к крепости, воздух наполняет звук сигнального рога из Лагеря. Можно сказать, этот раунд мы сыграли вничью... Всего лишь первый обмен ходами.

– Азидал, сволочь! – взревел догнавший Малагор. – Какого хрена?!

Мастер Мощи вышел один, и без ран не обошелся, один рукав распорот, с плеча бежит кровь, а в ноге засел обломок стрелы. На виске не хватает пряди, да и в общем выглядит слегка... опаленным. Кажись, я тоже переборщил.

– Прости, – выдавил виноватую улыбку. – Тебе пришлось меня поддержать.

– Ты вынудил нас, – фыркнул Мастер Мощи. – Лучше бы взорвали Семена Огня!

На такое я промолчал, только несогласно головой покачал. Малагор не стал продолжать, он это скорее в шутку сказал. У нас есть еще один козырь, зарытый глубоко в земле вокруг крепости, но это действительно последний ход. Рванет так, что все пустоты под Глан Дуир треснут и крепость вполне может уйти под землю, похоронив всех, кто там прячется и воюет. А эта земля станет настоящим адом, люди не смогут здесь жить еще долгие века. Я как узнал, что они тут припрятали, так чуть не поседел на месте. И таких вокруг Глан Дуир закопано три штуки!

По сути, Семя Огня можно сравнить с извержением вулкана, сжатым в горошину. Оно же источник жизни для некоторых форм жизни, по типу Элементалей Огня, которые живут глубоко в коре земной, там, где текут магмовые реки.

Не знаю, где он их достал, но в Гильдии эти Семена появились от Разгала Красного Пламени, Мастера Огня. Большинство Первых, вступив в Гильдию, много разных штучек в казну предоставили, из тех, что за золото не купишь.

Честно говоря, почти все Первые – нищие ребята, настоящие бродяги, что не нуждаются в золоте. Но вот в различных редкостях, касающихся магии, они понимают очень многое, и с упоением собирают даже не сами предметы, а истории и легенды о них. Каждый Первый это не только могучий маг и воин, но еще и ходячая летопись человеческой истории. Они знают что искать и где искать, как создать или обработать практически любую вещь и материал, и ни одно великое сокровище от их взглядов не укроется. Тот же Анхилл знает столько, что хватит наполнить книгами Черную Грань от подвалов до крыши.

В этом аспекте маги этого мира оставили Даргамар далеко позади, там маг может быть сильным или слабым, умным или не очень, рассеянным ученым или упертым боевиком, а тут каждый маг -гений, не обделенный талантом в любой области, но развивается в той, что по душе.

Вся раса Первых Людей в этом мире – шедевр, созданный Даргалом. Просто из-за некоторых обстоятельств шедевр дал сбой, но все еще можно вернуть, и тогда Люди расцветут в такой славе, что затмит любую расу! Я прекрасно понимаю, почему он так хочет их, уже нас, защитить.

Вот только теперь своими руками приходится громить такой потенциал... Ведь даже среди сереборцев, что сейчас воюют с нами, столько нормальных людей! А все из-за парочки тупых идиотов!

– Ты чего? – покосился Малагор. – Аж перекосило всего. Ранило?

– Короля Маркуса припомнил, чтоб ему икалось, уроду.

– Говорят, от злости изжога бывает, – как бы между прочим сообщает маг. – Ты смотри, поаккуратней.

Карм сдавленно хрюкнул, подавляя смех. Я отстранился от десятника, уже твердо ступая наравне с Малагором. До крепости рукой подать, уже скидывают веревки, чтобы нас поднять.

– А ты, я смотрю, веселишься?

– Есть немного, – спокойным тоном отвечает Мастер Мощи. – Давненько я так не воевал. Против людей так ни разу. Не лучший опыт...

– Вот как.

Да уж, представляю что сейчас на душе у всех Первых, что вынуждены убивать людей, которых веками защищали. Вполне возможно сегодня они спалили какого-нибудь сына или внука тех, кого когда-то защитили от монстра или болезни.

– Не парься, – вдруг выдал со смешком Малагор, угадав направление мыслей. – Все мы знали, на что шли. Никто нюни не распустит... Кроме тебя.

– Ах ты...

Малагор не стал слушать, со смехом схватился на веревку и взлетел по ней вверх, ловко перебирая ногами и руками. Я поступил проще, обмотал руку, дернул пару раз, народ наверху потащил. А тем временем в следующем "лепестке", где маги из крепости заперли отходящие отряды, началась еще одна огненная буря.

Наверху меня встретил брат, на вид уставший настолько, что на погребальный костер краше кладут. Бледный, губы трясутся, но довольный.

– Четыре, – сразу выдал Фрес. – Ха-ха, четыре раза мы их подловили, брат!

– Да, – улыбнулся в ответ, оглядывая землю с высоты крепостных стен. – Ты отлично справился, Фрес.

Армия врага отступает, большинство уже утопало на сотни метров, но медленно вся эта масса сходится к Лагерю. Где-то даже продолжается хаос между одержимыми и живыми. Обломки Стен Земли торчат на месте бывшей деревни, медленно разрушаются, похожие на опаленные челюсти неизвестного монстра, а запашок в воздухе стоит такой, что некоторые бойцы не скрываясь блюют напропалую, перевесившись за зубцы.

Паленая кровь и плоть, привкус ржавчины и мертвечины, а после колдунов в фоне маны остался гнилостный фон. Смешать все еще и с заклятием-ядом, что убил корни, и даже мне захотелось прочистить желудок разок. А еще остатки трупов, засохшая кровь всюду и стоны раненных, груды тел свалены во дворе, своих и чужих, висят в воздухе проклятья живых на головы врагов и остервенелые взгляды выживших, с безумным желанием вернуть должок, отомстить. А кто-то стоит с пустым взглядом, полным полнейшего безразличия и усталости, кто-то скрывает в сердце страх новых сражений, навсегда сломленный... Таково оно, без прикрас и легенд, поле битвы.

– Думаю, один день Элвейн нам даст, для передышки.

Фрес фыркнул с презрением.

– Этот хитрожоп может и ночью напасть.

– Да, – отозвался я, глядя на Лагерь, наполняющийся бойцами в зеленом и ровными отрядами одержимых под четким контролем. – Надеюсь, у них больше не найдется столько жертв...

С тяжелыми мыслями и грузом на сердце я отправился в башню, отдыхать. Почему-то на душе совсем нет ощущения победы, скорей другое, будто ступил еще глубже в топкую трясину. За все битву, не считая хитрости колдунов, Капитан Гвардейцев не сделал ни единого толкового хода... Не к добру это.