Текст книги "Маг Азидал. Война (СИ)"

Автор книги: Дракмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Не удивительно, что битвы, какими бы сложными не казались, давно не страшат его. Хоррох тоже, удивительно расслаблен для таких вестей. Больше удивляет Фрес, что с удовольствием поддерживает балаган. Барон слышал, что в Турдум прошли жестокие битвы против каких-то подземных тварей и там участвовал брат лорда... Но ему же всего шестнадцать, верно? Почему он не уступает в спокойствии другим?

Эта загадка на миг взволновала сердце барона, что-то подсказывает, здесь скрыта тайна. Не может юный, пускай и маг, и Первый, но пацан, так легко относится к битвам. Барон прекрасно помнит свои юные годы, первые сражения...

– Господин? – в дверях голова стражника. – Мы привели.

Первые перестали тихо переговариваться меж собой, временами посмеиваясь. Вельда, греющая уши в чужом разговоре, тоже отвлеклась. Можно отложить эти размышления на потом, решил барон. В конце концов, что он знает о Первых?

– Заводите, – приказал Шадовид. – На стул его, и свяжите покрепче.

Спустя минуту, перед тройкой магов оказался пленник барона. Прикрученный веревками к тяжелой спинке стула, руки заломлены назад, а стопы к ножкам стула. Важный пленник, дезертир... Он кажется мальчишкой перед рослыми Первыми. Исхудавший парень в грязном рубище, одежды получше для него пожалели.

Лицо грязное, на подбородке следы засохшего супа, словно пленного кормили силой, нос сломан и уже сросся неправильно, набок. Темные волосы спутались в ком на макушке, придавая пленнику забавный вид. Может, кто-то бы и посмеялся, не будь у сидящего на стуле таких глаз. Пустые, карие глаза, застывшие на одной точке, там нет ни эмоций, ни разума, никакой реакции на окружение. Живой труп.

– Как твое имя? – наклонился над пленным Хоррох. – Ты слышишь меня, парень? Как твое имя, назовись.

Маг Разума прошелся вокруг пленного, медленно, плавными шагами, как кошка перед обессилевшей добычей. Фрес так сразу забил на происходящее, ушел к столу, явно нацелившись на бутыли вина из баронских погребов. Малагор же пристально наблюдает за каждым вздохом пленника, не упускает не единой детали.

– Вельда! – окликнул девушку Фрес. – Иди сюда, поешь немного. Там все равно не будет ничего интересного, поверь на слово.

– Иди, – поддакнул ему барон, глянув на племянницу.

А тем временем Хоррох остановился прямо напротив пленника. На кончике пальца трепещет огонек, медленно приближается к лицу... Шипение плоти, ноль реакции.

– Бесполезно, – хмыкнул на его действия Малагор. – Он заперся внутри разума. И явно не желает выходить.

– Сам знаю, – поморщился Хоррох. – Просто неохота... Ох, ладно.

Старший маг потер ладони, поморщился еще раз и встал прямо перед пленным. Кончики пальцев прикасаются к вискам сидящего парня, тот дрогнул, глаза закатываются, показывая белки.

Малагор кивнул, расслабился, бросил барону фразу:

– Это надолго. Но в итоге будем знать, в какие пеленки этого паренька кутали при рождении. Выпьем?

– А? – неуверенный взгляд на застывшего Мага Разума. – Не опасно?

– Очень опасно. Но Хоррох опытный маг, – с ноткой уважения произнес Мастер Мощи. – Не волнуйся за него. Он не врал про восьмого Мастера.

– Ну, раз так, – барон повернулся к столу, зрачки на секунду расширились, оценив пустые булки и тарелки. – Фрес! Хватить лакать мое вино! Ты хоть знаешь, сколько оно стоит?

– Знаю, – отзываются из-за стола. – Потому и пью. С Азидала требуй, как вернем.

Неловкая тишина повисла после имени лорда Альсаса. Вельда отвернулась, прикрыв веки, Малагор же усмехнулся железной уверенности Фреса, сам за стол уселся. А тем временем маг, по имени Хоррох, разбирал бесконечные потоки воспоминаний чужого разума...

Глава пятая. На той стороне.

Полноценно исследовать чужой разум – опасное занятие. Разум это не книжка с картинками, которую можно листать, разглядывая мысли, о нет, все куда серьезнее. Только хозяин может полноценно связывать в единую картину мешанину из эмоций, запахов, звуков и образов, а вторженец утонет в этом, как прохудившаяся лодочка в шторме океана.

Только долгие годы практики способны дать нужные навыки. Начиная с животных, с робких экспериментов, в медитациях и с должным упорством постигая трудную науку, только тогда магу откроются целые миры чужих разумов и мыслей.

У Хорроха есть все это и чуть больше, а так же страсть к этой магии, больше похожая на одержимость. Хоррох готов отринуть все пути, даже лишиться возможности согреться в зимний буран, только бы навыки в магии разума чуть возросли. Со стороны это даже похоже на некий бзик, опасное отклонение. Другие маги в Гильдии и прежние знакомые из Первых прекрасно это знают, но не волнуются, позволяя делать что хочется. Маг Разума сойдет с ума? Смешнее шутки трудно придумать.

Хорроху доверяли свои мысли без утайки многие собратья по Гильдии, кому-то помочь справиться с плохими воспоминаниями, кому-то создать защиту сознания покрепче, или вытащить забытые знания, выученные так давно, что хоть голову сломай, не вспомнить самому.

Вот почему Фрес и Малагор так спокойно оставили его заниматься своим делом. Если уж Хоррох умудрялся потрошить безумные разумы колдунов и демонов, то с человеком, хоть сто раз безумным, справится.

Хоррох уже больше часа стоит в одной позе, склонившись над пленником. Капельки пота стекают по вискам, пальцы дрожат, но не отлипают от головы сидящего, словно приклеились.

Магу не очень интересно прошлое пленника, он прорывается сквозь образы чужого сознания тонкой, неостановимой иглой, прошивая воспоминания не задерживаясь.

Неволей Хоррох узнал имя, гремевшее в разуме пленного сердитым, но родным голосом отца. Паренька зовут Илмар, сын Вильяра. И практически всю жизнь парень посветил работе с деревом, ничего более не желая знать и горя лишь желанием стать лучшим в этом деле. Чем-то даже похоже на самого Хорроха, признал маг.

В шестнадцать паренек отправился в путешествие из родной, какой-то захолустной деревушки у леса, и понимая, что в столице деревенщине пока ловить нечего, отправился в Серебор, проситься в подмастерья к известному мастеру...

Хоррох понял, что его затягивает не в ту сторону, и с трудом отмел мешанину ненужных воспоминаний. Ему интересны только последние недели, проведенные в стане армии Серебора.

Неожиданно маг провалился в нужный отрезок, вспыхнувший в разуме пленного ярко и сильно, слишком легко и быстро. Хоррох аж растерялся на миг, но понял причину, просто сознание парня зациклено на этих днях, вот причина повреждения разума, что-то случилось, что-то страшное, способное сломать человека с неплохой волей...

И любопытство мага разума лишь окрепло. Повинуясь воле Хорроха, чужие образы становятся четче, воскрешаются запахи, образы, звуки, все вокруг обретает объем, словно настоящая реальность.

Ну что же, решился маг, я проживу этот отрезок вместе с ним, один раз. Вне чужого сознания, где по залу гремит смех Фреса и возмущенное шипение Вельды от пошловатой шуточки, Хоррох задержал дыхание, словно ныряя в глубокую водную бездну...

***

Отряд в сотню воинов идет маршем по заснеженной тропе. Скалистые камни по бокам дороги, изредка попадется чахлое деревце, что едва не ломается под снегом на голых ветвях, вот и все развлечение по пути аж с самого утра, как из лагеря вышли, а время уже к обеду будет, солнце в зените.

Илмар тяжко дышит, шагая в первых рядах и пробивая тем самым тропку остальным. Икры горят, пятки ноют, в сапогах хлюпает, а мысли соскакивают на желание о привале.

Копье с каждой минутой кажется все неудобнее и тяжелее, так и хочется где-нибудь "потерять", еще и пить охота, но если сейчас потянуться к котомке за спиной, сотник может и плетей по возвращению выдать, лучше потерпеть. Как же хочется отдохнуть, хотя бы минутку!

Но тем двоим, кто ведет отряд, на подобные мысли простых воинов плевать, кажется, они совсем не устают, вышагивая впереди всех и общаясь, будто никого кроме них и нет. А еще после них следов на снегу не остается, но удивляться этому уже все перестали. Все же не простые люди, а Колдуны.

Двое колдунов, в черных и дорогих плащах с капюшонами, а внизу еще и черным мехом подбиты, никто пока не видел колдунов без плащей и все неволей стали плодить слухи, что под ними. Колдуны изредка озираются, позволяя Илмару увидеть лица.

У того колдуна, что слева идет, очень забавные брови, длинные и выступающие, делают этого мужика похожим на старого филина. Но вот если чуть ниже посмотреть и напороться на черные глаза колдуна... Все желание веселья отрежет на неделю вперед. Не дай предки его назвать иначе как "Господин Филмар", или проявить хоть толику неуважения... Говорят, последний такой нахал сгнил заживо.

Второй колдун попроще будет, низкий ростом, сутулится еще, а нос крючком даже из-под капюшона видать, ну ни дать ни взять коршун настоящий, а не человек. И ходят слухи, что этот колдун в птицу превращаться умеет, но Илмар в этом очень сомневается. Этот вроде подобрее, но тоже как зыркнет, так душа в пятки. Рыбхар его зовут. Да и прозвище солдаты дали ему тоже под стать – Коршун.

Но вот уж чего не отнять, так это атмосферы жути и страха рядом с ними. Всегда кажется, что Филмар и Рыбхар все видят, изредка кто-то в отряде дергается, будто к коже неожиданно прикоснулись холодные пальцы. А уж о тихих шепотках на грани слуха и говорить не стоит, это даже стало привычно.

Никто не жалуется, ведь скоро колдуны и ведьмы рядом станут обыденностью. Поначалу-то все пошло со слухов, к которым Илмар не особо прислушивался, занятый работой в лавке знаменитого плотника. Но к болтовне клиентов хочешь не хочешь, а надо проявлять внимание. Со временем картина сложилась и привела молодого плотника в армию Серебора.

Сначала просто говорили о мелком мятеже молодого лорда Альсаса, что простой народ встретил с пониманием. Ну, захотел новый граф повыеживаться, добиться послаблений от короля или еще чего, бывает, вон герцоги вообще такую мясорубку устроили, и им за это ничего не было, а тут даже о войне речи не шло.

А потом все как-то быстро превратилось из мелочи в серьезную проблему, виной которой оказались Первые. Вот тут-то народ и удивился! Но королевские указы и глашатаи все быстро разъяснили.

Сам граф-мятежник был принят королем в столице, говорят, лечится или еще чего, а виноваты оказались Первые, захватившие власть в Альсасе. В такое трудно было поверить... У всего должна быть причина, и всем людям в королевстве эту причину доступно объяснили.

Гондария и Дафгаард заключили союз, а потом и остальные королевства присоединились. Короли желают своим народам процветания, желают изменений, а Первые не желают ничего менять, не желают развития. Илмару с детства говорили, какие Колдуны плохие, а Первые хорошие, а на самом деле все не так!

Будущее, обещанное королем, горячо приняли в народе, Илмар сам видел, как весь город гудел и славил короля! Он и сам внутри согласился со всем, что кричали люду на площадях глашатаи.

В Гондарии решили разрешить рабство, как в Дафгаарде. А кому с того плохо будет? Тем более если рабом не знакомый будет, а какой-то низушник? Зато самая тяжелая работа будет на рабах, людям больше не надо будет корячиться от рассвета до заката, можно заниматься любимым делом! Можно оставить семью и попутешествовать, не беспокоясь, что лишаешь семью кормильца. В конце концов, свободное время можно тратить на образование, творчество, развивать культуру и искусство, с рабами страна расцветет!

А Колдуны? Как оказалось, они омолодили старика барона! Говорят, даже одна курица, принесенная в жертву, может продлить жизнь. Такие перспективы, огромные возможности, обещание счастливого будущего... Все это отринули Первые, выступив против короля. Они не хотят простому люду ничего хорошего, хотят только быть самыми лучшими и уважаемыми! Вот почему они всегда были против колдунов и ведьм!

Но ничего, теперь-то глаза у всех открыты, они больше не смогут народ дурачить! Мятежный Альсас будет захвачен освободительной армией Серебора, все Первые будут уничтожены, а обычных жителей освободят от лжи и зла, откроют глаза на правду!

Так им всем говорили. Это всем молодым воинам вбивали в головы при коротком обучении. И вот во что молодой Илмар поверил всем сердцем, без сомнений приняв слова вербовщика и наставников. А то, что на этой короткой войне можно неплохо заработать, а за пятилетний контракт получить столько, что на открытие своего дела хватит... и на пару рабов еще. Это так, приятное дополнение.

С транса "левой-правой", Илмара сбил каркающий смех колдуна, которого все между собой кличут Филином, из-за длинных бровей. А что, даже имя похожее! Филмар – Филин. Только нельзя, чтобы сам колдун про прозвище услышал. Неволей парень прислушивается к разговору колдунов, он же не подслушивает? Это они сами громко говорят, да.

– Упустить Мастера из-под носа, что за идиот! – посмеивается Филмар.

Второй колдун вторит ему тихими смешками, больше похожими на всхлипы, но почему-то от них по спине бегают мурашки.

– Старый Змей совсем сдал, – успокоившись, говорит Филмар. – Ведьма Столицы такой промах не простит.

– То-то он вместо столицы в Серебор убежал... Возможно, были причины, – спокойный, вкрадчивый голос Рыбхара словно сам собой вливается в уши идущих позади солдат. – Этот прохвост слишком осторожен.

– Как думаешь, успеем перехватить?

– А сколько времени прошло?

– Он упустил его вчера, – Филин с сожалением протянул: – Нет, не успеем. До Гондарских Лесов далековато, и попробуй его там выцепи.

– Да и опасно там, – кивок Коршуна едва заметен под капюшоном.

– Почуял в лесу опасность, с которой лучше не связываться? – словно цитируя, выплюнул Филин. – Ты сам в это веришь? Змей просто испугался мальца, вот и все.

– Малец не малец, – задумчиво хмыкнул второй. – А Мастером, думаю, не зря наградили. Не из-за титула же? Первым на такие вещи всегда было плевать. Ты сам бы не отступил?

– Еще чего, – злобно отозвался Филин. – Погоди-ка... Да, вроде тут. Пришли.

Повелительный взмах рукой, колдуны остановились.

– Сотня! – могучие легкие сотника выдали громовой приказ: – Стой!

Илмар едва успел остановиться и не выпасть из строя, поглощенный удивлением. Парню очень интересно, как же колдуны умудряются так быстро обмениваться знаниями. Да еще и на таком расстоянии. Как они узнали, что было вчера у самого Гондарского Леса, если тут на лошади, по зиме минимум неделю? А скорей всего, даже дольше.

А еще интересней было бы узнать, что за Ведьма Столицы? И кто такой малец-Мастер? За кем охотятся колдуны? Демоны их дери, говорят, как мудрецы из сказок, ничего не понятно!

В строю слышны выдохи облегчения, копья упираются в землю, а воины стараются незаметно опереться на них всем весом, передохнуть хоть пяток минут. Подошедшего сотника ждет резкий, отрывистый приказ колдуна.

– Видишь тот холм, – крючковатый палец показывает на здоровый холм вдали. – За ним деревня. Притащи нам мясо, потащим в лагерь.

Что-то в словах колдуна заставляет Илмара поежиться, но он еще не понял что. Зато понял сотник.

– Нам отобрать провиант? Сколько? – деловито спрашивает сотник, стараясь говорить угодливо и вежливо.

– Не играй дурачка, мальчик, – брезгливо выдает колдун сорокалетнему "мальчику", уже обзаведшегося сединой на висках.

– Мясо, значит мясо, – хрипловато поддакивает второй колдун. – Тащи людей.

От холода в голосе колдуна сотник поежился, сразу и ясно поняв, что "мясо", ничего хорошего не ждет. По рядам солдат несутся шепотки, полные неуверенности и зачатков страха.

А Илмар вдруг с ясностью осознал одну вещь. Их сотня заменила один из отрядов, что был до этого под подчинением колдунов. Было в тех ребятах что-то странное, когда они передавали им в лагере места, палатки и прочее. Они выглядели паршиво, если честно, пустые глаза, равнодушные ко всему, даже выпить в честь смены отказались. Быстро собрались и свалили в тот же час, как сотня Илмара прибыла в Лагерь Колдунов.

– Я... – замялся сотник. – Сколько вам нужно?

Вряд ли колдуны называют мясом людей, что буду обслуживать лагерь или еще что... Илмару не хочется верить, но понимание уже рождается само собой. Люди в той, еще не видной деревне за холмом, пойдут на жертвы.

Каркающий смешок, рождающий озноб и мурашки по рукам. Ответ, заставляющий ужаснуться:

– Всех.

Сотник не глупый мужик, сразу понял, что отказы здесь не принимаются, а если принимаются, то вместе с жизнью.

– Это необходимо, – вкрадчиво вещает ему второй колдун. – Твой лорд дал согласие, посмеешь не подчиниться приказам?

Сотник угрюмо молчит, бросил на своих бойцов хмурый взгляд. А у Илмара от него на сердце потяжелело. Пожалуйста, только не приказывай нам броситься на них! Мы же все тут помрем!

Кажется, это понял и сотник. А колдуны продолжают вкрадчивые речи.

– Подумай сам, – подошел вплотную Филин, говорит тихо: – Мы сделаем твоих солдат сильнее, намного сильнее. Сейчас они лишь безусые юнцы, в схватке с волками Альсаса их ждет лишь смерть. Но мы даруем вам шанс...

– Насколько, – хрипло, нехотя выдавил командир сотни. – Насколько сильнее?

– Они станут вровень с Гвардией Короля, – усмехнулся колдун Коршун. – Стоит того немного необразованного мяса?

– А если откажешь, – злобный смешок Филина. – Мы выберем командира, что умеет подчиняться приказам. Твоя сотня сама станет мясом. А ты сдохнешь здесь.

– Не сразу, – мягко добавил второй. – Очень... медленно.

Илмар сам не заметил, как крепко вцепился в копье, аж пальцы онемели. Как будто оно поможет против них! Против этих... монстров! Не хотел бы парень сам оказаться между двумя колдунами, как сотник сейчас, от них веет такой жутью, что забываешь, как дышать.

– Я понял, – выдавил сотник, в голосе слышен страх. – Мы... мы сделаем, что скажете.

– Вот и отлично, – колдуны отошли, словно бросили неинтересную, слишком слабую добычу. – Тогда вперед, вернемся до заката.

– Сотня! – прежде громовой голос дрожит. – У нас приказ! За холмом впереди деревня! Привести жителей в лагерь, всех! Повторю для тупых! Всех, значит всех! Вперед!

В спину Илмара подтолкнул десятник, да так мощно, что парень чуть не упал.

– Живо, живо! Исполнять приказ!

Воины тронулись, сначала резко и неуверенно, но вбитый рефлекс подчиняться приказам вошел в силу. Все сомнения подождут... особенно когда в спины упираются хищные взгляды колдунов. Никому не хочется пойти на "мясо". А что бывает с теми, кто не подчиняется колдунам... Скажем так, ходят слухи. Своя шкура дороже.

***

Ночной лагерь тих и спокоен... Хотелось бы так всем говорить, но место этого – вопли боли и страха разносятся по округе, мешая спать.

– А-а-а! – заунывный крик вырвался из палатки, заставив поежится часового. – Хватит, молю! А-а-а!

Крик эхом отразился от окружающих скал. Часовой у шатра колдуна, а им не повезло быть Илмару, снова передернулся, уже который раз после захода солнца.

Лагерь расположился в низине, меж высоких скал, коих полно в Сереборе. На стенах шатров и палаток играет свет от жаровен и десятков костров, умереть от холода солдатам не грозит. Но вот о пленных в конце лагеря этого не скажешь. Их всех затолкали в уголок в тупичке меж двух скал, оставив в качестве ограды грубо сколоченный забор.

Десятками люди сидят, сгрудившись в кучи ради тепла, на ногах кандалы, даже у детей, не побегаешь, а на шеях выжжены каленым железом странный знак, черная, кровоточащая постоянно закорючка.

Как им всем сказали, теперь они скот, а скоту не полагается покидать загон без разрешения. С началом темноты нашелся желающий сбежать... Как только пересек условную черту загона – рухнул замертво. Больше глупцов не нашлось, как и надежд. Все здесь слышат крики тех, кого увели, и каждый боится оказаться следующим.

А Илмар... А что Илмар, после пятого рейда все уже не кажется таким ужасным, как в первый. Он лишь выполняет приказ, а пределом мечтаний парня сейчас только достоять до конца смены, еще пару часиков, не сойти с ума от воплей из палатки и двинуться к своему десятку. А там уже можно будет заткнуть уши кусками платка из батиста и попытаться поспать до утра без кошмаров. А кошмары теперь посещают всех в лагере, даже самых циничных и бесчувственных.

– Ха-ха, можешь не пытаться отгрызть себе язык, все равно не получится. И не дрыгай так ногами, а то похоже на лягушку. Сейчас вот подрежем и перестанешь...

– Твою мать! – охрипший голос из палатки. – Моя нога, нога! Сука-а-а! Да убей ты меня уже, тварь!

Илмар покачал головой в невольном уважении. Мужик уже третий час держится и еще способен связно говорить. А по виду заводили такого щуплого, жилистого крестьянина, казалось дунь – упадет.

Ответом стал каркающий смех колдуна. Илмар поморщился от этого неприятного, царапающего слух смеха. Уж лучше было бы стоять на страже у Коршуна, тот колдун не любит воплей пленников и всегда затыкает им рты. А вот Филин не просто любит крики, он ими наслаждается.

– Как я могу тебя убить? – елейный голос колдуна. – Я черпаю силы из твоей боли, из твоей ненависти. Пока ты в силах испытывать эти чувства, ты не умрешь, червь. Страдай, сколько сможешь!

Секунды тишины, оглушающей, даже пугающей после всех воплей. Илмар втянул голову в плечи, и не ошибся, из палатки вырывается настоящий рев боли и ярости. А после не уступающий по громкости крик:

– Убей меня! Ублюдок, должно же в тебе остаться хоть что-то человеческое! Убей меня!

На этот раз смех колдуна не царапает слух холодом и жестокостью, Илмар даже удивился, невольно глянув в тонкую щель шатра. Смех колдуна кажется... грустным? Да нет, бред.

– Думаешь, ты страдаешь, да? – на удивление спокойный тон колдуна. – Что ты знаешь о боли, жалкий червяк. Думаешь, жизнь колдуна – сказка, м-м? Да твои страдания – это ничто! Ты слышишь, червяк, ничто!

Крики пленника переходят в хрип, но колдун не унимается, слышны звуки ударов, хруст костей, стоны, переходящий в визг. Илмар уже много чего наслушался, но от таких звуков парень аж съежился весь, не будь копья, как опоры – свернулся бы в клубок на снегу.

А колдун не унимается, высказывает почти трупу яростно и пылко:

– Мы черпаем свою силу от демонов, от страданий! Мы отвергнуты миром, как и демоны, но мы-то живем здесь! Знаешь это, знаешь, червь?! Ничего ты не знаешь! Если колдун сорвет с дерева плод, там не появится новый, посаженные зерна не взрастут, дети умрут еще в утробе! Мир ненавидит нас, отвергает, презирает! Каждую секунду, каждый миг мы чувствуем это! Что твоя боль в сравнении с этим?! Что?! Ничто!

Пленный давно затих, а звуки ударов не стихают еще долго, заставляя Илмара трястись, невольно представляя, что там, за тонкой стенкой шатра, происходит.

Полог распахнулся, в ноги Илмару упал окровавленный кусок... Нечто из костей и мяса. Следом вышел колдун, удивительно чистый и опрятный, ни капельки крови на черном плаще.

– Убери мусор, – презрительный взгляд на трясущегося парня. – И побыстрее, пока я не привел новое мясо.

Илмар держался, как мог, пока краешек плаща не скрылся за ближайшим шатром, отбежал в сторонку, не дай предки увидит! Так его никогда в жизни не тошнило... А ведь еще и убирать "это"! Новый спазм не заставил себя ждать.

– Черт, – утер губы парень. – Если не успею, мне конец.

Все, что крутится в голове, лишь бы не попасть на место жертвы. Лучше уж броситься грудью на собственное копье, чем пережить такое. Еще пару недель назад все, чего боялся парень – первый бой. Теперь же ничто в жизни не напугает его так, как место жертвы колдуна. Что угодно, кроме этого!

Илмар успел, буквально в последние секунды успел убрать за колдуном и вернуться на свое место. А Филин ведет новую жертву, женщину в мятом платье, только с чуть выпирающим животом. Только спустя пару секунд Илмар осознал – да она беременна!

Свет от недалекого костра выделил бледное лицо женщины, блеснули зеленоватые глаза.

– Ты тоже заходи, – кивает колдун на шатер, злобная ухмылка обнажает желтоватые зубы. – Поможешь в одном ритуале...

***

Крепость Глан Дуир, обеденный зал. За окнами давно стемнело, а в зале остался лишь Фрес, присматривать за пленником и Хоррохом. Фрес покачивается на стуле, в зубах трубка, а в зале накурил так, что по полу дым туманом. Но вот маг разума отрывает пальцы от висков пленного.

Фресу ясно видны глаза мага, пустые, тусклые. Хоррох отступил на пару шагов, шатаясь, перевел мутноватый взгляд на руки, выражение ужаса на лице не на шутку обеспокоило Фреса.

– Хоррох?

– Убил, – выдавил маг разума, икнул. – Демоны, я убил!

– Кого ты убил, друг? – Фрес медленно подходит к собрату по Гильдии, стараясь не спровоцировать.

– А, Фрес? – перевел взгляд маг разума. – Ох, мать их всех...

Хоррох потер руки, будто пытаясь отскрести что-то невидимое. Помотал головой.

– У меня ментальный шок, – более спокойно, сам себе говорит Хоррох. – Да, точно он. Давно я так глубоко не... Сколько времени?

– Ночь уже, – тоже спокойней отвечает Мастер Земли. – Ты как? Кого убил-то?

– Не я, – дернулась губа, кивок на пленного. – Он. Илмар, сын Вильяра. А убил он... Не рожденного Первого, с матерью. Копьем в живот. Тогда и свихнулся.

– Вот как, – сверкнули зеленью глаза Фреса.

Оба Первых молча глядят на пленного, а что ему от простых взглядов сделается? Сидит, голову опустив, слюни пускает, да сопит через нос. Хоррох медленно обошел стул с парнем, потянулись руки... Хруст позвонков, сопение утихло.

– Так хоть милосерднее, – вяло оправдался маг разума.

– Ты бы не смог его вернуть?

– Нет, – как отрезал Хоррох.

Оба знают – ложь. Оба знают – он заслужил. И все равно, Хоррох почувствовал на сердце тяжесть жалости. Но вместе с ней на руках так и осталось ощущение чужой, теплой крови невинного, так что совесть утихла. Маг Разума прерывает неловкую тишину:

– Кстати, у меня есть и хорошие новости.

– Да-да?

Лукавая улыбка, на фоне трупа, пугающее зрелище. Но новость перебила все.

– Азидал вырвался. Он уже в пути.

– Что?! Где он?!

– В Гондарских Лесах, – маг почти рассмеялся от выражения лица Фреса. – Эй-эй, постой, ты куда?

Почти добравшийся до дверей Фрес бросил через плечо:

– Как куда? Связаться с эти гадом! Он даже Вестника не отправил!

– Стой! – снова притормозил его маг. – Нельзя этого делать!

С трудом успокоив брата лорда, Хоррох обстоятельно объяснил все увиденное в разуме пленного. Фрес, все это время дымил не хуже печной трубы, то и дело забивая трубку по новой.

– Ладно, – нехотя согласился он. – Я понял, его выслеживают Колдуны.

– Вестник слишком сильная и заметная магия, – виновато пожал плечами Хоррох. – Прости, но так ты лишь подставишь брата под удар.

Тяжкий вдох в ответ, но спустя миг Фрес снова бод и весел.

– Тогда выпьем!

– А?

Фрес хлопнул мага по плечу, вразвалочку двинулся к столу.

– Чтобы добрался без проблем, – поднял палец. – Глядишь, Даргал за ним присмотрит. Азидал еще тот везучий гад, еще и к веселью успеет, точно говорю.

– Успеть на битву? То еще везенье, – пробормотал Хоррох под нос.

– Что?

– Ничего! Иду я, иду.

Про обмякшее тело на стуле оба как-то позабыли... Зато двойка стражей, что подглядывают в щелку дверей, нет. Наблюдали они сцену с разными чувствами, но равнодушными точно не остались.

Один страж кивнул другому на коридор, иди мол, сообщи все барону. Но только шаг от дверей, как из стены резко выдвигается игла из камня, острый конец останавливается ровно напротив кадыка. Стражник сглотнул, покосился на дверь в зал и отступил обратно. Глядишь, не тупой, намек принял.

А Фрес, что насвистывает фривольную песенку, откупорил бутылку и не в тему для Хорроха кивнул. Незачем другим знать про Азидала, ибо что знают друзья, то знают и враги. Пускай появление брата будет сюрпризом и для тех, и для других.