Текст книги "Revolution "M" (СИ)"
Автор книги: Dracore Kien
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
– Нога почти зажила…
– Угу, за два дня, – еле слышно прошептал Бэйкер.
– И нам не придется бегать.
– Нда? – Майлз бросил в ответ на его выводящее из себя каменное выражения лица с приподнятой бровью самую саркастическую ухмылку. – Том, ты оставляешь своего сына одного?
– Мой сын уже не маленький, – бросил Невилл. – И я никогда не оставил бы его, если бы не знал, что о нем позаботятся. Майлз, он весь день плакал из-за того, что мамы нет рядом. Я должен сделать все, чтобы вернуть ее ему.
– А если Джейсон лишится и отца? – так просто Мэтисон сдаваться не собирался. – Ты подумал об этом, Том?
Невилл опустил глаза к земле и помолчал. А потом снова поднял их на Майлза и тихо произнес:
– Если мы будем там вдвоем, шансов на то, что мы – раз – найдем того, кого нужно, вырастают вдвое, – два – у Джереми будет кто-то, чтобы его прикрывать.
Мэтисон тяжело вздохнул, теряя последние аргументы, – да, Том был прав. Да, он был прав с самого начала, но Майлза все еще беспокоило то, что он может попытаться спасти жену и наделать непоправимых глупостей.
Но одновременно с этим Джереми действительно может потребоваться помощь. И дело не в том, что он не верил в способности Бэйкера… Просто действовать вдвоем было психологически легче.
– Хорошо, – наконец, кивнул Майлз. – Но Том… Никаких незапланированных порывов. Понял?
– Да, сэр, – сверкнув глазами, ответил Невилл.
– Так как мы пробираемся внутрь? – повторил Джереми.
Майлз повертел в руках бинокль.
– Пожалуй, есть идея. Рисковая идея, потому что мы не знаем, принимают ли они вообще кого-либо внутрь. Но ничего другого я не могу придумать.
– Если вы попадаете внутрь, то вам там уже ничего не грозит. Вы знаете, как себя вести в экстремальной ситуации, если что-то пойдет не так. Бояться всех этих, – Майлз кивнул на видневшиеся из-за деревьев железные ворота кирпичного забора и на здание за ними, – не надо, потому что те, кто убил наших людей и взорвал частокол, не более чем ударный отряд – маленькая группа хорошо подготовленных людей, чья задача – сеять панику. Остальные, поверьте, плохо знают, даже какой стороной держать пистолет.
Он сделал паузу и глубоко вздохнул:
– И пожалуйста, постарайтесь выбраться оттуда живыми.
– Готов? – Бэйкер облокотился на дерево и бросил косой взгляд на Тома.
– Да пребудет с нами Господь, – отозвался Невилл.
– Будем считать, что начали, – Мэтисон выхватил из кобуры Беретту, сменившую бывший М1911А1, и, одним движением пальца переводя оружие в боевой режим, дважды выстрелил в воздух.
– Давай! – Бэйкер дернул Тома за рукав и первым бросился прочь. Невилл последний раз взглянул на Майлза, едва заметно кивнул ему и последовал за Джереми.
Мэтисон еще раз выстрелил в воздух, после чего сорвался с места и помчался в сторону – по диагонали, давая своим «жертвам» возможность разорвать дистанцию.
От опушки грохнул одиночный выстрел.
Рухнув за каким-то кустом, Мэтисон нажал на курок еще раз – левее убежавших Тома и Джереми, вскочил и, сместившись на несколько метров ближе к дороге, выстрелил снова.
В этот раз со стороны больницы ответили автоматной очередью.
Судя по перемещающимся выстрелам, Майлз изображал из себя по крайней мере человек четырех одновременно.
Том нагнал Джереми, когда тот уже выбегал из леса, и тут же обернулся, выхватывая свой пистолет.
Майлз выстрелил откуда-то справа.
Бэйкер мгновенно схватил Невилла за воротник, заставляя вместе с собой упасть на мокрую от прошедшего вчера ночью дождя землю, и пуля, выпущенная им в момент падения, ушла в молоко.
– Вставай! – Джереми дернул его вверх все за тот же воротник. – Вперед!
В этот момент сверху стреканул автомат.
Невилл рухнул обратно в грязь одновременно с Бэйкером, еще не успев понять, что стреляют не в них.
– Нас прикрывают, – зашипел голос Джереми прямо над ухом у Тома. – Значит, мы войдем.
– Не значит, – шепнул тот в ответ.
Они поднялись синхронно и снова пустились бегом через открытый участок земли, с каждой секундой приближаясь к черневшем впереди воротам. На этот раз уже Бэйкер «прикрывал» их отступление.
Те внезапно дрогнули и с несмазанным скрипом петель начали открываться.
Со стены снова прострочил автомат.
Со смутным чувством неправильности происходящего Том подтолкнул Джереми в спину, а сам развернулся и снова выстрелил в сторону леса, прежде чем вслед за Бэйкером проскользнуть в приоткрытые ворота.
Со стороны леса Мэтисон выпустил еще одну пулю одновременно с тем, как захлопнулись обе створки.
Внутри, посреди небольшого двора, уже выстроился полукруг людей в одинаковых черных куртках все с тем же «Си» на плече. По крайне мере дюжина автоматов была направлена на Невилла и на Бэйкера, остановившихся в двух шагах от ворот.
Том первый поднял руки вверх, бросая пистолет, за ним, с написанной на лице неохотой последовал Джереми.
– Мы не хотим вам никакого вреда! – Невилл усилием заставил свой голос дрожать. – Нас преследовали, и мы увидели ваше укрепление…
– Мы даже не надеялись на помощь, – встрял Бэйкер. – Спасибо вам.
– И кто вас преследовал? – из полукруга вперед выступил немолодой мужчина с длинной черной бородой. На груди слева у него, в отличие от остальных, была нашита тонкая желтая полоса.
– Мы вышли на поле, – снова выступил Джереми. – Там…
Он махнул рукой в сторону ворот – туда, где осталось их поселение.
– Мы идем из Индианополиса, – подхватил Том, внутренне надеясь, что не сильно промахнулся с направлениями. – И у нас уже два дня как кончились все запасы. Мы хотели попросить помощь там, на поле, но нас выгнали со словами, что у них тоже ограниченный запас продовольствия.
– И когда мы отошли было от их поселения, за нами бросилось несколько человек, – перехватил инициативу Бэйкер. – Не знаю, зачем, но они стреляли. Мы побежали, что, как мне кажется, логично, и уже было отчаялись спастись. Еще раз спасибо вам за то… За то…
– За то, что спасли наши задницы, – закончил Том.
Мужчина фыркнул.
– По-хорошему я не должен был вас пускать, – признался он, окидывая подозрительным взглядом с головы до ног сначала одного, а потом второго. – Но я расстроил бы Господа, если бы дал вам погибнуть без единого шанса на спасение.
Том почти физически ощутил, как Бэйкер скосил на него глаза, определенно пытаясь понять, вызвали ли эти слова у него такое же напряжение. Но Том не ответил на взгляд.
– Я благодарен Господу за то, что он через вас дал нам шанс на спасение, – отозвался он.
Мужчина кивнул.
– Как ваши имена? – раздался справа другой голос – бесстрастный и сухой, чей обладатель чуть растягивал произносимые слова.
Том повернул голову.
К ним приближался еще один мужчина, но на этот раз не в черной куртке, как у всех из этой банды, а в сером костюме времен до Отключения. Пиджак был расстегнут, и из нагрудного кармана была видна свешивающаяся вниз золотая цепочка.
И несмотря на то, что Невилл смотрел исключительно на спокойное и не выражающее никаких эмоций лицо того, кого он определил как если не главаря, то по меньшей мере кого-нибудь вроде майора здесь, от его взгляда не ускользнуло как вытянулись по струнке люди, образовывавшие полукруг, и как подобрался даже бородатый с желтой нашивкой.
– Эдгар Крэйн, – не задумываясь, выпалил Том. Идиотское имя, но ничего лучше он не сумел сымпровизировать.
– Питер Лонгард, – ляпнул Джереми, видимо, бывший не сильней Невилла в придумывании фальшивых имен.
Мужчина в костюме кивнул:
– Крис Стюарт. Мистер Крэйн, я слышал, Вы говорили о Господе. Вы – верующий?
– Да, мистер Стюарт, – вежливо отозвался Том. – И Питер тоже.
Он на секунду замялся, а потом на свой страх и риск добавил:
– Иначе мы не путешествовали бы вместе.
Крис снова кивнул, и на миг в его бесстрастных серых глазах Невилл заметил не то интерес, не то… Не то он только что принял какое-то решение.
– Я рад этому, – снова заговорил Стюарт. – У нас почитают Бога и верно несут ему службу.
– Господи, спаси и сохрани, – пробормотал бородатый и перекрестился.
Все остальные молча последовали его примеру.
Теперь уже Том переглянулся с Джереми, потому что Стюарт, может, и показывал им радушного и верующего хозяина, но Невилл, всегда доверявший внутреннему чутью именно потому, что оно никогда его не подводило, почти физически ощущал ложь, источаемую этим человеком.
– Мы с радостью предоставим вам приют, – продолжил Крис. – Но оружие вам придется сдать. Если вы решите двигаться дальше, то мы вернем вам его.
– Спасибо, – отозвался за них обоих Бэйкер, нагибаясь и подбирая оба пистолета с земли.
Бородатый сделал шаг вперед, и Джереми протянул ему оружие дулами на себя, замешкавшись лишь на секунду.
Невилл прекрасно заметил испуг, промелькнувший в его голубых глазах.
Но бородатый взял оба ствола и, опустив руки, отступил.
– Будьте нашими гостями, – Стюарт в первый улыбнулся, но улыбнулся натянуто и пусто – так, что у Тома мурашки прошли по коже.
Ничего хорошего этот приют не обещал.
========== III-Глава XXI: Джулия. Бездушная Сталь ==========
Автор решила, что это все еще не NC-21, но заранее предупреждает о том, что вся глава состоит из сплошного насилия, причем прописанного весьма детально. Я предупредила – B.D.
– Ты убил семнадцать – ты слышишь эту цифру? – семнадцать моих людей, – Крис приблизился к Бассу настолько, что они оказались почти нос к носу. – Они полагались на меня, шли за мной, а ты убил их… Этого я тебе не прощу.
– Не виноват, что они были настолько плохо обучены, – отозвался Монро, отворачиваясь от Стюарта, чтобы переглянуться с Джулией.
Невилл вложила во взгляд все свое нервно-напряженное состояние и тут же получила от Себастьяна молчаливый призыв успокоиться.
Успокоиться? Она же не из камня…
…Где-то там сейчас Джейсон. Возможно, плачет и ищет свою маму. Возможно, храбрится ради отца, но все равно напуган и одинок.
Где-то там Том… Который не спит ночами – очнувшись в плену, Джулия так и не узнала, сколько прошло времени, а потому вскоре окончательно перестала в нем ориентироваться. Том, который не спит ночами и места себе не находит.
А возможно, прямо сейчас он и Майлз разрабатывают план их спасения. Они уже узнали, где держат их с Себастьяном, и теперь…
Открывшаяся дверь вырвала Джулию из тяжелой массы мыслей, заставляя вновь сфокусироваться на реальности.
В комнату вошел мужчина в такой же форме, как и у всех остальных охранников, но Невилл, еще не видя его лица в тусклом свете факелов, сразу осознала, что он – не простой солдат. Скорее всего, по внезапно повисшей в камере тишине. И по острому напряжению во взглядах людей Стюарта и по тому, как каждый постарался незаметно отойти от вошедшего.
Взгляд Джулии метнулся к Монро в бессознательной попытке обрести поддержку.
Себастьян прищурился и, показав глазами на вошедшего, кивнул ей.
– Уилл, – даже Крис говорил так, как будто очень талантливо, но все же не идеально скрывал страх.
– Сэр Стюарт, – без тени подобострастия, с каким разговаривали с Крисом другие его люди, отозвался мужчина и шагнул в свет факелов.
В его голосе не было ничего необычного, но Джулию отчего-то передернуло.
На вид ему было лет под сорок; лицо изрыто оспинами – странной, старой для двадцать первого века болезнью. Тонкие, как будто неживые губы сжались до ширины нитки, когда он нахмурился, бросая беглый взгляд на нее и Монро.
Взгляд… Поверг ее в ступор.
Невилл даже подумала было что ей померещилось, или это пламя так причудливо искажает реальность, но, когда мужчина поймал направленный на него взор, Джулия вздрогнула и отвернулась настолько, насколько позволил стул, к которому ее привязали.
Он хрипло рассмеялся, одновременно осторожно опуская на стол какой-то сверток.
Его голубые глаза были бездонно пусты. Ни единой эмоции, ни единого чувства. Мертвые. Мертвые глаза с каким-то непонятным, нездешним блеском.
Невилл покосилась на Монро. Тот стоял у своего столба, изображая максимально расслабленную для связанного человека позу, и лишь тускло отсвечивающие свет факелов глаза излучали нервную напряженность.
– Уилл, – разорвал тишину приглушенный голос Стюарта. – Ты…
– Сэр, – мягко, по-кошачьи, прервал его Уилл. – Я помню, что мне следует, а что не следует делать.
Серые глаза Криса опасно сверкнули:
– Я рискну посоветовать вам, сэр Штрауссер, больше никогда не перебивать меня.
– Да, сэр, – бесстрастно ответил тот, глядя в пол.
– Отлично, – Стюарт криво улыбнулся и двинулся по направлению к двери, махнув охранникам, чтобы те выходили первыми.
На пороге он обернулся и, снова усмехнувшись, кивнул Монро:
– Удачи, приятель.
Дверь бесшумно затворилась, оставляя их в полумраке.
Штрауссер отошел к столу и, повернувшись к ним спиной, лязгнул чем-то железным из того, что принес с собой.
Именно после этого звука Джулия внезапно осознала, что сейчас должно произойти. Спокойно, со внутренним отстранением, как будто ее заразили эти мертвые голубые глаза.
Штрауссер повернулся к ним, облокачиваясь на стол и заслоняя свои инструменты.
Инструменты. Смешное слово для таких вещей.
– У меня есть одна небольшая проблема, которая очень и очень мне мешает, – серьезно и даже с некоторой ноткой грусти произнес Уилл, наклоняя голову набок и прищуриваясь, чтобы свет факелов справа от него не бил в глаза.
Он сделал выразительную паузу и совсем уже тоскливо добавил, глядя исключительно на Монро:
– Меня попросили оставить тебя целым, а я зачем-то согласился.
Себастьян язвительно усмехнулся и уже открыл было рот, но в ту же секунду Штрауссер оказался рядом с ним, плотно прижимая широкий нож к его горлу.
– Советую тебе не болтать просто так, я этого не люблю, – насмешливо-дружелюбно посоветовал Уилл. – Разрешается четко отвечать на вопросы. А также просить перестать, шипеть, стонать, кричать и далее по списку. Понял?
Монро промолчал, продолжая смотреть неморгающим взглядом Штрауссеру в глаза.
Как можно было спокойно смотреть Штрауссеру в глаза, Джулия слабо понимала – у нее самой каждый раз мороз продирал по коже от этого стеклянно-пустого взгляда.
– Будем считать, что понял, – кивнул Уилл.
Он ухватился левой рукой за воротник куртки Себастьяна, а ножом легко поддел ткань и потянул ее в сторону и на себя. Черная материя с легким, почти неслышным шорохом поддалась, и Штрауссер за два рывка распорол ее сверху донизу.
Джулия вздрогнула, увидев, как проступает красным кровь на правой стороне груди Себастьяна и чуть ниже, слева, где-то на животе под ребрами.
Уилл молча протянул левую руку, отвел ткань, задержался на мгновение, ни на секунду не отводя глаз от алого следа, а потом, будто бы нерешительно прикасаясь к Монро, двумя пальцами медленно провел вниз, стирая кровь.
Себастьян вздрогнул и сделал попытку отпрянуть, уйти от прикосновения, а в его глазах Джулии почудилась растерянность и что-то, похожее на смущение.
– Знал бы, не стал бы портить, – отстраненно заметил Штрауссер, все еще не отрывая взгляда от тела Монро.
Тут его глаза наткнулись на что-то, и он нахмурился. Сильнее отодвинул в сторону часть безнадежно испорченной куртки и раздраженно фыркнул.
– Знаешь, приятель… – Уилл сделал легкое движение правой рукой и плоскостью клинка легко коснулся запекшейся кровью раны на правом боку Себастьяна. Монро дернулся от неожиданности, но тут же глубоко вздохнул и замер. – Это надо зашивать. Воспалится – и все, до свидания.
Штрауссер помолчал, уже беззастенчиво разглядывая Монро, а потом отступил на шаг назад, перед тем, как отойти к разложенным на тумбочке инструментам и взять что-то в руку, осторожно прикасаясь к металлу.
– Не забудь про разговоры, – бросил он через плечо.
От напряжения, натянувшегося между Штрауссером и Монро, Джулию почти трясло. Ее наконец пронял страх – страх и осознание того, что этот человек не остановится ни перед чем, пока не выяснит того, что ему нужно. Она могла не бояться голода, холодов или бандитов, но не могла заставить себя не бояться той жестокой неизбежности, которую намеревался принести один-единственный человек.
– Джулия, – свистящим шепотом позвал Себастьян.
Она повернула к нему голову, лишь мельком подумав о том, что для нее унизительно выглядеть беспомощной.
– Что бы не произошло сейчас – не вмешивайся. Хорошо?
Невилл едва заметно кивнула. Сейчас Монро был похож на Тома – он являлся для нее таким же сильным, он не боялся – по крайней мере Джулия не могла разглядеть в его лице ни тени страха. Монро был опорой, за которую она сейчас ухватилась всем сознанием.
Штрауссер кашлянул, отделяясь от стола.
– Будем считать, что я ничего не слышал, – уронил он, снова приближаясь к Себастьяну.
Сначала Джулия подумала было, что их тюремщик с пустыми руками. Но потом в тусклом свете факелов блеснуло что-то тонкое и металлическое, похожее одновременно на проволоку и на тонкую вязальную спицу, зажатое в его ладони. Дальний от пальцев Штрауссера конец сходил на нет под плавным острым углом.
Невилл не понимала для чего оно служит до тех пор, покуда Штрауссер не подошел вплотную к Монро и не упер конец этой проволоки тому в район солнечного сплетения.
– Сколько человек в вашем лагере и как часто ходят патрульные отряды? – спокойно поинтересовался он.
Глаза Себастьяна опустились вниз, задержались на секунду на блестящем металле, а потом вернулись обратно к глазам Уилла.
– Что, запас взрывчатки кончился? – тихо, но от этого не менее ядовито отозвался он.
Штрауссер прищелкнул языком и надавил на острие.
– Заметь, я предупреждал.
У Джулии впервые в жизни потемнело в глазах до шума в голове и звона где-то за барабанными перепонками, а в груди вспыхнул животный страх. И, несмотря на всю свою силу воли, женщина опустила голову и опустила веки, по-детски надеясь на то, что если она не видит происходящее, значит, оно не происходит.
Сам Монро побледнел, но не дернулся и не издал ни звука, даже когда острие пропороло кожу, а Штрауссер со сладкой улыбкой больного садиста не повел проволоку глубже:
– Ну и как? – хищно облизнув губы, поинтересовался он. – Ты все еще не хочешь говорить?
Монро тяжело сглотнул и был вынужден откинуться затылком на столб, чтобы до неестественности твердым голосом процедить:
– Нет.
– Жаль, – притворно-грустно качнул головой Уильям, резким движением всаживая проволоку глубже. – Прости.
Джулия не успела подумать, к чему именно относилось последнее слово, потому что Монро резко дернулся и тут же замер, с силой прикусывая нижнюю губу.
– Что? Неужели больно? – криво усмехнулся Штрауссер, своей нечеловечески пустой улыбкой вгоняя Невилл в дрожь. – Так сколько там людей?
Себастьян разомкнул губы и прерывисто вздохнул.
– Что-что? – Штрауссер наклонился ближе, будто нечаянно вновь двигая руку вперед.
Монро уронил голову на грудь, закрывая глаза и стискивая связанные сзади руки в кулаки.
– Я не слышу, – покачал головой Уилл. – Не хочешь?.. Приятель, может тогда мне вот так попробовать?
Движение оказалось на этот раз медленным и почти мягким, но Монро сделал судорожную попытку отстраниться и освободить руки, при этом глухо застонав даже сквозь стиснутые зубы.
– А, нервы зацепил, извини, – с издевательским полувздохом сказал Штрауссер и бережно, едва прикасаясь, как будто действительно просил прощения, погладил Себастьяна по груди перед тем как снова двинуть рукой.
Монро побелел до цвета плитки на полу, но на этот раз не двинулся и продолжил молчать, открыто глядя Штрауссеру в глаза.
Если бы Джулия не была связана, то она бы уже, позабыв обо всех своих страхах, бросилась на этого человека и голыми руками попыталась свернуть ему шею – такая ярость и ощущение собственной беспомощности сейчас душили ее. Она не привыкла видеть чужую боль – она не могла видеть чужую боль, мучительную, специально растягиваемую.
– Тебе вовсе не нужно держать боль в себе, – тем временем пожал плечами Штрауссер. – Все равно видно, что ты страдаешь. У тебя зрачки расширяются вне зависимости от того, насколько сильно ты стараешься скрывать свое состояние. Сам посмотри.
Он поднял левую руку, почти осторожно, кончиками пальцев прикоснулся к верхней части живота Монро и легко надавил.
Но на этот раз просчитался. Потому что вместо того, чтобы застонать или попробовать отстраниться, Себастьян внезапно, коротко выдохнув, плюнул ему в лицо.
Джулия подавила испуганный вскрик, вместо этого сжимая связанные руки в кулаки. Что сделает Штрауссер, получив подобное оскорбление, она боялась даже подумать.
А Штрауссер спокойно вытер лицо рукавом куртки и усмехнулся, опуская вниз уголки тонких губ:
– Подумаешь, недотрога… Кстати, я увлекся и почти забыл. Так сколько там у вас людей?
Монро молча покачал головой.
Тогда Уилл опустил левую руку Себастьяну на грудь, плотно прижимая к коже раскрытую ладонь, и мягко толкнул, заставляя того податься назад и выпрямиться. После чего легким, полунебрежным движением правой кисти с небольшим проворотом отклонил проволоку в сторону.
По телу Монро прошла судорога, голова запрокинулась назад, а сам он зажмурился, дернулся вперед, и с его побелевших губ частично сорвался заглушенный стон.
– Опять по нервам прошелся, да? Что-то я сегодня какой-то… Неосторожный, – с деланным сочувствием сообщил Штрауссер. – Не привык к тому, что кого-то следует оставлять живым.
– Сукин сын, – с неприкрытой ненавистью прошипела Джулия. Пусть она нарушила данное Себастьяну обещание, но она не могла больше молчать.
Уилл обернулся к ней, чуть изгибая бровь, и от его стеклянного, но абсолютно осмысленного взгляда, Невилл внезапно замутило.
– Глупая ты, женщина, – вздохнул он. – Если бы твой друг умолял меня прекратить, даже не выдав того, что мне нужно, то я бы уже давно перешел на тебя, потеряв к нему всякий интерес. Но он терпит – и терпит не только ради сохранения собственной гордости. Так что лучше заткнись.
Джулия благоразумно не ответила, потрясенная тем, что этот маньяк не просто получает удовольствие от чужой физической боли, но еще и, судя по всему, каким-то образом разбирается в психологии.
– Джулия, – тихо произнес Монро, поворачивая к ней голову. – Я же просил…
От его измученного, усталого голоса Джулии внезапно захотелось плакать. Она для него почти никто, а он – Штрауссер прав, как ни тошнотворно это признавать – действительно терпит ради нее.
Невилл боялась, что будь все наоборот, она бы так не смогла. Она бы сломалась и выдала бы и Тома, и Джейсона, и Майлза с остальными.
Мысль о сыне придала ей сил.
– Хэй, как там тебя, – повернулся Штрауссер обратно к Монро. – Посмотри на меня.
Себастьян молча посмотрел ему в глаза.
– Ты хочешь, чтобы я прекратил? – спросил Уилл, искоса глянув на Джулию.
Монро криво, болезненно усмехнулся и хрипло выдавил:
– Странный вопрос.
– Простой вопрос: да или нет? – отозвался Уилл. – От тебя требуется только одно слово.
– Порой одно слово сложнее целого предложения, – в тон ему ответил Себастьян.
Штрауссер недовольно нахмурился. А потом совершено неожиданно расхохотался – хрипло, надрывно и с отсутствием всякого веселья.
– Знаешь, друг, – отсмеявшись, усмехнулся он, погладив свою короткую бороду. – Ты очень редкий тип.
Монро молча, с попыткой былой насмешки поднял брови. Вышло упрямо, но неубедительно.
– Обычно те, кого я пытаю, делятся на два вида: на плаксивых трусов и на гордых молчунов. Ни с теми, ни с другими, поверь, неинтересно работать – слезы и мольбы меня раздражают, а молчание не приносит никакого удовлетворения. Редко кто, как ты, разговаривает как ни в чем не бывало.
– Ты же сказал, что тебя раздражает болтовня? – хмыкнул Себастьян.
– Верно. Пустая болтовня. А ответы приветствуются. Иначе я не задавал бы вопросы, – Штрауссер крепче обхватил пальцами проволоку. – Так да или нет?
– Наверное, – с натянутой насмешкой обронил Монро.
Штрауссер хмыкнул и мучительно медленно, снова проворачивая проволоку вокруг своей оси, надавил.
Себастьян прикусил губу с такой силой, что по подбородку у него потекла кровь, но все равно не смог держать тихого стона боли – глухого, сдавленного и от того страшного.
– Она длинная, хоть и тонкая, – предупредил Штрауссер, не останавливая движения руки, – и я могу насквозь тебя ею пробить, и ты все равно выживешь.
– Да! – не в силах больше видеть это, воскликнула Джулия. – За него тебе отвечаю – да!
Мужчины синхронно повернули к ней головы – Монро – с отчаянием и мольбой во взгляде, Уилл – с нескрываемым интересом.
– Да? – повторил Штрауссер, хищно облизываясь. – Это твое окончательное решение?
– Нет, – неожиданно твердо отчеканил Себастьян. – Это не мои слова.
– Это мои слова! – подтвердила Невилл, упорно отказываясь обращать внимание на взгляд Монро. – И это мое решение.
Она не сломается. Она вытерпит. Ради Джейсона, ради Тома… Она должна…
Штрауссер хмыкнул и заговорил до того, как Себастьян открыл рот:
– Хорошо.
Он снова повернулся к Монро.
– Я же сказала тебе “да!” – Невилл в отчаяньи дернулась в своих веревках.
– Тихо, женщина, – еле слышно отозвался Уилл.
Некоторое время, показавшееся Джулии мучительно долгим, Штрауссер просто смотрел Монро в глаза.
Повисла оглушающая тишина, и Невилл в первый раз отметила, как сильно у нее бьется сердце и как громко шумит кровь в ушах.
– А я не ошибся, приятель, – прервал, наконец, затянувшееся молчание Уилл. – Ты действительно такой же как и я.
– Что? – тихо спросил Монро, не переставая держать с ним зрительный контакт.
– Потом поймешь, – качнул головой Штрауссер.
Он уперся левой рукой Себастьяну в солнечное сплетение и глубоко вздохнул, явно жалея о том, что собирается сделать. Подержал ладонь несколько секунд, а правой рукой плавно выдернул проволоку.
Джулия, внутренне сжавшись, ожидала, что кровь брызнет из раны, но вместо этого темно-красная и неожиданно тонкая струйка медленно потекла вниз по животу Себастьяна.
Штрауссер выхватил нож и прежде, чем Джулия успела что-либо сообразить, наклонился и перерезал сначала веревки, стягивавшие лодыжки Монро, а потом узел, державший сведенными сзади его руки.
Монро не сделал ни единого движения даже после того, как остался свободным – даже не вывел руки из-за спины.
Штрауссер же шагнул к Джулии и предупредительно поднял вверх нож, перед тем, как зайти ей за спину и разрезать ее веревки.
– Помоги ему, – тихо прошелестел его голос над ухом Невилл.
Джулия не стала тратить время на удивление и размышления, срываясь с места и бросаясь к Себастьяну. И застывая в двух шагах, не зная, что делать.
Штрауссер захлопнул крышку ящика, серой тенью прошел мимо Джулии, приоткрыл дверь и проскользнул в образовавшуюся щель.
Глухо щелкнул замок с той стороны.
Тогда Монро сполз вниз по столбу, к которому был привязан, и неестественно завалился на бок, правой ладонью зажимая кровоточащую рану.
– Басс – Джулия сама не обратила внимания на то, как его назвала. – Господи, Басс…
Она медленно приблизилась и столь же медленно опустилась рядом на колени. Ее рука бережно накрыла ладонь Монро, и женщина склонилась над ним, пытаясь заглянуть в лицо.
Себастьян из-под полуопущенных век устало взглянул на Невилл.
И, глядя в его глаза – голубые, как безбрежное небо, и настолько добрые и сострадательные – сострадательные, а не страдающие – Джулия заплакала.
– Прости, – женщина осторожно подложила руку ему под голову, практически ложась рядом. – Прости… Прости…
Она редко плакала. Тогда, до Отключения, она привыкла сдерживать эмоции, чтобы не становиться насмешкой или объектом жалости других, после Отключения – не было ни времени, ни сил.
– Прости, пожалуйста, прости, – слова самопроизвольно слетали с ее губ, а глаза и щеки продолжали резать жгучие слезы. – Прости меня, Басс…
Она не представляла, чем ему помочь, и можно ли ему помочь. Она ощущала себя никчемной и ненужной.
Будь Монро один, он сумел бы сбежать. Ему не пришлось бы тащить ее почти на себе по коридорам, не пришлось бы бесконечно защищать ее…
Эта мысль резанула по сердцу больнее любого ножа.
– Джулия… – Монро приподнял голову и, медленно подтянув к себе левую руку, оперся на локоть. – Перестань. Пожалуйста.
Он перехватил ее ладонь, лежавшую поверх его собственной, и едва ощутимо сжал ее пальцы.
– Прости меня, Басс… – Джулия в последний раз всхлипнула и потрясла головой, прогоняя ненужные слезы.
– Простить? – Монро крепче сжал ее руку в своей. – За что?
– Не будь здесь меня, этого бы не случилось, – насильно наступая на чувство собственного достоинства, прошептала Невилл.
Себастьян неверяще нахмурился и запрокинул голову, чтобы удобнее было посмотреть ей в глаза:
– Если бы не ты, я бы в жизни не открыл наручники. Это раз. Без тебя я бы не справился с охранником. Два. И три – я…
Его голос сорвался, и Басс отвернулся, разрывая зрительный контакт:
– Я боюсь, что без тебя я рассказал бы все, что знаю, ради того, чтобы он только прекратил.
Джулия в ответ молча сжала его руку.
– Я так не думаю, – мягко произнесла она.
========== III-Глава XXII: Том. Обратный Отсчет – I ==========
– Значит, вы несете волю божью? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Том.
Рыжий Хэнфорд кивнул:
– Это единственное, что осталось у нас после Отключения.
Невилл едва не поморщился – за вторые сутки, проведенные «за стеной», а точнее, на стене, Хэнфорд был уже шестым его напарником в дозоре и говорил слово в слово как все предыдущие. Те же клише, то же пафосное построение предложений… Судя по всему, Крис Стюарт сделал все, чтобы оболванить своих людей.
Но сейчас почти все мысли и чувства Тома глушило непреодолимое желание спать. Ему приходилось раньше бодрствовать и дольше, но никогда не стоя на одном месте, как теперь, долгие часы.
Бэйкер дежурил где-то на другой стороне – Том видел его всего один раз, при смене очередных дозорных.
Интересно, сколько еще Стюарт будет проверять их. И еще более интересно – зачем ему подобная проверка?
Он не успел додумать.
– Крэйн, Хэнфорд! – окликнули снизу.
Том резко развернулся на узком кирпичном парапете и, увидев Эдвардса – того самого бородатого, взял под козырек:
– Да, сэр!
– Свободны.
– Есть, сэр, – отозвался Невилл.
Он спустился по узкой ржавой лестнице вслед за Хэнфордом и еще раз отдал честь Эдвардсу. Тот ответил ленивым кивком головы.
– Хэнфорд, проводи Крэйна к жилому корпусу, – бросил мужчина.
Двое людей в черной форме, пришедших с ним, почти строевым шагом направились на освобожденные посты.
– Есть, сэр, – с готовностью гаркнул тот и махнул рукой Тому, устремляясь вперед.
Эдвардс снова кивнул, одновременно нагибаясь и вытаскивая из-за голенища сапога плоскую стеклянную бутылку.
В том, что это виски, не было никаких сомнений. Эдвардс отвинтил крышку и приложился к горлу, за один раз выпивая около четверти бутылки.
Невилл бросил косой взгляд на Хэнфорда, не зная, как здесь относятся к алкоголю во время службы – будь на месте Стюарта Майлз, Эдвардс бы уже отправился копать сортир.
