Текст книги "Чары, путы и кровные узы (СИ)"

Автор книги: Diurdana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 42 страниц)

Аля прекрасно знала норов своей матери. Уж если она решила наказать, то сделает все по максимуму. Простым запугиванием не ограничится. Даст почувствовать как это, перечить и позорить. И разочаровывать родителей.

Тем временем машина уже ехала по узкой улочке, ведущей в тупик, где стоял дом родителей отца. Припарковавшись у дощатого забора, мужчина вышел из машины и, открыв багажник, вынул из него два объемных пакета с продуктами и прочими нужными мелочами. Алевтина уныло несла на плече свою сумку с вещами.

После бурных и насквозь фальшивых приветствий, Аркадий препоручил свою дочь старикам и собрался ехать домой. Аля вышла его проводить и, уткнувшись в плечо, в очередной раз за этот день, расплакалась.

– Слушай, – отец погладил ее по спине, – потерпи пару дней, ладно? Здесь не так уж и плохо, недавно сделали водопровод, больше не нужно мыть посуду в тазике. К концу лета может и до туалета в доме руки дойдут. Ну же, ребенок….

– Я не жеребенок, – промычала девушка, не отрывая лица от отцовского плеча.

– А я попозже поговорю с мамой. Может она и разрешит тебе вернуться….

Подарив дочери несбыточную надежду, отец уехал, а Аля осталась. Взглянув в тут же изменившиеся лица дедов, она ушла в свою комнату и просидела там до следующего утра, отказываясь от еды и предложений прополоть огород, раз уж она приехала со своей крепкой и молодой спиной.

Ночью голодная и несчастная, опять долго плакала, уткнувшись в подушку лицом, чтоб никто не услышал. И тогда сделала для себя один важный вывод – во всем, что с ней случилось, виноват Богдан Вернер. Он и только он своими играми довел ее до этого ада. А сейчас он развлекается с другими девицами, совершенно не интересуясь, что с ней, где она, и как ей сейчас плохо.

И что бы ни начала чувствовать Аля к Богдану накануне ночью, с того момента в сердце ее поселилась обида и злость на парня.

* * *

– Ну что? – Роман покосился на замершего перед монитором ноутбука друга. – Не отвечает?

– Даже не открыла еще. – Ответил тот, не поворачиваясь.

– Она тебя динамит, Бо! – Не выдержал тот. – Забей, она того не стоит.

– Это не тебе решать.

– Ты несколько дней пытаешься до нее дозвониться, в он-лайн она не выходит. Тебе не кажется это странным?

– Вот именно, что кажется! – Не выдержал Богдан. – Кажется… что человек просто испарился без следа. Где ее теперь искать?

– Зачем? – Роман волнений друга не разделял. – Она тебя динамит. Или уехала куда-нибудь. С парнем своим, наркоманом….

– А если он ее угробил?

– С ума не сходи! Слушай, ты достал уже со своими страданиями, Вернер! Ты опять превратился в кисель. Эта девчонка на тебя дурно влияет.

– Я поехал. – Богдан сорвался с места, схватив со стула свою мотоциклетную куртку.

– Куда? – В спину ему крикнул друг.

– Искать. – Не поворачиваясь, ответил он.

– Приплыли. – Под нос себе пробурчал Роман, устраивая ноут у себя на животе и включая какой-то фильм.

Бесполезно прокатавшись по городу целый день, Богдан, наконец, догадался позвонить Алькиной подружке, Марусе. Шансов, что девица, так недвусмысленно проявлявшая к нему свой интерес, расскажет, где девушка, было мало. Но она хоть знает, жива ли Караля, здорова ли. То, что он удалил номер, форматируя флешку, Богдан, конечно же, соврал. Как будто ему делать больше было нечего. Он этот номер просто заблокировал, как большинство номеров ненужных людей. Поэтому нашел его без труда.

– Аллоу, – пропел в динамике слащавый голос, – Богдан?

– Богдан. – Как можно приветливее выдавил из себя парень. – Как дела?

– Хорошо.

– Занята?

– Нет.

– Встретимся?

– Зачем? – Видимо Марусю насторожили отрывистые фразы, но Богдан просто не умел искусно притворяться тогда, когда был настолько взволнован.

– Дело есть. – Все же постарался он смягчить тон. – Ну, так что?

– Хорошо. – Согласилась Маруся. – Через час, в кофейне.

Он входил в стеклянные двери ровно через час, с точностью до минуты. Маруси конечно внутри не было. Что ж, она – девушка, – Богдан решил дать ей пятнадцать минут для соблюдения приличий. Когда же она, благоухая приторными духами, уселась напротив, он, сдерживая себя от расправы над девицей, опоздавшей в такой важный момент на целых полчаса, вежливо и дружелюбно спросил:

– Маруся, а где твоя подруга? – И по тому, как понимающе скривилось лицо ее, понял – она догадалась, зачем он ее позвал.

– Подруга? – Она достала из сумочки тонкие сигареты, щелкнула зажигалкой. – У меня много подруг, тебя какая именно интересует?

– Алевтина. Вася….

– Вася уехала отдыхать со своим парнем на моря. – Затянувшись, ответила Маруся. – Еще что-то?

– Когда вернется?

– Когда наотдыхаются. – Пожала плечами девушка. – Может в конце июля. Может в августе – не знаю точно. Все?

– Кого я вижу! – Вдруг раздался за спиной Богдана знакомый голос, и он закатил глаза к небу, проклиная тот час, когда согласился встретиться с Марусей здесь. А через мгновение на стул рядом с рыжей плюхнулась Алина.

– Давно не виделись, Бо! – Томно выдохнула девушка. – Ты скучал по мне?

– Нет.

– Врешь. – Ее ножка в изящной туфельке скользнула по его ноге, подбираясь к паху. – Доказать?

– Не стоит. – Богдан отстранился от прикосновений девушки. Та нарочито обиженно надула губки и жалобным тоном произнесла:

– Бо, ты же мне сказал, что дело не в девушке. И кого ты на смену мне нашел? – Короткий кивок в сторону Маруси. – Тебе же не нравятся такие коровы.

– Эй, – не стерпела Маруся хамства по отношению к собственной персоне. Дальше Богдан присутствовать при разборках девиц не посчитал нужным. Резко встав со стула, он пулей вылетел на улицу, приговаривая:

– Чертовы бабы, шли бы все на хрен….

Он завел мотоцикл и уехал домой, переваривать полученную информацию. И на несколько дней обиделся и угомонился. Обиделся на себя, на то, что зря потратил столько энергии на поиски и треволнения. На то, что она в это время спокойно отдыхала себе, и в его помощи вовсе не нуждалась.

Если Караля сейчас со своим женихом – сама виновата…. Да, он планировал отбить ее у парня. Но отбить, а не делить. Он планировал сделать это быстро и без лишней драмы, а так…. Так все желание куда-то улетучивалось. Он тут, получается, изошел на нет от тревоги, что с ней случилась беда, ищет ее по городу, как какой-то чертов псих. Гипнотизирует монитор ноута, ожидая, когда она хотя бы откроет сообщения, чтоб знать, что она жива. Он превратился в посмешище в очередной раз, Ромка теперь будет глумиться над ним все лето, а она…. Она нежится на солнышке, слушая шелест волн, и просит утырка намазать ей спину кремом…. Что ж, удачи тебе, Караля. Всего наилучшего.

Он так и думал бы неизвестно, сколько времени, если бы не встретил однажды Егора. Случайно. Парень выходил из здания юстиции и шел к своей машине. И это всего через несколько дней после встречи с Марусей. И сообщения в инете все еще не прочитаны. И телефон Алевтины все еще молчит. А жених, с которым она, вроде как, укатила отдыхать вот он….

Богдан, не осознавая, что делает, подошел к парню и схватил его за грудки.

– Где она? – Спросил серьезно, еле сдерживаясь, чтоб душу из него не вытрясти. – Где Алька?

– Не твое дело. – Егор схватил его за запястья, вынуждая отпустить ткань рубашки. – Руки убери, псих, люди смотрят.

– Да наплевать. – Совершенно спокойно и совершенно серьезно ответил он. – Еще раз спрашиваю, где она?

– Она не хочет тебя видеть, неужели не ясно?

– Пусть сама мне скажет. – Богдан все же отпустил парня.

– Скажет. – Тот отошел на шаг назад. – Обязательно скажет, как только представится такая возможность. А теперь, прошу прощения – дела.

Егор сел в машину и уехал. Богдан остался обдумывать его слова. Похоже, с поисками девчонки стоило притормозить. Главное – она жива и где-то находится. И судя по всему, она здорова и вполне себе счастлива, ведь этот же кажется, имеет возможность видеть ее. Значит, прячется Караля только от него. Что ж, он готов подождать пока она сама не объявит ему, хочет она его видеть или нет. Лишь бы поздно не было….

* * *

Алевтина прожила в деревне месяц.

Целый месяц, длиной в целую жизнь.

Поначалу она сильно надеялась на отца и была паинькой. Терпела бесконечные придирки бабушки и претензии, адресованные матери. Потом, на четвертый день она попыталась сбежать от стариков и прогуляться до реки. Но далеко не ушла – была атакована бездомными псами, на территорию обитания которых случайно забрела и спасалась бегством, плача и прося помощи. У страха глаза велики – псы проводили ее злобным лаем до границ своей территории и отстали, а Альке долго еще слышался в спину смех местных жителей, коротающих дни на лавочках у заборов.

«Нет, чтоб помочь!» – хотелось крикнуть им девушке, но она даже язык показать им боялась. Больше она на улицу одна не выходила и даже в магазин, расположенный неподалеку, ходила, постоянно озираясь и поджидая нападения своих обидчиков.

В начале второй недели ссылки у забора остановился знакомый автомобиль – приехал Егор. Аля даже разговаривать с ним не стала. Прогнала со двора, запустив в спину букет цветов, который он ей привез. Она так рассвирепела, что он посмел явиться ей на глаза, что долго потом не могла успокоиться и все перебирала в уме варианты ругательств, которыми должна была осыпать его с ног до головы. Но Егор не успокоился. Он приехал еще раз и еще. Он приезжал каждый день, и однажды Аля согласилась поехать с ним на берег реки и поговорить. Согласилась, потому что не могла больше находиться в этом доме, с людьми, что ее окружали. Потому что сама вырваться из этого плена не могла, а отец, похоже не смог переубедить маму.

Егор, держа ее руку в своей, долго и нудно рассказывал о том, как был не прав. Как растерялся и в темноте клуба спутал добровольные объятия с насилием. Как сожалеет о том, что не среагировал вовремя и повторил папины слова о том, что он из тех, кто сражается в интеллектуальных поединках. Физические бои без правил – не его конек. Хотя приведись ему еще раз вступиться за невесту, он бы рвал ее обидчиков зубами, но отстоял бы.

Аля слушала и думала о том, что раз объяснения Егора так напоминают ей доводы отца, не получается ли, что это она одна чего-то не понимает? Но все же обида была сильна в ее сердце.

Егор, как мог, оправдывал Марусю. Говорил, что чертов Вернер, вскружил ей голову, иначе разве пошла бы она на такой отвратительный шаг? Что когда Маруся поняла что сказала, было уже поздно. А когда сам он пытался Алю оправдать перед родными, его как пострадавшую, но предвзятую сторону, слушать не стали.

В общем, расстались они на том, что Аля обещала подумать – прощать или не прощать парня. Все ее планы расстаться с ним отодвинулись под влиянием новых обстоятельств.

Егор приезжал каждый день после работы. Сначала Аля смирилась с его визитами, ведь это была возможность до самого позднего вечера сбежать из-под контроля бабушки и дедушки. Егор привозил ей книги, привез маленький DVD-проигрыватель, привез свой планшет, но в «попе мира» мобильный интернет ловил так плохо, что использовать его было чревато невосполнимой растратой нервных клеток. Поэтому Егор закачал ей игры, и она не пыталась попасть во всемирную паутину.

Таким образом, спустя три недели заключения Аля уже ждала Егора, нетерпеливо посматривая на дорогу, и когда видела знакомый автомобиль, сердце ее трепетало от счастья. Намерения расстаться с парнем забылись, выбивший почву из-под ее ног Богдан Вернер, тоже. Аля вспомнила, как спокойно и безмятежно жила она до встречи с ним и ей отчаянно захотелось вернуть то время. Может быть, в старых сказках невесты стаптывали медные башмаки после одной-единственной судьбоносной встречи. Аля эти башмаки топтать пока еще была не готова. Богдан Вернер и его поцелуй слишком дорого ей обошлись, теперь, по прошествии месяца в глуши, она это понимала, как никогда.

Через месяц ей позвонила мать и сообщила, что Егор, все это время изводивший ее просьбами простить дочь, заявляет, что она совершенно раскаялась в том, что натворила. Аля была бы и рада еще раз пояснить, что не натворила по своей воле совершенно ничего плохого, но вовремя прикусила язычок.

Хочешь вырваться отсюда, кивай головой и соглашайся со всем, что они тебе приписывают, – это она поняла четко. Хочешь жить спокойно, вспомни, кто твой жених, а все прочие от лукавого. Егор – это пропуск в безмятежное прошлое и в стабильное будущее. И с этим придется смириться, потому что бороться с установившейся в ее семье системой Аля не была готова.

Пока не была….

Складывая сумки в багажник машины, Аля чуть не приплясывала от радостного возбуждения. «Домой! Домой! – пело все ее существо. – Наконец-то домой!». Вот только Егор ужасно раздражал ее сегодня. Словно испытывал на прочность ее терпение, а девушка слова против ему сказать боялась. Ну, а вдруг передумает, психанет и уедет. И оставит ее здесь. Он вообще сегодня был странным и излишне нервным. У Альки было такое чувство, что он ищет повод сорваться на нее. Совсем как тогда, в клубе.

Он не спешил, торопливость девушки не разделял, словно делал все ей назло. Зная, как торопится она вернуться домой, он долго распивал чаи с ее дедами, что-то с упоением им рассказывал. Аля прислушалась и поняла, что он несет какую-то ахинею, которой сроду не было в его практике. Девушка внимательно смотрела на него и словно видела перед собой чужого человека. Но понять, что не так она не могла, как не старалась.

Может Егор перегрелся на солнце?

Верхом странностей стало то, что Егор вдруг прилег на ее постель и вырубился. Словно сознание потерял. Когда обеспокоенная девушка растормошила его, пытаясь привести в чувства, он взглянул на нее мутными глазами и сказал что-то об интересном фильме, помешавшем его сну ночью. Девушка поверила. Ей пришлось поверить, но какой-то червячок подозрений поселился в ее душе. А может это был страх перед новым, незнакомым ей Егором?

Когда она, распрощавшись со стариками и без зазрения наврав им, что обязательно приедет еще, села в машину, все тревоги отпустили ее, и на сердце воцарилось неповторимое тепло от скорой встречи с домом. По дороге они с Егором почти не разговаривали – он следил за дорогой, а она, до самого низа опустив стекло, наслаждалась теплым ветром, дующим в лицо и трепавшим распущенные волосы. Представляла, что летит.

Они стояли на светофоре, в нескольких кварталах от дома, когда тишину летнего вечера нарушил рев мотоцикла.

Он остановился около ее двери, парень-мотоциклист приподнял ветрозащитный экран шлема, и девушка почувствовала, как вдох застрял в горле. Потому что сейчас ее сверлил знакомый взгляд голубых глаз. Она их не забыла, как казалось ей весь этот месяц. И их владельца тоже. Похоже, и он ее не забыл, судя по тому, как улыбались его глаза. Как он подмигнул ей и кивнул на место за своей спиной, словно приглашая прокатиться. Аля едва уловимым движением покачала головой.

Нет.

Богдан стрельнул глазами на попутчика девушки, резким движением опустил пластиковый непрозрачный экран и, как только загорелся зеленый свет, резко тронулся, пуская мотоцикл в дыбы. Погарцевав пару секунд, опустил переднее колесо и умчался вдаль по почти безлюдному проспекту.

А Аля так и смотрела ему вслед. Никогда еще парни не выражали радость от встречи с ней таким вот образом, и подобный номер поразил впечатлительную девушку до глубины души. Она поняла, что злость на парня, которую она пестовала в течение этого месяца, прошла. Но вот понимание, что запустил маятник, который раскачиваясь, менял ее жизнь, нагромождая проблему на проблему, запустил именно он, все же осталось.

Девушка повернулась к Егору, ожидая взгляда полного осуждения и готовясь врать, что не узнала парня, но с удивлением поняла, что он вообще ничего не заметил.

На пороге квартиры, встречала мама. Аля споткнулась на секунду и вгляделась в лицо женщины, пытаясь угадать, чего ей от нее ждать. Но мама улыбнулась и раскрыла объятия. Аля скинула легкие туфли и прижалась к ее груди.

– Ну, привет, декабристка, – смеясь, говорила мама, гладя ее по голове, – мы так скучали по тебе, ты не представляешь.

«Не представляю, – думала девушка, – вы же ни разу меня не навестили»

– Господи, Алевтина, что с твоими волосами? – Мама перебирала пальцами густые пряди. – Они высохли и секутся. Наверняка ходила там под солнцем распустив косы и без панамы. Для кого я стараюсь, лечу их, ухаживаю, берегу? Для себя что ли?

«Иногда мне кажется, что для себя», – все так же про себя думала Аля.

– Иди, разбирай вещи и ванную.

Засыпая в ту ночь в своей постели, Аля чувствовала себя стоящей на пороге каких-то грандиозных изменений. Все что с ней произошло, навсегда изменило ее мир. И, как бы ни хотела она вернуть прошлую спокойную жизнь, это было уже невозможно. Слишком много нового познала она за это короткое лето и, наверное, именно сейчас по-настоящему начала взрослеть.

* * *

Так быстро как в тот вечер Богдан ездил только в крайних случаях. В конце концов отец, отдавая в его пользование свой мотоцикл взял с него слово, что он будет осторожен и не станет гонять, как смертник. Богдан слово держал, в уличных гонках не участвовал. Так, в мотокроссах по ночному городу в компании таких же, как он, любителей. Но встреча с Каралей взволновала его, и срочно нужно было выпустить пар. Был еще один способ, но в данной ситуации он не годился.

Оставив мотоцикл в гараже, он вернулся домой и, перешагнув порог, понял, что друг Роман, давным-давно выпрашивающий у него затрещину, кажется, только что ее выпросил. Ромка был дома не один, он это сразу понял по двум парам женских туфелек и голосам, доносящимся из недр квартиры.

Замерев в проеме двери, прислонившись плечом к стене, Богдан окинул взглядом разыгравшееся перед ним действие.

Роман, в компании двух девиц, сидели на диване перед журнальным столиком и распивали пиво. Заметив его, Ромка обрадовался и провозгласил:

– О, девчонки, а это – Богдан! Бо, это Маня и Аня. Мы тут тебя ждем, присоединяйся.

– Здравствуйте, дамы, – кивнул парень, натянув на лицо любезную улыбку, – Роман, можно вас на пару слов?

– Если через пять минут не вернусь, – зашептал парень девчонкам, поднимаясь с дивана, – вызывайте «скорую».

Едва их с Романом скрыла стена от посторонних глаз, Бо толкнул друга в сторону кухни и рассерженно зашипел:

– Это что такое? Это кто?

– Маня и Аня. – Глядя на друга невинными глазами ответил Роман.

– Что? Что за Маня и Аня, ты кого сюда притащил? Я что тебя не предупреждал? Никого без моего ведома! Ни одной живой души!

– Так ты от всех отказываешься. Слушай, – Ромка хлопнул его по плечу, – тебе нужно расслабиться. Из-за недотраха ты нервный и злой. Я тебя боюсь! Пойдем…. Тебе Маню или Аню?

– Чтоб завтра же тебя не было здесь с вещами. – Скрестив руки на груди, потребовал Богдан.

– Хорошо. – Согласился друг. Богдан выгонял его стабильно раз в несколько месяцев, он привык.

– На этот раз серьезно.

– Я понял, понял. Ну что, пойдем, невежливо заставлять девушек ждать.

Богдан, вздохнув, последовал за другом в гостиную, которая в конце дня превращалась в спальню Романа. Он уселся на диван рядом с одной из девиц, то ли Маней, то ли Аней – он не запомнил. Ромка тут же протянул ему бокал с пенным напитком, девушка приветливо улыбнулась.

А через несколько часов ему уже никто не улыбался. Все трое стреляли на него злыми глазами. Особенно Роман.

– Ну, так вот, – рассказывал Бо, – кончился фильм тем, что….

– Вернер! – Не выдержал друг. – Ты нам уже три часа пересказываешь фильмы. Тебе что, заняться нечем?

– Нечем. – Согласился друг. – Так хорошо сидим. Душевно. Плесни еще.

Он протянул пустой бокал.

– Может, лучше СПАТЬ пойдем? Вы с Маней туда, – кивок на закрытую дверь спальни, – мы с Аней здесь. М-м?

– Не, – беспечно ответил Бо, – рано еще спать. Да, девчонки? А давайте посмотрим что-нибудь, что я, правда, все рассказываю да рассказываю. О! «Загадочная история Бенжамена Баттона» – то, что нужно.

– Ты издеваешься что ли?

– Как догадался? – Возвращая другу нарочито невинный взгляд, пожал плечами Богдан и сунул диск в проигрыватель.

Спустя три часа, когда на экране появились финальные титры, Роман и его гостьи спали, неудобно расположившись втроем на неразложенном диване. Ромка откинулся на спинку, а девчонки прижались к нему с обеих сторон, устроив головки на плечах парня. Богдан выключил телевизор, усмехнулся и ушел спать. Не зря он выбрал самый долгий и нудный фильм на свете. Оставалось надеяться, что это послужит приятелю уроком на будущее, ибо его вмешательство в личную жизнь становилось просто невыносимым.

* * *

Богдан позвонил ей утром и очень не вовремя. Не сказать, что она не ждала его звонка. Ждала. И даже была уверена, что он позвонит. Просто чувствовала это. Надеялась только, что в нужный момент, когда рядом никого не будет. Но нет.

Ее как раз заплетала мама. Сетовала на испорченные солнцем и ветром волосы и плела свой любимый веночек.

Увидев неопределившийся номер мать спросила:

– Это он?

Как догадалась – непонятно. Может, не так уж невнимателен вчера был Егор, как ей показалось?

– Он. – Согласилась девушка. Она вообще сейчас жутко боялась сделать один неверный шаг и снова навлечь на себя неприятности. Да, в деревню ее уже не отправят, но с детства, когда девочка еще не боялась перечить, мама регулярно пугала ее женской гимназией, где она будет жить от каникул до каникул, если не будет слушаться. Что помешает матери спрятать ее в стенах данного учебного учреждения сейчас?

– Давай, ответь, – распорядилась мама, – скажи ему, чтоб больше никогда тебе не звонил.

– Да, – Аля нажала на вызов, – я слушаю.

– Караля, – услышала в трубке, – с возвращением. Как отдохнула?

– Нормально. – Ответила осторожно, гадая, о каком отдыхе идет речь.

– Может, увидимся?

– Нет, – ответила категорично и прибавила так, чтоб мама слышала, – слушай, не звони мне больше. После нашей встречи мне столько неприятностей привалило, а я не уверена, что ты этого стоишь.

– Что-то случилось? – Его беспечный тон сменился на встревоженный. А Аля вдруг подумала, как же он это понял? С чего взял? Ведь все ее близкие в последнее время только и делали, что в чем-то обвиняли ее, совершенно не заботясь, что при всем этом чувствует она. Але казалось, что она попала в параллельную реальность, где добро и зло поменялись местами. Где люди, делающие ее несчастной, оказались правы, а она – пострадавшая сторона – виноватой. Где родители и друзья в одно мгновение стали чужими и перестали ее понимать, и единственным человеком, которого за последний месяц взволновало ее состояние, стал парень, которого она видела всего раз в жизни.

Ну ладно, два….

Она ответила односложно:

– Да.

– Не можешь говорить?

– Нет…. И не буду. – Опомнилась Алевтина, понимая, что предыдущий ответ был явно лишним.

– Ладно. – Он сам повесил трубку, а девушка задумалась, что означало это его «ладно».

– Отстанет? – Уточнила мама.

– А? – Не сразу поняла вопрос Алевтина. – Да…. Да, конечно.

Хотя совсем не была в этом уверена.

* * *

– Ну что, опять продинамила? – Уточнил Роман, наблюдая за лицом друга. Богдан задумался о чем-то, подбрасывая в руке телефон.

– Опять. – Наконец ответил он.

– Тогда, может, хватит? Когда тебе надоест за ней бегать?

– Что-то происходит, Ромка. Что-то у нее происходит, и не могу я вот так просто…. Не могу. Исчезновения эти…. Парень – укурок…. Проблемы, после встречи со мной…. Что она имела в виду? Если я ей жизнь испортил, я же имею право знать, как?

– Тебе есть разница?

– Что ты за человек, Роман? – Скривился он, глядя на друга. – В тебе хоть что-то человечное есть?

– Не-а, – равнодушно ответил тот, – и знаешь, мне без этого человечного жить легко и спокойно.

– А я так не могу. И знаешь, я ей расскажу, что представляет собой ее жених. Не хочет со мной общаться – о`кей, я больше докучать не буду. Но и он с ней не будет тоже. Тогда моя совесть будет спокойна.

– Да что тебе за дело… – Снова попытался завести шарманку Роман, но Вернер перебил его.

– Да то, что он ездит за рулем, вообще-то. Под кайфом. И ее возит. Ну, не все равно мне, понимаешь? Не понимаешь – твое дело, только ко мне больше с этим вопросом не лезь.