Текст книги "Чары, путы и кровные узы (СИ)"

Автор книги: Diurdana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 42 страниц)

– Что? – Она рассердилась. – Вернер! Ты зачем… постой, – она нахмурилась, – но там нет никакого садовника.

– Значит водитель.

– Ты что, не читал книги своего отца? Ты серьезно?

– Я не люблю читать. И потом мне вполне хватило институтской программы.

– Зря. – Уверенно ответила девушка. – Ты много потерял. Ладно, – она встала с кресла, сбросила плед, – идем.

После ужина Богдан нашел Альку в постели и снова с отцовской книгой в руках.

– Аля, черт возьми! – Он отбросил книгу в сторону. – Обрати уже на меня внимание!

– Ну, хорошо, – она недовольно поджала губки, но все же повернулась к нему, – как прошел день?

– Как всегда, на кладбище.

– Кто умер?

– Не поверишь, – ответил он ей фразой из анекдота, – там все умерли. А ты чем занималась? У тебя красивая прическа.

Алькины волосы и правда, были аккуратно уложены. Словно так и надо было – спереди подлиннее, сзади – покороче. И, Богдану пришлось признать, короткая стрижка шла ей гораздо больше длинных волос. Она выглядела чуть старше, не смотрелась таким ребенком, как с косичкой. Сейчас перед ним была уже не девочка, а девушка на пороге становления молодой женщиной. И это не могло не радовать.

– Тебе правда нравится? – Аля завела за ухо прядь волос. – Ты больше не сердишься на меня?

– Правда, малышка, не сержусь. А теперь давай спать – я устал, а завтра насыщенный день.

– Опять похороны?

– Нет, у меня выходной.

– Серьезно?

Он кивает в ответ.

– Ура…. – Аля падает на постель рядом и крепко обнимает его за шею. – Только подожди, – она отстраняется и тянется за книгой, – я дочитаю….

Поворачивается к нему спиной и открывает книгу. Пытается найти тот абзац, на котором Бо ее прервал, и погрузиться в чтение. Но не тут-то было….

Богдан сначала действительно лежит неподвижно, прижавшись к ее спине, видимо, пытаясь уснуть, но потом начинает ерзать, тереться об ее попку, видимо намекая на свой интерес к ней.

Аля делает вид, что не понимает намеков.

Однако, когда он стягивает с нее майку и буквально швыряет книгу в угол комнаты, она больше не может притворяться, будто ничего не происходит.

– Бо, как ты так можешь с книгой твоего отца! И вообще, – девушка пытается оттолкнуть его, скинуть его руки со своей талии, – ты же устал вроде!

– Ну, не настолько, – шепчет Бо ей в затылок. И уже приспускает трусики.

Аля не может сопротивляться. Особенно когда он входит в нее, особенно когда слышит его приглушенный стон и чувствует на шее горячее дыхание, особенно когда его пальцы раздвигают складки нежной плоти, безошибочно находят самую сладкую, самую чувствительную точку на ее теле и принимаются нежно ласкать ее, даря дополнительное наслаждение. Аля теряет голову, забывает обо все на свете кроме него и отдается его рукам.

Нежные прикосновения и неторопливые проникающие движения…. Звуки частого дыхания, вперемешку с тихими, осторожными стонами…. Сладкие поцелуи и наконец – долгожданный взрыв, разбивающий реальность на миллион осколков….

Возбуждение схлынуло, подобно морской волне, оставив после себя приятную усталость, сонную негу и какое-то опустошение внутри.

– Спокойной ночи, милая. – Богдан находит в себе силы на последний поцелуй в щеку девушки и падает на подушку. А Аля еще долго лежит рядом, не в силах шевельнуться. Она довольна, практически счастлива….

Практически….

На душе какой-то странный осадок, и он преследует ее каждый раз после близости. Вроде бы все в порядке, вроде бы все прекрасно. И она отпустила ситуацию, правда ведь отпустила, но….

Каждый раз, занимаясь сексом, Аля забывает обо всем, что ее тревожит. Но всегда после того как Бо засыпает, а она остается одна со своими мыслями, все ее страхи и сомнения… нет, они не возвращаются и не воскресают в ее душе. Но они словно топчутся за невидимой гранью, отделяющей ее разум от бессознательного. Всегда на стороже. Всегда готовые ожить в ее сознании, если будет повод. И от этого Але немного, совсем чуть-чуть, неуютно….

От этого чувства ее спасла книга Игоря Валентиновича. Она захватила ее, увлекла с головой в мир придуманных интриг, и день пролетел практически незаметно.

Аля тихонько убрала с себя руки спящего Богдана, встала с кровати и нашла книгу, включила тусклый бра над подушкой и погрузилась в чтение….

* * *

– …Иногда мне присылают семена из Челябинска, иногда я покупаю их через интернет. Подай пожалуйста…. – Тома протянула руку и взяла из пальцев Алевтины веревочку. Подвязала высокий стебель рассады помидоров, попутно отщипнув «пасынок».

– Как давно вы этим занимаетесь? – Аля с любопытством огляделась – сегодня она увязалась за тетушкой в теплицу с целью помочь ей по мере возможности. Тома от помощи не отказалась и сейчас с удовольствием болтала с племянницей на тему, что актуальна для нее была всегда.

– Для себя, практически сразу же после переезда сюда, а на продажу после рождения Богдашки.

– Но почему? – Недоумевала девушка. – Почему именно овощи?

– А почему твоя мама занимается недвижимостью? – задала встречный вопрос Тома и тут же сама ответила на него. – Потому что ей это нравится. Найти работу по душе очень сложно….

– Просто на недвижимости можно заработать большие деньги. – Угрюмо оспорила Аля предположение тетки. – Об интересе речи нет.

– Ты очень строга к своей маме.

– Наоборот.

– Знаешь, – Тамара нахмурясь вертела между пальцами один из листочков, приглядывалась к нему, словно пыталась что-то увидеть среди зеленых прожилок, – когда-то я и сама не думала, что буду заниматься чем-то подобным, и что меня так потянет земля. Пойдем.

Женщина вышла из теплицы на свежий воздух и присела на скамью.

– Садись. – Она похлопала рукой рядом, приглашая Алю. Девушка послушно села.

– Когда-то я думала, что рассада, подкормка, прополка и прочее – удел старушек. Да, у нас когда-то была дача, о-очень давно. Потом отец ее продал. Потом мама заболела, и работать на земле стало некому…. А потом я встретила Игоря, и он привез меня сюда.

Губы Тамары тронула легкая улыбка.

– Игорь был таким простым, знаешь…. и очень романтичным парнем. Ему казалось, что главное – увезти меня подальше от семьи и сразу же все станет хорошо. Наш старый дом достался ему от бабушки. К родителям он меня не повел – знал видимо, что не примут. Они с большим удовольствием благословили бы его на брак с твоей мамой, чем со мной. Правда, потом они никогда не демонстрировали мне неприязнь – воспитание не позволяло, но такие вещи чувствуешь кожей. Ты понимаешь меня?

Аля молча кивнула головой. Ей были интересны рассказы тетки, и она слушала их с упоением, как слушают страшные сказки или чужие секреты. Была уже середина мая, прошло две недели из отмеренных Богданом трех, но Аля уже готова была согласиться с ним – она привыкала к своей новой жизни и уже вполне комфортно чувствовала себя рядом с родителями Бо. Особенно с его мамой. И подобные разговоры приключались между ними не в первый раз. Только сначала рассказывала девушка, а Тома внимательно слушала. Аля выплеснула на женщину все свои обиды на родителей. Рассказала о бывшем женихе. Рассказала о бабушке и последних днях ее жизни. А сегодня видимо пришла очередь слушать.

– Но надо отдать им должное, – продолжала тетушка, – Богдана они своим внуком признали, любили его и оставили наследство – свою квартиру и приличную сумму на счету. Квартиру сын продал, деньги вложил в строительство дома, так что здесь он полноправный собственник. Это его надежный тыл, в случае чего…. Так вот, – вернулась женщина к основной теме своего рассказа, – это было перед новым годом, в конце декабря. Дом стоял пустой, нетопленный…. Вот Богдан, – с гордостью переключилась она на сына, – он бы сначала подготовил жилище, а уж потом приводил бы в него женщину. Игорь был более импульсивным и менее дальновидным. А мы оба городские, мы и к печке-то не знали с какой стороны подходить, представляешь?

Тома рассмеялась, вспоминая прошлое.

– Но знаешь, когда мы засыпали в ту ночь, продрогшие до костей, под тремя одеялами, в доме, пропахшем дымом, мы были самыми счастливыми людьми на свете. Мы были вместе, а остальное – мелочи жизни. Но я отвлеклась от своих помидор….

Мы поженились практически сразу же после переезда. Не было смысла тянуть, и свадьба нам была не нужна – расписались да посидели в кафе – вот и все торжество. Родители Игоря деньгами нам не помогали, а он всегда хотел писать книги. Это его призвание, у него талант, разве можно было закапывать его в землю из-за финансовых проблем?

Тома посмотрела на племянницу так, словно то о чем она говорила было ясно, как Божий день, и другого выбора быть не могло.

– В общем, нам пришлось трудно. Я выращивала в огороде овощи не для того, чтоб их продать, а для того, чтоб было, что поесть и не умереть с голоду. Тебе это не знакомо, я понимаю. Для тебя отсутствие денег означает всего лишь отсутствие их избытка. А для нас тогда это означало отсутствие ужина на столе. В общем, я занялась огородом в первое же лето и знаешь, меня это затянуло с головой. Когда из земли проклевывались первые листочки, я испытывала гордость, схожую с той, что я позже испытывала при первых шагах Богдана. Но тогда я так старалась, что урожай родился на славу. И я решила продавать излишки. А лето у нас такое короткое! Надо было думать, что делать зимой, надо было искать работу. Игорь переживал, говорил, что не для того привез меня сюда и оторвал от семьи, чтоб я работала, пока он занимается ерундой. Сама понимаешь – у него начался творческий кризис, и он хотел отказаться от творческой стези, не веря в то, что это занятие способно прокормить нас обоих. Да и времени катастрофически не хватало – шедевры не родятся в один день или месяц. Над ними надо работать. Долго…. И вот в один прекрасный день я познакомилась с одной молодой женщиной. Она собиралась открыть в городе ресторан и выбирала поставщиков. Она была моей постоянной покупательницей, и как оказалось, ей очень нравились именно мои овощи. Но для того, чтоб заключить договор, мне нужно было уладить массу формальностей, а для сезонной работы сама понимаешь, смысла в них мало. И тогда мы с ней и решили организовать все это…. – Тома махнула рукой на теплицы. – Потом я, конечно, расплатилась с ней и заключила договоры с другими заведениями общественного питания. И главное – муж издал книгу. Талантливого писателя ничто не должно отвлекать от творчества, тем более физический труд. Особенно он. Или работай или пиши…. Но зато теперь гонорары от книг покрывают все наши прошлые неприятности.

Мы преодолели трудности, и судьба нас за это одарила. Одарила всем, кроме толпы ребятишек, о которых я мечтала. Приходится воплощать свои мечты здесь, в огороде. Ведь каждый росточек, он мне как дитя….

– Почему же у Бо нет братьев и сестер? – В недоумении поинтересовалась Аля. – Раз вы так любите детей, и хотели их целую кучу, что вам помешало?

Тома задумалась, нахмурилась и промолчала. И Аля поняла, что видимо, затронула какую-то не очень приятную для нее тему.

– Потому что не сложилось, Аль. Так что будем ждать внуков. А ты расскажи лучше еще про мою маму.

Аля уже открыла рот, но в этот момент где-то вдали раздались сигналы автомобиля.

– Это Богдан! – Подскочила Аля с места, тут же забыв все, о чем она разговаривала с теткой.

– Что-то он сегодня рано. – Заметила Тамара.

– Разве это плохо? – Аля уже спешила навстречу парню, входящему в калитку.

– Привет, малышка! – Бо подхватил ее на руки, обняв за бедра. – Собирайся, поехали.

– Куда?

– Увидишь. Давай скорей.

* * *

– Шаганэ ты моя, Шаганэ! Там, на севере, девушка тоже, на тебя она страшно похожа, может, думает обо мне…. Шаганэ ты моя, Шаганэ. – Аля слышит голос рядом, а душа ее парит в бездонном голубом небе – такого умиротворения и единения с природой девушка давно не испытывала. Да еще и под Есенина в исполнении Богдана – она просто околдована лирикой скандального поэта. А может дело в Бо, ведь когда он читал ей стихи, казалось, будто это то, что он хотел бы сказать ей и сам.

– Здорово, правда? – Спрашивает Бо.

– Ты похвастаться, что ли хотел своими знаниями? – Рассмеялась Аля.

– А? – Не понял Вернер. – Да нет, я не о том…. Здорово побыть вдвоем, в тишине и покое, лежать и ничего не делать. Я признаться, устал немного….

Они загородом. Приехали в какое-то живописное место, расстелили плед поверх молодой травки и лежали, глядя в безоблачное весеннее небо. Ноги направлены в разные стороны света, щека к щеке, а макушки уткнулись в плечо друг друга – практически «вальтом». Алькина ладонь, которую она завела немного назад, нежно поглаживала Богдану ухо, обводя его линии кончиками пальцев. Была середина мая, и весна уже вступила в свои права. Над головами шумели листья, теплый ветерок нежно касался кожи, и отчаянно хотелось жить. Так как может хотеться только в то время года, когда сама жизнь просыпается. И это желание расцветает как первые цветы и так же крепнет и наливается силой под лучами солнца.

Алевтина задумчиво наблюдала за плывущим по небу одиноким облачком, думая, что оно ей напоминает.

– Аль, ты что молчишь? – Прервал течение мыслей девушки Бо.

– А что говорить? – Лениво отозвалась она.

– Тебе нравится здесь?

– Очень. Здесь так красиво и спокойно.

– Да я не о том, – Бо вдруг сел на покрывале, сорвал травинку, сунул себе в зубы, – я о своем доме, о родителях….

– Да все нормально, ты же знаешь. А к чему вопрос?

– Аль, давай вернемся?

– Куда? – Она поднялась следом за ним, прижалась спиной к его спине, копируя позу, и откинула голову на его плечо.

– Назад, домой…. Твоя мать вроде угомонилась – не приезжает, не звонит. Кажется, она смирилась. А я не могу долго жить с родителями, понимаешь? Не могу…. Это их дом, а мой – там…. к тому же я честно задолбался ездить туда-сюда и тратить четыре часа на дорогу. Ну… так что скажешь?

– А мое мнение что-то изменит? – Усмехнулась девушка.

– Нет, но мне хотелось бы, чтоб ты поддерживала мои решения.

– Тогда я поддерживаю. – Серьезно сдвинув брови над переносицей, ответила девушка. – Куда мне деваться? Остается только соглашаться.

Бо развернулся к ней и обвил руками талию девушки, устроив подбородок на ее плече. На самом деле он торопился остаться с Алькой наедине. Родители его стесняли. Да и привык он жить без них за пять лет, быть самому себе хозяином и дома делать то, что захочется, не думая о том, как отреагируют старшие родственники. Да и Караля стеснялась – он это каждый раз чувствовал. Как-то сжималась вся во время близости, и не отпускала себя полностью. Видимо боялась, что их услышат, осудят….

Он последние две недели запрессовал друга по поводу переезда, а вчера сам нашел Роману жилье через общих знакомых. Так что еще пару дней и можно перевозить малышку домой.

Сейчас Богдан меньше всего думал о том, выросла ли Алечка для того, чтоб справляться с домашним хозяйством, мысли его были совсем о другом. У него вообще на душе было легко, и казалось, что все испытания позади. Что самое сложно они уже преодолели, а остались формальности – дождаться Алькиного совершеннолетия да пожениться. А там может и ее родители, наконец, примут выбор дочери и перестанут трепать ей нервы. Честно, Богдан в последнюю очередь думал о примирении Карали с родителями, точнее, с родительницей, но он всегда думал о душевном комфорте девчонки. И если для этого необходимо было смириться с женщиной, которую он на дух не переносил, что ж… значит, так тому и быть. Хотя искренние желания его шли вразрез с подобными планами на будущее. Он бы с удовольствием остался с Алькой один на белом свете, а в их ситуации это было бы идеальным вариантом – незнакомые люди, не знающие об их родстве, и Альке о нем не напоминали бы, и все было бы просто прекрасно. К тому же он не верил в то, что Каралина мамаша-гарпия сможет искренне принять выбор дочери. Этого не будет никогда – она притворится, смирится, но благословения от нее не жди. А где ложь там добра не видать – вечно сдерживаться эта мадам не сможет. Не сумеет просто. И все опять начнется по кругу. Тогда может ну ее?

Но подобные раздумья тревожили парня редко. Голова его была забита работой, а вернувшись домой, он просто наслаждался тем, что его Караля теперь рядом с ним навсегда, что время разлук и контроля родителей для них закончилось, и можно просто радоваться жизни, жить одним днем не загадывая на будущее и не придумывая себе проблем.

Знал бы он, что за немилосердное необратимое несчастье приближается к ним, был бы настороже. Но он даже не предполагал, что более-менее стабильное существование их может разрушиться в одночасье. И что будущее их с Каралей висит на волоске.

Глава 21

– Боже мой, Алина, ты просто богиня…. – Веселова почувствовала, как любовник, наконец, откинулся на спину, и открыла глаза.

Как будто она сама этого не знала. Как будто она не старалась сейчас изо всех сил, чтоб Виктор поскорее кончил и слез с нее…. Однако у него оказалась крепкая выдержка, Алина устала просто смертельно.

– Мне пора. – Она встала с кровати и принялась одеваться. Кстати, в отличие от Богдана Виктор не имел ничего против презервативов, благодаря чему девушка имела возможность сбегать из его дома, не тратя время на душ.

– Останься, крошка. – Парень потянулся за ней, пытаясь поймать за руку, но она очень ловко увернулась.

– Нет.

– Но почему же?

– Потому что наши отношения без обязательств друг перед другом исключают совместные ночевки.

– Я хочу, чтоб ты ко мне переехала.

– Я же тебе говорила – нет. Между нами только секс и ничего более.

– Но почему? Я думал, вам девчонкам именно этого хочется от мужиков, так в чем проблема? Я тебе нравлюсь, мы трахаемся и тебе хорошо….

Алина отвернулась и скривилась.

– Ведь хорошо?

– Конечно, Витенька, – сладко пропела она, – мне очень, очень хорошо с тобой.

На самом деле для того чтоб получить оргазм, занимаясь сексом с любовником, Алина закрывала глаза и представляла Богдана.

Тогда зачем ей все это было нужно?

Присев на кровать и опустив глаза, Алина дрогнувшим голосом призналась:

– Просто ты же знаешь, Вить, я тебе рассказывала о моих прошлых отношениях.

– Да но… я и пытаюсь сделать все наоборот.

– Я вижу. Только тот парень, он сделал мне очень больно, Вить. Он продемонстрировал мне то, что я гожусь лишь для секса, что меня можно только использовать, будто я не человек, а игрушка….

Она картинно прижала ладони к лицу.

– А когда я ему надоела, когда он наигрался и нашел другую девушку, он прогнал меня, да еще и ударил напоследок…. Пока между нами все просто и мне проще, Вить. Я больше не хочу становиться чьей-то куклой для секса. Теперь я сама решаю….

– Но почему ты наказываешь за косяки какого-то придурка, меня?

– Может быть, потому что он остался безнаказанным?

Алина встала с кровати и ушла. Садясь в свою машину и пристегивая ремень, она довольно напевала. Витя-Витя…. Большой и такой тупой. Но для воплощения ее плана он годился как никто другой.

С Виктором Алина училась в одном классе. Он был хилым, прыщавым, неуверенным в себе закомплексованным подростком. Она сама отнюдь не была звездой класса, но, тем не менее, считала, что имеет право претендовать на нечто лучшее, и не уделяла парню и толики своего внимания. Можно сказать, что за все школьные годы они не обменялись и парой предложений. Не считая фраз типа «о, Вить, а в каком кабинете сегодня история?», и то редко.

В девятом классе, когда началось самое интересное, в пору первых симпатий между мальчиками и девочками, Виктор так и остался в рядах невостребованных и неуверенных в себе учеников. А потом школа для него закончилась, он ушел получать какую-то специальность, и больше Алина его не видела. От одноклассников позже она узнала, что в восемнадцать его призвали в ряды российской армии, но эту информацию посчитала лишней для себя. И вот, на четвертом курсе он неожиданно нашел ее в социальной сети.

Признаться Алина очень удивилась увидев фотографию на «аве» бывшего одноклассника. Там вместо субтильного подростка красовался бицепсами молодой привлекательный мужчина. Надо же, как меняет парней армия, – подумала она. И на его приглашение встретиться ответила согласием.

Правда потом пожалела об этом.

Виктор внешне очень сильно изменился. Изменился он и внутренне. Как у большинства забитых и неуверенных в себе парней, вместе с мускулами в нем выросла гипертрофированная уверенность в себе. Кроме того, Алина узнала, что после армии, вернувшись в родной город, парень не пошел в институт, не устроился на работу, а решил финансовую проблему очень простым способом – вступил в состав печально известной своими «подвигами» преступной группировки. И там он, можно сказать, нашел себя.

Оказавшись на самой низшей ступени иерархии, он, как и многие другие исполнители черной работы, возомнил себя всемогущим богом. Решил что ему все дозволено, раз за плечом стояли могущественные люди, и потерял контроль. Алина слушала его и ей становилось страшно. Куда она вляпалась? Как ей из этого выбраться? Зачем она вообще ответила на его сообщение?

А когда он заговорил о чувствах к ней, девушка поняла, что влипла по самое не балуйся. Оказывается Витя сох по ней с первого класса, но стеснялся подойти. Оказывается, что он в армию пошел сам, для того, чтоб стать настоящим мужиком, чтоб понравится ей. Оказывается, что и в бандиты он подался, соблазнившись возможностью получить «легкие» деньги и иметь возможность ухаживать за ней, дарить подарки… купить ее симпатию.

К счастью Алина не была дурой. Она сумела держать влюбленного качка на расстоянии, в статусе друга. Она встречалась с другими парнями, не афишируя перед ним эти отношения, потом ее наконец заметил Богдан. Алине нравилось играть этим большим и грозным парнем, она чувствовала себя роковой женщиной и не имела планов когда-либо осчастливить поклонника ни своей милостью, ни близостью. Пока однажды она не поругалась с Богданом и не отомстила ему с Виктором. И сказать по правде ей это не понравилось. Виктор был абсолютным эгоистом в постели, хотя считал себя суперлюбовником. Вернее он полагал, что стоит ему достать свой орган из штанов, то дело наполовину сделано. А орган-то был так себе….

Не сказать что у Вернера был самый большой в мире член, но Алина чувствовала его. Чувствовала, как он наполняет ее, как растягивает ее, как двигается в ней. И ей это безумно нравилось. С Витей в плане ощущений было все сложно. А еще Богдан в постели был настоящим джентльменом, потому что умел доставить удовольствие и был внимательным любовником. А Витя… Вите, похоже, нравилось насилие. По крайней мере, он устраивал ролевые игры, в которых Алина претворялась перепуганной и обязательно невинной жертвой, слишком часто для нормального человека. Алина заставляла себя не думать о том, был ли у любовника опыт изнасилования, это пугало ее. Но в глубине души она знала ответ на этот вопрос.

В общем, для того чтоб испытать удовольствие Алине приходилось представлять на его месте Богдана.

В первый раз она переспала с ним после того как поняла, что Богдан не торопится и в принципе не имеет планов переводит их отношения в иную плоскость. Да, она сама согласилась на его предложение быть только его любовницей, но в тот момент, ради достижения своей цели, она готова была согласиться с чем угодно. Парни сами не знают чего хотят – в этом она была уверена. Главное соглашаться со всем, петь им то, что они хотят услышать, а делать все по своему и тогда желаемое станет действительным. Ведь на самом деле разве им с Бо было плохо вместе? Разве она как-то ущемляла его свободу? Разве она не делала его счастливым?

Она воплощала все его фантазии, шла на любые эксперименты, предугадывала его желания – Алина могла с уверенностью сказать, что стала для него лучшей любовницей. Такой, как она, у него не было и не будет. И в ответ хотела такой мелочи, сущей формальности – иметь полное право считать его своим. Только своим. Навсегда.

Неужели она стала бы для него худшей парой для совместной жизни? Неужели она этого недостойна?

И что сделал он?

Переспал с какой-то телкой, с первой встречной, с которой познакомился во время мальчишника в клубе. А когда она узнала об этом, на полном серьезе заявил, что имеет право, ведь между ними только секс. Секс и больше ничего. И что она не должна требовать от него верности. А если ее что-то не устраивает, не вопрос – все можно закончить немедленно.

Алине пришлось проглотить это заявление, улыбнуться и извиниться за свой ревнивый порыв. Но в тот же вечер она напилась в одиночестве, и как многие оскорбленные и пьяные женщины, позвонила тому, в чьей преданности была уверена.

Проснувшись утром в чужой постели и с чувством гадливости на душе, Алина сбежала. И долго потом избегала встреч с Виктором, пока он сам не понял, что случившееся между ними было ошибкой.

Да и Богдан вроде изменял ей не слишком часто, уж она старалась для того, чтоб у него просто сил не хватало на левые связи. Все было хорошо, и она потихоньку перевозила в его квартиру свои вещи. Пока не появилась эта тупая сучка Алевтина. Малолетка-девственница влезла в их жизнь, и Бо словно подменили! Он порвал с ней сразу же, выбросил, словно использованную тряпку!

Алина была унижена. Но хуже всего было то, что без Богдана, вернее без регулярного секса с ним, она чувствовала себя, как наркоман без дозы. И ненавидя его, она всем своим естеством желала его вернуть.

Выход ей подсказала Маруся. Та самая рыжая подружка Алевтины. Девица гнилая до самого дна подленькой душонки, тем она Алину и привлекала. Девушка предпочитала дружить с теми людьми, в чьей натуре она сумела разобраться. От них не дождешься сюрпризов, от них всегда знаешь чего ожидать, да и вообще, подобные экземпляры лучше держать в друзьях, чем во врагах. К тому же Алина не сбрасывала со счетов возможность отомстить сопернице, а ее псевдоподружка с радостью поможет в этом. Вот только пока что Алина тратила свою энергию на Бо, Алевтина еще не сильно ее разозлила. Не сильнее чем бывший парень. Может ее время придет, может, нет – Алина еще не решила. Но в случае чего, пусть лучше у нее будет козырь в рукаве.

Так вот, эта самая Маруся при встречах болтала без умолку, язык у нее был, как помело. Она жаловалась на брата-наркомана, на лечение которого пошли деньги, что были обещаны ей на отдых. На бывшую подругу, которая выбросила ее из своей жизни, а мать теперь поедом ее ест. На саму родительницу, больше нее переживающую за то, что дочь не торопиться выйти замуж, и каждый день полощет ей мозги, что, наверное, надо быть менее гордой и переборчивой. Что положительные качества мужчины вовсе не во внешности и чувстве юмора, что надо искать себе парня порядочного. Такого, чтоб сразу женился, а не бросил одну с ребенком. Чтоб имел представление о долге. И так далее и тому подобное.

Из потока болтовни приятельницы Алина почерпнула одну интересную историю. Из тех, коими потчевала Марусю ее мамашка. Это была история про какую-то там подружку Маргариты. Эта дамочка заполучила себе жениха весьма интересным способом. Сначала она втерлась к нему в друзья. И подругой его претворялась весьма и весьма талантливо – советы раздавала, как девушкам нравится, диплом ему помогала писать, поддерживала и в личное пространство без просьбы не лезла. Вот только парень так и держал ее во френдзоне, пока не попал в аварию и не загремел в больничку с множественными ушибами и переломами. И вот эта хитрая девица бросила все свои немаловажные дела и превратилась в сиделку. Выхаживала его, выхаживала и дождалась-таки предложения руки и сердца. Потому что парень этот был воспитанным, таким, какого она хотела бы видеть рядом со своей дочерью.

Конечно ни Маруся, ни Алина не знали окончание этой приукрашенной заботливой матерью истории, но в том варианте, в котором Маргарита скормила ее дочери, она Алине очень нравилась. Так можно убить двух зайцев одним выстрелом – наказать Богдана так, чтоб он своей шкуре почувствовал что такое боль. А потом еще и показать ему, какая она на самом деле положительная девушка. Что он ей дороже всех на свете и никакие обиды и выпады в ее адрес, этого не изменят. И даже если все будет напрасно, она будет отмщена.

Ну а вдруг? Вдруг его малолетка пропадет с их горизонта? Жизнь-то штука сложная…. В какой-то момент у Алины мелькнуло желание устранить конкурентку, но потом она все же пожалела девчонку. Дело не в Алевтине, дело всегда было есть и будет только в Богдане. Все зависит от его решений, а вовсе не от присутствия или отсутствия девчонки в его жизни. Тогда какой смысл пачкать руки? А если он вдруг узнает, он же ее придушит собственноручно. Нет, лучше так не рисковать.

Продумав все, Алина приступила к самому простому – ей надо было морально подготовить орудие мщения. Просить Витю наказать бывшего парня, было рискованно – ну мало ли, что бы ни случилось, а она должна перед всеми остаться чистенькой. Витя, к сожалению, оказался человеком недалеким и никак не мог сам догадаться, что от него требуется. Видимо, он привык слушать четкие указания, не проявляя инициативу. Однако Алина не сдавалась и всячески подводила парня к истине. Сегодня, например, она практически прямым текстом заявила, кто и что стоит между ними, если уж такой намек Витя не поймет….

Богдана девушка не жалела совершенно. Даже понимая, что Витя – это гора мускулов, практически ходячая машина для убийства. Богдан сам виноват – не чего было распускать руки. Убить его не убьют, так, продемонстрируют немного как это, когда тебя бьют, а ты не можешь дать сдачи, потому что ты слабее. Ему полезно будет.

С чего Алина взяла, что сможет контролировать тупоголового качка с замашками садиста, непонятно, но она реально полагала, что ситуация в ее руках. Витя ведь боготворил ее, он с ее рук есть готов был, как ручная зверушка. В случае чего одного ее слова будет достаточно, чтоб заставить его плясать под ее дудку.

Как же она ошибалась….

* * *

– Ты чего такая хмурая с утра? – Богдан посмотрел на Алю, что с задумчивым видом помешивала кофе в чашке, но ответа не дождался. – Аль!

– Да. – Она посмотрела на него, словно не слышала предыдущий вопрос.

– Что с тобой, говорю.

– Все в порядке.

– Точно?

– Да, просто плохо спала. Сон дурной приснился.

– Расскажешь?

– Да… бабушка приснилась.

– Это нормально, – хмыкнул Бо, – значит, погода изменится.

– Она меня звала. Говорят это не очень хорошо.

– Ерунда все это, Аль. Глупости.

– Сегодня год, как она умерла, а я на кладбище ни разу не была. Свозишь меня?

Богдан кивнул, поднеся к губам свою чашку.

– Все, малышка, я побежал. В два заеду за тобой, будь готова.