Текст книги "Чары, путы и кровные узы (СИ)"

Автор книги: Diurdana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)

Аля бросила камешек так как он ей показывал. Конечно, она и не ждала, что он перелетит на другой берег и все же даже то, что он один раз отскочил от водной глади, порадовало ее как ребенка.

– Уже лучше. – Бо крепче прижал ее к себе, зарылся носом в волосы. – Еще один найти?

– Бо, мы сюда пришли камешки бросать?

– На самом деле нет. – Парень вздохнул и отстранился. Он развернул Алю к себе и взял за руку. – Я поговорить с тобой хотел. Давно нужно было, но ты не желала воспринимать информацию.

– Не поняла.

– Да все ты поняла. – Он поморщился. – Аля, я тебя люблю. И всегда любил, ни на один день не переставал.

– Но как же…. – Растерянно начала девушка, но он перебил ее.

– Не начинай! – Он прижал палец к ее губам. – Не хочу ничего слышать про брата и сестру. Все это бред какой-то…. Аля, ты любишь меня. Ты не хочешь быть моей сестрой. Ты сама сказала.

– Когда это?

– В мой день рождения, прежде чем уснула.

– Нашел, кого слушать. – Фыркнула Аля. – Я же пьяна была.

– Вот именно. – С нажимом ответил он. – Ты пьяная была и не могла претворяться. – А потом он сменил тон на просящий. – Аля, давай забудем обо всем. Милая, тебе же плохо без меня. Ты любишь меня и этого не изменить. Ты не сможешь избавиться от этого, только загонишь себя в угол, как уже несколько раз пыталась сделать. Однажды тебе это удастся. Я не понимаю, почему наша любовь для тебя так ужасна. Скажи, много ли тебе знакомо людей, которым повезло так же как нам с тобой? Неужели ты готова отказаться от всего из-за формальности. Из-за слова «инцест»? Ведь это просто слово, набор букв, наделенных смыслом и имеющих значение. И все…. Для кого-то наши отношения ужасны и омерзительны, а для кого-то вполне нормальны, понимаешь? Вот скажи, можешь ты себя представить замужем за старым, толстым, но богатым мужиком?

– Нет! – Аля забавно округлила глаза и возмущенно покачала головой. – Конечно нет!

– А для кого-то это совершенно нормальная мотивация для свадьбы и вообще…. Ты понимаешь, о чем я?

– Бо, я не видела ни одной подобной пары.

– А я видел. – Он уточнил. – В интернете их куча. И кстати, помнишь моего друга?

– Лешу?

– Нет, Романа. Так вот у него родители – брат и сестра, которые знали кто они друг для друга, когда влюбились.

– Не может быть…. – Аля нахмурилась и пыталась переварить полученную информацию.

– Может. И вообще, кто тебе сказал, что это неправильно, противоестественно и вообще просто ужасно? Твоя мама?

Аля не ответила, лишь отвела глаза.

– А моя мама считает, что главное в паре – это чувства. И если бы моя мать считала по-другому, она не вышла бы замуж за моего отца, и меня бы не было на свете. И кстати твой отец тоже не видит особой проблемы в нашем родстве, если оно стоит между тобой и твоим счастьем. Тогда почему мнение твоей матери для тебя приоритетно? Это, наверное, сложно представить, малышка, но твоя мама не всегда бывает права.

– Мне нужно подумать.

– Думай. – Богдан понял, что уронил зерно сомнений в душу девушки, теперь ему нужно было дать время прорасти. – Только недолго. – Он улыбнулся, ставя точку в серьезном разговоре. – Пошли домой?

– Домой? – Караля посмотрела на него с немым вопросом в глазах.

– Домой, малышка. Твой дом там, где я. А мой – там, где ты.

– А ты уверен, что твои родители не против? Мне кажется твой отец мне не рад….

– Тебе кажется. – Отмахнулся Бо. – Он просто такой… Зато мама тебе рада. Я-то ее знаю.

– Тебе просто этого очень хочется.

– Просто так и есть. И вообще, сейчас ты немного растеряна такими переменами в своей жизни. Тебе не привычен новый дом и чужой город, я тебя понимаю. Но ты скоро привыкнешь. Я слышал человек привыкает к новому образу жизни за двадцать один день. Проверим?

– А если нет?

– Отвезу тебя домой.

– Хорошо. – Аля протянула ладонь. – Если через три недели я не начну чувствовать себя комфортно в твоем доме, ты вернешь меня родителям.

– Уговор. – Богдан ответил на рукопожатие и, не выпуская руку девушки из своей руки, повел ее домой.

Остаток дня Алевтина провела в своей комнате, привыкая к новой обстановке. А Богдан валялся на ее кровати и не затыкаясь рассказывал воспоминания своего детства. Когда стемнело и родители, пожелав спокойной ночи, закрылись в своей спальне, Бо на всякий случай еще раз предложил ей поселиться в его комнате.

– Нет, Бо. – Уверенно отказала Аля. – Я не хочу, чтоб твои родители плохо думали обо мне.

– Мои родители – взрослые люди….

– Я знаю! – Перебила она поток его аргументов. – Просто я так не могу. Я не так воспитана, понимаешь? Мне неудобно!

– Ладно, сдаюсь. – Бо примирительно поднял руки. – Тогда я тебя оставлю, мне рано вставать.

– Зачем? – Удивилась Алевтина.

– На работу, малышка. Я работаю, помнишь? Машина осталась дома, придется ехать на «электричке». А она отправляется в пять утра. Ну-ка посчитай, во сколько мне нужно встать, чтоб успеть.

– А я?

– А ты останешься. И не бойся, мои родители тебя не съедят. Я им сказал, что ты не вкусная.

– Да ну тебя! – Аля вытолкала его из комнаты.

– Я пошутил, Караля. – Он притянул ее к себе и шепнул в ушко. – Ты очень вкусная, моя сладкая.

Поцеловал в щеку и ушел к себе.

Аля, растерянно моргая, смотрела ему вслед, а потом закрыла дверь. Переоделась в пижаму и нырнула под одеяло.

Долго ворочалась и не могла уснуть. Обилие мыслей не давало желанного покоя, а так хотелось забыть обо всем, закрыть глаза и провалиться в забытье. Аля устало посмотрела в потолок. Прислушалась к себе и попыталась понять, что она чувствует сейчас. Ей было немного неловко, но в глубине души Аля очень надеялась, что Богдан прав и что через месяц она будет себя здесь чувствовать совсем по-другому.

Девушка прикрыла глаза и попыталась представить свою новую жизнь здесь. Ведь когда-то она так мечтала о том, чтоб жить с Богданом, не расставаясь. Пыталась представить себя частью его семьи. Переваривала то, что он сказал. Ведь и правда, то самое общество, судом которого ей грозила мать, по сути, приняло их отношения. Тогда может быть все не так страшно и плохо?

Богдан никогда не парился из-за их родства. Его мать вообще кажется примет все, что посчитает правильным и необходимым ее сын. Аля вообще никогда не видела, чтоб родители так серьезно воспринимали своего ребенка. Бо был полноправным членом своей семьи. С его мнением считались, его желания уважали, его потребности удовлетворяли. Никто не давил на него, не учил жизни, не отмахивался от его слов, как от пустой болтовни и его чувства воспринимали всерьез.

Девушка невольно сравнила свое положение в родительском доме. Постоянные упреки в собственной бесхарактерности, в отсутствии житейской мудрости, в том, что она полностью на обеспечении родителей. У нее не было права голоса, совсем никакого….

Так, – Аля поняла, что отвлеклась от основной мысли, мысли о разнице реакций посторонних людей. Итак, отец Богдана конечно человек загадочный. Но Бо уверял ее, что он примет его выбор каким бы он ни был. Ее отец тоже как ни странно, препятствовать не стал. Даже наоборот – сам позвонил Бо. Выходит Бо в его понимании лучше чем монастырь. Разве такое возможно? Получается только ее мать объявила им «охоту на ведьм». Возможно дело не только в ее родстве с Богданом, возможно дело в родстве Богдана с человеком, насолившем ей в молодости? Тогда почему она должна отказаться от своей любви в угоду маминому тщеславию?

Аля вспомнила поцелуй Богдана в клубе, тот, что случился недавно, когда она уже знала кем он ей приходится. Это был такой же поцелуй, как миллион других, что были между ней и парнем до шокирующей новости. Все было так же, и ощущения рождал те же. Да, потом она заставила себя стыдиться, убедила себя, что не имеет права наслаждаться ласками парня. Что это неправильно, греховно и вообще омерзительно. Заставила себя стыдиться того, что страстно жаждет повторения прикосновения его губ к своим. Жаждет большего. Того, о чем мечтать теперь она не имела права.

Она заставила себя беспристрастно взглянуть на то, что произошло между ними в день его рождения. Да, она была потрясена случившимся. Но сколько раз это снилось ей во сне?

Она испугалась. Но страх за судьбу парня тогда пересилил страх Божьей кары за прелюбодеяние.

Алечка перевернулась на другой бок, натянула теплое одеяло до самых ушек, понежилась щекой об подушку. Стало так уютно, удобно на мягкой кровати. И вдруг как-то тепло стало на душе. Словно какая-то надежда в ней поселилась. Аля попробовала помечтать о том, что будет, если она забудет о том, что они с Бо родственники, послушается его и освободиться от своих оков. Фантазия нарисовала ей красочные картины счастливого будущего. Улыбнувшись и с удовольствием погружаясь в свои мечты, девушка, наконец провалилась в сладкий сон….

А проснулась под утро от кошмара. Сон был тяжелым и очень реальным. Из тех, после пробуждения от коих, с губ срываются благодарения Богу за то, что они закончились. И пробуждение было тяжелым, словно кошмар не хотел выпускать ее из своих объятий. Аля проснулась от собственных стонов, долго не могла прийти в себя, а тело словно стало чужим и совсем не слушалось.

Отдышавшись и проснувшись окончательно, Аля обвела глазами темную комнату, откинула одеяло и на цыпочках побежала к двери. Выглянула в коридор и убедившись в том, что дом погружен в сон, закрыла ее за своей спиной.

Над лестницей горела тусклая лампочка, освещая и коридор, так что найти нужную дверь Але не составило труда.

В комнате Богдана царила кромешная темнота. Аля пожалела, что так мало внимания уделила обстановке, но кажется, кровать стояла там же где и ее, только у противоположной стены. Аля осторожно двинулась вперед и тут же наткнулась на какой-то предмет мебели – видимо расчет был неверным. Мгновение, и комнату озарил свет бра, висящего над кроватью.

– Караля? – Бо, заспанный, щурясь, смотрел на нее. – Что случилось?

– Сон страшный приснился. – Жалобно ответила она, вспомнив, что ему утром вставать на работу и раскаиваясь, что не удалось юркнуть к нему под бочок незаметно.

– Иди сюда. – Позвал он, откидывая одеяло и освобождая место рядом с собой.

Аля послушно легла рядом. Бо тут же обнял ее и прижал к себе. Выключил свет.

– Рассказывай. – Предложил он.

– Нет. – Она уткнулась ему в шею, не сопротивляясь и позволяя себя обнимать.

– Тогда ты его не забудешь. Расскажи, что тебе приснилось?

– Не хочу говорить это вслух.

– Ну, давай уже, не томи! Заинтриговала и в кусты….

– Это был странный сон, вот сейчас я вспоминаю и вроде ничего такого. Но во сне… было так темно и так страшно…. И еще мы с тобой должны были спрятаться. Я даже не помню, в чем была опасность, но это было нечто очень страшное.

– Спрятались? – Спросил Богдан, зевая.

– Угу.

– Ну и слава Богу.

– А потом я проснулась одна, в темноте…. – Продолжала Аля. – Словно сон продолжался.

– Все хорошо, малышка. Это просто глупый сон. Ты устала и перенервничала в последние дни, вот твое подсознание и выдало.

– Прости что разбудила. – Виновато сказала Аля. – Тебе рано вставать, поспи еще немного.

– Я уже не хочу спать. – Бо приподнялся на локте, взял телефон, всмотрелся в экран. – К тому же мне скоро вставать.

Алины глаза уже привыкли к темноте, и она видела силуэт парня, нависающего над ней. Он подпирал голову кулаком и молча смотрел на нее. Аля видела, как блестят в темноте его глаза. А скоро почувствовала, как его пальцы нежно, почти невесомо прикоснулись к ее щеке, а вскоре очертили линию губ.

– Алька, – большой палец надавил на нижнюю губу принуждая ее открыть рот, – можно мне тебя поцеловать?

– Нет. – Аля ударила его по руке, разрывая тактильный контакт.

– Ну пожалуйста, – сладко просил он, – прошу тебя. Ну не хочешь, чтоб я тебя целовал, поцелуй ты меня. Ну….

Он наклонился к ней, близко-близко, его губы были всего в паре сантиметров от ее губ.

Все было как прежде. Они мало ночевали вместе, всего пару ночей провели в одной постели, но этот момент оживил воспоминания, и ярким всполохом зажегся в сердце девушки огонь.

А ночь окутывала комнату темнотой, словно укрывая мягким теплым пледом. Темнота была такой уютной, так хорошо скрывала в себе все проблемы, заботы и сомнения, словно их попросту не существует. В темноте все предметы теряли четкие очертания, а мысли принимали другое течение. И Але стало казаться, что они с Богданом остались одни на целом свете. Что за дверью их комнаты нет ничего. Что эта комната парит в бескрайнем космосе, вне пространства, вне времени. Что все на самом деле просто, и нет причины, способной помешать им любить друг друга.

– Малышка, – Бо уже нависал над ней упираясь на руки, – ты доведешь меня или до импотенции или до мастурбации. Пожалуйста, не поступай так со мной, если ты меня хоть маленько любишь.

– Люблю. – Аля обняла его за шею. – И не маленько, а очень сильно.

Богдан на ее признание отреагировал моментально, прижавшись к ее губам. Целовал ее жадно, лихорадочно срывая с нее трикотажные шорты от пижамы. Аля забыла обо всем и позволила себе раствориться в этой близости и том удовольствии, которое она с собой несла….

А утром наступила расплата.

Аля проснулась в постели Богдана где-то в районе полудня. И поняла, что безнадежно спалилась, что родители Бо уже в курсе ее грехопадения. Она закрыла лицо ладонями, сгорая от стыда и раскаяния. Ей казалось, будто она чувствует во рту привкус горечи – так муторно ей было. Но надо признать, мыслей покончить с собой, как в прошлый раз, у нее не было совсем.

В памяти вспыхнуло воспоминание, как Богдан прижимал ее губы к своему плечу, пытаясь заглушить стоны, и сморщилась.

Они точно знают. Если ей повезло, и они ничего не услышали, то наверняка догадались….

И что они теперь думают о ней?

Было жутко неудобно, и Аля с удовольствием просидела бы в комнате Бо, не высовывая носа за дверь, до самого его возвращения, но это было невозможно. К тому же она уже достаточно сильно хотела в туалет, да и душ принять было бы здорово.

Аля открыла дверь и выглянула в коридор. Было тихо, наверное Тамара копалась на грядках в своих теплицах, а Игорь Валентинович творил свои шедевры в кабинете. Девушка выскользнула из комнаты и побежала по коридору к туалету, расположенному рядом с лестницей, ведущей вниз.

После всех необходимых утренних процедур, умытая и немного осмелевшая, Аля решилась спуститься вниз и взглянуть в лицо своим страхам. Она спустилась по лестнице, заглянула в гостиную – никого. Прошла в кухню – и там пусто, только стояла на столе глубокая тарелка с оладьями, прикрытая стеклянной крышкой, видимо для того, чтоб сохранить их температуру. Отчаянно робея девушка приблизилась к кабинету. Прижалась ухом к замочной скважине – Бо предупредил ее, что когда отец в кабинете к нему входить нельзя. В кабинете было тихо – ни стука пальцев по клавиатуре, ни естественных звуков, что воспроизводит человек, слышно не было. Аля зажмурилась и нажала на ручку двери, открывая ее. Кабинет был так же необитаем, как и весь дом.

Аля поднялась в свою комнату, переоделась в спортивный костюм и спустилась вновь. Вышла из дома и отправилась искать хоть кого-то. Сидеть взаперти и думать, чего ей ожидать, сходя с ума от неизвестности становилось невыносимо. К тому же утреннее приветствие было необходимым знаком уважения к людям, ее приютившим.

Сейчас она поздоровается, увидит осуждение в их глазах, поднимется обратно и посвятит остаток дня своим страданиям.

Девушка вышла во двор и тут ей послышались голоса со стороны деревянной беседки. И один из этих голосов показался ей знакомым….

Нет, этого не может быть!

– Папа? – Аля заглянула в беседку, увитую сухими лозами девичьего винограда с уже чуть набухшими почками будущей листвы.

– Ну, привет, ребенок. – Ее отец сидел за столом с отцом Богдана, пил кофе и курил сигареты. – Домой поедешь?

– Нет! – Аля отшатнулась. В голове ее тут же красочно предстало будущее развитие событий – сейчас Игорь Валентинович с удовольствием передаст ее с рук на руки отцу и тот увезет ее домой. О том, что ждет ее дома, девушка боялась даже подумать.

– Аркадий, – вмешался отец Бо, – мы же уже выяснили этот момент. Аля отправится домой тогда, когда сама захочет. И обязательно тогда, когда мой сын будет в курсе. Сейчас я даже при ее желании не могу ее отпустить. Сам понимаешь….

Аля даже рот приоткрыла от удивления.

– Да ладно, – отмахнулся отец, – я же пошутил. Вот только я боюсь теперь возвращаться домой – твоя мама мне сказала без тебя не приезжать.

– Ладно, – Игорь Валентинович встал из-за стола, – я вас оставлю. – И добавил заговорщицким тоном, глядя на Алю. – Если что, зови, я рядом.

Проводив его глазами, отец обратился к ней.

– Ну как ты, дочка?

– Все хорошо, пап. Ну… или почти хорошо.

– А что не так? Богдан тебя обижает? Его родители? Хотя, мне показалось тебя здесь хорошо приняли, Игорь встретил меня заявлением, что ты никуда не поедешь. Он был настроен решительно.

– Пап, дело не в Богдане или его родителях, просто…. – Аля стушевалась. – Ты же понимаешь – я и он… мой брат…. И мама… как она? Сильно злится?

– Достаточно. Но это от того, что она беспокоится о тебе. Ты далеко от дома, с чужими людьми….

– Папа, Бо – мой парень с которым мы встречались довольно долго. А его мать – родная сестра моей мамы. Какие же они мне чужие? Господи…. – Аля уронила голову на руки. – Ты тоже разочарован мной, папа?

– Тебе хорошо здесь? Меня волнует только это, детка. Я был бы разочарован, если бы ты пошла против своего сердца.

– Жаль, что мама не хочет этого понять….

– Все будет хорошо, вот увидишь. Ладно, – отец посмотрел на часы, – мне пора. Точно остаешься? Ты скажи, если есть какая-то проблема, если ты не хочешь оставаться….

– Нет-нет, папа, – поспешила она успокоить родителя, – со мной все правда хорошо.

Отец уехал. Она осталась. И сознание ее было потрясено. Никто не обвинял ее, не спрашивал, почему она проснулась так поздно в комнате Бо, когда засыпала в своей. И вообще, все были с ней так милы и дружелюбны, что Аля растерялась. А потом она почувствовала необыкновенный душевный подъем. Ей стало казаться, что переживания ее отступили и она, наконец, успокоилась. Осталось получить прощение и отпущение в последней инстанции и все будет хорошо.

– Тамара! – Аля бегом бросилась к теплице, где работала ее тетка.

– Что, – улыбнувшись спросила ее женщина, – что случилось? Пожар?

– Вы сильно заняты?

– Да не слишком…. А что случилось?

– У меня просьба есть. Очень-очень важная для меня.

– Говори…. – Она поднялась с колен и отряхнула трикотажные лосины. – Если смогу помочь, то сделаю это с радостью.

* * *

Богдан вернулся домой на машине.

И он ждал что Аля встретит его, он очень на это рассчитывал. И вообще ему нужно было убедиться, что Аля его дождалась, не сбежала домой.

Но встретила его только мать.

– Сынок, – она потянулась к нему с поцелуем, и что-то в ее голосе ему не понравилось, – ты голодный? Проходи скорее.

– А где Аля?

– Аля наверху, – последовал виноватый вздох, – закрылась в комнате и сидит там. Не обедала, не ужинала…. Богдан!

Парень вскочил из-за стола, с резким звуком отодвинув стул.

– Что случилось?

– Богдан, это я виновата, не нужно было ее возить…. – Мама сжимала руки на уровне груди.

– Куда?

– Но я же не знала, зачем….

– Куда, мама?! – Бо был на грани.

– В церковь. – Мама опустила глаза. – Приезжал ее отец, они так хорошо поговорили, она была так рада, что отец ее понял, так воодушевлена….

Бо молча развернулся, сжал зубы и пошел к лестнице. Скоро он уже стучал в дверь Алькиной комнаты.

– Караля, – очень стараясь, чтоб его голос звучал спокойно, позвал он, – можно к тебе, малышка?

Вошел, не дожидаясь разрешения.

Аля ничком лежала на кровати, обняв подушку. К нему даже не повернулась.

– Привет, – он присел рядом и погладил ее по спине, – ты чего меня не встречаешь? Не скучала по мне? А я тебе конфетку привез, хочешь?

Он, порывшись в кармане, вытащил конфету.

– Она с похорон? – Аля повернулась к нему. Она уже не плакала, но личико было зареванным.

На вопрос девушки Бо беспомощно развел руками.

– Тогда не хочу. – Она села на постели и обняла колени.

– Расскажешь что случилось?

– Папа приезжал.

– Та-ак…. – Бо скрестил руки на груди и изобразил внимание.

– Звал меня домой, сказал, мама сердится.

– Так-так, и что?

– А твой отец сказал, что я не вернусь домой без твоего позволения.

– О как! Серьезно? – Он недоверчиво покачал головой. – А ты говорила, что мой отец тебя недолюбливает….

– Бо! – Аля стукнула кулачком по его плечу и улыбнулась. Правда улыбка ее тут же потухла.

– А что было потом?

– Ничего хорошего. – Она повесила голову.

– Что случилось? – Он приподнял ее лицо за подбородок, заставил смотреть в глаза.

– Меня из церкви выгнали. – Дрогнувшим голоском произнесла она.

Малышка…. Зачем ей понадобилось благословение? Почему она просто не могла все отпустить, а лучше просто послать все, что ей мешало на три буквы?

– Я просто хотела чтоб меня выслушали и успокоили. Мне стало казаться, что все не так уж плохо. – Начала оправдываться девушка. – Я думала…. а он сказал мне – Аля нахмурилась и заговорила другим голосом. Явно кого-то изображая, – убирайся вон из дома Божьего и не смей приходить пока живешь во грехе. Он был таким злым, ты бы видел, Бо! Он так меня отчитал, словно я преступление совершила! А там еще столько народу было. и все смотрели на меня….

Аля всхлипнула, а по щекам ее пролегли мокрые дорожки от скатившихся слез.

– Мне нужно вернуться домой…. – Резюмировала она, вытерев щеки ладонями.

– Все сказала? – Естественно, уточнять кто этот «он» Богдану не требовалось.

– Все.

– Пошли. – Он потянул ее за руку.

– Куда?

– Увидишь. Идем же.

Он вышел из комнаты, таща ее за собой.

– Дай хоть умыться и переодеться! – Взмолилась девушка.

– Это не обязательно.

– Богдан, – внизу их встретила мама, – ты куда?

– В какую церковь ты ее возила мама?

Мать назвала собор, расположенный в центре города.

– Ну, ты даешь, – Бо покачал головой.

– Такой красивый храм, – начала оправдываться она, – хотела показать Але чудотворные иконы….

– Мы недолго мам. – Бо уже обувался и застегивал куртку.

Усадив Алю в машину Бо завел ее и выехал за ограду. Он молчал всю дорогу, пока машина не остановилась на парковке напротив церковного забора. Заглушив двигатель, Бо повернулся к ней.

– Теперь, малышка, я хочу кое что тебе рассказать. Я конечно не хотел бы раскрывать тебе некоторые стороны жизни, но ты не оставила мне выбора, извини.

– О чем ты?

– Аля, церковь, это конечно хорошо. И хорошо, что ты у меня такая религиозная девушка. Но священники…. Понимаешь, это не всегда хорошие люди. И они прикрываясь своей набожностью порой творят вещи, идущие вразрез с церковным уставом. Вот пример – ты же знаешь, что в нашем городе есть крематорий?

– Да, слышала что-то такое.

– А ты знаешь, что православный священник не имеет права отпевать покойника, которого ожидает кремация. В православной религии человек должен вернуться в землю, а огонь вроде как, ересь. Понимаешь меня? И вот церковная епархия запретила предоставлять зал прощания крематория для отпевания. И вроде как каждый священник обязан был уточнить, похоронен будет человек или сожжен. На момент отпевания документы обычно уже готовы. И что ты думаешь? Я сто раз присутствовал на отпевании, правда его стали проводить перед воротами крематория. Получается запрет был направлен на место, а смысл-то остался! Какая разница, где человек был отпет, если он не должен был быть отпетым! И это только один пример. Человек, посвятивший себя служению Богу должен отказаться от мирских радостей, правильно? И от материального блага. А теперь смотри….

Он кивнул на громаду храма.

– Смотри сколько машин на территории. Как думаешь, чьи они? Бабок-богомолок? Или может вон того попрошайки? Аля, священники не глас Божий, понимаешь? Это люди, обычные люди и нимба над головой у них нет. Еще я хотел бы кое что тебе рассказать. Не знаю, насколько эта история правдива, но она не самая приятная из тех, что я слышал. Знаешь, люди разное говорят, кто знает, что правда, что ложь….

– О чем? – Насторожилась девушка.

– Не важно. – Богдан не хотел рассказывать ей грязные сплетни, в достоверности которых сам не был до конца уверен.

– Ну Бо! – Настаивала Аля.

– Маленькая еще такие вещи знать. – Отшутился он и добавил. – Я не хочу чтоб ты совсем разочаровалась, Аля или стала за километр обходить церкви. Все что ты должна понять – это то, что тебе не стоит принимать все так близко к сердцу. Церковь – один из органов государственного управления. Это власть, малышка, и священники ею пользуются. А на самом деле Богу до нас с тобой нет дела.

– Бо, прекрати!

– Ну, правда. – Убеждал он ее. – Оглянись вокруг, посмотри новости – в жизни такое происходит, а мы…. Мы просто полюбили друг друга и мы не знали, что совершаем грех. Да и не грех это вовсе…. Поехали. – Он отвернулся и завел мотор.

– Куда?

– В одно место.

Аля внимательно смотрела в окно, разговаривать не хотелось. Думать тоже. В голове ее был какой-то странный вакуум. Потом она заметила, что они выехали за черту города.

– Куда мы едем?

– Потерпи маленько, малышка, скоро приедем.

Как и обещал Богдан, вскоре машина остановилась у дощатого забора, за которым виднелась крыша, увенчанная крестом.

– Идем. – Он отстегнул ремень и вышел из машины. Алевтина послушно последовала за ним.

Богдан привез ее в старенькую деревянную церковь. Ни золоченых куполов, ни машин у крыльца здесь не было. Да и людей внутри тоже практически не было. Не было и толстых священнослужителей, разодетых в парчу и увешанных огромными крестами. Вместо них Бо познакомил ее со стареньким священником в простом черном одеянии.

– Отец Георгий, – обратился он к нему, – знакомьтесь, это Аля. Аля, – он повернулся к ней, – отец Георгий меня крестил. В этой самой церкви. Аля – моя девушка, – снова повернулся к священнику Бо, – и… моя сестра. Двоюродная сестра. – На всякий случай уточнил он. – И она очень переживает по этому поводу.

– Вот так новости, Богдан. – Отец Георгий сел на лавку у иконы Божьей матери. – И что вы хотите от меня?

– Я хочу, чтоб вы успокоили Алю. Чтоб она больше не мучилась из-за того, что полюбила меня. Сегодня ее выгнали из церкви, представляете?

– Я не знал, что у тебя есть сестра.

– Я тоже не знал. Мы встретились не зная, кто мы есть. Когда узнали, пытались расстаться, но ничего не вышло.

– Богдан, – вздохнув начал мужчина, – как священнослужитель, я не могу благословить ваши отношения. Не имею права. И венчать вас не будут никогда, вы должны это понимать. Но как человек, проживший жизнь и повидавший многое, могу сказать, что все в этом мире происходит по воле Божьей и что не стоит быть порой настолько благочестивыми и категоричными, как некоторые священники сейчас. Мы призваны помогать людям, поддерживать их в час нужды, а не добивать, грозя всеми карами небесными. Если нет возможности расстаться, смиритесь и примите свою любовь как благословение. Если бы Бог был против, Он не допустил бы возникновения этого чувства в ваших душах. Вы не полюбили бы друг друга никогда, и ни при каких обстоятельствах. Вот и все. Больше ничего сказать не могу, ибо и за то, что вы услышали, меня могут отлучить от церкви.

– Спасибо. – Искренне поблагодарила его Аля. Слова отца Георгия бальзамом пролились на ее измученную душу. Она поверила, что не совершила ничего плохого, и ей стало так легко от этого знания. Она не понимала, как могла едва не потерять Богдана по собственной вине. Оказывается все совсем не так, как пугала ее мать. Дело вовсе не в ситуации, а в отношении к ней каждого отдельного человека! А почему ей должно быть дело до мнения людей? Близкие люди, те, чье мнение ей было важно, в большинстве своем поддержали ее. А на остальных стоило просто наплевать.

Но если честно, Аля бы очень хотела, чтоб мама поняла ее и поддержала. Тогда счастье было бы полным….

Тем же вечером она переехала в комнату Богдана. Той же ночью отдалась ему так же, как отдавалась раньше – безоглядно, без стыда и стеснения. И впервые с того дня, когда жизнь ее перевернулась, она засыпала в кольце его рук спокойная и практически совершенно счастливая.

* * *

– Аркаша, скажи, почему тебе совершенно ничего нельзя поручить? Что ты за мужик такой? Родную дочь заставить слушаться не смог…. – Наталья затушила окурок в пепельнице, устало потерла ладонью лицо. – Все придется делать самой.

– И что ты планируешь делать? – Аркадий отложил журнал, который неторопливо листал.

– Сама поеду. Устрою им там… всем.

– То есть тебе мало того, что ты уже натворила? – Холодно спросил ее муж.

– Я натворила? – Удивленно посмотрела она на него. – И что такого я натворила?

– Унизила Алю, – Аркадий загибал пальцы на руке, – пыталась посадить своего племянника, устроила разборки в отделении, довела дочь до истерики, пыталась спрятать ее в монастыре. Что еще придумаешь? Закатить скандал своей сестре? Я тебя не узнаю, Наташа, что с тобой происходит? Откуда столько злобы?

– Они не будут вместе! – Нервно выкрикнула она в ответ. – Ни за что не будут! Я все для этого сделаю!

– Ты уже все сделала для того, чтоб наша дочь сбежала из дома. Довольна?

– Нет. – С каменным лицом ответила она. – Но когда я думаю что она там… с ними…. У меня внутри все переворачивается, понимаешь?

– Нет. – Аркадий сел напротив и достал сигарету из пачки жены. – Не понимаю. Я видел ее, она там весьма довольна. Тебя это бесит? То, что ей там лучше?

– Ты опять ерунду говоришь. Просто… – Наталья помедлила, подбирая слова. – Она же наша дочь, она должна жить дома, с нами.

– Она не наша собственность, как же ты не поймешь? Там ей хорошо, там ее любят…. Я поговорил с твоим Игорем….

– Он не мой! – Перебила она.

– К счастью… – уверенно ответил ей муж и буркнул в сторону, – для него.

– Что? – Скривилась женщина.

– Пошутил я, вот что. – Примирительно ответил Аркадий. – Так вот, она переживает из-за тебя. Она стала бы счастливее, если бы ты хотя бы попыталась ее понять. Ну, представь себе, наша дочь нашла парня, который любит ее, который бережет ее. Да он не только в огонь и воду за ней готов, он готов в тюрьму за нее сесть. Чего тебе еще надо? Прислужника вроде Егора? Которого ты могла бы контролировать и держать на коротком поводке так же, как ее?

– Да причем тут это? – Скривившись, попыталась она переубедить мужа, в душе понимая, что в его словах есть доля правды.

– Ты не доверяешь Алевтине. Не считаешь ее способной прожить без твоего контроля и твоей помощи, ведь так?

– А она сможет? – Усмехнулась она словам мужа.

– У нас есть шанс это увидеть. Я сегодня поехал туда не для того, чтоб убеждать ее вернуться. Я хотел увидеть ее и понять, нашла ли она то, что искала или нет. Одно ее слово и никто не помешал бы мне увезти ее домой. И знаешь, что я увидел? Страх. Она боялась, что я насильно увезу ее домой. Что мы сделали с нашим ребенком, Наташа? Как мы могли проглядеть момент, когда она стала нас бояться? Отец Богдана мне заявил, что его сын просил его позаботиться о ней, и он его просьбу выполнит, во что бы то ни стало. То есть теперь другой человек будет выполнять наши с тобой обязанности, чужой человек – просто прекрасно, дорогая! Вот чего мы достигли.