Текст книги "If you try to break me, you will bleed (ЛП)"

Автор книги: Dialux

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Джон теперь улыбался больше, меньше контролировал себя и, казалось, стал расслабляться. Близость к Винтерфеллу оказывала хорошее влияние на всех них.

– Ты разожжешь костер, а я сожгу этот ужасный красный плащ, – сказал он, указывая на грязную тряпку, которую их отец использовал как подкладку во время езды.

Отец потряс головой.

– Если кто и имеет права на него, то это я. А ты лучше сожги эту ужасную куртку, Джон. Она отвратительно выглядит на тебе.

– Эту? – спросил он, глядя вниз. – Она хорошая!

Раньше она была глубокого золотого цвета с темными вставками. Спустя недели бегства и житья в лесу она стала больше похожей на блевотину, с примесью крови и грязи.

– Эта грубая ложь, – сказала ему Санса. – Тебе должно быть стыдно.

Было так приятно видеть, как отец смеется и общается. В самом начале их пути она волновалась, потому что у него было серое лицо, и он выглядел таким измученным. Вероятно, нога беспокоила его сильнее, чем она думала. Однако сейчас он выглядел здоровым, и неделю назад, когда она уснула прямо на Призраке и упала в ручей, он смеялся так громко, что Джон разрывался, не зная кому помочь. Промокшей до нитки девушке, все еще выглядевшей сонной, или безумцу, который становился уже фиолетовым.

Это было… хорошо. Тяжесть, месяцами давившая на неё, наконец, стала отпускать.

Еще не придумали таких слов, подумала Санса, Не придумали таких слов, чтобы описать всю любовь и счастье, которое я испытываю. Это моя сила. Это моя слабость, мой недостаток, но именно из этого сделана сталь в моей броне.

***

Санса резко проснулась, её глаза нашли глаза Джона.

– Арья дома, – выдохнула она, и он хотел спросить её, как она узнала.

Но её глаза сияли так радостно, что он лишь крепко сжал её пальцы и сказал:

– Мы тоже скоро там будем. Совсем скоро, Санса.

***

Когда они добрались до Перешейка, Санса собрала листья голубых деревьев и начала долгий и утомительный процесс смывания краски с волос.

Отец вздрогнул, когда понял, что таким образом она специально маскировалась, но Джон лишь вздохнул с облегчением, что все станет как раньше.

Утром, когда она проснулась с волосами цвета солнца, её отец сказал, что никогда бы не подумал, что у кого-то могут быть волосы такого оттенка.

– Когда я впервые увидел твою мать, её волосы были распущены, – тихо сказал он Сансе.

Это было раннее утро, и Джон все еще спал. Он работал больше и дольше всех. Никто из них не хотел потревожить его отдых.

– Я никогда прежде не видел волосы такого цвета. Как будто кто-то собрал листья с чардрева и вплел их в волосы, – он вздохнул. – Со временем они потемнели. Конечно, у Робба, Брана и Рикона её волосы, но они всегда были даже темнее, чем у Кейтилин раньше. Когда твои волосы вдруг стали темнее, я подумал, что с ними произошло то же самое.

– Они были очень заметными, – сказала она, перебирая пальцами все еще влажные пряди. – Я имею в виду… Я не хотела, знаешь, слишком выделяться в Королевской Гавани. Но когда у меня были рыжие волосы, они были длиннее, чем темные. Так хорошо вернуться в свой привычный образ.

Он кивнул, и они снова погрузились в комфортную тишину.

***

У Джона было много причин войти в пещеру.

Надвигалась гроза – они даже чувствовали некоторую тяжесть в воздухе – поэтому они решили спрятаться в ближайшей пещере. Их лошадь начала хромать, и отец решил присмотреть за ней. Санса пробормотала что-то о волосах и убежала в пещеру. А Джон отправился за дровами.

Обычно он не торопился. Когда он был один, собирая дрова, он позволял себе немного расслабиться и поразмышлять. Поэтому он собирал дрова чуть дольше, чем нужно, даже если никто не замечал.

Но сегодня должна была начаться гроза, и Джон так устал, что ему хотелось лишь одного – поспать. Поэтому он быстро нашел охапку сухих веток и так же быстро вернулся в лагерь, желая скорее уснуть.

Чего он не ожидал, так это наполовину раздетую до сорочки Сансу, с распущенными волосами, моющую посуду.

Джон дернулся, и ветки в его руках рассыпались по полу, заставив Сансу развернуться на громкий звук.

– Я… Я, – начал заикаться он. А потом убежал, пока все не стало еще хуже.

Он не мог представить, как можно было сделать ситуацию еще более неловкой, но его щеки были настолько горячими, что об них можно было поджарить мясо. Он не хотел даже думать о том, что могло произойти. Но когда отец вернулся, позаботившись о лошади – к счастью, она не потеряла подкову, а лишь поймала занозу – Джон стоял у входа в пещеру чувствую себя скорее часовым, чем охранником.

– Что-то случилось? – спросил отец.

Джон немедленно покраснел.

– Нет, – сказал он, и понадеялся, что его голос не звучал странно. – Но будет лучше, если мы побудем снаружи еще несколько минут.

Отец бросил на него насмешливый взгляд, но похоже решил не спрашивать о странном поведении своих детей, притворился, что ничего не замечает. Это было лучшим решением для них обоих.

Спустя несколько минут Санса позвала их внутрь. Она уже разожгла костер, и её щеки были подозрительно розовыми в свете костра, когда она посмотрела на него. Сидя в полумраке, Джон не мог не вспомнить, как вода намочила её рубашку, облепляя её бедра…

Она же твоя сестра, подумал он и крепко зажмурил глаза.

***

– Помнишь рассказы Старой Нэн про варгов? – спросила Санса, в одну из ночей, когда она не смогла заснуть, а Джон сидел на стреме.

– Да, – сказал он, помешивая остатки костра. – Люди, которые могут видеть глазами животных. Она пела какую-то длинную песнь про барда Баэля, который был одним из них, не так ли?

Санса с трудом сглотнула.

– Перевертыши, – прошептала она. – Говорят, что они произошли от Первых Людей. Прямо как мы.

– Санса…

– Мне приснилась Леди, – сказала она четко и спокойно, не показывая, как сильно бьется её сердце. – Не конкретно Леди, вообще-то. То есть… Я и была Леди. Как будто я – это она, и она – это я, и ничто не может разлучить нас.

Кроме смерти.

Шепот казалось, проник в самые дальние уголки её мыслей. Сансе хотелось задрожать и заплакать, но она лишь смотрела в тлеющие угли костра.

– Ты думаешь, что ты варг?

– Я и есть варг. Все мы.

Джон выглядел удивленным. Его темные глаза стали бездонными из-за отсутствия света, а черты лица исказившись, казались, жесткими в темноте.

– Я думал это просто необычный сон, – сказал он после долгой паузы.

– О, слава богу, – прошептала Санса, чувствуя, как слезы щиплют уголки глаз. Её затопило облегчение. – Значит, я не одна такая.

Он поднял голову, и в его глазах было обещание, из-за которого у неё потеплело в груди.

– Ты никогда не будешь одна, – пробормотал он.

И если то, что она так отчаянно верила ему, делало Сансу глупой… Что ж, так тому и быть.

***

Они как раз прошли Ров Кейлин, когда Нед услышал характерный стук копыт.

Джон немедленно отвел их лошадь в сторону, и Санса низко нагнулась, прижавшись к спине Призрака. Лютоволк скрылся в тени, и через несколько секунд ничего не напоминало о том, что он здесь был.

Они давно были готовы к такому случаю.

Но в этот раз, они думали, что перейдя Перешеек, они будут в безопасности. Как могли Ланнистеры вторгнуться на Север, не объявляя войны?

Нед выглянул, вглядываясь в темноту и только тогда понял, что на всадниках нет гербов.

Наемники.

Не люди Ланнистеров, и не люди каких-либо лордов вообще. Просто солдаты с мечами в руках и жаждой крови. Готовые убивать и сражаться ради золота.

Он нахмурился и присмотрелся внимательнее. Там было что-то похожее на барабан, немного отличающийся от ритма десяти других – этого было почти невозможно заметить, если не всматриваться.

Там что-то было, Нед знал это, но не знал, что именно.

Через несколько минут всадники уехали, по-видимому, направляясь к Королевскому Тракту.

Этой ночью Неду не снился Винтерфелл, Кейтилин или его дети. Ему не снилась Королевская Гавань, Лианна или Харренхол. Ему не снились отец или Брандон. Не снились и два восстания, в которых он участвовал.

Нет. Ему снилось, что он снова в Долине. Неуклюжий, суровый, нелюдимый мальчишка, посланный жить к человеку, у которого честь всегда стояла на первом месте.

Во сне Роберт был еще молодым и безбородым, и его голубые глаза сверкали, как сталь на солнце. Нед сидел в своей комнате, боясь выйти. Он видел, как сегодня утром в ворота Орлиного Гнезда въехал Роберт, но так и не спустился к нему.

А потом его дверь распахнулась под натиском Роберта Баратеона, страстно желающим подружиться с Недом, и его спокойная и тихая жизнь закончилась.

Роберт потащил его на рыцарский турнир, который совершенно не интересовал Неда, и заставил часами выслушивать рассуждения о глупости лошадиных бегов. Нед вскоре перестал слушать Роберта и занялся разглядыванием мужчины, одетого в серо-голубые доспехи.

Бывают люди, которые хотят поучаствовать, но не являются рыцарями, сказал Роберт во сне Неда неожиданно спокойным и размеренным голосом. Они не носят гербов на доспехах, их отличие – поводья. Видишь, Нед? Они всегда синие или серые. В Штормовом пределе они черно-желтые. Говорят, Таргариены обмакивали поводья в кровь, чтобы придать им красный цвет!

Синие поводья, подумал Нед и проснулся, тяжело дыша.

У тех всадников с утра поводья были бледно-голубые, как будто на кожу упали покрытые инеем розы.

Что наемники из Долины делают на Севере?

***

Прямо на выходе из Волчьего леса они взошли на высокий холм. Отсюда были видны верхушки башен Винтерфелла, а если день был ясный, то можно было заметить развивающиеся знамена.

Джон почувствовал, как сжалось его сердце, когда он увидел белые флаги.

– Винтерфелл, – прошептала Санса. – Джон, посмотри! Мы почти…

– Дома, – сказал их отец.

– Да, – вторил Джон. – Давайте поторопимся и к вечеру уже будем там.

***

Никто из них не мог больше терпеть.

Солнце все еще стояло высоко в небе, когда они прискакали к воротам Винтерфелла. Джон попытался найти стражников, но Санса не выдержала.

Она пригнулась к уху Призрака и что-то прошептала ему, а затем они исчезли, оставив лишь размытое пятно из белого меха и рыжих волос. Джон выругался себе под нос – сзади раздался веселый смех отца – и пришпорил лошадь.

Они вошли сразу после Сансы и увидели, как она застыла посреди двора.

Санса стояла в самом центре, и на фоне холодных серых камней её волосы словно горели ярким пламенем. Одну руку она держала у рта, а другой сжала мех Призрака, как будто это было единственное, что удерживало её.

Робб стоял напротив неё, такой же ошеломленный, как и все вокруг.

Он раздался в плечах, подумал Джон отстраненно. Стал выше, сильнее. Черты его лица были более резкими и серьезными, чем он помнил. В руке он держал деревянный меч, который сейчас почти выпал из его ослабевших пальцев.

Одно движение разрушило этот сказочный момент, этот сон.

И Санса слезла с Призрака, выпрямилась и шагнула вперед.

Это было все, что было нужно Роббу, чтобы рвануться навстречу, выронить меч и сжать её в объятиях. Сдавленный всхлип, сорвавшийся с его губ, заставил грудь Джона сжаться. Санса уперлась брату в плечи и что-то шепнула на ухо. Робб судорожно вздохнул, и его плечи расслабились. Слуги уже звали Брана, Арью и Кейтилин.

Все смешалось. Джон не помнил, когда пришли остальные. Единственное, что он помнил, это как руки Арьи сжимали его грудь, Робб захлебывался словами, когда они обнимались и как Бран буквально повис на нем.

Когда Леди Кейтилин показалась в дверях, она была бледной, словно свежий снег. Увидев Сансу, она почти упала, с трудом опираясь на каменную стену. Должно быть, Санса заметила её каким-то шестым чувством, потому что она выскользнула из объятий Робба и Брана и побежала к матери. Джон заметил, что теперь она была выше.

А потом Леди Кейтилин выглянула из-за плеча Сансы и увидела её мужа. Её лицо исказилось, и эмоции замелькали на нем со скоростью света. Джон едва поспевал разбирать их: шок, затем надежда и наконец, она остановилась на такой глубокой и всепоглощающей любви, что ему стало неловко.

Прежде чем Джон успел как-то отреагировать, они оказались в объятиях друг друга и поцеловались так нежно, что Джон едва мог себе представить.

Это было ужасно смущающим. Робб выглядел согласным – его щеки приобрели такой насыщенный красный оттенок, что это вряд ли можно было списать на результат тренировки. И пока его родители обращали внимание только друг на друга, он, с легкостью, которой не было раньше, взял управление на себя. Он повел их внутрь, приказав слугам оставить их Лорда и Леди наедине.

Как и предполагал Джон, Робб повел их вовсе не в большой зал.

Вместо этого, он повел их в свои покои, где они вповалку уселись на кровати. Когда меньше чем через пять минут принесли еду, Джон почувствовал, будто он снова ребенок – как они все ждали выступлений Робба и Сансы, как они ели кучу еды, зная, что утром их будут ругать, и как им было хорошо вместе.

Робб вздохнул. Он говорил сбивчиво, ковырялся в тарелке, и это сказало Джону больше, чем все остальное. Робб был взволнован. Он всегда так делал, сколько бы мать не пыталась его отучить.

– Ланнистеры сильно разозлились, – сказал он. – Почти четыре месяца назад письма, которые ты писала прекратились. Позже пришли еще два, но написанные рукой мейстера. Я так боялся, что с тобой что-то случилось. А потом Арья вернулась домой и сказала, что Джон отправился спасать Сансу, но не было никаких известий… И…

– Ланнистеры ничего не сообщили официально, – перебила Арья. Но мгновение она выглядела разъяренной. Не смотря на все свои черты истинного Старка, она была похожа на мать. – Но зато было много слухов. А на прошлой неделе сюда пришла девушка, которая выдавала себя за Сансу.

Санса замерла и притихла, аккуратно сложив руки на колени. Она сглотнула и посмотрела прямо Роббу в глаза.

– Скажи мне, что ты прогнал её из Винтерфелла, – сказала она.

– К сожалению, она почему-то не захотела остаться на ночь, – ответил Робб, с неприятным огоньком в глазах. Джон немного подождал и был награжден хитрой усмешкой. – Арья вышвырнула Ланнистерскую девчонку из Винтерфелла. Леди и Нимерия погнались за ней. Я думаю, она не остановилась, пока не добежала до Перешейка.

– Спасибо, – сказала Санса Арье.

Арья выглядела удивленной. Прошла, наверное, целая вечность с тех пор, как Санса говорила сестре что-то подобное. Чтобы прекратить их ссоры, Санса перестала разговаривать с ней так много как раньше, ограничиваясь лишь дежурными фразами. Увидеть такую открытую и благодарную Сансу было для Арьи совершенно неожиданно.

Надеюсь, Арья немного повзрослела с тех пор, как мы разделились, подумал Джон.

Но когда Санса повернулась к Роббу, Арья лишь задумчиво смотрела в тарелку.

Задумчивая Арья – опасная Арья.

Робб вздохнул и сделал несколько резких взмахов.

– Там было много разных слухов. Говорили о благородной девушке, похищенной солдатами Долины. Другие говорили, что её поймали в Западных землях. А ты слишком долго ехала.

– Мы должны были быть очень осторожны, – ответила Санса.

Румянец все еще играл на её щеках, и она выглядела поразительно красивой. Свет свечи отражался от её распущенных волос. Джону показалось, что она похожа на самые старые статуи в крипте. Прекрасная нежная кожа, спокойные глаза и серьезные черты лица.

– Мы не могли ехать по Королевскому тракту. Да и Ланнистеры, вероятно, не хотят, чтобы кому-нибудь стало известно, что четырнадцатилетняя девочка и её раненый отец могут спокойно сбежать из Королевской Гавани, и никто их не остановит.

– Как нога отца?

– Не так плохо, как ожидалось, – она пожала плечами. – На самом деле, когда я вытащила его из подземелий, все было намного хуже. Я потратила больше месяца, чтобы привести её в порядок. И никто даже не мог представить, что я умею врать, поэтому они повелись, когда я плакала из-за гноя на ноге.

– О, да, – протянула Арья. – Маленькая Леди Санса плачет из-за какой-то ужасной желтой штуки на ноге отца. Как ты вообще смогла это стерпеть?

Санса запнулась, впервые за ночь. Мы слишком устали, подумал Джон и начал говорить прежде, чем Арья начала подшучивать сильнее.

– Она была умной и не высовывалась, – сказал он мягко.

Робб закатил глаза, и Бран начал болтать о какой-то горгулье на третьем этаже, и странное напряжение между Арьей и Сансой исчезло.

Джон мог думать лишь о том, что ему, наконец-то тепло, что холодный комок в животе исчез, и что чувства переполняли его. Санса была счастлива. Они были дома. Они были в безопасности, и Джон привел их сюда, он смог.

Когда он уснул прямо за столом, никто не был удивлен.

***

На следующее утро, задолго до того, как кто-то проснулся, Робб пришел в богорощу. Он был на середине молитвы, когда услышал тихое и мягкое сопение. Он развернулся и увидел Сансу, пробирающуюся сквозь листву, с Леди и Серым Ветром, бегущими позади.

Она села на плоский камень рядом с ним. Она ничего не сказала, и Робб вновь вернулся к дереву и закончил молитву.

Затем он подошел к ней и крепко сжал её руки в своих.

– Я так испугался, – признался он.

Не было слов, чтобы описать, какую вину он испытывал, когда читал первое письмо от Сансы, в котором говорилось, чтобы он приехал в Королевскую Гавань. Это была ужасная смесь гнева, вины и страха. Потом с юга пришли слухи, что они сбежали. Но следующие сплетни чуть не заставили его плакать.

Но вот она, здесь, сидит рядом с ним. Старки вернулись домой, и за стенами Винтерфелла они в безопасности.

И если не было слов, чтобы описать его чувства, когда она уехала, то еще меньше слов было, чтобы описать, что он почувствовал, когда увидел её – огненноволосую королеву, въезжающую в Винтерфелл на белом лютоволке.

– Я знаю, – ответила Санса, своей бледной рукой накрывая его собственную. – Я тоже была напугана. Не было и дня, чтобы я не думала, что нас вот-вот поймают и вернут в Королевскую Гавань.

Они прислонились к дереву, погрузившись в спокойное молчание, пока Робб не спросил:

– Ты не спала? Сегодня ночью.

– Я… – она заколебалась, и ему показалось, что она сейчас развалится. Он вдруг понял, какая она худая и болезненно бледная. – Я хотела увидеть Леди. А потом не смогла уснуть, и я не хотела беспокоить Джона – он впервые за несколько месяцев спит так хорошо – поэтому я решила пойти в богорощу.

Робб выдохнул и отвел взгляд.

– Прости, что меня не было рядом с тобой в Королевской Гавани.

Дыхание Сансы сбилось, она схватила его за подбородок и грубо повернула к себе, заставляя его смотреть прямо ей в глаза.

– Не смей, – резко ответила она. – Тебе не за что извиняться. Они пытались убить отца, они убили Джори. И мне нужно будет сказать тебе кое-что, так что напомни мне об этом. Но сейчас о другом. Дело в том, что Джон выжил лишь потому, что я сказала ему бежать. А я выжила, только потому, что они недооценили меня. Только поэтому наш план сработал. Я знаю, что он был не идеален. Я знаю, что если бы тщательно все продумала, то смогла бы спасти Джори и септу Мордейн. Но я не смогла. И если бы ты был там и умер из-за моей ошибки, я бы не вынесла это. Так что ты не будешь извиняться, за то, что остался жив, или я…

– Что, проткнешь меня своими иголками?

– Попрошу Иглу Арьи, – отрезала она, и прилив облегчения, что кто-то вновь общался с ним так легко, чуть не сбил его с ног.

– Мы должны рассказать остальным, – сказал ей Робб, отстраняясь, закрывая глаза и подставляя лицо лучам солнца. – Арья что-то замышляет, и мы все знаем, насколько это опасно. Да и мама тоже не дура.

Санса фыркнула.

– Я сказала отцу, когда мы ехали домой. Сначала он воспринял это как шутку.

– А потом?

– Я думаю, он поверил мне, – она на секунду остановилась, звуча раздраженно. – Мы все очень устали, и никто из нас не был в настроении болтать.

Робб не открыл глаза и не повернулся к ней.

– Но ты не рассказала маме и остальным. Ты хочешь?

– Я не знаю. Разве это так важно?

Ничего не выдало её тревоги кроме тона. Он начался резко, а закончился тонким сдавленным всхлипом. То, как безжалостно она держала себя в рамках, все еще беспокоило его.

Когда он посмотрел на неё, она сидела, прижав руку к губам, будто сказала то, чего не должна была. Она была в ужасе, и в груди Робба закололо, будто тысячи мечей решили пронзить его.

– Санса, – прошептал он.

– Я, – сказала она так тихо, что он едва расслышал. – Я. Я думаю…

Но она не закончила. Лишь спрятала лицо в бледных дрожащих руках. Её рыжие волосы рассыпались по плечам, будто кровь. Санса начала раскачиваться взад и вперёд.

Они били меня, сказала она однажды, Они отрубили голову отцу, лишь для того, чтобы услышать, как я кричу.

Как сильно ты боялась, Санса? Вернуться в город лжецов и предателей, без всякой защиты от Ланнистеров, кроме их презрения. О, моя милая сестра, как же сильно ты боялась?

И насколько же ты сильна?

– Иди сюда, – сказал он ей и обнял ей, чувствуя слезы на своем воротнике.

Вот так они провели свое утро: сидя на холодном ветру, под светлеющим небом, Робб держал её, согревая. Санса, потихоньку перестала плакать, дрожать и трястись как листья на ветру.

Спустя какое-то время она прошептала:

– Думаю, я в порядке. Сейчас все хорошо. Просто… Когда я закрываю глаза… Каждый раз… Я просто хочу, чтобы все закончилось.

– Скоро все закончится, – пообещал Робб, – Я пойду войной на юг, и каждый, кто захочет тебя обидеть, будет молить о пощаде, Санса. Иначе я перережу им глотки.

Она прижала рукав к глазам, вытирая слезы. Робб подождал, пока она закончит.

Затем она посмотрела на него.

– Если я засну, – сказала она таким слабым голосом, которого Робб ни разу не слышал от нее. – Я увижу голову отца. И я просто не смогу. Я проснусь, буду кричать и плакать.

– Тогда ты будешь кричать и плакать, – ответил Робб. – И я буду рядом, чтобы помочь тебе. Джон будет рядом. Мама, Арья, Бран, отец – кто-то всегда будет с тобой, чтобы спасти тебя. Мы обнимем тебя и напомним, что ты – Старк из Винтерфелла, и хотя ты видела ужасы и пережила их, больше этого не повторится.

Взгляд, который ему подарила Санса, было невозможно описать одним словом. Надежда, любовь, облегчение. Но больше всего железная уверенность в завтрашнем дне.

– Хорошо, – сказала она и закрыла глаза, как будто слишком устала держать их открытыми. – Спасибо, Робб.

***

На следующий день после отдыха, Джон смог сесть и поговорить с Арьей.

Правда, перед этим они решили поспаринговаться: Джон против Арьи, деревянные мечи стучат и ударяются друг о друга, её ловкость против его силы. Это подняло её настроение, и Джон решил этим воспользоваться.

– Итак, – начал он, запыхавшийся и потный. – Ты становишься лучше.

– Мама больше не заставляет меня вышивать, – ответила Арья. – И Робб больше тренируется со мной. Он сказал, что так я смогу защитить себя, или что-то в этом роде, – она усмехнулась. – Он медленнее тебя.

– И сильнее.

– Зато его легче победить.

Джон вздохнул.

– Тебе стоит поработать над защитой. Хотя, обычно ты быстро уходишь от атаки. Вот только ты не всегда можешь успеть.

– Обычно у меня получается, – заметила она.

– И в тот раз, когда не получится, ты получишь клинок под ребра.

Она послала ему безразличный, неискренний взгляд, и он одарил её сплошной улыбкой.

– Наверное, вчера вечером я выглядела недостаточно счастливой, – вдруг сказал она.

– Ты казалась очень счастливой, – ответил Джон после паузы, убедившись, что она видит, как он демонстративно потирает ребра. – У меня куча синяков из-за вас, Старков, и вашего счастья. Вы слишком крепко обнимаетесь.

Арья прикусила губу, не обращая на него внимания.

– Просто… Я не хотела обидеть Сансу. Это… Это просто привычка, понимаешь? – её губы искривились. – Дразнить её – просто привычка. Но она выглядела очень… грустной.

Джон опустился на колени, одной рукой сжимая плечо Арьи, а в другой все еще сжимая тренировочный меч.

– Санса делала такие вещи и видела такое, что ты и представить себе не можешь, – Арья отвернулась, будто стыдилась, что он говорит ей такое, и Джон продолжил. – Она была ранена и испугана очень долгое время. По дороге домой ей стало лучше, но… Представь, если бы тебя преследовали Ланнистеры и все, что у тебя было это твой брат-бастард и раненный отец, против всей мощи Западных земель, как бы ты себя чувствовала?

Её щеки слегка покраснели.

– Ты хочешь сказать, что она пытается приспособиться?

– Я хочу сказать, что твоя сестра не в порядке, – ответил Джон. – И, скорее всего, не будет еще долгое время. Может даже никогда. Но она любит тебя, Арья. Она понимает, почему ты это сделала. Она шокирована из-за такого приключения, но она понимает, что ты делала это не со зла.

Надеюсь на это.

– То есть, если я не хотела ранить её, – испытывала Арья, – то это не имеет значения?

– Нет, имеет, – сказал он твердо. – Это очень важно. Но она простила тебя. Я думаю, что если бы вы не научились прощать друг друга из-за таких мелочей, то не дожили бы и до пяти лет, как бы отец не пытался разнять вас.

Арья смотрела в пол.

– Я не хотела. И она была такой доброй. Сегодня утром, после завтрака, она не рассказала ничего о вчерашнем маме или отцу. На самом деле она сказала, что я могу прийти сюда, и она прикроет меня. Это кажется… Нечестным.

– Санса выросла, – пробормотал Джон, усмехаясь. – Она ведет себя по-взрослому и тебя это раздражает.

– Именно! – закричала она. – Я просто хочу, чтобы она накричала на меня. Хочу, чтобы она вела себя так, будто я убила её лютоволка. Я просто хочу, чтобы она вновь стала той Сансой, – её голос слегка надорвался, и Джон захотел обнять свою сестру, как раньше, когда он была еще маленькой. – Но она просто… Не такая.

Я знаю, что это такое. Я жил с этим так долго.

Вот что происходит, когда всю жизнь живешь в чьей-то тени, борешься с ней, убегаешь от неё. А потом возвращаешься, пытаешься быть на неё похожей, но тень меняется.

Он вздохнул и сильнее сжал её плечо.

– Санса многое пережила, но это не значит, что твои переживания не важны, Арья. Ты шла домой одна, с самого Перешейка. Это долгий путь, это опасный путь. И ты вернулась живой и невредимой. Вы двое очень разные. Какие-то качества есть у нее, какие-то у тебя, и они абсолютно не похожи, и это не делает кого-то из вас неважной. Понимаешь?

– Да, – Арья проглотила комок, отвернулась и что-то пробормотала, что он не услышал.

– Что?

– Я убила кое-кого, – прошептала она, все еще не смотря ему в глаза. – Я… Он пытался украсть меня, когда я спала. Нимерия и Леди охотились, но когда они прибежали на помощь, я уже зарезала его Иглой. Я так напугалась и мои руки все были в крови, и я не могла отмыть её целый день, и… Я убила его, – она вздернула подбородок и твердо посмотрела на него. – Никто не знает, кроме тебя.

Даже Робб? Даже Леди Кейтилин?

– Ты должна сказать Сансе.

Арья вздрогнула.

Джон продолжил:

– Это не моя история, но она расскажет тебе, обещаю. И есть еще кое-что, что ты должна знать, но сначала это, – Быстро, резко он взял её за подбородок и поднял на уровень глаз. – Никто и никогда не сможет защитить тебя от самой себя. Это тяжело – убивать. Я бы никому не пожелал такого тяжелого бремени. Но это жестокий мир, Арья, и чтобы выжить, мы должны делать вещи, которые могут нам не нравиться. Просто не неси эту ношу одна.

Она кивнула, и они вернулись к спаррингу.

***

– Ренли и Станнис созвали знамена, – угрюмо сказал Нед Роббу.

Первое, что он сделал, приехав в Винтерфелл – это разослал письма. Конечно после того, как нацеловался с Кейтилин, проверил ногу у мейстера Лювина и поужинал.

В письмах говорилось о том, что Джоффри Баратеон и его брат, и сестра – бастрады. А так же о том, как он к этому пришел.

– Когда?

– Несколько недель назад, я думаю, – Нед вздохнул. – Я знаю, что мы решили сохранить наше с Сансой возвращение в секрете, но я должен был послать Станнису ворона. Он не из тех, кто болтает секреты направо и налево.

Робб пожал плечами.

– Ты знаешь Станниса лучше, чем я когда-нибудь смогу узнать. Они уже отправились к столице?

Нед почувствовал, как его губы сжались в тонкую линию.

– Нет. Они созвали свои знамена, но правильнее сказать, что Ренли созвал знамена под своим именем, а Станнис под своим. Вчера Ренли осадил Драконий Камень.

– Что? – изумленно спросил Робб, – Зачем?

– Ренли хочет быть королем, и по правде, он будет лучшим королем, чем Станнис. Но Станнис – король по праву рождения.

– Это все еще бессмысленно, – сказал Робб. Он покачал головой и взял себя в руки. – Я просто не понимаю для чего? Не только осада, но и выбор времени. Почему он ждал так долго?

Нед запустил руку в волосы.

– Когда Роберт был при смерти, Ренли сказал мне взять контроль над Джоффри. Я отказал, и он сбежал с рыцарем Тиреллов в Хайгарден. Я написал письмо Станнису, но не успел его отправить. А потом я попытался арестовать Ланнистеров, но все пошло не по плану. Городская Стража поверила королеве и предала меня. Итак, Ренли пытался рассказать всю правду Станнису, но у него не было доказательств.

– Станнис не поверил своему брату?

– Станнис не поверит Ренли, даже если он скажет, что солнце встает на востоке и заходит на западе, – сказал Нед резко.

– Санса упоминала что-то похожее в том мире, – сказал Робб медленно. – Она сказала… Кажется она назвала это Войной Пяти Королей, или как-то так.

В том мире. Мысли о путешествии во времени все еще неприятно раздражала его. Но ведь Нед смирился с этим, не так ли? Нед принял это.

– Я должен тебе рассказать, что, по её мнению, мы должны сделать. Принимая во внимание то, что случилось в прошлый раз, – Робб нахмурился.

– Почему она сама мне не расскажет?

– Она не любит думать об этом, – ответил Робб, – Это очень долгая и кровавая история. Может, присядешь?

Нед подозрительно поднял бровь. По его опыту, все трое имели отвратительную склонность приуменьшать ужасы прошлого. Если Робб признает, что история была кровавой, то это будет кошмар.

Он сел и собрался с духом.

– Через несколько недель, – сказал Робб, выпрямив спину ровно. – Мы созовем знамена и отправимся на юг. Мы сравняем Западные земли с землей, захватим Королевскую Гавань и упраздним Железный трон.

– Вот как…

Боги небесные, подумал Нед. И сквозь все чувства и эмоции, что он испытывал, именно гордость росла внутри него.

***

– Я убила кое-кого, – прошептала Арья, и Санса почувствовала, что её сердце колотилось, как хлипкая лодка, во время шторма.

Она могла сказать тысячу слов. Но Санса видела, как сжалась её сестра, и прикусила язык.

– Я тоже, – ответила она, и затем они встретились в крепких объятиях.

Это было неудобно: Арья была слишком маленькой, худой и костлявой, и слишком отличалась от Сансы. Но это было так хорошо, что Санса не променяла бы это ни на одну прелесть жизни.

***

– Она устала, – тихо сказал Робб.