Текст книги "Научи меня всему (СИ)"

Автор книги: Cold February

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Сигюн с Тором синхронно не сдерживают широкие улыбки. А Тони Старк гостеприимно подталкивает ее за плечи, ведя к свободному месту на одном из диванов гостиной.

– Раз уж твой отец не удосужился нас представить по правилам, то я, как хозяин этой вечеринки преклонного возраста, возьму на себя сей торжественный груз! Старичок в кожанке!.. – Тони махает рукой в сторону закатывающего глаза мужчины, – Клинт Бартон. Соколиный Глаз. Рыжая весьма опасная леди рядом – Наташа Романофф. Черная Вдова. Любительница красного – Ванда Максимов или Алая Ведьма. К слову о красном! Рядом ее муж – Вижен. А самый мелкий из нас – Питер Паркер. Он у нас Человек-Паук.

– Мистер Старк, мне уже за сорок, вообще-то…

– Это не оправдание, Паучок!

– Хватит прессовать Питера, Тони. Он уже давно не маленький мальчик, – защищает друга Беннер, но получает только закатывание глаз.

– Вы ведьма? – с неподдельным интересом обращается Сигюн к заинтересовавшей ее больше всех из присутствующих Ванде. – Не поймите мой вопрос неправильно. Просто вы не похожи на властительницу черной магии.

– Эм-м… – Ванда слегка заминается, переглядываясь с мужем, не зная даже что и ответить дочери Тора. – Меня так прозвали люди. Не думаю, что это имеет хоть какую-то связь с тем понятием, которое знакомо асам.

– О… – Сигюн слегка сконфуженно улыбается. Она собирает руки в замок на коленях. Снова она несет какую-то ерунду…

– А почему не похожа? – интересуется Старк. – Что, не носит зеленый костюм и не кидается язвительными речами?

Вокруг поднимается веселый смех. А Сигюн опасно хмурится и сводит брови. И это не остается у Мстителей без внимания.

– Я сказал что-то не то?

– Лучше не шути так про Локи при Сигюн, – нехотя отвечает за дочь Тор. – Она его ученица.

Сигюн с какой-то хитроватой, чисто трикстеровской улыбкой, обращается к отцу. И встречается с умоляющим взглядом. Она хмыкает. Ну ладно. О том, что она еще и его жена, можно сказать позднее…

– Кажется, Тор только что спас тебя от превращения в жабу, – смеется над другом Клинт.

– Я бы на это посмотрела, – усмехается Наташа.

– Так! Никаких жаб в моей гостиной! Тем более из меня. А то еду и выпивку будете оплачивать за свой счет!

– Но, правда, почему ты говоришь, что Ванда не похожа на ведьму? – не унимается Питер. – В смысле… ведьмы в Асгарде как-то внешне отличаются?

– Ведьмы не только в Асгарде, но и во всех Девяти мирах, – объясняет Сигюн, почти цитируя своего учителя, – носят черную славу и владеют черной магией. Настолько темной, что она оставляет след на их телах.

– Э-э-э…

– Проще говоря, – поясняет Тор, – у них угольно-черная кожа.

– Не очень эстетично… – делает очевидный вывод доктор Беннер.

– Так ты ученица Бога Коварства, – больше утверждает, чем переспрашивает Наташа. – Почему не воительница? Тор рассказывал, что твоя мать превосходный воин.

– Мне больше нравится магическое искусство. Грубая сила не мое. К тому же магия расширяет границы восприятия мироздания.

– Ну да, – не удерживается от колкости Тор. – И не только мироздания…

– Папа… – устало выдыхает Сигюн. Она с толикой укоризны ловит взгляд отца.

– Семейные разборки? – со смешком встревает Бартон. – Твой брат опять что-то учудил?

Сигюн поджимает губы, так и рвущиеся расплыться в широкой улыбке. Друг отца даже не догадывается, насколько оказывается близок.

– Просто имейте в виду: второй раз влетать в портал с ядерной и бомбить пришельцев я не буду! Что, Златовласка? У меня уже возраст не тот!

– «Златовласка»? – удивляется Сигюн.

– Ой, это не… – пытается оправдаться Тор, но его нагло перебивают:

– Кодовое имя твоего папочки. Вот смотри: сейчас будет отнекиваться. Вот! Уже рот открыл! Говорил же: будет отнекиваться.

– Кстати, Тор…

Сигюн слегка вздрагивает, когда Вижен впервые за вечер подает голос. Голос с нотками неживого. Какого-то механического.

– …Локи разве не с вами? Я видел его пару часов назад.

– Мистер Локи тоже здесь?

– Да, – отстранено подтверждает Тор, – у него какие-то дела со Стрэнджем.

– Не часто вы двое спускаетесь к нам вместе, – выражает общую мысль Клинт. – Обычно только его рогатую рожу и видно.

– Наступаешь на мину, Бартон!

– Ой, Нат!..

– Спасу нашего Леголаса и задам нескромный вопрос, – обращается к Сигюн Тони. – Кольцо… – жестом указывает он на ее безымянный палец. – Для красоты или кто-то уже тебя заарканил?

– Старк! – грозно пресекает земного друга Тор. – Следи за словами!

– Да успокойся, папочка. Вполне невинный вопрос. Так что?

– Я замужем, – Сигюн скромно улыбается, ловя на себе чуть удивленные взгляды.

– Так рано? – встревает Брюс и тут же себя поправляет: – В смысле… вы же боги, живете кучу лет и все такое…

– Это как раз одна из причин, по которой мы прибыли, – хмуро диктует Тор.

Сигюн заглядывает украдкой отцу в лицо, отмечая его неприкрытое недовольство. Она скорбно вздыхает. Она не может никак помочь ему в этой ситуации. Ведь она главная, кто в ней виновата.

– Только не говори, что ее муж землянин! – вдруг опасно восклицает Старк. – Это же не мой сын, нет? Хотя нет, Пеппер бы мне все уши прожужжала, если бы у него появилась девушка. Стив?

– Тони…

– Да, согласен, глупый вопрос. Питер?

– Мистер Старк! – оскорбленно-обиженно всплескивает руками Паркер под всеобщий смех.

– Всех уже перебрал?

Знакомый ехидный баритон разрывает комнату шуршащими нотками. И Сигюн, как по команде, с радостной улыбкой подрывается с места. Бросается в раскрытые объятья в сложившемся семейном ритуале. Встречать Локи вот так после каждого отсутствия становится чем-то обычным и естественным. Необходимым. Так что она совершенно пропускает мимо ушей тот факт, что находится в компании друзей отца. Что в этой комнате вообще находится ее отец…

Тони тянет нараспев:

– О! А вот и дя-я-ядюшка подосп-е-е-ел… Так… – он стопорится, переводя взгляд на застывших Мстителей. – У меня галлюцинации на старости лет начались, или вы тоже это видите?

– В таком случае они у нас с тобой общие… – поддакивает Брюс.

– Э-э-э… мистер Локи?..

Локи усмехается, отрываясь от губ смущенной супруги. Тор брезгливо кривится.

– Вот можно было хотя бы не при мне?

– То-ор… – тянет Клинт, – ты ничего не хочешь нам объяснить?..

– Да, Тор! – кивает Тони. – Например, почему твоя дочь целуется с твоим братом, как будто это так и надо?

– Наверное, потому, что его дочь – моя жена, – искренне наслаждаясь ситуацией, посмеивается Локи. – Я облегчил твою задачу, брат.

– Премного благодарен, – саркастично хмыкает Тор.

– А это… – неопределенно тянет Наташа, – в Асгарде нормально?..

– Что «это», дорогая Романофф? – фыркает Локи. – Супружество?

– Нет. Она имела в виду, что вы женились на своей племяннице, мистер Локи, – Питер переводит взгляд на Наташу. – Вы ведь это имели в виду?

– Ты как это допустил?.. – ошарашенно вопрошает у Тора Тони.

– Ни слова, Старк. Ни слова…

– А я скажу! Твой брат женился не только на своей племяннице, но еще и на своей ученице. Комбо! – Тони переводит указующим жестом на парочку. – Это какой-то двойной кинк, не находите?

– О, боги! – не выдерживает Локи и возводит глаза к потолку. – В нас родства столько же, сколько в Ванде и Вижене, если брать в расчет, что ее сила природой из Камня Разума в его лбу! Вот вам более серьезный повод для обсуждения: перед вами новоиспеченные царь и царица Йотунхейма! – он пафосно проводит ладонью перед собой и Сигюн.

И Тони Старк, как один из главных представителей Мидгарда в Девяти мирах, делает саркастичный вывод:

– Поздравляю, ребята!.. Мы все умрем!

– Не утрируй, консервная банка, – бросает колкость Локи. – А то из тебя гайки посыпятся.

– Так эта та причина, по которой ты нас собрал, Тор? – переводит тему Брюс. Он решает пресечь убойную словесную перепалку на корню, пока она по привычке не вышла на уровень: «Локи призывает ножи, Старк – свой нанокостюм».

– Да. Скажем так… – Тор переводит взгляд на брата, – с его восшествием на престол возникли некоторые сложности.

– Сложности… – подозрительно произносит Романофф.

– Из-за женитьбы? – наивно спрашивает Питер.

– Паучок, это и так понятно. Не обязательно было это озвучивать.

– О, извините…

– Полагаю, это касается Совета Девяти миров, – по логическим связям приходит к вполне очевидному выводу Вижен.

– Именно, – довольно проговаривает Локи. – Хоть кто-то здесь мыслит в правильном русле. Благодаря нашему великому царю Асгарда мне вход в царство богов заказан.

– Благодаря мне? – опасно смеется Тор. – Ты сам виноват!

– Да кто же спорит, – Локи в успокаивающем жесте выставляет руку вперед.

– Мне сейчас показалось, или Северный Олень свою вину признал?

Локи закатывает глаза, улыбаясь заинтересованной супруге и вновь обращается ко Мстителям:

– А так как присутствовать в Асгарде я не могу, а представлять Йотунхейм должен, то…

– Напрашивается вопрос: где будет проходить Совет, – заканчивает Бартон, получая в ответ трикстеровскую одобрительную улыбку.

– И наш царь миров, конечно же, избрал Землю! – Старк нервно хохочет, но в секунду становится серьезным. – Нет, Златовласка, ты серьезно? Земля?! Меня и так каждый раз передергивает от всех этих эльфов, гномов, огромных горящих камней-великанов, а ты хочешь пустить их на Землю!

– Соглашусь с Тони. Тор, это не самая лучшая идея…

– Спасибо, доктор Беннер!

– Почему не Ванахейм? – удивляется Наташа. – Он почти ничем не отличается от Асгарда.

– Да, почему не проводить Совет там? – соглашается Бартон.

– Потому что… – начинает Тор, но нагло оказывается перебит собственным братом.

– Для начала, потому что Ванахейм и так максимально приближен к Асгарду. Треть эйнхериев после нашествия Хелы была набрана из воинов Ванахейма. Еще большее выделение одного мира нехило пошатнет равновесие в Совете.

– А выделение Земли не пошатнет?

– Нет, – мотает головой Тор. – Мидгард – новый мир для остальных семи. Никто, кроме йотунов, никогда с ним открыто не контактировал.

– Йотунов? – удивляется Питер.

– Ну-ка с этого момента поподробнее! – активизируется Старк. – Что там за контакт с твоим народом, Снежная Королева?

Локи бегло переглядывается с Тором и растягивает губы в самой искрометной улыбке. Он щурится, доверительно увещевая:

– Это давняя история. Ничего интересного. Больше ваш мир никто не брал в расчет. Ибо что могут смертные?

– Так вот! – продолжает Тор, недовольно повышая тон: – Перенос Совета в Мидгард не повлечет никаких последствий. Это можно даже использовать как налаживание междумировых связей. У всех остальных миров есть хотя бы одна общая ветвь в истории. Мидгард же всегда держался в стороне.

– Ибо что могут смертные? – вновь ерничает Локи.

– Локи!

– Что? – усмехается он. – Именно из-за того, что они смертные, Бёр и повесил на них пут неприкосновенности.

– Так, может, и не зря? – недовольно подает голос молчавший все это время Стив.

– Да, знаешь, Тор, Кэп дело говорит. Нам и без всех этих контактов с инопланетянами проблем хватает, – соглашается Тони. – Ну, знаешь: войны, голод, безработица. Starbucks вот на третьей авеню недавно прикрыли.

– Вот оно! – насмешливо восклицает Локи, обращаясь взглядом к Сигюн. – Наблюдай, милая! Чистая психология человечества: ограждать себя еще больше от того, что им неведомо, вместо того, чтобы это принять и постичь. Выйти из своей привычной зоны комфорта.

– Локи, прекращай! – грозно пресекает злые остроты брата Тор. Он тяжело вздыхает и поднимается с места, обращая на себя все внимание. – Скажу по-другому: у вас нет права отказаться. Решение уже принято. Принимать у себя царей Девяти миров – большая честь. Если Мидгард откажется – подставит себя под удар.

– О, отлично, нам даже не дали выбора! За нас снова все решили великие боги!

– Старк! – угрожающе насупливается Тор.

– Я бы не был таким категоричным, – вдруг подает голос Вижен. – Возможно, Тор прав. Это отличный шанс для Земли. Над этим стоит подумать.

– Стоит подумать или ты уже подумал? – с улыбкой интересуется Ванда, и Вижен охотно кивает.

– Ну раз хранитель Камня Разума так говорит… – Тони махает рукой и делает глубокий глоток. Он вдруг восклицает: – Ну чего вы стали как истуканы? Хвастаетесь своей вечной молодостью?

– Боги не вечно молоды, – со смешком отвечает Тор и падает на диван, в то же время недовольно косясь на кисть дочери, плотно сжатую пальцами своего брата.

– То есть теоретически через пару сотен лет Сигюн будет жить со стариком? – Старк обращается к Локи: – Как быстро ты вообще постареешь?

– Тебя только это волнует? – глумливо тянет губы в улыбку он.

– Просто интересно, – Старк пожимает плечами. – На сколько ты вообще ее старше?

– На тысячу пятьдесят два года, – еще больше скалится Локи, упиваясь откровенным изумлением смертных.

Старк прочищает горло.

– Ну да, совсем немного… – он делает быстрый глоток. – Подумаешь, с кем не бывает… А у вас с Сиф какая разница?

– Триста лет, – неохотно дает ответ Тор.

– Нет, Златовласка, твой брат все-таки выиграл.

– Не стоит воспринимать это так серьезно, – заверяет Локи. – Диссонанс, который вас так волнует, станет заметен только минимум через три тысячи лет.

– С ума сойти, – выдает Питер. – В смысле… для человечества это огромные цифры.

– Скорее, ваши жизненные цифры для нас ничтожно малы.

Сигюн безмолвно наблюдает за ехидной дружеской перепалкой своего мужа и такого же острого на язык мидгардца. Она только довольно улыбается, видя, как он наслаждается, полностью отдаваясь своей стихии Бога Коварства. Как он метко метает колкости и парирует чужие в ответ. Как он объединяется в своем противостоянии с ее отцом, своим братом, и наоборот, остается один, успешно обороняясь. Такой Локи – живой, внутренне горящий. Выпускающий свою непревзойденную ауру в воздух этого помещения. Ауру, в которую Сигюн в свое время влюбилась. Таинственную, загадочную, непредсказуемую. Сигюн прекрасно видит, как одиночество мира ледяных великанов пагубно действует на своего царя. Локи тот бог, которому нужен социум, чтобы оставаться самим собой. И она прекрасно понимает, что только одной ее ему недостаточно. Наблюдая за дружественной атмосферой, она понимает: за что ее отец так полюбил Мидгард. Из-за кого. В этом мире совсем другой уровень раскрепощенности, нежели в Асгарде. Именно поэтому Сигюн слегка входит в ступор, когда беседа заходит в то русло, в какое ей бы совсем не хотелось.

– Так в Йотунхейме постоянно холодно, – больше утверждает, чем спрашивает Старк.

Локи кивает, потягивая какой-то занятный мидгардский алкоголь.

– Это сколько же раз на дню вам приходится друг друга «греть»?

– Старк! – возмущается Тор под всеобщий смех.

– А да, папочка, я забыл, что ты здесь. Давай сделаем вид, что ты ничего не слышал.

– Не так уж и много, – тянет губы в улыбке Локи, забавляясь раскрасневшийся супругой и скривившимся в отвращении братом.

Тор не выдерживает:

– Ты наслаждаешься этим, да?

– Ты даже не представляешь насколько!

Локи весело скалится, только теснее прижимая жену-племянницу к себе. Если в начале их супружества факт двойного родства с Тором выбивает его из колеи, то со временем это чувство неправильного и аморального уходит. Вернее, становится поводом для подколок сводного брата и Сиф при любой подвернувшейся возможности.

– Прекратите смущать девушку! – укоризненно встревает между распалившимися мужчинами Ванда.

– И правда, – соглашается Локи. – Не стоит смущать мою царицу. Впрочем, я больше и не дам вам шанса этого сделать.

Он поднимается с места, галантно позволяя супруге опереться на свою руку.

– Уже уходите? – удивляется Старк.

– Я обещал Сигюн устроить краткий экскурс по ночному Нью-Йорку.

– А…

– Мы вернемся к утру, Тор. Так что у тебя есть эксклюзивный шанс нализаться спиртным и обсудить со своими смертными друзьями, какой я нехороший брат. Возьму твою машину, Старк. И это не вопрос.

– Только имей в виду, Северный Олень: поведет Пятница!

– Экскурс по ночному Нью-Йорку? – удивленно спрашивает Сигюн, стоит им покинуть жилую часть Базы Мстителей и зайти в лифт.

– Меня… – Локи старается правильнее подобрать слова, – слегка напрягает это… общение. Слишком много народу в одном помещении, – он невесело улыбается. – Я от такого уже отвык.

Сигюн виновато закусывает губу, опуская взгляд на кончики своих сапожек. Она говорит:

– Прости…

– Не смей извиняться за то, в чем не виновата.

– Но я виновата…

– Я сказал: «Не смей», – без единой тени гнева произносит Локи. Но произносит так, что и дураку становится ясно: более поднимать данную тему он не желает.

Сигюн максимально непринужденно интересуется:

– Куда мы идем?

– За мидгардским транспортом. Мы сейчас довольно далеко от жилых районов. К слову…

Он напускает на себя зеленое свечение, меняя изумрудный камзол на строгий черный костюм, и переводит магический поток на супругу, превращая нежно-голубое платье с серебряной вышивкой в короткое белое. Сигюн неуверенно одергивает подол, не доходящий ей даже до колена.

– А это не слишком?..

– Для Мидгарда в самый раз, – Локи с усмешкой наслаждается ее забавным замешательством. – Не тереби подол, милая. У тебя красивые ноги. Тебе нечего стесняться.

Он довольно подмечает ее глупую смущенную улыбку. Он поражается где-то в своей хитрой голове: насколько легко манипулировать этой золотой девочкой. И потаенно смеется, когда она испуганно вздрагивает, стоит лифту звоном оповестить о прибытии. Они выходят на подземную парковку, где, уже дожидаясь их, греет мотор черный спортивный автомобиль. Что-что, а вкус Старка всегда совпадал со вкусом Локи. Пожалуй, это еще одна причина, кроме отменного красноречия, почему бывшие враги нашли точку соприкосновения. Он галантно открывает переднюю дверь пассажирского места и, усадив супругу, занимает место водителя. Механический голос угодливо интересуется:

– Куда Вас отвезти, мистер Северный Олень?

– Ох уж этот Старк, – фыркает Локи под веселый смешок. – Куда ты хочешь? – спрашивает он у Сигюн.

– Я бы хотела посмотреть на город.

Он задумчиво перебирает идеи у себя в голове.

– В отеле Rockefeller Plaza есть ресторан Rainbow Room со смотровой площадкой на шестьдесят пятом этаже.

– Нет, ты не понял, – Сигюн с улыбкой заправляет выбившуюся прядь за ушко, взглядом упираясь в оголенные ноги и приковывая к ним чересчур активное внимание. – Я хочу прогуляться по городу.

– Если хотите совершить прогулку, Times Square идеально подойдет, – подсказывает механический голос.

Локи соглашается, давая команду: везти их к названному месту. Впрочем, не преминув добавить:

– И забронируй номер в Rockefeller Plaza и столик в Rainbow Room. Ночевать же мы где-то должны.

– Не будете возвращаться на Базу Мстителей, сэр?

– Нет.

Почти всю дорогу Сигюн только и делает, что как малый ребенок таращится в окно, почти вжавшись в него лицом. Локи по отражению на темном фоне отчетливо виден весь ее детский восторг невиданными ранее бесконечными огнями города; высокими домами, достающими почти до звездного неба; снующими туда-сюда людьми и бесконечным потоком машин. Тонкие губы складываются в насмешливо-добродушную полуулыбку. Локи даже слегка завидно. Он давным-давно перерос тот возраст, когда открытие нового мира приносит шквал невиданного восхищения. Он вообще никогда не мог по-настоящему насладиться красотами этого мира. Ведь в первое свое прибытие пытался его уничтожить. С Сигюн все иначе. У нее есть шанс проникнуться миром смертных. Есть шанс полюбить его и позволить секундной вспышке «настоящего» вскружить себе голову.

– Прибыли, – оповещает Пятница. – Дальше вам лучше пройти пешком непосредственно на площадь. Ваше указание касательно отеля и ресторана исполнено.

– Превосходно.

Локи покидает машину и подает руку супруге, помогая ей выбраться из мидгардского транспорта. И стоит Сигюн его покинуть, как Локи оказывается в кольце трепетно сжимающих рук. А в районе груди ему прилетают взвинченные три слова, от которых у него внутри все по привычке переворачивается. Он тактильно ощущает, как его жена-племянница дрожит от предвкушения и нетерпения. И это каким-то таинственным образом передается чуть-чуть и ему. Он вопросительно вздергивает брови. Сигюн поясняет:

– Это на эмоциях!

Она с широкой улыбкой отлепляется и резво тянет за руку в сторону особо ярких огней, людского гула и музыки. И Локи даже не успевает ничего сказать против. Только Пятница недовольно ворчит им вслед:

– Могли хотя бы закрыть дверь. Все приходится делать за вас.

Локи делает неутешительный, однако довольно забавляющий вывод: он женился на сущем ребенке. Сигюн… Ей все хочется попробовать. Разглядеть. Потрогать. Разузнать. Понять, как устроено и работает. Ее голова ни на минуты не остается в одном положении. Сигюн сама – вертится, кружится, срывается с одного места на другое. С ее лица не слезает широкая волнующая улыбка. Локи через пару часов чувствует себя полностью истощенным. Пожалуй, даже битвы так его не выматывают.

– Стой, рыжая бестия! Ты меня вымотала, – он насильно прижимает ее к себе за талию под задорный смех. – Я уже слишком стар для таких марафонов.

Сигюн запрокидывает голову кверху, упираясь затылком в мужскую грудь, и ловит изумрудный насмешливый взгляд. Она с любовной благодарностью сжимает обеими ладонями его обнимающую руку.

– Не ты ли говорил сегодня, что наша разница в возрасте будет заметна только через три тысячи лет? – игриво спрашивает она.

Тонкие губы складываются в коварную ухмылку ей в ответ.

– Я Бог Коварства, милая. Мне ничего не стоит немного слукавить.

– Или много.

– В точку.

Локи со смешком запечатывает короткий поцелуй на счастливой улыбке. И в очередной раз потешается реакцией смертных. Для них их внешне-возрастной контраст кажется вопиюще неправильным. Пожалуй, было бы, действительно, куда проще, выгляди Сигюн не как совсем юная девушка, а он, откровенно говоря, не как ее отец. Но шутница-судьба решает иначе.

– Ты совсем не устала? – даже с какой-то надеждой осведомляется Локи.

– Теперь, когда ты спросил, думаю, да. Устала. А еще я голодная.

– Не удивительно, – смешливо фыркает он, выпуская ее из захвата, и тянет ее в сторону оставленного автомобиля, – ты же носилась по площади как неугомонный вихрь!

– Просто здесь все так… – она не может подобрать слов, которые бы выразили ее восхищение, – по-другому!

– Логично, – ерничает Локи, – это же другой мир.

– Ты прекрасно понимаешь, что я не об этом…

– Как тебе смертные друзья Тора? – невзначай интересуется он.

– Разве они и не твои друзья тоже?

Локи дергано улыбается на это невинное удивление. Он говорит:

– Мне они не друзья.

– А мне показалось, вы хорошо ладите…

Сигюн сконфужено заправляет прядь за ушко. Локи как всегда – одна большая загадка, которую невозможно познать полностью. Даже сейчас ей не до конца ясно: говорит он правду или увиливает, не желая признаваться в симпатии к мидгардцам. Но она надеется, что все же второе. Эти смертные люди ей нравятся. И она понимает теперь, почему ее отец так ими дорожит.

– Они очень приятные личности. Хотя и такие разные.

– Другого ответа я и не ждал.

– Почему?

– Тебе все кажутся приятными, милая, – усмехается Локи. – Даже йотуны. До сих пор не понимаю, как ты завоевала расположение этих неотесанных варваров.

– Я завоевала самого упрямого и коварного йотуна. Это было легко.

– Только не для них самих, – глумливо скалится он.

Сигюн смущенно смеется, ненароком поднимая в памяти первый месяц, когда ее общение со своим ледяным народом больше походило на игру в прятки. Причем, если вначале пряталась она, то через какое-то время это делали уже йотуны, измученные гиперактивным желанием царицы подружиться. Все потому, что ей по своей любознательной особенности нужно было знать все и сразу: историю мира, его величайших личностей, обычаи, порядки. И рассказать ей это не мог никто лучше простого народа. Ее интерес был лестен командующим Ледяной армии. Так что они не преминули потратить на юную асинью своего времени. К тому же важным фактором сыграло ее приручение ксилвры: йотунского зверя, всегда считавшегося диким созданием. Однако когда йотуны поняли, во что ввязались, было уже поздно. И только царь смог угомонить норов своей царицы.

– Вы только посмотрите на нее! Она еще и смеется! – подначивает Локи Сигюн. – Мне вот было не до смеха, когда йотуны приходили ко мне с жалобами.

– Не было такого! – возмущенно парирует она под откровенно довольный издевкой хохот.

Пятница встречает их лаконичным приветствием и довольно быстро доставляет в пункт назначения. И не то чтобы Сигюн оно откровенно не нравилось. Просто от взглядов мидгардцев из этого заведения – «отеля», как называет его Локи, – ей становится неуютно. От натянутой улыбки мужчины, выдающего им ключ-карту от номера на двоих, ей становится не по себе. Эти мидгардцы совсем не кажутся ей дружелюбными. Сигюн, скорее, ощущает некое дежавю с откровенными сплетницами и интриганками из Асгарда, которых она терпеть не могла и которых открыто презирал теперь-ее-муж. Она теснее прижимается к его боку в какой-то инстинктивной попытке защититься. Украдкой заглядывает в его лицо, когда они поднимаются в коробке лифта на смотровую площадку-ресторан. Локи, кажется, совсем не чувствует дискомфорта. Даже наоборот. По его приподнятому уголку губ Сигюн может сказать, что он веселится. Она сминает губы. Может, это она делает что-то не то? Она старается вести себя как царевна. Держаться чинно с высоко поднятой головой. Быть может, в этом проблема? Но по-другому она не умеет… Ее учат всю жизнь держать спину ровно, а подбородок высоко. Лифт доставляет их и еще несколько мидгардцев на шестьдесят пятый этаж. И, едва покинув тесное помещение, Сигюн украдкой дергает на себя Локи. Она не удерживается от тихого вопроса:

– Я веду себя как-то не так?..

– О чем ты?

Он хмурится в первичной реакции, но следом, кажется, понимает, о чем она, и тянет губы в усмешке. Он уже порывается ответить, как его прерывают:

– Господа!

Женщина с широкой улыбкой приветствует их кивком. И Сигюн отмечает, что улыбка ее откровенно заискивающая.

– Хотите заказать столик на двоих или?..

– У нас бронь, – хлестко обрывает ее Локи.

– О! – разом воодушевляется женщина. – На имя?..

– Локи Одинсон.

– Сейчас проверю, – она быстро пробивает имя в своем планшете и кивает, найдя исходное. – Локи Одинсон и его… – она неуверенно поднимает взгляд на Сигюн, – жена?..

– Все верно, – лаконично подтверждает он.

– Ваш столик в зоне у окна. Я провожу вас!

– Закажите сразу или вам нужно время, чтобы сделать выбор? – услужливо интересуется она, подавая увесистую книгу в кожаном переплете с заголовком «Меню», стоит Локи галантно усадить Сигюн за стол и опуститься на место напротив самому.

– Я позволю себе выбрать за тебя. Ты же не против, милая? – полностью игнорируя прислугу, осведомляется он.

– Конечно.

Сигюн со сдержанной улыбкой кивает и отдает книгу, даже не раскрывая. Она сейчас вряд ли способна сделать хоть какой-либо адекватный выбор. И искусный в чужих умах мужчина, ее мужчина, видит это невооруженным глазом.

– В таком случае…

Локи диктует какие-то совершенно непонятные для выросшей во дворце Асгарда Сигюн названия блюд и небрежно избавляется от ненужного больше перечня яств. Он слушает озвученный список своего заказа и говорит:

– Все верно, – а еще добавляет: – И будь добра, дорогая, больше не появляться рядом с нашим столиком. Твои бросания взглядов в адрес моей супруги ее напрягают. А значит, напрягают и меня, – он улыбается самой добродушной улыбкой на сконфуженные извинения и завершает прямолинейным: – Пошла вон.

– Зачем так грубо? – поражается и в то же время приятно удивляется Сигюн.

Она не может ничего поделать, но это его вопиющее нахальство сейчас сделало ей приятно.

– Напротив. Я был очень мил.

Скептический взгляд голубых глаз встречается с довольными изумрудами.

– Дай мне руку! – требует Локи.

Сигюн без задней мысли протягивает ему ладонь. Он подцепляет миниатюрную кисть и томно прикладывается губами к костяшкам пальцев.

– Зачем?.. – непонимающе и ужасно смущенно вопрошает она.

Он поясняет, глядя глаза в глаза:

– Этим жестом я дал понять всем окружающим, что ты моя женщина. А теперь посмотри вокруг. Что ты видишь? – он не дает ей ответить, озвучивая очевидное: – Непонимание. Удивление. Насмешку. Люди вероломные и корыстные создания, погрязшие в собственных предрассудках, которые сами же выдумали. У них есть лишь два сюжета, почему такая молодая девушка вместе с мужчиной навскидку в два раза старше ее: либо она с ним из-за денег, либо как наивная дурочка попалась на слащавые речи, обещания и подарки. Расчет или глупость. В их умах только два варианта. Это не ты делаешь что-то не так, милая. Это просто мидгардцы слишком испорченные.

Сигюн вспоминает реакцию Мстителей на свое замужество и понимает: Локи как всегда прав.

– Абстрагируйся. Расслабься. И получай удовольствие, – он тянет губы в улыбке. – Ты же здесь не ради них.

– Разве по меркам мидгардцев у нас внешне большая разница в возрасте? – чуть погодя спрашивает Сигюн, уже значительно расслабившись: ее пальцы, ставшие игрушкой в руке мужа, посылают внутрь импульсы отменного успокоительного.

– У нас и не по меркам мидгардцев большая разница в возрасте, – ехидно тянет губы в усмешке Локи.

Огромная, если быть точнее.

– На сколько примерно я выгляжу?

– На тот возраст, на котором остановилось твое старение. Где-то лет на восемнадцать-девятнадцать.

– А ты?

Он на секунду задумывается.

– Тридцать шесть-тридцать семь.

– Восемнадцать лет – это много?

– Для мидгардцев – да.

Сигюн пожимает плечами, как бы говоря: «не понимаю я этого», – и вновь превращается в неугомонную любопытную бестию. Она игриво улыбается.

– Что ты заказал?

– Совсем не можешь подождать, да? – насмехается Локи и получает в ответ наигранно обиженные поджатые губы.

В конце концов, инцидент, слегка отравивший впечатление Сигюн от знакомства с Мидгардом, заглушается вкусным ужином и искусством Локи манипулировать чужим сознанием. Он заставляет ее отвлечься от всего вокруг, кроме себя, пищи и вида, открывающегося за стеклянным окном. Того самого – ночного вида Нью-Йорка, – ради которого Локи и приглашает Сигюн в это место. Стоит ли говорить, что его ожидания оправдываются целиком и полностью: это сущее дитя в полном восторге.

Сигюн увиливает от Локи, на пару минут заглядывая в дамскую комнату. И ей хватает этого маленького приключения, чтобы наслушаться женских шепотков о том, какой «мужчина в черном красавчик с острыми скулами (вероятно чертовски богатый)», а его спутница – «горячая малышка, наверняка чертовски хорошая в постели» – уже по мнению мужского общества. От этого Сигюн одинаково и противно, и смешно. А еще в ней неожиданно всплывают небывалые ранее нотки самодовольства. Она набрасывается на своего мужчину, едва подойдя к столику: