Текст книги "Научи меня всему (СИ)"

Автор книги: Cold February

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

И плевать он хотел, что сейчас только день. Маленькие взрывчатые вспышки безумства внизу живота еле сдерживаются отшлифованным за тысячелетие самоконтролем.

Все время. Каждую минуту он вынужден был что-то контролировать. Тора. Йотунов. Магию. Себя.

Ее.

Если бы ему год назад сказали, что он бросит все ради одной единственной женщины, Локи посчитал бы его безумцем и точно бы оставил без печени. Но это свершилось. И теперь, когда Сигюн рядом после стольких трудностей, все гораздо проще. Она будет подле него навеки. Как спутница. Как супруга. Как его царица.

***

Сигюн кажется, что нарушать запреты уже входит в привычку. Она тайком выбирается из покоев и наугад выбирает один из трех коридоров. Локи оставил ее, чтобы уладить формальности с йотунами: с ее внезапным восшествием на престол. И конечно же попросил оставаться на месте. Но Сигюн и так с неделю сидела в четырех стенах. Ей катастрофически не хватает воздуха и свободы в легких! Она с содроганием следует по каменным обледеневшим ступенькам, моля саму себя не споткнуться в темени и не съехаться как по горке. И лестницу, на удивление, удается миновать без увечий. Сигюн даже не встретила ни одного йотуна. Хотя, они, вероятно, все сейчас в тронном зале. С ее… мужем? Она краснеет и мотает головой из стороны в сторону. Это настолько дико и неожиданно, настолько странно, что даже не верится. Не верится, по большей части, из-за того, что все случается слишком сумбурно. Из-за отсутствия церемонии и всего прилагающего, предрассудками заложенного в сознании и ассоциирующегося со словом «замужество». Но на ее пальце кольцо, а на голове ледяная тиара, которую Локи надевает с усмешкой. Так что все сомнения приходится отложить насовсем. Сигюн больше не царевна Асгарда. Она царица Йотунхейма. Мира ледяных великанов.

Конец очередного коридора встречает ее выходом в нечто похожее на прилегающий сад. Правда без какого-либо намека на ограждающие стены, растительность и украшения. В этом «саде» сплошь ледяные глыбы, срубленные колючими вьюгами колонны и камни. Выглядит до боли уныло.

Сигюн неожиданно привлекает внезапное копошение. Она с интересом склоняет голову вбок и огибает каменное возвышение. Взгляд голубых глаз натыкается на суженный синий с желтым белком. Нечто похожее на кошку встает на дыбы и выбрасывает вверх хвост-льдину с характерным предостерегающим шипением.

– Эй, я тебя не трону…

Она тихо садится с поднятыми руками и протягивает одну вперед в попытке погладить невиданного зверя. Но синяя шерсть только больше вздымается. Сигюн затаивает дыхание, почти не шевелясь. И это работает. Зверь лапами-льдинками ступает на шаг вперед и тянет морду в попытке по запаху разузнать о неизвестном живом создании. Холодный нос почти утыкается в кончик пальца, а саму руку обдает фыркающим дыханием. Зверь заинтересованно делает еще один осторожный шаг вперед, подбираясь ближе. И Сигюн довольно улыбается, невесомо кладя ладонь ему на голову. Мохнатую холодную голову. По округлившимся глазам животного становится ясно, что никто ранее не проделывал с ним подобного. Не пытался приласкать и одомашнить йотунхеймскую кошку. Только вот реакция у той, как у обычных кошачьих. Сигюн улыбается шире, когда до ушей доходит приглушенное урчание.

– А на руки себя взять позволишь?

Она осторожно подхватывает зверя и прижимает к груди. Поднимается в полный рост, продолжая свои нехитрые махинации. Поглаживает шерсть на макушке и старается не задевать уши-кисточки с отростками льдинок на конце. Это довольно интересно на самом деле. Во всем в этом мире, даже в животных, присутствует лед.

– И почему я не удивлен, что ты не сидишь послушно на месте, – хмыкает саркастический баритон за спиной.

Сигюн оборачивается с горящими от внезапной идеи глазами. Она восторженно спрашивает:

– Можно его оставить?

– Шутишь? – скептически вскидывает брови Локи. Он смеется. – Это тебе не кошечка из Асгарда.

– Ну так и мы не в Асгарде.

– Это Ксилвра{?}[Ксилвра – название фамильяра из браузерной отоме «Элдария». Внешность я описывала с него же (https://vk.com/photo-125307130_457240247). ], Сигюн, – усмехается он. – И это только детеныш.

– О, правда?.. – она с удивлением заглядывает тяжеленному зверю, еле убирающемуся у нее в руках, в глаза. – Я думала, он взрослый.

– Взрослым будет, когда в холке дорастет тебе до груди, – голос уже над самым ухом сходит на какие-то неопределенные нотки. Локи ловит вопросительный взгляд. – Но ты права, мы не в Асгарде. Так что можешь его оставить.

В конце концов, этот мир слишком пуст для такой как она. Для такой живой девочки, сияющей и спешащей подарить свет всему и вся во Вселенной. Пусть у нее будет хотя бы один друг среди снежных пустынь.

– Но сейчас его лучше все же отпустить. – Локи кивает Сигюн через плечо. На взрослую особь с явно воинственным настроем. – Его матери, кажется, не совсем по душе, что ты отобрала у нее детеныша.

– Я не отбирала…

Она обиженно фыркает, бережно ставя зверька на четыре лапы и провожая, скачущего по снегу, взглядом. Сигюн искренне надеется, что это их не последняя встреча. Ее мысли точно читают.

– Ксилвры живут здесь неподалеку, так что ты еще сможешь его приручить.

Локи легонько прижимает к себе новоявленную супругу за талию. И ее миниатюрные пальчики тут же ложатся ему на грудь.

– Йотуны довольно смиренно приняли тот факт, что у них теперь не только новый царь, но и царица. Я даже удивлен.

Он, конечно, слегка лукавит. Учитывая, сколько раз его звали принять трон, ледяные великаны согласятся сейчас со всеми его решениями. Тем более, что выбор жены никак их самих не затрагивает.

– Забавно, что я ни одного из них еще даже не видела, – Сигюн заминается. – Ну… не разговаривала…

– А как же я? – насмехается Локи. – Ты забыла, что пару часов назад стала женой йотуна?

– Ты прекрасно знаешь, что я не об этом, – кривится она со смешком. – Не придирайся к словам.

– Я не…

Фразу прерывает неожиданная вспышка в небе. Характерная вспышка в небе, которую Локи, признаться, даже заждался. Он хмыкает.

– Кажется, твой отец прибыл поздравить нас со вступлением в брак, – добавляет он немного помедлив: – Хорошо хоть, один.

– Откуда ты знаешь?

Сигюн обеспокоенно поджимает губы, заглядывая в изумрудные глаза. Изумрудные глаза, полные уверенности, совсем не подходящей ситуации.

– Скажем так, с восшествием на престол Йотунхейм дал мне некоторые привилегии. Теперь я могу чувствовать всех прибывших чужеземцев. Ты тоже научишься.

Так вот, как он так быстро нашел ее и пустился навстречу.

– И сейчас я чувствую лишь одного… Ты довольно быстро, брат.

Сигюн дергается, инстинктивно прячась у Локи за спиной. Вцепляется в его локоть двумя руками. Ее отец выглядит хмуро и как-то… устало? Она впервые видит его таким. Всегда веселый и бодрый царь Асгарда похож на утомленного битвами воина. Битвами с самим собой.

– Брунгильда сказала, что ты сама пожелала уйти, – подает голос Тор, обращаясь к дочери. Но через секунду сменяет адресат своего обращения взглядом: – Но и дураку ясно, что без твоих фокусов с тропами она бы сюда не попала. Я предупреждал тебя, Локи! Сунешься в Асгард!..

– А я там и не был, – с усмешкой парирует он. – Твоя дочь тоже магией обладает, если ты не забыл.

Тор недоверчиво щурится, но строго и ясно проговаривает:

– Я забираю ее обратно в Асгард.

– Не имеешь права.

Локи насладился бы растерянностью и духовным падением брата, если бы не сама ситуация. Ситуация противная самому Богу Коварства.

– Ты бы не посмел!..

Тор только жестче сжимает секиру, понимая, что уже в заведомом проигрыше. Впервые. Полностью и бесповоротно.

– Но я посмел, – как-то невесело хмыкает Локи. – Сигюн больше не царевна Асгарда. И не является его подданной. С сегодняшнего дня она подданная Йотунхейма. Его царица.

– Зачем, Локи?.. – непонимающе глухо вопрошает Тор. – Зачем ты доходишь до таких крайностей?

– Крайностей?.. Вот как ты это видишь, брат? – он делает паузу. – С нашей стороны это был единственный выход. Уж прости… но уже поздно что-то менять.

Поздно. Тор понимает, что, действительно поздно. Он проглядел тот момент, когда еще мог пойти навстречу этим двоим. Сохранить и дочь, и брата. Пусть и крайне неприятным ему способом. Они с Сиф считали, что Локи ведом лишь целью заполучить трон Асгарда через их дочь. Куда ведь еще проще сесть на трон, чем не через женитьбу на наследнице? Но вопреки, казалось бы, здравому смыслу (смыслу, который всегда подтверждал своими действиями его брат) то, что Тор увидел неделю назад в тронном зале… Какого брата он увидел неделю назад в тронном зале. Какого брата он видит сейчас. Все говорит об обратном. О совершенно других целях, которые тот преследует. И с таким Локи Тор почти незнаком. Этот Локи знает, чего хочет, до самого конца. Этот Локи ведом чувством, доселе в нем не играющим. Прекрасно знакомым чувством. Чувством, что зовется «любовью» и погружает тебя в эту любовь с головой. Заставляет делать совершенно сумасшедшие и смелые поступки, на которые бывший ты никогда не был бы способен пойти.

Тор прочищает горло и говорит. Говорит ко внезапному удивлению царской четы Йотунхейма:

– Вы же понимаете, что даже я уже ничего не смогу для вас сделать? Вы сами обрекли себя на изгнание из Асгарда.

– Мы ли? – с усмешкой вздергивает брови Локи.

Он стирает издевательство с губ, стоит Сигюн дернуть его за рукав. И этот жест, естественно, не остается обделенным взором одного глаза. Этот жест и ответная реакция приводят все на свои места.

– Прости, дочь моя… я был неправ, – Тор рывком втыкает секиру в промерзлую землю и призывно простирает руку. – Позволишь?

Сигюн бросает украдкой взгляд на Локи, как бы спрашивая разрешения. И он едва заметно кивает. Она впечатывается в отеческую грудь порывисто и со всей хранимой любовью. Шепчет почти неслышимо:

– Мне тебя не хватало. И мамы…

– Я знаю, – глухо произносит ее отец. – И, несмотря на твой выбор, надеюсь, ты будешь счастлива, – он говорит уже громче и строже: – Но благословения я своего не даю! – и шепчет, наклоняясь к уху дочери: – Ну ладно, тебе даю…

Сигюн широко улыбается.

– Но чтоб этот не знал…

Локи закатывает глаза. Нет, ну серьезно…

– Поверить не могу, что моя дочь вышла замуж за моего брата, – уже в привычной себе чуть веселой манере жалуется Тор.

– Да я сам в шоке, – поддерживает его «брат», но натыкается на грозный взор.

– Тебе слова не давали!

– Что, правда? – возмущается Локи. – Это, вообще-то, мое царство!

– Которое входит в состав Девяти миров под моим руководством. Так что закрой рот.

Локи раздраженно поджимает губы и натыкается на девичий взор со смешинками. О! Она еще за это поплатится!

Тор выпускает дочь из объятий, разглядывая с ног до головы. Да. Его девочка выросла. Выросла так быстро, что ни он, ни Сиф не заметили. Стала царицей… Совсем не того мира, что он ожидал. Но, может, в этом и суть? Дети не всегда следуют пути, проложенном родителями. Каждый выбирает свой. И это… нормально?.. Тор отступает назад и подбирает секиру, чувствуя, что вот-вот расплачется.

– Я должен вернуться. Нужно все объяснить твоей маме, – он добавляет: – Попробую уговорить ее не идти на Йотунхейм войной с валькириями.

– Ты уж постарайся, – невесело хмыкает Локи.

– А ты!.. – Тор резко воздымает оружие в указующем жесте на брата, делающего громадное усилие, чтобы по инерции не отступить на шаг. – Заставишь ее хотя бы одну слезинку пролить, я точно снесу тебе голову!

– Договорились.

Локи подходит к Сигюн со спины, наблюдая, как Тор – его брат, ее отец – направляется за пределы дворца, чтобы вызвать Биврёст. На царскую чету Йотунхейма в одночасье накатывает меланхоличное настроение. Хочется вдохнуть полной грудью. Но каждый понимает, что все самое сложное лишь впереди. Сегодня свершилась лишь самая маленькая, хотя и главная, их победа. Тор не держит на них зла – это главное. Для Локи. Для Сигюн. С Сиф все окажется куда проще.

– Локи… – неожиданно едва слышно молвит Сигюн.

Он цепенеет от ее дрожащего голоса и быстро опускает взгляд на рыжую макушку.

– У меня ноги подкашиваются…

Он ловко приобнимает ее за плечи, и правда, едва стоящую на ногах.

– Можешь взять меня на руки?

Локи молча исполняет ее просьбу, сгребая в объятьях точно самую последнюю драгоценность. Спрашивает едва дрогнувшим от волнения голосом:

– И куда тебя отнести?

Сигюн смотрит в заволоченные немым извинением изумрудные глаза. Чувством, которое им никогда не было свойственно ранее. Смотрит в глаза, что покорили ее своей дерзкой зеленью с первого взгляда. Она улыбается самой мягкой и влюбленной из своих улыбок. Все самые большие проблемы для остаются позади. Отныне и навсегда: есть лишь только они. Сигюн произносит едва слышно в звенящей тишине вечных льдов, чтобы до ее любимого, до ее мужа, до ее царя дошел весь смысл, вложенный ею всего в одно слово. Богиня Верности говорит:

– Домой.

The End!

Комментарий к Часть 17

Спасибо всем, что были вместе со мной на протяжение этой работы! Особое спасибо, конечно, комментаторам, которые вдохновляли меня своими отзывами :)

Историческое событие: я впервые завершила свой макси!

И завершился он на той ноте, на которой и должен был закончиться изначально, – на начале для царской четы Йотунхейма.

п.с. Убедительная просьба: оставлять комментарии по всей работе в целом под этой главой, а бонусы считать отдельно. И да, не скупитесь черкнуть пару строк о работе, даже несмотря на то, что она завершена. Мне будет приятно)

========== Бонус №1 ==========

Сиф заботливо проходится гребнем по рыжим волосам, забирая пряди в затейливую прическу. Сигюн перебирает ножками, свисающими со слишком высокого для пятилетней девочки стула. Она с интересом рассматривает золотую заколку в руках. Но мысли ее далеки от благородного металла и вкрапленных драгоценных камней. Они крутятся вокруг таинственной и притягательной фигуры недавно приобретенного дяди. Мужчины с какой-то необъяснимо влекущей аурой, с мелодичной тональностью манящего тембра, с плавностью движений, разительно контрастирующей с жесткими и порядком неуклюжими жестами отца. От дяди веет чем-то запретным. Тем, что особенно во взрослых нравится детям. Чем-то непознанным. Дядя Локи – загадка. А загадку хочется разгадать.

Сигюн спрашивает у матери:

– А дядя Локи еще придет?

Сиф замирает, даже не зная что и ответить на столь неожиданный вопрос. Признаться, этого бы ей хотелось в самую последнюю очередь. Она говорит:

– Дядя Локи не лучшая для тебя компания, дорогая.

– Почему? – с детской простодушностью интересуется маленькая царевна. Она заглядывает через зеркало в глаза матери своими расширенными голубыми омутами.

– Просто он… – Сиф старается экстренно что-то придумать, – очень занят. И он не любит, когда его лишний раз беспокоят.

– Папочка тоже занят, – протестует Сигюн.

Ее мама сдавленно улыбается. Дети…

– Локи занят немного больше, чем твой отец.

– Папа царь Асгарда.

С этим аргументом Сиф, конечно, не может поспорить. Она опускается на колени, чтобы повернуть к себе дочь и взять маленькие ладошки в свои. Чтобы с сомнением вздохнуть и доверительным тоном начать тот разговор, который рано или поздно все равно произошел бы.

– Послушай, Сигюн. Локи не тот, с кем тебе стоит проводить время.

– Почему?

– Потому что он не очень хороший ас. – И не ас в принципе.

– Но он же мой дядя!

– Да, но… – Сиф хочется ударить одну наглую, вечно ухмыляющуюся рожу за то, что вообще приходится вести такие речи. – …тем не менее, ему не следует доверять.

– Почему?

– Потому что он Бог Коварства, дорогая.

– Почему? – Сигюн склоняет рыжую голову вбок в интересе.

А Сиф хочется взвыть. Этот ужасный возраст!

– Что значит «почему»?

– Папочка Бог Грома, потому что управляет молнией, – объясняет она. – А дядя Локи почему Бог Коварства?

– Потому что постоянно плетет интриги, – устало вздыхает Сиф. – И это всегда плохо заканчивается для тех, кто в них попадает. А я не хочу, чтобы с тобой произошло что-то плохое. Послушай, Сигюн, – она крепче сжимает маленькие ладошки. – Просто обещай мне, что будешь держаться от него подальше, ладно?

Сигюн недовольно поджимает губы, но согласно кивает. Она говорит:

– Ладно.

***

– Дядя Локи!

Радостный детский вскрик и столь непривычное обращение заставляют его поперхнуться. Локи с раздражением цокает и поджимает губы, бросая сожалеющий взгляд в испорченную медовуху. Он отставляет кружку на каменные перила открытого балкона и поворачивается, чтобы с показным недовольством поставить руки в бока. Но его ноги в районе колен обвивают загребущие маленькие ручонки. О, Всеотец! За что ему все это?!

Он подхватывает энергичное бесноватое чудовище, отцепляя от себя. Оставляет ее висеть с глупой счастливой улыбкой на расстоянии вытянутых рук. Хоть какая-то спасительная дистанция. Локи пытается понять: что ему делать с этим абсолютно непредсказуемым зверьком? Сейчас они тет-а-тет. Нет ни ее мамушек, ни волчицы-мамочки Сиф. Кстати, об этом…

– Что ты здесь делаешь? – задает он довольно глупо звучащий вопрос в день праздника солнцестояния.

Но племянница на удивление оказывается смекалистой.

– Я потерялась, – воистину честный ответ с грудой детской наивности.

– И как так вышло, что мать упустила тебя из виду? – он щурится с каким-то закрадывающимся недоверием. Но отвечает ему только детская невинная улыбка.

Локи с медленным выдохом и тонной скептицизма прокручивает ситуацию в голове. И, кажется, пауза затягивается. Потому что малышка начинает от скуки размахивать ручками и маленькими ножками на весу. Он мысленно стонет. Что ему теперь делать-то с ней?!

Его вдруг осеняет. Он спешно ставит племянницу на пол и уверенно провозглашает:

– Нужно найти твою мать. Стой здесь!

– Нет!

Сигюн с каким-то остервенением вцепляется обеими ладошками в пальцы своего дяди. На большее ей просто не хватает размера. Она сводит рыжие бровки и поджимает губы. Она «старается потеряться» и «ищет того, кто бы мог ей помочь» не для того, чтобы ее так быстро вернули.

Локи непонимающе хмурится. Он уточняет:

– Что значит «нет»?

– Не оставляй меня! – давит она на жалость. – Если ты уйдешь, я останусь одна и снова потеряюсь!

Он подозрительно суживает изумрудные глаза и внезапно широко усмехается. Опускается на корточки на уровень ее глаз и вкрадчиво интересуется:

– Ты что это, маленькая бестия… пытаешься сейчас мной манипулировать?

Сигюн испуганно округляет глазки и вертит рыжей головкой из стороны в сторону. Она пытается спешно убрать от него свои руки, но теперь уже сам дядя хватает обе ее ладошки одной своей.

– А я готов поспорить, что да… – весело тянет он. – Зачем это тебе?

Она превращается в маленькую немую рыбку, утыкая виноватые голубые омуты в пол. Поймана с поличным. Так просто. Хочется провалиться на месте.

– Сигюн, – Локи приподнимает костяшкой пальца маленький подбородок и вздергивает брови вверх, ожидая ответа. Теперь выдавить из нее правду уже дело принципа.

– Просто хотела с тобой увидеться, – смущенно оправдывается она. – Ты злишься?

– Злюсь? – он проверяет собственные ощущения. – Нет, маленькая бестия, – он тихо посмеивается. – Скорее, наоборот. Забавляюсь.

Такие выходки не в стиле Тора. И уж тем более не в стиле чересчур педантичной Сиф. Это больше походит на его собственные шалости. Хотя… что взять с ребенка. Какие только авантюры не приходят в детские головы. Головы… Он ухмыляется, невольно забираясь пальцами в рыжие локоны. Даже при ночном свете больше похожи на золото, так любимое асами. И глаза. Ее глаза. Это невыносимо…

Локи одергивает себя и поднимается во весь рост. Он говорит:

– Нам все же будет лучше вернуть тебя матери. Готов поспорить, Сиф уже подняла на уши полдворца.

– Пока что только меня и прислугу.

Громогласный смешок заставляет Локи почти отскочить. Но Тор продолжает как ни в чем не бывало:

– Сначала ты, братец, ужом с празднества улепетываешь… – он меняет тон голоса на задорно-игривый и обращается к дочери: – а затем ты, маленькая проказница, исчезаешь! – он подхватывает Сигюн на руки под задорный смех и показательно хмурится. – Вы что, сговорились?

– Ага. Против тебя, а еще белок вон на том дереве, – с явным сарказмом разводит руками Локи. – Отведи ребенка к Сиф, пока она не перевернула вверх дном весь дворец, Отец года.

– Нет, серьезно, – пропускает насмешку мимо ушей Тор. – Что вы тут вдвоем делали?

– Ничего, – в два голоса отвечают дядя с племянницей.

Удивленный изумрудный взгляд встречается с озорным голубым. Вот ведь!..

– Ло-ки! – предостерегающе тянет брат.

– Я ничего не делал! Спокойно! – заверяет он. – Я ее дядя, в конце концов. Чего ты так опасаешься?

– Головы твоей бедовой.

Локи показательно возводит глаза к потолку и всплескивает руками.

– Серьезно?!

– Более чем. И хватит так щуриться, похож на змеюку, – Тор шепчет Сигюн: – Похож же, скажи?

Она издает несдержанный смешок.

– Ты чему вообще ребенка учишь? Тебе Хела вместе с глазом и мозг задела? Нет, правда, скажи, брат. Потому что я уже начинаю опасаться за будущее Асгарда.

– Но ты, правда, похож, – хмурится Тор, чем доводит брата до ручки.

– Отведи Сигюн к матери, – сухо бросает Локи и спешно отворачивается, исчезая в зеленоватом свечении.

Сигюн издает восторженный вздох. Она мечется взглядом от исчезнувшего дяди к отцу с немым вопросом. Он весело усмехается:

– Что-что, а исчезать эффектно твой дядя умеет.

– Что это было, папочка?!

Восхищение в словах дочери наводит Тора на не самые хорошие мысли. Но он списывает это на присущий всем детям энтузиазм познания нового.

– Магия. Дядя Локи у нас фокусник.

– Я тоже так хочу! – пылко выдает малышка, чем заставляет отца нервно засмеяться.

– Только маме этого не говори, ладно?..

Сигюн задумчиво склоняет голову вбок. Она прокручивает в голове утренний разговор с мамой и согласно кивает. Отец облегченно выдыхает. Он поворачивается к дверям в праздничную залу, заводя монолог о том, что им, действительно, лучше поскорее найти леди Сиф. А маленькая бестия оборачивается со сверкающими голубыми глазами, чтобы бросить прощальный взор на место, где исчез ее дядя. И улыбнуться особо проказливой и довольной улыбкой.

Комментарий к Бонус №1

Еее, бонус хд

Кто-то просил в “письмах-посланиях” мелкую Сигюн. Получите. Явно не последний драббл в этой теме, но считаю символичным, что “Бонусы” начались именно с него)

п.с. Читаю все ваши послания. Многие совпадают с тем, что я так и так планирую написать. Что довольно занятно :)

========== Бонус №2 (бывш. №5) ==========

Комментарий к Бонус №2 (бывш. №5)

Хронологически находится в 15 части.

Локи обещал всему научить? – Локи научил. [NC-17]

Сигюн с бешено колотящимся сердцем ходит взад-вперед по кабинету своего дяди. Это их первое занятие магией спустя три дня выходных после ее дня рождения. Выходных, которые постановляет отец, чтобы с братом завершить дела, возникшие в ходе отсутствия последнего. Сигюн видится с Локи лишь мельком во время трапез и тайных интимных посещений, которых явно не хватает для чего-то… большего. Необходимого для разрешения их накопившейся страсти. Зато теперь на это «большее» появляется реальный шанс, и оттого она не может найти себе места. Мысль о том, что буквально за стенкой находится спальня с кроватью, на которой Сигюн отдавалась Локи совсем недавно, не дает покоя. В голову лезут абсолютно непристойные мысли. И, зная Локи, абсолютно оправданные.

Она с тяжелым выдохом кое-как взгромождается на высокий стул около стола с травами. Склянки с зельями, как всегда, призывно манят своими бликами в полумраке покоев. Синие пузатые – для сна. Зеленые тонкие – для лечения. Белые угловатые – для забвения. И еще куча различных цветов и форм для разных целей. Но черные с багровыми этикетками неизменно – сплошь яды. Сигюн по наитию тянется к ближайшему флакону, совершенно неправильной формы. Он похож на ромб с множеством острых граней. Она осторожным движением, чтобы ненароком не сбить треугольную острую крышку, вынимает флакон из подставки. Странное бархатистое стекло отзывается на коже неприятными ощущениями. Черными чернилами на бирке нацарапаны совершенно неизвестные Сигюн символы. По затылку отчего-то проходится холодок. Она предпочитает спешно поставить яд на место.

Локи следует поторопиться. От скуки, нервов и ожидания она творит небезопасные вещи. Он должен поскорее прийти и вновь в привычной шипящей манере возмутиться, чтобы она «не трогала своими загребущими ручонками то, что и без нее неплохо лежит». Шесть лет назад этот упрек наотрез выбивал из нее охоту лезть, куда не следует. Сейчас же Сигюн почему-то хочется делать все Локи наперекор. Это странное и необъяснимое желание: проверить, насколько хватит его выдержки.

Звук хлопающих входных дверей заставляет Сигюн встрепенуться. Вопрос: рада она или нет, что он пришел? У нее совсем нет времени, чтобы подумать над этим. Золотые створки кабинета растворяются через пару мгновений. Локи влетает сквозь них взбешенной змеей. Челюсти плотно сжаты, что прорезаются желваки. Глаза мечут убийственными искрами. Потоки магии заходятся в нестабильной вибрации. Кажется, в ходе государственных дел что-то идет не так… Сигюн знакома с такими моментами его краеугольного состояния. Сейчас лучше поиграть в умницу и закрыть рот, пока на нее не спустили все отменное красноречие.

Она внимательно следит, как он рыщет по комнате взад-вперед, пытаясь успокоиться. Она все-таки не выдерживает. Сигюн обеспокоенно спрашивает:

– Что-то случилось?

Локи реагирует на ее фразу мгновенно, резко разворачиваясь всем корпусом.

– Твой отец – тупой идиот! Вот, что случилось!

Впрочем, ничего нового.

– Вы поругались с папой?.. – Вопрос, не требующий ответа. По взбешенному виду он и так ясен.

У Сигюн довольно двойственные чувства по этому поводу. В такие моменты она каждый раз словно встает меж двух огней: своим отцом и своим любимым мужчиной.

Локи раздраженно выдыхает сквозь зубы, окидывая племянницу взглядом. Силуэт вполоборота; нога закинута на ногу; точеный локоть опирается на столешницу; облегающий стан верх подчеркивает фигуру; участливый взгляд; его любимое разметавшееся по зеленому платью рыжее золото. В голове вдруг созревает на диво коварный план мести. Локи сладко улыбается, что, по мнению Сигюн, больше походит на чисто трикстеровский пугающий оскал. Ее передергивает. Что-то подсказывает, что оставаться сейчас с ним рядом – не лучшая идея.

– Я, пожалуй…

– Занятия сегодня отменяются, – с медленной расстановкой вещает Локи, сокращая расстояние ленивой походкой хищника, готового наброситься в первую же секунду, как жертва даст деру.

– О!..

Она медленно сползает со стула и отступает назад. По затылку бегут предательские мурашки.

– …тогда…

Она подпрыгивает на месте, натыкаясь на край очередной столешницы. (Слишком много в его кабинете столов!) И тут же с возгласом удивления оказывается на ту посажена. Локи наклоняется почти вплотную.

– Но это не значит, что я тебя отпускаю, милая, – хитрая насмешка в приглушенном голосе одновременно и соблазняет, и отторгает.

Сигюн хмурится, упираясь ладонью в мускулистую грудь.

– Я – не способ мести.

– Так, значит, ты обо мне думаешь? – наигранно оскорбленно ужасается Локи.

И его наивная девочка ожидаемо покупается на эту провокацию.

– Нет!.. Я просто решила… – она содрогается в секундной панике, но тут же вся ее нервозность сходит на «нет». Сигюн бросает на него обиженный взгляд. – Ты пытаешься мной манипулировать?

Или не покупается. Локи с каким-то неопределенным довольством посмеивается и утыкается лбом в ее плечо. Чуть сильнее сжимает в руках все еще удерживаемую талию, точно проверяет – на месте ли его любимый кинжал. Способен ли тот насытить жажду хозяина в момент нужды.

– Как-то уж слишком хорошо ты меня изучила, милая…

– Это было очевидно…

– Ладно. Признаю. Меня занесло.

Сигюн с выдохом обнимает широкие плечи, путаясь в длинных черных волосах. Она прижимается щекой к его виску. Кожи на шее тут же касаются вероломные губы. Сигюн с дерганой улыбкой прикрывает глаза, не зная злиться ей или смеяться. Что он там признает?..

Локи медленно ведет дорожку жаркими всасывающими поцелуями к щекам. Он ставит первостепенной целью: умалить обиду своей маленькой девочки. Он знает, чего хочет, и знает, какими способами этого добиться. С племянницей, с детства легко читаемой, как открытая книга, с влюбленной юной девой это сделать в два счета. Сигюн – заведомо проигравшая в любых играх, которые он решит затеять. Заведомо будет делать то, что он хочет. Локи усмехается, натыкаясь в итоге на прикрытые в истоме глаза и закусанные губы. Горячий язык заставляет их приоткрыться.

Сигюн опоясывает напряженными пальцами худое лицо. Локи сводит ее с ума своими умелыми ласками. Влажными глубокими поцелуями; прикосновениями руки, сползшей с талии и неспешно очерчивающей бедро, приподнимающей ногу и зацепляющей кайму подола, прослеживающей линию от щиколотки до острого колена и кромки чулок. Сигюн отстраняется, жадно глотая воздух. Ловит заплывшим взглядом его горящий и, дразня, соскальзывает руками по шее к плечам. Локи, рвано вскинув уголок губ, вновь увлекает ее в страстный опьяняющий поцелуй. Внизу живота завязывается узел давящего возбуждения. Пальцы немеют и перестают слушаться. А из горла уже бесконтрольно вылетают томные стоны, разбивающиеся о чужие губы. Сигюн судорожно сжимает плотную ткань камзола, вновь чуть отодвигаясь. Она откровенно пугается своего абсолютно неподконтрольного состояния. Обмякшего тела. Расплывчатости перед глазами. Жгучего жара в каждой клеточке тела. Это похоже на «те самые» ощущения. Но более сильные.

Локи, решая, что она просто переводит дыхание, резво перебирается к области под подбородком. Сигюн неожиданно с придыханием шепчет:

– У меня голова кружится…

Его губы трогает самодовольно ухмылка.

– Это нормально.

Сигюн не уверена, нормально это или же нет. «Тогда» все происходило стремительно быстро и порывисто, сейчас же Локи, будто специально, растягивает все по максимуму. Будто проводит очередной урок, медленно объясняя «что», «как» и «зачем», дабы в ее «несмышленой головке» лучше отложилось. Он спускается быстрыми поцелуями к краю выреза над часто воздымающейся грудью. Резвые пальчики зарываются в волосы на затылке.

Ее частое дыхание вперемешку с подавляемыми стонами порождает у Локи горючее желание в паху. Он неожиданно для разомлевшей Сигюн стаскивает ее со стола на подкашивающиеся ноги. Она не видит, но слышит довольный смешок за секунду до того, как спешно оказывается подхвачена на руки.

– Ты вообще ешь? – не удерживается он от колкости.