Текст книги "Научи меня всему (СИ)"

Автор книги: Cold February

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

========== Часть 1 ==========

Когда Тор женится на Сиф, Локи воспринимает это как данное. Как то, что в конечном счете и должно было случиться. И никакие интрижки со смертными этому бы не помешали. Локи раздражает лишь одно: теперь эта выскочка будет его царицей.

***

Когда Тор влетает в его кабинет – кабинет главного военного и политического советника Асгарда – он устало потирает переносицу и откладывает документы в сторону. На лице сводного брата слишком довольная улыбка. Локи в немом вопросе поднимает бровь.

– Сиф ждет ребенка!

– Я к этому не причастен.

– Снова твои шуточки, Локи! – Тор пытается хмуриться, но его благодатное настроение перевешивает показное безразличие. – У меня будет ребенок, брат! Порадуйся за меня!

– Я рад. Очень. А теперь, если позволите, Ваше Величество, я бы хотел-таки ответить на дипломатические письма от Ванахейма и Альвхейма. Что, между прочим, выполняю за вас, – язвительный укор заставляет царя Асгарда отвести слегка виноватый взгляд. Локи буквально видит, как в голове Тора вертятся шестеренки, принимая вид совершенно глупой идеи. Он останавливает сводного брата еще до того, как тот ее озвучит: – И нет, я не пойду с тобой выпивать! Если хочешь надраться – можешь сделать это в компании своих воинов. А я – занят.

И стоит ничуть не расстроенному Тору, вполне разумно ожидавшему такого исхода беседы, скрыться за золотыми дверьми, как Локи вновь принимается за перо. Он, действительно, слишком занят, чтобы влезать в семейную жизнь царской четы. Только где-то на периферии сознания проблескивает мысль, что в Гладсхейме{?}[Гладсхейм – с древнескандинавского «яркий дом», чертог Одина, дворец в Асгарде.] вскоре станет на одну проблему больше. И она свесится опять-таки на его плечи.

***

Богу Коварства впору назваться вёльвой{?}[В скандинавской мифологии – провидица]. Тор мечется возле дверей спальни Сиф, не останавливаясь ни на шаг. До него никак не доходит, что он мешает столь же взволнованным врачевателям делать свою работу. И кого же зовут, чтобы утихомирить царя? Локи закатывает глаза, глядя на эту картину.

– Я всегда думал, что ты Бог Грома, а не Бог Ветра.

– Что?.. – откровенно застопорившийся мыслительный процесс отражается на хмуром лице.

– Перестань сновать туда-сюда и дай уже прислуге сделать свою работу!

– Я переживаю за нее, брат! Ребенок не должен был родиться так рано!

– И чем же твои стенания помогут роженице? – Локи усмехается. – В данный момент ты только мешаешься. Угомонись! Всего на две недели раньше срока. Это не смертельно ни для нее, ни для твоего отпрыска.

– Правда? – щенячье лицо забавляет, но Локи делает максимально серьезный вид и кивает.

Каким-то неведанным образом Тор успокаивается и, что-то невнятно пробормотав, уходит. Как выясняется позже, за секирой, чтобы вместе с ней сесть на софу в передней, поближе к спальне жены{?}[Обычно царские покои разделялись на несколько секторов: 1) передняя, из нее можно было пройти в 2) спальню, 3) кабинет, 4) приемную, 5) будуар/гардероб, 6) ванную.]. Тор оправдывается, говоря, что если будет «с пустыми руками», то опять начнет наматывать круги. И это царь Асгарда…

Локи фыркает. «Сидит у двери, как какая-то шавка…» Он вздыхает и опирается спиной рядом о стену, не хочет нарушать личных и так тревожных границ. Пока Гладсхейм стоит на ушах, поработать нормально все равно не удастся.

Спустя мучительно долгих для обоих мужчин четыре часа главная врачевательница Эйр{?}[Эйр – в скандинавской мифологии богиня-целительница, покровительствующая врачеванию.] выходит из спальни. Ее вид измучен, но весьма доволен. Тор мигом подлетает к ней, и Локи вполне резонно делает вывод, что справляется со своей задачей, можно уже удалиться. Покидая покои царицы, он слышит, как за его спиной доносится отчетливый вердикт: «Девочка».

***

Локи видится с племянницей впервые спустя пять лет после дипломатических разъездов по Девяти мирам, которые выбивает у Тора, чтобы пережить младенческий Армагеддон. Разъездов, включая Мидгард, из-за которого все так и затягивается. Впрочем, Локи совершенно не против такого исхода. Он благоразумно пропускает бессмысленный детский лепет, крики, визги и прочие составляющие веселой жизни царской четы. Сиф с дочерью сидят на софе напротив, и, глядя на это чадо, он не может не пошутить:

– Это точно ребенок Тора?

Стоит ли говорить, что Сиф в секунду заводится? Его имя из ее уст звучит угрожающе. Это его веселит. А затем на место веселья приходит удивление. Маленькая царевна, здраво рассудив, что улыбка бога, которого называют ее дядей, намного лучше гнева матери, растягивает губы ему в ответ. Локи хмыкает, решая еще больше позлить невестку. Он бросает малышке призывный взгляд. И это работает. Под материнский возглас царевна скатывается с софы и направляется изучать нового родственника. Локи ловко подхватывает племянницу и сажает к себе на колено.

– Рыжие волосы. Простодушность. Наивность. Явно слабое телосложение. Валькирией ей точно не быть.

– Что такое «валкилия»? – маленькая царевна едва склоняет головку в вопросе, бросая на дядю полный любопытства взгляд.

– Женщина-воин. Как твоя мама, – Локи отвечает коротко, стараясь максимально пресечь поток вопросов. И на удивление ему это удается.

– Сигюн, милая, можешь пойти пока поиграть, а я поговорю с твоим дядей?

Девочка неохотно кивает и не без помощи слезает с мужских ног. Послушная… Ее уводит подошедшая прислуга, и Локи резко теряет к племяннице весь интерес. Он становится полон внимания: Сиф вмиг предстает перед ним нервной и уставшей. Она спрашивает:

– Сигюн, правда, совсем не похожа ни на меня, ни на Тора?..

О, так вот оно что…

Локи очень хочется позабавиться. И, может, даже усугубить сложившуюся, вероятно, во время его отсутствия в Асгарде неприятную ситуацию. И он бы сделал это, с удовольствием посмотрев на то, как знать обвиняет царицу в измене. Если бы не одно «но».

– У нее глаза Фригги, Сиф. – Голубые чистые глаза, пленяющие своей искренней теплотой до неведомой затаенной дрожи. – И насколько я знаю, Бёр был рыжим. Так что можешь с привычной тебе в бою жестокостью ставить придворных на место.

– Ты… – Сиф давится воздухом. Недоверчивое напряжение на ее лице держится долго, пока вместе с царственной осанкой не опадает вниз. – Спасибо тебе… еще пара лет, и ей бы пришлось столкнуться с волной…

– Боги упасите! – он усмехается. – Я сказал это не для тебя и тем более не для ее благополучия. Просто не смог удержаться, чтобы в очередной раз не доказать несостоятельность нашего царя.

– Поверить не могу, что Тор простил тебе все выходки!

Локи хмыкает ее презрительным ноткам родом из открывшегося второго дыхания. Он отвешивает шутливый поклон и удаляется из приемной, краем глаза замечая следящие за ним голубые глаза. Любопытная, значит…

***

Очень. Выясняет Локи впоследствии, когда не может отделаться от следующей за ним по пятам племянницы. Куда бы он ни пошел, она неведомым образом увиливает от матери, своих нянечек и старается идти за ним, словно хвост. Виноватым, кто бы сомневался, назначают его! Это начинает действовать на нервы… Как было хорошо до ее десятилетия, когда Сигюн жила в женской части дворца и училась девичьим премудростям. Они могли видеться только на званых пирах и иногда на царских приемах, где либо Сиф не отпускала дочь от себя ни на шаг, либо Локи вообще там не появлялся. Но теперь, перейдя во вседозволенное юношество, племянница, видимо, решает наверстать упущенное.

– Дядя Локи!

Он делает вид, что не слышит ее, окликающую его с веранды. У него есть более важные дела, чем нянькаться с мелкой девчонкой.

– Локи!

Ее голос звучит на порядок ближе. А вот это уже не есть хорошо. Локи раздраженно выдыхает сквозь зубы и разворачивается. Взгляд упирается прямо в рыжую макушку где-то на уровне пояса.

– Чего тебе?

Сигюн широко улыбается, высоко задрав голову. Голубые глаза светятся ярче любого солнца… Щеки раскраснелись от короткого бега. Слабая телом. Как он и говорил когда-то.

– Куда ты идешь?

Маленький. Назойливый. Хвостик. Боги, почему именно он?!

– Туда, где тебе не место, – хмуро отвечает Локи и демонстративно разворачивается к ней спиной.

– Можно мне с тобой? – Она хватает его за край рукава и почти бежит, чтобы поспевать за размашистым шагом.

– Нет, нельзя, маленькая бестия! Отправляйся к своей матери!

Он дергает рукой и, ускоряясь, заворачивает за угол, проходя прямо в стену. Наконец-то тропа! Наконец-то он избавляется от этой надоедл…

– Холодно.

Локи резко оборачивается на жалующийся писк. Изумрудный глаз непроизвольно дергается. Голос переходит в откровенное шипение:

– Ты что здесь делаешь?! Как?!

– Ты резко дернулся. Я схватила тебя за камзол, и тут «бам»! Другой мир! – на ее лице расцветает веселая улыбка. А спустя секунду она чихает.

Локи едва не хватается зá голову.

– Ты хоть понимаешь, что твой отец с матерью придушат меня, если узнают, что ты потащилась со мной в Йотунхейм?!

Он наскоро наколдовывает на ней теплую одежду, погребая рыжую макушку под тяжелым меховым капюшоном и кутая в шарф по нос. Так что на уровне видимости остаются только сияющие голубые глаза. Сигюн дергает головой вверх, выпутывая рот из теплого плена.

– Так давай вернемся.

– «Давай вернемся», – Локи злобно передразнивает ее и тут же мысленно выругивается. Ведет себя с ребенком как идиот! Он объясняет уже более спокойно: – Это тропы между мирами, милая, они так не работают. Вход в Асгард в другом месте.

– А как же Биврёст?

Локи сдавленно скалится. Эта девчонка слишком сообразительная. Точно не в отца. Вот только не скажешь же ей, что посещаешь практически вражескую планету не совсем легально…

– Я не могу вызвать Биврёст сюда.

– Почему?

Он делает усилие, чтобы не взорваться, хмурится и бурчит что-то невнятное. Поднимает племянницу на руки, здраво рассуждая, что передвигаться так будет быстрее. Сигюн обнимает его за шею своими крохотными ручками. Не так уж и противно, как ему представляется…

– Так почему?

Он молчит.

– Мама с папой не знают, что ты здесь? Тебе нельзя быть здесь?

Локи останавливается, замерев. Медленно поворачивает напряженное лицо в ее сторону, почти соприкасаясь носами. Вот! Ведь! И правда! Проблемная! Девчонка! Сигюн довольно улыбается то ли своей догадке, то ли своей какой-то мысли. Не-е-ет, определенно всему сразу!

– Я никому не скажу, честно!

– И ты хочешь, чтобы я поверил нá слово ребенку? За дурака меня держишь? – Локи фыркает. – Признавайся, тебя на это Сиф надоумила.

– Мама наоборот говорит, чтобы я держалась от тебя подальше.

– Так чего ты тогда ходишь за мной хвостом?! – он едва не срывается на крик. Тяжело дышит. Так, что его обильное шумное дыхание согревает ее нарумянившиеся уже от холода щечки. Терпение лопается.

Сигюн внезапно тушуется. Сильнее сжимает его плечи и выдает еле слышно. Почти моля:

– Научи…

– Что, прости? – Локи щурится в удивлении. За ее скачкообразные мысли невозможно ухватиться.

– Научи меня магии! Тогда я никому ничего не скажу!

– Шантаж?

Сигюн довольно и активно кивает. Локи вдруг усмехается. Этого он никак от нее не ждет. Любопытство. Авантюрность. Отсутствие страха идти наперекор. Возможно, с такими задатками из племянницы и выйдет что-то путное. Он, посмеиваясь, качает головой.

– И в кого ты такая, понять не могу…

– Может, в тебя? – Локи вопросительно изгибает бровь. – Мама говорит, что ты воплощение коварства, и тебе нельзя доверять.

– Что-то ты не особо слушаешься свою маму, – он хмыкает и двигается с места. Раз у него появился такой внезапный груз, стоит поторопиться со своими делами.

– А папа говорит, что ты все равно хороший!

Локи закатывает глаза. Ох уж этот Тор!..

– Я не хороший, а твоя мать абсолютно права. Я Бог Коварства, и мне нельзя доверять.

– Но мне-то тебе доверять можно, – Сигюн весело хихикает, и Локи удивленно вытягивает лицо.

– С чего бы? Я не раз обманывал твоего отца, ты в курсе?

– Но сейчас вы хорошо ладите.

Еще бы, столько воды утекло.

– Не так хорошо, как ты думаешь, маленькая надоеда. Но… – Ладно. Он будет хоть раз честен. В конце концов, это превосходный шанс взять реванш у всего Асгарда, – …так и быть. Я буду учить тебя.

Сигюн издает радостный визг и благодарно целует дядю в щеку. Локи невольно дергается от неожиданности. Ее «спасибо», включенное как на повторе над ухом, быстро начинает действовать на нервы. Он прочищает горло.

– Но с одним условием! – Она послушно ему внимает. – Ты сама будешь просить разрешения у своих родителей.

***

Когда они возвращаются из путешествия на планету льда и холода, весь Асгард стоит на ушах. И это неудивительно, ведь Хеймдалль уже как три часа не видит царевну ни в одном из Девяти миров. Локи приходится пустить все свое красноречие на то, чтобы Тор и Сиф поверили: он скрыл девчонку не специально. Вообще даже никакого понятия не имел, что Сигюн находится рядом с ним в комнате, когда он варит зелья! Рыжая маленькая бестия подтверждает его слова: они условились на этой сказке еще в Йотунхейме.

Свою же часть их «договора» Локи выполняет во время вечерней трапезы. Он как бы невзначай ехидно спрашивает у сводного брата:

– Твоя дочурка отличный соглядатай, раз смогла так незаметно пролезть в мой кабинет. Что собираешься делать с ее навыками?

Тор с нескрываемой гордостью, от которой Локи хочется закатить глаза, смотрит на свою дочь. Сиф же недовольно хмурится. Она по-прежнему не в восторге от того, что ее малышка проявляет такой нездоровый интерес к трижды предателю.

– Отдам на обучение Брунгильде! Она сделает из нее отличную валькирию!

– Я сама могу обучить свою дочь искусству боя! – Сиф оскорбленно сжимает столовые приборы до побелевших костяшек.

Локи усмехается. Семейный ужин на четверых превращается в баталию.

– Или ты считаешь, что я плохой воин?!

– Что?! Конечно, нет, Сиф!

Тор в панике ищет пути отступления. Его полный мольбы взгляд падает на брата, но тот только пожимает плечами, как бы говоря: «Твой брак – твои проблемы». Тор прочищает горло.

– Просто… ты же теперь царица! Разве это будет правильно? Ну… сама посуди, с твоими новыми обязанностями…

– Я смогу найти время на свою дочь, Тор.

– Ладно… – он решает идти другим путем. И он делает самую грубую ошибку, которую ждут двое из четверых. Обращается к своей дочери: – Сигюн, важно и твое мнение. У кого бы ты хотела учиться? У своей мамы или у…

– Дяди Локи!

Локи принимает самый что ни на есть удивленный вид. Сиф и Тор, как и ожидалось, в ужасе говорят: «Нет!».

– Но я хочу обучаться магии! Я не хочу быть валькирией!

– Сигюн! – Тор строго пресекает дочь и оборачивается к брату.

– Что?! Что ты хочешь от меня?! – Локи поднимает руки, капитулируясь из этой ситуации.

– Этого не будет! – Сиф встает из-за стола, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

К всеобщему удивлению Сигюн делает то же самое.

– Почему нет, мама?! Это моя жизнь! Ты не вправе выбирать за меня!

На ее голубых глазах проступают слезы. Локи почти испытывает вину за то, что оставляет племянницу одну в этом противостоянии. Почти.

– Разве не ты сама пошла против всех правил и вместо леди стала воином? Ты не позволила никому вершить свою судьбу, так почему пытаешься вершить мою?!

В зале наступает напряженная тишина. Локи так и распирает на овации. Опешившая мать оказывается в плену своенравного взгляда дочери. Тор слегка кашляет, привлекая свое внимание.

– Мне неохотно это говорить… но она права, Сиф… Мы не можем заставить ее отказаться от того, к чему она проявляет интерес.

Сиф со злостью сжимает подол своего платья и поворачивается к Локи.

– Это ведь твоих рук дело! И не говори, что нет! Что ты ей наплел? В какие сети запутал?

– Конечно! – Локи презрительно фыркает. – Как что, виноват я!

– Прекратите! – Тор бьет рукой по столу, едва не разбивая пополам столешницу. Все опасливо застывают. Посуда в тишине страдальчески позвякивает от вибрации. – Сигюн, дочь Тора. Ты точно уверена в своем решении?

– Да, отец! – она делает уверенный кивок, так что у него не остается сомнений.

Тор с поражением оседает на стуле, вздыхает и простодушно интересуется у брата:

– Локи, возьмешь к себе ученицу?

– А у меня есть выбор? – он разводит руками в стороны, намекая на двух крайне враждебно настроенных женщин.

Тор сдавленно усмехается.

– Вот и отлично. Сам тогда разберешься, что к чему.

– Как всегда, брат.

– Ты! – Локи учтиво поворачивается в сторону невестки. – Только попробуй научить ее каким-нибудь своим пакостям!

«Пакостям», значит…

– При всем моем уважении, моя царица… – он поднимается с места и мягко упирается ладонями в столешницу. – Раз царевна Сигюн выбрала меня в качестве своего патрона, то вы более не в юрисдикции что-то решать по поводу ее обучения, – Локи с удовольствием подмечает, как сжимаются в тонкую линию губы обоих родителей, а шальные детские расцветают в бездарно задавленной победной улыбке. – И как ее учитель я научу ее всему, о чем она меня попросит.

========== Часть 2 ==========

А просит Сигюн о многом. Но и вкалывать, особенно в первый год, ей приходится не меньше. А еще терпеть постоянные издевки от своего учителя. И ему за это совсем не стыдно. Наоборот. Локи ясно дает понять племяннице, что его возвели в сан трикстера не просто так. Это его суть. Она знала, на что шла, когда заключала сделку с Богом Коварства.

– Не так отвратительно, как в прошлый раз. Но все еще ужасно, – дает Локи свою оценку очередной попытке заклинания невидимости. Сигюн недовольно морщит нос. – Что тебе непонятно? Просто обволакиваешь магической пеленой все свое тело и делаешь пелену прозрачной. Почему ты похожа на плешивого фантома вместо этого?

– У меня не получается распределить пелену равномерно… Она как будто все время…

– Соскальзывает? – по удивленному девичьему лицу Локи понимает, что попадает прямо в точку. – Ясно. Тебе не хватает выносливости. Иначе говоря – твоя физическая подготовка на нуле. Ты слаба.

«Слабая телом», – в очередной раз повторяет он про себя.

– Какая связь между магией и физической подготовкой?

Сигюн недоуменно вперивает взгляд в своего дядю. Она вся обращена вслух. Внимает каждой его реплике. Словно каждое его слово беспрецедентно. Когда Локи соглашается на эту сделку, он даже представить не может, что ему будет от ее обучения так… приятно?

– Самая прямая. Использование заклинаний, так или иначе, отнимает силы. Ты устаешь. Чтобы меньше уставать, нужно развивать выносливость. А самый прямой способ развить выносливость…

– Физическая подготовка, – Сигюн обреченно фыркает.

– Что такое, моя дорогая царевна? – он откровенно насмехается. – Твоя мать всегда была отличным воином. Хоть мне и претит это произносить.

– Я решила изучить магию как раз потому, что она, как мне казалось, противоположна грубой силе. Мне хочется уметь себя защищать, но не махая мечом. Я никогда не хотела становиться воином.

– Разве я отправляю тебя идти махать мечом? – Локи скептически поднимает бровь. Ему отвечает улыбка и отрицательное покачивание головой. – Я глубоко сомневаюсь, что твое слабенькое тельце сможет даже поднять его. Выбери оружие, с которым сможешь управляться без отягощений. Рапира, кинжалы, лук, копье. Если научишься свободно пользоваться чем-то из этого, позже я научу тебя, как использовать оружие в комбинации с магией.

– Научишь меня готовить яды?

То, как в одночасье вспыхивают энтузиазмом ее глаза, заставляет Локи рассмеяться.

– Вообще-то я имел в виду совсем иное. Яд на оружие – довольно нечестный ход. Не пристало царевне Асгарда пользоваться в бою грязными методами.

– Ты главный военный советник Асгарда и брат царя. Но ты же ими каждый день пользуешься.

– Я Бог Коварства. Это моя специальность, милая. Я пользуюсь ими в первую очередь потому, что от меня этого ждут. И… это довольно забавно, – он весело скалится. – Но нет. Можешь не смотреть на меня таким взглядом. Я не стану учить тебя готовить яды, ты еще слишком мала.

– Значит, научишь, когда вырасту? – Сигюн с надеждой бросает на него взгляд, но Локи лишь, глумливо покачав головой, разворачивается к ней спиной. – Эй! Куда ты?

– В оружейную. Оружие. Выносливость. Помнишь? Или твоя память долгосрочностью как у рыбы? – ерничает он.

– Но ты не ответил! Обещал же научить меня всему, о чем я тебя ни попрошу!

Локи, все так же ее игнорируя, закатывает глаза. С запросами девчонки Тор и Сиф точно отправят его в темницу за «плохое влияние на царскую наследницу». И что за внезапная тяга к ядам? Он сам, конечно, в ее возрасте уже вовсю испытывал образцы на дворцовой прислуге… Но это он. Локи всегда имел склонность к злому озорству. Да и с магией у него таких простоев как у Сигюн никогда не было.

***

В конечном счете юная царевна выбирает для себя лук. Стоя в асгардской облегченной броне с натянутой тетивой и вымуштрованной осанкой, она похожа на белую цаплю, застывшую в ожидании добычи. Глаза прищурены. Пальцы напряжены. Локи подкрадывается сзади и ехидно интересуется:

– Как успехи?

Сигюн подпрыгивает на месте. Сорвавшаяся с дрогнувших пальцев стрела едва попадает в край мишени.

– У-у-у… не думал, что все настолько плохо. Видимо, вояки хотели польстить царю и царице, когда говорили, что ты почти всегда попадаешь в цель.

– Это было подло!

Она разворачивается на сто восемьдесят градусов и складывает руки на груди. Хочет выразить недовольство, но в голубых глазах так и плещутся радостные смешинки. Последние два месяца дядя вместе с отцом вынуждено подавляет революцию в Муспельхейме. Только вот царь Асгарда возвращается многим раньше своего военного советника.

– Давай, – Локи усмехается, – покажи мне результат, которого ты достигла за год тренировок и месяцы моего отсутствия.

– Если попаду в «яблоко», вернемся наконец к изучению магии? – Больше условие, чем вопрос.

– Ты сначала попади!

– Попаду, если не будешь мешать мне своими фокусами!

– В бою никто не станет спрашивать тебя, мешаются они тебе или нет.

– Так я сейчас и не в бою!

Локи с насмешкой поднимает руки вверх, признавая шутливое поражение. Сигюн разворачивается к нему спиной и принимает боковую стойку. Не торопясь достает из колчана стрелу, поднимает лук. Локи изучает ее цепким взглядом, желая уличить в ошибках. Но их, как назло, просто нет. Ни единой. Сигюн натягивает тетиву, делает глубокий вдох и выдох. Прицеливается. Мягко отпускает стрелу в полет. Раздается резкий свистящий звук, и наконечник вгоняется в мишень ровно посередине. Девчонка издает радостный возглас и в полупрыжке разворачивается к нему с широкой улыбкой.

Локи с наигранной удрученностью вздыхает:

– А я так надеялся, что мой заслуженный отпуск после двух месяцев отвратительной миротворческой акции пройдет в тишине и покое. Но нет! В моей жизни есть маленькая рыжая надоеда! Не могла промазать?

Сигюн с еще более широкой улыбкой отрицательно мотает головой. В голубых глазах разгораются пламенем огоньки озорства. Интересно, он действительно на нее так сильно влияет?

– Начнем сегодня?

Локи оторопевает.

– Смеешься?! Я только прибыл из этой жаровни!

– О, извини… – Сигюн слегка смущенно отводит взгляд. Ее слова звучат очень нагло. Но мысль о том, что первым делом по прибытии в Асгард дядя навещает ее, становится нестерпимо приятной.

Локи с кривой улыбкой прослеживает за ее комкающими юбку пальцами. Его с таким нетерпением дожидались. Это льстит.

– Жду тебя завтра в библиотеке сразу после утренней трапезы!

***

Что Локи никогда, вероятно, не сможет поставить племяннице в упрек, так это безукоризненное исполнение его требований. Он не может дать здравое объяснение такому упорному желанию выслужиться, но в таких вещах девчонка особенно педантична. Как и было им давеча сказано, Сигюн сразу после утреннего застолья (проигнорировав Сиф и Тора, порывающегося завести в сотый раз рассказ о сражениях в Муспельхейме) влетает в библиотеку. На щеках чуть заметный румянец. И ноль бывалой одышки. Он хмыкает. Обучение искусству стрельбы идет ей на пользу.

– Начнем с прогона основ!

Локи кивает на диванчик напротив, и стоит Сигюн опуститься на мягкую с золотой вышивкой мебель, устраивает ей настоящий Ад.

Два часа спустя она устало трет виски, путаясь в откровенно выбившихся из прически волосах, ранее с заботой убранных матерью. В итоге Сигюн просто вынимает все заколки и ленты, оставляя рыжие локоны спадать на грудь. Она не только чувствует себя, но и выглядит точно выжатый лимон. Выжатый лимон, разбивший в пух и прах весь азарт Бога Коварства.

– Мне даже не в чем тебя упрекнуть. Скучно, – Локи ловит ее усталую, но довольную улыбку и тут же хитро щурит глаза. – Вернемся к тому, на чем остановились. Заклинание невидимости!

Сигюн встает нерешительно. Смотрит на свои руки и топчется на месте. Весь этот год она повторяет и в итоге вызубривает досконально все то, чему ее учил дядя. Но заклинание невидимости упорно не хочет ей поддаваться.

– В чем дело?

– Я знаю, что у меня не получится. Я пыталась…

– Практиковалась? Похвально. Начинай! Не получится с первого раза – получится с тысяча первого.

Локи пристально следит за ее слегка неуклюжими действиями. За тем, как она нагоняет пелену на тело. Впервые полностью равномерно. Но лишь на секунду: покров вновь скатывается клочками в разных местах. Локи недовольно цокает. И Сигюн тут же поджимает губы, побито пряча взгляд в пол. Сжимает руки в кулаки. Сейчас она как никогда выглядит жалко. Он с вымученным выдохом поднимается с места и кладет вздрогнувшей племяннице руки на плечи. Сигюн поднимает на него удивленный взгляд.

– Магия любит упорных, – Локи говорит четко, будто декламирует учебник, но в то же время располагающе. – Ты упорная. Но боишься ее. Я думал, эта дурь выбьется из тебя путем тренировок, но почему-то это не сработало. Создавая заклинания, ты пользуешься энергией.

Локи пускает магический поток со своих рук, покрывая Сигюн словно второй кожей. У нее невольно встают волоски дыбом.

– Каждая энергия требует приручения.

Его магия холодная, пронизывающая, подавляющая. Колючая. Точно сам Локи.

– Сейчас магия позволяет тебе пользоваться ее услугами для легких фокусов, но в сложных заклинаниях чувствует неуверенность своего хозяина и отворачивается.

Он одной сменой поля энергии делает племянницу невидимой. И Сигюн чувствует себя таковой. Не может объяснить как, но чувствует. Что она – невидимка.

– Попробуй повторить то же самое со мной.

– Но…

– Делай!

Сигюн боязливо сжимается в комок и кивает самой себе. Она медленно вдыхает и выдыхает. Нет. Как и говорит Локи: страх только все портит. От него нужно избавиться. Она неуверенно кладет невидимые даже для себя руки на мускулистые предплечья. Сосредотачивает энергетический поток в своих ладонях. В голове прокручивает свои ощущения от дядиных манипуляций. Нужно лишь воспроизвести его действия, да?..

По телу Локи медленно, но верно растекается магическая пелена. Он никому до этого не позволяет использовать на себе такого рода магию. Такую, что откровенно вторгается в личное пространство. И он без понятия, почему вдруг решает нарушить главный из постулатов магов: не подпускать к себе настолько близко другого мага. Это само по себе – огромный абсурд. Ощущать на себе ее теплые, искрящиеся добродушным солнцем потоки – абсурд. Локи вырывает из самобичевания такой же солнечный возглас:

– У меня получилось! Смотри, Локи! У меня получилось! Ты невидим!

Он осматривает себя со стороны. И правда, невидим… Надо, наверное, что-то сказать. Что-то ободряющее. Какую-то похвалу. Отойти от нее, в конце концов! Локи резко делает шаг назад, разрывая двойное заклинание. Он натягивает улыбку и говорит:

– Неплохо.

И тут же застывает от того, что Сигюн на радостях кидается к нему в объятия. Стискивает талию своими маленькими хилыми ручонками и прижимается щекой к животу. Локи неуверенно поднимает руки. Но так и не опускает их.

– Что тут у вас происходит? – недовольный возглас Сиф прерывает ужасно неловкую для Локи ситуацию. Сигюн отлепляется от него и переводит внимание на свою мать.

– У меня наконец-то получилось заклинание невидимости! Смотри, мама! – она проделывает знакомые манипуляции и исчезает из виду.

Сиф сдержанно улыбается. Это все дается ей весьма сложно: осознание того, что она должна быть хорошей матерью и поддерживать во всем дочь; но в то же время пребывание не в восторге от ее занятий. Точнее от патронажа одного конкретного бога, елейно сощурившегося «в пустоту».

– И чему ты радуешься? – Локи с усмешкой тыкает племянницу пальцем в бок. Ее невидимость в ту же секунду рассеивается. – Это все еще ужасно.

– Но получилось же!

Сигюн смеется, ничуть не обидевшись. А Сиф удивленно хмурится, наблюдая за этими почти что идиллическими отношениями дяди и племянницы. На Локи это совсем не похоже…

– Это лишь крохотный успех на фоне огромных неудач. Тебе еще работать и работать. Над многим. А посему… – он обращается насмешливым взглядом к разом напрягшейся Сиф, – моя царица! Не будете ли вы так любезны оставить нас, если вам больше нечего сказать?

***

Тор устало трет переносицу и откладывает читаемый документ на поверхность золотого стола в кабинете советов. Грустно окидывает взглядом стопку с еще оставшимися и переводит на соседнюю, почти приближающуюся к отметке «выполнено». Он задумчиво хмурится.

– Как ты это делаешь?

– Делаю что? – не отрываясь от очередного свитка, отвечает Локи вопросом. Недовольно качает головой и ставит жирную роспись на весь лист. «Отклонено».

– Все успеваешь. Это что, какая-то твоя очередная магия? Ты продолжаешь исполнять обязанности царского военного и политического советника, а еще верхом взвалил на себя патронаж Сигюн. И я не припомню, чтобы ты хоть раз просил меня сократить тебе часть работы.

– Меня все устраивает, – Локи пожимает плечами. – И это не магия, а всего лишь сосредоточенность и умение верно распределять время, – он усмехается. – То, от отсутствия чего ты страдаешь с детства.

Тор недовольно бурчит на едкое замечание младшего брата. Ну не может он заставить себя безвылазно торчать за бумажками! Зато вот в битве ему нет равных! Он широко растягивает губы в улыбке и порывается в очередной раз напомнить Локи об этом, как в дверь осторожно стучат. Тор удивленно хмурится и громогласно кричит: «Войдите!» Из-за двери осторожно появляется рыжая макушка, и его улыбка стремглав возвращается на место.

– Сигюн! – он жестом приманивает дочь к себе и одной рукой почти душит ее в объятиях. – Какими судьбами?

– Я бы тоже хотел это знать, – с легким недовольством подмечает Локи. – Разве ты не должна сейчас практиковаться в стрельбе?

– Кажется, я приставил к тебе тирана, – притворно извиняющимся тоном шепчет Тор.