Текст книги "Цивилизация (СИ)"

Автор книги: Безбашенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 41 страниц)

К ужину возвращаемся в особняк главы клана, тоже вернувшегося с Фабрицием с заседания городского Совета. Наш непосредственный босс выглядит явно выпавшим в глубокий осадок:

– Как вы это называете? Пауки в стеклянной вазе? Правильно назвали – там всё примерно так и есть! – и рассказывает нам, чего в Совете творилось. Ну, если с учётом его свежих впечатлений поделить это в "стандартные" три раза, судя по усмешке его деда, то и тогда один хрен им не очень-то позавидуешь. Досталось ведь там и им. Производители гарума, этой традиционной античной приправы из рыбьих потрохов и соли, уже исходят на говно от поставляемой с Азор аджики. В позапрошлом году, только распробовав эту нашу приправу из томатной пасты, жгучего мексиканского перца и чеснока, тутошние олигархи были в восторге. В прошлом, когда в новую партию, учитывая античный вкус, было добавлено больше соли, их восторгу не было предела. Но этой осенью, когда прибыл целый корабль, груженный новым деликатесом, и большая часть груза ушла в Карфаген, это отразилось на сбыте самых элитных сортов традиционного гарума, и торговцы им уже не были в восторге. А теперь ожидаются уже три пузатых корбиты с аджикой, и тут уж за живое задело и производителей, предвидящих падение спроса на свою продукцию. Это же не торгаши, с которыми нетрудно договориться, продав им небольшие оптовые партии нашего набирающего популярность ходового товара, и какая им разница, собственно, на чём свою прибыль зарабатывать – на гадесском гаруме или на заокеанской аджике? Сам Гадес с его ближайшей округой им уступили – после длительного торга, естественно, чтоб прониклись и оценили понимание Тарквиниями их проблем, но поставки в Карфаген и Рим, само собой, остаются за Тарквиниями. Производителям гарума труднее – кто ж им даст помидоры и красный стручковый перец? И хотя весь избыток аджики идёт транзитом дальше, они ведь уже просчитали прогрессию и трясутся уже и за дешёвый, но массовый сектор своего сбыта – мало ли, вдруг Тарквинии и в него теперь влезть захотят?

– Обойдутся ваши солдаты без соуса с Островов! – отрезал Волний, стоило мне только заикнуться на тему снижения цены ради включения аджики в солдатское пайковое довольствие, – Давайте им молотые в порошок стручки, если уж так хотите их побаловать, но лучше сдабривайте им их пайковую солонину, да смотрите мне, молоть так, чтобы ни единого зёрнышка не проскользнуло целым! И вот эти ягоды – да, я понимаю, что свежие вкуснее, но это опасно – какие-то из семян могут прорасти. Солёные они тоже хороши, и впредь я запрещаю готовить соус из свежих. Только потери монополии на него нам ещё не хватало! Варить в крепком рассоле, и хорошенько варить!

Представляю реакцию Наташки, когда мы расскажем ей об этом – не удивлюсь, если будет шипеть как королевская кобра! И помидоры, и этот красный стручковый перец к паслёновым относятся, которые, если я её правильно понял и ничего не путаю, уж всяко не оказались бы лишними и в продвинутом многопольном севообороте. Увы, не судьба, и спасибо хоть, что речь идёт только о материковой Европе, пускай даже и с ближайшими к ней островами, но уж точно не об Азорах, на которых мы имеем карт-бланш.

Да и резоны главы клана мне тоже вполне понятны – особенно с учётом нашего послезнания. Это же неплохие доходы, если Тарквиниям монополию удастся сохранить, а в перспективе, когда весь зажиточный Рим подсядет на пиры с редкими деликатесами и не будет стоять за ценой, так и очень даже прилично можно будет на них зарабатывать. Ну, не столько, конечно, сколько за табак с кокой гребипетские жрецы отваливают, далеко не столько, но ведь и лафа с этим нынешним "наркобизнесом" не вечна. Распространится христианство, и захиреют в Гребипте храмы, а вот пировать не перестанет и христианская византийская элита, и тогда нынешний второстепенный источник доходов будет иметь все шансы стать основным. Ну, одним из основных, но не единственным, я надеюсь…

– Блюда из этих зёрен, которые привозятся из-за Моря Мрака, тоже вкусны, так что и это зерно может принести нам немалые доходы, – старик имел в виду кукурузу, – Но именно поэтому для нас важна монополия и на него, и я категорически запрещаю везти сюда зерно, способное к прорастанию. Можете возить муку, можете – дроблёную крупу, ещё лучше – солёные колосья целиком. Они тоже очень вкусны, а их большие размеры и необычный вид тем вернее заинтересуют богатых покупателей, – он говорил о кукурузных початках, мелких по сравнению с кукурузой нашего современного мира, но гигантских по сравнению с колосьями пшеницы или ячменя и уже этим способных произвести немалое впечатление на античных средиземноморцев.

– Эта культура очень пригодилось бы на Горгадах, – я канючил чисто на авось.

– Никаких Горгад! – вполне ожидаемо отказал Волний, – Они слишком близки к Чёрной Африке и слишком далеки от нашего контроля. Туда – тоже только в таком виде, как я сказал о поставках в ЭТУ Ойкумену.

Тоже логично, если вдуматься. Это сейчас, пока людей мало, и колонизуем мы только самые дальние из Островов Зелёного Мыса, объём торговли колонистов с Африкой невелик, но по мере роста тамошнего населения и колонизации им всего этого архипелага, вырастут и объёмы торговли с черномазыми, и тогда, если кукуруза будет выращиваться там, она неизбежно попадёт и на материк. Глава Тарквиниев, руководствуясь интересами клана, рассматривает сейчас только фактор утери монополии и доходов от неё, когда от черномазых кукуруза попадёт к марокканским финикам и берберам, от них в Карфаген, а оттуда – в Рим, Грецию и Гребипет. Но есть ещё фактор размножения самих черномазых, сдерживаемого только нехваткой жратвы. Дай им кукурузу раньше срока – они с большим удовольствием и размножатся раньше срока, а затем выжрут до полного опустынивания всю Африку и полезут в Переднюю Азию и в Европу, у которых нет пулемётов. И хотя я подразумеваю несколько иной тип хозяйствования, при котором урожаев с колонизуемых сейчас дальних островов хватит на весь архипелаг, это ведь для античного склада ума не столь очевидно, а традиционная картина крестьянских кукурузных полей на всех островах и её неизбежные последствия – легко представляются в цвете и в лицах.

– Бананы – те сорта, которые без семян – это уже другое дело, – пояснил старик логику своего решения для особо непонятливых, – И наверное, ещё и эти большие шишки с сочной мякотью из-за Моря Мрака, – это он так ананасы обозвал, – Оттуда их все везти слишком далеко, да и с Горгад всё равно не довезти свежими, а только сушёными или в меду – такие они уже не прорастут. Вот только мякоть этой шишки слегка горчит, и я не уверен, понравится ли это в Карфагене и Риме. Они все такие?

– Этот сорт – самый лучший из тех, которые нашлись на берегах моря к югу от острова с Эдемом и нашей Тарквинеей, досточтимый, – ответил я ему, – Возможно, и есть более сладкие сорта где-нибудь на большом южном материке, но это надо искать их там специально. Из Тарквинеи эти поиски вести – это немалые трудности и немалые затраты, а уверенности в успехе никакой. Могут пройти десятки плаваний, пока наконец в каком-то из них не найдётся подходящий сорт. С другой стороны, на этом южном материке может найтись немало и других ценных товаров, которые могли бы принести хорошие доходы…

– Но это требует серьёзных исследований южного материка? – Волний сходу вьехал в главную проблему, – В Тарквинее не так много наших людей и кораблей, чтобы отвлекать их от дел поважнее ещё и на это. Может быть, когда-нибудь в будущем, когда город разрастётся, а пока – мы не можем себе этого позволить.

– Есть место, досточтимый, из которого исследовать южный материк было бы гораздо ближе и удобнее, – закинул удочку Серёга, – Небольшой безлюдный остров почти рядом с материком, на котором не нужно ни каменной крепости, ни сильного гарнизона, а поблизости – почти напротив него – устье большой судоходной реки, по которой можно пробраться вглубь материка. Колония величиной с большую деревню или с небольшое село легко прокормится на нём, от Горгад до него плыть ближе, чем до Тарквинеи, а от него до неё почти весь путь идёт вдоль берегов южного материка, – наш геолог говорил о вулканическом острове Фернанду-ди-Норонья у самой вершины бразильского выступа.

Сам Серёга, когда мы обсуждали с ним этот вариант впервые, вспомнил о нём совершенно случайно. Прикидывая варианты промежуточной базы на пути у югу Африки, которого один хрен не миновать, если мы хотим добраться до Индии с её ништяками в обход птолемеевского Гребипта и его запрещающей и не пущающей таможни, мы сперва рассматривали район бразильского порта Ресифи, ставшего таковой промежуточной базой португальцев, а затем и всех, кто плавал в Южную Азию в эпоху парусного флота в реале. Казалось бы, чего ещё желать, когда есть хороший вариант, проверенный нашей реальной историей? Но увы, не всё то, что подходило португальской короне конца Средневековья, подходит и нам – никто ведь из нас ни разу не португальский король. Нет у нас ни такой власти, ни таких ресурсов, чтобы строить крепости и размещать гарнизоны везде, где это желательно для наших монарших интересов. А Ресифи расположен южнее самого угла бразильского выступа, да ещё и на самом материке – ну, практически. Пролив, который отделяет его от материка – речной рукав по сути дела, форсируемый даже вплавь – хрен ли это за преграда для гойкомитичей? А значит, там нужна мощная крепость и сильный гарнизон, а его ж кормить надо, а это сельскохозяйственные угодья и деревни, которые тоже надо охранять от красножопых дополнительными фортами, сильными патрулями и речной флотилией, и всё это разбухает в такие деньги и такие людские ресурсы, что за башку схватишься. Не то, чтобы Тарквиниям это было не под силу, клан далеко не беден, но нахрена им это всё сдалось? Португальская корона нашего реала шла на эти затраты, поскольку именно этот торговый маршрут и давал ей львиную долю её доходов – как от ост-индских пряностей, так и от бразильских плантаций. А у наших Тарквиниев их самая доходная торговая магистраль лежит гораздо севернее, и Ресифи к ней – как не пришей к звизде рукав. Затраты большие, но повышению доходов в ближайшей перспективе они не способствуют, а до дальней ведь дожить ещё надо. Ну и нахрена козе баян?

Вот тогда-то, как пришли мы к этому весьма невесёлому выводу насчёт Ресифи, Серёга и вспомнил об этом острове "на самом углу" Бразилии. До материка километров триста, и в реале чингачгуки до него так и не добрались и даже понятия о нём не имели, а остров зелёный, и значит, есть на нём и вода, так что таких проблем, как на Горгадах, на нём не будет. Узнал же наш геолог о существовании этого "райского уголка" в своё время в офисе – начальник евонный туда в отпуск слетал и весь следующий год этим отпуском хвастался. Курорт это достаточно крутой и соответственно дорогой, но на любителя – там не поотжигаешь на дискотеках и в питейных заведениях, не попялишься на знаменитые бразильские карнавалы и даже не очень-то пообжариваешь бледные телеса на пляже – не очень-то комфортен для большинства туристов океанский прибой, так что не развита там и пляжная инфраструктура, да и не положено – остров считается заповедником, и допуск туристов на него ограничен. Но вот кому там лафа, так это фанатам дайвинга, которым как раз и знаменит – ага, в узкой тусовке заядлых дайверов – этот Фернанду-ди-Норонья. Серёгу, ни разу не дайвера, он не заинтересовал, но пока он разбирался, что это за место такое, и чего это его босс от него в таком восторге, так кое-что в памяти и отложилось…

– Значит, небольшой безлюдный остров, на котором достаточно одной деревни? – переспросил старик.

– Земледельческое село, несколько рыбацких деревушек и порт с верфью для ремонта судов, таверной и борделем для моряков, – уточнил я, – Смысл ведь этой колонии в том, чтобы она обслуживала проходящие через неё экспедиции, а не просто кормила саму себя, досточтимый.

– И по расстоянию этот остров раза в три ближе к Горгадам, чем Тарквинея, – добавил Серёга, – Если, допустим, шторм отнесёт корабли далеко на юг от прямого пути, остров окажется как раз неподалёку.

– И это место уже рядом с южным материком? Он настолько велик и близок? – оживился Акобал.

– Дня два или три пути от силы от острова к материку, а сам остров почти вдвое ближе к Горгадам, чем самый близкий из островов на прямом пути к Тарквинее.

– Тогда в такой колонии есть смысл, досточтимый, – заключил мореман.

– И рядом, говорите, большая судоходная река? – напомнил Волний.

– Ну, не совсем рядом – может быть, и десять дней придётся плыть до её устья, но по ней и по её притокам можно проплыть во все закоулки почти половины материка, – объяснил геолог, – А если нужно просто набрать воды, то для этого и в само устье не надо заходить – эта река полноводнее Нила, и даже в дне пути от устья вода в море пресная и годная для питья.

– В дне пути? В это мне что-то верится с трудом, – усмехнулся глава клана, – Но водный путь вглубь материка заслуживает внимания. Что ценного там можно найти кроме этих больших шишек с сочной мякотью?

– Там есть большие говорящие птицы очень красивых расцветок, – я имел в виду попугаев ара, которых в Амазонии хренова туча разных видов.

– Вроде этого вашего жёлто-зелёного, про которого мне рассказывал правнук?

– Тамошние меньше по размерам, но самые разнообразные по цвету. Наскучат здешним покупателям какие-то одни – всегда можно будет привезти других, каких ни у кого ещё нет. Там есть деревья, сок которых даёт эластичную смолу, не пропускающую воду, – я говорил о каучуке, – Ей можно найти множество полезных применений. Есть и множество экзотичных плодов, каких нет больше нигде, даже в Африке – их наверняка оценят здешние гурманы. Выращивать всё это для вывоза сюда удобнее, конечно, возле Тарквинеи, но чтобы выращивать там – надо сперва найти, добыть и привезти…

– Это я понял, – кивнул глава клана, – Звучит заманчиво, но сейчас у нас нет ни людей, ни кораблей на новую колонию. На будущее – я подумаю над этим. А чтобы мне думалось лучше и быстрее – ну-ка, рассказывайте теперь, зачем ВАМ нужна эта колония на острове у южного материка?

Кому-нибудь ещё нужно объяснять, почему я дружески не рекомендую водить Тарквиниев за нос? Мы далеко не первый год имеем дело с ними, но ведь и они с нами – тоже, и как мы изучили их, так и они – нас, и то, что мы нередко руководствуемся в своих планах интересами не столько ближней перспективы, сколько дальней, знают уже давно.

– Индия, досточтимый, – принял на себя огонь Володя, – Нам много чего нужно и оттуда, но не всё пропускают Птолемеи, а о многом они не знают и сами.

– Индия? Но ведь она же на востоке. Или вы считаете, что земля круглая, и до Индии можно добраться, плывя на запад? – млять, ну умён старик!

– Можно было бы и так, досточтимый, но этот путь гораздо дальше, чем вокруг Африки, – пояснил Серёга.

– Тогда зачем вам эта колония у южного материка на западе, если можно просто обогнуть Африку вдоль берегов, как это уже сделали один раз финикийцы?

– Ветры, досточтимый, – это снова ответил спецназер, – У берегов Африки они встречные, а к тому острову и от него к югу Африки они попутные. На веслах – три года будем надрываться, как и те финикийцы, а под парусами через полгода в Индии будем.

– И там тоже нужна будет колония для пополнения водой и пищей? – и снова глава клана зрит в корень, – А сколько таких колоний понадобится к востоку от Африки?

– Ещё одна точно понадобится, досточтимый, – признался я, – Есть такой же безлюдный остров примерно на полпути от юга Африки к Тапробане.

Я говорил о Маврикии, от которого ветром вынесет прямо на Цейлон, а уж от него, пользуясь суточными бризами, можно двигаться вдоль берегов Индостана хоть на запад, хоть на восток – ну, если для муссона подходящего вдруг окажется не сезон.

– Три колонии, значит? – подытожил Волний.

– Очень небольших, досточтимый, просто для обслуживания наших флотилий, – заканючил я, – Крестьяне, рыбаки и порты с тавернами и борделями.

– На юге Африки тоже есть подходящий безлюдный остров?

– Там – нет. Там придётся основывать колонию на материке. Но дикари там не знают ни металлов, ни даже земледелия со скотоводством, и их племена немногочисленны – хватит и небольшой крепости. Сам же порт будет удобен для плаваний от юга Африки сюда – это туда ветры у её берегов встречные, а оттуда – попутные.

– Там неподалёку есть золото, так что колония в Африке и сама по себе не будет убыточной, а принесёт неплохую прибыль, – добавил геолог, – Там вообще много всего…

– Помнится, вы и сами говорили, что золота полно и на том материке за Морем Мрака вблизи от Тарквинеи, – проворчал Волний, – Ладно, всё с вами ясно. Насчёт острова у южного материка я подумаю, а вот с остальным… Арунтий, возьми у них список всего, что им нужно из Индии и вообще с Востока. Ты не находишь, что озолотить египетских таможенников выйдет и быстрее, и дешевле?

– Намного быстрее и намного дешевле, папа, – подтвердил тесть.

– Ну так и поручи своим людям там раздобыть им всё это, пока они не разорили нас этими плаваниями вокруг Африки, – все присутствующие рассмеялись.

– Да я, собственно, давно уже этим занимаюсь. Бананы ведь достал? Индийское зерно достал? Эфиопские бодрящие ягоды тоже достал и привёз, – приятная новость, кофе нам хотелось уже давно, – Но не всё так просто. То, что есть к западу от Тапробаны, мне добыть удаётся – скоро, думаю, достану и семена аравийских благовоний, если провезут через александрийскую таможню или в обход её в Киренаику, – это он уже по собственной инициативе озадачился заодно с нашими заказами, потому как сколько ж можно терпеть эту бессовестную спекуляцию Птолемеев?

– На Горгадах вполне подходящий для них климат, – подсказал Серёга.

– Я на них и рассчитываю, – кивнул Арунтий, вовсе не стремившийся заняться благотворительностью в пользу всего античного Средиземноморья, – Своим мы будем продавать со скидкой, а всем прочим – по птолемеевским ценам.

– Молодец, хорошо придумал, – одобрил глава Тарквиниев, мигом оценивший перспективы торговли хорошо известным, весьма дефицитным, но нужным практически всем ништяком, – А что там с Тапробаной?

– Плохо, папа. Тапробана и всё, что восточнее – как глухая стена. Я несчастный медовый тростник уже который год никак достать не могу! И даже подвижек к лучшему никаких не намечается. И знаешь, папа, я начинаю думать, что не такая уж это и бредовая идея – плавать в Индию самим вокруг Африки.

– Хорошо, будем думать и над этим, – буркнул Волний недовольным тоном, – Вы хоть представляете, какие страсти закипят, когда мы займёмся этим всерьёз? Видели бы вы, что творилось в Совете Пятидесяти вокруг одного только этого жгучего соуса! А это вам уже не соус – тут посерьёзнее интересы будут затронуты…

– Представляю! Ну так в Карфагене, что ли, с этим лучше? – хмыкнул Арунтий, – У тебя тут из-за этого соуса только поставщики гарума всполошились, а у меня – ещё и торговцы чёрным индийским перцем. А это – уже другой уровень! И в Совете Трёхсот бушевали, и в Совете Ста Четырёх. Но я приехал не из-за этого…

Млять, а ведь точно, и это наводит на нехорошее предчувствие. Я, конечно, рад видеть тестя, а уж как рады супружница с детьми, словами не передать, да и с кофе, опять же, удружил по высшему разряду. Но дела его в Карфагене таковы, что ради одного этого он бы от них не оторвался, а нас бы к себе вызвал, чтоб повидаться и пообщаться, а чтоб самому – это веская причина должна быть. Ох, чувствую, сейчас он нас озадачит…

Если кому-то кажется, что быть провидцем приятно, то боюсь, что это как раз тот случай, когда на вкус и цвет товарищей нет. Мне, во всяком случае, справедливость моих предчувствий особого удовольствия не доставила. Да и одному ли только мне?

– Полководец Ганнибал всех конкретно загребал! – схохмил Володя, когда мы, получив задачу, вышли от начальства, но никому из нас не было смешно…

21. В Вифинии

– А ты уверен, что этот прохвост не бежит сейчас сдавать нас твоим тутошним коллегам? – поинтересовался спецназер.

– Быть уверенным стопроцентно нельзя ни в чём, – ответил Васькин, – Но на его месте я бы этого не делал – прогадает он от этого больше, чем выгадает.

– Ну а если он окажется клиническим идиотом или эдаким урря-патриотом?

– Ни на того, ни на другого он не похож.

– Ну а вдруг?

– В этом случае мы "признаемся" в том, что мы – римские шпиены, и эта версия подтвердится, когда при шмоне у меня найдут рекомендательное письмо моего римского патрона, – успокоил я Володю, – Максимум, чем мы рискуем – это быть оштрафованными за какую-нибудь малозначимую хрень на пустяковую для нас сумму, которую и заплатим – ага, ради пущего куража – в римских денариях. Да с нас – как с римских граждан – ещё и пылинки сдувать будут, чтоб ни в коем разе ни хрена с нами не приключилось в тот самый момент, когда посольство Прусия бодается с посольством Эвмена в римском сенате.

– Да это-то я понимаю, Макс, но прикинь – если спалимся, так от этих топтунов Прусия вокруг нас будет не продохнуть, и как тогда задачу выполнять будем?

– На такой случай есть резервный план, – ухмыльнулся наш испанский мент.

– Ради которого мы и представимся именно шпиенами, а не просто римскими пронырливыми торгашами, – добавил я.

– Нет, ну я понимаю, конечно, что нестандартный ход – ключ к успеху, но мне как-то стрёмно делается от ТАКОЙ нестандартности…

– Да нормально всё будет, – заверил его Хренио, – Я попрошу здешних коллег о сотрудничестве, и вряд ли нам в нём откажут, когда в Риме решается судьба конфликта Никомедии с Пергамом. Препятствовать – уж всяко не рискнут.

– Так ведь следить же за нами один хрен будут в оба.

– Естественно! Но ожидать от нас будут вполне традиционных трюков, а не того, что мы провернём с помощью твоих суперменов.

– И не забывай, это только на случай, если мы спалимся, что пока ещё ни разу не факт, – напомнил я.

– А почему вы думаете, что этому проходимцу выгоднее не сдавать нас?

– Ты разве не заметил, ЧЕМ я выдал ему задаток? – Васкес едва не ржал.

– Ну, серебряными тетрадрахмами…

– А ЧЬИМИ именно?

– Да я как-то не обратил внимания…

– А зря – в этом-то как раз и вся суть!

– Тетрадрахмами Эвмена Пергамского, – подсказал я, – Причём, той последней серии, на которой вычеканен он сам, а не традиционный для Пергама Филитер…

– Гм… А не один ли… Мыылять! Понял! – Володя заржал, прикрыв рот руками, дабы не привлекать внимания всех посетителей забегаловки, – Ну откуда у тебя пистолет и деньги?! – тут уж и мы с Хренио прыснули в кулаки – испанец, конечно, нашу старенькую "Бриллиантовую руку" не смотрел, но ведь суть-то прекрасно понятна и так, гы-гы!

Суть же тут вот в чём. На дворе у нас, если кто со счёту сбился, поздняя весна сто восемьдесят третьего года – до нашей эры, естественно. Года три назад или около того престарелый Прусий Первый Вифинский повздорил с Эвменом Вторым Пергамским из-за спорных пограничных территорий – Мисии и Фригии. Но если простые люди, повздорив, морды друг другу бьют, то венценосным монархам подобное мужланство не пристало. У них войска на то есть, которыми они с удовольствием командуют, ну а те, соответственно, должны с удовольствием им повиноваться, а если понадобится, то и умирать за них – ага, тоже с неподдельным удовольствием. Такая уж у венценосцев логика, что им все и всегда по жизни должны, а если кто-то не припоминает, когда и сколько занимал – стало быть, не уважает, падла. Ну, со всеми вытекающими, ясный хрен.

В общем, третий год уже Вифиния воюет с Пергамом из-за означенных Мисии с Фригией. Поначалу-то они Вифинии принадлежали, то бишь предкам Прусия, да и ему самому немножко попринадлежать успели, да только вот ведь незадача – потом их у него Антиох Третий Сирийский оттяпал, а он в то время был ещё Великим, так что у него был длиннее и толще всех, и кому он был должен – всем прощал, не одному только Прусию. Ну, у кого длиннее и толще, тот и пан, такие вещи понимать надо, а Прусий Вифинский был настолько понятлив, что даже союз с Антиохом заключил. Наверное, оказал бы ему и реальную помощь, не понадейся Антиох на этолийцев и не поспеши в Грецию с малыми силами. Ну кто же мог тогда предвидеть, что этолийцы подведут его, а сам царь царей – облажается в Фермопилах? Но и после тех Фермопил у Антиоха ещё хватало и длины, и толщины, а у римлян – разве разглядишь под их широкими тогами, какая у них там длина и толщина? Поэтому, хоть и воздержался тогда Прусий от помощи Антиоху, союза с ним он официально разорвать тоже не рискнул и формально оставался его союзником, когда римляне с пергамцами и родосцами снова вломили тому по первое число при Магнезии. Такого намёка на длину и толщину Прусий не понять уже не мог и выводы из него сделал правильные, но – вот ведь незадача – запоздалые. У римлян ведь среднереспубликанских не только длина с толщиной – у них ведь ещё и их знаменитая римская принципиальность зашкаливает, и греческого юмора с политическим лавированием они не понимают. Вот и Прусия они тоже не поняли, а его кровные Мисию и Фригию – в числе прочих отнятых у Антиоха земель – присудили при разборе полётов Эвмену Пергамскому.

Ну, не одному только ему, конечно, подфартило тогда за счёт облажавшегося Антиоха, там ещё и Родосу нехило от римских щедрот перепало, и если в относительном исчислении глядеть, то бишь с учётом первоначальных владений того Родоса, то он у Рима – бесспорный любимчик, потому как был с гулькин хрен, а стал – огого какой! Но это, как я уже сказал, в относительном исчислении, а в абсолютном больше всех получил, конечно же, Пергам, разросшийся от западного края Малой Азии до самых Таврских гор. Триста пятьдесят талантов серебра с рассрочкой на пять лет в виде контрибуции, ещё сто двадцать семь талантов в качестве компенсации за поставленный союзникам провиант – его собственная вифинская казна только мечтать могла о таком богатстве, доставшемся ловко подсуетившемуся Пергаму. Да что серебро, которое как приходит, так и уходит! Ликаония, Мисия, Фригия Великая и Фригия Геллеспонтская, Лидия, Иония и солидные части Карии и Ликии с Писидией, поделённых с Родосом, не говоря уже о европейских владениях Антиоха – всё это досталось Эвмену Пергамскому! Даже часть Памфилии ему отдали – укрытой горами от холодных северных ветров, высокоурожайной, а главное – с выходом к южному побережью Малой Азии! Ну, антиоховых-то земель Прусию не жалко, он ведь понятливый, но Мисия с Фригией – они же ЕГО, а не Антиоха! Ладно Антиоха, этого неудачника, но ЕГО-то за что ограбили?! И так-то старость – не радость, и жизни-то той осталось, как говорится, на одну затяжку, так ещё же и обижают! И ведь это же суметь ещё надо так, как этот Эвмен Пергамский – проглотить СТОЛЬКО, не лопнуть и даже не поперхнуться! Ну, не за просто так и не за красивые глазки Эвмен получил, конечно, от римлян столь роскошный подарок. И на море флотом помогал, и на суше конницей и лёгкой пехотой, и коммуникации растянутые охранял, и провизией союзников снабжал – Прусию ли не знать, какие это хлопоты и расходы? Но ведь и награду за всё это Эвмен получил шикарнейшую. Даже выданных Антиохом по условиям мира слонов – и тех всех римляне Эвмену Пергамскому передали. Ох уж эти слоны! Но главное, конечно – земли…

Мог ли Прусий стерпеть подобную несправедливость? Но он был понятлив и хорошо усвоил урок, что надо иметь длиннее и толще, чем у противника. Усиление и рост территории Пергама пришлись не по вкусу многим. Филипп Македонский по условиям мира с Римом не мог вступить в открытый союз, направленный против местного римского фаворита, но помощь Прусию он всё-же оказал, направив к нему фракийских и греческих наёмников. Помогли и галаты, лишённые Эвменом немалой части своих земель, а главное – возможности промышлять набегами на богатые сопредельные пергамские территории. Начало войны было успешным для Прусия – и греческая фаланга оказалась весьма кстати, и фракийские пельтасты, да и галаты ещё не утратили былой отваги своих пришедших из Европы кельтских предков, а их длинные мечи – кельтского качества. Грабили население они, правда, тоже вполне по-кельтски, но на войне – как на войне. А потом Эвмен собрал крупные силы, включая и недавно заведённую фалангу македонского типа, и слонов, и военное счастье изменило вифинцам. Ни греческий строй, ни галатская отвага не спасали от густой щетины длинных сарисс, а лошади конницы выходили из повиновения седокам даже при одном только виде больших индийских слонов. Пергамцы стояли уже в дне пути от Никомедии, ожидая для броска на вифинскую столицу только подтягивания отставших тылов, когда Прусий вспомнил наконец о нашедшем у него пристанище после Сирийской войны Ганнибале. Утопающий хватается за соломинку, и уже разочаровавшийся в своих собственных военачальниках царь безнадёжно проигрывающей войну Вифинии решился поручить командование оставшимися войсками старому и отошедшему от военных дел, но всё-же прославленному былыми победами карфагенянину. И Одноглазый не подвёл отчаявшегося Прусия.

Как показала Вторая Пуническая, Ганнибал Барка был величайшим тактиком, но посредственным стратегом и совсем уж никуда не годным политиком. Но политика – дело царское, а стратегия предполагает масштабы, которыми в маленькой Вифинии и не пахло. В общем, в этой мелкомасштабной войне, в которой тактические уловки значили куда больше, чем глобальное стратегическое планирование, Циклоп оказался вполне на своём месте. Потрепав и отбросив сухопутные войска пергамцев от столицы, он возглавил затем вифинский флот – назначение было рискованным, учитывая его же собственное поражение от флота родосцев у берегов Памфилии в ту Сирийскую войну, но выбирать Прусию было больше не из кого, а пергамский флот мог блокировать проливы и помешать прибытию новых наёмников из Фракии, и это требовалось предотвратить, во что бы то ни стало. Кроме того, пергамский флот возглавлял сам Эвмен, что давало шанс при удачном исходе покончить с ним, обезглавив противника и выиграв тем самым войну. Каким бы ни был Ганнибал флотоводцем, на выдумки он оказался неистощим и на море. Правда ли то, что для разгрома пергамского флота Циклоп применил в качестве метательных снарядов для баллист горшки с ядовитыми змеями, Юлька не была уверена, а Наташка сомневалась, потому как количество змей требовалось для такой цели изрядное, а много ли их наловят в сжатые сроки малочисленные опытные змееловы? Но соответствующие байки на сей счёт у здешних мореманов в ходу и весьма среди них популярны, а главное – что факт победы слабого вифинского флота над сильным пергамским налицо, и какая, собственно, разница, каким именно способом она одержана? Победителей, как говорится, не судят.