Текст книги "Дракон. Тихий омут"

Автор книги: bark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Крик боли разорвал темноту, а чудище продолжало толкаться вперед, удовлетворяя животную похоть. Грузные шлепки плоти о плоть чавкали, кровавым месивом перемалывая слабое юношеское тело.

Никто не кричал и не просил пощады. Ни единого звука, кроме тихого плача пещеры и животной жажды, не тревожило более бездушный сумрак.

Зверь остановился, принюхиваясь. Дыханье существа, распростертого под ним, больше не было слышно. Он взревел и отшвырнул жалкое подношение в сторону, переламывая кости, оставшиеся свисать бесполезными ошметками на цепях. Чудище спрыгнуло и в два огромных прыжка растворилось во тьме.

– Я же говорил, что этот ничтожный темный не удовлетворит Вапру, – недовольно донеслось из темного угла прохода, ведущего из пещеры.

– Попробовать стоило, – с досадой отозвался второй голос. – Эту расу мы не предлагали ему ранее.

– Нужен кто-то более сильный. Магический потенциал этого мальчишки не достиг окончания слияния, и душа покинула тело раньше. Дело может оказаться и не в расе.

– Мы уже обсуждали это. Найти сильное существо и поработить его волю не так уж и легко. Справиться в открытую и того сложнее, – огрызнулся второй.

– А кто говорил, что будет просто, мой мальчик? – проскрипел первый голос. – Или ты думаешь, вечная жизнь преподносится любому страждущему на блюдечке? Смотри внимательней, и в следующий раз делай выбор более основательно. Иначе наши усилия снова пойдут прахом.

– Да, учитель, – сдался второй, покорно вздохнув.

– Сначала мы все же проверим все расы, до которых сможем добраться. Если это не поможет, тогда сосредоточим усилия на поиске действительно сильных. Ступай, мой мальчик, иди и не печалься. Времени у нас предостаточно, и если ты и дальше будешь слушать меня, то я подарю тебе вечность.

====== Глава 37 Ни секунды покоя ======

Прошло две недели с тех пор, как я обрел пару, а с ней и множество проблем.

Во-первых, дракон не прекращал изводить меня в школе и дома. Казалось, его аппетит безмерен. Не могу сказать, что мне не льстило немое обожание в желтых глазах, но ведь совершенно невозможно сосредоточиться на работе, когда тебя то и дело зажимают в углу!

Во-вторых, он совершенно непредсказуем, и я никак не могу понять, что он скажет, попросит или сделает в следующий момент. Порой Шайс просто исчезает из дома, растворяясь в воздухе в прямом смысле слова! Попросил заварить ему чай, а когда я поднялся на второй этаж, его и след простыл. Вернуться он мог среди ночи, пугая меня до ужаса и доводя до белого каления. Что бы я не говорил, он извинялся и смотрел в мои глаза словно нашкодивший школьник и оправдывался работой, требовавшей его личного присутствия и днем и ночью.

Про дело, которым занимался, он наотрез отказался рассказывать, сообщив лишь, что это тайна следствия и мне совсем необязательно забивать свою светловолосую голову подобными неприятностями. После первого такого заявления мы повздорили, и моя светловолосая голова была оставлена в покое, не упоминаясь более по мере необходимости.

Перебравшись ко мне окончательно, дракон изменил мою привычную рутину, переворачивая все с ног на голову. Раньше весь мой день, такой знакомый до каждого движения и решения, вплоть до состава чая на сегодняшний день и до очередности постельного белья, тек подобно осенней реке, мерно и неспешно. Теперь же мне приходилось вскакивать по утрам и, проверив наличие ящера в собственной постели (вдруг он успел исчезнуть на своей таинственной работе), нестись вниз, наспех собирая нам завтрак и засыпая в заварной чайник первый попавшийся сбор. И вот я уже мчусь в умывальню, не забывая заскочить в спальню и пнуть недвижимого дармоеда.

– Алияс, ну чего расшумелся, – чешуйчатый лениво потягивался и зевал во весь рот.

– Урок у меня!

– Опоздаем немного, – как ни в чем не бывало, перекатывался он на другой бок и прикрывал глаза.

– Вставай немедленно. Я учитель, и не могу опаздывать! И тебе не должно, раз уж ты посещаешь школу.

– Думаю, ты не удивишься, если услышишь, что я уже прослушал весь курс средней магической школы.

– Да, но знают об этом не все. И сколько пройдет времени, прежде чем все узнают о нашей связи…

– Супружестве, – поправил меня благоверный и все же приоткрыл один глаз, наблюдая за моими метаниями из угла в угол.

– Супружестве, – согласился я. – Так вот, когда все всплывет, я не желаю быть парой двоечника, прогульщика и хулигана.

– Секунду, – остановил меня Шайс, обхватив ноги и притянув ближе. – Никакой я не хулиган и двоек у меня нет, все учителя довольны… кроме одного, особо привередливого. – Дракон чмокнул меня через одежду в живот. – А я так хочу ему угодить!

Вот как на него дальше злиться!

Все наши так и не начавшиеся ссоры вяли на корню благодаря этому, этому, этому… этому сладкоголосому змею (!), который совершенно не дает размышлять здраво и думать логично. Все о чем я могу мыслить, это о том, чтобы забраться поскорее к нему на колени и урчать, как последний бездомный кот, пригретый добрым хозяином.

Как с этим бороться?!

Я, кажется, глупо улыбался, и плавился в огненном взгляде.

– У тебя мешки под глазами, золотце. Я и правда так тебя изматываю?

«Да…, но я совсем не против.»

– Нет. Просто вчера был урок с русалками и, кажется, зима в этом году отменяется, – беззлобно хмыкнул я.

– Почему?

– У них сил как у объевшегося сырого мяса оборотня! А ведь середина ноября. В прошлом году они уже вялились, словно копченые, смирно развалившись на берегу, то ли слушая меня, то ли дремля.

– Необычно.

– Еще бы.

– Может, откажешься?

– Нет, я не могу.

– Почему? Ты чем-то обязан Илаку? – Настороженность проступила на покрытом чешуйками лице.

– Ничего такого. Просто мне их жаль. Наивные такие, смотрят на меня своими огромными глазищами, когда я им о Великой войне рассказываю. Точно дети, – я вспомнил свой немногочисленный класс, разбитый на берегу Лихой, там где течение не сносило прибрежные ветви.

Огромные аквамариновые и бирюзовые рыбьи глаза взирали на меня замороженными взглядами, ловя каждое слово. Сражение древних могло захватить воображение кого угодно, даже беспечных и безразличных водяных существ.

– Нет, их нельзя бросать, – решительно заявил я, глядя на дракона и ожидая, что старший супруг будет против.

– Хорошо, золотце. Если понадобится помощь, зови, – вот поэтому я заведомо проигрывал дракону.

Неуступчивый и упрямый, иногда он ретировался без боя, лишая дара речи и снова приводя меня в замешательство. Сладкое, пушистое замешательство.

– Едем, а то точно опоздаем, – поторапливал меня уже ящер, без труда читая мое состояние и улыбаясь. Наверняка рептилии льстила демонстрация собственной неотразимости.

На последний урок дракон не явился. Должно быть, очередные дела не позволили его чешуйчатому величеству озарить мою скромную обитель своим светоносным присутствием.

Досада ревниво покусывала мой огненный цветок.

Муж мой?

Мой.

Так где его снова носит!

Несмотря на собственную правоту, злиться толком не получалось. Скорее, томно вздыхать, думая, как смелый и отважный дракон решает дела первостепенной важности и заботится о порядке в Омуте днем и ночью.

Он храбрый и бесстрашный, раз уж выбрал подобную профессию. Умный и находчивый – в этом я успел убедиться еще на первом уроке. Хватило же наглости поправить учителя! А ещё невероятно сногсшибательный. В этом я не переставал убеждаться, лишь только очередное несчастное существо оказывалось неподалеку от моего мужа.

В столовую я выбирался все чаще, желая взглянуть на Шайса хотя бы мельком, и не ожидать встречи на собственном уроке или после окончания занятий.

Я настоял, чтобы мы обедали порознь, он, само собой воспротивился, тогда я ответил, что больше не приду в общую залу и, как и прежде, буду обедать в одиночестве. Мне тут же предложили составить компанию, и неизвестно, чем кончился бы разговор, если бы я не сознался, что мне нравится наблюдать за ним издалека (почему бы не сказать правду). Шайс, ухватив меня за ухо, соблаговолил дать согласие, если мне это доставляет удовольствие.

Попутно я отметил, что моя откровенность нравится дракону, что после моих признаний Шайс чаще уступает мне, а ещё дурачится. Дурачится так, что от сладости кленовый сироп показался бы горьким.

Сидя на очередном обеде в столовой, я наблюдал, как вместо пищи поедают моего дракона!

Все представительницы магических рас, начиная с младших и кончая некоторыми преподавательницами, не стесняясь, откровенно разглядывали его с ног до головы, словно он последний самец на много верст вокруг. Недалеко ушли и представители сильного пола, кидая сдержанные, но любопытные взгляды в сторону Шайса. Он пользовался абсолютной популярностью, заставляя Кромуса нервно сжимать кулаки и отворачиваться, задирая нос. Увы, наша звезда, немного закатилась с появлением нового светила на скромном небосклоне Омута, что не могло остаться незамеченным дроу.

Его свита заметно оскудела, лишившись самых ярых почитательниц, даже Лея, самая прекрасная бабочка во всей школе, порхала невдалеке от стола, за которым расположился мой супруг, кидая вполне однозначные взгляды, сдобренные изобильным подрагиванием нектарных рожек. Возмутительная откровенность! Она, находясь в периоде спаривания, предлагала партнерство на глазах у всех!

В такие моменты единственное, что меня грело, это огненный цветок, раскрывший лепестки на моей коже…

Что бы было, если бы мы не являлись парой? Заинтересовался бы мной дракон? Нет, не просто дракон, а именно Шайс. Отчего-то мне грезилось, что непреодолимое очарование и мужская сила, волнами исходившая от сказочного существа, ловила в свои сети любого, кто имел неосторожность оказаться поблизости. И шестое чувство подсказывало, что за пределами Омута ситуация едва ли отличалась от той, что я имел возможность лицезреть изо дня в день.

Наверное, если бы не цветок, Шайс не отказал бы Лее, – грустно подумал я. Даже в нашей глуши нашлось бы много существ, более привлекательных и интересных, нежели персона скучного учителя истории.

Заставить себя не думать – сложно. В голове то и дело роится стая непрошенных гостей, целью которых, кажется, является одна-единственная вещь – пошатнуть мою и без того покачивающуюся на ветру уверенность.

Я даже не заметил, как по окончании занятий снова застыл посреди кабинета, размышляя о пресловутых возможностях и неоспоримых вероятностях.

– Гху-гху, – раздалось позади. Вздрогнув, я обернулся, чтобы встретиться с кроваво-красным взглядом господина директора.

– Могу я вас побеспокоить, Алияс? – спросил Нортон, сделав шаг внутрь кабинета и не спеша прикрывая дверь.

– Надеюсь, это ненадолго. Я уже собираюсь домой.

– Спешите к дражайшему супругу? – Издевка скользнула в голосе темного, пока он, не спеша, приближался ко мне.

– Занятия окончены, и я не вижу повода задерживаться более, – проигнорировал я выпад.

– Что ж, я не займу у вас много времени. Всего лишь хотел напомнить о книге, которую вы, должно быть, по рассеянности, забыли вернуть.

«Книга! Совсем забыл!»

– Дело в том, что у меня ее больше нет, – напряженно ответил я, чувствуя себя неправым в сложившейся ситуации.

– И где же она? – Острый взгляд подернулся сдержанным раздражением.

– Ее забрал Шайс.

– Так отберите ее. В конце концов, никому из вас она не принадлежит.

– Думаю, об этом вам лучше спросить его.

Я ответил именно так, как мы договаривались с драконом, не собираясь брать на себя ответственность за чужое самоуправство. Книга действительно принадлежала не нам, и я не ощущал за собой никакого права защищать себя или его. Моральную сторону вопроса о чужих вещах ещё никто не отменял.

– Книгу взяли вы, и поэтому я предпочитаю обращаться к вам, – дроу приблизился вплотную, сверкая рубинами из-под смоляных ресниц. Его аура потянула ко мне свои склизкие щупальца. – Впрочем, я готов согласиться на скромную компенсацию ввиду моего положительного расположения к вам, Алияс.

Если я могу просто заплатить, это чудесно! Находиться на месте вора мне не нравилось. Надеюсь, у меня достаточно средств, чтобы мирно разойтись с Нортоном.

– Буду рад, если мы сможем договориться, – отозвался я с энтузиазмом. Усилием воли я не позволил себе отступить назад, стараясь тем самым продемонстрировать дроу свое дружелюбие, раз уж Нортон готов обсудить условия возмещения пропажи.

– Отлично, – нотка презрения скользнула в басовитом голосе. Он неожиданно наклонился и впился в мой рот поцелуем!

Мои глаза расширились от шока. Я настолько опешил, превратившись в каменное изваяние, что не сразу попытался оттолкнуть нахала.

В этот момент раздался стук, и, не дожидаясь разрешения войти, кто-то распахнул дверь настежь, становясь свидетелем недвусмысленных объятий, в которых сжимал меня дроу, попутно терзая онемевшие губы.

====== Глава 38 Тонкий лед ======

На пороге застыл Кромус, выглядевший совершенно огорошенным. Должно быть, парень решал, мерещится ему или все происходит взаправду.

– Простите… я забыл плащ, – справившись с собой, выдал он, и, оторвав от нас взгляд, поспешил к своему месту.

Мне все же удалось отпихнуть от себя Нортона, метая взглядом убийственные молнии.

«Невероятная наглость!» – хотелось выкрикнуть в бесстыжую физиономию дроу, но при ученике, получившем на сегодня и без того весомую порцию зрелищ, я сдерживался.

Наконец Кромус покинул нас, смерив напоследок нечитаемым взглядом. Даже знать не хочу, о чем он подумал.

– Что это только что было?! – зло потребовал я у темного ответа, стараясь сдерживать разыгравшиеся эмоции. Магия плескалась, переполняя чашу, и грозила вот-вот вырваться на свободу неконтролируемым заклятием.

– Я просто взымал положенную плату, – в притворном удивлении, отозвался Нортон, складывая руки на груди и давая противной усмешке удовлетворенно расползтись по лицу. Только сейчас я заметил, как дышу через рот, стягивая кулаки камнем.

– Эта идиотская выходка! И я не давал вам своего разрешение на такое!

– Должно быть, мы друг друга не поняли.

Возмущенно уставившись на дроу, я мечтал не просто стереть это наглое выражение с чужого лица, я жаждал приложиться всей мощью, всем негодованием, барабанящим в душе о возмутительном поступке, хотел…

– Не смею вас больше задерживать, – любезно склонив голову, произнес дроу, прерывая поток сумбурных мыслей, и, как ни в чем не бывало, направился к двери. – И приятного вам вечера, – хохотнув напоследок, он оставил меня одного.

Со спины я не нападал, но искушение нарушить собственные принципы было велико. Зная Нортона столько лет, я не мог поверить, что он зайдет так далеко. Одно дело, если бы я оказался свободен, а он устал от ожидания – собственно, нечто подобное чуть не произошло в его особняке. Но зная, что у меня есть пара! Истинная пара! Повести себя так! Какая наглость!

Я никак не мог успокоиться, истаптывая полы собственного кабинета и ведя внутренний гневный диалог.

Ударить заклинанием все же было слишком, хотя, по моему мнению, дроу это вполне заслужил. Однажды я уже позволил себе сорваться с Шайсом, и неизвестно, что бы было, если бы дракон не обладал неуязвимой броней.

Все же я склонен полагать, что именно личность чешуйчатого и странное притяжение между нами, бродившее ядом в крови, следовало отчасти винить в моем выходящем из ряда вон поступке. В остальном я прекрасно себя контролирую.

И сейчас мне тоже удалось сдержать приступ раздражения пополам с омерзением от прикосновения Нортона. Но вот почему я не съездил кулаком по обнаглевшей физиономии темного, возомнившего, что ему все дозволено – неясно.

Скорее всего, я действительно растерялся. Драться мне приходилось не так уж и часто. Вернее, никогда, исключая наше с Шайсом «недопонимание». И трус поспешил поскорее исчезнуть с глаз долой, а то я бы все же набрался смелости.

Бормоча сквозь зубы, что непременно так и поступлю, если он ещё хоть однажды посмеет протянуть ко мне руки, я наконец сгреб со стола заплечную сумку и поспешил домой, пожалуй, впервые обрадовавшись, что Шайс не зашел за мной после занятий. Признаться, не думал, что в его работе найдутся плюсы и для меня.

Раздасадованный идиотским поступком дроу – по-другому я не мог описать то, что произошло в школе – я жал на газ, заставляя жука усиленно гудеть, справляясь с бесчисленными впадинами и ухабами, изрывшими знакомую дорогу. Подпрыгивая на сиденье, я едва замечал проносившиеся мимо вересковые поля. Небо затянуло предвечерней синевой, подсказывающей, что темень поздней осенью захватывает время все быстрее, считая его своим.

Только хлопнув дверцей, я осознал, что все ещё кипячусь. Нужно остыть и как можно скорее.

От наблюдательного дракона вряд ли укроется мое состояние и он потребует ответа. Врать не хотелось, да и разве это возможно? Стоит ему засомневаться, как он с легкостью попросит повторить сказанное, прислушиваясь к нашей окрепшей связи. И решит, что я лжец и обманщик, не стоящий доверия. Нет, этому не бывать…

Но ведь и правду я сказать не могу. Супруг шкуру спустит с дроу.

Нортон, конечно, не слабак и постоять за себя сможет. Наверное. Однако, после моего смертельного заклинания выйти абсолютно невредимым! Все же Шайс сильнее. Дроу, конечно, урод, но что будет, если моя ящерка перестарается и угробит его в запале мести? Остаться без мужа на несколько столетий, а то и тысячелетие, не хотелось.

Свет в окнах не горел, а значит, Шайс ещё не вернулся. Решив, что прогулявшись в роще, приведу мысли и чувства в порядок, я направился прямиком в заросли.

Просто мне следует успокоиться и вернуть себе равновесие. Тогда у Шайса не будет повода подозревать меня во всех бессмертных грехах. А я постараюсь перевести разговор на его дела. У меня должно получиться.

Через пару часов я действительно чувствовал себя намного лучше. И без опасений вернулся обратно.

Моего супруга все ещё не было. И я посчитал это за благо. У меня есть шанс потребовать объяснений, где моя пара пропадает по вечерам. Несмотря на то, что это и так очевидно, я уверен, что задав нужную тему, сумею пустить разговор в нужном русле, избежав скользкой ситуации.

В кухне меня ожидал сюрприз – сообщение от Шайса. Под потолком парил светящийся прозрачный пузырь.

Невероятно сложное и изощрённое заклинание, требующее сосредоточенности и собранности, одна оговорка – и все приходится начинать с самого начала. Слишком много времени затрачивалось на такую простую и, в сущности, заурядную магию. От того заклинание по большей мере игнорировали.

Сообщение проявилось голосом Шайса, стоило мне коснуться поверхности, стирая оболочку.

«Буду в полночь, золотце.»

И все. Столько усердия ради нескольких слов. И все же меня согрел тот факт, что Шайс посчитал нужным дать мне знать о себе, не поленившись сплести сложный поток рун.

Время приближалось к назначенному часу. На столе накрыт ужин, сбор только что набрался кипятка, тепло выпуская клубы пара из отверстия в крышке чайника. В кухне поплыло голубоватое марево, возвещавшее, что уже через секунду у меня будут гости.

Шайс возник из ниоткуда прямо посреди комнаты.

– Ждешь меня? – довольно улыбнулся ящер, как только взгляд его сфокусировался.

– Жду, – просто ответил я, словно в том нет ничего особенного, и отвернулся. Дракон умел смущать одной интонацией, превращая обыденные поступки в интимные нити, притягивающие нас все ближе.

Шайс сделал пару размашистых шагов, приблизившись вплотную и намереваясь поцеловать. Это неизменно первое, что он делал после маленьких расставаний, как только мы оставались наедине. Впрочем, наличие свидетелей волновало исключительно мою персону, а дракон просто мирился с тем, что приходится сдерживать себя на публике по моей просьбе.

Он замер, повел носом, склонившись ниже к моему лицу.

Принюхался.

Взгляд мгновенно остыл, челюсть поджалась, дрогнули напряженные желваки.

– И как это понимать?

– Что? – Голос подвел так некстати.

– Поч-ш-шему от тебя нес-с-с-ет Нортоном?

====== Глава 39 Старший муж ======

– Не молчи, Алияс!

Напряжение сквозило во взгляде, читалось на лице. Он сжал меня за плечи, желая получить ответ на свой вопрос, так, словно от этого зависела чья-та жизнь. Что ж, вполне возможно, что именно этим все и обернется.

А я снова застыл, пораженный внезапной догадкой, вспыхнувшей в моем воспаленном от дневных дум сознании, стоило дракону начать принюхиваться.

Нортон сделал это нарочно.

Он намеренно оставил на мне свой запах с помощью этого нелепого поцелуя, который не давал ему абсолютно ничего. Но ведь он живет на свете гораздо дольше и вполне может знать об остром обонянии дракона. О том, что я совершенно упустил из виду, снова споткнувшись о катастрофическую нехватку знаний о драконах.

А может, он и вовсе рассчитывал на то, что Шайс застанет нас после уроков?

– Алияс, ис-с-пытывать сейчас-с мое терпение – не с-с-амая лучш-ш-шая затея.

Температура вокруг нас заметно поднялась. Огненный жар исходил от железной хватки на моих плечах, веял от всего существа Шайса.

– Я, конечно, все тебе расскажу, – поторопился я с ответом, глядя в любимые желтые глаза, – и ты поймешь, что все это не более чем провокация, но сначала пообещай мне кое-что.

– Алия-с-с-с, – кончик раздвоенного языка мелькнул лентой меж приоткрытых в угрожающем шипении губ.

– Ты должен мне доверять, – тверже выговорил я и прильнул к нему ближе.

Муж сверлил меня взглядом целую минуту. Внутренняя борьба между природной подозрительностью и желанием подчинять боролись с не менее сильным позывом откликнуться на мои слова и поверить. Наконец он ответил:

– Надеюсь, мне не придется об этом пожалеть.

– Пообещай, что не навредишь Нортону.

Желтые глаза сверкнули, щетинки повыше лба поднялись дыбом.

– Ты его защищаеш-ш-ш? – Едва разобрал я шипение.

– Просто я боюсь, что ты убьешь его ненароком и заставишь меня снова мучиться от одиночества. – Все что я мог, это говорить быстрее, пока пол под нашими ногами не вспыхнул пламенем, и не побояться открыть свое сердце. – И это станет невыносимой пыткой, поскольку раньше я и понятия не имел, что значит обрести пару.

Я взял лицо моего дракона в ладони, поднявшись на носочки, так, чтобы наши глаза очутились почти на одном уровне.

– Я люблю тебя так сильно, что боюсь сойти с ума от расставания. А именно это с нами случится, если ты навредишь темному. Тебя заключат в каменоломни на столетия. А я… я умру от тоски.

Говорить можно словами, взглядом, прикосновением, дыханием, душами… Все, на что я надеялся – достучаться до гордого властного сердца обожаемого мужа любым из доступных мне способов.

Духи! Не оставьте меня сейчас!

Шайс протяжно выдохнул и прикрыл глаза, накрыв мою ладонь собственной. Потерся о мою руку, издав урчащий хрип из глубины тела:

– Я услышал тебя, любимый. И я обещаю – я не сделаю ничего, что могло бы разлучить нас. Я не поставлю себя под удар необдуманным поступком и не разочарую тебя.

На меня смотрел мой муж. Смотрела моя пара. Смотрел мой дракон. Хищный взгляд не позволял сомневаться в присутствии зверя здесь и сейчас.

С другой стороны, у меня не было причины не поверить его словам. Он говорил от сердца – сомневаться не приходилось… вряд ли он придушит дроу темной ночью и закопает на школьном дворе.

– Я верю тебе.

– Рассказывай.

И я рассказал все, в мельчайших подробностях, упомянув книгу и мою глупую, как виделось теперь со стороны, надежду на то, что сумею откупиться деньгами. Шайс не прерывал, заключив меня в кольцо рук и внимательно слушая.

– Думаю, он просто хотел тебе отомстить.

– Неужели его так зацепила та встреча?

Шайс имел в виду то злополучное утро, когда Нортон предложил мне помощь и возможность расплатиться с драконом. Тогда директор застал в моем доме его самого. Рано утром. Наполовину одетого. А точнее сказать, раздетого…

– Дело не только в этом, – я опустил взгляд. – Он очень давно намекал, что не прочь перевести наши профессиональные отношения в более интимные, однако, раз за разом получал отказ. Мне кажется, его зацепило мое нежелание сдаться ему. Тебе же, в мгновение ока, удалось то, чего так долго добивался он сам.

Чувствуя румянец на своих щеках, я не смел встретиться с Шайсом взглядом, надеясь, что и у моего дракона хватит такта промолчать – смущения на сегодня для меня более чем достаточно.

– Видимо то, что мы пара, недостаточно сильный аргумент.

– Нортон очень горд, – «как и ты, любимый», – подумал я, но, конечно, мне хватило ума придержать язык. – Не вижу другой причины, зачем ему это понадобилось.

– Ты прав, – Шайс сжал мое тело так крепко, что невольный вздох вырвался из груди, заставляя меня поднять подбородок.

Поймав мои губы в плен, он завладел ртом, стирая любое напоминание о подлом дроу: долой с моего тела, вон из моих мыслей. В такие моменты мы словно оставались наедине, мир прекращал существовать, оставляя одно-единственное желание – никогда не разжимать объятий, никогда не раскрывать глаз.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. И поцелуй, увы, не может длиться вечно.

Наконец позволив мне вдохнуть, дракон посмотрел очень серьезным взглядом, давая мне несколько секунд, чтобы вернуться из параллельного мира.

– Но и ты должен понимать, что так просто я не могу это оставить.

– О чем ты? – Сознание усиленно не желало возвращаться, а первые тревожные колокольчики уже дрогнули вдали.

– Нортон должен понять, что не смеет тебя касаться, ты для него табу. – И выпустив меня из рук, попросил, – налей мне пока чаю, золотце. А я отправлю уважаемому директору сообщение.

От нового испуга я не смог сдвинуться с места.

– Ничего не бойся, – огладил мои волосы муж. – Я доверился тебе, теперь и ты должен мне поверить.

С этими словами Шайс подошел к столу и сел. Закатив рукава, взмахнул когтистыми руками – и пальцы дрогнули в сложной музыкальной композиции неслышимых нот. Нити серебра и прозрачной бирюзы натянулись меж ладонями, переплетаясь в замысловатый рисунок.

Следуя едва заметным движениям, энергия сплеталась в кокон сообщения. Никогда в жизни не думал, что возможно создать это сложное заклинание так быстро и настолько безупречно! Каждое движение отточено до мелочей, ни одного лишнего жеста, ни единой помарки. Я залюбовался, застыв посреди кухни с чайником в руках.

– Нортон Фьярд Грен Фех-Яренохунен. Я, известный под именем Шайс Крештус Арбидус Ньернен, вызываю тебя на дуэль Двух заклинаний за оскорбление моей истинной пары. Место и время за тобой. – Запечатав заклинание, дракон щелкнул пальцами, и сообщение растаяло в воздухе, отправившись к адресату.

Чайник выпал из моих рук, разлетевшись вдребезги. Брызнувший на ноги кипяток я совсем не почувствовал – слова о дуэли Двух заклинаний все ещё барабанили в ушах.

====== Глава 40 Ответ темного ======

Я до сих пор не мог поверить, что Шайс вызвал Нортона на дуэль Двух заклинаний – один из смертельных способов выяснить отношения между расами, избегая вмешательства закона.

Конечно, никто не надеется, что Отдел правопорядка самоустранится и не проконтролирует происходящее, тем более учитывая разрушительную мощь, что порой призывали дуэлянты на головы оппонентов. Более того, Совет магов разработал защитные камни-амулеты, устанавливаемые по периметру поля, где должна состояться схватка. Амулеты сдерживали смертоносные волны заклятий, не давая вырваться наружу и навредить природе или случайному зрителю.

Дуэль могла продолжаться как до первой крови, так и до истребления противника – все зависело исключительно от рвения существ, выступивших друг против друга. Гибель одного или обоих представлялась как возможный и приемлемый исход, учитывая всю серьезность задействованных чар. Слишком древняя магия сплетала нерушимый договор, окропленный святым долгом чести.

Магия Справедливости представала разрушительной силой в нашем мире, оттого прибегать к ней не спешили. К тому же, смельчак, рискнувший обратиться к этому источнику энергии, должен действительно чувствовать себя вправе потребовать отмщения и восстановления справедливости, так же, как и иметь внутреннюю причину призвать ее.

В противном случае существо могло погибнуть гораздо раньше наступления самой дуэли. Магия могла посчитать себя оскорбленной неправомерностью призыва и наказать олуха самым серьезным образом.

Принимая вызов, участники спора заключали между собой нерушимый договор.

Они обязывались выступить друг против друга. Отказ сражаться с противником после того, как вызов был принят, влек за собой неминуемую смерть струсившего. Если же родные и близкие, возжаждав мести, решались поднять руку на победителя, сила заклинания карала за кощунство любого, имевшего преступный умысел. И наказание представлялось поистине страшным: мучительные недуги, от которых не существовало исцеления, стремительное увядание рода и потеря силы виделись не самыми страшными исходами для посмевших осквернить древний закон справедливости.

Дуэлянты могли использовать только два заклинания, сражаясь друг с другом, пока один из них не посчитает себя удовлетворенным и не прекратит схватку. Соперник, в этом случае, мог еще дышать, а мог навсегда остаться недвижимым телом, оплакиваемым родными.

Иногда схватки длились по многу часов, но в большинстве случаев выяснить, кто сильнее и опытнее, удавалось гораздо скорее.

Однако же, дуэли происходили крайне редко, слишком безжалостная сила по ту сторону мира, слишком большая ответственность. Вышедшие на тропу войны отрезали себе путь назад, не зная, смогут ли остаться в живых.

И вот мой ненаглядный супруг решил наглядно продемонстрировать мне одно из страшнейших магических сражений из древних хроник, о которых раньше мне доводилось только читать. В далеком прошлом, когда до создания Совета магов и Отдела правопорядка оставались тысячи лет, а Великая война продолжала раздирать наши земли, не щадя рас, дуэль являлась обыденностью, необходимой в разрешении споров. К ней, не сомневаясь, прибегали существа, желающие восстановить справедливость. Но вызвать на дуэль из-за поцелуя?!

После того, как Шайс вылечил мои обваренные ноги и отчитал за неосторожность, мы еще долго спорили о принятом им решении.

– Это безумие!

– Просто возможность выяснить все как мужчина с мужчиной. Ты прав, если я измочалю придурка, Верну придется самому брать меня под стражу. А у нас и так забот невпроворот.

– Но ведь это просто поцелуй! – все еще не веря в происходящее, заполошно возмущался я.

– Сегодня поцелуй, а завтра что? Ты прав, он хотел просто досадить мне, решив, вероятно, что для ученика я зарвался. Директорское место и статус в вашей общине не дают спокойно спать по ночам и знать, что проиграл школьнику. Я должен раз и навсегда обозначить дроу свою территорию, а это именно ты, золотце.