Текст книги "Дотла (СИ)"
Автор книги: Balrosme
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
Рей стояла, не в силах пошевелиться, на глаза все же навернулись слезы.
– Рей, – Кардо мягко взял ее безвольную руку, так же мягко потянул к себе, взял другой рукой шлем Викрула, – ничего страшного пока не произошло.
– Но как же…– залепетала Рей, – почему же…и почему он сам…
– Чтобы ты не понеслась сломя голову к нему, ты не должна быть в этом замешана, – мягко произнес Кардо, надевая ей шлем на голову, который тут же закрыл большую часть обзора, – давай, Рей, – он поправил ее рюкзак, аккуратно надев ей на плечи обе лямки, и деликатно подтолкнул к байку Викрула, – сама с ним поговоришь.
Рей покорно двинулась вперед, покорно взобралась на байк.
– Держись, малявка! – хмыкнул Викрул и резко стартовал.
Когда она влетела в участок, на нее недоуменно посмотрели дежурные. К счастью Рей и слова не дали сказать, Кардо просто положил ей руку на плечо, призывая молчать, а Викрул о чем-то пошептался с молодым лейтенантом. Лейтенант отнекивался, Викрул басил и гудел, слов Рей не различала, лишь, прищурившись, увидела, как в карман полицейского перекочевала едва слышно хрустнувшая бумажка, потом Викрул оглянулся на нее, вздохнул, снова закатил глаза и добавил еще денег.
Рей привели в небольшую комнатку без окон со столом и двумя стульями. Здесь было холодно, несмотря на жаркий день, что царил снаружи, голо и неприютно, а еще отвратительно пахло каким-то химическим средством. Рей кинула рюкзак на стул и стала расхаживать по комнате, обняв себя руками, не в силах сидеть на месте. Она нервничала, периодически порывалась плакать, утирала слезы, убеждая себя, что Бен не должен видеть ее такой, переживала: а вдруг Викрул дал недостаточно денег? А вдруг ей не позволят увидеть Бена? И от этих мыслей снова ударялась в слезы. Наконец, дверь распахнулась, Бена втолкнули внутрь.
– У вас пятнадцать минут, Соло! – рявкнул полицейский, потом послал девушке сальный взгляд, – и не вздумайте тут трахаться!
Дверь с грохотом захлопнулась, Бен показал вслед средний палец, а потом повернулся к Рей. Парень был бледен, губы разбиты, под глазом – синяк, на шее несколько пятен, словно бы его душили, костяшки пальцев сбиты, и когда Бен двинулся к Рей, девушка заметила, что он бережет правый бок. Но уже через секунду, не сдержавшись, она повисла у парня не шее, осыпая лицо поцелуями. Бен невольно охнул от боли, но не дал шарахнувшейся прочь Рей отстраниться, обняв крепко обеими руками.
– Бен, Бен, – шептала девушка, осторожно целуя разбитые губы, – больно? Очень? Бен, зачем. Господи, Бен. Бен…
– Тише, малыш, тише, – Бен прижал ее голову к своей груди, коснулся губами волос, – все будет хорошо.
– Не будет, – всхлипнула Рей, – не делай из меня дуру! Тебя посадят!
– Посадят, – согласился Бен, – зато эти мудаки никогда больше и пальцем к тебе не прикоснутся!
– Я этого не стою! – выкрикнула Рей.
Соло резко отстранил девушку от себя, встряхнул, крепко держа за плечи.
– Никогда так не говори, Рей! Ты стоишь гораздо большего, ты поняла меня?
В ответ девушка расплакалась.
– Не плачь, Рей, не надо. Это не надолго, обещаю. Ты же будешь приезжать ко мне на свидания, да? Будешь?
Рей кивнула, протяжно всхлипнув.
– Ну вот и умница. Будешь снова склонять свои испанские глаголы, будешь читать Джейн Остин и цитировать сонеты Шеспира. Будешь же, малыш? Как там? Чтобы любовь была нам дорога, пусть океаном будет час разлуки…
– Пусть двое, выходя на берега, – продолжила Рей, – один к другому простирают руки. Пусть зимней стужей будет этот час, чтобы весна теплей пригрела нас! (1) – девушка снова всхлипнула, – я буду ждать тебя, Бен, – прошептала Рей, – обязательно буду ждать!
– Я знаю, – Соло поцеловал ее в лоб, – я попросил Кардо присмотреть за тобой.
– Не надо за мной присматривать! – ощетинилась Рей, – я сама могу за собой присмотреть!
– Будешь возмущаться, я еще и Викрула попрошу, – пригрозил Бен, прекрасно знающий, что девушка терпеть не может его друга, – ну, правда, Рей. Если тебе что-то вдруг понадобится, ты всегда можешь обратиться к Кардо, он поможет. Ладно, малыш?
– Ладно, – нехотя произнесла девушка, не желая расстраивать Бена еще больше.
– Вот и хорошо, – парень крепко поцеловал ее в губы.
До того момента, как отворилась дверь, они стояли молча обнявшись, Бен чуть покачивался, словно убаюкивал Рей. Девушка закрыла глаза, прижавшись к его груди, иногда приподнимала голову и целовала синяки на его шее, а потом снова утыкалась в грудь. Она знала: время разлуки будет для нее невыносимо.
***
Чтобы быть на судебном заседании, Рей прогуляла школу, попросив Киру прикрыть ее перед Глэдис. Сестра обещала. Она вообще была очень притихшая последнее время, или же Рей, погруженная в собственные проблемы, не замечала чего-то. В любом случае Кира поддерживала сестру разговорами, слушала и сочувствовала. А большего Рей сейчас было и не надо.
Бену дали восемь месяцев. Рей старалась не плакать, а Соло нахально ухмыльнулся ей перед тем, как его увели из зала суда в наручниках.
Выйдя на улицу, Рей застыла в растерянности, ощущая себя не на своем месте, словно впервые оказалась здесь, не зная, куда ей идти да и зачем. Она уже ужасно скучала.
– Рей, малышка, пойдем, – мистер Соло обнял ее за плечи.
Он держался молодцом, ходил к сыну на свидания, нанял адвоката и поддерживал Бена во всем. Рей могла только радоваться тому, как же Бену повезло с отцом. Ее родители кинули бы ее, не задумываясь, окажись девушка в подобной ситуации.
Рей покорно позволила себя увести, привычно устроилась на сидении Форда, на мгновение представляя, что это Бен на водительском сидении, что это его руки, которыми ей так нравилось любоваться, лежат на руле, что это он везет ее домой. Тем более что водил Бен так же, как его отец. С той лишь разницей, что мистер Хан не гонял, как сумасшедший. Они доехали до дома, Рей на мгновение замешкалась, отцепляя ремень безопасности, а мистер Соло уже открыл ей дверь, подал руку, совсем, как Бен. Рей закусила губу, чтобы не расплакаться. Восемь месяцев – это, черт подери, гребаная вечность!
– Зайдешь? – спросил Хан, ласково глядя на девушку.
Рей невольно покосилась на свой дом.
– Я поговорю с Глэдис, – понятливо кивнул мистер Соло, – обещаю, что она не будет тебя ругать.
Рей скривилась. Мать, погруженная в отношения с новым любовником и скандалы с Ункаром по этому поводу, даже не заметит ее отсутствия. Киру она просила прикрыть ее на всякий случай, почти уверенная, что сестре не придется этого делать и подставлять себя. Поэтому сейчас Рей привычно направилась к дому Соло.
Она устроилась за столом, пока мистер Соло готовил сэндвичи и кофе. Взгляд ее скользил по кухне и наткнулся на фотографию миссис Соло. Она была очень красива, с ослепительной улыбкой и глазами, которые передала Бену, в белом платье и со странной прической в виде двух рогаликов на висках. Рей невольно улыбнулась, находя в чертах миссис Леи любимые черты Бена.
– Держи, – Хан поставил перед Рей большую чашку с кофе, в центр стола водрузил блюдо с сэндвичами и подвинул ближе к девушке сахарницу.
– Спасибо, – пробормотала Рей, отводя взгляд от фотографии, рассеянно насыпала в чашку сахар, задумчиво помешала, слушая, как стучит металл о стекло, а потом вздохнула, – мне так жаль, мистер Соло, это все моя вина.
– Чего? – хмыкнул Хан, – не говори ерунды, малышка! Мой сын сам принял решение, сам его осуществил. Я, знаешь, был чуть старше, когда подстрелил ребят, которые хотели вернуть мою Лею домой.
Рей подняла на мужчину изумленный взгляд, глаза Хана смеялись, а губы растягивались в знакомой ухмылке, от которой заныло сердце.
– Что? – выдохнула девушка.
– Ну да, мистер Скайуокер был большим человеком, богачом. И ему не очень-то понравилось, что его любимая дочь выбрала оборванца, вроде меня, и Лемон Гров. Он прислал крепких парней забрать ее, ну а я не стал терпеть и схватился за ружье. Что тут скажешь, – мистер Соло пожал плечами, – год и три месяца тюремного заключения за причинение телесных повреждений и незаконное хранение оружия. Когда посадили, Бенни было три месяца, а когда вернулся уже полтора года. И он меня не узнал. Представляешь, заплакал от страха, увидев родного отца. Но потом все наладилось. И я не жалел о том, что сделал, как и Лея, – Хан немного помолчал, – свою женщину надо защищать, малышка. Любыми доступными способами. Бен все сделал правильно. Не умно, глупо, но правильно. Что ж поделать, такие мы Соло. Свое в обиду не даем никому. Ешь! – мужчина пододвинул к Рей тарелку с сэндвичами.
Девушка взяла один и принялась медленно жевать, ей нужно было обсудить еще кое-что, раз уж она оказалась здесь, но она никак не знала, с чего начать, как спросить. Смущалась и тянула время, непривычно аккуратно отпивая кофе маленькими глотками.
– Мистер Соло, а, – все же решилась, доев сэндвич, – Бен…– она окончательно смутилась, – он предложил…
– Тебе пожить здесь, – кивнул Хан и хитро прищурился, – молодая семья, знаешь, должна жить отдельно, конечно, но пока у вас такой возможности нет, то, что уж там, живите тут. Места полно.
Рей замерла. Молодая семья. Семья. Она никогда не думала о них с Беном так. Они были вместе, этого было пока довольно. Они собирались жить в одном доме. Но семья. Семья…как…муж и жена? Она мечтала о том, как они окончат школу, как поступят в колледж и увидят мир, но что если Бен уже все решил для себя и для нее, для них? Решил по-другому.
– Станешь миссис Соло, – тем временем продолжил Хан, как ни в чем не бывало, заставив Рей покраснеть, – звучит красиво – Рей Соло, – подмигнул вконец смутившейся девушке.
Быть женой Бена? Жена. Звучит так странно, по-взрослому. Ну какая из нее жена?
– Мне всего…
– Шестнадцать, я помню, – кивнул Хан и вдруг посерьезнел, чуть подался вперед, – к слову об этом, малышка. Вы любите друг друга, и я все понимаю. Но тебе шестнадцать, а ему восемнадцать. Будьте…осторожны, – мужчина многозначительно посмотрел на девушку.
Рей охнула и быстро-быстро закивала, понимая, что мистер Соло прав. Не хватало еще, чтобы Бена привлекли к ответственности за совращение несовершеннолетней. Она вдруг подумала, сколь неосмотрительно они себя вели, демонстрируя свои отношения всем и каждому в Лемон Гров. Пусть это был неблагополучный район, но ревнителей нравственности и закона, как например, мистер Конникс, тут хватало. Сколько же глупостей они уже успели наделать! Ну ничего, когда Бен выйдет, они будут осмотрительнее.
– Спасибо, – тихо выдохнула Рей, – спасибо вам, мистер Соло, я не знаю, как вас благодарить.
– Ерунда, – махнул рукой Хан, – ешь! – он подтолкнул сэндвичи еще ближе к девушке.
Рей потянулась к тарелке и замерла, когда в дверь забарабанили, так сильно, что девушка подпрыгнула от неожиданности. Она вопросительно посмотрела на Хана, мистер Соло нахмурился и поспешил к двери. Через мгновение на кухню вихрем влетела Кира.
– Ой, Рей! Скорее! Пойдем домой, пожалуйста! Там Ункар…он ее убьет, – выдохнула сестра, молитвенно сложив руки на груди.
Больше слов не надо было говорить. Дома был очередной скандал между отчимом и матерью, во время которых Ункар был скор на физическую расправу. И Глэдис не раз уже лежала в больнице с синяками да тупыми травмами, даже пару раз с переломанными костями. Допустить этого было нельзя, хоть бы и с материальной точки зрения, – лишних денег в их доме в последнее время не водилось. А как же лечиться, не сунув в карман докторам да медсестрам пару купюр? Никак. Да и если мать будет лежать в больнице, то лишится даже своей непостоянной работы в магазинчике на углу, где она мыла полы. А если решит болеть дома, то покоя Рей и Кире не будет вовсе, Глэдис их замучает своими капризами, доведет даже Ункара, и он будет пить и плакаться Рей, как это уже бывало, обещая, что больше никогда и пальцем не тронет неверную жену. Свои пьяные обещания отчим, разумеется, никогда не выполнял.
Поэтому едва услышав Киру, Рей проворно соскочила со стула, подхватила свой рюкзак, на бегу клюнула мистера Соло в щеку.
– Спасибо, мистер Соло!
– Может, мне пойти с тобой? – придержал девушку за локоть мужчина.
– Нет, – мотнула головой Рей, – не надо! Мы справимся.
Они вылетели с Кирой на крыльцо и бегом пересекли улицу.
– Как ты узнала, где я? – спросила Рей сестру.
– Увидела вас в окно, – ответила Кира, – как прошло?
– Восемь месяцев, – отрывисто ответила Рей, дергая дверь дома на себя и уже в прихожей слыша пьяный голос отчима и визг матери.
После тишины и тепла дома Соло это было почти невыносимо. Они вбежали в гостиную в тот момент, когда Ункар в очередной раз собирался ударить Глэдис, у которой уже было разбито все лицо.
– Нет! – Рей повисла на руке отчима, – Ункар! Хватит!
– А! Явилась, малолетняя шлюха! – зарычал отчим, но замер, глядя мутным взглядом в лицо девушки.
Всхлипывала и материлась мать, вокруг валялись осколки от журнального столика. Столик было жаль, он Рей очень нравился. Ункар дышал в лицо Рей перегаром. И когда только успел так нализаться? Когда девушка уходила утром, отчим был трезв и даже пожелал ей хорошего дня.
– Ункар, – тише повторила Рей, – не надо. Она получила свое.
– Свое?! – завизжала вдруг мать, – ах ты дрянь неблагодарная! Свое получила ты! Твоего ублюдка Соло посадили! И поделом ему!
Рей дернулась от обиды, горький комок подступил к горлу, девушка стиснула зубы, но по щекам уже побежали слезы. Она выпустила руку отчима, отступая. Рей глядела на мать с ее разбитым лицом, на отчима с мутным, пьяным взглядом, на разбитый столик и гостиную, которая давно требовала ремонта.
– А знаешь, что, Ункар, – произнесла вдруг равнодушно, – делай с ней, что хочешь. Хоть убей, мне и дела нет! Идем, Кира, – и, схватив сестру за руку, под крики матери и довольный хохот Ункара потащила Киру в комнату.
Дверь заперла на щеколду и изо всех сил со злобным рыком швырнула рюкзак в угол. Из гостиной вновь послышались крики и звуки ударов, что-то с грохотом ударилось об пол, потом раздался вопль матери и рык отчима, сопровождаемые звоном стекла.
– Какого черта, Кира?! Почему же она такая…дрянь!
Отец с фотографии смотрел укоризненно, и Рей в сердцах опустила рамку стеклом вниз, от души ударив ею о стол.
– Эй! – прикрикнула Кира, – тише!
Она подняла рамку, возвращая в прежнее положение, в углу образовалась трещина на стекле.
– Ну вот, – расстроилась сестра, – ты ее разбила.
– Куплю новую! – бросила Рей, плюхаясь на кровать.
Кира аккуратно присела рядом, взяла сестру за руку.
– Ну?
– Восемь месяцев, – мрачно повторила Рей, глядя в сторону.
– Видеться разрешат?
– Разрешат, – вздохнула Рей, – два раза в месяц.
– Итого: шестнадцать свиданий, – посчитала Кира.
– Так мало, – тоскливо произнесла Рей, укладываясь на кровать.
Сестра примостилась рядом и крепко обняла.
– Зато потом вы не расстанетесь никогда, верно?
Рей слабо улыбнулась. Хотелось бы в это верить. Они не расстанутся никогда. И, может быть, она действительно станет миссис Рей Соло. Ведь мистер Хан прав: звучит действительно красиво.
***
Шел дождь, и Рей ежилась в тонкой курточке, которая не очень-то спасала от влаги, промокая, стоило девушке чуть подольше задержаться на улице, маленький капюшон открывал часть головы, и волосы уже были мокрые, капли стекали по лицу, оставляя неприятное чувство. Тем не менее, после школы Рей пошла в парк, потому что идти домой не хотелось.
В такую погоду в парке было пустынно, девушка медленно брела по дорожке, наслаждаясь тишиной, вздрагивая от очередного порыва ветра, грустила, ведь скоро Рождество, а она проведет его без Бена. Мать и Ункар позовут своих друзей или вовсе не будут праздновать, а им с Кирой в любом случае останется только запереться в своей комнате да жалеть друг друга. И никакого тебе ожидания чуда. Только не в этом году.
Девушка свернула на аллею и вздрогнула уже от неожиданности, когда едва не столкнулась с Викрулом.
– Хэй, малявка! – парень широко улыбнулся, – иди-ка сюда! Дело есть.
Он попытался схватить ее за руку, но девушка ловко увернулась, отпрыгнув назад, и мрачно уставилась на Викрула. Подошедший Траджен дружелюбно кивнул Рей.
– Привет, Рей.
– Привет, – настороженно ответила девушка, – что за дело? – перевела взгляд на Викрула.
– Вот, – парень выудил откуда-то коробку конфет, – пойдешь к Бену на свидание на следующей неделе, передашь ему это.
Рей с опаской покосилась на коробку, не спеша брать ее в руки.
– Там ведь не конфеты, – произнесла утвердительно, сощурив глаза.
– Малявка, – вздохнул Викрул, – я крайне рад, что ты такая понятливая, но не надо озвучивать вслух.
Но Рей уже завелась, задохнулась от подобной наглости, а еще от липкого страха.
– Совсем охренел, Вик? – процедила зло, – я не буду передавать Бену в тюрьму наркоту! Коробку проверят! У него будут неприятности, у меня будут неприятности!
– Рей, – прогудел Траджен, – не проверят. Эту коробку не проверят.
– Все схвачено, – подхватил Викрул.
Рей переводила растерянный взгляд с одного на другого. Хотелось просто развернуться и уйти, хотелось при встрече закатить Бену скандал. Хотелось закричать: ты обещал! Вот только ничего он ей не обещал. У него были планы, и Рей он посвящать в них не спешил. До этого самого момента.
– Мне плевать, – рассерженной кошкой зашипела Рей, мотнув головой так, что с мокрых волос во все стороны полетели брызги, – я не хочу быть в этом замешанной! Я не хочу, чтобы Бен был в этом замешан!
Парни переглянулись, лоб Траджена прорезала вертикальная складка, Викрул поджал губы, глаза его опасно сверкнули, он схватил Рей за руку, больно сжав.
– Ты, кажется, не поняла, малявка: это не просьба! Бен должен получить эту партию. И ты не вызовешь подозрений, ты и так таскаешься к нему два раза в месяц и передаешь посылки.
– Пусти, – Рей попыталась вырвать руку, – пусти немедленно! Я пожалуюсь Бену, он тебе руки нахер оторвет!
Но Викрул в ответ только сжал пальцы сильнее.
– Рей, – он вдруг назвал ее по имени, и у девушки мороз побежал по коже, – ты не понимаешь, кажется, всей серьезности ситуации. Эти «конфеты» ждут. И если не дождутся, то Бену не поздоровится. Ты сделаешь это не ради меня, не ради Траджена, ты сделаешь это ради Бена.
От ужаса у Рей перехватило дыхание, голова закружилась, усилившийся дождь застилал глаза, заставляя часто моргать. Господи! Во что же Бен ввязался? С кем он связался? Зачем? Девушка стиснула зубы, чтобы только не закричать от боли в руке, от отчаяния и от мрака, который внезапно стал сгущаться вокруг. Как же ей не хватало Бена! Его силы, его уверенности, оптимизма, веры в будущее. Их совместное будущее! Рей совершенно растерялась, только инстинктивно по-прежнему пыталась вывернуть руку из хватки Викрула, да с ужасом смотрела на коробку, которую он держал в руках.
– Рей, ты всего лишь передашь посылку и положишь в нее коробку, не более того. И забудешь о том, что здесь было, – спокойно произнес Траджен, а потом покосился на Викрула, поморщился и прикрикнул грубо, – да отпусти ты ее уже!
Викрул разжал пальцы, Рей прижала руку к себе. Парни смотрели на нее не мигая, сама девушка прижимала руку к груди и стискивала зубы, ярость в ней боролись с отчаянием, злость на Бена с тоской по нему. Она ведь даже не сможет высказать ему все, что она думает об этой ситуации, потому что нельзя и слова лишнего сказать на свидании. Это какой-то кошмар! Когда их жизни успели превратиться в этот кошмар?
– Первый и последний раз, – тихо произнесла Рей, – потом сами разбирайтесь со своими…конфетами.
– Вот так бы сразу, малявка, – Викрул добродушно ухмыльнулся.
Рей схватила коробку, держа ее кончиками пальцев, неаккуратно запихала в рюкзак.
– Давай-ка мы тебя проводим, малявка, – друг предложил Викрул, – а то ходят тут всякие…конфеты предлагают.
Они переглянулись с Традженом и захохотали. Рей только глаза закатила в ответ.
Они передали ее с рук на руки сестре, все шутили и улыбались, а Кира, одетая в домашние шорты и растянутую футболку, кокетливо закатывала глаза, переглядываясь с Викрулом, вызывая недовольство Рей. И Глэдис, которая с недовольным лицом выглянула из кухни, но увидев мрачную фигуру Викрула, побледнела и скрылась, загремела демонстративно посудой в мойке, заставляя Рей поморщиться.
– Спасибо, что проводили, – Рей решила, что пора эти переглядывания прекращать. Общество друзей Бена было ей неприятно. И не то чтобы она чувствовала себя с ними в безопасности. Конфеты оттягивали ей рюкзак. Рей хотела, чтобы скорее наступил день свидания с Беном, и не хотела этого.
Бен, Бен, зачем же ты во все это ввязался?
Липкий страх за парня заставлял ее дрожать, на коже выступил пот.
– Обращайся, – подмигнул Викрул, задержал еще раз взгляд на Кире.
И они, наконец, ушли. Рей почувствовала, что ее трясет, перед глазами внезапно все поплыло.
– Эй, Рей, – Кира помогла девушке снять куртку.
Пальцы вдруг перестали гнуться, руки стали неловкими.
– Сестренка, ты чего? – Кира просительно заглянула в глаза, а потом протянула руку, касаясь щеки, нахмурилась скользнула ко лбу, – да у тебя температура. Ну-ка, – она обняла сестру, повела в комнату.
– Что тут у вас? – Глэдис все же высунулась из кухни, – и ужинать не будете?
– Мам, Рей, кажется, заболела.
– Я не, – начала было девушка и вдруг отчаянно раскашлялась.
– Ну-ка, ну-ка, – Глэдис поспешила к дочери, приложила руку ко лбу, заставив непривычную к таким жестам от матери Рей неловко дернуться в инстинктивном защитном жесте.
– В постель, – коротко скомандовала Глэдис.
Вскоре Рей, укутанная в одеяло, пила горячий бульон, на тумбочке валялись непонятно откуда добытые Кирой мятные леденцы. Ну хоть не кокаин и на том спасибо. И Рей бы улыбнулась сама своей шутке, но лишь опасливо покосилась на рюкзак. Ей надо выздороветь до свидания с Беном, иначе, если она не передаст «конфеты», у парня будут проблемы. Голова кружилась в прямом и переносном смысле.
– А они тебя провожают, потому что Бен им так сказал? – вдруг спросила Кира, пристально разглядывающая себя в зеркало.
– Нет, по доброте душевной,– съязвила Рей и шмыгнула носом, снова отпила бульон, поморщилась, ощущая, как начинает болеть горло.
– Злая ты и нелюбезная, – притворно обиженно вздохнула сестра, а потом плюхнулась рядом с Рей на кровать, – давай, – протянула руку ладонью вверх.
Рей вздрогнула, на мгновение показалось, что сестра знает о коробке в ее рюкзаке, что вот сейчас она скажет, что Рей осуждала ее, отругала за кокаин под матрасом, а сама приволокла в дом накроту. Но нет…нет! Быть этого не могло! Девушка снова покосилась на рюкзак.
– Эй, Рей, ты чего? – глаза сестры светились беспокойством, – книгу, говорю, твою любимую давай. Ты будешь засыпать, а я тебе почитаю.
Рей нервно выдохнула, отставила бульон и достала из тумбочки томик.
– Какую главу тебе прочитать? – Кира устроилась под боком сестру, положив голову той на плечо.
– Любую, – Рей закрыла глаза, чувствуя, как проваливается в сон.
Голос сестры доносился, словно сквозь толщу воды: «Она понимала его. Он ей не простил, но он не мог и оставаться бесчувственным. Осуждая ее за прошедшее, лелея глубокую и незаслуженную обиду, вполне равнодушный к Энн и начав уже тянуться сердцем к другой, он, однако, не мог безучастно смотреть на ее неудобства. То был отзвук минувших дней; порыв чистого, хотя и неосознанного дружества; доказательство нежного и отзывчивого сердца, которое ей доставило столько радости и боли вместе, что она не могла бы сказать, что пересиливало…»
***
– Бен! – Рей коснулась стекла, представляя, что под ладонью не равнодушная холодная поверхность, но лицо любимого человека.
Бен похудел, был небрит и растрепан, под глазами залегли тени, но не выглядел изможденным. Его лицо озарила улыбка, в глазах зажглись привычные счастливые огоньки. Рей, которая нервничала всю дорогу до тюрьмы, неся в руках проклятую посылку, нервничала, когда передавала ее служащим, нервничала, когда шла в комнату для свиданий, немного расслабилась. Ее все еще колотило мелкой дрожью и все еще казалось, что сейчас войдет полицейский, и ее потащат на допрос или еще куда похуже, бросят сразу в тюрьму, например. Но пока ничего не происходило, зато напротив сидел любимый человек, перед улыбкой которого даже температура отступала.
– Как ты, малыш?
– Скучаю, – вздохнула Рей, – очень сильно скучаю. Скоро Рождество. Без тебя, – девушка поморщилась и шмыгнула носом, подняла на парня совершенно больной взгляд, – мистер Хан предлагает встретить Рождество с ним, но я даже не знаю, будет ли это уместно, – пожала плечами девушка.
– Отец очень тебя любит, как и я, – ответил Бен, тоже касаясь стекла.
Это было самым невыносимым: видеть друг друга, слышать, но не иметь возможности прикоснуться. До тюремного заключения Бена, Рей и не осознавала, как часто они касались друг друга. Всегда. Подсознательно, невольно, или намеренно. А вот сейчас были разделены тонким, но крепким стеклом, холодным, твердым, острым. На Рей временами накатывало отчаяние, ей казалось, что она никогда не дождется окончания срока Бена.
– Я не могу подарить тебе подарок в этом году, малыш, – тем временем говорил Бен, – но, как только выйду, ты получишь все, что захочешь.
Рей посмотрела недоуменно. Какие к черту подарки! Не нужны ей были эти подарки. Подарки. Девушка нахмурилась, закусив губу. Кажется, она могла бы поговорить о том, о чем так хотела, но не знала, как.
– Кстати, о подарках, – осторожно начала Рей, быстро огляделась по сторонам, на других посетителей, на надзирателя, стоявшего у стены и уткнувшегося в телефон. Никто не обращал на них с Беном внимания. Рей подалась вперед, крепче сжимая трубку переговорного устройства.
– Подарках? – Бен насторожился, глядя на решительное выражение лица девушки, он слишком хорошо ее знал и всегда мог уловить малейшую эмоцию на ее лице.
– Викрул передал тебе подарок. Сладкий и вкусный, он же знает, какой ты сладкоежка, – тихо произнесла Рей, легкомысленно улыбнувшись, но глаза при этом оставались серьезными.
Сладкое Бен терпеть не мог, изредка мог съесть немного шоколада, никогда не пил кофе с сахаром, а на любимое Рей кортадо со сгущенным молоком смотрел почти с ужасом. Как и сейчас он смотрел на девушку.
– Викрул что сделал? – тихо спросил Бен, – он что…передал сладкое через…тебя?
Рей робко кивнула, Бен сильнее сжал трубку, сделал глубокий вдох и медленный выдох, успокаиваясь.
– Малыш, я хочу, чтобы ты поняла, – осторожно начал Бен.
– Поняла, что твой дружок проштрафился? – иронично произнесла Рей, ощущая вдруг безбашенную злость, – что я не должна была знать о…сладком?
– Рей…– Бен смотрел растеряно.
За три месяца Бена в тюрьме они не поругались ни разу. Рей не упрекала парня в том, что он сделал, он хоть иногда и отпускал комментарии о том, что пока он за решеткой, девушка найдет себе кого получше, но сводил эти слова к шутке, которая лишь выдавала его страх, приправленный ревностью. Но они не ругались, ведь тратить драгоценные минуты редких свиданий на скандал было последним делом. Но сегодня, кажется, они нарушат негласное правило.
– Я не хочу больше передавать подарки от твоих друзей! – выплюнула Рей.
– Ты и не будешь, – мрачно произнес Бен, – Викрул больше не будет тебя втягивать в это.
– Я не хочу, чтобы ты принимал эти подарки! – огромных усилий стоило Рей не повышать голос, не орать. Девушка склонялась все ближе к стеклу, сверля лицо парня яростным взглядом, а Бен старательно не смотрел ей в глаза.
– Рей, я не могу, так это не делается, – твердо ответил Бен и все же взглянул ей в глаза.
И от этого жесткого и бескомпромиссного взгляда темных глаз по спине девушке побежали мурашки, стало холодно, она невольно отшатнулась от стекла, глядела на парня и не узнавала его.
– Пойми одно, малыш, теперь назад пути нет. Но я обещаю, что ты больше не будешь передавать такие подарки. Вик был неправ, я поговорю с ним.
– Ты поговоришь с ним, – пораженно произнесла девушка, – ты серьезно? Бен! Дело не в передаче, не в том, что Вик попросил меня, дело в тебе, в том, что ты получаешь такие подарки! Мы же договорились, Бен, мы же…
– Мы ни о чем не договаривались, малыш, – жестко перебил Рей парень, – даже не начинай!
– Не начинать?! – она все же повысила голос, заслужив пару недовольных взглядов других посетителей, снова с опаской оглянулась на полицейского за спиной, но он был погружен в созерцание экрана телефона, – не начинать?! – яростно зашептала Рей, – ты топишь себя, гробишь свою и нашу жизнь, а мне не начинать?!
– Я сделаю нашу жизнь лучше, – уверенно произнес Бен, – я обещаю.
– Не нужны мне такие обещания! – бросила в ответ девушка, – и знаешь, что, если я еще раз узнаю о подарках, ты меня больше не увидишь! – она все же решилась на шантаж.
Бен дернулся и побледнел, поджал губы, прямо посмотрел на девушку, которая вдруг начала осознавать, что перегнула. А потом Соло нехорошо улыбнулся
– Ну так ты больше и не узнаешь, малыш, – произнес совсем невесело, заставив Рей задохнуться от возмущения и злости.
– Вот как? – медленно произнесла девушка, – будешь мне врать?
Бен молчал.
– Что же, – холодно проронила Рей, – у тебя есть время до окончания срока подумать, что ты выберешь: меня или…подарки.
Она повесила трубку, бросила последний взгляд на Бена, который смотрел растеряно и обижено и вышла из комнаты.
И уже за воротами тюрьмы позволила себе расплакаться навзрыд, размазывая по лицу дешевую тушь и блеск для губ. Рей всхлипывала и тряслась, судорожно вздыхала, задерживала дыхание, чтобы перестать плакать, но снова срывалась на плач, переходящий в рыдание, на крик, что едва удавалось сдержать. Она же бросила его вот сейчас. Бросила своего Бена! Она не увидит его до июня! Чертову проклятую вечность! Ну почему, почему, почему он связался с наркотиками?! Зачем?! Все же можно было сделать по-другому! А он еще и прикрывает эту гадость заботой о ней! Нет никакой заботы, есть его тщеславие и желание легких денег! Он готов подставляться и рисковать, а она? А как же она?! Она что же, всегда будет ждать его по эту сторону холодного стекла?! Нет. Это невозможно, так нельзя, это неправильно, черт подери! Она снова зарыдала навзрыд, рядом затормозила машина, из окна высунулся Кардо.
– Рей?
– О господи! – закричала девушка, топая ногой, поднимая тучи брызг из лужи, что попалась на пути, – ты-то здесь откуда?! Какого хрена? Кто еще?! Вик? Траджен?! Кто из вашего долбанного рыцарского братства?! Это он тебя попросил?! – она ткнула пальцем в сторону тюрьмы, – да? Нахер! Пошли вы все нахер!
Девушка резко развернулась и зашагала прочь к остановке автобуса. Машина резко стартовала и перегородила девушке дорогу.
