Текст книги "Виршевая поэзия (первая половина XVII века)"

Автор книги: Автор неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

АЛЕКСЕЙ РОМАНЧУКОВ

Алексей Саввич Романчуков был незаурядной личностью. Сын дьяка, ярославского помещика Саввы Юрьевича, он вместе с тремя своими братьями рьяно пошел по стопам отца, занимавшего видное положение в приказной бюрократии. В документах 1627 г. он значился «стряпчим с платьем», а через девять лет уже был назначен «малым послом» в Персию. В сентябре 1636 г. Романчуков присоединился к голштинскому посольству, также направлявшемуся к шаху. Секретарь голштинцев, Адам Олеарий, проявил интерес к общительному русскому посланнику. По его словам, это «был человек лет 30, с здравым умом и весьма ловкий, знал несколько латинских изречений, против обыкновения русских имел большую охоту к свободным искусствам, особенно же к некоторым математическим наукам и к латинскому языку... Он также быстро... уразумел употребление астролябии и все то, что относится до высоты солнца, часов и геометрии» (ЧОИДР. – 1869. – Кн. 1. – Отд. IV. – С. 464-465). Считается, что по возвращении из Персии Романчуков вызвал на себя гнев государя, недовольного результатами переговоров с шахом. Угроза опалы или какая-то иная причина привела поэта к самоубийству.

Послание

По-видимому, послание было написано Романчуковым незадолго до смерти, о чем могут свидетельствовать звучащие в нем трагические ноты. Адресат его не известен. В тексте послания прочитывается начало акростиха: АЛЕШКА РАМАНЧУКОВ...

Печатается по изд.: Панченко. – С. 243 (по рукописи ГБЛ, ф. 299, No 380, л. 108 об. – 109, где произведение объединено с другими виршевыми посланиями под общим заглавием «Послания многоразлична»).

Запись в альбом Гартману Грамману

Доктор медицины из Тюрингии Гартман Грамман состоял в должности лейб-медика голштинского посольства 1637-1639 гг. в Россию и Персию, во время которого познакомился с Алексеем Романчуковым. Стихотворная запись в альбом Граммана сделана Романчуковым 15 января 1638 г., как сам он писал, – «для памяти дружелюбныя Голштенския земли дохтура Артъмана Грамба. Всякому прочитающему напоминаю, что пять месяцов я, Алексей, одержим был febris stranguria, сиречь студеною дорогушею (т. е. лихорадкой. – В. Б., А. И.). И тот дохтор... мне пособил». Составляя «дружелюбные» вирши, поэт продемонстрировал незаурядную технику: начальные слова стихотворения он повторил в акростихе – НЕ ДИВНО.

Печатается по изд.: Панченко. – С. 35 (по рукописи ГБЛ, собр. А. С. Норова, ф. 201, No 40, л. 47-47 об.).

НАФАНАИЛ

Послание

Об авторе и адресате послания ничего не известно; во всех известных списках оно читается в составе «Посланий многоразличных». Один из таких списков (ГБЛ, ф. 726, No 2) относится к первой половине XVII в. Акростих: НАФАНАИЛ.

Печатается по изд.: Панченко. – С. 242 (по рукописи ГБЛ, ф. 299, No 380, л. 108).

МАРТИРИЙ

Послание

Стихотворение входит в состав «Посланий многоразличных»; достоверных сведений о его составителе и адресате также нет. Акростих: МАРТИРИЙ.

Печатается по изд.: Панченко. – С. 242-243.

МАРДАРИЙ

Послание

Стихотворение входит в состав «Посланий многоразличных»; о его авторе и адресате сведений нет. Акростих: МАРДАРИЙ. Печатается по изд.: Панченко. – С. 243.

МИХАИЛ ЗЛОБИН

Известия о жизни и деятельности Михаила Злобина весьма ограниченны. Безусловно, он принадлежал к большой приказной семье Злобиных: только в первой половине XVII в. в ней значились подьячие и дьяки Афанасий, Иван, Никита, Семен, Федор и др. В 1638 г. поэт служил подьячим Посольского приказа, владел собственным двором в Москве. Круг адресатов и литературных оппонентов Злобина свидетельствует, что в 30-40-е гг. он имел влиятельных покровителей, был связан с сотрудниками Книжной справы (по крайней мере, с одним из них – Савватием). Последнее известие о Злобине относится к 1664 г.: по данным Приходной книги Печатного двора, 11 марта этого года он купил за пять серебряных рублей только что изданную в Москве Библию.

Послание дьяку Василию Львовичу

О дьяке В. Л. Волкове уже шла речь в связи с комментированием послания ему Савватия. Как и Савватий, Злобин просит Волкова быть посредником между ним и своим «жалователем» (имеется в виду князь А. М. Львов), чтобы тот помог ему, оклеветанному и «неимущему», «в местечко сести». Про Львова в послании сказано, что царь возложил на него «многое бремя» и великую «честь урядства». Отсюда следует, что послание было написано Злобиным, когда Львов еще исполнял должность дворецкого, т. е. до 1652 г. В тексте памятника читается акростих: ВАСИЛИЮ ЛВОВИЧЮ МИХАЛКО ЗЛОБИН ЧЕЛОМ БИЕТ. Ныне известны три его списка конца XVII в. – ЦГАДА, ф. 181, No 250, л. 235-238 об.; ГБЛ, ф. 236, No 70, л. 369-373 и ГБЛ, ф. 299, No 411, л. 200-204 об.

В основу настоящего издания положен последний список. Текст печатается впервые.

Дружеское послание Алексею Саввичу

Прошение Михалка Злобина

Послание написано в конце 30-х гг. XVII в., по-видимому, в период совместной службы Михаила Злобина и Алексея Романчукова в Посольском приказе. В нем употреблен акростих: АЛЕКСЕИ САВИЧ ПОЖАЛУЙ МИХАЛКУ ВИНЦА КАК ТЕБЕ БОГ ИЗВЕСТИТ. «Прошение» сохранилось в нескольких списках – ГБЛ, ф. 299, No 389, л. 112-112 об.; БАН, Архангельское собр., No 527, л. 99-100 об. (конца XVII в.) и др.

Текст «Прошения» печатается впервые, по рукописи первой половины XVII в. ГБЛ, собр. И. К. Андронова, ф. 726, No 2, л. 208 об. – 209.

Ино <послание> ко иному о щедротстве

Послание не содержит имен автора и адресата. Однако оно включает в себя ряд выражений, поэтических приемов, свойственных стихам Михаила Злобина. Кроме того, в рукописях ГБЛ, ф. 299, No 380 и БАН, Архангельское собр., No 527 оно следует непосредственно за текстом «Прошения Михалка Злобина». Послание «о щедротстве» содержит акростих: СОВЕРШИ ГОСПОДАР СВОЕ МИЛОСТИВОЕ КО МНЕ СЛОВО ЕЖЕ ОБЕЩА ЗСУДИТИ.

Печатается впервые, по рукописи конца XVII в. ГБЛ, собр. Н. С. Тихонравова, ф. 299, No 380, л. 113-114.

АГАФОН ТИМОФЕЕВ

По-видимому, Агафон Тимофеев принадлежал к большой семье приказных служащих, представители которой еще в XVI в. поверстывались в подьячие или в дьяки. Сведения о нем немногочисленны. Известно, что в 1631 г. он был переведен из Тобольска в Москву, чтобы «быти... на Печатном дворе у государева дела у книжной справки». Тут он встретился с целой когортой московских стихотворцев – справщиком Савватием, Стефаном Горчаком, иеромонахом Федором Кузьмичом и др. Буквально за три года до назначения Тимофеева на службу в это привилегированное ведомство здесь трудился его племянник Григорий Анисимов (тот самый «Гришка от книжныя справки», который по приказу патриарха в 1627 г. вместе с богоявленским игуменом Ильей диспутировал с киевским ученым Лаврентием Зизанием о догматических «погрешностях» написанного им Катехизиса). В том же году Григорий был зачислен в Приказ Казанского дворца, а в 1638 г. сюда же получил перевод и Агафон Тимофеев. С этого момента дороги дяди и племянника, кажется, окончательно сошлись. В бывшем собрании Троице-Сергиевой лавры (ныне ГБЛ, ф. 304, No 151) имеется рукопись со следующей записью: «Продал сию книгу, глаголемую Андреятис, по приказу дяди своего Агафоника Тимофеевича подъячево племянник Гришка Анисимов лета 7148 (1639) декабря в 18 день». Последний раз имя Тимофеева упоминается в разряде Казанского приказа летом 1645 г. Видимо, вскоре после этого времени он умер. Агафон Тимофеев значится автором двух прозаических посланий – Суздальскому архиепископу Серапиону «о единогласном пении» и «своему духовному отцу, кир Иакову, по грамматическим вопросам». Хотя не исключено, что среди русских книжников XVII в. у нашего поэта были тезки.

Послание боярину Борису Ивановичу

Судя по некоторым признакам, по тому, какими «титулами» наделяется адресат («твое благородие», «твоя милость», творитель «Авраамля дола», т. е. наставник и семейный патриарх, «самый благоразсудный» судья), речь идет о воспитателе царевича Алексея Михайловича, боярине Б. И. Морозове. Послание ему могло быть написано не ранее конечных чисел мая 1633 г., когда Морозов возглавил управление Большой Царской мастерской палатой. Тимофеев, «от язв ударений бедный», слезно молит именитого боярина милостиво выслушать его просьбу (очевидно, жалобу на обидчика). Акростих: ГОСПОДАРЮ БОРИСУ ИВАНОВИЧИ) БИЕТ ЧЕЛОМ АГАФОНКО ТИМОФЕЕВ.

Печатается впервые, по рукописи первой половины XVII в. ГБЛ, собр. И. К. Андронова, No 2, л. 223 об. – 224 об.

МИХАИЛ РОГОВ

Михаил Стефанович Рогов (или Рогуев) был заметной фигурой в культурной жизни России второй четверти XVII в. Протопоп собора Черниговских чудотворцев в Москве, он также принимал активное участие в работе Книжной справы. С конца 1639 г. Рогов становится, наряду с Иваном Наседкой, ее ведущим сотрудником. К этому времени он снискал себе особое расположение патриарха Иоасафа (ум. в 1642), покровительство которого позволило Рогову сделаться фактическим главой над остальными справщиками. В 1644 г. писатель «с товарищи» бурно диспутировал о вере с духовником датского королевича Вольдемара, пастором Матвеем Фельхабером. А еще через пять лет – в ноябре 1649-го – его постигла опала: по проискам Никона, занимавшего тогда новгородскую кафедру, Рогов был лишен скуфьи и удален с Печатного двора. Формальной причиной для этого послужили стихи Рогова, напечатанные им в «Кирилловой книге», в коих говорилось, что грешники могут покаяться и получить прощение. Сцену суда над Роговым ярко описал знаменитый протопоп Аввакум: «Никон возился над ним (Роговым. – В. Б., А. И.), скуфию снимал и проклинал ево, а он плакал, каяся, и то дело и плюнуть не на што!» Однако, несмотря на случившееся, Рогов не утратил положения и в июле 1650 г. вместе с избранными людьми был направлен правительством в Псков, на подавление вспыхнувшего там мятежа. На этом документальные известия о нем обрываются. Погиб ли он в Пскове, неизвестно.

Предисловие к «Кирилловой книге»

Свое название «Кириллова книга» (М., 1644) получила от имени Кирилла Иерусалимского (IV в.), раннехристианского церковного деятеля и писателя-богослова, творения которого были в нее включены. Издание книги осуществлялось в программе общей подготовки к встрече в Москве королевича Вольдемара. Среди литературных источников книги особо выделяется трактат Ивана Наседки «Изложение на люторы» и стихотворный комментарий к нему. Последний, судя по всему, был активно использован Роговым при написании своего виршевого предисловия (хотя не исключено, что Наседка принимал и непосредственное участие в его составлении). Предисловие содержит акростих: ГОСПОДАРЕВ ЦАРЕВ РАБОТНИК И ВАМ БОЖЕСТВЕННаГ<О> ЗаКОНА ИСТ<И>ННМ РАЧИТЕЛЕМ И ЛЮБИТЕЛЕМ О БОЗЕ РАДОВАТИсЯ и ВЕСЕЛИТИСЯ А ВРАГОМ Божественнаго КРЕСТА ХРИсТОВА И РАЗВРАТНИКОМ Нашему же християньскому закону НаШЕЯ ПРАВОСЛАВНиЯ ХРИСТИяНСКИЯ ВЕРы СКОРБЕТИ И ПЕЧАлОВАТИ.

Печатается по изд.: Кириллова книга. – М., 1644. – Л. 6-14; 14 об. – 15.

ЛАРИОН И ФЕОКТИСТ

К сожалению, о жизни этих стихотворцев ничего не известно, кроме того, что оба они были монахами. Литературный характер их переписки, бесспорно, указывает на то, что они принадлежали к приказной школе поэзии 30-40-х гг. По наблюдениям А. М. Панченко, эпистолии Лариона и Феоктиста, «во-первых, наглядно демонстрируют, как частный акростих становится образцовым. В результате его жанровая функция многократно усиливается. Во-вторых, в акростихе Феоктиста появляются рифмы. Это явление для приказной школы не типично» (Панченко. – С. 74). И все же вкус к рифмованному акростиху русские поэты второй половины XVII в. унаследовали от своих предшественников – стихотворцев-дисметриков, каким, в частности, был старец Феоктист.

От Лариона к Феоктисту

Сохранилось четыре списка этого послания: ГБЛ, ф. 299, No 380; ВАН, Архангельское собр., No 527, No 210; ГПБ, Софийское собр., No 1546, которые относятся к концу XVII-XVIII в. Акростих; СТАРЕЦ ГОСПОДАР ФЕОКТИСТ ДАИ МИ КНИГУ СПИСАТ.

Печатается по изд.: Панченко. – С. 259-260 (по рукописи ГБЛ, собр. Н. С. Тихонравова, ф. 299, No 380, л. 125-125 об.).

От Феоктиста к Лариону старцу отвещание

Известно семь списков «отвещания» Феоктиста: первой половины XVII в. – ГБЛ, ф. 726, No 2; последней трети XVII-XVIII в. – ГБЛ, ф. 299, No 380; БАН, Архангельское собр., No 527 и No 210; ГИБ, Софийское собр., No 1546; ГИМ, Муз. собр., No 2936; ГБЛ, ф. 299, No 411. Акростих: СТАРЕЦ ГОСПОДАР ПОТРУЖЕННАЯ ТОБОЮ ЛЮБЕЗНЕ ВОСПРИЯХ И ПРОТИВУ ТВОЕГО АЩЕ И НЕ ТАКО НО АБАЧЕ ВОСПИСАХ ТИ ВСЯКО ТоЖЕ МЯ В ТОМ ПРОСТИ И НИКОМУ ЖЕ ВОЗВЕСТИ.

Печатается по изд.: Панченко. – С. 260-262 (по рукописи ГБЛ, собр. Н. С. Тихонравова, ф. 299, No 380, л. 125 об. – 129 об.).

ПЕТР САМСОНОВ

Петр Самсонов происходил из митрополичьих детей боярских. Еще в конце XVI в. он имел поместье в Ростовском уезде, о чем сообщают писцовые книги того времени. В мае 1615 г. Самсонов уже в чине подьячего был вместе с Федором Беседным дозорщиком в Вологодском уезде. В последующем Самсонов успешно строил свою служебную карьеру, видимо, не без поддержки патриарха Филарета. Так, в апреле 1625 г. он значился подьячим, а с 28 сентября 1631 г. – уже дьяком Патриаршего дворцового приказа. В том же звании им подписана патриаршая («государева святительская») грамота 1632 г., направленная в Нижний Новгород, в которой было «велено в Печерском монастыре каменной храм строити». На этом сведения о Самсонове в официальных документах прерываются. Не исключено, что, лишившись своего покровителя, Самсонов попал в опалу, был удален из Москвы, после чего им и была написана большая часть его акростишных посланий.

Послания Михаилу Стефановичу

Обе эпистолы М. С. Рогову могут быть датированы приблизительно 40-ми гг. XVII в. Первая содержит похвалы любомудрию адресата, в ней читается акростих: МИХАИЛУ СТЕФАНОВИЧУ РАДОВАТИСЯ ПРИСНО ПЕТРУША САМСОНОВ ЧЕЛОМ БАЮ. Второе послание – утешительное, оно написано в связи со смертью сына Рогова; в его тексте также имеется акростих: МИХАИ<л> СТЕФАНоВИЧ НЕ СКОРБ<и> О ЧАДЕ СВОЕМ.

Печатается по изд.: Панченко. – С. 263-264 (по рукописи ЦГАДА ф. 181, No 250, л. 249-251 об.).

Послание Фоме Стефановичу

Грамотка, писана сопротив написания, извитье лукавством «Грамотка» представляет собой ответ на обличительное послание Фомы Стефановича, о котором ничего не известно. Почтительный по тону акростих – ФОМЕ СтЕФАНОВИЧЮ РАДОВАТИСЯ ПЕТРУШКА САМСОНОВ ЧЕЛОМ БИЁТ – резко диссонирует с содержанием «грамотки».

Печатается по изд.: Панченко. – С. 265 (по рукописи ЦГАДА, ф. 181, No 250, л. 255-256 об.).

Послание Василию Иосифовичу

В послании Василию Иосифовичу, человеку близкому ко двору, выражена просьба о заступничестве от лютых врагов, бывших когда-то «любезными друзьями» поэта. Акростих: ВАСИЛИЮ ИОСИФОВИЧУ РАДОВАТИСЯ ПЕТРУША САМ<СОНОВ ЧЕЛОМ БИЕТ>. Известно два списка памятника конца XVII в.: ЦГАДА, ф. 181, No 250, л. 252-253 и ГИМ, Муз. собр., No 1209, л. 253 об. – 254 об. Текст печатается впервые, по гимовскому списку.

Послание Михаилу Федоровичу

Послание атрибутируется Самсонову условно: в единственной рукописи ГИМ (собр. Е. Е. Барсова, No 4701, где на листах 21 об. – 22 читается это произведение, его текст замыкает цикл самсоновских посланий. Оно адресовано высокоименитому «другу» (акростих: МИХАИЛУ ФЕДОРОВИЧЮ...), в котором, однако, не следует усматривать царя Михаила Федоровича, так как обращение к царю требовало бы совсем иной этикетной формы.

Печатается впервые, по названной выше рукописи XVII в.

Послание Ивану Киприановичу

Как следует из послания, Иван Киприанович – один из бывших «доброхотов» Самсонова, у коих он искал поддержки, просил вызволить его из трудного положения. Послание содержит ряд смутных намеков, касающихся биографии поэта. Так, можно понять, что главной причиной постигших его невзгод сам он считал свою давнюю службу самозванцу – Лжедмитрию I. Акростих: ПОЩАДИ ИВАН КИПРИАНОВИЧ ВЕЛИ БыТИ <П>ЕТРУШКА САМСОНОВ ЧЕЛОМ БИЕК.

Печатается по изд.: Панченко. – С. 266 (по рукописи ЦГАДА, ф. 181, No 250, л. 256 об. – 258).

Послание Григорию Евдокимовичу

Послание написано в духе практических наставлений юному ученику, приготовляемому к государственной службе. Об адресате ничего не известно. Акростих: ГРИГОРИЮ ЕвДОКИМОВИЧЮ РАДОВАТИСА ПЕТРУША САМСОНОВ ЧЕЛОМ БИЕТ. Печатается по изд.: Панченко. – С. 267 (по рукописи ЦГАДА, ф. 181, No 250, л. 258-259 об.).

Послание Михаилу Игнатьевичу

Сведения о Михаиле Игнатьевиче пока ограничены теми замечаниями о нем, какие прочитываются в послании. Это – почтенный отец семейства, преуспевающий чиновник, состоящий при важной особе (возможно, при каком-то митрополите или патриархе). Послание к нему составлено с сугубо практической целью, на что указывает акростих: МИХАИЛУ ИГНАТИЕВИЧУ РАДОВАТИСЯ ВЕЛИ ГОСПОДАР ПЕТРУШКЕ ДАТИ ЗАПАСЦУ КАК ТЕБЕ БОГ ИЗВЕСТИТ. Печатается по изд.: Панченко. – С. 268-269 (по рукописи ГИМ, собр. Е. Е. Барсова, No 470, л. 19-21).

МИХАИЛ ИГНАТЬЕВИЧ

Ответ Петру Самсонову

На просьбу Самсонова о получении «запасца» Михаил Игнатьевич ответил позитивно, сказав об этом в столь же изысканной – акростишной форме: ПРИКАЗАЛ ДАТИ. Печатается по изд.: Панченко. – С. 269 (по рукописи ГИМ, собр. Е. Е. Барсова, No 470, л. 21-21 об.).

ЕРМОЛАЙ АЗАНЧЕЕВ

Биографические сведения о Ермолае Азанчееве очень фрагментарны. Вообще первые известия о нем представляют нам человека, уже прошедшего добрую половину своего жизненного пути, занимающего прочное социальное положение. До наших дней сохранилась Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря 1673 г., в которой есть следующая запись: «163 (1655) году апреля в... день келарь старец Арсений Суханов дал вкладу в дом живоначалныя Троицы конь сер по цене за 12 рублев, и тот конь отдан на службу великаго государя слуге Ермолаю Азанчееву...»

Следовательно, в 1655 г. Азанчеев служил при царском дворе, по-видимому, в качестве конюха (мог быть он и в чине стремянного). В 1657 г. он впервые был жалован от государя поместьем, т. е., как подтверждается родословной Азанчеевых, явился фактическим родоначальником этой дворянской династии. О литературных занятиях и связях Азанчеева судить трудно, поскольку пока найдено лишь одно написанное им стихотворение. Но немаловажно, что составлено оно достаточно уверенной рукою и адресовано талантливому писателю, каким был автор «Новой повести о преславном Российском царстве» (1611), дьяк Марк Иванович Поздеев.

Послание Марку Ивановичу

Послание написано в ответ на неизвестную нам эпистолию дьяка М. И. Поздеева (ср.: «радостию приях твое прежнее ко мне начертание») приблизительно в первой половине – середине 40-х гг.: до этого времени (до 1644 г.) Поздеев еще служил в Разбойном приказе и упоминался в боярских и разрядных книгах, а далее его имя в них уже не встречается. В послании о нем говорится как о человеке весьма преклонного возраста. Акростих: ГОСПОДАРЮ МАРКУ ИВАНОВиЧЮ ЕРМОЛКА АЗАНЧЕЕВ ЧЕЛОМ БИЕТ.

Печатается впервые, по рукописи XVII в. ГИМ, Чудовское собр., No 359, л. 9 об. – 11.

ТИМОФЕЙ АКУНДИНОВ

В октябре 1617 г. в Вологде, в семье стрельца, родился мальчик, имя которого стало последним всполохом в длинном каскаде самозванческих авантюр, вызванных эпохой «Смуты». Тимофей Демидович Акундинов получил начальное воспитание в доме вологодского архиепископа Варлаама, затем служил подьячим в Москве. В 1645 г., после падения своего покровителя – дьяка Ивана Патрикеева, он бежал в Литву, где выдал себя за воеводу вологодского и наместника великопермского. Свой вояж по загранице новоявленный авантюрист начал с Молдавии, откуда вскоре перебрался в Константинополь. Там Акундинов провел три года, объявляя себя прямым потомком царя Василия Шуйского (то его сыном Семеном, то внуком Иоанном-Тимофеем). В Турции Акундинов принял магометанство, но это по спасало его от надвигавшейся опасности разоблачения. Поэтому, заручившись поддержкой сербов, он отправился в Рим, где перешел в католичество. Потом он скитался по Австрии, Трансильвании, Украине, подвизался при дворе шведского короля (уже в качестве лютеранина). Затем Акундинов направляется в Пруссию и Голштинию. Голштинский герцог выдал его московскому правительству в обмен на некоторые привилегии в торговле. В 1653 г. Акундинов был четвертован.

Декларация Московскому посольству

Находясь в Константинополе, Тимофей Акундинов (девятнадцатый по счету лжецаревич) вступил в переговоры с русскими дипломатами, стольником Телепневым и дьяком Кузовлевым, которым 11 декабря 1646 г. вручил свою стихотворную декларацию.

Печатается по изд.: Силлабика. – С. 87 – 90 (по рукописи ЦГАДЛ, ф. 149, No 73).