Текст книги "Не для прессы (СИ)"

Автор книги: AsteriaWright / a-l-i-n-a

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Я тоже хочу этого больше всего на свете, – я наклонилась и поцеловала его. Поцелуй распалил между нами огонь, устойчивый и жаркий, но не обжигающий, а скорее всего согревающий. Мы перекатились по кровати, и я оказалась прижата к матрасу телом Максона.

– Я люблю тебя, Америка. Ты – мое все, – я отогнала от себя все мысли о последствиях наших действий и решила в полную меру насладится поцелуями. Когда губы Максона спустились на мою шею, а я блаженно закрыла глаза, раздался неуверенный тихий голос.

– Леди Америка, до завтрака осталось полчаса. Простите, Ваше Высочество, но мы не можем больше откладывать, иначе леди Америка не сможет спустится вниз вовремя, – Энни, как самая решительная, сейчас стоит и мнется с ноги на ногу. Ей неловко, но она даже не может представить, как неловко сейчас мне. Максон с тяжелым вздохом упал на меня, чуть не придавив своим весом, тем самым закрывая меня от горничной.

– Энн, Ваша госпожа будет в Ваших заботливых руках через 5 минут, – Энни удалилась, – О Боже, они нас видели, – Максон выглядит так, словно на его плечи легла еще одна проблема. Максон поцеловав меня, легко и нежно, скатился с меня, поднялся и стал одеваться. Я, натянув на себя висевший на быльце кровати халат, тоже поднялась, старательно не смотря на принца, пока он не натянул на себя хотя бы штаны.

– Они ничего не расскажут. Мои горничные ничего не сделают, что может навредить мне или уменьшит мои шансы на победу. Они преданы мне, и я верю им.

– Если ты веришь, то и я верю в них, – когда я подошла к нему, он уже застегивал рубашку.

– Максон, я не жалею ни о чем. Ночь была волшебной, – Максон закончил с рубашкой и поднял на меня темные глаза.

– Америка, я так же как и ты, не жалею ни о чем. Даже о секунде, проведенной с тобой. Наша ночь оказалась сказочной. Картер говорил, что это очень приятно, но то, что произошло между нами было невероятным, и я не стыжусь этого, совсем нет. Да, мы переступили черту, но я не могу сожалеть о такой прекрасной ночи, – Максон наклонился и поцеловал меня. Я обвила руками его шею, но поцелуй слишком быстро закончился. Максон отстранился и с улыбкой посмотрел на меня, когда я, досадуя, тяжело вздохнула.

– Встретимся за завтраком, – подобрав пиджак и галстук, принц удалился, а я поплелась в душ.

Когда я вышла из душа, который не смог вернуть меня с небес на землю, в комнате меня уже ждали мои горничные. Они никогда еще не выглядели такими торжествующими. У них на губах застыли такие ликующие улыбки, что складывалось ощущение, что они выиграли джек-пот в лотерею, никак не меньше.

– Кто еще об этом знает? – спросила я первым делом, войдя в комнату.

– Только мы и, судя по всему, о чем-то подобном подозревает камердинер Его Величества, – Да уж, не стоит забывать и о Марли с Картером. Нужно будет поговорить с Максоном и спросить его, о чем же они разговаривали.

– Не волнуйтесь, мы побеспокоились о том, чтобы никто не зашел в вашу комнату и не увидел вас с принцем, – Мэри загадочно улыбнулась, а я, не удержавшись, рассмеялась.

– Что-то мне подсказывает, что у следующего принца могут быть рыжие волосы, – как бы невзначай сказала Люси, – И как это было?

– Превосходно. Это просто не описать словами, – я мечтательно улыбнулась, не в состоянии побороть желание поделится хоть с кем-то своей радостью, – Девушки, сделайте меня слегка больной.

– У нас мало времени. За работу, – Энни понимающе улыбнулась и принялась раздавать распоряжения.

Спустя 20 минут, я уже спускалась по лестнице в утреннем платье до колен карамельного цвета. Оно с рукавами и приталенное до бедер, а внизу слегка расклешенное. Вверх от лифа поднимается кружево и обвивает шею, на которой остались следы поцелуев Максона. В этом платье я непостижимым образом умудрилась выглядеть и невинно и соблазнительно. Благодаря стараниям девушек, я выгляжу немного бледной, но как сказала Энни: «блеск ваших глаз мы убрать не в силах». Спрятать глупую улыбку под маской напускной скромности оказалось тяжелее всего. Куда проще было бы не спускаться вниз. Но я не могу.

Когда я вошла в столовую, все уже сидели. Мы ,три финалистки, сидим сразу за королевской семьей Италии. Инфант сидит как раз напротив меня, а принцесса Николетта справа от меня, Крис – слева.

– Доброе утро, Ваше Величество, – сначала я поклонилась и кивнула королю и королеве. Остальным монаршим семьям и только затем кивком приветствовала всех остальных. Я очень обрадовалась, увидев свою семью в конце стола.

– Леди Америка, Вы сегодня выглядите просто замечательно, принцесса Николетта загадочно улыбнулась, – Внимание принца действует на Вас благоприятно.

– Спасибо, – я слегка стушевалась, краем глаза заметив, как напряглась Крисс, услышав слова принцессы. Мы с ней в последнее время редко разговариваем. В этом большей частью виновата я, но я не могу ничего с собой поделать, чем больше я провожу времени с Максоном, тем больше мне хочется быть с ним рядом, каждую секунду, которую только можно. Слуги начали раскладывать блюда, я подняла глаза и тут же встретилась взглядом с Максоном. Он улыбнулся, и я ответила ему тем же. Он побрился, я и не заметила, чтобы у него была щетина, но сейчас его лицо поразительно гладкое. Если присмотреться, можно заметить, что волосы слегка влажные после душа, но в остальном он, как всегда, безупречен.

– Что между вами произошло? Я заметила, как вы вчера почти одновременно ушли с приема, а сегодня вы оба светитесь, – я покраснела, должно быть покраснела, по крайней мере, мне показалось, что это так, – Бросьте, Америка. В нашей стране взгляды проще, и нравы гуманнее. Я рада, что у вас с принцем взаимопонимание, и я никому ничего не скажу. Вы прекрасная актриса. Ничего не заметишь, если специально не ищешь, – на этих словах я сама себя удивила, прыснув от смеха. Из меня актриса всегда была ужасная. Вот Мэй другое дело, но не я. Разве что в пародии.

– Что вас так рассмешило, леди Америка? – король Кларксон внимательно посмотрел на меня. Проверка? Что он хочет?

– Принцесса Николетта рассказала мне о праздниках в Италии. Очень интересные обычаи.

– Да? Может поделитесь с нами?

– Вы, к примеру, знали, что в Италии просят руку и сердце не у отца девушки, а у матери? Или, что в разрез с нашими представлениями о подвенечном платье у итальянцев оно обычно красного или зеленого цвета? Эта традиция была некоторое время забыта, но потом вновь возрождена. Мне кажется это интересным и это лишь часть традиций.

– Вот я и предлагаю леди Америке приехать на мою свадьбу, – принцесса и глазом не моргнув, поддержала меня. От чего мне кажется, что сейчас идет не обмен репликами, а бои на шпагах, как минимум?

– И когда ваша свадьба состоится? – судя по всему, эта новость известна не всем. И к чему это принцессе Николетте приглашать меня на свою свадьбу?

– В мае. Мы с инфантом решили не устраивать долгую помолвку, – 6 месяцев короткая помолвка? Сколько же обычно длится долгая?

– Леди Америка – участница Отбора, который к тому времени может не закончится, – твердо сказал король, что ясно доказывает его отношение к этому. Значит то, что Максон говорил мне про сроки до окончания Отбора держится в тайне и, возможно, остальные девушки об этом и не знают. Я бросила взгляд на Максона, он с настороженностью наблюдает за своим отцом, внешне сохраняя спокойствие.

– Я об этом и сказала принцессе Николетте, извинившись за мой отказ. Я не могу нарушить условия Отбора, – я села ровно и сдержанно ответила королю. Он остался доволен ответом, но недоволен тем, что я не опозорила себя перед королевскими семьями. Где только я научилась этой внешней холодности или, если быть точнее, сдержанности? Король же наоборот, он метает глазами молнии в своей несдержанной манере.

– Вы же не станете расстраивать единственную дочь короля Италии? – с невинным видом спросила моя защитница. У короля Алессандро Ристори четверо детей, из них всего одна дочь. Отец в ней души не чает.

Все сначала замолчали, а затем завтрак прошел расслабленно, благодаря стараниям веселого инфанта Хорхе. После завтрака все гости удалились в свои комнаты. Спустя всего 20 минут после моего возвращения в комнату, влетел ураган – Мэй. Следом за ней вошли родители. Отец лишь рассмеялся, когда Мэй едва не задушила меня в радостных объятиях.

– Как ты себя чувствуешь, девочка? – заботливо спросил отец, садясь на край кровати, на которую меня повалила Мэй.

– Уже лучше, папа. Мне действительно легче.

– Хорошо, девочка. Как ты тут? Если тебе тут не нравится или тебя что-то не устраивает, ты можешь вернутся с нами домой. Никто не осудит тебя. Ты и так пострадала тут, – я ожидала возражений от мамы, но она лишь кивнула соглашаясь с отцом.

– Америка, если хочешь, можешь уехать с нами, – я посмотрела на маму. Она всегда так отстаивала мой шанс стать принцессой, а теперь она готова принять любое мое решение.

– Амес, я так скучала. Надеюсь, ты не всерьез думаешь оставить все?

– Я не собираюсь уезжать. Не теперь.

– Если ради нас, то не стоит, – вместе сказали мама и папа.

– Не ради вас. Я люблю его. Я не хочу и не уеду, пока он сам не отправит меня домой.

– Ты уверена, что хочешь этого? Ты уверенна, что готова стать принцессой, а затем и королевой? – серьезно спросил отец, слишком точно угадав то, что столько времени останавливало меня, но теперь я точно знаю, чего хочу.

– Если со мной будет рядом Максон, да, я готова. Я готова стать кем угодно ради него.

– Это все, что мне нужно. Ты его любишь. О его чувствах к тебе я знаю еще с прошлого визита. Чего еще я мог бы желать для любимой дочери? – у меня на глазах засверкали слезы.

– Спасибо, папа.

Мы разговаривали еще довольно долго и я успела в подробностях узнать все события в Каролине, мне в мельчайших деталях описали Астру и дом Кенны. Прошло несколько часов прежде, чем в мою дверь постучали. Оказалось так приятно просто посидеть в своей комнате и поговорить со своей семьей. Как же я по ним скучала. Дверь неожиданно для всех нас открылась, и в комнату вошел Аспен.

– Леди Америка, мистер Сингер, миссис Сингер и мисс Сингер, Ее Величество приглашает вас присоединится к ней за чаем.

– Только нас? – горящими от возбуждения глазами спросила Мэй.

– Нет. Леди Крисс и леди Селеста со своими семьями уже побывали у королевы, – Аспен держится отстранено. Я то знаю причину, почему он ведет себя так со мной, но мои родные перед ним ни в чем не виноваты. Зачем он с ними то так?

– Так Амес не особенная? – глаза Мэй тут же потухли, и мне стало неловко оттого, что она разочаровалась.

– Мисс Сингер, Ее Величество выказала желание познакомится с семьями всех участниц финала Отбора. Вашей семье Ее Величество решила дать сначала наговорится, – я улыбнулась. Здесь не обошлось без Максона. Он то знает, как я скучала по своей семье. Аспен тут же нахмурился и вышел. С того самого момента, как они с Крисс нас с Максоном увидели, мы не разговаривали.

Следом за Аспеном вышли мама и Мэй. Выйдя в коридор, я поняла причину его сдержанности с моей семьей, кроме него, нас сопровождает еще два гвардейца. К чему бы это? Гвардейцы идут впереди всех, мы с папой замыкаем шествие.

– Принц Максон вновь просил твоей руки, – отец понизил голос и кроме меня его никто не услышал. При имени любимого я вновь улыбнулась. Я, наверное, выгляжу как восторженный подросток или просто влюбленная девушка, – После всего, что с тобой случилось он хотел узнать, не изменилось ли мое отношение к вашему будущему браку и твоей роли в управлении страной.

– И что ты ответил? – Так же тихо спросила я. Так вот, куда исчез Максон после завтрака. Он говорил с моим отцом. Обо мне. Это как-то связано с тем, что произошло ночью?

– Что я приму любое твое решение, каким бы оно ни было. Я люблю тебя, девочка, и если ты любишь этого человека и готова принять на себя все обязательства, которые несет за собой статус принцессы, а затем и королевы Иллеа, я с радостью приму это и поддержу тебя. Но если ты решишь, что эта ноша слишком тяжела для тебя, я не стану тебя винить или принуждать.

– Что сказал Максон?

– Он пообещал, что не станет тебя принуждать к чему-то. Все, что будет и дальше происходить между вами, произойдет исключительно с твоего согласия. Даже когда он выберет тебя, – мне бросилось именно слово «когда» словно папа уверен в том, что Максон уже выбрал меня или выберет, но почему у меня такое чувство, что все еще только начинается? Что неприятности нас еще только ждут? – перед всей страной, у тебя будет шанс отказаться. Америка, он хороший человек, он тот, кто тебе подходит в полной мере и ты знаешь, что я говорю не о его социальном положении. Будь он не Первым, а Седьмым, я бы его также само одобрил бы.

– Спасибо, папа.

– Как Аспен с этим справляется?

– С чем?

– С твоими отношениями с принцем Максоном. Ему должно быть тяжело за этим наблюдать.

– Откуда ты об этом знаешь?

– Ты думаешь я не видел вас в одной комнате? Вы друг на друга бросали украдкой мечтательные взгляды, когда были уверены, что вас не видят. А потом еще, твои вопросы о кастах ниже нашей и мое отношение к ним. Вот тогда я соединил все по крупицам. Я был уверен, что рано или поздно вы поженитесь, но потом Отбор. Я помню, какая ты уезжала разбитая. Я думал, ты очень скоро вернешься. Не из-за того, что не понравилась бы принцу, нет. Все потому, что твое сердце было занято или по крайней мере, ты так думала, но вот как все получилось. – я удивленно посмотрела на отца, но не успела ничего сказать, мы остановились у покоев королевы Эмберли.

Дверь тут же открыли гвардейцы и мы вошли внутрь. В личных покоях королевы я еще никогда не была. Никакой вычурности, ничего лишнего, лишь элегантность и простота. Мне это так понятно, и так восхищает. Вся комната выполнена в приятных пастельных тонах. Она чем-то напоминает Женскую комнату. В этой комнате столько теплоты и душевности. Особого очарования придают комнате свежие белые цветы. Откуда они их берут? Из теплиц? Хотя, это же дворец, а женщина, встречающая нас – королева.

– Ваше Величество, – я присела в неглубоком книксене, так как нога все еще доставляет неприятности. И для того, чтобы не упасть на пол из-за неожиданной боли, я быстро поднимаюсь. Королева Эмберли одета в красивое бархатное платье цвета анютиных глазок.

– Я рада видеть тебя, дитя. Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно, Ваше Величество. Позвольте представить вам свою семью… – мои родные смущенно и слегка неловко поклонились. За последние полгода, проведенные во дворце я привыкла к постоянному присутствию королевской семьи в моей жизни, родные же нет. Не будь меня здесь, они никогда не встретили бы королевскую семью. Не подай я заявку, никто из нас ни разу в жизни не побывал бы во дворце. Не было бы нас с Максоном. Были бы только я и только он, но не было бы никаких нас, мы бы так и остались в разных мирах. После обмена любезностями мы сели на бежевого цвета красивые и элегантные кресла и диванчики. Тут же вошли слуги, неся поднос с чаем и легкими закусками.

– Миссис Сингер, насколько мне известно, у вас много детей.

– Да, Ваше Величество, у нас с мужем пятеро детей. Америка – средний, третий, ребенок. Старшие уже живут отдельно.

– Как вы справляетесь? Вас много, а доходы Пятых небольшие.

– Бывает по разному, но мы справляемся. Знаете, в большой семье главное – держаться все вместе и тогда уж точно не пропадешь. Жизнь у нас с мужем не легкая была, но мы не жалуемся. Даже в самые сложные времена мы никогда не думали о том, что будь у нас детей меньше, нам было бы легче, – я не ожидала такой речи от матери. Отец другое дело, но не мама. Привычнее было бы, если бы мама сейчас сказала что-то милое и услужливое. Когда она успела стать такой мудрой, или я раньше просто в ней этого не видела? Королева Эмберли тепло улыбнулась, но в глазах ее я увидела грусть. Как же мне жаль ее. Сколько было бы братьев и сестер у Максона, если бы они выжили? Королева с ласковой улыбкой посмотрела на Мэй, та смутилась и покраснела.

– У Вас красивые дочери. Леди Америкой Вы можете гордится. Она очень верная и преданная, независимая. Если бы я попросила Вас описать ее, чтобы Вы сказали?

– Упрямая и добрая. Я понимаю, это совсем не то качество, которое все хотят увидеть в принцессе, но она такая есть. Если что-то Америка решила, ее не отговорить. Она ответит на просьбу, но никогда на приказ. Она слишком независима и не любит, когда ею командуют. Она поступает, основываясь на том, что она считает правильным, но у нее очень доброе сердце. Она бывает слегка ершистой, но никогда не откажет в помощи человеку. Она может немного поспорить, но все же сделает как ее просят. Америка очень трудолюбива и ответственна, она никогда не останавливается на пол пути и, самое главное, мы ее любим такой, какая она есть, – и я снова недооценила маму, я почему-то ожидала полную характеристику моих достоинств и приписывание не существующих, но мама меня удивила.

– Спасибо, миссис Сингер, за честный ответ. Признаться, я ожидала повторение первых двух встреч, где только и делали, что хвалили своих дочерей, особенно семья леди Селесты.

– Я не вижу смысла, Ваше Величество, в этом. За полгода вы и так могли узнать мою дочь.

– Мое мнение на решение Максона не повлияет. Теперь, когда девушек осталось трое, мне захотелось поближе познакомится с их семьями. Одной их них предстоит стать моей невесткой и, мне кажется, я знаю, кто ей станет, и Ваша дочь тоже об этом догадывается, – я удивленно посмотрела на королеву, она в ответ лишь по матерински ласково улыбнулась, а я тем временем ощутила мамин особый взгляд, который она бросила на меня украдкой, пока на нее не смотрела королева. Вот теперь это моя мама.

Встреча с королевой прошла удачно и мои крылья стали еще шире. Когда мы спускались к обеду, я не переставала улыбаться. Еще около получаса мы вежливо беседовали с королевой обо всем, что только душе угодно, и даже Мэй оправилась от смущения и участвовала в разговоре. Королева осталась довольна, мама была в восторге, а Мэй вся светилась. Не каждый день тебя принимает королева. За обедом я все чаще ловила себя на том, что мне не дает покоя вопрос «А действительно ли я знаю, каков будет выбор Максона? И почему я сомневаюсь, несмотря на его слова?». К концу обеда моя уверенность в себе поубавилась. Весь обед Максон нарочно разговаривал в основном с Крисс, улыбался ей, говорил с ней так, словно между ними что-то есть. Я ревновала? Да. Причем жутко. Зачем он так? Со мной он перекинулся лишь парой фраз. Поэтому, когда он потянул за ухо, я нерешительно ответила ему, хотя мне больше хотелось что-то разбить, чем говорить с ним. И разбить желательно, когда его не будет рядом, а то я за себя не ручаюсь.

Я подождала Максона у лестницы, не удаляясь в свою комнату. Отчего я так поступила, не знаю. Просто настроение немного испортилось.

– Я скучал, – Максон появился неожиданно и очень тихо, так тихо, что я невольно подпрыгнула на месте, когда его рука коснулась моего плеча. Я обернулась, – Что-то не так, милая?

– Все хорошо, – а ведь день так прекрасно начался. Максон мой? Или, может, он выберет Крисс или Селесту? Почему я сомневаюсь? Почему не могу поверить, что он будет моим? Это звучит невероятно, но вполне такое может быть. Когда он вот так смотрит на меня, когда целует, когда шепчет, что любит, я верю ему, верю в него, а вот когда он не со мной, меня одолевает страх. Я боюсь проснутся и оказаться в своем доме, боюсь узнать, что все это могло мне показаться или хуже того, боюсь что меня отправят домой.

– Америка? – Максон вопросительно посмотрел на меня. Максон подождал немного, глядя на мой растерянный взгляд и вместо того, чтобы настоять на ответе, взял меня за руку и повел меня вверх по лестнице. Я молча последовала за ним, не задавая вопросов. Злость моя улетучилась. Не могу я злиться на него, когда он так ласков и внимателен со мной. Я вновь начинаю верить, что единственная для него. Мы поднимаемся на четвертый этаж и поворачиваем вправо, дойдя до конца коридора, мы утыкаемся в зеркальную дверь. Куда Максон привел меня?

– Может теперь скажешь, что с тобой? – Максон поворачивается ко мне и аккуратно, нежно направляет мой подбородок так, что мои глаза встречаются с его. – Америка, ты сама не своя.

– Обед. Почему ты меня игнорировал? Так мило говорил с Крисс, а мне и пяти слов не сказал, – Максон становится вмиг серьезным и тяжело вздыхает.

– Милая, вот о чем я говорил, когда просил тебя продержатся те недели, которые мы будем у Крисс или Селесты. Я не могу сделать окончательный выбор сейчас. Все уже подготовлено и распланировано, да и когда мне еще представится возможность сбежать из дворца? Когда я смогу увидеть свою страну не из окон дворца? Но если ты так остро будешь реагировать, то я не знаю. Америка, мы должны пройти через это. Если я скажу сейчас отцу, что выбираю тебя, он не позволит мне это сделать. Нужно еще немного времени. Милая, потерпи. Я должен так себя вести, чтобы окончательно не разозлить отца, – так Максон мой? Все это для его отца? Король Кларксон. Вот, кто действительно может стать у меня на пути. Это тот человек, который сможет меня растоптать, забрав у меня Максона.

– Я понимаю, но не могу ничего поделать. Когда я вижу, как ты с кем-то из девушек мило беседуешь, мне становится не по себе, – это еще мягко сказано, чаще всего это меня злит, – Да, я ревную тебя.

– Америка, милая, я только твой, – Максон нежно касается моих губ своими, но быстро отстраняется, – Пошли.

Максон открывает дверь и я замираю у входа. Большая комната, как бальный зал сплошь уставлена цветами, кустарниками, даже маленькими деревьями в больших горшках. Вся комната просто утопает в зелени и дневном свете. Потолок и стены тут стеклянные, витражные. Я слышала, что такие вот помещения называют оранжереями. Почему только слышала? Да потому, что своими глазами я ее-таки не видела. В домах Двоек я задерживалась обычно ненадолго и то, только в приемных залах или бальных. Если Тройки и Четверки были к нам любезны, а иногда и добры и внимательны, Двойки нас попросту старались не замечать, для них мы всегда были прислугой. А так, как подобные помещения могли позволить себе только они, мне никак не довелось их увидеть.

– Какая тут красота, – я не в силах сдвинутся с места, обвожу взглядом комнату, пытаясь уловить все, что только могу увидеть. Но все усмотреть невозможно. Вся флора расставлена очень интересными композициями, создавая ощущение, что ты находишься в саду. Конечно, чего еще можно ожидать от дворцовой оранжереи?

– Королевская оранжерея просторней и в ней гораздо больше экземпляров, но эта гораздо уютнее и тут есть экземпляры, которых больше нигде в нашей стране не найдешь, – мы прошли немного в глубь, на небольшую аллейку, хоть она оказалась и узкой, всего для одного человека, Максон не отпустил мою руку.

– Королевская оранжерея? Никогда о ней не слышала. Где она находиться?

– Здесь в Анджелесе. Я тебя туда непременно свожу, – Максон улыбнулся, и я отметила, что эта улыбка озарила его лицо. Я не видела, чтобы он улыбался с кем-то так, кроме меня. Это не вежливая улыбка, а та, которая заставляет улыбаться в ответ, которая затрагивает даже самые скрытые частички души, – Эти растения особенные. Мама говорит, что когда носила меня, однажды забрела сюда и просидела несколько часов тут, любуясь и поняла, что ей так легче перенести тошноту и слабость. Она приходила сюда каждый день, на протяжении всей остальной беременности и как видишь, родился я.

– Значит, эта комната теперь и моя любимая. Чтобы я делала без тебя? – я не задумываясь просто сказала то, что пришло на ум, то что мне казалось правильным. Максон остановился и я налетела на него по инерции. Максон смущенно посмотрел на меня.

– Что?

– Ты столько убегала от меня, что я просто не могу до сих пор поверить, что ты моя, – вот теперь смутилась я. Своей нерешительностью я мучила обоих, и Максона и Аспена. Зачем? Кому это принесло пользу?

– Но теперь-то я твоя.

– Похоже, я к этому никогда не привыкну. Знаешь, я сегодня разговаривал с твоим отцом, – я об этом уже сегодня слышала и знаю, о чем шел разговор. Но мне вдруг стало интересно, что об этом скажет сам Максон. Как он сообщит о том, что просил моей руки у моего отца и скажет ли об этом.

– О чем?

– Мы о многом с ним говорили. В основном, я просил разрешение.

– Для чего?

– Подожди немного, – Максон взял меня за руку и вывел на небольшое пространство. Вокруг нас размещены чудесные цветы, а сверху на нас светит пусть и морозное, но солнце.

– Что ты хотел мне сказать?

– Почему ты такая нетерпеливая? – Максон повернул меня к себе и взял мои руки в свои. Раньше, смотря с Мэй фильмы, я считала этот жест очень глупым, я не видела смысла в нем. Теперь мне кажется, что так можно стоять хоть весь день, – Америка, я понимаю, ты как и все остальные девушки ждешь чего-то грандиозного, но я сегодня много думал. Несмотря на то, что у меня было слишком много дел, я думал о тебе все это время. Твой отец помог прийти мне к этому решению прямо сейчас. Чтобы закончить Отбор, мне нужно еще много чего сделать, но я не хочу ждать еще месяц, – более запутанно Максон еще не говорил со мной еще никогда. Я уже совсем забыла о чем думала, пытаясь понять, к чему ведет Максон, – Я хочу, чтобы этот момент был только наш, мой и твой. Я думаю, ты поймешь меня, я очень устал от камер и журналистов. Америка, – Максон опустился на одно колено. Даже помня о разговоре папы и Максона, сейчас я оказалась не готова к этому. Я не могла не догадаться, что сейчас произойдет, и это поразило меня до глубины души, где-то во мне тлела надежда, что это когда-то произойдет, но не здесь и не сейчас.

– Максон, – прошептала я одними губами.

– Дай мне договорить. Америка, я люблю тебя. Я приготовил длинную речь, но сейчас все забыл. Но чтобы я не сказал, смысл сводится к одному, я люблю тебя и не представляю, что будет со мной если ты уйдешь из моей жизни. Я не смогу отпустить тебя. Были моменты, когда я попросту ненавидел Отбор, но он подарил мне тебя. Я не знаю, чем заслужил такое счастье, но ты рядом со мной. Ты невыносимая, вспыльчивая, невероятно упрямая и вздорная, но ты прекрасна, что бы ты не делала. Ты искренняя и непосредственная. В тебе столько жизни, энергии. Когда я с тобой, я чувствую себя свободным. Твои огненные волосы и цвета родниковой воды глаза сводят меня с ума. Я хочу провести свою жизнь с тобой, только с тобой. Америка Сингер, согласишься ли ты стать моей женой? – Максон достал кольцо и протянул его мне. Я посмотрела в его глаза, в них столько надежды и столько любви.

– Да, – прошептала я, не в силах сказать что-то еще и сказать громче. Но, Слава Богу, Максон услышал меня. Он одел кольцо мне на палец и, поднявшись, заключил в объятия. Я потеряла дар речи и способность двигаться, но у него с этим было все хорошо.

– Предложение перед всей страной, которое ты заслуживаешь, будет позже. У тебя, будет все как ты этого заслуживаешь, все, чего ты достойна. Мне просто хотелось внести некую ясность между нами. Мне хотелось, чтобы ты поняла всю серьезность моих чувств к тебе и чтобы ты больше ни секунды не сомневалась в них, – способность говорить ко мне так и не вернулась. Вместо того чтобы сказать ему в ответ, все что я чувствую, я потянулась к нему и поцеловала. Обвив руками его шею, я запустила их в его волосы. До чего же они мягкие. Максон тут же ответил на поцелуй. Запустив руки мне в волосы, он тут же вытянул шпильки из прически и гребень, который держал густые медные волосы, они тут же заструились по плечам. Я никогда не любила короткие волосы и не понимала смысла отстригать свои. С ними удобнее, но не более того. Максон, не прекращая меня целовать, отвел немного в сторону. Мы оказались у небольшого бетонного выступа, куда Максон меня и посадил. Мы никуда не спешили, поцелуи были сладостно-медленными. Мы наслаждались ими, растягивая удовольствие. Так же, как и когда ешь любимый десерт, стараешься есть его не торопясь, наслаждаясь каждым граммом, так и тут, мы не спешили, словно у нас на это вечность.

– Мне нравится это платье, но почему вдруг такое закрытое? – в перерывах между поцелуями спросил Максон, а я уже успела забыть даже свое собственное имя.

– Чтобы кое-что спрятать от посторонних глаз, – я лукаво улыбнулась ему, а Максон тем временем провел рукой по моей спине, послав электрический заряд по телу, а затем немного расстегнув молнию, оголил шею и плечо. Когда он увидел небольшие пятна, его лицо стало до смешного виноватым и счастливым, я не сдержалась и рассмеялась. Максон же, тем временем наклонился и поцеловал открывшееся плечо.

– Мы сошли с ума.

– Очень похоже на это, но разве это плохо? – теперь была очередь рассмеяться Максона. Когда он вновь склонился над моими губами, мы услышали голос. Мной овладело чувство дежавю. Что-то похожее происходило уже. Сегодня утром.

–Ваше Величество, Ваше Величество, – раздался громкий голос, незнакомый мне.

– Что вам нужно, Дерек? – Максон прижал палец к губам, и я замерла. Он выглядит растрёпанным, взлохмачены волосы, наполовину расстегнута рубашка. Когда я успела? А глаза… Эти обычно такие спокойные глаза, сейчас просто обволакивают меня теплым темным огнем. Они потемнели и стали еще глубже, чем были.

– Вас срочно вызывает к себе Его Величество король Кларксон,– шаги остановились и я с облегчением вздохнула. Я просто не представляю, как бы мы это объяснили.

– Дерек, скажите отцу, что я подойду к нему через 5 минут, – незнакомец, по всей видимости, гвардеец, удалился ,и я выпустила из легких воздух. Максон обнял меня и рассмеялся, – Еще немного и он бы нас увидел. Было бы очень неловко объяснять, чем мы тут с тобой занимались.

В ответ я лишь смущенно улыбнулась

– Думаю, он и так все понял бы.

– Я не сомневаюсь. В таком случае, у нас могли возникнуть бы проблемы с моим отцом. Дерек – его секретарь, – так вот почему голос мне незнаком, – Мне действительно нужно идти. Думаю, пока не стоит показывать кольцо. Разразится скандал, – извиняющимся тоном произнес принц, ожидая, что я разозлюсь, но я поняла его.

– Я понимаю. Никто о нем не узнает, – Максон наклонился и поцеловал меня, после того, как застегнул рубашку, – Мы с тобой и правда сошли с ума.

– Я не против.

– Милая, думаю тебе пока нужна моя помощь, – я удивленно посмотрела на него, – С платьем…

Я вышла следом за Максоном, но не пошла к главной лестнице. Быстро сориентировавшись, где я нахожусь, я быстро отыскала незаметную лестницу для слуг. Я не оберусь неприятностей, если кто-то увидит меня растрепанную и раскрасневшуюся, с всклоченными волосами и с слегка припухшими губами. Я прекрасно понимаю, как сейчас выгляжу и, что бы обо мне подумали, если бы заметили меня, но если честно, мне абсолютно все равно. Все потому, что я счастлива. Такой счастливой я себя еще не чувствовала.