Текст книги "Исход земной цивилизации: Война (СИ)"
Автор книги: Anya Shinigami
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)
– Послушай, я пытаюсь не обращать на него внимание, – сердце Ривки пропустило удар, открыв самое сокровенное, что она чувствовала – тоску, отнюдь не радость, словно Александра все еще не было рядом и это был лишь сон, который, кажется, вот-вот мог ускользнуть. – Я знаю, как тяжело тебе пришлось, и я обещаю, что теперь с тобой все будет в порядке, – уверенно сказала она, игнорируя то, что на нее было совершено покушение.
– Я знаю, – как-то сухо ответил он, глядя в затылок Майка, тронувшегося с места. – А где Живкович?
Ривка почувствовала, как желудок скрутило в спираль, она попыталась что-то ответить, но вместо этого из ее рта вырвался неопределенный звук; тогда на помощь пришел Майк:
– Живкович погиб при попытке убить наследника царской семьи.
Александр метнул острый взгляд на Ривку.
– Что это значит?
Она вздохнула и скользнула пальцами в его шероховатую ладонь, переплетя пальцы. Казалось, его рука вовсе не изменилась, не столь уж и исхудала – быть может, Ривка, представляя картины его мучений, переоценила его истощение. Для перенесшего трепанацию черепа и семь лет мытарств, он выглядел вполне неплохо.
– Дрейк совершил чудовищную ошибку. Я расскажу тебе все, только давай доедем до дома…
…Когда они доехали до севера Бад-Тибира, на город уже опустились сумерки. В полумраке не было видно чуть распухшего от слез носа Ривки. Она только изо всех сил сжимала ладонь мужа, возможно, даже причиняя боль, но боясь отпустить, словно он вновь может испариться на долгих семь с половиной лет. Конвой из нибируанцев уже держал оцепление вокруг высотки, а двое, сопровождавших их до квартиры, остались снаружи возле двери, предварительно сняв наручники с арестанта.
Зайдя за порог, Ривка вдруг поняла, что не знает что делать, как вести себя после долгой разлуки – обнять или дать ему время и пространство, чтобы Александр смог освоиться, чтобы он не видел в ней Инанну. Стараясь совершать меньше движений, она предложила ему принять душ, а сама заказала еду домой и заварила чай. Далее, в долгом ожидании, она стала драить мойку и прилегающие к ней поверхности, хотя Лина, приходившая сюда раз в два дня, не оставляла и пылинки. Ривка не помнила, когда в последний раз бралась за тряпку, она внезапно осознала, что это занятие успокаивает. Уйдя глубоко в свои мысли, она и не заметила Александра, тихонько примостившегося у холодильника, наблюдая за деятельностью, которую она развела.
– Если бы мы были обычными людьми, я бы, наверное, не находил в домашних делах жены ничего симпатичного. Но сейчас мне отчего-то тепло на душе, – он как-то несмело улыбнулся.
Ривка замерла с тряпкой в руках, она и не заметила, что все кругом оказалось в мыле – ливанула слишком много средства, а раковина и вовсе превратилась в ванну с пеной, которая была и на самой Ривке. Она открыла рот, но тут же ее губы снова сомкнулись, а слова куда-то исчезли.
– На тебя сегодня снова было совершено покушение, – заговорил он опять, – но, кажется, ты этого и не заметила.
– Это случается с периодичностью в год-два, – без особых интонаций сказала она, пожав плечами: – И если бы нибируанцы действительно хотели убить меня, то я бы уже давно была мертва.
– Судя по вмятине на машине, целились они в голову. Не думаю, что убийца мог предположить, что Нинурта бросится тебя спасать.
– Ты всё видел?
– Нет, но я застал ваши объятия, – без тени эмоций сообщил он, будто вовсе не злясь, но Ривку ранили эти слова, окунув в чувство вины за измену. – Ребекка, послушай, – Александр подошел ближе, но она почему-то отступила, не в силах смотреть в его глаза; это он должен был сломаться, это он, прошедший через безумие, должен был винить ее за то, что она все это время хорошо питались и не знала бед, но почему-то спасовала именно Ривка. – Я ни в чем тебя не виню. Я понимаю, что Нинурта мог делать с тобой против твоей воли. Я знаю, как он любит подчинять себе женщин, используя угрозы. Тогда, полгода назад, я был слишком слаб, чтобы уразуметь это. Я был в ярости, слишком истощен и голоден, чтобы сделать правильные выводы.
– Почему ты так спокоен? – выдавила, наконец, она, положив тряпку на мойку и сняв резиновые перчатки. – Пока тебя не было, я спала с твоим кузеном, – последние слова Ривка проскрежетала. – На протяжении семи лет я отдавала приказы по убийству членов повстанческих организаций. И, Александр, это я… я убила Дрейка, – губы ее задрожали, а глаза покраснели, однако по щеке не скатилось ни единой слезинки. – Я ужасная женщина, я почти стала такой же бездушной, как и они, нибируанцы, и я сделала еще множество ужасных вещей, – она не понимала, зачем говорила все это, тем более, сейчас, когда Александр только освободился из заточения и сам нуждался в поддержке. Но она ощущала себя настолько грязной, что не могла сдерживать эмоции, сбрасывая с себя весь многолетний груз вины и усталости. – Я просто стала их верной собакой, Александр, и я ничего не могу с этим поделать.
Он решил, что спрашивать об обстоятельствах смерти Живковича сейчас не стоит, потому что Ривка казалась сломленной, и это могло ее просто добить. Но, несомненно, брошенное ей признание об убийстве ошарашило его и даже возмутило. Она копила в себе все эти чувства долгие семь лет, справляясь с новым режимом в одиночку, подавляя свои эмоции. Они оба сейчас не могли забыть все, что пережили, и, невзирая на желание увидеть друг друга, оба боялись лишних прикосновений, словно это могло ранить. Что-то сломалось в их отношениях, словно потерялась небольшая, но крайне важна деталь – винтик, который приводит в действие всю систему.
– Давай просто сядем и поговорим, Ребекка, – предложил он осторожно и отодвинул для нее один из стульев у обеденного стола, встав сзади и положив ладони на спинку.
Она кивнула, забыв про подготовленный чай, и опустилась на стул так осторожно, словно боялась, что Александр в последний момент решит его резко отодвинуть, чтобы она упала. Он сам поставил чай на стол, видя ее трясущиеся руки, а затем придвинул ей чашку и намеренно сел на расстоянии, стараясь не врываться в ее хрупкое личное пространство.
– Давай ты просто расскажешь мне все по порядку, – попросил он, зная, что в доме нет ни одного жучка, потому что любую прослушку Ребекка умело глушила своим даром управления электроникой. – Для начала я хочу знать, как тебе удалось вытащить меня? Когда стража зашла в палату и огласила указ о домашнем аресте, я подумал, что ослышался.
Она на миг закрыла глаза, пытаясь сформулировать ответ и усмирить бушующие эмоции.
– Видеозапись, где Инанна избивает тебя и наносит удар по голове, – сообщила она как-то неуверенно, и Александр нахмурился.
– Как вы ее сфабриковали? – совершенно точно угадал он, и Ривка нахмурилась, не понимая, как ему это удалось. – Ребекка, на видеозаписи была ты, а не Инанна? – осенило Александра. – Но кто играл меня, а главное – как? Любые доработки записи можно засечь, значит это не было обработкой, верно?
Она поджала губы, и только спустя несколько томительных секунд с них сорвалось единственное имя:
– Бен… – Ривка вздохнула. – Это та же технология, что позволила мне пробраться в твою палату. – Он играл тебя.
Имя, которое раньше было для него красной тряпкой, сейчас не принесло Александру каких-то неприятных ощущений.
– Умно… – лишь пробормотал он.
– Ты слишком быстро догадался о том, что запись ненастоящая, даже не увидев ее, – рассудила Ривка с необъяснимым подозрением, но потом ее осенило: – В месте, где тебя держали, не было камер?
Он смотрел на нее из-под бровей, не зная, какой реакции ожидать на следующие свои слова:
– Инанна ни разу не тронула меня, более того, за эти полгода я ни разу ее не видел, – внезапно решил шокировать подобной новостью Александр.
– Что? – Ривка поневоле вылупилась на него во все глаза, и с нее тотчас схлынула вся безжизненность. – Как такое возможно? Она же бешеная жестокая тварь! Как она могла не тронуть тебя?
– Я жил в комфортабельных апартаментах, разве что без окон. У меня было всё – книги, хорошая еда и даже шахматы. Вот только играть с самим собой на протяжении полугода было утомительно, – вплел он ненавязчивую иронию. – Инанна не тронула меня и пальцем. Но я давно понял, что зеркала были двусторонними. Это было извращением, она просто наблюдала за мной. И я чувствовал ее присутствие.
Как громом пораженная, Ривка только открыла рот, и в момент осознания последствий она тут же впала в панику и вскочила со стула.
– Как? Почему? – лишь смогла выдавить она, ведь тогда весь ее хитроумный план должен был провалиться. – Она ведь не сказала ни слова об этом на совете! Я была уверена, что она истязает тебя… – и Ривка взглянув на Александра, выглядящего вполне здоровым, поняла, почему он предстал перед ней практически прежним. – Зачем ей это было нужно?
Ривка совсем запуталась, она не могла ожидать от Инанны подобного, тем более, та частенько хвасталась, как самолично избивает Мардука. И этому были нибируанские свидетели.
– Инанну привыкли считать жестокой, и она придерживается этого образа, считая прочее проявлением слабости. Ее поступки часто сбивают с толку, а вечное кривлянье кажется результатом сумасшествия. Поверь мне, я тоже ожидал другого.
– Послушай, – словно выпав из транса, Ривка прослушала почти все предыдущие его слова, потому что ее осенило: – но как тогда ты получил все эти травмы? – она, замерев, ожидала ответа, которого, однако, не последовало, лишь несколько мгновений спустя Ривка прозрела и почувствовала, как сердце мгновенно ушло в пятки. – Ты же не мог намеренно причинить себе вред…
Он наконец придвинулся ближе и положил ладони на ее колени, не сводя внимательного взгляда.
– Я не пытался совершить самоубийство, Ребекка, но мне нужно было оттуда выбраться. Когда загорелся уджат, я понял, что больше не могу оставлять тебя одну. И я был прав, зная, что ты придешь ко мне.
Загоревшаяся в ее глазах надежда тут же потухла после следующих слов Александра:
– Но я совершил ужаснейшую ошибку, сподвигнув тебя на мое освобождение, и теперь они точно захотят убить тебя, потому что теперь я рядом, и они знают чем это чревато.
Ривка и без него знала, на что шла, но желание вызволить мужа затуманило ей разум, выключив рациональность.
– И что же, мне теперь не выходить из дома? Но, Александр, я прекрасно все понимаю, однако это не было импульсивным решением. Наш флот способен победить Нибиру. Отныне мы вступим в войну…
– Ты сошла с ума… – только ахнул он.
– Твой отец всё продумал, – перебила она уверенно. – Он рассказал, что военная мощь Нибиру вовсе не такая, какой мы ее представляли. Из-за недавней гражданской войны они потеряли три четверти своего флота, о чем, конечно же, не собирались рассказывать анкийцам. На Меркурии расквартирована военная база с двумя флагманами и пятью сотнями самолетов. Более того, в их распоряжении восемь ядерных ракет. Там находится Геб, и он уже знает точное время начала наступления. Повстанец-1 готов защитить Землю, как и множество других засекреченных военных баз, – она говорила это, четко осознавая их шансы, и Александр застыл, будто очарованный ее речью. – Нам оставалось только высвободить нашего главнокомандующего. И твое освобождение станет импульсом к началу военных действий…
Казалось бы, ее слова не были лишены логики, но Александр находился в замешательстве. Он решил было, что его жена окончательно сошла с ума, но блеск в ее глазах и сжатые в готовности действовать кулаки оставляли надежду на здравость ее рассудка.
– Мой отец с вами заодно? – скорее уточнил он, совсем не удивившись. – Но он ведь должен знать, что за измену его ждет смертная казнь.
– Он не боится и готов рискнуть. Наверняка Энки уже на пути к Лахму. Он, Летти и полковник Хендерсон сделают все, чтобы нибируанцы потерпели поражение на Марсе, ведь там всё еще численностью преобладают анкийцы. Геб возьмет на себя атаку на Нибиру, Повстанец-1 и иные объекты защитят Землю. И когда всё закончится, ты сядешь на трон Нибиру, и Земля будет освобождена от гнета нибируанцев, – Ривка раскраснелась, уверенная в победе и готовая рваться в бой; наконец-то у нее появились силы жить дальше, но главное – действовать; но в мгновение ока улыбка стерлась с ее лица, когда разум победил эмоции, а в голосе появилось опустошение: – Погибнет множество анкийцев и беззащитных людей, но иначе нам не выкарабкаться, иначе нам всегда будет суждено жить в рабстве.
– Погибнут также и нибируанцы, простые жители Нибиру, которых не касаются ужасы, происходящие здесь, на Земле, – рассудил Александр.
– Возможно, тебе предстоит встать у руля разрушенной планеты, но, Александр, мы постараемся обойтись малыми жертвами.
– Малыми жертвами после запуска восьми ядерных ракет…
Конечно, нибируанцы были его народом, и, быть может, Ривка переоценила его связь с Землей, ведь большую часть жизни Мардук провел на Нибиру.
– Но ведь жертвы неизбежны с обеих сторон. Одна раса не должна выживать за счет уничтожения другой. Ты ведь не для этого тысячелетиями учил людей наукам, демократии, состраданию. Ты ведь любишь людей, Александр, и ты любишь их больше, чем твой отец, больше, чем кто-либо другой! Мы – Орден Шемеш – должны победить, чтобы все три расы наконец пришли к миру. Твой народ верит в тебя, – конечно же, она имела в виду отнюдь не нибируанцев, – и они готовы рискнуть всем, чтобы восстановить прежнюю жизнь. В Бад-Тибира все еще свежий воздух, но в странах, где находятся заводы по переработке атомарного золота, царит разруха, их покрыл ядовитый желтый туман, уже унесший тысячи жизней. Люди просто задыхаются…
Александр только слушал, не собираясь перебивать. После чудесного освобождения, возможно, он не ожидал, что придется тут же ринуться в атаку. Он казался немного растерянным, однако на смену растерянности пришла еще более неожиданная гордость. Ведь его Ребекка вовсе не сломалась, она построила флот и стала настоящей правительницей Земли, за какие-то семь лет достигнув того, на что у него ушло четыре тысячелетия. Перед ним находилась смелая и сильная женщина, его супруга, волнение которой теперь объяснялось предстоящим наступлением. Ребекка, пережившая подчинение нибируанцем, ставшая наложницей Нинурты, женщина, на которую было совершено множество покушений, сможет поднять анкийцев с колен. Переступив через сожаление о душах соотечественников и людей, что погибнут в кровопролитной битве, она приняла верное решение, понимая, что победы не бывает без жертв.
И Александр осмелился подойти к ней. Всю его неуверенность смыло ее внутренней энергией, и в довольно грубый поцелуй он вложил все сокровенные чувства, всю семилетнюю тоску по ней, подпитывая Ребекку своей страстью, своим желанием идти с ней до конца. Она была его спасительницей, только она хитростью смогла вытащить его из заточения, и только она, надежда всего Земного мира, сможет пойти до конца, встав под знамена Ордена Шемеш – ордена богини Солнца и надежды – как сразу догадался Александр по названию. Именно о такой, как Ребекка, в былые времена люди и анкийцы слагали легенды, и именно за такой, как она, пойдут в бой…
========== Глава 21 ==========
– Канцлер МакГрегор, – страж перегородил дорогу, выставив перед собою ладонь, что почти коснулась ее груди; в ответ он получил недовольный взгляд и поспешил убрать руку и сказать: – Стандартная процедура.
Она спустя паузу кивнула и позволила обыскать себя. Со времени получения канцлером уробороса нибируанская стража стала обыскивать канцлера с большим, нежели прежде, уважением, отныне не позволяя себе вольностей и грубости. Закончив, статный светловолосый нибируанец отошел к двери и открыл ее, чуть склонив голову в почтении, что вызвало у гостьи башни Нинурты лишь неопределенный, будто бы неодобрительный взгляд.
Она вошла, не сказав ни слова и не поклонившись, глядя на наследного принца. Нинурта прекрасно понимал, что она злится, потому что позвал ее посреди ночи, которую она наверняка проводила в объятиях Мардука. Ребекка в своей форме выглядела строго и собранно, а ее густые темные брови придавали выражению лица еще и жесткости. Он нечасто видел ее улыбку, ведь она никогда не дарила ее своему мучителю.
– Ты кажешься немного уставшей, – сказал он с тенью иронии, хотя ее лицо было в порядке и не выражало абсолютно ничего; в свете пламени камина оно казалось высеченным из камня – такой Ребекка была в образе канцлера.
– Ваша Светлость, – сквозь зубы проговорила она, однако после выдоха привела голос в норму: – есть ли какое-то объяснение тому, что вы выдернули меня посреди ночи? Ваша праздность иной раз утомляет.
– Твоя дерзость сослужит тебе плохую службу, Ребекка, – он посмотрел в панорамное окно на ночное небо, пытаясь разглядеть звезды, которые увидеть было практически невозможно из-за пылающих высоток, отсвечивающих в небо над Бад-Тибира; кажется, Нинурта не злился или затаил некую хитрость. – Пришло сообщение с Нибиру, что к ним движется крупный неопознанный объект, сигнал которого замаскирован под сигнал нибируанского беспилотника. Хотя таких размеров беспилотников не бывает. Однако сигнал быстро исчез, как и передающий его корабль. Странно, не находишь? – он подозрительно сощурился, вновь взглянув на гостью. – Может ли это быть как-то связано с освобождением Мардука?
Она не изменилась в лице, хотя, возможно, хотела фыркнуть.
– Ваша Светлость, вы намекаете на причастность анкийцев? Разве это возможно, учитывая военную мощь Нибиру? – Ребекка говорила вполне серьезно. – Что ж, это веская причина, чтобы вытащить меня в три ночи из постели. Однако эти вести вызывают удивление и у меня. К чему обвинять тех, у кого нет ни малейшего шанса на освобождение?
– Это ты мне скажи, как же это может быть связано с вами! – Нинурта не шутил и, конечно же, он вызвал канцлера не из-за желания досадить; на кону был мир анкийцев, и, случись что, их расе и расе людей могла грозить серьёзная опасность. – Ребекка, ты ведь понимаешь, чем это чревато?
– Неужели вы думаете, что мы самоубийцы? – она действительно была удивлена, и в её словах не сквозил сарказм.
– Дорогая, но это были не нибируанцы, следовательно, кроме вас больше некому. Присядь, – он указал на свой трон, но она лишь изогнула бровь. – Я сказал: сядь, Ребекка! – с нажимом повторил Нинурта, и ей пришлось подчиниться; кажется, он уже едва сдерживал ярость.
Пара ступеней вверх, и вот Ребекка уже сидела на импровизированном троне, на котором раньше оказывалась лишь верхом на наследном принце в весьма соблазнительных позах. Нинурта даже почувствовал, как по коже предательски бегут мурашки от одних только воспоминаний. Он подошёл и встал за спинкой, положив ладони на её плечи, стараясь держать дыхание ровным.
– Трон Земли, – он знал, что его низкий голос проникал в её сознание, будто Нинурта надеялся на некий гипнотический эффект, – то, чего так жаждете вы с Мардуком. А может, вы и вовсе нацелены на трон Нибиру? Неужели ты готова рискнуть жизнями миллиардов людей и миллионами жизней анкийцев, ослепнув от любви к нему?
Пальцы Нинурты ловко высвободили её волосы из капкана заколки, и они неровно легли на плечи. Он склонился над головой Ребекки и вдохнул запах волос. Даже ее запах казался теперь чем-то запретным. Хотя сейчас этот запах слышался чужеродным.
– Вам скучно, мой господин? И что же вы собрались сделать? – прошептала она как-то интимно, будто и вовсе не возражая против его вторжения в свое личное пространство.
– Я пытаюсь понять, сошла ли ты с ума в своей ненависти к нибируанцам или, быть может, так и осталась жертвой глупой любви к Мардуку?
– Вы, кажется, наконец-то осознали во мне угрозу.
Ребекка поднялась и, обойдя трон, поравнялась Нинуртой. В её глазах появился вызов, ненависть, которая только распаляла его страсть. Он привлёк её к себе, зная, что она будет сопротивляться, надеясь на это, ведь именно её непокорность так манила его. Нинурта попытался поцеловать её, ожидая пощечины, но каково было его удивление, когда ее мягкие губы открылись навстречу, а руки обвились вокруг его шеи.
– Ты, чья ненависть ко мне почти осязаема, пытаешься затуманить мне разум? – его отнюдь нельзя было назвать глупцом, хотя желание попасться на старую как мир женскую уловку было очень велико. – Говоришь, что не имеешь отношения к сигналу корабля? И теперь целуешь меня, когда твой муж наконец свободен? – он коснулся ее щеки пальцами и понимающе улыбнулся. – Не спорю, весьма заманчиво, но тебе не удастся меня обмануть…
Её глаза потемнели от страсти, вспыхнувшей после короткого поцелуя, но Ребекка и отчасти не была такой хорошей актрисой, чтобы имитировать подобные чувства. Она не была настолько сумасшедшей…
– Мой господин, – промурлыкала она, точно кошка, – разве это не то, чего вы так желаете?
– Что за игру ты ведёшь на этот раз, Ребекка? – его шепот только подогрел её страсть, и женские ладони спустились по плечам на грудь Нинурты.
Мгновение, вспышка осознания, что поведение Ребекки не поддается логическому объяснению. Шаг назад.
– Мой господин, что-то не так? – непонимающе спросила она, и губы её тронула неуместная издевательская улыбка.
– Инанна! – гнев в голосе Нинурты приобрёл силу. – К чему весь этот маскарад? Зачем ты облачилась в одеяние канцлера?
Новая улыбка самой коварной женщины во всех мирах подтвердила его догадку.
– Разве она не та, о ком вы так мечтаете, сжимая меня в объятиях ночами? Разве не потому я чувствую себя одиноко в вашей постели, мой дорогой муж? – по-змеиному прошипела она. – Но она более вам недоступна, так почему бы вам не излечиться от этой пагубной привязанности и не открыть глаза на то, что именно я – та, кто отдана вам по закону, а Ребекка – всего лишь хорошо сделанная реплика? Нинурта, что заставляет тебя так страстно желать её? Ты ведь даже почти попал под предназначенную ей пулю! Просто немыслимо, что будущий царь Нибиру готов был так легко расстаться с жизнью ради жены своего ненавистного кузена!
Нинурта смотрел на свою супругу, желая ударить её, но будущая царица Нибиру была абсолютно права. Страсть к Ребекке лишала его рассудка. И хотя его нибируанская реакция во время ее спасения не позволила бы случиться непоправимому, это все равно был риск. И риск неоправданный. Инанна пребывала в ярости, ее губы побелели, а кулаки сжались. Женщина, к которой сейчас он не испытывал никаких чувств, пыталась воззвать к его разуму, но ведь и она совершила немало ошибок ради своих низменных желаний.
– И это говоришь мне ты? Ты ведь любишь его, ты всегда его любила! И невозможность быть с ним побуждала тебя причинять ему боль моральную и физическую, находя в этом отмщение за его равнодушие. Ведь именно ты сломала ему жизнь, спровоцировав несчастного Думузи! Женщина с твоим лицом забрала сердце Мардука и даже удостоилась такой чести – стать его супругой по всем нибируанским обычаям. И тебя это бесит, дорогая, потому что твоя копия оказалась более настоящей, чем оригинал!
Звук пощечины раздался в помещении, и Нинурта с силой схватил жену за запястья, причиняя боль.
– Почему она? Почему и ты желаешь эту тварь больше меня – твоей жены? – исходя желчью, воскликнула Инанна и не пытаясь вырваться. – Чем она привлекла вас обоих? – она внезапно остановила речь и на миг прикрыла глаза, пытаясь успокоиться: – Но одно меня несомненно радует, Нинурта – мы в одном положении. И ты точно так же истязал ее тело, принуждая быть наложницей, но ее душа никогда не будет твоей!
Инанна оказалась отброшена на пол. Крутой нрав Нинурты сделал свое дело, и в руках его оказался нож, теперь направленный на разъяренную и униженную супругу.
– Если ты еще раз позволишь себе подобные речи, то, клянусь, я сдерживаться не буду. Не будь слабачкой, Инанна, и не падай в моих глазах еще ниже! Ты должна быть продолжением меня, но сейчас я вижу только озлобленную сучку, не способную справиться со своими эмоциями! Я не один из твоих любовников, а, как ты и сама сказала, будущий царь Нибиру. И если ты все еще хочешь быть царицей, то советую тебе вести себя потише, – рычал он, точно зверь перед броском на жертву. – Инанна, совсем скоро все изменится. И если у Ито все получится, то трон будет нашим.
Она смотрела на него со всепоглощающей ненавистью, хотя сама же устроила весь этот маскарад, желая узнать, каковы были его истинные чувства к этой нелепой женщине. И теперь Инанна отчетливо видела, что это была любовь – тёмная, мрачная, бессмысленная, но настоящая. Подослав к Ребекке убийц и узнав, чем же закончилось покушение, Инанна едва не сошла с ума от ревности. И пускай в ее сердце был другой мужчина, но обида от того, что они оба выбрали не ее, душила и рвала ее сердце на куски, сводя с ума.
Этот разговор бы продолжился, если бы не резко вспыхнувшее в обоих чувство опасности.
– Пригнись! – Нинурта только успел броситься на пол, потащив за собой Инанну вниз к ступеням, ведущим к трону, прежде чем раздался глухой звук врезавшегося в бронированное стекло предмета.
Ракета, острая, словно нож, воткнулась в стекло. Следом раздался бесшумный взрыв – импульс, взрывная волна которого сдвинула мебель. Как только стекло сдалось и, раскрошившись, осыпалось вниз, сотни лазерных зарядов стали крушить колонны, вырывая каменные плиты камина, потроша трон, который в считанные секунды разлетелся на куски. Звуки лопастей вертолета, из которого велась пальба, перекрывались грохотом разрушающегося тронного зала наследного принца. Стража, пришедшая на помощь со щитами, поглощающими лазерные заряды, кричала, чтобы Нинурта и Инанна пригнулись сильнее. Они продвигались ближе, чтобы защитить их. Однако удалось это лишь двоим, остальных сразили падающие куски потолочных плит и рикошет лазерных пучков от зеркальных поверхностей.
С огромным трудом им удалось провести к выходу царственных особ, затем они бросились по лестницам вниз, стремясь покинуть рушащееся здание, которое было атаковано с нескольких сторон.
– Ты ранен, – испуганно воскликнула Инанна, глядя на стекающую по руке Нинурты струйку крови; он закрыл жену собой, когда на них упала люстра, и теперь из его ключицы торчало стекло.
Нинурта бы и не заметил ранения, если бы не ее акцент. Оскалившись от боли, он просто вырвал кусок стекла и как ни в чем не бывало устремился вниз, буквально волоча Инанну за собой. Стража выполняла свой долг, отдавая жизни за своих господ. Ее численность сокращалась под разящими сквозь стены залпами теперь уже пулеметных очередей. Нинурта краем глаза уловил на лестничном пролете тела обеих своих наложниц, что после его свадьбы переехали на несколько этажей ниже по настоянию Инанны, которой не удалось полностью от них избавиться. Грива каштановых волос Аконит вымокла в ее крови, а взгляд остекленевших глаз был обращен в сторону. Наложницам было уже не помочь, и их тела останутся погребены под обломками начавшего оседать здания, потонувшего в грохоте нестихающих залпов оружия.
Нинурта увидел в еще целое окно пролета пятого этажа, как нибируанские истребители окружили здание, обстреливая анкийские вертолеты и самолеты с незнакомой эмблемой в виде окруженного змеей солнца на фюзеляжах.
На улицу выходить было опасно, поэтому оставшаяся стража увела наследного принца и его жену в подвальные помещения, чтобы уберечь от гибели. Бад-Тибира имел сложную подземную сеть тоннелей и бункеров, которые спасли бы горожан во время бомбардировок. И именно эта предусмотрительность Мардука сейчас спасала жизни его заклятых врагов.
Грохот сверху знаменовал крушение одного из самолетов или вертолётов. Тоннель, по которому они бежали, стал рушиться вместе со зданием, но вскоре Нинурте, Инанне и кучке стражников удалось покинуть эпицентр баталии, отойдя на достаточное расстояние.
– Нан, где канцлер и Мардук? – рявкнул Нинурта в коммуникатор в браслете, но оттуда, как и ожидалось, не донеслось ответа. – В зиккурат, срочно! – гаркнул он на ближайшего стража; тот только кивнул, сверяясь со схемами подземных тоннелей.
***
Александр смотрел за окно, где вдали, обстреливаемая залпами лазера, пылает высотка, некогда принадлежавшая министру Коскинену. Внутри него разгорался ужас последствий такого грубого нападения на Нинурту, но Ребекка только улыбалась, и в тусклом освещении ночника спальни ее улыбка выглядела безумной.
– Наконец-то твой ублюдочный кузен подохнет! – прошипела она сквозь зубы, источая ненависть, злобу и, вместе с тем, темное удовлетворение.
– Ребекка, я не знаю, как сильно продвинулся наш флот за эти семь лет, но надеюсь, ты приняла правильное решение.
Она натянула форменные брюки и поправила манжеты черной рубашки, готовая встать во главе наступления. После такой желанной ночи, раскрывшей обоих по-новому и показавшей обоим, как сильно они скучали, Ривка раскраснелась и была слегка растрепанной, однако всего пара ловких движений, и ее волосы оказались туго заколоты на затылке, а взгляд приобрел жесткость, словно облачение канцлера влияло на нее отрезвляюще.
Раздался не просто стук в дверь, а настоящий грохот, словно дверь пытались выбить с ноги. Ничуть не испугавшись, Ривка отправилась в прихожую, предлагая Александру последовать за ней, и открыла дверь, впустив в квартиру клубы серого дыма. В прихожей показался оперативник в маске фильтрации, и хотя Александр не видел его лица, но узнал его по глазам.
– Бен, – только выдохнул он и тут же закашлялся от удушающего газа, которым был заполнен весь коридор и теперь квартира.
– Рад, что с вами все в порядке, господин, – раздался его приглушенный голос; он протянул обоим маски и указал на выход. – Нам нужно спешить, самолет на крыше.
– Идем, нам нужно присоединиться к наступлению Ордена Шемеш, – уверенно приказала она своему мужу, господину Земли, и тот повиновался.
И они, переступая через тела нибируанцев, обезвреженных газом, в окружении оперативников отправились пролетом выше, где находился выход на крышу. Там их действительно уже ожидал шаттл с пулеметными установками на крыле.
– Отличная работа, Бен, – Ривка похлопала друга по плечу, когда они зашли на трап; в небе над ними неуловимыми точками кружил десяток истребителей GP-3 новейшего поколения.
Александр только кивнул ему. Пропустив семь лет, он попал в самый настоящий переплет противостояния нибируанцам, где командование на себя взяла его жена. Она села в пустующее кресло бортинженера, решив самостоятельно наблюдать за навигацией. Ривка была собрана и уверена в себе и своих силах. Это подбадривало и экипаж, и оперативников, прилетевших за ними. Радар показывал несущийся на них с юга нибируанский эскадрон.
