Текст книги "Я люблю тебя, Зак Роджерс (СИ)"

Автор книги: Anna Milton

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Я дико завидовала Джесс на протяжении всего рабочего дня, ведь она находилась дома и видела прекрасный, долгий сон, зарывшись в одеяло. Мне же повезло куда меньше. Убирать за посетителями их дерьмо, которое они оставляют после себя за столиками? Да, Наоми, это как раз для тебя. Почему бы и нет, черт подери?

Потирая виски, я напряженно и сосредоточенно прожигала мрачным взглядом настенные часы, мысленно заставляя время ускорить свой ход. Я словно заново родилась, когда стрелки пробили ровно три часа дня. Ура! Пора валить домой. Срок моего наказания истек, и теперь я вновь работаю одну смену в день.

– Пока, Тео! – крикнула я ему на прощание, чуть ли не вприпрыжку двигаясь к выходу из «Голд». – Пока, Лесса! Надеюсь, твоя малышка скоро поправится!

– Спасибо, Наоми, – с улыбкой отозвалась Лесса, отвлекшись от протирания седьмого столика.

Просто невероятно повысилось настроение от мысли, что скоро я окажусь дома, запрусь в своей комнате и не встану до следующего утра.

Надев на болезненно-бледное лицо огромные очки с затемненными стеклами, я вышла на улицу. Нет. Солнца не было. Как и знойного летнего тепла. Стоял жуткий холод, и словно из ведра лил дождь. Я просто не хотела, чтобы люди не увидели, как отвратительно выгляжу после вчерашнего.

А то, что было вчера, не дает мне покоя. Как это не удивительно.

С толчка ноги открыв дверь, я остановилась под козырьком над входом в кафе. Громко застучала зубами, потянулась к сумке и вытащила черный зонт. Яростный ветер кружил по пустым улицам, значительно меняя траекторию падения капель дождя.

Именно в такую ужасную погоду Джессика отдыхает… Была бы я чуть более эгоистична, то заставила бы подругу вытащить задницу из-под одеяла и приехать за мной. Но я понимала, как хреново ей было, ведь вчера мы отожгли не по-детски.

Особенно я.

Вздохнув, раскрыла зонт и вышла из-под козырька.

Меня чуть не сдуло. Широко раскрыв рот от внезапно накатившей волны дикого холода, я пыталась вспомнить, как дышать. Просто дьявольский ливень! Не спасала даже кофта, которую я надела поверх платья.

Я стянула с лица очки, так как в них вообще ничего не видела.

Пытаясь укрыться зонтом, я стала двигаться в сторону автобусной остановки. Мой подбородок яростно дрожал, и я сжалась, ускорив шаг в надежде хоть немного согреться.

Мое сердце перестало биться, когда проехавший мимо автомобиль окатил меня.

Вслед за сердцем остановилась я.

Глотая грязную воду, медленно разлепила глаза и сквозь плотную пелену дождя пыталась разглядеть стремительно скрывавшуюся машину, превратившую меня в ободранную кошку. Моя одежда мгновенно промокла и стала неприятно прилипать к телу. Дрожь была настолько сильной, что вскоре я просто перестала ощущать ее на своем околевшем теле.

Сегодня определенно мой день…

Вытерев влагу с лица трясущейся рукой, я громко сглотнула и стиснула зубы. Крепче сжала в ладони ручку зонта и развернулась, чтобы идти дальше. Я не сделала и десяти шагов, как невероятной мощи ветер врезался мне в спину. Непроизвольный писк сорвался с моих губ. Придерживая рукой платье, до неприличия облегавшее мое тело, я пыталась удержать в другой руке зонт, который ветер вырывал из моей хватки.

– Черт! – простонала я.

Когда ветер усилился, я закричала, но мой крик тонул в гневном, оглушительном свисте непогоды. Капли дождя с дикой, неутолимой злостью врезались в мою кожу дробящими волнами.

Зонт выскальзывал. Я продолжала хвататься за гладкую ручку и пыталась прикрыться. Я превратилась в оболочку, наполненную влагой. Ливень нещадно стирал меня с лица Земли.

Случилось кое-что еще.

У зонта сломалась спица. Затем вторая. И третья через секунду. Он прогнулся наружу, и теперь это была всего лишь бесполезная кучка металла.

Обуреваемая необъятным раздражением, я запрокинула голову и стала сверлить прищуренными глазами низкое небо глубокого, свинцового оттенка. Прекрасно, черт подери.

– Тебе снова стало скучно, да? – вскинув руками, спросила я у Господа.

Где-то вдали прогремел гром.

– Отлично, тебе еще и смешно, – фыркнула я. – Знаешь, – ткнула пальцем в небо, – это не очень вежливо, во-первых. А во-вторых… серьезно? Я заслужила это?! За что? Я не…

Мимо пробегающий мужчина в сером офисном костюме, прячущийся за кожаным портфелем, странно покосился на меня.

– Что? – крикнула ему.

Я была на взводе.

Он, обернувшись лишь раз, побежал быстрее в надежде как можно скорее добраться до укрытия. Мне же было плевать. Я промокла так, что меня можно отжать. Бросив зонт в ближайшую урну с мусором, я неторопливо поплелась дальше. Не было смысла торопиться.

Боковым зрением я заметила, как большая иномарка замедлила ход и ехала почти со мной наравне. Я была равнодушна к этому до тех пор, пока не спустилось тонированное окно с водительской стороны, и на меня уставилась пара знакомых голубых глаз.

Я остановилась и стала пялиться на Зака Роджерса, который по необъяснимой мне причине не проехал мимо.

Почти не моргая, я пронизывала его ледяным, как ливень, взглядом. А потом отвернулась.

– Эй! – Зак окликнул меня.

Закрыв глаза, я подставила лицо крупным каплям дождя и проигнорировала его. Я шла дальше, по-прежнему не видя перед собой, но чувствовала, что машина возобновила свое движение.

– Наоми! – Зак не оставлял попыток достучаться до меня.

Он ужасный. И вчера я убедилась в этом. В очередной раз.

– Садись в машину, Наоми! – он говорил громко, перекрикивая дождь.

Какого черта?

– Проклятье! Ты меня слышишь?!

Он в своем уме?

Не выдержав, я застыла на месте и вперила в него убийственный, пронзающий взгляд.

– Ты серьезно? – не выдержав, спросила пискляво.

– Что? Я тебя не слышу! – Зак сморщил лицо и немного высунул голову из машины. – Черт! Ты простынешь, если немедленно не сядешь в тачку!

Вчера он предлагал мне провести с ним ночь, хотя был с другой девушкой. И это учитывая тот факт, что мы не общались и не виделись десять месяцев. Ах, а еще он бросил меня.

– Тебя не должно заботить мое здоровье, – прорычала я в ответ, стараясь унять дрожь в голосе. Не от паники, от холода.

Какое-то время его лицо вообще не выражало эмоций, а потом он громко и тяжко вздохнул.

– Пожалуйста, сядь в машину. У меня мало времени.

Даже применение слова «пожалуйста» не прекращало делать его придурком.

– Тогда не трать его на меня.

Он вздохнул.

– Наоми, я… – Зак провел рукой по коротким светлым волосам. – Извини за вчерашнее.

Прекрасно. Он помнил.

– Извинения не приняты, – резко отчеканила я и, ощутив прилив жгучей бодрости, двинулась дальше.

Пошел к черту.

Я гордо вскинула подбородок, но почувствовала разливающуюся по венам обиду. Внедорожник Зака не преследовал меня, и я отдалялась, с каждой секундой становясь дальше от человека, к которому испытываю особую ненависть, но которого не могла выбросить из своих мыслей.

Я не сразу поняла, что чьи-то руки обхватили меня, отрывая от асфальта.

– Отпусти! – завопила я, дергая конечностями и вертя головой в разные стороны.

Но Зак Роджерс решил действовать, как я. Намеренно пропустив мои слова мимо ушей, он направился к своему внедорожнику, сжимая меня в нерушимых, крепких объятиях.

– Я же сказал, ты простудишься, – нарочито спокойным голосом произнес Зак.

– Ты чертов псих! – кричала я, продолжая вырываться. – Ненормальный! Придурок!

– Ага.

– Отпусти меня!

– Не могу.

Сквозь приступ бешеной злости я ощущала призрачный след волнения, постепенно и стремительно вытесняющий раздражение из-за действий Зака. Он был просто чертовски силен. Мое тело дрожало, но теперь не от дождя, а оттого, что Зак касался меня, прижимал к своей широкой и твердой, как бетонная стена, груди. И какая-то напрочь лишенная здравого смысла частичка меня ликовала, что я недостаточно сильна и не могу выбраться из объятий Роджерса.

Он подошел к внедорожнику.

– Убери от меня свои руки, или я выколю тебе глаза, – зашипела я.

Зак усмехнулся мне в ухо.

– Чем?

– Найду. Не беспокойся, – я ударила его локтем в ребра. Он даже не поморщился.

– В машине нет колющих и режущих предметов.

Он обошел автомобиль и остановился у дверцы с пассажирской стороны.

– У меня есть нож, – сказала я.

– Зачем тебе нож?

– Чтобы защищать себя от таких сумасшедших, как ты! – моя сотая попытка причинить Заку физическую боль не увенчалась успехом.

Он держал меня одной рукой, а второй открыл дверцу. О боже, сколько в нем сил?

Это просто дико сексуально, хоть и раздражающе.

– Я не сумасшедший, – монотонно проинформировал Зак, заталкивая меня внутрь автомобиля.

Я уселась на сидение и стала отмахиваться от рук Зака.

– С этим еще надо поспорить, – пробурчала я, сверля его шею долгим, злым взглядом. Выше мои глаза просто не могли подняться. – Я думаю, у тебя раздвоение личности.

– О, – он вскинул брови в изумлении. – Вот даже как. Очень интересно. Расскажешь мне об этом по дороге.

С этими словами он захлопнул дверцу перед моим лицом и оббежал автомобиль. Через несколько секунд Зак Роджерс плюхнулся на соседнее сидение. Не глядя на меня, он поднял тонированное окно со своей стороны, затем повернул ключ зажигания.

Я наблюдала за ним со страхом и непониманием.

– Пристегнись, – сказал он, окинув меня молниеносным взглядом.

Зак потянулся, чтобы включить обогреватель.

Я старалась дышать ровно и не шевелиться, чтобы не выдать, насколько мне холодно, и как сильно дрожу.

– Ты собираешься пристегиваться, или нет? – поинтересовался он, оставив указательный палец на включателе обогревателя.

Повернул голову в мою сторону, и я встретилась с его голубыми, слегка затуманенными глазами. Они неторопливо осматривали меня, спускаясь вниз и заставляя мою кожу воспламеняться, несмотря на сильный озноб. Когда его взгляд остановился на моих ногах, обтянутых полупрозрачной влажной тканью платья, Зак сглотнул и громко выдохнул.

Его дыхание едва коснулось моего лица, но я кое-что почувствовала.

– Ты пьян? – воскликнула ошеломленно и отодвинулась назад.

Зак не ответил, чуть наклонив голову вбок.

– Все нормально, – ответил он, на его лице не промелькнула ни одна эмоция. Пустота небесных, неясных глаз пугала и поглощала.

– Какого черта, Зак?! – я не заметила, как с легкостью переступила черту и начала кричать на весь салон. – Зачем ты сел за руль в таком состоянии? Ты… ты точно псих… Решил угробить себя?

Меня начало колотить. Я вжалась в спинку сидения и смотрела на него широко распахнутыми, непонимающими глазами. Что с ним творится?

– Все нормально, – громче повторил Зак сквозь плотно стиснутые зубы.

Он промычал на выдохе и закрыл глаза. Между его бровей появилась складочка. Пальцы устало сжали переносицу. Зак оперся локтем о руль и немного опустил голову. С его пшеничных волос стекали капельки воды.

– Пожалуйста, пристегнись, – заговорил спустя несколько мгновений. – У меня действительно не так много времени. И я не могу тратить его на уговоры. Я серьезно.

– Ты пьян, – процедила с ужасом.

– Я в порядке, – ответил Зак.

Нет. Он не в порядке. И я хотела спросить у него, почему он пьет и садится за руль в нетрезвом виде, но гордость сделала свое, и я начала толкать от себя дверцу, чтобы выйти.

– Открой ее, – попросила стальным голосом. – Открой дверцу, Зак. Я не поеду с тобой. Я не хочу лишиться из-за тебя жизни. Если тебе на свою плевать, то мне на свою – нет.

– А тебе? – с проникновенной хрипотцой спросил он.

Он имел в виду, плевать ли мне на его жизнь?

Черт. Нет. Конечно же, мне не плевать. И я беспокоилась за него, за то, что с ним происходит что-то дико странное. Но этому волнению не позволяла всплыть наружу.

Я сделала вид, будто не услышала его вопроса, и в последний раз дернула за ручку дверцы.

– Выпусти меня, – умоляющим голосом попросила я, испустив последний воздух в легких.

– Я способен вести машину, Наоми. Нас никто не остановит, – он имел в виду полицию. – Ты должна верить мне.

Что?

Я должна верить ему? Правда?

– Можешь забыть о моем доверии к тебе, – проворчала и демонстративно скрестила руки на груди.

Зак убрал пальцы от лица и окинул меня вкрадчивым, печальным взглядом.

– Ты все такая же упрямая.

Я не успела ничего ответить ему; он наклонился вперед и вытянул руку. Не прерывая зрительного контакта, он схватил ремень безопасности и протянул его через меня. Я приоткрыла губы, так как внезапно стало не хватать воздуха. В машине он был теплым, и его не стало мало. От этого мое дыхание участилось.

Глаза Зака переместились на мою вздымающуюся грудь, и я сжала кулаки на своих коленях. На секунду мы замерли. Мое сердце остановилось от его близости, не достаточной для поцелуя, или объятий, но для того, чтобы заглянуть друг другу в душу – вполне достаточно.

– Прости меня, – медленно и полушепотом произнес Зак. – За то, что я сказал тебе вчера. Я идиот, – невеселый смешок скрасил воцарившуюся тишину. – Мне не стоило так набираться, – он неспешно отклонился и выпрямил спину. – Мне не стоило вообще никуда идти.

Я вспомнила, как танцевала с ним. И это было потрясающе. Но его слова, всплывающие в моем сознании, причиняли острую боль.

– Это неважно, – отозвалась с наигранной беспечностью и поспешила отвернуться к окну, в которое врезались капли дождя.

Зак издал прерывистый, резкий вздох и завел автомобиль.

– Если мы попадем в аварию, я убью тебя, – негромко и угрюмо сказала перед тем, как мы тронулись с места.

В ответ я услышала горькую усмешку.

Я была слишком горда, чтобы спросить у него, где «Феррари». Та машина очень нравилась мне. Нет. Я была без ума от нее. Я удивилась, так как Зак запомнил дорогу до моего дома. Он безошибочно следовал по маршруту и через час – невероятно долгий и мучительный – остановил внедорожник.

Я собиралась выскочить из машины и уйти, не сказав ему ничего на прощение. Но у меня возникли серьезные неприятности с ремнем безопасности. Я дергала металлическую пряжку. Заело замок.

– Дьявол, – шипела я.

– Эй, не разнеси мне все. Я отвалил кучу денег за эту машину, – сказал Зак и накрыл своей холодной ладонью мою руку.

Мне удалось согреться несколько минут назад, но его прикосновение пробудило в моем теле нешуточную, лихорадочную дрожь. Я воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть лицо Зака вблизи. Его голова была низко опущена, когда он возился с пряжкой.

– Вот, – сказал он очень скоро. – Готово.

Я по-прежнему была обездвижена, поэтому Зак взял на себя инициативу и избавил меня от «оков» ленты ремня безопасности.

Какого черта я все еще сижу?

Слабо вздрогнула, когда раздался резкий щелчок втягивающего устройства ремня.

Зак поднял взгляд и слабо улыбнулся.

– Спасибо, что подвез, Зак? – с робким весельем пробормотал он, глядя на меня.

Это нормально, что я испытываю смешанные чувства? С одной стороны мне хотелось врезать ему, чтобы он перестал вести себя, как клоун. Мне хотелось встряхнуть его и заставить стать серьезным.

Черт.

Я просто хотела понять, в чем его проблема.

Но дело в том, что парень, сидевший передо мной, – Зак Роджерс.

Он сам себе проблема.

Так было, так есть, и так будет всегда.

Собравшись с мыслями, я толкнула рукой дверцу, и та открылась. Выскользнула из машины. Я не собиралась поворачиваться к Заку и прощаться с ним.

Я хотела просто закрыться в своей комнате и лечь спать прежде, чем Зак Роджерс вновь оккупирует мои мысли.

Длинные, сильные пальцы поймали меня за запястье, когда я захлопывала дверцу.

– Мне очень жаль, Наоми, – раздался низкий, встревоженный голос. – Я вел себя, как осел.

Обида сдавила грудную клетку.

– Это очень мягко сказано, – рассерженно пробурчала я.

– Я не должен был говорить тебе такое. И предлагать… И вообще… Понятия не имею, что на меня нашло. Я бы сказал тебе, что во всем виноват алкоголь. Но… это не так, Наоми. Все дело во мне. Это я виноват. И мне, правда, просто чертовски сильно стыдно за свое поведение.

Все еще стоя к нему спиной, я закрыла глаза. Какой бы сильной ни была моя ненависть к нему, я понимала и чувствовала, что сейчас он говорил искренне. И это сбивало с толку. Очень.

Невольно вспомнились слова Джейсона о Заке: «Его сложно понять. Этот парень бросается из крайности в крайность, и он непредсказуем. Нужно просто дорожить им настолько, чтобы мириться со всеми его выпадами».

Десять месяцев назад я бы сумела закрыть на это глаза. Тогда я верила Заку и в искренность его желания измениться.

Но сейчас?..

Много сделано и сказано. Прошло достаточно времени, чтобы мое сердце немного охладело к этому парню. Не знаю, как долго я буду любить его. Не знаю, как долго буду помнить. Но я не собираюсь мириться с таким отношением к себе. Черта с два Зак думает, будто я должна прощать ему его выходки.

– Просто оставь меня в покое, – ровным, сдержанным тоном отозвалась я и выдернула свою руку из его осторожной хватки.

На ватных ногах я направилась к дому.

Тяжесть в груди становилась сильнее с каждым шагом, отделяющим меня от Зака.

Он не уезжал до тех пор, пока я не скрылась за входной дверью. И только оказавшись в доме, я бросилась к окну, чтобы проследить за тем, как внедорожник скроется из моего вида.

Машина стояла еще несколько минут, а потом лениво тронулась с места.

ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Убрав с лица прилипший локон волос, я провела рукой по лбу, стирая влагу, и поплелась, снимая на ходу балетки, на кухню, чтобы ограбить холодильник и подняться в свою комнату.

Нет. Сначала горячий душ.

Я вздрогнула и остановилась у входа, когда увидела маму. Она неподвижно сидела за столом, подперев ладонями подбородок, и проделывала дыру в стене напротив.

Почему она не на работе?

– Привет, – сказала я, неуверенно шагнув вперед.

Мама подпрыгнула на стуле и устремила в мою сторону томный и грустный взгляд, от которого внутри все перевернулось. Но сердце болезненно сжалось, когда я разглядела кривые следы туши на ее щеках.

– Что случилось? – я подбежала к ней и опустилась на колени.

Моя обида за ее непростительную глупость с отцом была чертовски сильной, но я не могла спокойно смотреть, как она плачет.

– Ничего, милая, – ее дрожащие губы растянулись в фальшивой улыбке.

– Я тебе не верю, – сказала, нагнувшись вперед и пытаясь заглянуть ей в глаза, которые она старательно прятала от меня. Но я уже увидела ее слезы! – Мам, – я потрепала ее по руке. – Почему ты плачешь? И почему ты дома?

– Я… – она оборвала себя и громко кашлянула. Мягко вытащив свою руку из-под моей ладони, мама резко вытерла тыльной стороной влагу с лица и встряхнула волосами. – Все хорошо, детка. Я просто плохо себя чувствую, поэтому отпросилась с работы.

Я недоверчиво сузила глаза.

– Тебе плохо настолько, что ты рыдаешь? – спросила прямо.

Мама выдвинула вперед подбородок и опустила глаза. Она не собиралась отвечать на этот вопрос.

– Я в порядке, Наоми. Не переживай, – поспешно отозвалась мама и молниеносно поднялась со стула. Она прижала одну руку к виску и, закрыв глаза, пошатнулась назад.

Я подскочила и успела поймать ее.

– Черт, мам! – сердито нахмурилась я. – Почему ты сидишь здесь, если тебе плохо?

Приходя в себя, она слабо покачала головой.

– Я… хотела сделать какао.

– Какао сделаю я. А сейчас ты должна прилечь.

Мое сердце неспокойно металось в тесной грудной клетке. Придерживая, я довела маму до их с отцом спальни и уложила в постель. Сбегала в ванную и нашла в аптечке успокоительное.

– Вот, держи, – вернулась в спальню с таблеткой и стаканом воды. – Тебе надо поспать.

Мама горько ухмыльнулась и приняла таблетку.

– Мне надо готовить ужин.

– Я займусь им.

Кстати.

– А где папа? – небрежно спросила я.

Мама застыла, так и не сделав глоток, но проглотила таблетку. Она не двигалась минуту, пока я не защелкала пальцами перед ее глазами.

– Боже, – вздохнула устало. – Да что с тобой?

Кажется, я поняла, что с ней, и в чем причина ее недомогания.

– Ты поругалась с ним? – спросила тихо.

Нет. Меня это не должно касаться. Их ссоры – их проблемы. Но слезы мамы – уже мои проблемы.

– Нет, – прошелестела она в ответ.

Я негодующе скрестила руки на груди.

– Почему я тебе не верю?

Мама медленно закрыла глаза, сделала небольшой глоток и поставила стакан с водой на светлую прикроватную тумбу.

– Спасибо за таблетку, – она откинулась на подушки. Я взяла с кресла плед и накрыла им ее. – Тебе не о чем волноваться.

Ни черта!

– Если он обидел тебя… – угрожающе начала я.

Уголки ее губ приподнялись в ласковой улыбке. Мама подняла бледную руку и зацепилась за мой указательный палец.

– Дело не в твоем отце, Наоми. Правда, – а вот дрожь в ее голосе как раз указывало на то, что она лгала. – Мне действительно стало нехорошо, и я была вынуждена уйти с работы. Думаю, у меня грипп.

Я прижала ладонь к ее лбу. Он был ледяным и липким.

– У тебя вранье, – буркнула и отклонилась, смерив маму обиженным взглядом.

Она вздохнула и отцепилась от моего пальца.

– С тобой бесполезно говорить, – пробормотала она, отвернувшись к окну.

– Да, потому что я знаю, что права. А вот ты врешь мне, мама. Только я не понимаю, почему? Пытаешься сделать этого… человека идеальным в моих глазах?

– Нет, – она бессильно вздохнула, по-прежнему не глядя на меня. – Я знаю, что ты будешь ненавидеть его независимо от обстоятельств.

– Вот именно! – я разгорячено вскинула руками. – Я буду ненавидеть его всегда. И я не верю в его чудесное изменение. Черт! Я вообще не верю, что такие люди, как мой отец, или Зак способны стать лучше!..

Проклятье.

Я действительно сказала: «Или Зак…»?

Нет.

Дерьмо.

Мама резко перевела в мою сторону ошеломленный взгляд. Ее карие глаза впились в меня, а вот куда деть свои, я не знала. Так же как и руки, ноги, все свое тело, которое выдавало меня с головой. Я прокляла себя в этот момент за то, что не способна скрыть эмоции.

– Ладно. Проехали, – прошелестела я и сцепила руки в замок за спиной. – Отдыхай. А мне… надо принять душ. Как видишь, я промокла. На улице просто дьявольский ливень.

Я развернулась, чтобы как можно быстрее покинуть спальню.

– Ты виделась с ним? – этот вопрос заставил меня превратиться в камень.

Широко раскрыв глаза, я очень медленно развернулась, потому что иначе бы мама точно поняла, что я собираюсь солгать ей.

– Да. Встречаюсь с ним каждое воскресенье, – попыталась съязвить, но я лгала чуть лучше, чем она. – Обсуждаем мировую политику, и все такое.

Несколько секунд требовательный взгляд мамы не отпускал мое лицо.

А затем она шумно выдохнула и вновь отвернулась.

– Ты невыносима.

Я немного расслабилась. Мама купилась.

– Ну, есть в кого.

Я вышла из спальни, прикрыв за собой дверь.

***

После душа я ворвалась в свою комнату и завалилась на кровать с ноутбуком. Пришлось ждать несколько минут, пока загрузятся обновления. Зашла на страничку в твиттере, ответила на сообщение Кэтрин (мы вместе ходили на социологию). Она спрашивала, как у меня дела. Я написала, что все отлично и поинтересовалась, на каком колледже она остановила свой выбор. Кэтрин ответила, что собирается поступать в Нью-йоркскую Академию Искусств. Я пожелала ей удачи и вышла из твиттера.

Джессика не сразу ответила на запрос по скайпу, который я послала ей.

Когда на экране ноутбука появилось ее лицо, я улыбнулась.

– Хэй. Как ты? – спросила.

– Йоу, Наоми! Ты выглядишь… – она замолчала на секунду, – будто только что вышла из ванной.

Я закатила глаза, а Джесс рассмеялась.

– Ага. Ты очень проницательна.

– Как прошел день? – она лежала на кровати, в ее комнате играла музыка. Рок. – Никто не задохнулся от запаха твоего перегара?

– Ха-ха, – ухмыльнулась я. – Все живы. Кроме меня, похоже. День прошел отлично, не считая того, что я пять раз подумала о самоубийстве.

– О. Круто, – Джессика опустила взгляд вниз, к панели задач на экране своего ноутбука, и что-то сделала.

– Черт! – воскликнула я, когда музыка зазвучала в несколько раз громче. – Что за…

– Нравится? – подруге пришлось кричать, чтобы я могла услышать ее. – Сама тащусь! – она стала качать головой в разные стороны. Сквозь бесшабашный крик солиста я сумела распознать чей-то смех. Она не одна? – Очень крутая группа! Straylight Run. Слышала о них?

– Нет, – я заткнула уши пальцами. – И никогда не захочу услышать. Что это за музыка? Джесс! Господи…

На ее губах заиграла улыбка.

– Окей. Включу другую.

– Вот, так намного лучше. Спасибо, – сказала я, убрав руки от лица, когда заиграла другая композиция.

– Да не за что.

– Мама поругалась с отцом, – выдала сразу. – И она плакала. Я успокоила ее час назад. Вроде спит.

Джессика подняла на меня слегка удивленные, большие глаза.

– Воу. Это не было неожиданностью. В смысле, я удивлена, но лишь потому, что они продержались так долго без ссор. Твой отец – настоящий козел.

– Еще бы.

– Мне жаль, что Линдси поверила ему. Я надеюсь, когда-нибудь он доведет ее до такого состояния, что она не сможет произнести ничего другого, кроме как: «Убирайся ко всем чертам, ты, хренов ублюдок!».

Я рассмеялась и сняла с волос полотенце. Растрепала их рукой.

– Да. Но я сомневаюсь, что этот момент когда-нибудь наступит.

Даже если мама смертельно разочаруется в моем отце во второй раз, она ни за что не признается мне об этом. Потому что это будет означать мою правоту. Абсолютную и безоговорочную. Она будет тихо страдать и терпеть. Хотя…

– Случилось еще кое-что, – прикусив нижнюю губу, сказала я.

– Говори, – кивнула Джессика, откуда-то взяв пилку для ногтей.

– Зак подвез меня до дома, – произнесла это быстро и плотно поджала губы в ожидании реакции подруги.

– Угму…

Прошла секунда.

Две.

Три.

– Что?! – она с легкостью перекричала музыку. Затем вообще ее выключила. – Что. Ты. Сказала?

Легкий румянец окрасил мои щеки в пунцовый оттенок.

– Да-а. Я пялилась на него примерно с таким же лицом, когда он затащил меня в свою машину.

Джессика отбросила пилку и приблизилась к экрану.

– Святой сукин сын! – воскликнула она. – Зак Роджерс подвез тебя до дома!

Для нее это было нечто вон из ряда выходящим. Как и для меня.

Я безрадостно ухмыльнулась, но подавилась, когда в экране появилось еще одно лицо.

– Джейсон? – у меня отвисла челюсть.

– Зак подвез тебя? – не менее ошеломленным голосом спросил он.

– Что… – я перевела ничего не понимающий взгляд на Джессику, но она не заметила этого.

– Как этот кретин вообще заговорил с тобой?! Сначала предложил трах на одну ночь, а на следующий день подвозит до дома, как ни в чем не было! Просто невероятный козел, Наоми! Я бы собственноручно оторвала ему член, да только боюсь подхватить какую-нибудь заразу, – лицо подруги сморщилось от отвращения.

Джейсон, округлив глаза, уставился на Джессику.

– Что он предложил Наоми?!

– Джесс! – шикнула я.

– Ой, – она сделала виноватую мордашку. – Прости.

Прекрасно…

Застонав, я закрыла лицо ладонью. Не хотелось видеть, как Джейсон сочувствующе смотрит на меня.

– Жесть… Наоми, – даже его ломающийся от сожаления голос не заставил меня поднять голову. – Я даже не знаю, что сказать.

Я все же взглянула на Джейсона одним глазком. Он нервно провел рукой по волосам и растерянно взглянул на меня. Я больше не стала прятаться.

– Мне жаль. Зак иногда забывается... – добавил позже и залез на кровать к Джессике. Она подвинулась в сторону, и он устроился рядом с ней.

– Иногда забывается?! – пропищала Джессика, одарив Джейсона сердитым взглядом. – Да он самый что ни на есть огромный, омерзительный, отвратительный гнойник на заднице этого мира! Вот кто такой Зак Роджерс.

– Да, – вздохнул Джейсон. – Он заслуживает того, что ты так ненавидишь его. Но поверь, ему сейчас нелегко приходится.

– Ооо, – Джесс закатила глаза. – Начинается…

Она уткнулась лицом в одеяло.

– То есть? – решила уточнить я.

Пытаясь побороть нарастающее волнение, стала наматывать на палец сырой локон волос.

Джейсон провел рукой по своим русым волосам. Он так и не начал говорить, и мне это реально не нравилась. Что за тайну он хранит? Очередная катастрофа Зака Родежрса? Интересно. Но я понимала, что если начну узнавать подробности, то вновь погрязну в проблемах своего бывшего парня, к которому, ко всему прочему, до сих пор не равнодушна, и это без всяких сомнений не приведет меня ни к чему хорошему.

– Его мать здесь? – вдруг спросила я.

– Что? Откуда ты знаешь? – лицо Джейсона изменилось, вытянувшись от искреннего удивления.

– Эээ, Зак сказал… Ну точнее он сказал, что не был бы в Индианаполисе, если бы не его мама, – я вздохнула, чувствуя себя глупо оттого, что собираюсь вновь копаться в грязном белье Зака.

– Да-а, она здесь, – неопределенно отозвался Джейсон, задумчиво насупившись.

– Они… помирились? – сильно прикусила губу.

Черт. Я не должна спрашивать об этом.

– Типа того, – кивнул он.

– О-о-о. Это… круто. Я рада за них.

– Не думаю, что их ситуации можно позавидовать, – безрадостный смешок слетел с его уст.

Я тут же прицепилась к этим словам.

– В смысле?

– Я не уверен, что должен говорить тебе об этом, Наоми. Без обид, ладно? Но это дела касаются только Зака и его семьи. Прости. Я не хочу лезть в это. Им… итак сейчас непросто, – Джейсон медленно выдохнул. – Это все, что нужно знать. Зак действительно в хреновой ситуации.

С одной стороны я верила Джейсону, потому что ему нет смысла лгать. Но с другой…

– С ним постоянно что-то приключается, – не выдержала и начала я. – Да. Конечно. Мне жаль, что его мать бросила его, но теперь они помирились, так? Или нет… Неважно. Но он большой мальчик. Он ответственен за то, что с ним происходит. Он так же в ответе за то, что творит, и из-за чего попадает в неприятности, – меня накрыло, и я не собиралась останавливаться. Мне нужно было поделиться с кем-то своими накипевшими мыслями, не дающими покоя. – Я понимаю, что ты пытаешься оправдать его, Джейсон. Ты его лучший друг. Но пора признать. Ему не нужна причина, чтобы быть… несносным.

Слова «плохой человек» так и крутились на языке. Но я не произнесла их, так как не считала это правдой. Придурок? Да. Неуравновешенный? Да. Сам не знает, чего хочет? Да! Но плохой человек… нет.

Джейсон опустил взгляд, ничего не сказав. Он не оспорил меня, но и не согласился.

Судорожно вдохнув, я добавила:

– Он окончательно потерял голову. Ему следует хоть иногда включать свои мозги, потому что, знаешь, однажды он точно расшибется, если будет и дальше продолжать водить машину в нетрезвом состоянии.

Джейсон распахнул глаза.

– Зак сел за руль пьяным? – недоверчиво переспросил он.

Это ужасно.

– Да, – подтвердила несмело. – Я реально боялась, что нас могли остановить, или…

– Иисус, – прошептал Джейсон, нахмурившись. – Я прикончу этого засранца. Где ты его встретила?

– У кафе.

– Он все-таки поехал в офис... Черт. Я должен встретиться с ним.

Джейсон соскочил с кровати, и Джессика устало подняла голову.

– Прекрасно, черт возьми, – пробормотала подруга, опершись щекой о сжатый кулак.

Если я надеялась, что этот разговор прольет немного света на мрачную жизнь Зака Роджерса, то глубоко заблуждалась. Я не сдвинулась с мертвой точки.