Текст книги "Ещё один шанс (СИ)"
Автор книги: Anless
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
Но вслух сказал совсем другое, присаживаясь напротив:
– Случилось, господин директор. Снейкиус Слизерин назначил дуэль Гарри, и, если я правильно всё понял, она состоится через четверть часа, в Запретном лесу.
– Это вас настолько сильно вывело из себя, мистер Забини, – философски изрёк Дамблдор, – у вас дрожат руки. Пожалуйста, успокойтесь, будьте добры.
– Успокойтесь? – Забини изумленно посмотрел на него, возможно, у директора уже начались проблемы со слухом на почве почтенного возраста, и он его совершенно не расслышал. – Два студента, в тело одного из которых ворвался сын Салазара Слизерина, а другой – знаменитый Гарри Поттер, прямо сейчас применяют боевую магию, и, возможно, даже запрещённые заклинания, один на один, в Запретном лесу. Думаю, профессор, это не мне следует успокоиться, а вам, как минимум, волноваться.
– А разве мистер Уизли не секундант Гарри?
– Нет, – прикусил губу Блейз, – Уизли ничего не знает. Гарри ничего никому не рассказывал. Я и то знаю только потому, что прочёл, о чём он думает.
– Этим приёмом лучше не увлекаться, молодой человек, – всё так же спокойно, как раньше, возразил Дамблдор.
Блейзу стоило огромных усилий сохранить хотя бы то подобие спокойствия, которое в нём ещё оставалось.
– Мы сейчас будем обсуждать это, профессор? – прямо спросил он.
– Я уверен, что Гарри справится, – ответил ему Дамблдор, – они с мистером Уизли и мисс Грейджер выпутывались один на один и не из таких приключений.
Блейз вскочил на ноги:
– Гарри грозит опасность. Драко грозит опасность ещё большая, чем та, в которую он угодил нынче. Они один на один, в схватке в Зачарованном лесу, ночью. И вы называете это приключением?
– Всё, так или иначе, приключение – философски изрёк Дамблдор, – мистер Забини.
– Ладно, я понял, – выдохнул Блейз, – но, может, вы хотя бы проявите видимость заботы о безопасности учеников этой школы и дадите Гарри какую-то защиту? Или хотя бы её видимость? Я собираюсь туда немедленно, и, вероятно, Уизли тоже захвачу, куда без него.
Дамблдор поднялся, медленно посунулся к стеллажам. Достал оттуда большой меч. Отдал Забини. Блейз прочёл имя на рукоятке, выведенное витиеватыми буквами: «Годрик Гриффиндор». Губы Блейза сложились в ироничную ухмылку:
– И на том спасибо.
– Каждый должен сам пройти свои испытания – снова философски изрёк Дамблдор.
Блейзу, впрочем, было не до его философствований. Он резко направился к двери, но не сдержался, чтобы обернуться:
– В этой школе постоянно гибнут люди, водятся монстры и чудовища, а система безопасности давно почила вечным сном. И всё это – последствия вашего руководства, величайший маг современности. Думаю, мистеру Малфою-старшему не лишним будет узнать о том, на какую опасность вы сознательно толкнули его сына, и без того находящегося сейчас в заложниках.
Сказав это, он захлопнул за собой дверь, и снова буквально рванул по коридору. Нужно найти Уизли, но, драклл, как он попадёт в гриффиндорскую гостиную, не зная пароля?
Но, кажется, фортуна была к нему милостива, потому как он натолкнулся на ту рыжую гриффиндорку, сестру Уизли. Она стояла у окна и мрачно глядела в него. Мерлин знает, что пыталась разглядеть.
Подойдя к ней, Блейз крепко взял её за плечи и развернул к себе. Джинни сперва пискнула, а потом возмущенно уставилась на него, схватившись за свою палочку.
– Я ничего тебе не сделаю, – коротко бросил Блейз, – скажи мне пароль.
– Ты, правда, считаешь, Забини, что я с радостью тебе его сообщу? – сердито отозвалась девушка.
– Да, – кивнул Блейз, – потому что это касается Гарри. Мне нужно увидеть Рона. – Гарри? – глаза Джинни тут же округлились от страха. – Что с ним?
– Некогда, скажи пароль!
– Трезвенность – пропищала Джинни, и, едва Блейз снова бросился бежать, увязалась за ним. Она непрерывно зудела над ухом:
– Что с Гарри? Почему ты об этом беспокоишься? Я иду с тобой! Во что ты хочешь втянуть Рона, мерзкий слизеринец?
Забини обернулся, посмотрел ей в глаза. Он не хотел применять магию, но, похоже, эта девчонка не отвяжется. Она почти что приклеилась к себе и больно вонзилась ногтями в руку.
– Депульсо! – произнёс Блейз, направив на неё палочку. Она, крича, отлетела в другой конец коридора. Блейз, тем временем, бежал так быстро, как только умел.
У входа в гостиную, его встретила Полная дама, что сонно зевала. Она, видимо, собралась что-то сказать, но Блейз опередил её, коротко отчеканив: «Трезвенность!». Полная дама, надув щёки, всё же подвинулась, и он перелез в гостиную. Там его встретили неодобрительные возгласы гриффиндорцев. Одна из сестёр Патил (драклл её знает, кто именно, Забини их не различал), возмутилась, что слизеринцы уже ходят сюда, как на парад.
Блейзу было плевать, он не счёл нужным как-то отреагировать. Он лихорадочно искал глазами младшего Уизли. Тот сидел в дальнем углу, читая какую-то книгу, и, казалось, жизнь проходит мимо него, так он сильно был погружен в чтение.
Блейз направился прямиком к нему, и, без церемоний, сказал:
– Слизерин и Гарри в Запретном лесу, и у них вот-вот начнётся дуэль.
– Что? – выронив книгу на пол, вскочил Уизли. – Тебе откуда об этом известно?
– Я прочёл мысли Гарри, – коротко ответил Блейз, – Дамблдор дал мне это.
Он вытащил кое-как спрятанный в складках мантии меч Гриффиндора.
– Как это поможет Гарри?
– Понятия не имею, – пожал плечами Блейз, – Дамблдор вёл себя как равнодушная свинья.
– Не смей так говорить о Дамблдоре! – возмущённо откликнулся Уизли.
– Нам сейчас не об этом нужно говорить. Гарри в беде, и я не хочу, чтобы от руки этого змеёныша погиб мой друг, или мой любимый человек. Да, да, Уизли, – заметив огорошенный взгляд, раздраженно добавил Блейз, – ты всё правильно услышал. Нам нужно быть в лесу, немедленно. Я тебя транспортирую. Палочка с тобой? Бери её, возьми меня за руку, и пошли.
– Погоди, у меня есть способ получше – почему-то возбужденно ответил Уизли, и выдохнул: – Мерлин, помогай!
В дверях гостиной Забини заметил сестричку Уизли, что направлялась к ним, и хотел поторопить своего невольного союзника, чтобы действовал как можно скорее. Но тот тихо, будто под нос себе, хоть и чётко, пробубнил: «Испарямус местикус! Поттер!» – и стены гостиной словно сузились, покрылись белой дымкой, а потом и вовсе перестали быть видны глазу.
Гарри чувствовал усталость. Руки его плохо слушались, а палочка, хоть и не подводила, была сегодня как будто ленивой. Эффект от любых заклятий, которые он произносил, наступал не мгновенно, как раньше. Сынок Слизерина, естественно, спешил воспользоваться каждой подобной возможностью. Их дуэль длилась около четверти часа, не больше, но Гарри казалось, будто прошла уже целая вечность. Откланяться от искр, лавировать, чтобы не быть пораженным заклятьем, приходилось постоянно. Голос молодого Слизерина звучал, точно гром, рассекающий поднебесье.
Благодаря искрам, что летели из палочки Гарри или наследника Слизерина, лес будто освещался мириадами огней. Но эти огни были опасны: одна такая молния едва не вонзилась ему в шею (в последний момент удалось вывернуть голову), а другая поразила правое плечо, которое теперь пекло и горело. Пришлось переложить палочку в левую руку, чтобы быть больше уверенным в том, что она не выпадет. Слизерин же продолжал сражаться правой.
– Бомбарда! – услышал Гарри приказ из уст противника, а потом ещё: – Бомбарда Максима!
Но оглядеться в поисках дверей, по отношению к которым Снейкиус применил заклятье, не успел – его сбило с ног ударной волной. Как Гарри не пытался удержаться, ничего не вышло. И он со стоном покатился вниз, цепляясь за пни и кочки. Голова гулко гудела, очки слетели и болтались на ухе. Едва хватило сил снова надеть их.
Потомок Слизерина тут же, одним прыжком, оказался рядом, оскалившись.
– Что, Поттер, – прошипел он, совсем как Малфой, разве что более хрипло и ещё с более сильной ненавистью, – сдаешься? Потому что это ведь была только разминка.
Гарри попробовал встать, но дитя Слизерина крепко прижал его к земле. Руки у него были куда сильнее, чем у Малфоя.
– Нет-нет, – покачал головой он, – только я решаю, когда закончится наша дуэль. И я знаю, чем она закончится, Гарри, – твоей смертью.
– Не мечтай! – из последних сил выдохнул Гарри, пытаясь хоть самую малость пошевелиться или оттолкнуть противника, но тщетно – тот прочно навалился на него. А потом, злобно улыбаясь, произнёс:
– Экспелиармус!
Он должен был ожидать этого ещё в начале их схватки. Очевидно, Слизерин просто пожалел его, давая и себе самому войти в кураж. И вот Гарри остался без палочки – она была выбита из его руки, отлетев на приличное от него расстояние. И он, как бы не старался, взять её не мог, не мог даже потянуться за нею. Всё потому, что гадкий детёныш Слизерина буквально нависал над ним.
– Серпенсортиа! – прошипел Снейкиус, и в тот же миг Гарри услышал шипение. Прищурившись, он поводил глазами в поисках змеи. Та удобно расположилась рядом с тем, кто её призвал, и сверкала глазами. Никогда раньше Гарри ещё не видел таких огромных змей. Когда она выпрямила голову, то ростом была выше него раза в три.
Внезапно Гарри услышал встревоженный голос Рона:
– И всё же, мы приземлились не там.
– И где же Гарри? – вторил ему голос Блейза.
– Понятия не имею, давай искать.
– Я здесь, здесь! – закричал Гарри. – Сюда!
К его удивлению, Снейкиус не спешил закрывать ему рот ладонью или с помощью силенцио. Он наслаждался своим триумфом, ничуть не улыбнувшись, лишь сверлил Гарри ледяным взглядом.
Встав, он дождался, пока Гарри тоже кое-как поднимется на ноги, а затем, чеканя слова, произнёс:
– Что ж, ты всё-таки рассказал своим дружкам о дуэли…
– Я не рассказывал – возразил Гарри. Видимо, падая, он ударился головой – затылок очень болел.
– Тем лучше, – Снейкиус будто совсем его не слушал, – они пришли вовремя. Как раз, чтобы увидеть, как ты умираешь.
Он повернулся к гигантской змее, что застыла за его спиной и, кажется, ждала своего часа.
Гарри и Блейз явились как раз вовремя – чтобы увидеть, как Гарри, сконцентрировавшись, говорит со змеёй.
– Исчезни! – сказал он.
Змея сперва застыла, будто в удивлении. Её огромная голова, что склонилась над Гарри, замерла, словно была вылита из камня.
– Исчезни! – повторил Гарри. – Уходи!
Змея тихо зашипела, поджала хвост и осела к ногам своего заклинателя. Гарри смотрел, как она пытается ползти вглубь леса, ото всех подальше.
Сын Слизерина наблюдал за всем этим с таким неподдельным вниманием, точно за важными новостями магического мира следил. Он озадаченно посмотрел на змею, произнёс очень чётко: «Випера Иванеска». Змея будто растворилась в воздухе.
Гарри не мог не улыбнуться, хоть и предпочел опустить голову, чтобы лишний раз не разжигать злость в своём сопернике. Поглядев на прибывших друзей, он заметил, что Рон держит подмышкой свою книгу, а Блейз – меч. Этот меч Гарри, конечно, тоже узнал – видимо, Дамблдор снова прислал его в помощь.
– Что такое, сынок Слизерина? – скорчив жалостливое лицо, спросил Рон. – Не рассчитывал встретить ещё одного волшебника, который говорит на парселтанге? А вот Малфою это отлично известно. Он имел удовольствие столкнуться с этим лично, и Гарри тогда его здорово уделал.
Слизерин закашлялся. Рон и не думал отступать:
– Малфой, не стоит обижаться, мы пришли спасать и твою шкуру тоже. Не хочешь ли надрать задницу этому сокровищу Слизерина? Он, вроде как, и тебя уже достал?
Рон посмотрел на Слизерина. Какое-то время ничего не происходило, но потом Снейкиус упал на колени, начал странно извиваться, и, обхватив голову руками, закричал:
– Хватит, негодный мальчишка! Хватит! Перестань вопить, как дешёвая девка, в моей голове!
– Малфой, ты слышал? – продолжал Рон. – Он назвал тебя дешёвой девкой. Не желаешь ответить? Пора отстаивать честь твоего древнего-предревнего рода и имя отца.
Слизерин грохнулся на землю с таким звуком, точно обратился в камень. Он действительно ударился о камень, и, кажется, из его виска стала сочиться кровь.
– Никогда не думал, что похвалю тебя, Малфой, но продолжай – не останавливался – усмехнулся Рон.
Гарри, который всё это время с удивлением наблюдал за происходящим, наконец, вспомнил, что коварный слизеринец лишил его палочки. Оглядевшись по сторонам, он рассчитывал скорее её найти, но тщетно. Палочки нигде не было видно. А у него, измотанного битвой, не было даже сил наклониться.
– Палочка, Блейз, – надколотым голосом, сказал он, – ты не видишь её?
– Люмус! – Блейз направил свою палочку вниз, сканируя ею почву. – Она у тебя под ногами, смотри!
И правда, палочка лежала всего в нескольких шагах. Гарри склонился, чтобы её поднять и…
Он совершенно не понял, что произошло. Его мгновенно осветила белая вспышка света, похожая на ту, что приходит с Патронусом, но резче. За ней последовала молния, потом раскат грома. Снейкиус, который уже стоял на ногах, хоть и нетвердо, что-то бормотал на неведомом Гарри языке. Снова вспышка, и снова молния, но не с неба, а прямо из-под земли. Она столбом поднималась под ногами.
– С-сеус авизиус! – прошипел Снейк.
Огромная красная вспышка вонзилась в грудь Блейзу, и тот со стоном отлетел, приземлившись едва-едва в поле видимости Гарри. Гарри и самому пришлось несладко: ещё одна красная вспышка, почти сразу же отделившаяся за первой, врезалась ему в руку (не в грудь лишь потому, что он отвернулся, пытаясь понять, куда утащило Блейза), и Гарри почувствовал такую невыносимую боль, что внутри всё взвыло. Миг – и его руку будто рассекли мечом, вдоль. Он был один, всё ещё без палочки, смертельно утомлённый, раненный, с сильно повреждённой рукой, в которой, как он чувствовал, буквально раскалывается кость за костью, в мрачном лесу наедине с наследником Слизерина. Шрам жёг кожу так, точно вот-вот прожжет на ней дыру. Блейз был ранен, и с той стороны, куда его отбросила вспышка, не доносилось ни звука. Гарри совершенно не понял, что произошло, когда он наклонился, чтобы поднять палочку, с заклинанием, применённым Слизерином, он был незнаком, а красные вспышки до этой минуты ни разу не видел. Они с сыном Слизерина готовы были броситься друг на друга вручную, тем более, что Рон сломал палочку, которую Снейкиус, корчась в рвотных позывах, выронил из рук. Но Рон, бросился вперёд:
– Гарри! Возьми меч!
Рон бросил реликвию Гриффиндора и Гарри поймал его раньше, чем за него ухватился чёртов Слизерин. И это, именно это, стало финалом дуэли.
Злой, уставший, измотанный, встревоженный за Блейза, Гарри вытянул ноющую в локте руку с мечом и наставил его змеёнышу прямо в сердце. Тот сверлил его тёмным взглядом, но дышал с трудом, будто притаился:
– Ты ничего не сможешь сделать против меча Гриффиндора, признай это. Меня удивляет даже то, что Забини его принёс. И скажи спасибо Малфою, я не убью тебя сейчас только потому, что нам нужно вытащить его.
Нехотя, Слизерин всё-таки поднял руки ввысь. Капитулировал.
– Вот и отлично, – кивнул Гарри, – ты, я вижу, тоже ранен. Убираемся отсюда, хватит на сегодня дуэлей. И, кстати, ты проиграл. Вали из тела Малфоя, и подружку свою захвати.
– Проиграл? – вздёрнул голову Снейкиус. – Нет уж. Мы были в неравных условиях. У меня не было дара моего отца, в отличие от знаменитого, уникального и неповторимого Гарри Поттера, мальчика, который соизволил не умереть.
– Как бы то ни было, – настаивал на своём Гарри, – ты проиграл, так что, уходи, и оставь нас в покое. Из-за тебя я почти уже скучаю по Малфою. Ещё немного – и захочу его обнять, когда ты его отпустишь.
Слизерин всем своим видом показывал недовольство. Гарри было плевать. Теперь его интересовало только, что с Забини. Блейз так и не пришёл. И даже на его зов не откликался.
– Не выйдет, Поттер, – снизошёл до пояснения младший Слизерин, – твой дружок либо оглушен и парализован, либо, скорее всего, мёртв.
Нет. Не нужно в это верить. Гарри тот час же постарался себя убедить, что Снейкиус просто блефует. Ждёт проявления слабости и возможности снова напасть. Тем не менее, Блейза нигде не было видно и слышно.
– Блейз! – неуверенно позвал Гарри. – Блейз, где ты?
– Он здесь, Гарри! – донесся глухой голос Рона в тени елей.
Гарри побежал на зов, предусмотрительно потянув за собой и Снейкиуса. Тот, видимо, получал тумаков от Малфоя, потому что постоянно хватался за живот, требуя «прекратить истязания». Они обнаружили Рона, склонившегося над недвижимым телом Забини.
– Он жив, дышит, – поспешил успокоить Гарри Рон, – но, кажется, без сознания и лежит, как бревно. Я не могу даже поднять его руку. Она тяжёлая, словно камень.
– Что ты с ним сделал? – Гарри со злостью повернулся к Снейкиусу, сверля его глазами, но тот всё ещё страдал от тумаков, теперь держась за колени, и лишь промычал в ответ.
– Некогда разбираться, давай попробуем поставить его на ноги – нашёлся Рон.
С большим трудом им это всё же удалось, хотя Блейз по прежнему ни на что не реагировал, и был похож на огромное каменное изваяние. Гарри вдруг вспомнил жертв Василиска в Тайной комнате. Они выглядели такими же застывшими, когда он на них нападал. Он с ненавистью поглядел на Снейкиуса, но тот опять кричал, обхватив руками голову.
– Давай оставим этого слизняка здесь – предложил Рон.
Но, как бы не была желанна для Гарри такая перспектива, он прекрасно понимал, что, в любом случае, Снейкиус вернётся сам. К тому же, было ещё кое-что:
– В нём Малфой, – возразил он другу, – мы не можем так поступить.
– А вот и можем, – не унимался Рон, – одним махом уничтожим двух зайцев. Избавиться от целых двух слизней – я всегда о таком мечтал!
– Рон, мы не будем этого делать.
– А Малфой бы именно так и поступил, избавился бы от нас.
– Но мы же не как Малфой.
Гарри уже поднял свою палочку, приготовившись левитировать, но Рон остановил его:
– Погоди, у меня есть идея получше. Мороки будет меньше, и время сэкономим.
– Вычитал что-то в своей книге? – с подозрением спросил Гарри.
– Да, и это почти сработало. Мы всего на пару дюймов ошиблись, когда прибыли в лес.
Подняв палочку, он громко, отчётливо произнёс: «Испарямус Местикус! Мадам Помфри!» – и лес будто стал сужаться, исчезать, а потом и вовсе поплыл перед глазами.
Мадам Помфри, казалось бы, видела уже всё, и, к тому же, не привыкла задавать лишних вопросов. Она неодобрительно посмотрела на Снейкиуса, цокнула языком, увидев раздробленную почти до конца руку Гарри, но, заметив Блейза, всплеснула руками:
– О, Мерлин, что же вы такое натворили!
С помощью Рона ей удалось уложить всё ещё недвижимого Блейза на кровать, и, ворчливо сообщив, что ей срочно нужно к директору, она буквально вылетела из палаты.
– Ну, всё, – повесил голову Рон, – теперь нас исключат. А всё из-за тебя, слизеринская сволочь!
Снейкиус, смертельно бледный и потный, по-видимому, здорово проигрывал Малфою, хоть и стоял спокойно, так что, даже не нашёл в себе сил отвечать.
– Нас не исключат, Рон, – возразил Гарри, – Дамблдор сам дал меч. Значит, он знал, что в этой дуэли мне понадобится помощь.
Снейкиус рухнул на пол, и, раскачиваясь, держался за голову. Рон окинул его презрительным взглядом, но ничего не сказал. А вот Гарри задал другу очень интересующий с того самого момента, как услышал их голоса в лесу, вопрос:
– Как вы узнали о дуэли? Дамблдор вам рассказал? Это он послал вас на помощь?
– Нет, – ответил Рон, – Забини пришёл ко мне, а перед тем, видимо, к Дамблдору. Он, оказывается, умеет читать мысли, как Снейп, наверное. Ну, или ты ему сам рассказал, а он просто похвалиться передо мной хотел.
– Я не говорил.
– Значит, он действительно читает мысли, – Рон усмехнулся, – хорошего же дружка ты себе выбрал, Гарри. От такого и налево не сходишь, все задумки будут раскрыты ещё до того, как сформируются в твоей голове.
Впрочем, он тут же неловко добавил:
– Извини, неудачная шутка.
Гарри только кивнул в ответ. Они услышали тихие шаги Дамблдора в коридоре, и через секунду он вошёл в палату. Поглядел на каждого из них, по очереди, но Слизерин его особенно заинтересовал. Мадам Помфри придвинула, по его просьбе, стул. Дамблдор сел. Взял потомка Слизерина за руку:
– Мистер Слизерин! – позвал он. – Снейкиус?
Тот покачал головой, а потом стал трясти ею так, будто хотел все мысли выветрить.
– Так я и думал, – с улыбкой произнёс Дамблдор, – Драко?
Слизерин поднял голову и уставился на Дамблдора невидящим взглядом. Тот мягко продолжил:
– Драко, мальчик мой, слышишь меня? Сожми руку, если слышишь.
Тот едва сжал пальцы Дамблдора.
– В ближайшие дни, Драко, тебе придётся особенно несладко, – твёрдо и спокойно говорил Дамблдор, – нам нужно отправить сына Салазара на покой. Но мы не сможем бороться за тебя, если этого не будешь делать ты. Потому не молчи, делай всё возможное, чтобы мы понимали, что ты есть, а Снейкиус не мог тебя контролировать.
Дамблдор тихо рассмеялся и, положив руку Малфою на плечо, добавил:
– Молодой человек, я разрешаю вам изводить вашего оккупанта любыми доступными способами. Поппи, – обратился он уже к мадам Помфри, – дай ему успокаивающую настойку, мальчику необходимо отдохнуть и набраться сил. Что же до вас, – Дамблдор лукаво посмотрел на Гарри и Рона, – подойдите-ка ко мне.
Друзья послушались. Дамблдор осмотрел Рона, и, не обнаружив у него каких-либо ранений, удовлетворённо улыбнулся. Проделал то же самое с Гарри и нахмурился, увидев, что его рука раскололась будто на две части, по кости. Гарри не было больно, и, только когда Дамблдор, направив на руку палочку, стал быстро что-то шептать, горячая боль пронзила от локтя до плеча. Гарри терпел, стиснув зубы. Боль отступила, рука снова была в прежнем, нормальном состоянии, только на одежде остались следы крови и пятна. Дамблдор довольно кивнул:
– Так-то лучше, Гарри.
Он подошёл к постели, склонился над Блейзом и, щурясь, стал внимательно, с особой придирчивостью, его осматривать.
– Да, это очень древняя магия. Думаю, здесь не помешает вмешательство господина Барнели. Мистер Забини, – он пронзительно посмотрел на Гарри, – должен приходить в себя около недели, и на восьмой или девятый день, его силы восстановятся полностью. Долгий процесс, но ничего не поделаешь. Я позову Лагримуса, думаю, он точно знает, что делать.
– А вы разве не знаете? – испытав сильное беспокойство, спросил Гарри. Кто мог знать больше, чем Дамблдор?
– Знаю, но у нашего гостя больше практики в использовании заклинаний, устраняющих последствия такого рода магии. Об этом, кстати, – он снова лукаво посмотрел на Рона, что всё ещё сжимал свою драгоценную книгу в руках, – написано в этой книге. Вам будет, чем заняться на досуге, мистер Уизли.
Рон смутился и у него мгновенно покраснели уши.
Дамблдор встал и уже направился к выходу, но обернулся у самой двери:
– Ах да, – словно что-то вспомнив, сказал он, – как же я мог забыть. Пятьдесят баллов Гриффиндору за одну из лучших дуэлей в его истории.
Не успели Гарри и Рон обрадоваться, как Дамблдор внимательно посмотрел на замершего в углу, всё ещё смертельно бледного, Снейкиуса:
– И пятьдесят баллов Слизерину тоже.
– Но это нечестно, профессор! – возмущенно вскрикнул Рон. – Этот слизеринский детина едва не прикончил нас всех.
– Я награждаю не его, Рональд, – степенно ответил Дамблдор, – а мистера Малфоя. Это ведь он надоумил Снейкиуса вызвать змею. Либо тактично промолчал, когда мистер Слизерин принял такое решение. К тому же, если бы не его усилия, заклятье красных искр, наверняка, убило бы мистера Забини.
– Хотите сказать, – Рон уставился на директора, – что Малфой нам действительно помог?
– Он помог себе, – ответил Дамблдор многозначительно, – иногда в борьбе за собственную жизнь встречаешь самых неожиданных союзников.
– И всё-таки, – проворчал Рон, – это нечестно. С него и двадцати баллов хватит.
– Профессор! – поспешил спросить и Гарри, пока Дамблдор ещё был здесь. – Как Блейз пронёс меч? Разве наследие Гриффиндора может слушаться кого-то с другого факультета? Я думал, он должен был его выронить, или вообще не смог бы поднять и сдвинуть с места… В прошлый раз, в сражении с Волдемортом, вы сказали, что вытащить меч способен только истинный гриффиндорец.
– Или тот, чьё сердце отдано Гриффиндору, Гарри – мягко закончил за него Дамблдор, отвечая на вопрос.
– Но Блейз слизеринец, и его сердце, значит, разделяет все идеи…
– Блейз – да, слизеринец, – Дамблдор улыбнулся, – но кто может угадать, куда заведёт его сердце, Гарри? Выпейте настойки, которую вам принесёт мадам Помфри, парни, и ложитесь отдыхать. Уже поздно, вы сегодня молодцы. Теперь нужно поспать.
– Доброй ночи, профессор – сказал Гарри.
Дамблдор вышел, а Гарри подошёл к койке, на которой застыл Блейз и погладил его по окаменевшей руке.
– Я так и не понял, что имел в виду Дамблдор. Как Блейз мог справиться с мечом.
– Он влюбился, – выдохнул Рон, как человек, который пытается обучить маленького, несмышленого ребёнка, – потому его сердце отдано Гриффиндору. Ну, или истинному гриффиндорцу. Надеюсь, ты хотя бы не спросишь, кому, а то ты сейчас плоховато соображаешь.
Гарри смущенно опустил взгляд.
– Но я всё ещё злюсь на тебя, – продолжил Рон, – мог бы мне рассказать, что задумал сыночек старика Слизерина. Пошли бы вместе и дали бы ему чертей.
– Он угрожал что-то сделать Гермионе, – возразил Гарри, – или тебе, или Блейзу. И рассказать о нас всей школе. Я не мог такого допустить.
– Мне он потрепал нервы, Блейза парализовал, а в Гермиону подселил свою подружку. Что ещё он мог сделать? К тому же, – Рон усмехнулся, – вся школа и так уже знает. Или, по крайней мере, крепко догадывается. Не понимаю, почему ты решил сделать из этого тайну. Будто ты не знаешь, что в Хогвартсе тайны, в принципе, невозможны, а уж такие сенсационные – тем более.
Гарри тихо вздохнул. Он решил переменить тему:
– Ты всё же применил заклинание из книги, да? Что это было?
– Это заклинание растворения, а, если указывать имя или название, куда раствориться, то оно действует как заклинание перемещения, – пояснил Рон, очень довольный, что его об этом спросили, – часть левитационных чар. Но его перестали использовать, потому что о нём каким-то образом прознали магглы. Уж не знаю, почему, если магглы стали свидетелями таких чар, на них не было наложено заклятье стирания памяти, но есть, что есть.
– Оно здорово сработало, – признал Гарри, – особенно, когда мы возвращались назад.
– Да, – всё ещё довольный, кивнул Рон, – видишь, эта книга мне всё же пригодилась. Обещай, что не будешь теперь меня ею доставать.
– Хорошо – с улыбкой согласился Гарри.
Он склонился над Блейзом, быстро поцеловал его в висок и в краюшек губ, пока мадам Помфри колдовала в своём уголке над зельем, выпили настойку, предложенную ей, и вышли.
Они устало сидели в гостиной. Рон лениво переставлял шахматы, даже не глядя на доску. Просто брал их и ставил куда попало, не обращая внимание на их протестующие вопли. Гарри смотрел в пол, иногда зевая. Оживились они только, когда в гостиную вошла раздосадованная Гермиона.
Она села на подлокотник кресла, в котором сидел Гарри, и, вздохнув, спросила:
– Что у вас нового, мальчики?
Гарри и Рон переглянулись. Они ещё по дороге в гостиную решили не рассказывать пока Гермионе, что произошло сегодня.
– Ничего, – откликнулся Рон, – всё, как всегда. А у тебя что?
– Выглядишь расстроенной – добавил Гарри.
– Я была в Астрономической башне, – снова вздохнула она, поглядев под ноги, – хотела расспросить профессора Синатру, известно ли ей что-нибудь о двуликой луне.
– И что сказала профессор? – жадно поинтересовался Рон, впервые за вечер проявив такой острый интерес к чему бы то ни было.
– Она что-то знает?
– О двуликой луне – ничего, – с досадой ответила Гермиона, – но она сказала, что ничего этого невозможно до следующего полнолуния. А после полнолуния, через три ночи, будет новая луна, молодая.
– Это ведь хорошо? – осторожно спросил Гарри, глядя на подругу.
Гермиона тяжело вздохнула:
– Не очень. Мы можем не успеть их выгнать.
– Почему?
– До следующего полнолуния, осталось шесть дней. Пять, если не считать сегодняшний вечер.
========== Часть 54 ==========
Осталось меньше недели. Возможно, это последние дни её и Драко жизни. Гермиона не знала, что делать, в голове будто образовался вакуум. Мысли терялись, не успев толком сформироваться. Наверное, нужно поговорить с Трелони, опять полистать дневники. Она изучила их от и до, но всегда оставалась слепая вера в то, что, может быть, какую-то мелочь она пропустила, или неправильно поняла, или не предала ей значения.
У Гермионы началась паника. А она не привыкла паниковать, так что, ненавидела всю эту ситуацию ещё сильнее. Мерзкий гаденыш Слизерин.
Глупо, но при этом она пыталась сосредоточиться на экзаменах, листая учебник по заклинаниям. Ей нужно было перестать постоянно думать о том, как, наконец, отправить сыночка Салазара туда, откуда он пришёл.
– Мисс Грейнджер, вы не видели мистера Лонгботтома? – Обеспокоеная профессор Стебль буквально вцепилась в руку Гермионы.
Та вздрогнула, отложила учебник, и посмотрела на преподавателя, покачав головой:
– Нет, а что случилось?
– Это катастрофа, катастрофа – бурно выдохнула профессор. – Пропала кадка с Профудусом. О, Мерлин, что же происходит?
– Вы думаете, что ее взял Невилл, профессор? – Гермиона удивленно посмотрела на неё, не в силах поверить собственным ушам.
– Он последним покинул теплицы, – кивнула Стебль, – я дала ему ключи.
Профессор стала заламывать руки, её затрясло.
– Но туда мог кто-нибудь проникнуть после того, как ушёл Невилл, – стала размышлять Гермиона, – он не способен на кражу, вы ведь знаете. Он может что-то забыть, сделать неправильно, испортить. Но осознанно украсть? Нет, это невозможно!
– Я не знаю, – прикусила губы Стебль, – мне всё равно нужно с ним поговорить. Вы не понимаете, мисс Грейнджер, Профундус используется во многих зельях. Полный паралич, немота и даже смерть – вот последствия его употребления. Это растение пропало, мистера Лонгботтома нигде нет, а директор отлучился в Министерство. О, Мерлин, что же делать, ума не приложу! – она шумно выдохнула.
– Не волнуйтесь, профессор, – Гермиона поднялась, – давайте поищем Невилла вместе. Уверена, он не имеет к пропаже Профундуса никакого отношения.
– Хорошо, но, если мы не обнаружим мистера Лонгботтома, либо растение, я вынуждена буду сообщить директору – предупредила профессор. – Идёмте искать.
Взяв Гермиону за руку, профессор решительно двинулась вперёд по коридору.
Что-то подсказывало Гермионе, что и здесь без змеёныша Слизерина не обошлось. Нужно лишь найти внятные доказательства этому. Ведь Невилл, сам того не подозревая, его унизил, и они трое были последними, кто выходил из класса после урока. Кажется, это дело ещё более срочное, чем изгнание подселенцев из неё и Драко.
