Текст книги "Ещё один шанс (СИ)"
Автор книги: Anless
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
И это продолжилось недолго – ровно до того момента, как он очутился сверху, навалившись на неё. Она открыла глаза, посмотрела в глаза ему. Драко аккуратно укусил её за ключицу. Он буквально вонзил её в пол своим телом. Нет, он не был тяжелым, но цепким – определенно. Взяв её за бёдра, подтянул к себе. Потянувшись к нему, Гермиона укусила его за губу. Драко усмехнулся.
– Подними ноги.
– Что, если я не хочу?
– Будешь спорить даже сейчас?
– А ты думал, будет иначе?
Драко не любил, когда его не слушают. Больно сжав её ягодицы в ладонях, он заставил её подчиниться, и, едва она подняла ноги, парой толчков глубоко вошёл внутрь.
Стало некомфортно, Гермиона шумно вздохнула, втянула воздух и выдохнула. Он двигался довольно быстро, склонив голову к её плечу. Гермиона потрепала его по волосам, погладила по напряженной спине. Каждый толчок сопровождался яростными ударами их сердец и шумным дыханием.
А потом – он отстранился. Гермиона плохо видела, что происходит, когда повернула голову, глаза его были затуманены, будто пелена спустилась на них. Но всё тело Драко задрожало, он прикусил губу, зажмурился и, откинув назад голову, застонал.
Сперва облизав губы, он потом тихо выдохнул и, наконец, посмотрел на неё. Взгляд его успокоился, глаза сияли, как у человека, совершенно умиротворенного всем происходящим, обретшего покой. Он осторожно откинул упавшую на её щёку прядь волос, и погладил по лицу. Всё ещё пытался восстановить дыхание.
– Я испугалась, что ты со мной что-нибудь сделаешь – поколебавшись, призналась Гермиона.
Он оставался всё таким же спокойным:
– Ты обо мне слишком дурного мнения. Я никогда бы не поднял руку на девушку. Пальцем бы без согласия не тронул. Я не такой подонок, как ты, возможно, думала, Грейнджер.
– Да, – кивнула она, слегка улыбнувшись, – не подонок. Просто высокомерный хорёк.
Она поцеловала его в висок и легла рядом, свернувшись в калачик.
В комнате было жарко, на шкурах – душно. Огонь в камине непрерывно потрескивал.
– Мне страшно, – выдохнул он тяжело, – Гермиона.
– И мне тоже, – призналась она, – просыпаясь каждое утро, я уже не уверена, я ли это. Ужасно.
Драко снова вздохнул и закрыл глаза. Когда она сунула пальцы в его ладонь, он ласково сжал их. Какое-то время они молчали, пока желудок Гермионы громко, протестующе не заурчал.
– Чёрт, – сконфужено вздохнула она, – я просто умираю с голоду.
– Ладно, – Драко сел, – дай пару минут. Я что-нибудь придумаю.
Что ей оставалось делать? Только лишь согласно кивнуть.
Он обернулся и с беззлобной усмешкой сказал:
– Твоя идея погулять в лесу, Грейнджер…
– Да? – откликнулась она.
– Она мне больше не кажется неудачной.
========== Часть 40 ==========
Когда они вышли из дома, на улице уже смеркалось. Дождь прекратился, и небо было усеяно звёздами.
– Думаешь, мы правильно поступаем? – спросила она.
Он взял её за плечи:
– Мы договорились. Ты сама просила дать им этот шанс, помнишь? Они им воспользовались, теперь наша очередь. Мы так долго этого ждали!
– Но мы лишаем их жизни. Это нечестно, Снейкиус. Мы отбираем то, что когда-то отобрали у нас.
– Так и нужно, Милисент. Никто не думал о нас, так почему мы должны думать о других? К тому же, если бы не мы, они бы вообще друг о друге не вспомнили. Их бы и не потянуло друг к другу
– Я думаю, ты ошибаешься. Они… – она вздохнула, – у них есть чувства к друг другу. Ты этого не почувствовал?
– Хватит, Милисент, – отрезал он, – мы не можем упустить наш шанс быть вместе снова. Однажды мы уже сделали это. Хватит.
Он обхватил её лицо ладонями:
– Ты меня любишь?
– Конечно – кивнула она.
– Тогда не сомневайся. Теперь мы вместе, и, наконец-то, счастливы. Нам осталось совсем немного – подождать, пока взойдёт двуликая луна. Обратного пути не будет. Мы будем вместе всегда. Верь мне.
– Я тебе верю, – кивнула она, – я хочу, чтобы ты оказался прав.
Она прижалась к его груди. Для кого-то это был конец, а для кого-то начало. Всё слишком запуталось, переплелось. Жизни, судьбы и любовь, одна на четверых, и каждый из них был готов за неё бороться.
Завтра начнутся уроки, Снейкиус потянулся. Надо быль притворяться Драко. Ведь до того момента, как взойдёт двуликая луна, они с Милисент были очень уязвимы, и могли в любой момент исчезнуть. Снейкиус не мог этого допустить. Слишком долго они к этому шли.
Он встал и подошёл к зеркалу. В отражении на него смотрел Драко. Этот упрямый слизиринец характером был очень похож на него. Такой же надменный и гордый, но все-таки намного слабее его, Снейкиуса Слизерина. А, значит, вскоре он совсем сдастся.
Он провел рукой по платиновым волосам, потом посмотрел на свои ладони. Всё не так уж и плохо. Тело Драко ему вполне подходило, по крайней мере, пока. Как только луна взойдёт, они с Мили вернут свою оболочку, нужно лишь немного потерпеть.
Снейкиус умылся и стал одеваться. Тело ныло после вчерашнего. Похоже Драко удалось поразвлечься с этой гриффиндорской девчонкой. Что ж, приятный бонус ему на прощание.
Снейкиус хмыкнул. Пора идти к Милисент.
Милисент подошла к зеркалу. Провела ладонью по лицу. Внутри всё сжалось. Ей бы радоваться, что всё, наконец, закончится, и она будет счастлива с тем, кого любит. Но ей было грустно и стыдно. За всё это время она успела узнать Гермиону, и она ей понравилась.
Умная, целеустремленная, с сильным характером, не лишенная милосердия и доброты. У нее есть замечательные друзья, есть семья. Есть Драко…
Милисент даже стыдилась смотреть в зеркало, не хотела увидеть отражения. Она, Гермиона, будет её корить за этот ужасный поступок. Она, Гермиона, не заслуживает такой участи. Это неправильно.
Но она тут же подумала о Снейкиусе. Вспомнила, как сильно они любили друг друга, как долго пытались вырвать свое счастье из рук врагов. Как проиграли. И как ужасно с ними, в итоге, обошлись. Никто не думал о них, когда забирал их любовь, ненавидел и презирал. Никто и в этот раз не подумает.
– Я буду бороться, – сказала она себе, сжав руки в кулаки, – Гермиона бы тоже боролась за своё счастье.
Милисент открыла шкаф с одеждой. Современная мода была ей в новинку, даже форма Хогвартса выглядела иначе. Хорошо, что она успела изучить гриффиндорку, в чье тело вселилась. Будет проще играть её роль. Достав штаны и шерстяную кофту, она опять подошла к зеркалу. Внимательно посмотрела на себя из-под лба. Потом вздохнула:
– Ну, здравствуй, новая я!
Пора было возвращаться в школу.
– Гарри, ты сегодня Гермиону видел?
– Нет, а ты Малфоя?
– Тоже нет. Его и след простыл.
Блейз догнал, Поттера в коридоре. С удивлением для себя, обнаружил, что пытается использовать любую возможность побыть рядом с Гарри. Даже без разговоров об их странных чувствах, просто быть рядом. Но, раз уж сегодня выходной, и они оба не пошли в Хогсмид, видимо, им стоит поговорить о том, что происходит между ними.
Не очень правильно откладывать разговор до лучших времён Блейз мысленно решал, как же лучше сказать Гарри, что он ему очень нравится, но
Гарри заговорил первым:
– Может, нам сходить к ним, в крыло старост?
Блейз даже расстроился, что Гарри снова говорит об их друзьях, впрочем, сказал себе, что сейчас, видимо, ещё не время. Кивнул.
– Думаю, да. Пошли сходим, пока ещё есть время до отбоя. Надо проверить, как они там.
– Думаешь, с ними может что-то случиться? – взволнованно спросил Гарри.
– Уже случилось. Так что, контроль и осторожность с нашей стороны не будут лишними. Идём.
Они завернули за угол. Блейзу очень хотелось коснуться Гарри. Он поднял ладонь и легко задел пальцами пальцы Гарри. Тот улыбнулся и спокойно взял его за руку. Блейз спрятал довольную улыбку и крепче сжал пальцы Гарри в своих. В конце концов, они не делали ничего дурного.
На полпути к цели они наткнулись на Макгонагалл. Профессор остановилась, сняла очки и внимательно посмотрела на них, по очереди.
– Мистер Забини, я как раз вас ищу. Я должна сообщить вам нечто. – Она посмотрела на Гарри и продолжила: – Наедине.
Блейз, видимо, хотел возразить, но Гарри его опередил:
– Всё нормально, иди. Сходим к ним позже – он потрепал Забини по плечу.
Профессор Макгонагалл снова строго поглядела на Блейза:
– Идёмте в кабинет, мистер Забини. А вам, мистер Поттер, пора спать.
И она повела Забини вглубь коридора, пока Гарри с удивлением думал, что такого важного профессор хочет сообщить, что его не остановила даже близость отбоя.
Макгонагалл привела Блеза в кабинет Дамблдора, там уже сидел Снейп. Блейз поводил глазами, следя за ними по очереди. Он начал испытывать тревогу. Почти готов был спросить, что заставило их не просто вызвать его, но и собраться всем вместе в кабинете директора.
– Блейз, – начал Дамблдор, – к сожалению, у нас плохие новости. Ваша мама прислала письмо. Специально для меня.
Он замолчал и посмотрел на Снейпа. Тот повернулся и совершенно сухо, но надколотым голосом, сообщил:
– Ваш отец убит. Наши соболезнования.
Лицо Блейза исказил ужас. Он молчал. Смотрел то в дверь, то под ноги, то на свои руки. Уставился на Дамблдора, чье лицо застыло, будто каменное изваяние.
– Это что, – голос дрогнул, – шутка? Профессор?
Нет, Дамблдор не стал бы так шутить. Блейз понимал это, но не знал, как принять.
Макгонагалл положила руку на плечо парня:
– Примите наши соболезнования, мистер Забини. Вы можете поехать домой.
Ответить Блейз не успел, Макгонагалл перебил Дамблдор:
– Ваша мама предупредила, что хочет, чтобы вы оставались в школе. Дома небезопасно, она, вероятно, и сама уехала оттуда.
Дамблдор протянул Блейзу письмо.
– Думаю, – сказал Снейп, – вы освобождены от занятий на неделю, мистер Забини. Семьи ваших сестёр тоже взяты под охрану. Не стоит о них беспокоиться.
Блейз молчал. Сверлил глазами пол. Держался изо всех сил. Видимо, боль, пришедшая на смену первому шоку, потому что преподаватели глядели на него с нескрываемым беспокойством. Даже Снейп.
– Как это случилось? – наконец, выдавил он. Посмотрел на Дамблдора. Тот поджал губы:
– Убийца послал вашему отцу в спину убивающее заклятье. Вечером, когда он шёл после работы домой.
– Убийца известен?
– Пока нет, мистер Забини, – сухо ответил Снейп, – выясняют.
– Возможно, это дело рук кого-то из врагов вашей семьи или персонально отца, – глухо ответил Дамблдор, – а, может, и самого Тёмного Лорда. Это может быть он. Вполне его стиль.
– Вы думаете, – с тревогой произнёс Блейз, чувствующий, что небо буквально рушится на его голову, – Тёмный Лорд возродился?
– Доказательств недостаточно, – сказал Дамблдор, прикусив губу, – но предполагаю, что да. Такое вполне возможно. Увы.
Нет. Этого не может быть. Это не может быть правдой. Его семья, думал Блейз, всегда была лояльна к Тёмному Лорду. Да, они не пели восторженных гимнов, но и врагами не были. И, как истинные чистокровки, поддерживали идеалы, о которых говорил Волдеморт ещё до своего исчезновения. Блейз вырос на этих идеалах. Так с чего бы Повелителю убивать его отца?
У него не было больше сил продолжать разговор. Он встал. Кивнул:
– Понятно. Я могу идти?
– Да, – спохватился Дамблдор, – конечно, мистер Забини. Если вам что-нибудь понадобиться…
Блейз не слушал, а Дамблдор замолчал.
Он быстро направился к выводу, схватился за ручку двери. Всё, что ему сейчас было нужно – побыть наедине со своим горем, свалившимся так внезапно, и постараться понять, что делать дальше. Он и не представлял, что.
========== Часть 41 ==========
Утро понедельника началось для всех по-разному.
Гарри зашёл в столовую. Осмотрелся. Всё, в принципе, было как обычно, за исключением странного проведения слизиринцев.
Рон ткнул друга в плечо:
– Похоже, в змеином логове не всё гладко.
– Да, действительно. Что-то они слишком тихие. Может, снятие баллов схлопотали?
Рон пожал плечами.
К ним подплыла Джинни. Кокетливо улыбнулась Гарри. Поздоровалась:
– Доброе утро, мальчики.
– Привет. – ответил Рон сестре. – Не в курсе, что на Слизерине произошло?
Притихли как мыши и сидят. Натворили что-то?
– А вы что, не знаете? – Джинни удивленно взглянула на Гарри и Рона по очереди. – У Забини отца убили. Поговаривают, что не обошлось сами знаете, без кого.
Она ткнула пальцем в шрам Гарри.
Рон схватил друга за локоть:
– Только не делай поспешных движений. Гарри. Спокойно, ладно?
Джинни нахмурилась:
– О чём это ты, Рон? Если что, это не в школе случилось. Бояться, вроде как, нечего.
Гарри уже ничего не слышал. Он сделал шаг к Джинни, едва остановив себя, чтобы не наброситься на девушку, не начать трясти её за плечи.
Взволнованно произнёс, чувствуя, как начинают потеть руки:
– Где Блейз? Не знаешь? Поехал домой?
Он всё же ухватил младшую Уизли за плечо и больно сжал. Она нахмурилась:
– Гарри, что с тобой? С каких пор тебя это волнует? Кажется, его освободили от занятий на неделю.
Это она крикнула уже вслед убегающему другу.
– Что с ним? – тихо спросила она, глядя во все глаза на Рона.
– Понятия не имею, – пожал плечами Рон, – всё, я пошёл завтракать. И тебе советую.
– Осторожнее, Поттер! Советую тебе смотреть, куда прёшь, чёртово недоразумение.
В другой раз Гарри бы ответил. Стукнул заклятьем из палочки в мерзкого Малфоя. Но сейчас он был слишком занят, чтобы что-то предпринимать. К тому же, подумал, что Малфой так раньше с ним не разговаривал. У него была другая лексика. Он посмотрел на слизеринца. Малфой? Или уже нет?
Впрочем, плевать. Оба мерзкие. А ему сейчас нужно думать, где найти Блейза.
– Извини – буркнул он и поспешно скрылся в коридорах, максимально ускорив шаг.
Снейкиус зашёл в столовую. Огляделся по сторонам.
«Что ж, здесь не так уж много и поменялось. К счастью для меня».
Он поднял голову. Потолок всё тот же. Хмыкнув, он усмехнулся и направился к слизеринскому столу. Милисент, отчего-то, задерживалась. Он не знал причину, но ему это очень не нравилось.
Подойдя к столу, он сел на место, где обычно сидел Малфой. Блейз Забини отчего-то пока тоже не торопился к завтраку, они всегда сидели рядом.
– Доброе утро, – сухо поздоровался он со всеми, – отчего такие тихие? Неужто снятие баллов по-крупному схлопотали? Надо бы вас наказать. Сказать отцу. Я не для того этот о репутации факультета пекусь, чтобы вы на всё плевали.
Пэнси окинула его удивленным взглядом. В нём Снейкиус с удивлением обнаружил что-то вроде раздражения.
Во всяком случае, очень похожее на то.
– Драко, ты что, ничего ещё не знаешь? Я думала, вы друзья.
– Ты о чём? – Снейкиус уставился на неё. Она была хороша. Кукольно хороша.
Ему было плевать, что он там должен знать, и с кем дружил этот Малфой, но приходилось играть роль. Он снова себе об этом напомнил. Кажется, это будет сложнее, чем он изначально думал.
– Отца Блейза убили – сообщила Пэнси.
«Блейз, друг Драко», напомнил себе Снейкиус. Нахмурился.
– Нет, я не знал. Мы не виделись некоторое время. А где он сейчас? Блейз?
– У него освобождение, – повела плечом Паркинсон, – так что, Мерлин его знает, где он сейчас и что делает. Но странно, что ты об этом не в курсе. Ты его к Поттеру приревновал, что ли?
«При чём здесь Поттер?» – мысленно паниковал Снейкиус. Но ответил совсем другое:
– С чего бы мне его ревновать, глупая?
Пэнси уставилась на него. Возмущенно фыркнула. Покраснела:
– Я уже не знаю, чего от тебя ожидать. И не смей больше меня так обзывать, Малфой.
Она отсела от него ещё на два кресла, что пока пустовали, и уткнулась взглядом в тарелку.
Снейкиус пожал плечами: что он, собственно, такого сказал? Ничего, кроме правды.
– Я после завтрака найду его – пробормотал он.
– Да уж, сделай милость. Друг ещё, называется.
Пэнси поджала губы и снова отвернулась.
Снейкиус опять ощутил, как внутри нарастает напряжение.
«Только этого мне ещё не хватало, – подумал Снейкиус. – носиться с этим Забини. Сопли ему вытирать».
Он едва сдержался, чтобы не вздохнуть на весь зал. Или не стукнуть кулаком по тарелке.
Когда вошла Милисент, она тут же стала беспокойно искать его глазами. Потом посмотрела на него. Снейкиус сразу заметил, что она напугана. Она медленно шла к своему столу, с трудом передвигая ногами.
Рыжий гриффиндорец тут же подбежал к ней. Снейкиус сжал пальцы в кулаки, поднялся и быстро подошёл к ним.
– Малфой, что тебе здесь нужно? – тоже сжимая кулаки, спросил рыжий. – Уже даже позавтракать нам с Гермионой нельзя, да?
– Мне необходимо поговорить со своей дамой сердца. Забыл, кто она мне? – посмотрев на возлюбленную, он взял её за руку: – Пойдём, Ми… Гермиона.
Она не протестовала. Сжав её пальцы покрепче, он вывел её из столовой. Уизли всё это время пялился им вслед.
«Мерлин его дери, этого рыжего, – раздраженно подумал Снейкиус, – проницательная крыса. Наверное, первым догадается”.
Гарри нашёл Блейза в башне. Карта мародеров оказалась как раз кстати.
Забини стоял к нему спиной, прямой, точно натянутая струна, и смотрел пустым взглядом вперёд. Гарри осторожно подошёл и встал рядом.
– Отец никогда не лез на рожон. Был в меру строг, но справедлив. Учил меня не лезть в гущу событий и всегда быть осторожным. Мало говорить. Следить за языком. Наблюдать. Быть внимательным.
Он тихо вздохнул:
– Его ничего из этого не спасло. Я не знаю, что делать дальше. Мама сильная. Я уверен, они справятся. У Бьянки и Нэллы свои семьи, им есть, кому помочь. А я понятия не имею, что теперь будет. Ещё один год в школе – а что потом? Я не успел спросить об этом отца. Думал, что много времени. Что мне делать? Не пойму…
Он опустил голову. Было видно, что он борется с собой. Жмурился. Кусал губы. Видимо, слёзы вот-вот должны были хлынуть из глаз, он старался изо всех сил, чтобы не допустить этого.
Что сейчас мог сделать Гарри? Они даже не поговорили об их отношениях. Не знали точно, как они изменились. Не понимали, что теперь. Подумав немного, Гарри положил руку Блейзу на плечо. В голове крутилось так много слов, а он молчал, не зная, как выбрать правильные.
– Слушай, – начал он, – я знаю, каково тебе сейчас. И знаю, что слова не помогут. Тебе придётся пройти через это. Будет непросто. Но я лишь хочу сказать, что буду рядом. Я с тобой. И, обещаю, кто бы этого не сделал, мы найдём его, и…
– Мы? – удивленно переспросил Блейз.
– Да. Ты не должен проходить через это один. Ужасно быть одному.
– Стой, Гарри, – Блейз выставил вперёд ладонь, – лучше не продолжай. Не знаю, слышал ли ты, но поговаривают, что это дело рук Тёмного Лорда. Дамблдор так считает. А я думаю, что это сделали его приспешники. Выполняли задание.
– Знаю, – кивнул Гарри, – именно потому я хочу тебе помочь. Ты не единственный, кто потерял отца из-за Волдеморта.
– Он убил даже моего отца, – Блейз сокрушенно покачал головой, – который разделял его идеи. Просто не спешил кричать об этом во все концы мира. Просто сомневался, что следует петь оды существу, проигравшему бой маленькому ребёнку.
– Блейз, – ладонь Гарри непроизвольно опустилась Забини на спину, – мне жаль, правда. Но он заплатит. Обещаю.
Блейз попытался улыбнуться:
– Что-то многовато обещаний за последние пару минут. Я сейчас не хочу думать о мести. Вообще ни о чём не хочу думать. Я как в тумане.
Гарри вздохнул. Решившись, он взял Блейза за плечи, развернул к себе и посмотрел в глаза:
– Хорошо. Мы подумаем об этом позже.
Забини поднял голову:
– Опять «мы»?
– Да – твёрдо кивнул Гарри. – Мы. Вместе. Ты не должен проходить этот путь один. Кто ещё, кроме меня, потерявшего и отца, и маму, от рук Волдеморта, тебя поймёт?
Блейз вздохнул. Видимо, попытался уйти, конвульсивно дёрнулся. Но внезапно сделал нечто такое, чего Гарри совершенно не ожидал и от чего на мгновение опешил – устроил голову у него на плече и тихо заплакал.
Взяв себя в руки, Гарри стал молча гладить его по спине, давая возможность выплеснуть боль наружу. Он действительно считал, что единственный, способный понять, что сейчас испытывает Блейз. Никто больше. У них, кажется, появилась общая боль. Одна на двоих.
Мысли, клубящиеся в голове, были невесёлыми. Сначала Гермиона и Драко, теперь вот это… Помоги им Мерлин справиться со всем этим!
Рон доел свой завтрак молча. Он погрузился в раздумья, да так, что даже вечно дергающий его Симус не смог отвлечь от потока мыслей в голове. Гарри умчался на поиски Забини. Бежал, как угорелый. Неужели у этих двоих серьезно? Малфой утащил Гермиону неизвестно куда. Уже и поговорить с ней спокойно нельзя, всюду этот слизняк лезет. Рон снова задумался.
Подозрения, охватившие его, едва Малфой только вошёл в столовую, как только он начал нести ахинею в стиле романов о рыцарях, усиливались. Гермиона даже поздороваться не успела, а сорняк уже подскочил к ней, точно огнём обожжённый. На него, Рона, почти не реагировал. Странно разговаривал. Сверкал лютым взглядом, будто он, Рон, Гермиону при всех целовать вздумал.
А Гермиона? Она и слово сказать боялась. Едва вползла в столовую. Оглядывалась, будто боялась, что за ней следят. И где её временами так надоедающая Рону бойкость? Где уверенность? Что за бледную тень он увидел сегодня?
Рон выдохнул. Ему стало страшно. Страх действовал быстро, парализуя каждую клетку. Неужели они опоздали? Что, если они опоздали?
Он отодвинул тарелку. Аппетит совершенно пропал. Зелье, о котором им рассказывали, должно быть давно уже готово. Но все молчат. Почему? Каковы действия Дамблдора? Каков план? Рону казалось, что плана вовсе и нет никакого. Что все и дальше будут ждать неизвестно чего.
Он нахмурился. Встал из-за стола. Поправил свитер. Вот-вот начнутся занятия, но плевать. К чёрту уроки. Ему необходимо срочно, немедленно поговорить с директором. И было бы хорошо, если бы впечатление, что никто ничего не делает, чтобы помочь пленникам, оказалось ошибочным.
Он буквально помчался по коридору. Если бы было можно, бежал бы со всех ног. Но опасался, что сейчас слишком многолюдно для этого, и Гриффиндор может схлопотать штраф.
Заметил Макгонагалл. В сопровождении Грозного Глаза Грюма она вошла в свой кабинет. Они шли быстро, будто скрывались. Будто бы им было, что скрывать.
Рон прищурился. Час от часу не легче. Что понадобилось здесь мракоборцу? В последний раз он прибыл к Турниру, и хорошим это не закончилось. Он покачал головой. Как же ему не нравилось всё, буквально всё, что происходило!
Впрочем, Уизли нашёл слабое утешение – возможно, Грозный Глаз заявился в связи с убийством старшего Забини. В таком случае, это не его дело. Ему бы сейчас о спасении Гермионы подумать.
Оказавшись у двери директорского кабинета, Рон постучал в дверь. Встал на порог, услышав тихое: «Войдите!»
В кабинете, помимо Дамблдора, сидел ещё и этот странный старик Барнели. Рон отправил матери сову, интересуясь, что ей известно о нём. Вчера она прислала ответ. Она впервые слышала это имя. Почему имя такого древнего волшебника, почти что первопроходца в Хогвартсе, стёрто из истории? Это тоже не внушало оптимизма.
– Хорошо, что ты пришёл, Рон, – улыбнулся Дамблдор, – видимо, сейчас только ты один можешь помочь.
– А как же Гарри? – Рон прищурил глаза.
– Он ведь сейчас с мистером Забини, верно? – спросил Дамблдор задумчиво. – Думаю, так будет лучше. Мистеру Забини очень нужна поддержка.
Рон едва сдержался, чтобы не фыркнуть. С ума сойти! Он прекрасно знал, что в Хогвартсе даже у стен есть и уши, и глаза. Но, чёрт, неужто новости разносятся с такой сумасшедшей скоростью? Он был не уверен даже, что Гарри успел найти Забини, а Дамблдору уже всё было известно. Приведения ему доложили, что ли? Миссис Норрис на хвосте принесла?
Он мысленно осёкся, напоминая себе, что он здесь вовсе не для того, чтобы удивляться. Сейчас дело у него было куда важнее.
– Вы, наверняка, правы, профессор. Но я пришёл по другому поводу.
– Слушаю – Дамблдор поправил очки и стал внимательно смотреть на Рона.
Тот снова вздохнул. Не мог даже представить, что это будет так тяжело.
– Я не уверен, скажу сразу. Но, похоже, мы опоздали. Малфой уже не Малфой. А Гермиона, – он махнул рукой, – и не спрашивайте.
Молчавший всё это время, философски-задумчивый Барнели, вскочил с места:
– Ты уверен? – воскликнул он. – Мальчик мой, ты уверен?
– Я ведь сказал, что нет – несколько опешив от столь эмоциональной реакции, ответил Рон, – но, скорее, да, чем нет. Они слишком другие. На себя не похожие. Очень странно себя ведут.
Лагримус подошёл к окну:
– Этого и следовало ожидать. Двуликая луна вскоре взойдёт, а, значит, они становятся сильнее.
Рон очень злился, с трудом сдерживая себя, как не пытался это сделать.
– И что? – спросил он, повысив голос. – Мы так и будем бездействовать?
– Нет, – покачал головой Дамблдор, – конечно же, нет, мистер Уизли. Зелье уже готово. Осталось лишь напоить им Гермиону и Драко.
Ах, ну да. Подумаешь, простая задача. Сущий пустяк.
Пришлось буквально орать самому себе в голове, что нужно контролировать эмоции.
Рон прямо посмотрел на директора, сложив руки на груди:
– И как же вы собираетесь это сделать?
========== Часть 42 ==========
– Милисент, что случилось? Почему ты задержалась?
Он сверлил её пытливым взглядом, в котором отчётливо читалась злость.
Она опустила голову. Тихо вздохнула:
– Мне страшно – прошептала она. – Пойми, я не могу притворяться.
– Мы должны, – он крепко взял её за плечи, – осталось совсем немного, и мы будем свободны. Мы должны держаться, Мили.
– Свободны? – в её голосе послышалось отчаяние. – А они? Мы лишаем их жизни! Неужели тебя это совсем не заботит?
Снейкиус наклонился и поцеловал её в лоб:
– Милая, прошу, выброси это из головы.
– Я пытаюсь, – она вздохнула, – я, правда, пытаюсь. Но не могу отделаться от мысли, что мы поступаем неправильно.
– Мили, – он вздохнул, – никто никогда не думал о нас. Не думал, как было больно нам. Почему мы должны думать о других? Они нас прикончат и не пожалеют.
Она кивнула.
– Ты должна быть осторожнее, – он взял её за руку, – этот рыжий гриффиндорец мог догадаться.
– У него есть имя, – ответила Милисент, – Рон.
– Это не имеет значения.
– Вот о чём я говорю, – она снова отчаянно вскрикнула, – для тебя никто и ничто не имеет значения! Но для меня всё иначе, пойми! Они живые, у них есть чувства, есть интересы, характер. Они были до того, как мы это украли. Это ужасно, Снейкиус. Разве мы воры?
– Да, – кивнул он, – для меня важны только мы. И я не хочу, чтобы ты меня за это корила. Я борюсь за нас, Мили. И ты должна бороться.
Милисент закусила губу:
– Это оказалось не так просто, как я думала сперва. Я скучаю по тебе, Снейкиус.
– Я здесь. С тобой – он прижал любимую к груди и поцеловал в висок.
– Идём в башню? Там есть хоть что-то наше.
– Это слишком опасно, милая. Нас могут заметить. Никому нельзя знать, как её найти.
– Я прошу тебя – она с мольбой взглянула на него. – Мне действительно это нужно. Думаю, там мне станет легче. Пожалуйста!
Снейкиус молчал. Башня и круглая комната были единственным местом, где можно было отменить заклятье. Идти туда сейчас означало рисковать жизнью. Но, чувствуя, что Милисент терзают сомнения в правильности их действий, он, в конце концов, решил рискнуть
– Хорошо. Сегодня в полночь.
На лице его любимой появилась улыбка:
– Спасибо. Это очень важно для меня.
Он снова поцеловал ее в макушку:
– Ладно. Теперь пора на уроки. Опять учеба. В Хогвартсе ничего не меняется. Идём.
Рон вошёл в спальню и швырнул мантию на кровать.
– Она помнется – послышалось из-за угла.
– Ну и что? – фыркнул Рон. – Я не девочка-аккуратистка.
Невилл вышел из-за угла, который, по-видимому, использовал, как укрытие. Поглядел на приятеля и, явно волнуясь, спросил:
– Рон, у тебя что-то случилось? Где Гарри?
Рон сел на кровать и обхватил голову руками:
– Случилось, Невилл, случилось. Пока не могу рассказать, что. Но это дурдом. У меня такое чувство, будто я схожу с ума.
– Это касается Гермионы?
– Почему ты так решил?
– Ну, она с Малфоем связалась, – он пожал плечами, – это странно.
– Да уж.
Рон опять встал. Внимательно поглядел на приятеля:
– Слушай, Невилл, нужна твоя помощь.
– Надеюсь, для этого не нужно правила нарушать? А то ты же знаешь, Рон, я облажаюсь.
– Нет, нет, – помотал головой Рон, – просто надо кое-что передать Гермионе
Невилл с подозрением посмотрел на Уизли:
– Что?
– Передай, что её ищет профессор Трелони, и чтобы она завтра вечером зашла к ней в кабинет.
– А почему ты сам ей не скажешь? – Невилл буквально сверлил Рона глазами. – Вы ведь друзья. Поссорились, что ли?
– Невилл, пожалуйста, – Рон едва сдержал вздох, – я потом тебе всё объясню. Честно.
Он смотрел на приятеля с мольбой в глазах. Невилл должен был понимать, что от его согласия буквально чья-то жизнь зависит. Он сомневался, но потом сдержанно кивнул, сдавшись:
– Хорошо. Но обещай, что вы опять не задумали какую-то глупость?
– Когда такое было? – с удивлением и возмущением в голосе одновременно спросил Рон.
– Всегда. И я же сказал, что она помнётся – взяв мантию Рона, он повесил её на спинку стула.
– Угу – буркнул Уизли и хлюпнул носом.
– Ладно, я передам. Так ты мне так и не ответил, где Гарри?
– Хороший вопрос, – вздохнул Рон, – я и сам бы хотел это знать…
– Мы не можем вечно здесь сидеть. Скоро отбой.
– У меня освобождение, помнишь?
– От отбоя? Объявляется вечное бодрствование?
Блейз улыбнулся.
«Наконец-то!» – подумал Гарри.
Они просидели здесь целый день и вечер, могли бы и ночь, но не вечность же. Тем более, внизу их ждало незаконченное дело. Пусть Блейзу было сейчас не до этого, но Гермиона была важна Гарри, и времени, чтобы спасти её, почти не оставалось.
– Ладно, ты прав – кивнул Блейз. – Пошли.
– Ты останешься в школе или…?
– Я останусь. Мама не хочет, чтобы я возвращался сейчас домой. Боится за мою безопасность. Да и дома мне нынче будет тяжело. Точно тяжелее, чем здесь.
Гарри взял Блейза за руку. Тот как-то странно смотрел на него, но ничего не сказал. Гарри внимательно поглядел на него:
– Я с тобой. Помнишь?
– Да. Я благодарен тебе.
Гарри поправил съехавшие на нос очки. Ему было неловко. Блейз смотрел ему прямо в глаза. «Обнять? – подумал Гарри, – будет ли это уместно сейчас?» Чёрт, он совершенно не умел общаться с людьми!
– Я хочу померить твои очки – сказал Блейз.
Гарри вздрогнул. Удивленно посмотрел на Забини.
– Разве никто не просил тебя об этом? – продолжил Блейз.
– Нет, – помотал головой Гарри, – никогда.
– Ладно. Я буду первым. Можно?
Подумав, Гарри не очень уверенно кивнул. Блейз осторожно стащил очки и надел себе. Оправа ему не шла. Он часто заморгал, прищурился, покачал головой:
– Стёкла сильные. Ты что-нибудь видишь без очков?
– В дверь лбом не въеду, – ответил Гарри, – но читать очень сложно. Разве что носом придётся, если очков нет.
– Ясно – кивнул Блейз.
Гарри подумал, что это хорошо, что он допустил такую милую штуку сейчас. Возможно, ему уже стало чуточку легче.
