Текст книги "Испытание страхом (СИ)"

Автор книги: Ana_Smile_69

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Я не погибаю, – лишь отрезал он и снова зажмурился. – Я думаю, это генетическое. Мой отец покинул службу из-за тяжелой раны в груди. А вдруг это была не рана, а заболевание? Что, если я теперь тоже болен?

Я протерла лицо руками. Как же сложно с этим Вижном!

– Ты ведь знаешь, что после такого я не смогу оставить тебя в одиночестве! – простонала я. – Как часто это происходит?

Вижн улыбнулся. Превозмогая боль.

– Один или два раза в год. Ничего страшного, Ванда. Поболит и пройдёт. Хорошо, что я сейчас не на какой-нибудь спецоперации, – он попытался усмехнуться. Даже когда его грудную клетку разрывало от боли, он делал вид, что его ничего не тревожило. Я тщетно пыталась скрыть появлявшиеся на глазах слезы.

Вижн аккуратно перевернулся, привстал на коленях и облокотился о скамью. Я тут же поддержала его и помогла перебраться с травы на лавку, чтобы его тело расслабилось.

– Мы сейчас же отправимся в больницу.

Он покачал головой.

– Никаких больниц. Это бесполезно.

– Мне написать это на твоём надгробии?! – крикнула я громче, чем ожидала, и уже не смогла спрятать слезы. Я отвернулась, чтобы хоть он их не видел. Осознание факта, что Вижну все время было плохо, а меня не было рядом, накатило на меня, словно цунами. Сколько раз его жизнь была в опасности! А я… я старалась жить без него.

– Ванда, – он старался повернуть мое лицо к себе, аккуратно потянув за подбородок. – Все хорошо. Поверь мне. Нет повода волноваться.

– Так обычно говорят, когда для волнения существует больше одного повода.

Он обнял меня.

– Но я же до сих пор живу, – он снова попытался улыбнуться.

– А я не хочу тебя потерять.

Я почувствовала легкий поцелуй в макушку. От него я вздрогнула.

– И не потеряешь.

Он осторожно отпустил меня, оставив руку на плече.

– Сейчас провожу тебя до дома, а потом – сразу к себе. Такого больше не повторится. Обещаю.

И мы осторожно поднялись с лавки и медленным, тихим шагом направились к моему дому.

Всю дорогу мы провели в неловком молчании, решив доехать до дома на автобусе. Лишь изредка мы перекидывались парой слов, когда Вижн замечал, как сильно преобразился Портленд за все семь лет что он провёл на службе. Мы не говорили, но оба знали, что изменился не только город, но и мы с ним. Возможно, он даже не привыкал жить без меня, в то время как я увлекалась чём-то другим, лишь чтобы отвести мысли о нем.

Мой дом находился на небольшом возвышении, рядом с другими, такими же аккуратными двухэтажными домами. По дороге мы встретили нашу соседку, старушку, миссис Смит, которая попивала свой чай на веранде каждый раз в пять часов вечера. Она переехала в Портленд из Англии. «Старая привычка», – говорила она всякий раз, как мы видели появлявшиеся на столике чашку, чайник и выпечку. Иногда она даже приглашала нас присоединиться. После занятий мы с Пьетро частенько засиживались у неё и она рассказывала нам о своей жизни, говоря, что всей философии набралась из личного опыта, а не «вот из этих твоих книжек, Питер, шёл бы ты лучше мне мансарду починил – она протекает». Миссис Смит не женщина, огонь!

Мы молча перекинулись кивком с соседкой, и только оторвавшись от своего чая, она решила поинтересоваться, кто этот «галантный высокий кавалер», решивший проводить меня до дома. Да, рост Вижна был наиболее примечательным.

– Это мой… – я словно потеряла дар речи. Ну и как мне обозвать этого «кавалера»? – Мой старый друг. Мы росли вместе в приюте.

Какой смысл скрывать правду? Она всё равно знала о моём происхождении.

– А где же он был всё это время? Я ни разу не видела, чтобы он навещал тебя.

– Я служил в армии, – смущённо ответил Вижн.

Реакция миссис Смит последовала незамедлительно. Она тут же хлопнула в ладоши и сложила руки у лица в восхищении. Её изучающий взгляд, не хуже, чем у Пьетро, прошёлся по Вижну с ног до головы. Ему повезло быть в военной форме.

– Это интересно, – миссис Смит причмокнула губами. Ей было уже около восьмидесяти, но каждый раз при появлении привлекательного мужчины она притворялась семнадцатилетней. «Я ещё в самом расцвете сил!» – любила повторять она. – Может быть, вы останетесь попить чаю?

– Спасибо, – любезно проговорила я. – Но у нас ещё много дел. Вижну нужно искать съёмную квартиру.

– Можете не торопиться. В моём доме свободен целый этаж. Я уступлю его за гораздо меньшую цену, чем другие сдающие. И всё – из-за твоих красивых глаз.

У меня спёрло дыхание. О боже… Ведь если Вижн согласится, то мы будем жить… на расстоянии нескольких метров друг от друга, даже не переходя дорогу… Я сосредоточилась, пытаясь послать сигналы в мозг Вижну. Согласись, согласись, согласись.

– Я почти уверен, что здесь условия даже лучше, – он улыбнулся, и я едва не завизжала. – Тем более, Ванда рядом.

Солнце безумно палило, но я была уверена, что в тот момент сияла ярче.

========== Глава 13 ==========

– Этот теперь рядом с нами живёт? – Пьетро толкнул меня плечом, удерживая в руках кучу белья. Вернулся из химчистки. Я стояла возле окна, вглядываясь в соседний дом. Территория дома миссис Смит была отделена от нашей высоким белым забором, но из моей комнаты хорошо проглядывалась спальня, которую снял Вижн. Я кивнула головой.

– И это была твоя идея, не так ли? – я снова кивнула. – Господи, что ты делаешь со своей жизнью!.. – в его голосе слышалось явное раздражение.

– Я просто хочу быть ближе к нему. В конце концов, мы выросли как брат и сестра.

– Знаешь, по тебе не видно, чтобы ты относилась к нему как к брату. Помнишь, когда мы столкнулись с тем противным парнем? Он тогда сказал, что к братьям твои чувства более, чем платонические. Кажется, я понимаю, о чём он говорил.

Я развернулась. Я не хотела этого признавать, но Пьетро был прав. И то, как я относилась к Вижну, было гораздо большим, чем обычная сестринская любовь.

– Если ты хочешь услышать это, то я любила и люблю тебя, Пьетро, – я сказала это, глядя ему прямо в глаза. И тотчас же ужаснулась, потому что, пока я говорила свою фразу, у меня дрожал голос, на глаза наворачивались слёзы, я моргала и всё время хотела отвести взгляд – как будто лгала.

Он хмыкнул.

– Ну ещё бы. Меня невозможно не любить.

Я с лёгкой улыбкой на губах покачала головой. Какой же он был самовлюблённый! Подобные фразочки выскакивали у него постоянно.

– Но я люблю тебя, Ванда, – тут же с серьёзным выражением лица и лёгкой печалью в глазах добавил он. – И не хочу, чтобы ты пострадала.

– Всё будет хорошо, – я поджала губы.

Пьетро наклонился и одарил меня лёгким поцелуем, приподняв мой подбородок и прикрыв глаза. Я поддалась ему и ответила. Где-то внутри меня всё затрепетало, и я снова поднималась на небеса в его прикосновениях. Он нежно оторвался, подмигнул мне и вышел из комнаты. Как же мне снова хотелось любить его, как раньше, не думая ни о Вижне, ни о прошлом. Но – увы. Жизнь поменялась. Мы все поменялись. Я с ужасом подумала, что никогда ничего не станет, как раньше.

Я обернулась к окну. В нескольких метрах на меня из своего окна смотрел Вижн.

Он видел, что здесь сейчас происходило. Он видел наш поцелуй. Я попыталась натянуть улыбку, и он – тоже. А затем помахал мне и удалился. Чёрт возьми…

***

Ужин проходил в более-менее спокойной обстановке. Этой ночью родители отправлялись на грандиозную конференцию в Швейцарию, поэтому готовила я с небольшой помощью Пьетро, который постоянно отвлекался от чистки картошки на свои саркастические остроумные замечания по поводу Вижна. «Он специально выбрал комнату напротив твоих окон, чтобы подглядывать, пока ты переодеваешься? Или это ты его уговорила туда заселиться, чтобы за ним наблюдать?» Каждый раз, когда он выкидывал что-то подобное, я награждала его агрессивной веткой, очищенной от винограда, в лицо.

Родители заметили моё слегка подавленное настроение. Слегка – потому, что я пыталась кое-как скрыть его за улыбками и шутками, в то время как внутри меня бушевала буря. Я находилась меж двух огней. Один из них прямо сейчас прожигал меня насквозь своим взглядом. Как я ещё не привыкла к нему за семь лет!

– Какие новости за день? – поинтересовалась мама, наслаждаясь моим «шедевром» из картофеля и овощей.

– Никаких особенно, – хмыкнула я.

– Да, учились весь день, – продолжил Пьетро. – Домашнее задание делали, – и, вскинув бровь, посмотрел на меня.

– Как прошли занятия по психологии? Говорят, мистер Старк в последнее время стал довольно скрытен.

Мои родители и мистер Старк были знакомы уже несколько лет, но виделись от силы не более одного раза в два-три года. Формально встречались они лишь на постоянных конференциях и масштабных приёмах. Все остальные новости слухами передавались через общих друзей.

– Он рассказывал про личностный кризис, – тут же ответила я. И поняла, что в воздухе повис призрак начатой истории про нашего преподавателя, которую мне ужас как хотелось узнать.

– У него вроде бы непростые отношения… с семьёй? – мама вопросительно посмотрела на папу.

– У него нет семьи, – тет же подсказал он. – Постоянно твердят о всевозможных болезнях, провалах, проблемах с работой. Что угодно сваливают. Хотя я придерживаюсь мнения, что половина этих слухов – выдумка.

– Он сегодня и вправду вёл себя как-то странно, – я задумалась, уставившись в неопределённую точку на стене. – Разговор зашёл о том проекте, над которым вы трудились с моими родителями… – увидев непонимающие взгляды, я тут же добавила: – биологическими. Он отвечал резко, как будто вообще не хотел ни о чём говорить.

– Зачем ты расспрашивала его, боже мой! – мама тяжело вздохнула.

– Он ведь тоже психолог. Возможно, он знает ещё какие-то подробности.

– Все подробности, которые ты хотела узнать, мы уже рассказали. Мы были самыми близкими друзьями твоих родителей, а поэтому обладаем самой достоверной и точной информацией, вплоть до мельчайших аспектов.

– Но вы так и не сказали, кто финансировал тот проект! – возразила я. С другой стороны стола послышался усталый вздох Пьетро. Ему порядком надоело, что я при каждом удобном случае расспрашиваю родителей про этот проект, даже упоминание о котором, казалось, кануло в Лету.

– Это единственная информация, которой обладали только твои родители. И мы не знаем, почему, – отрезала мама. На этом диалог завершился.

Мы проводили их спустя пару часов, стоя на пороге нашего дома. Неделю они будут отсутствовать – вся ответственность за хозяйство ляжет на меня и Пьетро. Такое случается уже не в первый раз. Возможно, мы даже привыкли проводить время без родителей – нам хватало друг друга.

Только вот в этот раз – я чувствовала – всё пройдёт совершенно иначе.

***

Это была тихая ночь. Одна из тех ночей, когда весь мир замирает просто для того, чтобы поприветствовать выплывавшие на небо звёзды и луну. Мы жили в отдалённом от центра районе, и грохот шоссе нам никогда не мешал. Время от времени мимо домов проезжали пара автомобилей, направлявшихся за город, и их шум – сначала приближающийся, становящийся всё громче, а затем мерно удаляющийся, – был приятным звуком, означающим наступление темноты.

Я не могла заснуть. Заканчивался четверг. Завтра – последний день учёбы на этой неделе, а это значит, меня ждали целые выходные, которые я обычно проводила с Пьетро в парке или центре города. Я в сотый раз спрашивала себя, чем же мы займёмся в этот раз. Я даже и представить себе не могла, чем всё закончится.

Я сидела на кровати, обнимая колени и смотря в окно напротив. В темноте я видела лишь тень Вижна и слышала, как он перебирает вещи. Кажется, из его комнаты доносились тихие звуки музыки. Незнакомой мне музыки – возможно, он слушал её во время службы. О, я не переставала верить, что теряю его таким, каким знала его только я.

Пьетро появился на пороге моей комнаты, облокотившись о косяк двери и склонив голову вбок. При свете луны его кудри блеснули.

– Как ты? – бросил он. Он всегда спрашивал это при приветствии.

– Нормально, – я усмехнулась. – Как всегда.

– Всегда – пространственный ответ, – он прошёл в комнату. – Всегда, как лет десять назад? Или шесть? – я видела, как на его устах играет лукавая улыбка. Он осторожно присел на кровать и, заметив мой проворный взгляд на окно, задвинул шторы. Я промолчала.

– Как ты думаешь, родители знают про нас?

– Ещё бы. За семь лет невозможно не заметить. Даже им – с их постоянными командировками и ночными сменами.

– Но почему они тогда ничего не сказали? – я устремила полный печали взгляд в его сторону.

– Ждут, когда мы сами признаемся, – он улыбнулся.

Я понурила голову.

– А мы почему-то до сих пор так и не признались… Иногда я думаю, что нет смысла больше скрывать.

Он уловил ход моих мыслей.

– Однако…

– Я… Я не знаю.

– Можем признаться им. Сразу после того как они вернутся.

Я знала, почему не хотела признаваться. Потому что не верила, что наши с ним отношения будут длиться вечно, хотя этого и желала больше всего на свете. Признавшись, мы бы связали себя обязательствами. Мы были бы вынуждены быть вместе. Но никто не знает, что будет дальше… Что, если мы охладеем друг к другу?

Должны ли такие мысли вообще появляться у влюблённого человека? Конечно же, нет. На мне была вся вина.

Пьетро приблизился ко мне. Я почувствовала влажное прикосновение его губ к моей шее. Я с самого начала знала, зачем он закрыл эти шторы. Он обвил руками мою талию, продолжая спускаться губами вниз по шее, к ключице. Я прикрыла глаза в наслаждении. Если и было что-то на свете, что уносило меня далеко в небеса, так это его прикосновения.

Он позволял своим ладоням исследовать моё тело, поднимать рубашку, обжигать дыханием кожу, и, будь в запасе ещё пара секунд, я бы тут же сдалась и уступила. Но я лишь вырвалась из его объятий, оставив его в недоумении. Он держал руки на том же уровне, где пару секунд назад была и я – теперь там остался лишь мой призрак.

– Что случилось? – прошептал он.

– Я… я не могу.

Господи, да что со мной творится!

Пьетро пару секунд провёл в молчании, с полуоткрытым ртом уставившись на меня. Я бы и сама рада была объяснить, что я вытворяю.

– Это всё… из-за него?..

В ответ я лишь прикрыла глаза, пытаясь придумать отговорку, но Пьетро знал меня как облупленную и любую ложь смог бы распознать с первого взгляда. Он покачал головой.

– Понятно. Конечно, всё из-за него, – он хмыкнул. – На что я ещё мог надеяться? Вижн у нас самый красивый. Самый романтичный. Ведь он тебе звёзды показывал. Он тебя воспитывал. Он, чёрт возьми, бросил тебя, – его голос постепенно переходил на крик. – Так вот значит как? Теперь, когда он поселился в паре метров от тебя, я перестал быть нужен, верно?

– Ты говоришь неправду, Пьетро! – вырвалось у меня. Я пыталась удержать всё, что рушилось между нами.

– Я знаю, что я говорю. Тебе просто повезло наткнуться на меня, ведь так? О, подумала ты, вот тот самый парень, который заменит мне моего обожаемого Вижна! Теперь он сможет показывать мне звёзды. Теперь я переключусь на него! Да тебе все эти годы нужен был якорь, чтобы переждать бурю. Ну вот она – кончилась! – он махнул рукой в сторону окна. – Иди к нему. Беги к нему, Ванда. Ведь его ты любишь. А я-то! На что я только рассчитывал! Это очень здорово – узнать, что все семь лет я был не более, чем запасным вариантом.

– Это не так! – на глаза снова навернулись слёзы. – И ты знаешь это, Вижн!

Я в то же мгновение хлопнула себя по губам. Вся Вселенная остановилась передо мной. И рухнула. Рассыпалась на мельчайшие крошки.

Я в шоке смотрела на Пьетро, а он только подтвердил свои слова.

– Доброй ночи, – бросил он и вышел из комнаты.

Я осталась наедине с кричащей тьмой.

========== Глава 14 ==========

Стоял жаркий полдень.

Лишь тёплый ветер иногда проходился по территории института, пока я сидела на лавочке на заднем дворе и повторяла конспекты.

Однако ничего не лезло в голову.

Я не могла уснуть целую ночь, держа перед глазами ссору с Пьетро. Я сама не понимала, что говорю, сама себя не узнавала – и из-за причинённой ему боли я чувствовала себя отвратительно.

Но ночью я, пытаясь извиниться, стучалась к нему в дверь, а он держал её закрытой, и я прекрасно понимала, что ему нужно дать успокоиться. Пережить бурю. Иначе он не согласится на мирные переговоры – я-то его знала.

Утром я также не застала его в доме. Наверное, ушёл в институт намного раньше меня. Или решил прогуляться… Вот это меня и беспокоило: я надеялась, чтобы он не отправился в какое-нибудь опасное местечко наподобие порта, куда он наперекор запрету любил забираться. И боже упаси – надеюсь, он не решил выяснять отношения с Вижном. Пьетро умный парень, но зачастую он вытворял такое, из-за чего стыдно становилось всей семье.

Я подняла голову. На время обеда многие студенты отправлялись на задний двор, чтобы вместе пообедать или посидеть в тени деревьев, читая учебники. Одним взглядом я разыскивала Пьетро, но и его не было видно. Нигде.

Однако я тут же заметила знаменитую парочку: Наташу Романофф и Стива Роджерса. Вновь приготовившись выслушивать бесконечный поток её недовольств, я вздохнула и с головой ушла в текст лежащей на моих коленях тетради.

– Может, он просто занят, Стив! – говорила она, и в её тонн читалось далеко не раздражение: сопереживание.

– Второй день? – ещё громче кричал Роджерс. – Он не отвечает на телефон, дома его нет, в университете его видели последний раз несколько дней назад! В части полагают, что он здесь, в Портленде.

– Есть ли шанс того, что он уехал и не предупредил?

– Нет! – на этот раз Стив сорвался. – Наташа, мы с ним лучшие друзья, ещё лучше, чем с тобой. Мы вместе с чертового детства. Ты думаешь, он мог бы вот так вот оставить меня и уехать?

– Но он ведь служит! – Наташа тщетно пыталась отыскать резонные аргументы. – Может, долг службы призвал его поторопиться.

– На короткую записку у него всегда находилось время, – обреченно проговорил он, и я услышала глухой звук удара по стене. Неужели у Роджерса случилось что-то плохое?.. Насколько я поняла из разговора его близкий друг… пропал.

Я мигом посмотрела на стену, рядом с которой они стояли, и ужаснулась подтверждению своей догадки. Я увидела объявление о том, что Джеймс Бьюкенен Барнс без вести пропал. С фотографии на меня смотрело его улыбающееся лицо.

Черт возьми.

Я чувствовала: что-то назревает.

Может эти события и не связаны между собой, но с приездом Вижна все пошло наперекосяк.

Я подождала, пока Стив и Наташа уйдут, и тут же рванула к стене. Пропал, приблизительно два дня назад. Служит в 107 пехотном полку, на месяц в увольнении. Были даны его адрес и основные приметы. Я никогда не слышала про него. Он вроде бы не обучался в нашем университете.

– Что, интересно? – услышала я позади себя знакомый голос и тут же обернулась. Небеса услышали мои молитвы.

– Пьетро… – лишь удалось прошептать мне.

– Ого, – наигранно удивился он. – Ты наконец запомнила мое имя.

– Пьетро, я хотела извиниться. Но тебя не было дома утром, и ночью ты мне не открывал…

– Меня не было ночью дома, – хмыкнул он.

Я насторожилась. Не зря я волновалась за него.

– И где ты был?

– К Вижну пошёл.

У меня сперло дыхание. Нет, нет, нет! Ты не мог так поступить!

– Да шучу я, расслабься, – тут же проговорил он. – Ты бледнее этой стены.

Обычно он отшучивался, пытаясь решить проблему. Сейчас я не слышала ни тени усмешки в его голосе.

– Я была сама не своя, прости за этот… фарс. Из-за Вижна я словно растерялась. Ведь я любила его…

– И любишь до сих пор, – протянул Пьетро и отвёл взгляд, притворяясь, что наблюдать за птицами на крыше – преинтереснейшее занятие. Я ничего не ответила. Смысла лгать не видел уже никто. – Я так понимаю, уже никогда не будет, как прежде.

– Я бы очень этого хотела. Оставить все как было. Ведь мы были так счастливы…

– Все произойдёт лишь так, как решишь ты. Больше никто. Ты заварила эту кашу.

– Моя вина, что я люблю двоих? – вскрикнула я.

Он промолчал. Мы уже не знали, как быть.

– Хорошо, Ванда. Хорошо. Видимо, не нам судьба разделить эту жизнь вдвоём.

Он развернулся и направился к основному корпусу. Я едва успела схватить его за руку.

– Погоди, Пьетро! Мы не можем все бросить. Что бы ни случилось, мы всегда будем стоять плечом к плечу.

– Рад, что ты это понимаешь, – усмехнулся он.

– Разве такой будет конец? Жить вместе на протяжении семи лет без ссор и разногласий, чтобы расстаться из-за призрака прошлого? Я никогда не верила, что это про нас.

– Ты хранила все его послания.

– Он мой брат!

– И я им был.

Он развернулся, и я услышала его удаляющиеся шаги.

Это означало начало конца.

***

Весь день я провела словно в тумане. Я не могла достучаться до Пьетро, не могла поймать его, и он вплоть до самого вечера не приходил домой.

Мне пришлось убивать время сплошными домашними заданиями и докладами, но сколько бы книг я ни перебирала в библиотеке ни одна не отвлекла меня от мыслей о том, что наши отношения с Пьетро рассыпались в прах.

У ворот меня снова встречал Вижн. Как только он увидел мой разгневанный взгляд, то тут же с улыбкой на лице выбросил сигарету.

– Как прошёл день? – поинтересовался он.

– Отвратительно.

– И в чем причина?

«Если уходить в корни конфликта, то в тебе.»

– Поссорились с Пьетро, – выдохнула я и тут же почувствовала, каким облегчением будет выговориться. Опережая его вопрос, я добавила: – Мы, кажется, расстались.

И сама не заметила, как эта фраза резанула по сердцу.

– Все влюблённые склонны драматизировать, – ответил он. – Уверен, что вы ещё помиритесь.

Вижну всегда все казалось легко. Либо он создавал видимость оптимистичного настроения. Но я, я-то в глубине души знала, что все не сложится так легко, как мы бы все втроём хотела. Конфликт с Пьетро предвещал быть одним из самых масштабных.

– Я могу поговорить с ним, если хочешь, – предложил Вижн.

«О нет, – про себя заявила я. – Вот тебя ему ещё для полного счастья не хватает.»

– Спасибо. Мы попробуем разобраться сами.

– В чем заключалась причина ссоры?

Я пожала плечами.

– Не могу разобраться со своими чувствами. Раню его. И самой себе причиняю боль. У нас все зашло в тупик. Он не был дома целую ночь и сейчас ушёл из университета. Хоть бы не вляпался в приключения…

– А он может?

– Постоянно дерётся с кем-нибудь, – хмыкнула я. – Выясняет отношения.

Да, это он любил. Помню, как однажды, после того случая с Земо, он решил встретиться с ним и, как он сам сказал, «разобраться по-мужски». Земо поначалу согласился, но потом струсил, и мы, прождав его час возле какого-то заброшенного дома, ушли. Я тогда рьяно не пускала Пьетро на эту встречу: он мог натворить таких дел, что родители бы краснели со стыда, а я осталась бы виноватой.

Вспоминая эти мгновения, я понимала, как мне всё-таки тяжело отпускать Пьетро.

Мы шли по многолюдной улице в молчании, мимо кафе, из которых играла весёлая музыка, гуляли по парку, проходили станции метро, жилые дома, офисы, магазины, встречали группы туристов и гостей города.

– Как дела в университете?

– С учебной все в порядке, как всегда. Сегодня узнала, что пропал друг одного студента, его кажется зовут Джеймс Барнс. Военный. Служит в 107 пехотном. В увольнении сейчас. Не отвечает на звонки, дома его нет, в части полагают, что он здесь, в Портленде.

Я и сама не понимала, почему рассказывала все известные мне факты о пропавшем незнакомце.

Однако слова лились потоком. Я словно хотела отвлечься от мыслей о Пьетро. Я ожидала от Вижна лишь легкое сопереживание, однако он выдал что-то совершенно внезапное:

– 107 пехотный? Барнс? – я кивнула. – Я знаю его. Мы служили вместе. Охранная миссия на побережье Эгейского моря. Он тогда прикрыл меня от пули. С тех пор – тяжелое ранение в плечо. Говорят, теперь у него протез вместо руки.

Я снова потеряла дар речи.

– Возможно, ты знаешь, где он находится?

Но Вижн покачал головой.

– В последний раз мы встречались лет пять назад. Однако знаешь, что самое странное? Мне почему-то кажется, что он где-то рядом. Что он пропал не просто так.

– Рядом? – удивилась я.

– Ну да. Совсем близко. На уровне глаз. Только что-то мешает его видеть.

В его словах присутствовало что-то мистическое. Не будь это Вижн, я бы никогда им не поверила. Но это был он, никогда не разбрасывавшийся словами, никогда не лгавший мне… Кроме того случая, когда он неожиданно сбежал.

Мы дошли до дома ближе к семи вечера, пройдя пешком через весь город. Не переставали удивляться преображению города, вспоминали, как временами выбирались на прогулки десяток лет назад. Стояли возле порта и дышали морским воздухом. Это был пасмурный вечер, лишь ветер поднимал листву деревьев, а волны мерно сменялись вместе с его дыханием. Кажется, начинался дождь. Капля за каплей он обрушился на Портленд и превратился в самую настоящую бурю. Мы успели добраться до дома.

Только не обнаружили там Пьетро. Он пропадал где-то во время грозы.

И целую ночь мне пришлось провести без него: он так и не осчастливил меня своим возвращением.

Я ещё долго смотрела на звёзды, а когда решила всё-таки отправиться спать, увидела в соседнем окне сочувствующее выражение лица Вижна.

***

Пьетро не появился и утром. Из-за редких, но серьёзных конфликтов с родителями он, бывало, уходил из дома и прятался бог знает где, однако ему хватало лишь одной ночи, чтобы прийти в себя и успокоиться. Сейчас же я не на шутку была взволнована. О господи, ведь это все только из-за меня!

Сегодня был выходной, времени в запасе – предостаточно, я находила даже какой-то резон в том, чтобы отправиться на его поиски по Портленду. Я представляла себя Стивом Роджерсом, который расклеивал объявления, чтобы отыскать своего друга.

Поэтому я, даже не позавтракав, выскочила из дома. У нас с Пьетро было пару местечек, в которых мы часто проводили время: парки, отдаленные тихие районы, библиотеки. Сомневаюсь, чтобы он коротал в них ночи. Я боялась, действительно страшилась допустить мысль о том, что он мог вкалывать себе наркотики в каком-нибудь грязном квартале, кишащем больными и нищими.

Я заглядывала в бары и кафе, справлялась о Пьетро в магазинах, у уличных торговцев и даже заходила в ближайший полицейский участок, где наткнулась на объявление о пропаже сержанта Барнса. Но никто не слышал упоминаний о нем. Я бродила по улицам, на которых каждый прохожий внешностью напоминал мне Пьетро: те же кудри, тот же нос, рост, похожая одежда. Удивительно, ведь раньше я считала его уникальным.

Я потратила около нескольких часов в поисках брата, и с каждой минутой мое волнение нарастало. Затем оно переросло вдобавок и в чувство голода. Я еле заставила себя остановиться в крохотной кофейне, мимо которой проходила в тот момент, чтобы закинуть в себя хотя бы эклер – я не ела со вчерашнего вечера. Сладости бы пробудили во мне аппетит. Звон колокольчиков оповестил о моем прибытии, и немногочисленные посетители обернулись на вход. Остались лишь двое, прятавшихся в углу. Какие-нибудь тайные любовники, отмахнулась я и опустилась на стул возле аккуратного столика. Идти домой мне не хотелось. Там все напоминало о Пьетро. И пока я наслаждалась крепким кофе и пирожным, мне посчастливилось стать свидетелем разговора тех двух посетителей, прятавшихся в углу. Однако как только я распознала их голоса, я ужаснулась: они были мне более чем знакомы.

– Но что мне делать? – спрашивал первый. В его тоне читалась тревога.

– Мы не можем по-другому решить эту проблему. Это огромный риск, Питер. И для твоей учебы, и для моей карьеры, и для репутации университета.

– Но ведь это нормально! Законно! – возмущался первый. Его собеседник опечаленно покачал головой.

– Не все в мире доброжелатели, – он ласково накрыл руку Питера своей. – Тебя будут окружать ещё сотни завистников. Они вряд ли поддержат любое твоё решение. Любое наше решение. Сейчас довольно тяжёлые времена. Для таких, как мы.

– Чертов мир, – прошептал Питер и хлопнул рукой по столу. Так громко что посетители невольно обернулись. – Разве вы не можете ничего поделать, мистер Старк?! Ведь вы… вы всегда все решаете. Ведь это же вы, – казалось, он был в отчаянии.

– Единственный вариант – скрываться.

Скрываться. Как часто мы слышим об истинной любви, которой не позволено выползти наружу, о которой нельзя прокричать с крыш, о которой написано столько книг и баллад! Люди вынуждены скрывать свои чувства, словно преступления. И с каких пор любовь стала грехом?..

Скрываться стало эквивалентом штампа или приговора. А я чувствовала себя соучастником этого преступления.

– Но… вы же не знаете, как отреагирует мир.

– Поверь мне, Питер. Я повидал многое. Публика всегда реагирует одинаково.

– Так разве вам не плевать на неё?

Мистер Старк замолчал. Я бы тоже не знала, что ответить.

– В прессу тут же просочатся все грязные слухи о моем прошлом. Они тут же оклеймят тебя личным мальчиком-однодневкой мистера Старка, они не дадут тебе прохода и нормальной работы.

– Так какого черта мне должно это помешать, если мы будем вместе?! Разве мы не можем быть счастливы?

– Как бы я хотел этого… Но связь между знаменитым врачом и молодым лаборантом, которому едва исполнилось девятнадцать… Ох, Питер.

Они сидели друг напротив друга, а я пыталась быть такой же незаметной для них, какими хотели быть они для всего мира.

– Но разве мы не можем воспользоваться этой самой прессой? Я имею в виду, это неплохая реклама для вас. Мы можем притвориться обычными деловыми партнёрами, а я – вашим стажёром. Тем более, ведь я уже работал у вас! Я не думаю, что они тут же отнесутся агрессивно.

– Даже если не отнесутся… я не могу подвергать тебя опасности. Я ответственен за тебя, теперь только я.

Я сидела в состоянии шока и не могла сделать глотка. Так вот почему в какой бы аудитории мы ни оказались с мистером Старком, Питер был рядом! Вот почему Старк в последнее время отстранился от своего окружения и вел себя немного грубо и резко! Он любил, и любил студента! Лаборанта! Осознание этой мысли ненадолго отвлекло меня от мыслей о Пьетро.

Я покинула кафе, ощущая на себе тяжесть их общей тайны. День выдался тяжёлым, и оказывается – не для меня одной.

***

И хоть я понимала, что это далеко не мое дело, мне до ужаса было интересно, что же их связало. Общее место работы? Самый возможный вариант. Я могла предположить, что они познакомились задолго до поступления Питера в университет. Детектив во мне не дремал: Паркер обучался на факультете биохимической инженерии, что тесно связано с медициной, а Старк, хоть и психолог, но все равно врач. Так могло ли это поспособствовать установлению связи между ними? Почему нет? Мне было ужасно стыдно обдумывать чужую личную жизнь, но в моей голове тут же возникла мысль: что, если Питер учится в нашем университете не просто так? Как там сказал Старк: я несу за тебя ответственность, только я? Он хочет держать Питера под своим крылом, как едва вылупившегося птенца.