Текст книги "Шкатулка опенула (СИ)"

Автор книги: Ан Мара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Оли зажал уши руками, упал на колени, зажмурился. Вокруг кружили желтые пятна, искрились кровавые всполохи. Дикий, животный страх будто соткан из криков и завываний. Он вырвался наружу сначала тихим хрипом, а затем отчаянным воем. Оливер кричал, запрокинув голову, вместе с криком выпуская ужас.

– Готов, – так же беспристрастно заявил Грэг, когда жертва, обессиленная и выдохшаяся, рухнула на землю.

– Отлично-отлично! – Анель захлопала в ладоши и вдруг надула губу. – Ну-ка, что же ты отвернулся, ключик? Дай взглянуть в твои глазки.

Оливер со всей силы зажмурился. Но в темноте паника лишь усиливалась, каленым железом обжигая сердце. Хотя, причиной адской душевной муки был вовсе не металл.

Девушка смахнула с плеча темно-русую прядь, оправила полы плаща и присела на одно колено. Парень почувствовал ее тонкие ледяные пальцы на покрытом испариной лбу.

– Бедный, бедный Оливер! – Она провела рукой по влажным от пота волосам. – Как мне тебя жаль! Но ты сам выбрал такую судьбу.

– Судьбу не выбирают, – захрипел Оли, не размыкая глаз. – Но лишь слабые подчиняются ей. Вы привыкли жить без усилий, и сетуете на тех, кто борется с течением.

Анель звонко рассмеялась. И парень с ужасом осознал, что вражеский смех – такой родной смех – прогоняет страх.

– Говоришь как Керал, милый мой братишка.

– Не дай бог! Я лучше съем мешок Каннорской глины, чем стану похожим на эту крысу, – усмехнулся тот.

Парню полегчало в одно мгновение. С души будто свалился огромный булыжник, в сжатые легкие ворвался прохладный воздух, и бывшая охотница на глазах обратилась самым близким человеком на свете.

– Осторожнее с такими высказываниями. Здесь есть люди, которые могут донести на тебя, – шутливо пригрозила Анель и помогла брату сесть.

– Грэг не заложит. Напротив, он меня поддерживает. – Оли глянул в сторону паникера: тот всем своим видом показывал, что к разборкам не имеет никакого отношения. – А вот тебе, дорогая сестричка, я не доверяю.

Девушка возмущенно открыла рот, положила руку на грудь и сипло вдохнула:

– Мне не доверяешь? После всего, что мы вместе пережили?! Да я нашей матерью клянусь, никогда не предам!

– Лучше отцом поклянись. Матери на том свете твои клятвы, что коню червяк – незаметны, да и без надобности.

– Чьим? Твой, насколько я знаю, лет пятнадцать назад ласты склеил. А мой, как способности лишился, в море сиганул.

– Когда? – удивился Оливер.

– Месяц-два назад. Ты же знаешь, я за стариком не особо наблюдала. – Анель коварно сверкнула глазами. – Жаль, что я сама не успела ему глотку разодрать. Впрочем, я его понимаю. Зачем жить без дара!

– То есть, ты тоже собираешься покончить с собой, когда способности иссякнут? – Парень взмахнул руками. – Но это же глупо! Жизнь не заканчивается на потере магии. Миллионы людей на Невидинах даже не подозревают о существовании волшебства. И ничего, живут и радуются.

Девушка цокнула языком и закатила глаза:

– Еще сравни крота и птицу! Первый никогда не летал и летать не будет. Его счастье – копание в грязи. А если птица потеряет крылья? Разве можно жить на земле после того, как побывал в небе? Тебе легко говорить, твой дар никуда не пропадет. Ненавижу опенулов…

Последние слова Анель прошипела сквозь зубы. Алые губы вытянулись в бледную линию, зрачки сузились, тонкие пальчики сжались в кулаки. Оливер был уверен – сестра готова прямо сейчас вспороть ему брюхо.

Однако девушка глубоко вдохнула, мирно улыбнулась и слегка подрагивающим голосом продолжила:

– Но со мной все ясно. А вот ты… Весь лагерь бьется над твоей загадкой. Ни за одним ключиком мы еще так не носились.

– Вы гонялись за мной четыре месяца, чтобы просто расспросить? – Глаза парня неестественно округлились. – Не проще послать записку с просьбой встретиться? У меня от ужаса чуть сердце не разорвалось. Грэга-то вы зачем в это ввязали?

Паникер высокомерно хмыкнул и продолжил увлеченно разглядывать уличный фонарь. На все вопросы отвечала Анель.

– Милый, глупый Оливер, – ласково замурчала подселенка. – Ты прекрасно знаешь наши методы работы. Унижения, просьбы – для ляров и канноров. Для заранее проигравших. А инсивы победители. Мы всегда добиваемся правды. Так что будь паинькой и расскажи дорогой сестричке все по порядку. Иначе сам испытаешь все то, что творил когда-то с пленными.

Оливер судорожно сглотнул и покорно кивнул. Никогда он не думал, что окажется на месте жертвы.

Анель хищно улыбнулась, обнажая белые зубки:

– Итак, что же произошло накануне Нового года?

В мрачном переулке воцарилась звенящая тишина. Никто не издавал ни звука. Только возле лампы фонаря отчаянно бил крылышками закоченевший мотылек. Грэг не сводил с насекомого стеклянных глаз. Казалось, его вовсе не интересовал ответ на вопрос.

– Клю-ючик, – нетерпеливо протянула девушка и легонько коснулась подбородка опенула. – Не заставляй меня смотреть в твои чудные кошачьи глазки.

Оли быстро облизнул пересохшие губы и выдавил:

– Симон оплошал. Не справился с полуживой слабой опенулкой и погиб сам. Такому, как он, не место в рядах инсивов.

– Мне все равно, каким он был солдатом. Я спрашиваю, откуда у Сондры Керш коготь горной Инсивской лисицы!

– Очевидно, с Инсива, – рассмеялся Оливер. – Когда-то и она посещала землю Лайтов. Могла вырвать парочку коготков.

Анель скрипнула зубами:

– Ты со мной шутки шутить вздумал? Мы уничтожили лагерь… как его там? Неважно… сразу после ее вступления. Она на островах и недели не пробыла. Думаешь, пустил бы кто-то девчонку-опенула на Инсив? Уверена, что нет. А лисицы водятся только в Инсивских горах. Передать ей коготь мог лишь член нашего лагеря. Мирных жителей на острове не водилось с тех пор, как проминаты заявили об оружии.

– А я тут при чем? – прыснул Оли.

– А при том, что Симон – твой главный соперник. Пока он жил, никто и не думал глядеть на тебя как на опенула. Но если бы он умер, тебя бы заметили, перестали считать отбросом, так? Кроме того, позволь напомнить, именно ты сообщил Симону о местонахождении Керш. Очень удобно: направить врага к человеку, которого заранее вооружил. Ты дал Сондре коготь – единственный предмет, которым можно разбить минерал земли Лайтов. Бинго! Камень уничтожен, Симон мертв, Оливер выходит на передний план.

Анель лениво щелкнула пальцами. Грэг, в дань уважения, даже отвлекся от созерцания мотылька, взглянул на союзницу и, коротко кивнув, хмыкнул что-то одобрительное. Оливер на все обвинения лишь покачал головой.

– Ты точно подселенка? – ухмыльнулся он. – Может, твой дар все-таки читать мысли? Такой дедукции позавидовали бы лучшие сыщики мира.

Девушка переменилась в лице. Губы разомкнулись, округлились, ресницы затрепыхались, словно крылышки пресловутого насекомого, а в глазах промелькнула искра, не то яростная, не то горестная.

– Так это все-таки ты… – выдохнула Анель. – Даже не пытаешься оправдать себя!

– Все и так стало ясно, как день. – Оливер пожал плечами. – Симона я никогда не переваривал. А с тех пор, как главарь провозгласил его главным опенулом лагеря инсивов, я жил лишь мыслями о его убийстве. Не делай такое удивленное личико, сестрица. Ты всегда знала, на что я способен. Все знали. Потому и объявили на меня травлю, так?

Анель молчала. Парень ощутил, что теперь преимущество на его стороне – он снова отвоевал позицию лидера, охотника, а не жертвы. Уж очень не любит свободолюбивый опенул чужие рамки. Во имя победы он готов на все.

– Идиот, – прошипела в зловещей тишине девушка. – Как ты посмел!.. Ты подставил под угрозу весь лагерь! Предатель! Неужели ты забыл, что значит камень на твоей груди?!

Ее лицо в желтом свете фонаря приобрело нереальный потусторонний цвет. Карие глаза наполнились фанатичными яркими бликами. Плащ взметнулся, и на бледной коже, чуть ниже ключиц, в опасной близости к сердцу, бешено заискрился желтый овальный амулет.

Грэг тихо охнул и сжал пальцами накидку. Однако яркий свет прорывался даже через плотную черную ткань. Оливер зажмурился. Сильные эмоции засоряли поток. Через пару минут все инсивы в округе почувствуют ярость подселенки. Вот и его сердце, пусть и огражденное сейчас от общей сети, еле заметно кольнуло.

– Мы одно целое! – рычала Анель. – Мы едины! Предателям не место среди нас! Ты не сможешь воспротивиться своей природе. И либо ты раскаешься и будешь со всеми… Либо умрешь.

Воздуха стало не хватать. Мир качнулся и поплыл, обращаясь в гневно-желтую дымку. Карие глаза напротив лукаво прищурились.

– Каков твой ответ, инсив? – зазвенел нетерпеливый голос сестры.

Оливер откинул голову и дрожащими пальцами коснулся груди – того места, где горел его собственный янтарный камень. Сердце отозвалось бешеным стуком. Рука скользнула под полу плаща и вцепилась в раскалившийся минерал. Парень чувствовал, как на грубой коже ладоней вздуваются кровоточащие ожоги, но кулак не разжал. Нельзя.

В ту же секунду забвение прекратилось. Анель вскочила на ноги, крутанулась на месте и заливисто расхохоталась.

– Я знала! Знала! – воскликнула она. – Милый, милый братишка! Я боялась, что мне придется тебя убить. Но все позади, все позади.

Крылья мотылька отбрасывали на асфальт причудливые тени, и девушка кружилась среди них, то исчезая в темноте, то вновь появляясь. Мантия вздымалась от каждого движения, и Анель сама походила на черную бабочку-траурницу. Грэг теперь завороженно следил за ее порханием и не замечал ничего вокруг. В том числе и того, что Оливер поднялся на ноги, а рука его с камня переместилась во внутренний карман. В желтых лучах фонаря блеснул белесый нож.

Воздух разрезал тихий свист, и следом за ним – болезненный вскрик. Анель в недоумении замерла. Паникер, злобно шипя, выдернул из плеча клинок и огляделся. Но темная фигура Оливера уже исчезла за ближайшей дверью затхлого подъезда.

Испуганный шумом мотылек растворился в тени деревьев.

Комментарий к Глава 13. Мотылек

Глава маленькая, но трепетно мною любимая, поэтому выкладываю ее в день своего рождения.

Ого, так Оливер причастен к магическим заварушкам? ОГО-О

На самом деле, я надеюсь, что никто не догадывался, что Анель его сестра. Да что там, вряд ли кто-то вообще о ней думал! Хотя персонаж интересный, она еще успеет вам понравиться :)

Вообще, можете поискать в метафорах этой части глубокий философский смысл. Если найдете – свистните, мне и самой интересно, есть ли он там.

Ах да, а еще это ровно середина истории (по крайней мере, так говорит Ворд). Не знаю, хорошо это или плохо, но хоть какой-то ориентир должен быть. Так что вот. Это он. Ориентир.

Комментарий больше части, что ж такое!

Ну а в следующей главе мы поймем, почему же ляры не безгрешны, узнаем, что случается с людьми без высшего образования в современном мире, и насладимся красивыми аллегориями и скрытыми сценами насилия. Не зря же в шапке предупреждение стоит!

========== Глава 14. Ляров стоит проверять ==========

Иллюзионист добрался до города уже в потемках. Автобусы не ходили, но и сидеть сложа руки Дейр не смог. Поэтому, гонимый тревогой за Ила и Йенца, он сам мчался, как автомобиль.

Йенц – лекарь. Подобных ему больше не существует на земле Лайтов, и на Невидинах отыскать их казалось невозможным. Мальчишку терять нельзя. А Ил… Дейр не мог сам себе объяснить, почему так печется о солдате, который ни магией не поможет, ни ножом. Гением подселенец не был – скорее, наоборот. Но он всегда спешил на помощь товарищам. Даже тогда, в лазарете, Ил напал на Керала и, недолго думая, вступил с ним в схватку, лишь бы дать раненому уйти. С Кералом, человеком, убившим сотню лайтовцев голыми руками! И теперь Дейр просто не мог допустить гибели… друга. За годы войны значение слова «дружба» совсем забылось. Но как бы каннор ни старался, он не мог объяснить, иначе как дружбой, свое ненормальное беспокойство за бесполезного солдата.

Только у входа в парк Дейр задумался: а куда ему вообще идти? Его так взбудоражила пропажа, что в голове не осталось места для плана. Даже не похоже на расчетливого предводителя лагеря.

Он устало опустился на ближайшую скамейку, вытянул сбитые долгой пробежкой ноги, перевел дух. Итак, где могут быть ребята? Безусловно, они решили найти тело. И, судя по тому, что ни Ил, ни Йенц не вернулись, с поисками возникли проблемы. А где осталось тело? Возле лазарета!

Дейр растер ляжки, кряхтя, встал и быстро зашагал в сторону места недавней баталии. Места, где половина лагеря трусливо сбежала к тем, против кого до последней капли крови сражались остальные.

Парень обшарил все окрестности заброшенного приюта, облазал все закоулки и грязные проходы. Ни ребят, ни тела – ничего. Только примятые со вчера кусты, да редкие, едва заметные, коричневые крапины на асфальте. Удивительно, как горожане до сих пор не заметили следов многочисленных сражений. Видимо, они настолько разучились верить в сверхъестественное, что упрямо игнорируют все, не поддающееся объяснению. Например, красные искры – знак начала битвы, подростков со светящимися камнями – или, предположим, ребят, вылезающих из озера посреди ночи.

– Дэнт полон магов, – послышался тихий голосок позади. – Но все они делают вид, что обычные, чтобы не выделяться. Получается целая толпа отличных волшебных актеров.

Позади, освещенная слабым светом фонарей, стояла девчушка лет десяти. Тоненькая, легонькая, как былинка, совсем невесомая. Соломенные волосы собраны в две жиденькие косички, завернутые в колечки у висков. Оттого малышка походила на молодую забавную овечку. Личико острое, не по-детски серьезное. Лоб скрывала неаккуратная челка, но даже через нее ярко просвечивал сиреневый огонек. Девушки у ляров, как давно заметил Дейр, все одинаково хрупкие. Только Лилия и являлась исключением.

– Что ты здесь делаешь? – нахмурился каннор, смахивая налипшую на брюки паутину. – Детское время давно кончилось, Маргарита.

– Вообще-то, ты тоже не взрослый, – скрестила тонюсенькие ручки на груди та. – И я, если хочешь знать, полноценный солдат. Так что могу за себя постоять, и вечерние прогулки для меня не опаснее, чем для остальных.

Дейр лишь закатил глаза. Как же она похожа на Йенца!

– Я Йенца понимаю, – тут же отозвалась Марго. – Привыкли считать нас маленькими, сюсюкаетесь, заботитесь. А мы пережили столько, что вполне сойдем за двадцатилетних. Вон, инсивы с рождения младенцев не щадят. Ходить научился – дуй на тренировку. Ну и что, что я почти вдвое тебя младше? Вспомни, кто вас об облаве предупредил? Так бы и носились со своим опенульчиком, пока «желтые» уничтожали лагерь канноров.

Здесь парень не мог с ней не согласиться. Марго действительно вчера подсобила ему и Илу. Она вообще не раз выручала дружественный лагерь. А способность читать мысли делала кроху-телепата отличным разведчиком.

– Как ты меня нашла? – поинтересовался Дейр, когда выбрался из закоулка на основную улицу.

– Ты так громко думал, что у меня чуть уши не отвалились! – пожаловалась Маргарита. – Учись держать мысли под контролем. И я не придираюсь. Сам ты зануда мелкий!

Иллюзионист насилу прервал голос в голове, подбрасывающий все новые и новые обзывательства в адрес ляра. Но кое в чем Марго оставалась права: ему действительно надо лучше контролировать себя. Кто знает – может, у инсивов тоже есть телепат.

– Нет, телепатов у них точно нет, – уверенно мотнула головой девчонка. – Все кончились. Последнего убили при штурме Каннорского пустыря.

Дейр болезненно сморщился. Тогда, около полугода назад, «желтые» захватили пустыню на Канноре. В совокупности с ранее захваченными Каннорскими горами, больше половины обитаемой части острова оказалась захвачена инсивами. Ох, как Керал им надоел за это время – ни одна встреча не обходилась без издевки! А ведь все потому, что Каннорский хребет они потеряли из-за массового предательства, а пустырь – из-за его следствия, численного перевеса.

Пускай прошло не так много времени, но лагерь уже успел оправиться от потерь. Но стоило каннорам собрать силы, чтобы отвоевать обратно законные территории, как что-то обязательно происходило. То эпидемия выкосит половину лагеря, то берега размоет, то – пожалуйста! – еще одна толпа предателей. Крысы продажные!

– Крысы, крысы… Крысы бегут с тонущего корабля, – пробубнила Марго.

– Ты можешь прекратить? – вспылил парень. – Ей-богу, когда кто-то роется в моей голове, мне хочется вцепиться ему в глотку!

– Если бы могла, жила счастливой беззаботной жизнью. Знаешь, как тяжело постоянно слышать чужие мысли? В толпе я и вовсе сознание теряю. Приходится держаться подальше от людей.

– Да уж, магия частенько приносит кучу неудобств, – покачал головой Дейр.

– Кто бы говорил! – Марго неопределенно взмахнула руками, что-то пробормотала под нос и заявила, – Но, если продолжим здесь стоять, ни Илу, ни Йенцу не поможем. Давай подумаем, куда могло деться тело.

Каннор потер подбородок. Тело могли стащить инсивы. Хотя, какой им рожон? Шантажировать? Они не дураки, прекрасно понимали, что ради Ила никто рисковать не будет. А вот ради Йенца…

– Ну да, Ил рано или поздно заявился бы за телом, а с ним и Йенц. Лишить вражеский лагерь единственного лекаря. Как же низко! – подытожила девчонка.

– Для инсивов нет понятия «низко». Они для достижения своей цели пойдут на любую подлость, – вздохнул иллюзионист. – Но не могли же они тащить бесчувственного парня по городу среди бела дня. А Ил не отвечает с самого утра. Значит, тела здесь не было уже к девяти часам.

– У них после сражения оставалась целая ночь…

– Даже крысам нужно время, чтобы зализать раны. Кроме того, им следовало разобраться с кучей «новеньких». – Дейра перекосило. – Не думаю, что у них осталось время, чтобы таскаться по кустам за полумертвым подселенцем.

– Но куда он тогда делся?!

– Да, куда делся бездыханный мальчишка с еле бьющимся сердцем! – закатил глаза парень, сунул руки в карманы и принялся ходить туда-сюда по тротуару.

Марго задумчиво теребила косичку и, кажется, порывалась что-то сказать. Хотел бы Дейр тоже слышать ее мысли! Ведь она может узнать про него все, он про нее – ничего. Даже нечестно как-то.

– Честно-не честно, а что думаю, скажу, – неуверенно закусила тоненькую губу телепатка. – Тело либо в реанимации, либо в морге. От лечебницы зависит. А ближайшая – третья областная. Откуда знаю? Ну, там работает ляр, который не так давно потерял свои силы. Точнее, он сам от них отказался. Короче, лагерь еще поддерживает с ним связь, получает информацию об инсивах. Обычный шпион, просто без магии.

Дейр беспристрастно кивнул. Обычный, как же! Какой смысл держать при себе людей, утративших способности? Они – хлам в кладовке, который только место занимает. Гнать таких надо, в шею. Не уберег камень, потерял дар – прощай, дорогой, ты нам больше не нужен. Жестоко, конечно. Но на войне иначе нельзя.

– Это так нельзя! – возмутилась Марго, и Дейр стукнул себя по вискам. Снова забыл, что в ее присутствии думать надо осторожнее. – Все мы не вечны, все мы когда-нибудь потеряем дары. Но ведь сами люди не меняются. Если человек хороший, он и без магии хорошим останется. Надо мягче к ним относиться.

– Мягкость оружия не добудет. – Парень упрямо сложил руки на груди. – Поэтому-то вы и отстаете по всем параметрам. Да еще и наш остров ко дну тянете.

– Ваш остров, наш остров… – горько, слишком по-взрослому, вздохнула девочка. – Этим вы и отличаетесь от нас, ляров. Вы, как и инсивы, думаете, что земля Лайтов – пять отдельных островов. Мы же помним, что она – единый остров.

Дейр ничего не ответил.

С одной стороны, Марго права. Ведь и Каннор, и Ляр, и Инсив, и Проминат, и даже поросший ядовитыми травами Тремал не всегда были клочками суши, окруженными водой. Когда-то все они получили названия в честь крупных поселений, городов на самых макушках редких каменистых холмов. Тогда съездить к инсивам не считалось разведкой, а переехать в другой город – предательством. Все жили мирно, даже когда землю Лайтов избороздили бурные реки, когда деревеньки одна за другой исчезали в пучине. Напротив, жители лишь сплотились, начали принимать осиротевших селян, перетаскивать плодородную землю на камни, лишь бы не остаться без пропитания. И островки продолжали сохранять братские отношения до первой вспышки птичьей болезни.

Как забавно вышло! Жажда жизни заставила братьев перегрызать друг другу глотки. Но ведь ни Дейр, ни Марго – никто из ныне живущих не знал тех давних времен. Они родились в войне и болезни, в вечной борьбе за жизнь. Они не знают, каково это: не думать о происхождении человека перед тобой, не делить мир на своих и чужих. И потому для любого каннора сравнение с инсивом будет величайшим оскорблением, а «желтые» только и ждут возможности выпотрошить очередного ляра.

– Почти пришли! – звонко известила спутника Марго. – Не размышляй больше на такие мрачные темы. У меня комок в горле

– Размышляю, о чем хочу. Не хватало еще, чтобы думать запретили. В собственной-то голове я могу не притворяться!

– А не в голове? – прищурилась девчонка.

– Конечно, притворяюсь. – Дейр развел руками. – Если бы не мое вранье, весь лагерь канноров уже давно со скалы спрыгнул. Удача нам последнее время не улыбается, а отчаяние – штука страшная. Лучше пару раз соврать, что все под контролем, чем лишний раз сыпать соль на рану.

Марго поджала губы. Пробежалась взглядом по крышам домов и осторожно указала пальчиком на мрачное здание впереди. Кое-где горели ярко-желтым светом окна, и оттого дом походил на гигантское многоглазое чудище.

– Вот и больница, – заявила девочка и бодро зашагала навстречу «монстру».

Сердце едва заметно екнуло. Дейру определенно не нравилась больница, ох как не нравилась! Он даже чувствовал, как неприязнь вперемешку со страхом подкатывает к горлу. Но ведь ничего еще не произошло, а значит, беспокоиться не о чем. Плевать на ощущения. За долгие годы войны парень стал полагаться исключительно на разум. И разум упорно игнорировал тревожные огоньки, коими пестрило все внутри.

В лечебнице пахло не просто ужасно – тошнотворно! Будто по усыпанному хлоркой залу прошлась сотня вонючих котов. В холле толпились заспанные медработники, бывшие университетские неформалы: юноши с длинными патлами, татуировками; девушки с пирсингом, волосами ненормальных цветов и ногтями такой длины, что можно операции без скальпеля проводить. Все изрядно помятые, недовольные и озлобленные. Конечно – сначала в академии по четыре пары на дню, теперь здесь ночная смена. Уж кого-кого, а их доставать вопросами не стоит.

Каннор нагнал спутницу уже на лестничной клетке. Что странно, коридоры оказались абсолютно пусты. Неужели во всей больнице остались только студенты? А если срочный вызов? Нет, кто-то ведь из более опытных врачей здесь есть! Главврач, например, или парочка хирургов.

– Не волнуйся, – больше для себя сказала Марго. – Все совершенно точно наверху. Ну, совещание проводят или что-то в этом роде.

Вместо ответа Дейр взял малышку за руку.

– А твой знакомый тут? – перевел тему он. – Может, он уехал или не работает сегодня. По правде говоря, я нечасто бываю в Невидинских лечебницах и не знаю, как тут все устроено.

– У Юра нет выходных, а отпуск у него еще не скоро. – Девчонка замерла, огляделась, вспоминая дорогу, и пошла дальше. – Да и что отдыхать! Работенка простецкая.

– Ничего себе «простецкая» – людей здоровыми делать.

– А он и не делает. Он уборщик.

Парень растерянно хлопнул глазами, а затем вдруг сдавленно хихикнул:

– Уборщик?..

– Да. И что такого?! Все профессии одинаково важны. Да, не жизни спасать… Но у него и возможностей меньше, чем у любого бескаменного. Юр всю жизнь на земле Лайтов прожил, а со школами там, ты сам знаешь, туго. Как еще заработать на жизнь вояке без начального образования?

– Ладно-ладно, я понял, – замахал руками Дейр. – Главное, чтобы помог. А уборщик он или врач – дело десятое.

Долго Юра искать не пришлось – он исправно выполнял свои обязанности в коридоре второго этажа. Ребята пересеклись с ним на лестничной клетке, когда ляр как раз собирался поменять коричневую воду на новую, свежую. А ближайший кран, очевидно, находился внизу.

Хилый юноша, прогибающийся под весом полного ведерка, замер на месте, с глухим стуком поставил ношу на пол и радостно замахал руками.

– Марго! Сколько лет сколько зим! Неужто тебя взяли в разведчицы?

– Да нет, – улыбнулась девчонка. – Мне до шпионки еще на полголовы надо вырасти. Канноры вызвали ляров на позавчерашнюю облаву, вот с тех пор здесь и кукую.

Юр окинул Дейра взглядом, задержался на ожерелье и лукаво прищурился. Иллюзионисту стало не по себе.

– Ясно-ясно, – кивнул уборщик. – А в больнице вам что так поздно нужно?

– Он друга потерял. – Марго махнула рукой в сторону мальчишки. – Ты его, наверное, помнишь. Блондин разноглазый, подселенец.

– Подселенец… А имя его не напомните?

– Ил, – вставил парень.

– Ил? Не знаю таких. Хотя, я с документами много возился – учеты, расчеты. Канноры постоянно мелькали то тут, то там в разных ведомостях. Может, вспомню по полному имени?

Дейр поджал губы, сдавленно хрипнул и, едва сдерживая хихиканье, ответил:

– Иливинг Карви.

Юр оказался менее учтивым – согнулся в три погибели и расхохотался в голос.

– Иливинг? Это ведь женское имя, я прав? – утирая проступившие слезы, заявил он. – Не повезло человеку, не повезло! За что его родители так наказали…

– Долгая история, – улыбнулся Дейр.

Будь Ил здесь, живым бы Юр перед ними не стоял. Подселенец ко многим темам относился спокойно: от погоды и меню до войны и инсивов. Конечно, в шутку и мог иногда потопать ногами или глупо заулыбаться. Но чего его Эго точно не могло вынести – обсуждение глаз и имени. Потому каннор всячески избегал разговоров о себе, хотя в глубине души оставался еще тем самовлюбленным павлином. Для иллюзиониста, в свою очередь, не существовало мести лучше, чем давить другу на больные мозоли. Ил пошутит про Вирджинию, а Дейр хоп, и сказанет что-то вроде «Кому же знать девушек лучше, чем принцесске Иливинг». Один-один, инцидент исчерпан.

– Припоминаю что-то такое, – наконец успокоившись, подал голос ляр. – Кажется, он попадал в лазарет на нашем острове года два-три назад.

– Два с половиной, – кивнул парень. – Его тогда штормом на ваши скалы швырнуло. Домой вернулся с переломанной ногой и целой кучей ушибов.

– К нам поступил – был и того хуже, – цокнула языком Марго. – Но мы сейчас не болячки разбираем, а тело ищем. Юр, видел его?

Юноша нервно почесал затылок, весь скукожился, пробормотал что-то под нос и энергично затряс головой:

– Видел-видел! С белесыми волосами, без радужек. Его шею при перевозке закрыли, вот я и не подумал, что он ваш. А может, ожерелье и вовсе сняли – не помню.

– Сняли?! – испуганно взвизгнула Марго.

У Дейра тоже мурашки по телу побежали. Разрыв связи с камнем – хуже смерти. Даже самые отпетые маньяки с дрожью в руках прикасаются к амулетам. Все равно, что взять живую, трепещущую душу и хладнокровно раздавить о стену.

– Не думаю. – Каннор растер плечи руками, словно замерз. – Оправу, да и само ожерелье покрывают напылением из минерала земли Лайтов. Так что снять его можно лишь с помощью когтя Инсивской лисицы. У вас же в больницы не работают инсивы?

– Точно сказать не могу… Но знаю наверняка, что к твоему другу ни один «желтый» не прикасался! Клянусь островом Ляр.

Марго поморщилась:

– Ладно уже, мальчишки, разбирайтесь сами. А у меня еще дел немерено. И мозги в порядок оба приведите. Голова раскалывается от ваших мысленных криков.

Она вскочила на подоконник, с легкостью распахнула окно и шагнула в темноту. Казалось, ледяной ночной ветер подхватил ее хрупкое тельце и унес куда-то далеко-далеко от больницы.

– Надеюсь, там внизу есть пристройка, – нахмурился Дейр.

– Не беспокойся. Марго очень аккуратная, она никогда ничего не делает, пока не удостовериться в безопасности, – широко улыбнулся Юр и зашагал вниз по лестнице.

Каннор последовал за ним. Интересно, Юра девочка тоже проверяла на «безопасность»? Ляры так снисходительно относятся к людям! Конечно – ни одного случая предательства за все годы войны.

– Друг твой сейчас в морге, – пояснил уборщик. – В соседнем здании. Придется немного пройтись.

– Ладно, – дернул плечами Дейр. Видать, тело совсем омертвело без души. Главное, чтобы потом Ил смог в него вернуться.

Юр шел быстро, виляя спиной влево-вправо, как ящерица. Бросив ведро в коридоре первого этажа, он махнул рукой и посеменил к выходу. Толпа студентов заметно поредела, а те, что остались, проводили ребят голодными хищными глазами. Блестящими, но какими-то неживыми. Словно их злобные гримасы были запечатлены на деревяшках.

На улице стоял дикий холод – даже для весны температура казалась слишком низкой, не выше пятнадцати градусов точно. Дейр одернул плащ, поежился. Может, он слишком долго находился в здании? Хотя Юр даже ухом не повел. Да, климат Дэнта заметно отличался от привычной жары Каннора. Надо почаще сбегать на Невидины.

Они завернули за угол, прошли немного вперед, пересекли невысокую арку. И сразу за ней ляр остановился.

– Вон там морг. – Он указал на невысокий домик, больше походивший на сарай, чем на строение медицинского центра. – Дойдешь сам? Там, сейчас не заперто – патологоанатомы работают. Скажешь, что на опознание. А то мне не по себе от всех этих мертвецов.

– Как же ты воевал? – поинтересовался Дейр. – Когда мертвецы на каждом шагу.

– Я не вояка, я бюрократ. Ведомости заполнять даже в темноте не страшно, а трупы видел только пару раз, в лазарете. И то сознание терял, – напомнил Юр.

– Ах, точно! – Парень саркастично закатил глаза. – В вашем лагере действует политика разделения должностей. Как я мог забыть! Видимо, я слишком многое держу в голове. Приходится ведь одному и сражаться, и бумажки разгребать, и за больными ухаживать.

Уборщик пожал плечами:

– Ваш выбор.

И, виляющей походкой, отправился восвояси. Дейр злорадно улыбнулся. Хорошо, что Марго уже ушла, и можно думать все, что хочется.

К моргу вела узкая протоптанная тропка, по краям которой проклевывались лопухи и крапива. Да и на самой дорожке росла трава, хоть и заметно примятая. Для чего служит морг, Дейр знал прекрасно – во всем лагере он, наверное, считался самым посещаемым местом, после лазарета. Как транспортируются тела, каннор тоже представлял. Но по траве катить тележку чрезвычайно неудобно. Странно, что морг вообще располагается в отдельном здании, которое даже не удосужились соединить с больницей. И кто вскрывает трупы в полусгнившем сарае? Нет, что-то тут нечисто.

Дейр потоптался перед дверью, несколько раз оглянулся, выискивая в темноте силуэт Юра, и, наконец, потянул за ручку. Людям надо верить. Петли тихо взвизгнули, доски заскрипели.