Текст книги "Чистое небо (СИ)"

Автор книги: Ainessi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Потом был вылет, много вылетов. Перелом в войне все-таки наступил, все чаще они оказывались над территорией противника, все чаще сражения оканчивались бегством врага. Те пытались спасти остатки техники – они догоняли и добивали. В этом было что-то уже не от войны, а от бойни, но, когда Скай попытался заговорить об этом, он поймал два мрачных, холодных взгляда – Блэка и Алого.

– Выполняй приказы, – почти в один голос сказали они и так же синхронно встали, и ушли.

Приказы становились все более жестокими, но он выполнял. И Алек выполнял, а то и составлял, как смутно догадывался Скай. Совещания Алека и командира части проводились все чаще, становились все дольше, но больше никого из летчиков туда не приглашали. Так что прозвучавшая на днях отмашка на сборы для очередной смены диспозиций была настоящей неожиданностью.

– Куда? – спросил Скай.

В ответ он услышал какое-то странное, ни о чем не говорящее название, но Стас просветил его. Речь шла о районе, находящемся на земле, раньше принадлежавшей противнику. «Раньше», – повторил Стас, улыбаясь, и Скай выдавил из себя корявую улыбку в ответ. Они побеждали, они, наконец, побеждали, но какой ценой?

Он не мог забыть тот вылет, когда их использовали, как бомбардировщики, не мог забыть воронки от снарядов, остающиеся после них на земле. Даже понимание, что враг также летал над их территориями, не помогало. Он чувствовал себя убийцей, чистильщиком, и Алый, кажется, это заметил. Больше на такие задания звено Ская не брали. Блэк тогда пытался ругаться, но Скай, не желая спорить, просто отвесил ему подзатыльник и ушел под ржач своих ребят. Унизил заместителя, да. Вот только, отчего-то, ему теперь было на это плевать. Оказалось, что между защитой своего и захватом чужого есть большая разница. Даже когда они откровенно перестреливали противника в небе над своей частью – это его не трогало, а вот когда стали делать то же самое, но на чужой земле…

За успешно проведенные операции им вручили очередную горстку медалей и приказы о повышении. Сначала подполковник, потом полковник, которого даже обмыть не успели, ни Блэк, ни он сам, потому что вместо пьянки случился бой. Вчерашней ночью, безумной ночью, что ознаменовалась для них захватом чужой базы. Скай был высоко в небе вместе со своими ребятами и худшего не видел, но рассказывали, что Алые первым делом ударили по жилым корпусам, рассказывали, что десант и пехота безжалостно резали военных. Шепотом говорили, что командир этой базы пытался застрелиться, но командир десанта – тот самый, за чьей модификацией Скай наблюдал, – выбил табельный пистолет из его рук. Сейчас этот командир сидел где-то в подвалах вместе с оставленными в живых людьми. «Противниками», – постоянно поправлял себя Скай, но, все же, несмотря ни на что, они оставались для него просто людьми, а десантник – тюремным надзирателем.

Вход в бывший – да, и нынешний – командный корпус охраняли двое солдат, Скай скучающе отсалютовал им, ничуть не заботясь о своей непокрытой голове, и прошел мимо. Импровизированный штаб встретил его гулом голосов: что-то вещал в режиме радио Блэк, с ним спорили два подполковника из подручных командира, сам командир изредка вставлял свои комментарии. У стены на раскладных стульях сидели Алек и замполит – слушали перебранку молча. Скай подошел к ним, оба поприветствовали его синхронными кивками и указали на свободный стул. Он уселся, прислушиваясь к разговору.

– Это необходимо! Не зная расположения их баз, мы можем искать до бесконечности! – убеждал Кирилл.

– Допрос ничего не даст! – штабисты-подполковники отвечали хором.

– Можно послать разведчиков, – осторожно вклинивался полковник.

– Эти поиски ничего не дадут, – ультимативно заявил Блэк, ставя точку в обсуждении, и спор пошел по новому кругу.

Судя по легкой улыбке замполита и насмешливо вздернутой брови Алого, этот круг был далеко не вторым и даже не третьим. Скай устало вздохнул, откидываясь на спинку, устраиваясь поудобнее.

– Не выспался? – негромко спросил у него Алек.

– Почти не спал, – он пожал плечами. – Две машины с критическими повреждениями, торчал с технарями, пока мне точно не сказали, что починить смогут. Правда, с софтом неясно…

Алый лидер скупо улыбнулся, глядя на спорщиков.

– Скажи, когда техники закончат, я посмотрю.

Да уж, он посмотрит. Хотя, даже инженеры единогласно признавали его лучшим во всем, что касалось программного обеспечения. Интересно, это от прежней специальности или особенности его модификации? Хотелось спросить, но сейчас этот вопрос прозвучал бы на диво бестактно, особенно, учитывая, что их тут было два модификанта на всю комнату.

– Да какой смысл в ваших разведчиках? – вдруг заорал Блэк.

Замполит поморщился, Скай тоже не удержался от усталой усмешки. Алый вздохнул и встал, подошел к спорщикам.

– Если разведывательный вылет не даст никаких результатов, мы будем точно знать, что допроса не избежать, Блэк, – он легко улыбнулся, опуская руку на плечо полковника. – Давайте учтем, что он уничтожил все данные и пытался покончить с собой, лишь бы мы ничего не узнали. То, что их командир сейчас в наших руках, случайность, а не продуманная операция.

Полковник кивнул и откашлялся.

– Я считаю, что нам необходимо провести разведку. Допрос и методы его ведения можно обсудить позднее, если это еще будет необходимо.

– Поддерживаю, – откликнулся бесцветным голосом замполит со своего места.

– Поддерживаю, – повторил за ним Скай, потом, повинуясь наитию добавил. – Если не будет возражений я бы предложил свое звено для проведения разведывательных мероприятий, но нам необходимо пополнить парк машин.

Внезапно, все взгляды скрестились на нем. Скай подавил желание вскочить и убежать только благодаря насмешливой, но устало-радостной улыбке Алого, который, прежде чем успели отреагировать остальные, спокойно произнес:

– Возражений нет, машины будут. Закончим на этом, господа.

Первым кабинет покинул замполит, за ним последовал полковник со своими штабистами. Блэк вышел, гневно фыркнув, окинув Ская презрительным взглядом, а Алек остался стоять, все также улыбаясь.

– Я зря влез?

– Нет, но я не ожидал, если честно, – Алый улыбнулся шире. – Спасибо, ты сэкономил нам массу времени.

– Это всегда так?..

Сформулировать вопрос он не смог, неопределенно поведя рукой в сторону, будто пытаясь обрисовать это «так». Глупый и невнятный жест, но Алек понял, рассмеялся, обнимая его за плечи и уводя из штаба.

– Не, обычно хуже. Три часа споров из-за ничего, счастье, что в тактику во время боя они не лезут, – он вздохнул. – Полковник выдаст вам координаты, мы отмечали все подозрительные точки, которые смогли наснимать со спутника. Сколько из них дельных, Скай, честно скажу: понятия не имею.

– Но проверять все?

– Да, – он развел руками.

Скай кивнул, между делом они уже дошли до санчасти, оккупированной их медиками. Док с утра прыгал от радости, закончив с проверкой здешнего запаса лекарств. Неприятной неожиданностью стал аналог репликатора, но, по вердикту спецов – нерабочий и дивно кривой. Технологию сперли, а повторить не смогли?

У дверей санчасти Алек остановился, устало вздохнул и потер руками лицо.

– Мне сюда, – сказал он и, предвосхищая вопросы, добавил. – Живу я тут, пока что. Скай, постарайтесь найти хоть что-нибудь по этим координатам.

Его голос звучал настолько безнадежно, что Скай готов был пообещать луну с неба и немного звезд в придачу, но не успел – Алек уже сбежал, махнув на прощанье рукой. Эта усталость и отчаянная надежда на них были лишними поводами постараться, как следует, так что ребят для разведки Скай отбирал тщательнейшим образом. Блэк остался в части, Стас тоже – полетели только самые въедливые и терпеливые. Вообще, задание было приятным разнообразием, Скай чувствовал себя почти что на отдыхе, лениво маневрируя в чистом небе, координируя своих летчиков и перешучиваясь с диспетчером. Девочка острила, явно смущаясь, но не замолкала, и это было чудесно. Ближе к ночи пришел приказ на возвращение, а на следующий день все повторилось – только координаты были другими. Три дня, пять вылетов, сотни точек, лишь одна из которых «выстрелила». Да, повезло им серьезно: в пришедшем на следующий день докладе союзной армии, который командир зачитал Скаю по большому секрету, говорилось о лаборатории с исследованиями, аналогичными теме модификации, и биологическом оружии – но это была лишь одна обнаруженная часть.

Одна из тридцати, существование которых подтверждали разные источники разведки, координаты которых точно знал тот, кто некогда командовал в этих стенах. Когда – на четвертый день – стало ясно, что дальнейшие разведвылеты ничего не дадут, на поле раздалось целых три обреченных вздоха под сияние одной торжествующей улыбки – Блэка. Полковник недовольно покачал головой, замполит похлопал его по плечу, неодобрительно хмурясь, а Алек скривился так, будто его дня два лимонами кормили – но все трое, не сговариваясь, пошли в сторону штаба. Скай последовал за ними, слыша за спиной шаги Кирилла, единственного, кажется, кто радовался своей правоте.

В кабинете они, не сговариваясь, расселись кругом. Скай оказался между Блэком и командиром, напротив сидел Алек, донельзя мрачный. Чувствуя себя не в своей тарелке, Скай огляделся. Замполит рассеяно крутил на пальце обручальное кольцо, избегая смотреть на остальных, полковник потирал виски.

– Допрос необходим, – заявил Блэк через пару минут абсолютной тишины.

Замполит кивнул, нервно дернув уголком рта. Командир вздохнул.

– Вы понимаете, что он просто не будет отвечать? – спросил он в пустоту.

– Не будет, – Алек прикрыл глаза. Устало, до невозможности устало. – Но я согласен, допрос необходим. То, что обнаружили союзники в той лаборатории на захваченной базе, идет вразрез с нашими сведениями. Если противник серьезно продвинулся в работе над аналогами модификации, если их вооружение выходит на новый уровень, мы должны узнать об этом сейчас, а не когда нас начнут бить.

Новый кивок замполита, Скай тихонько застонал, не до конца понимая, к чему все эти споры. Если они уверены, что он промолчит – зачем допрос. Если знают, что заговорит, почему бы просто не перейти к главному уже?

– Тактические ядерные удары, – пробормотал замполит. – Не будем забывать.

– Было два, и это не предел их возможностей, – кивнул Алек, и Скай похолодел.

Таких подробностей им не сообщали, если верить сводкам, ядерное оружие в ходе этой войны вообще не применялось. Ложь? Это – ложь? А что еще ложь от первого до последнего слова? И куда ударили враги, по каким городам, странам, базам?

– Нам нужна информация, – тихо подытожил полковник. – Вопрос в том, на что мы готовы ради нее пойти…

– На все, – перебил его Блэк неожиданно эмоционально.

Алек вдруг встал, окидывая Кирилла презрительным, насмешливым взглядом.

– Все, блядь, – он цедил слова сквозь зубы, а в его глазах было что-то, чему Скай не мог подобрать названия, но от чего пробирала дрожь. – Заебало. Выдайте этому придурку инструментарий и пусть допрашивает до посинения, я все подпишу. Тема закрыта! – проорал алый лидер, затыкая на полуслове-полувздохе открывшего было рот командира, и вышел, почти выбежал, из комнаты.

– Инструментарий?.. – неуверенно уточнил Скай.

В ответ криво усмехнулись и командир, и замполит. Последний с горестным вздохом ответил вопросом на вопрос:

– А ты думал с ним за чашечкой чая вежливо побеседуют, что ли?

Именно в этот момент до Ская с опозданием дошло, к чему были все эти недовольные гримасы, и он тихо застонал, прижимая ладонь к горящему лбу, глядя на друга, с лица которого медленно сползала широкая победная улыбка. Надо отдать ему должное, впрочем, в санчасть за всем необходимым Кирилл сходил сам. И даже обратно вернулся, являя собой образец мужества и героизма.

Сладостно и почетно умереть за Родину. Скай горько ухмыльнулся, вспомнив эту прописную истину. Интересно, а пытать за Родину – это тоже сладостно и почетно, или уже не поощряется. Пока он пытался обрести подобие душевного равновесия, пленного уже привели, причем, в комнату его ввел тот самый десантник, что не дал покончить с собой. Тонкая ирония. Или продуманное давление, Скай никак не мог понять, где проходила грань между ними.

Чужой командир смотрел на них всех на диво равнодушно, едва ли не презрительно. Его руки – да, и ноги – были скованы, но на стуле он сидел прямо, гордо. Замполит задал пару пробных вопросов – тот не ответил. Десантник пару раз съездил пленному по лицу, он сплюнул на пол кровь, но продолжил хранить гордое молчание. «Опомнись, идиот! – хотел заорать Скай. – Они же убьют тебя за эту правду!»

Но почувствовал на своем плече тяжелую ладонь, промолчал, тяжело вздохнув, и обернулся. За ним стоял Алек, глядя на происходящее сощуренными, внимательными глазами. Изучал, определенно. С таким же выражением лица он копался в новой технике, разбирался с непонятного назначения девайсами и программами. Но там-то все ясно, а здесь он что нового увидеть надеется? Скай снова посмотрел на пленного, на сей раз обращая больше внимания на детали: потрепанная, перепачканная кровью и грязью форма, погоны. Когда-то их заставляли заучивать чужие воинские звания, и он до сих пор помнил. Не все конечно, но это – помнил. Генерал армии: высокая, однако, пташка попалась к ним в руки. И тренированная, наверняка, не заговорит. Без шансов.

Блэк, тем временем, неуверенно взял в руки шприц, наполненный какой-то мутноватой жидкостью. Вогнал в плечо, нажал на поршень. Спустя несколько мучительно долгих минут вражеский генерал задрожал. Его трясло, он выл от боли, но упорно молчал в ответ на все вопросы, разве что пару раз выругался на чистейшем русском, без акцента даже. На спецкурсах утверждали, что во время допроса нельзя даже рот открывать – не остановишься, но к этому человеку прописные истины, похоже, не относились. Он ругался, но молчал, он страдал, но молчал. Блэк пробовал все новые и новые средства, дрожащими не слабее, чем допрашиваемый, руками. Ничего не помогало.

– Дэн, – услышал он тихий голос Алека.

Десантный командир встрепенулся и быстрым, летящим шагом подошел к ним. Алый что-то зашептал ему на ухо. Пленный замер на своем стуле, кажется, напряженно прислушиваясь к отголоскам фраз, но напрасно – разобрать слов не удавалось даже Скаю, стоящему в разы ближе. И улучшенный слух не помогал. Алек договорил, десантник вдруг эйфорически-светло улыбнулся, отдал честь и куда-то убежал. Вроде бы все, но допрашиваемый продолжал смотреть прямо на Алого, странно так смотреть, а тот холодно улыбнулся в ответ на пристальный взгляд и шагнул вперед, обходя Ская, оказываясь в первых рядах.

– Понимаешь по-русски, да? – лениво протянул алый лидер.

Пленный никак не отреагировал, Блэк с яростно-отчаянным взглядом отвесил ему оплеуху. Голова дернулась из стороны в сторону, как кукла-неваляшка, но враг не издал ни звука, все так же глядя на Алека исподлобья.

– Ты хорошо подготовился, – Алек говорил тихо и спокойно, чуть растягивая слова. Скаю захотелось очутиться рядом с Блэком, чтобы видеть его лицо, но судя по ужасу друга, оно того не стоило. Скорее, наоборот. – Уничтожил все. А все, кто мог что-то знать, покончили с собой, интересно, это традиция? – жилка на виске пленного дернулась, Скай услышал смешок Алого. – Нет? Не важно. Вы делали все, чтобы спасти людей, тех, кто не мог ничем нам помочь. Привыкли к ним? Хотя, может быть, там просто ваши семьи? И, знаешь, когда их допрашивали – они соловьями пели, рассказывая все, что нам надо и что не надо. Ничего дельного не знали, правда, но в один голос утверждали, что все знаешь ты, – шаг вперед. – Я бы хотел вытащить ответы из твоей головы, хотел бы вколоть тебе правильный наркотик и задать правильные вопросы, но я их не знаю. Зато ты знаешь, что я хочу услышать, – он вдруг повысил голос, а за дверью послышались чьи-то стоны и топот ног. – Координаты баз! Сейчас! – дверь распахнулась, невесть откуда взявшиеся десантники начали загонять внутрь грязных и окровавленных людей. Алек обернулся на миг и Скай увидел его глаза. Ледяные и прозрачные, будто припорошенное пеплом стекло. – Сейчас, генерал, или они умрут. Все. А потом ты все равно мне все расскажешь, потому что я умею спрашивать. И потому что каждый день твоего молчания будет оплачен жизнями тех, кого я пригоню сюда из городов и деревень твоей родины. Скольким придется умереть, чтобы ты заговорил?

Блэк закусил губу, Скай закрыл глаза, не желая видеть этого, не желая смотреть, как дрожат губы пленного генерала, как он жмуриться, пытаясь не замечать умоляющих взглядов своих же людей. А потом допрашиваемый заговорил. Торопливо, захлебываясь цифрами и названиями, путая слова своего и чужого языка.

«Слава Богу!» – подумал Скай и облегченно вздохнул, открывая глаза. Для того чтобы увидеть холодную усмешку Алого, оказавшегося уже на месте Блэка рядом с пленным.

– К твоему сожалению, генерал, – процедил он, склонившись к самому его уху, но по-прежнему не прикасаясь к нему. Только голос, вкрадчивый и нежный. Только слова, режущие по живому. – Мы уже проверили большую часть этих координат. И там пусто.

– Нет, – прохрипел пленный.

Губы – те самые губы, что он когда-то целовал – сложились в почти ласковой улыбке. Пальцы, по-прежнему тонкие и музыкальные, скользнули по измазанной кровью и пеплом щеке в ласковом, едва ощутимом прикосновении.

– Ты выбрал сам, генерал. Но тебе же не впервые посылать людей на смерть?

Алый разогнулся, шагая к столику, на котором лежал кейс, притащенный Кириллом. Блэк отшатнулся от него, уступая дорогу, но Алек только ухмыльнулся, насмешливо и презрительно, и пошел дальше, к довольно улыбающемуся десантному командиру. Он требовательно протянул руку, десантник без лишних вопросов вложил в нее свой нож.

Кто-то из пленных закричал, кто-то заговорил, заскулил, умоляюще и отчаянно, а Алый шел к ним. Неторопливой, скользящей походкой, будто на прогулке. Крики становились громче, Скай едва удержался от того, чтобы не зажать уши руками. Крики стали надрывнее – он шагнул было вперед, но замполит остановил его, схватив за руку.

– Не лезь, – прошептал он. – Он все делает правильно.

– Так надо, – командир хрипел еле слышно, но Скай все равно разобрал эти страшные слова.

«Так надо», – повторял он себе, глядя, как зазубренное лезвие впивается в предплечье орущей и отбивающейся женщины, которую Алый легко удерживает одной рукой. «Так надо», – шептал он, глядя на расстающегося с завтраком, обедом и ужином Блэка. «Так надо», – облегченно твердил, когда Алый продолжал резать, но пленный, наконец, начал говорить.

Он сказал все – Алый остановился. Крики не прекратились, но стали тише, откровения генерала замполит уже торопливо передавал союзникам для скорейшей проверки. Десять минут, полчаса, час – когда он кивнул, подтверждая, что на этот раз допрашиваемый не соврал, Скай выдохнул, пытаясь не расхохотаться от этого эйфорического счастья, от понимания, что все закончилось. Алый улыбнулся, печально и скупо.

– Ты будешь жить генерал, – ровно сказал он, опуская нож к полу.

С лезвия мерно капала кровь, и Скай не мог отделаться от ощущения, что уже видел это однажды. Только тогда насквозь пропитанная рукоять с кожаной оплеткой была намертво зажата в изящной женской ручке, а на лице – его, ее лице – была боль и пустота. Сейчас – только усталость. Алек равнодушно смотрел, как командир десанта оттаскивал в сторону трупы, пока его ребята затрещинами и оплеухами пытались успокоить оставшихся в живых пленных. Ему было все равно, Владу – больно.

– А они? – надтреснутым голосом спросил допрашиваемый.

– А они умрут, чтобы ты больше никогда не медлил с ответом, – улыбнулся Алый.

Когда до Ская дошел смысл его слов, он вздрогнул. Когда Алый снова принялся за свою работу, когда вновь зазвучали крики, а в комнате резко, невыносимо запахло кровью – отвернулся.

Это было необходимо, он знал, он верил. Но он просто не мог на это смотреть.

========== Глава 22 – Cui podest malum? (Кому полезно зло?) ==========

Знаете, в положении умирающего есть свои преимущества.

Когда нечего терять – не боишься риска.

(Рэй Брэдбери, «451 по Фаренгейту»)

– Это было слишком, – произнес Блэк в воздух уже поздней ночью (или ранним утром, как посмотреть).

Не мог уснуть после увиденного, наверное. Впрочем, Скай тоже не мог и друга прекрасно понимал. Запах крови все еще чудился ему, как и солоноватый металлический привкус на губах. Бойня, что устроил Алек на допросе стояла перед глазами, а стоило их закрыть – оживала заново. Скай проклинал свою модификацию, проклинал за то, что она не даст ему это забыть, никогда не даст.

Но стоило только задаться вопросом, каково тогда будет самому Алеку – и злиться не получалось. Он не мог его осуждать за сделанное, не мог, особенно после упоминания ядерного оружия, после находок в той лаборатории. Модификанты на стороне врага – ужасно. Пара капель тех веществ, что нашли там помимо записей исследований, могли выкосить города. Да, определенно, эта бойня была оправдана, обоснована. Алек все сделал правильно, но, все же, это было ужасно. Нелюдь – до того он был готов спорить с Блэком. Сейчас – соглашался. Вспоминая равнодушную улыбку Алого, залитого кровью с головы до ног, довольную – командира десантуры, он не мог не согласиться с другом.

Не люди, кто угодно, но не люди. Что осталось человеческого в тех, кто способен хладнокровно мучить, резать глотки беззащитным людям? Даже ради спасения других, даже ради победы – не слишком ли велико меньшее зло, не слишком ли велика цена?

– Согласен, – также в пустоту откликнулся Скай. – Слишком. Но это было необходимо.

С соседней койки послышался шорох. Скай убрал руку с глаз: друг сел, прижимая к себе одеяло. Блэк посмотрел на него и слабо улыбнулся, откидывая с лица отросшие волосы, тяжело вздохнул.

– Необходимо, Влад. Ты прав. А я не смог, – он прерывисто выдохнул. – Знаешь, самому смешно. Он же вроде новичок зеленый, в летном не учился, не военнообязанный и вообще до войны не служил, а во всем лучше меня. Это модификация?

– Не знаю.

– Я тоже не знаю. Извини за то, что я тогда нес, Скай. Я завидую, наверное. Ему, потому что он всегда прав. Тебе – потому что ты командир, а из меня только рядовой летчик вышел.

Слышать такую правду из уст Блэка было едва ли не больнее, чем все те оскорбления, которыми он его осыпал тогда, давным-давно.

– Ты хороший летчик, – тихо сказал Скай, не покривив душой.

– Но и близко не такой хороший, как ты. Как Алекс. Как… – Кир на миг запнулся. – Как Алек.

– Алый лидер заслужил твое одобрение? – не удержался он от сарказма, но тут же сам пожалел о своих словах.

Блэк криво улыбнулся, вставая с койки и вытаскивая сигарету из лежащей на тумбочке пачки. Ему тоже достал и кинул, Влад поймал. Прикурили они одновременно, и, какое-то время, молча вдыхали и выдыхали горький дым, в котором Скаю отчего-то мерещился слабый, почти неуловимый привкус ментола.

– Алый лидер – ебанутый, конченный, свихнувшийся модификант, – наконец, отчеканил Блэк, а потом вздохнул, усмехнулся и уже спокойнее добавил. – Но я не могу не признавать его правоту, Влад. Он делает то, что должен, а мы творим какую-то хуйню.

Надо было ответить что-то вменяемое, но подобрать нужных слов Скай не мог.

– Согласен, – неосознанно повторяясь, произнес он.

Коротко, емко и по сути. Блэк улыбнулся, подошел к нему, и крепко сжал по наитию протянутую Скаем ладонь.

– Доброй ночи, – прошептал он, вернувшись в свою постель.

Скай откликнулся эхом и, как ни странно, заснул буквально через минуту. Даже снилась ему не кровь и мертвецы, а их выпуск из училища. Смеющийся Алекс, загадывающий желание на бумажке, которую по новогодней – новогодней, а не выпускной, блядь! – традиции надо сжечь над бокалом шампанского.

– Я буду командиром, – орал пьяный Алекс с крыши училища под утро.

– Я тоже, – лениво бурчал уже почти спящий Скай.

– Вы оба будете трупами, если нас командир запалит! – шипел Блэк, пытаясь утащить их обоих в жилой корпус.

Сон оборвался на жалобном вопле заметившего командира Кирилла, но, принимая душ и умываясь, Скай улыбался. Какими же они тогда были зелеными, верили в справедливость, чудеса и свою доблесть, и героизм, конечно же. Даже о войне, помнится, почти мечтали. Ведь без нее – как стать генералом? Как говорится, не стоит мечтать, потому что мечты иногда сбываются. Вот и их сбылась, и война пришла. И Алекс уже мертв, а сам Скай жив разве что чудом. Удача, видимо, за что-то его очень сильно полюбила, или как объяснить, что он сел тогда, не разбился. Что от него осталось достаточно, чтобы Саша могла сунуть это в репликатор. Что репликатор сработал, в конце концов. И ведь везти продолжало: даже Док говорил ему, что с яростью – своей яростью модификанта – он справился не иначе, как чудом.

Слишком много чудес на него одного. На мгновение Скаю стало интересно, это вообще черная полоса его жизни или белая, но ответа он найти не смог. С одной стороны, война никак не может быть белой полосой. С другой – он все еще жив. И будет жить – дошло с опозданием. И помнить, как и предсказывал Алый в ту невозможную, неслучившуюся ночь. Очень-очень долго, если повезет, жить и помнить, всех, кто погиб за него, вместо него и из-за него.

В столовой, когда он туда добрался, было уже пусто. Разве что в дальнем углу сидели командир с Блэком, но они не завтракали, а что-то обсуждали за чаем. Судя по закаменевшим плечам друга, разговор был напряженным. Влезать Скай не стал: выпросил у поварихи остатки еды, налил себе кофе и сел на первое попавшееся место. Он ел, не чувствуя вкуса, а перед глазами мелькали лица: Алекс, Мыш, Саша, Саша, Саша. Карие глаза блестели, то от смеха, то от слез, алые губы складывались в улыбке и приоткрывались для поцелуя. Скай медленно глотал свой кофе, обжигающе-горячий. Этот жар отрезвлял и не позволял пролиться слезам, стоявшим в глазах. Он потерял ее, хотя она, вроде, и осталась жива, превратившись в Алека. Она улыбалась его губами, говорила его голосом, но разве смогла бы его Саша сделать то, что Алек сотворил вчера?

«Нет», – хотелось прокричать Скаю, но, вновь и вновь, вспоминалась скользкая от крови рукоять, зажатая в маленькой женской ладошке, и обманывать себя не получалось. Смогла бы. Потому что так надо. Черт, в какой момент она – женщина – оказалась сильнее их? В какой момент они забыли, что значит служить и защищать? Скай горько усмехнулся, залпом допил кофе, грохнул поднос на специальную подставку и собрался уже ходить, когда на плечо опустилась рука Блэка.

– Пойдем, покурим, – необычайно задумчивым голосом предложил он, и Скай не стал отказываться.

Первую сигарету Блэк тянул долго и молча, раздумывая о чем-то своем. Скай не торопил его, терпеливо ждал, пока друг заговорит сам. Боль осознания, накрывшая в столовой, не торопилась отпускать, все еще сжимая сердце и душу острыми когтями, и Скай едва справлялся с прорывающейся дрожью.

– Сколько у нас в части модификантов сейчас?

Вопрос поставил его в тупик. Скай прикрыл глаза, пытаясь сосчитать: по всему выходило, что чуть ли не каждый третий, но точную цифру назвать он бы не взялся.

– Много, – Скай улыбнулся почти виновато. – Точнее не скажу, извини, как-то никогда не интересовался.

Блэк улыбнулся ему в ответ и тяжело вздохнул.

– Скай, извини за глупый вопрос, – он на миг замялся. – Что меняется после модификации?

– В смысле?

– Ну, вот, пришел ты в себя… Нет, не знаю, как это происходит. В общем, модификация завершена, как это ощущается? Что в тебе изменилось после?

Вопросики, блин. Как можно описать все и ничего? Ужас от ставшего чужим, непослушного тела в первые минуты-часы-дни и восторг от него же после, когда понимаешь, сколь многое стало возможным. Как рассказать ему, что такое ярость – его ярость – когда мир затягивает алой дымкой, а внутри будто взрывается что-то, наполняя все мышцы брызжущей силой? Что такое шепот в голове, вой в ушах, когда работаешь на пределе? Как можно рассказать человеку об ощущении собственной всесильности, испытанном пусть и на миг?

– Не знаю, Кир, – он пожал плечами. – Вроде все тот же. Сильнее стал, да. Меня сложнее убить. Память, – осенило его, наконец. – Фотографическая память, ощущение, что в голову видеокамеру запихнули.

Ему снова вспомнилась бойня, в которую превратился допрос, и он поморщился. Да уж, эта проклятая совершенная память далеко не всегда была благом. Судя по гримасе, скорченной Блэком, тот догадался, о чем он подумал.

– Мне предлагают модификацию, – протянул друг после минутного молчания. – Командование, в целях нашего усиления и прочее бла-бла-бла. – он махнул рукой, потом достал сигарету и, повертев ее в пальцах, прикурил. – Я не уверен, что стоит соглашаться.

– Что обещают?

– Уложить, проконтролировать. Командир не так чтобы много рассказывал. Говорит, стану сильнее, быстрее, живучее. Он меня послал к Доку или Алому за подробностями, но я как-то не горю желанием с ними общаться на эту тему.

– Не доверяешь?

– Им – нет.

Подразумевающееся под этим: «тебе – да» – льстило. Скай улыбнулся, запуская пальцы в волосы, разговор заставил его задуматься. Стоит ли Кириллу соглашаться на это предложение? Стоит ли оно того? Для себя он ответ знал, но спрашивали-то не его, у него вообще в свое время альтернатив не было.

– Хочешь знать мое мнение?

– Ага.

– Соглашайся, Кир.

Друг усмехнулся, кинул окурок на землю и раздавил его каблуком.

– Рекламируешь?

– Да, нет, – Скай запрокинул голову, глядя в небо, на серые, тяжелые, низкие облака. – Боюсь, что, если что-нибудь случиться, мы не успеем тебя спасти.

В лицо ударил порыв холодного ветра. Блэк молчал, молчал долго. Потом вздохнул, хлопнул его по спине, и Скай услышал звук удаляющихся шагов. Оставалось только надеяться, что Кирилл понял его правильно. Он отчаянно не хотел больше никого терять, и, если для этого его близким придется стать чуть менее людьми, что ж… так тому и быть. Это невысокая цена за жизнь.

Влад еще раз глубоко вздохнул и пошел в штаб. На сегодня, если он верно помнил, планировался перелет до той самой, обнаруженной в процессе разведки лаборатории. Но какой вылет на задание без долгих споров и обсуждений, как это лучше сделать?

Скай уже ностальгически скучал по тем славным временам, когда звание не требовало от него присутствия на таких совещаниях: мозг они выносили похлеще, чем лекции и семинары в процессе учебы. Впрочем, в этот раз все завершилось неприлично быстро, наверное, сыграл свою роль усталый и опасно-холодный взгляд Алого. Да, нескоро ему забудут этот допрос, но сегодня оно и к лучшему – от силы десяток вопросов, пара предложений, принятых без диспутов, и они уже шли за своими бойцами. С собой было решено взять Дока и пару техников, но летели они с алыми, так что для Ская стандартная процедура не изменилась.