Текст книги "Ибо прежнее прошло (СИ)"
Автор книги: add violence
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
– Разные, мисс Рокбелл, разные, – покачал он головой.
– Эй! – возмущённо оглядел беседующих невесть откуда взявшийся Эд. – О чём это вы тут болтаете?!
Уинри отвела глаза, Зольф улыбнулся:
– Отчего бы старым знакомым не перекинуться парой слов, мистер Элрик?
– Не о чем вам тут разговаривать, – надулся Стальной.
– Жаль, – разочарованно протянул Зольф. – Мисс Рокбелл – очаровательная собеседница. Был рад встрече, надеюсь, не последней, – он учтиво приподнял шляпу, кивая в сторону Уинри, и направился прочь, как его догнал Эд.
– Что это вы делаете, а? – зло прошипел Эдвард, заглядывая в смеющиеся глаза Зольфа.
– Я же вам говорил, – тот поджал губы. – Мне очень нравится мисс Рокбелл.
– Вам лет-то сколько! – возмутился Эд.
Зольф расхохотался. Ему доставляло некоторое удовольствие издеваться над так и оставшимся мальчишкой Эдвардом.
– Я же уже говорил – меня не интересуют дети! – продолжая смеяться, ответил Зольф. – Да и я женатый человек, Элрик.
– Да уж, – надулся Эд, устыдившийся собственных подозрений. – Кстати, там ваша жена о чём-то с Грумманом разговаривает…
*
– Ограничение снято! – сияющая Ласт вплыла в больничную палату, совершенно открыто неся в руках бутылку розового игристого.
– Как тебе это удалось? – Зольф старался ничем не выдать охватившей его почти эйфории.
– О, сущие пустяки, – она села рядом с ним на кровати. – У нынешнего фюрера всего лишь появится свой особый отряд.
Зольф нахмурился. Он не был уверен в том, что остальные гомункулы за подобный расклад, да и быть должным не хотел.
– Зато можно поразвлечься, – ухмыльнулась Ласт, словно прочитав его невесёлые мысли. – Открой вино?
– Вместо бокалов будем использовать мензурки старины Марко? – поинтересовался Зольф, откладывая пробку на столик для инструментов.
Ласт только махнула рукой и припала прямо к бутылке, потом, призывно сверкнув глазами и облизав горлышко, протянула вино Зольфу. Тот недоверчиво воззрился на жену.
– Ладно тебе, – засмеялась она. – Ну нет здесь бокалов.
Зольф только усмехнулся, взял две мензурки и соединил ладони.
– Слишком вычурно, – постановил он, созерцая результат собственных трудов.
И правда – энергия текла легко, податливо – как никогда раньше. Или он просто забыл?
– Эстет, – покачала головой Ласт, пригубив вино из вновь обретённой посуды.
– Куда нас направляют? – с нетерпением, которого больше не мог скрывать, спросил Зольф.
– На запад, – она улыбнулась. – На восток тебя пускать и близко не хотят, Снежная королева Бриггса заявила, что нашу тёплую компанию там не потерпит…
– Да я и сам не потерплю севера, – засмеялся подрывник. – Да и драхманцы, по крайней мере, восточные, слишком невоспитанны, – он задрал нос, – вечно взрываются прямо посреди разговора.
– Причем – о чудо! – сами по себе! – поддержала Ласт.
– Совершенно, – серьёзно кивнул Зольф.
Под утро, разгорячённые, они, смеясь, покинули здание больницы и шли, осенённые первыми рассветными лучами солнца, стыдливо проскальзывающими между домами, куда глаза глядят, наслаждаясь самим воздухом вновь обретённой родины. Дойдя до одного из полуразрушенных зданий на окраине, Зольф остановился. Ласт, прочитав его намерение усмехнулась, запустила руку в декольте, изъяла оттуда согретый теплом её тела красный камень и протянула Зольфу.
– Храни у себя? – она слегка наклонила голову.
Он ничего не ответил, лишь склонился к её руке, провёл языком по алой гладкой поверхности и привычным движением…
– Ты опять его проглотил? – притворно ахнула Ласт.
– Старые привычки, – усмехнулся Зольф.
Эхо множества голосов вновь наполнило его собой, подхватило и бросило в водоворот неизведанной доселе силы, электрическими разрядами прокатилось по телу: давно позабытое, но такое привычное и правильное…
Он посмотрел на залитые светом утреннего солнца развалины.
– Думаю, никто не обидится.
Зольф сомкнул ладони. Сила, проходившая потоком через его тело, была огромна. Она вызывала давно позабытую эйфорию, помноженную… он затруднялся оценить, на сколько. Нетерпеливо втянув в себя утренний воздух, Зольф положил ладони на землю, инициируя преобразование.
Грянул мощнейший взрыв. Звук его был подобен оглушающему рёву исполина – прекрасный, восхитительный, от которого дрожали кончики пальцев, экстатическая волна проходила по телу. Поднятая в воздух пыль закрыла небеса, но и это было потрясающе. Характерный запах наполнил воздух, давая великолепное послевкусие. Но…
Зольф не верил собственным ощущениям. Он не ощущал столь любимой им дрожи земли, вибрации, пробиравшей до самого нутра и составлявшей финальный аккорд заключительной партии. Его симфония оставалась неоконченной. Словно кто-то разом задул все свечи, а оркестранты покинули свои места, и он, дирижёр, остался стоять над пустующей ямой…
– Это всё, чем я могу помочь, – сообщил Кристальный алхимик. – Если чего-то недостаёт на данном этапе, это необратимо.
– Что? – Ласт обеспокоенно взяла его под локоть. – Зольф… У тебя… слёзы…
– Это от счастья, – упрямо мотнул головой Зольф, впитывая эхо взрыва всем своим отныне не полностью чувствительным телом, словно надеясь достроить самостоятельно недостающие кирпичи, разрешить неразрешённые аккорды, довести своё произведение до логической точки. Но это ему так и не удалось.
========== Эпилог: Suum cuique/Каждому свое ==========
War the deeper scar of history,
War the sanctification of tragedy,
War the illusion of majesty.
Why should we drink the poison
Before the remedy?
Samael “Of War”.
Альфонс Элрик уехал изучать искусство рентандзюцу в Ксинг. Позже ходили слухи, что он помолвлен с принцессой клана Чанг Мэй. Впрочем, в гости в Аместрис они и правда приезжали всякий раз вместе.
Эдвард Элрик продолжил теоретическое изучение алхимии и так и не был лишён звания Государственного алхимика и теперь уже подполковника армии Аместриса. Часы также остались при нём. Уинри Рокбелл вскоре стала Уинри Элрик.
Генерал-лейтенант Грумман, временно принявший на себя обязанности фюрера, так таковым и остался. Впрочем, политику вёл относительно демократичную, насколько это вообще возможно для милитаристского государства, уделял множество внимания социальной политике, и с его подачи Аместрис прекратил выступать во всех стычках агрессором. Необходимость в защите границ всё ещё осталась: во-первых, память о репутации страны была всё ещё слишком свежа, во-вторых, и Драхма, и Крета, и Аэруго периодически всё же пробовали границы на прочность, хотя – возможно, пока – и без особенного энтузиазма.
Бомба, созданная Эрнстом Блофельдом – так звали Шаттерхэнда в Аместрисе, попала в закрома Груммана с прочими секретными военными разработками. Элрики, разумеется, настаивали на её окончательном уничтожении, однако же Грумман наотрез отказался.
Исаак Макдугал посмертно был реабилитирован, признан героем Аместриса и повышен в звании до подполковника, а также обзавёлся кенотафом на военном кладбище Централа.
Рой Мустанг занялся восстановлением Ишвара. Туда же отбыла Ноа, которая познакомилась там со Шрамом и принялась изучать наследие его погибшего брата, в чём преуспела. В положенный срок она родила мальчика. Беловолосого, смуглого и красноглазого. Ребёнок очень напомнил Шраму его брата, в честь которого его и назвали. Ноа стала одной из лучших целительниц Аместриса, но так и не заговорила.
Зольф Дж. Кимбли остался в статусе государственного алхимика и звании майора, и со всей многочисленной гомункульей семьей, ставшей отрядом особого реагирования, был направлен на охрану западных границ; хотя за каждым его шагом всё ещё неустанно следили, он всё же получил и толику своих взрывов, и немного хождения по грани. Полная чувствительность к нему так и не вернулась.
*
Готтфрид Веллер благополучно вернулся в США и получил кресло в кабинете министров. Его приятель Эрнст Шаттерхэнд хотя Нобелевской премии так и не удостоился – чему был, несомненно, не слишком рад, стал одним из ведущих физиков Калифорнийского университета.
Земля же, благодаря стараниям Чунты, обзавелась собственной высвобожденной энергетикой, позволявшей почти чудодейственными силами лечить людей. Разумеется, люди тут же принялись изучать новое явление и думать, к чему, кроме медицины, его можно приспособить, например, возможно ли с его помощью вести войну. Сам Чунта посвятил себя дальнейшему изучению наследия брата и целительству. Сны больше не тревожили его, хотя теперь ему порой снилась Ноа, качающая на руках младенца с чертами Норбу, но отчего-то с белыми волосами и красными глазами.
Война окончилась победой союзников. Двадцать седьмого декабря в ходе Висло-Одерской операции советские войска освободили Аушвиц.(1)
Йоханне Лангефельд вместе с собакой удалось сбежать в ходе увольнительной в польский монастырь. Тридцатого апреля одна тысяча девятьсот сорок пятого года над Рейхстагом в Берлине советскими войсками было установлено Знамя Победы.
Анна Волкова и Исаак Хоффман были признаны героями посмертно и с почётом похоронены на территории Советского Союза.
Шестого и девятого августа одна тысяча девятьсот сорок пятого года на Хиросиму и Нагасаки в рамках “Манхэттенского проекта” были последовательно сброшены две атомные бомбы, первая из которых – урановый “Малыш”.
1) По историческим данным это произошло 27 января 1944
