Текст книги "Империя статуй (СИ)"

Автор книги: Ad Astra

Глава 32

Народу змей пришел конец

Навеки замер стук сердец

Конец Баллады о Горгоне

Это случилось рано утром, когда первые лучи, не развеяв полностью темноту, едва коснулись горизонта, чуть осветив полосу моря. Единственное объяснение столь поспешной атаки крылось в том, что войско не покидало леса, встретив на обратном пути посыльного из замка вместе с подкреплением. К этому нападению мы были готовы благодаря дриадам, и, когда пробил час и к утесу подошли тысячи воинов, на лицах жителей Каменного Замка была хладная уверенность, украшенная вскипающим гневом. Ни страха. Ни сомнений. Ни всепоглощающей неуверенности перед собственным выбором.

Наги понесли потери сразу, стоило им выйти из леса – сработали ловушки, умело расставленные Флоки и Йоргафом. Десятки взрывов окутали огнем подножие холма, и ядовитый дым беспощадным полотном шел в сторону змеиного войска благодаря наядам, направляющим ветер. Циклопы метали огромные камни, тогда как великаны, минотавры и драконы готовились вступить в ближний бой во главе с Рэнгволдом. Подобного я допустить не могла. Удаленный бой был допустим, поскольку выигрывал немного времени для свершения заклинания, тогда как ближний сулил потери в виду превосходства нагов в числе. Пожертвовать хотя бы одним существом, вставшим на мою сторону, означало проигрыш. Поэтому, стоило дриадам прибыть в замок с предупреждением о наступлении, Авель взял меня на руки.

Второй этаж. Темный, почти разрушенный, впитавший в себе холод и страх. Десятки комнат с выбитыми дверьми, четыре коридора, уводящих во мрак. Руки дракона нежно касаются кожи, унося во второй, и я послушно смотрю вперед, не решаясь обернуться. Вместо громкого маятника здесь – стук моего сердца, вместо щебетанья птиц – собственное частое дыхание. Темные стены, покрытые трещинами, кажутся красными, мраморный пол скрипит подобно деревянным половицам, чуть поблескивающая в углах паутина неожиданно ослепляет, ударяя светом по привыкшим к мраку глазам.

Все, как в том видении.

Без исключений.

Авель открыл дверь в последнюю комнату, быстро вошел внутрь, давая мне возможность рассмотреть небольшое помещение с одним-единственным окном, бросающим на пол аккуратный круглый блик. Здесь было холодно, и, оказавшись на полу, я вздрогнула всем телом, не в силах унять стучащий ряд зубов. Не сводя с меня взгляда, Авель принялся было снимать свой халат, но я тут же мотнула головой, шепотом попросив его не беспокоиться.

Левая стена.

Центр.

Нижняя, притягивающая к себе магнитом точка.

Точка, сулящая конец.

Я коснулась её пальцем, и расходящиеся в сторону камни подняли вверх клубы пыли, что тут же попали в глаза. Зажмурив веки, я раскрыла их только тогда, когда пыль перестала вгрызаться в кожу, увидев перед собой узкий коридор, круто уводящий вниз. Вместо волнения я почувствовала лишь облегчение. Видение не было ложью. Я не обманула надежд всех тех, кто поверил в меня. Сражение можно остановить. Битвы не будет. Ни за Каменный Замок. Ни за моё право хотя бы существовать.

Авель широко раскрыл глаза, тут же попытавшись шагнуть внутрь, но выдвинутая им же теория сыграла против него – призрачный барьер ударил по нежданному гостю током. Дракон шарахнулся в сторону, но быстро пришел в себя.

– Я в порядке, – произнес он в ответ на мой встревоженный взгляд. – Но тебе придется ползти…

– Да.

– Будь осторожна.

– Конечно.

Стоило мне подтянуть тело за руками и сунуться в проход, как к горлу подступила тошнота. Засохшие насекомые хрустели под телом подобно осенним свернувшимся листьям. Изредка, вытягивая руки вперед, я касалась чего-то мягкого и мокрого, ужасно пахнущего, но в кромешной темноте могла лишь предполагать, что натыкалась на мертвых крыс. Благодаря спуску вниз ползти на одних лишь руках было проще, но даже так совсем скоро я начала задыхаться – сильная вонь заставляла невольно задерживать дыхание, и едва окрепшие верхние конечности не могли тянуть за собой все ослабшее тело. По пальцам постоянно кто-то ползал, маленькие косточки впивались в кожу, а ладони скользили по личинкам насекомых, слизь которых тут же застывала липким слоем. Я желала скорее выбраться из этого прохода, надеялась увидеть впереди маленькую круглую комнатку, но этому пути, казалось, не было конца. Лишь темнота и маленькие трупы. Лишь догадки о том, сколько прошло времени. О том, что происходит снаружи.

Где-то позади, далеко-далеко я слышала подбадривающий, растворяющийся в сырости, еле различимый голос Авеля, что выводил разум из цепей подкрадывающегося одиночества. Хладный мрак, пронзительный писк, собственное хриплое дыхание – все это играло злую шутку с сознанием, возвращая к тем дням, когда тело, привязанное к столбу, лишалось глаз, рук и ног. Сама того не осознавая, я начала делать непозволительные передышки, упираясь лицом в землю и слушая биение собственного сердца.

Все это напоминало мне мой жизненный путь. Изматывающий разум и тело, тяжелый путь в кромешной тьме. Путь по чужим жизням к собственному счастью, что кажется недостижимым. Путь, в конце которого нет света.

Не жертвуя, ничего нельзя изменить.

Я вдохнула в себя поднявшуюся пыль и громко закашлялась. Руки дрожали от напряжения, шум в ушах превращался в голоса. Яркие образы вновь и вновь всплывали перед глазами, то заставляя ползти вперед, то вынуждая замереть от распирающей боли в груди. Я вновь вспомнила отца. Высокого, широкоплечего, доброго и заботливого. Он стоял в старой покосившейся избе, раскладывая на столе собранные травы, и его красивый профиль едва освещался маленьким огоньком тающей свечки. Взглянув на меня через мутное треснувшее стекло, он грустно улыбнулся и медленно помахал мне рукой. Рядом с ним, положив голову на грудь, стояла светловласая нагиня, по щекам которой текли слезы. Пытаясь улыбаться, она постоянно вытирала рукавом глаза, пока, наконец, не подошла к окну, коснувшись поверхности кончиками пальцев.

«Мама!»

Голос, что должен был принадлежать мне, показался слишком звонким, слишком детским, и, приподнявшись на локтях, вместо дома я увидела маленького Айварса, сидящего впереди. Я тянула к нему руку, но никак не могла достать. Ползла все дальше и дальше, но малыш с золотыми волосами уходил вперед, подзывая своим голоском, и я покорно следовала за ним, преисполняясь любовью.

Ещё один рывок, и в легкие проник чистый воздух. Вытянутые пальцы коснулись блестящих очертаний шкатулки, и я подняла взгляд к светлым одеяниям духа, сидящего подле артефакта. Смерив меня сочувственным взглядом, черновласая Горгона с улыбкой опустила ладонь мне на плечо, чуть сжав его пальцами. Не произнося ни слова, она открыла шкатулку, показывая лежащее на дне роскошное ожерелье, украшенное семью различными драгоценными камнями. Все они были покрыты трещинами, но даже так источали невероятный поток маны, какой я не ощущала никогда за всю свою жизнь. Взяв украшение в руки, я тут же зажмурилась, почувствовав сильную боль в глазах.

«Потерпи» ласково произнесла Горгона, вновь касаясь меня рукой. «Я здесь, чтобы помочь тебе».

– Больно…

«Прошу, Сиггрид, направь свою энергию в эти камни. После я унесу с собой всю твою боль…».

Лишь мгновение. Крошечный заряд, пробежавший ото лба по руке и растворившийся подобно снегу на драгоценной оправе.

Не было ни импульса, сотрясающего тело и расползающегося ядовитыми клубами, ни взрывной волны, знаменующей громкий конец, ни всепоглощающей пустоты, вбирающей в себя остатки увядающих жизней.

Лишь заряд.

Едва ощутимый. Мимолетный.

Унесший с собой сотни тысяч жизней.

 
И наг, сидевший у колодца,
Затих, едва зарделось солнце.
Столица, шумная с рожденья,
Не получила пробужденья.
Затих торговец, встав с кровати,
Священник, ждавший благодати.
Умолк советник, ночь не спавший,
Младенец, только жизнь начавший.
Застыло войско храбрых стражей,
И нет в Империи пейзажей,
Где наги прочь бегут от страха,
Где кровью вся покрыта плаха.
Народу змей пришел конец
Навеки замер стук сердец
 

Конец Баллады о Горгоне

Глава 33

Все началось со смерти.

Смертью все и завершилось.

Грустная, жестокая, окрашенная серым цветом история, вьющаяся строками на белых листах толстой книги в новеньком переплете. Тысячи статуй посреди огромного поля, опустевшие города, смело взмывшие в воздух драконы – настоящая легенда, что непременно в будущем будет передаваться из поколения в поколение, как напоминание о храбрых воинах, избавивших мир от тирании нагов. Коснувшись пальцами одной из каменных изваяний, я остановилась посреди поля, подумав о том, что попросту поменяла все местами…Отныне злом являлись не Горгоны, а змеи. Горгоны уничтожили нагов, стерев их с лица земли смертоносным орудием. Горгоны перевернули страницы, чтобы начать новую историю. Цикличность, необходимость, опасность. Если все, в самом деле, так – не повторится ли это вновь спустя десятки тысяч лет? Ни одно живое существо не может жить вечно, и память о великих жертвах стирается временем, превращаясь в прах. Настанет ли в будущем день, когда потомки уподобятся нагам и воспользуются дарованной силой, слушая зов алчности?

Почувствовав подкравшееся к сердцу отчаяние, я опустилась на камень, наконец, подпустив к себе осознание всего произошедшего. Рожденная во всеми позабытой деревушке, жаждущая всю жизнь провести подле отца среди золотых колосьев пшеницы, я погубила целую расу, приняв судьбу, что сделала из Горгон орудие воздаяния. Пророчество свершилось, и неведомые силы, забрав с собой непослушных детей, покинули землю, не смея вмешиваться в историю ещё больше. Должно быть, они остались довольны, ведь их воля ждала своего выхода слишком долго. А была ли счастлива я?

Нет, ведь в моей груди стучало ранимое сердце.

Разве могла я чувствовать счастье, взирая на замерших рядом матерей, прижимающих к груди только начавших жить малышей? Могла ли улыбаться, смотря на улыбающихся детей и дремлющих стариков? Могла ли жить, как прежде, зная о том, что совершила…

Могла. И, если не для себя, то ради Айварса…

Последняя из призраков использовала свои силы, дабы собрать все статуи в одном месте, после чего растворилась в воздухе вместе с облегченным выдохом. Вернувшись в столицу, мы тут же захоронили головы рядом с вновь почерневшим кленом, и долго стояли под деревом, пока не пошел дождь. Ныне упокоенные души спасли нам жизни, и не было слов, что смогли бы выказать всю скопившуюся благодарность. Исполнив долг, они покинули нежеланный склеп и ныне оставили живых наедине с их вездесущими проблемами. Лишь шелестел, напоминая о Горгонах, черный клен, да грело шею покрытое трещинами ожерелье…

Империя Зейран обратилась в камень. Отныне это была Империя статуй.

Желая сойти с пьедестала и раствориться, наконец, в массе, я оказалась в эпицентре сотен взглядов, жаждущих следовать за моей волей и дальше. Безусловно, я отказалась, но слова эти, будто бы оборвались в воздухе, так и не долетев до других. Иных кандидатов занять престол новой Империи не было, и, предлагая на эту кандидатуру Авеля, я слышала лишь смешки от него самого, считающего Горгону пугающим лидером, способным обеспечить стране безопасность. Он поклялся помочь. Флоки и Рэнгволд поклялись следом.

Новую Империю назвали Сиггрид, следуя традиции давать странам имена первых императоров. Однако не все пришлось начинать с самого начала, ведь в нашем распоряжении были полностью отстроенные города и сборники необходимых для жизни законов. Склады полнились запасами продовольствия, и предстоящие зимы не казались страшными, но даже так дриады вызвались возглавить сельскохозяйственную отрасль, и о лучших хозяевах плантаций подумать было нельзя. Рэнгволд вновь стал отвечать за безопасность, получив в распоряжение пока ещё маленькое разнородное войско, а также посещал соседние королевства, подписывая мирные договора. Небольшой отряд вместе с Йоргафом каждый день обходил дома, заполняя сокровищницу и многочисленные склады, тогда как Флоки вместе со мной занялся внутригосударственными делами, обучая жителей их новым должностным обязанностям. Авель очень помог нам, взвалив знатную часть дел на свои плечи вместе с Мофероном, а наяды, зорко следя за состоянием замка, разрабатывали систему, благодаря которой каждый мог легко получить медицинскую помощь. Лагерта вновь стала моей правой рукой, и, стоило снегу покрыть крыши домов, мы принялись встречать первых редких гостей, стекающихся в Империю со всех уголков мира. Сиггрид – стала местом, где каждый гонимый монстр мог найти цель и предназначение, спокойную жизнь, лишенную страха. Пустующие города стали медленно заполняться прибывающими мантикорами и арахнами с паучьими телами, кентаврами с восточных континентов и феями с юга. Измученные, потерявшие надежду, пришедшие из последних сил – они находили теплый дом, за который платили благодарностью и помощью.

Уже следующим летом мы скромно отпраздновали дошедшую до двух тысяч численность населения.

Я сильно скучала по Айварсу, но дел было столь много, что я успевала лишь писать письма Вестмару, надеясь на скорейший ответ. Король Солэя был первым правителем, решившимся заключить с Империей мирный договор, и это позволило нам начать сотрудничать с ещё двумя государствами. Несмотря на первые успехи и дипломатические взгляды, нас по-прежнему обоснованно боялись, не желая даже подпускать монстров к своим границам, и изменить эти взгляды, полагаю, могло лишь время. Длительное время…К сожалению, я была склонна считать, что не доживу до этого.

– Сиггрид, – произнес успокаивающий приятный голос, и я обернулась к Авелю, не вставая с камня. За прошедший год он стал выглядеть куда лучше, избавившись от ужасной худобы и не без удовольствия приодевшись. Он аккуратно обогнул одну из статуй, сделав это так изящно, что я невольно вспомнила Рэнгволда, вечно невольно задевающего каменные фигуры. – Так и знал, что найду тебя здесь. В последнее время ты частая гостья на этом лугу.

Подойдя ближе, Авель сел прямо на траву, взяв мою руку в свою. Его ладонь оказалась теплой. Моя – жутко холодной.

– Новые поселенцы уже заселились в отведенные дома. Йоргаф выдал им все необходимое, – произнес он буднично, внимательно вглядываясь в мое лицо, – большая часть из них будет помогать с пашнями.

– Хорошо…

– Сиггрид.

– Да?

– Ты винишь себя в том, что произошло?

Удивленно вскинув вверх брови, я встретила лишь цепкий красивый взгляд, смотревший так, словно бы уже наперед знал все ответы.

– Нет…

– Не ври мне, Сиггрид. За это время я порядком изучил твое поведение, и сюда ты приходишь, когда хочешь о чем-то подумать. Мысли эти, боюсь, отнюдь не приятные…

– Следишь за мной? – усмехнулась я, но улыбка сошла с губ, стоило ответу прозвучать.

– Мы все следим за тобой.

– Все?

– Да. Мы боимся…Боимся, когда ты приходишь сюда, на это кладбище. Боимся, что ты вновь несешь тяжелое бремя в одиночку. Даже только прибывшие гости хотят уберечь тебя от невзгод, как это сделала ты. Тебя любят, Сиггрид. И я бы хотел, чтобы ты почувствовала эту любовь, почувствовала эту благодарность…

Авель сильнее сжал мою ладонь, и я положила поверх вторую руку, согревая окоченевшие кончики пальцев.

– Спасибо за эти слова…Спасибо.

– Так, что же, ответишь мне честно?

– Я, правда, не виню себя. Я просто…просто чувствую пустоту. Очень сильную грусть. Я всегда была чьим-то оружием, и прошло столько времени, а жить по-настоящему я начала лишь сейчас…

– Тебя беспокоит это?

– Нет…Думаю, меня беспокоит будущее…

– Мы построим тот мир, в котором ты всегда хотела оказаться, – улыбнулся Авель, – мир, в котором мы все хотели когда-то жить. Теперь это не просто мечты.

– Ты прав…

– Ну, вот, хоть лицо порозовело слегка. Осенью сюда прибудет и Айварс вместе с Королем. Праздник устроим…

Я тихо рассмеялась в ответ, благодарно опустив на серебристую макушку дракона свою ладонь. В ответ он прикрыл веки, глубоко вдыхая смешавшийся с ароматом моих духов запах полевых цветов. Я знала о том, что никогда не оставалась на этом лугу по-настоящему одна: в тени растущих вдалеке деревьев, всегда пряталась чья-то аура, посланная предотвратить нечто ужасное. Монстры боялись того, что свершенное заклинание отняло оставшиеся в распоряжении годы, считали, будто бы я прихожу на кладбище, чтобы однажды замереть навеки вместе с теми, кто погиб от моего взора. Алмазный меч во избежание будущих покушений был уничтожен драконами, и не было ни дня, когда бы я могла поистине насладиться одиночеством. Впрочем, я и без того слишком долго пробыла в пустом Храме…Могла ли я помыслить в то время, что когда-нибудь буду любима и оберегаема целым народом.

Поднявшись на ноги, Авель помог встать и мне, и, не разжимая руки, повел в сторону широкой дороги, уводящей к привязанным неподалеку слейпнирам. Высоко в небе пролетел темный дракон, направляющийся к столице, а со стороны Каменного Замка ехала скромная карета, остановившаяся рядом с нами, едва мы сели верхом на коней. Из неё быстро выскочила хорошо одетая фея, что тут же низко поклонилась, разразившись придуманным монстрами обращением:

– Приветствую оберегающее Империю солнце, пусть вечно освещает златой взор ведущую к счастью дорогу.

– Здравствуй, Хатия, – обратилась я в ответ, припоминая имя девушки, работавшей реставратором, – как продвигается работа?

– Стараюсь изо всех сил, – улыбнулась она, услышав собственное имя, – я буду стараться ещё усерднее во имя Императрицы! Но…Боюсь, что может понадобиться больше ресурсов…

– Ничего страшного. Собери все, что считаешь необходимым, и приступай к восстановлению, когда будет удобно.

– Конечно! Ой…Точнее, как прикажете!

– Едешь в столицу?

– Да, Ваше Величество!

– Мы тоже. Составишь нам компанию?

– Я буду безмерно счастлива!

Глава 34

К осеннему балу я готовилась с особым рвением, заглушающим тот бесконечно тревожный поток мыслей, которым я мучилась с того самого дня, как покинула Храм. Первоначальный список гостей мгновенно сократился, стоило нам разослать приглашения – как и предполагалось, большинство ссылалось на сильную занятость и погоду, не позволяющую прибыть в Империю в комфорте и тепле. Новость эта, не являющая новостью вовсе, не вызвала в душе волну разочарования, ведь самые важные гости уже прислали свои согласия, а большего я просить не могла.

Я грезила встречей с Айварсом, и, будучи честной с самой собой, ждала возможности вновь увидеть Вестмара. Пытаясь подобрать речь с благодарностью, я встречалась с пустотой, прекрасно понимая, что нет тех слов, которыми я смогу выказать все свои чувства. Когда-то признание Короля казалось мне спицей в колесе, но сейчас, думая об этом в обстановке спокойной и умиротворенной, я неустанно говорила судьбе «спасибо», ведь не будь в его сердце чувств, я бы не смогла доверить ему Айварса. Он бы погиб вместе со мной. Вестмар…спас нашего сына.

Прошлым вечером одна из наяд спросила у меня, скольким детям я бы желала дать жизнь, и я не смогла ответить на этот вопрос, поскольку никогда о нем не задумывалась. Ставя своей целью выживание, я оказалась в настоящем замешательстве, когда попала в жизнь, где мне не нужно каждый день избегать смерти. Будущее, семья, мечты и планы – я вдруг поняла, что ни о чем подобном никогда не думала, и теперь, сидя перед совершенно чистым полотном, с неким придыханием пыталась наверстать упущенное.

Я поняла, что желала бы иметь большую семью. Чтобы у Айварса было много братьев и сестер, и чтобы никто из моих детей никогда не смог остаться в одиночестве. Чтобы все они стояли горой друг за друга до самого конца…Желая посвятить себя семье, я не исключала обязанностей Императрицы, ведь последнее слово всегда оставалось за мной, и монстры, заполняющие город, ждали от своей покровительницы уверенных шагов вперед. Жизнь заполнялась красками и сменяющими друг друга событиями, от которых в глубине души по привычке хотелось сбежать. Я чувствовала усталость, но просыпалась в мягкой постели с фанатичным желанием продолжить начатое.

К сожалению, мне по-прежнему снились кошмары. Отец, погибающий от рук рыцарей, холодный, заполненный мраком Храм, взгляд Мясника, готового убить любую невинную душу, склеп с каменными головами предшественниц, побег из дворца, гибель Сильвии, собственное заточение, что было сродни смерти, тысячи статуй…В холодном поту я просыпалась несколько раз за ночь, смирившись с невозможностью излечения мрачных снов, и вскоре смирилась, прекратив пытаться принимать снотворные. Боролась я и с агорафобией, но пребывание в толпе всё еще пробуждало в душе прячущийся страх, поэтому я шла к успеху маленькими шажками.

Дверь приоткрылась и в проеме возникла мускулистая фигура, облаченная в багровый камзол. Совершив вежливый поклон, Рэнгволд лишь глухо рассмеялся, когда я отмахнулась от ненужной вежливости рукой.

– Ещё недавно мы вместе счищали грязь со старых подошв, и вот ты уже соблюдаешь до жути скрупулезные правила этикета. Мне и без того неловко…

– Уверен, ты привыкнешь, – произнес он, закрывая дверь и подползая к широкому темному столу, за которым когда-то работала Сильвия, – но, быть может, тебе стоило выбрать другой кабинет?

– Мне…нравится этот. Что-то случилось? Думала, ты в это время проводишь тренировки.

– К сожалению, да. Йоргаф недавно прибыл с неприятными новостями – на границе им были замечены небольшие отряды.

– Людей или монстров?

– Люди. Наемники, насколько можно судить по внешнему виду. Мы пришли к заключению, что это обыкновенные воры, решившие воспользоваться запустением Империи и обокрасть дома на окраине. Безусловно, мы уже выслали им навстречу великанов и минотавров, но…

– Но?

– Это ведь может повторяться бесконечно. Наяды предложили выставить по периметру границы статуи нагов. В назидание всем, кто решиться протянуть руки к…

– Нет, – строго ответила я, отведя в сторону взгляд, – наги получили воздаяние за убийство других рас. Использовать их в своих целях подобным образом уже слишком. Так мы уподобимся варварам, что оставляют за собой висящие на деревьях трупы. Наги обрели покой. Я запрещаю переносить статуи с луга.

– Хорошо, – согласился Рэнгволд, склоняя голову и прикладывая к сердцу руку, – я передам этот приказ. Думаю, его стоит внести в перечень законов. Нужно поговорить с Авелем.

Развернувшись на месте, главнокомандующий собирался было покинуть комнату, но тут же остановился, стоило мне его окликнуть.

– Я бы хотела задать тебе вопрос…

– Конечно. Я на все отвечу, – неожиданно ласково улыбнулся он, из-за чего спросить все напрямую стало лишь труднее.

– Мы не говорили об этом, но…

– Что я думаю о гибели своей расы?

– Что? – ошарашено переспросила я, думая, будто ослышалась.

– Вы хотели спросить, что я думаю насчет гибели своей расы?

– Да…Как ты…

– Это было легко, – хмыкнул он в ответ. – С некоторых пор тебе словно трудно смотреть нам с Флоки в глаза, – вновь вернувшись к столу, он наклонился вперед, обхватывая мое лицо своими большими холодными ладонями. – Сиггрид, после всего, что сотворили с нами наги, мы не можем и не желаем считать их своей семьей. Чаша весов в этом мире, наконец, выровнялась – и не нам роптать на воцарившееся равновесие.

– Вот как…

Остановив свой взгляд на моих губах, Рэнгволд потянулся вперед, оставляя невесомый, почти незаметный поцелуй. Почувствовав себя уверенней, я улыбнулась.

– Так лучше, – ответил он, улыбаясь в ответ, – надеюсь, ты больше не будешь думать о прошлом. Все закончилось. И теперь мы все вместе пойдем к светлому будущему.

Как Рэнгволд и обещал, вскоре в сборнике законов вышла новая глава, признающая Каменный луг кладбищем, а потому вредить статуям или переносить их в другое место строго запрещалось – нарушивших этот закон ожидала темница. Я понимала, что сейчас это нововведение было отчасти ненужным, во многом благодаря тому, что новые жители Империи мыслили подобно мне, однако, в будущем могли появиться те, кто непременно посчитал бы долгом выместить злобу за прошлое. Быть может, я заглядывала в слишком далекое будущее, но так мне было спокойнее.

С ворами пришлось знатно повозиться – корыстные и бесстрашные – они раз за разом совершали набеги на разные мелкие города, растаскивая дома буквально по камню. Из-за небольшой численности мы не могли дать им должный отпор и полностью предотвратить вылазки, но стоило этим вопросом заняться драконам, как испуганные присутствием огромных ящеров люди тотчас бросились наутек. Подобный опыт я решила использовать с умом, но кто бы мог подумать, что храбрые наемники не побоятся ни великанов, ни минотавров…

Империя привлекала воров, и я волновалась за прибывающих осенью людей Солэя, пускай честнее было бы признаться, что беспокоилась я исключительно из-за Айварса. Когда время пришло, я попросила Авеля сопроводить короля в замок, и тот вместе с Мофероном и тремя другими драконами отправился встретить гостей у границы. Я же, позволив суетящимся вокруг феям поправлять то крупные локоны, то золотые одеяния, придирчиво осматривала большой зал с вычищенным до блеска полом.

Высокие колонны отныне символично украшали черные кленовые листья, длинные столы полнились прекрасно пахнущими блюдами, и повсюду ловко сновали приодетые оборотни, забавно дергая пушистыми хвостами и очаровательными ушками. Строгие наяды чинно прогуливались по периметру, отдавая великаном распоряжения, и те раз за разом выходили и вновь заглядывали вовнутрь, постоянно чуть склоняя головы – пускай потолки замка были высокими, дверные проемы не позволяли им гордо вскинуть подбородок. Рядом с троном благоухали пышные розы и нежные пионы, окружая небольшие ступени приятным ароматом, а разместившийся на балконе оркестр неспешно разогревался, наигрывая плавные незатейливые мелодии.

Заметив в стороне Флоки, я махнула ему рукой, и тот, вежливо поклонившись, вновь отвлекся на стоящего рядом дракона, очевидно, донимающего нага расспросами. Рэнгволд был занят расстановкой стражи, а Лагерта принимала многочисленных гостей внизу – в конце концов, осенний бал был устроен для новых жителей Империи. Полагаю, лишь Йоргаф удачливо избегал обязанностей, ведь я вновь и вновь обнаруживала его слоняющимся без дела, покуда внизу его не поймала одна из ответственных наяд.

Я сильно волновалась, и быстро бьющееся сердце забилось лишь сильнее, стоило мне, как положено, сесть на трон. Собирающаяся в зале толпа взывала к прятавшемуся страху, но большой трон, к удивлению, стал для меня некоторой стеной, сидя в которой я чувствовала себя гораздо безопаснее. Утешала меня и улыбка Флоки, изредка склоняющегося над моим ухом и рассказывающим о тех, кто только входил в бальный зал, успокаивал и Рэнгволд, пугающий гостей своим внимательным взглядом. Предвкушающее праздник лицо Лагерты заставляло душу чувствовать то же самое. Беспечность Йоргафа вовсе ослабляла натянутые до предела нервы, ведь мне предстояло произнести речь. Когда же глашатай объявил о прибытии короля Вестмара и его свиты, я все же подскочила на месте, но Флоки, опустив мне руку на плечо, вынудил сесть обратно, чуть слышно прошептав:

– Люди будут смотреть на тебя и делать выводы. К сожалению, первое впечатление очень важно. Помнишь, о чем мы с тобой говорили?

– Никто не посмеет попробовать испортить репутацию правительницы, если та будет хладнокровной и уверенной в собственных действиях, – шепнула я ответ, опуская руки на подлокотники.

– Молодец.

Дубовые двери распахнулись, и я вновь увидела того, кого в своей жизни более встретить не надеялась. Золотые волнистые волосы ярко блеснули в приглушенном свете, тотчас привлекая внимание. Статный, все такой же смазливый. Лишь взгляд его – всегда внимательный и проницательный – стал тяжелее, быть может, печальнее. Он выглядел уставшим, но на лице его медленно расплывалась искренняя улыбка. Вестмар…Пускай ты всегда напоминал мне коварного Ингвальда, ты все же не стал таким, как твой предок…

Я следила за каждым его шагом, пока он направлялся к трону, и, когда мужчина остановился, склонив золотую голову, я бросила взгляд ему за спину, где стояла похожая на него девушка, державшая за руку Айварса. Мои губы дрогнули, и, стоило нашим взглядам пересечься, как подросший, уже твердо стоявший на своем хвостике малыш, широко распахнул свои красивые глаза. Прошептав одними губами «мама», он ринулся было вперед, но остался на месте, пытаясь выдернуть ладошки из взрослой руки. Верно, никто среди людей не должен был знать, что у короля Солэя и новой императрицы есть общее дитя…

– Приветствую оберегающее Империю солнце, пусть вечно освещает златой взор ведущую к счастью дорогу.

– Приветствую златой свет Королевства, что согревает страждущие сердца. Я рада видеть вас здесь, и хочу поблагодарить от лица Империи за всю помощь, которую вы нам оказали. Клянусь, что никогда этого не забуду, – произнесла я спокойным голосом, борясь с горящими от сдерживаемых слез глазами.

Оркестр грянул откуда-то сверху, и все вдруг неожиданно зааплодировали. Люди спокойно разговаривали с монстрами, и, поднявшись с трона, я вдруг подумала о том, что, должно быть, попала в райский сад. Оказалась там, где невозможное воплотилось в жизнь. Где я вновь могу гулять среди цветов вместе с Айварсом. Где могу жить свободно, позабыв о страхе потерять то единственное, что все это время заставляло меня идти вперед. К н и г о е д . н е т

Приподняв подол платья, я спустилась вниз, где меня ждал Вестмар. Мельком обернувшись назад и убедившись в том, что вся его свита занята беседами, он кивком подозвал к себе девушку, державшую за руку моего сына. Стоило ей подойти ближе, как Айварс, вырвавшись из чужой хватки, вцепился пальцами в мое платье, прильнув к ноге. Вестмар предусмотрительно встал так, чтобы прикрыть собой происходящее. Девушка же встала с другой стороны. Более не скрывая дрожь, я опустила ладонь на голову мальчика, тут же облегченно выдыхая. Рядом…Со мной…Снова.

– Это Кейсия Солэй, – ответил Вестмар с улыбкой, представив свою сестру.

– Для меня честь познакомиться с вами, Ваше Императорское Величество, – присела та в реверансе, – вы невероятно красивы.

– Как и вы, – ответила я комплиментом на комплимент, – что ж, полагаю, Вестмар вам обо всем рассказал.

– Да. Я настояла, ведь ему требовалась помощь. У него было столь много обязанностей, но он не мог отойти от этого ребенка, так что…

– Кейсия, – строго произнес король, и девушка тотчас стушевалась. Обернувшись назад, она сослалась на необходимость некоего разговора, а потому тотчас упорхнула, оставив нас с Вестмаром наедине.

Взяв Айварса за руку, я предложила нам пройти на балкон, где не будет лишних взглядов и ушей. Вестмар согласился, и, стоило нам оказаться на вечернем воздухе, предусмотрительно закрыл за собой дверь. Кто-то изнутри поспешил задернуть шторы.