Текст книги "Монета Бога Теней (СИ)"

Автор книги: Aaron Byrne

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Зачем мы носим медную броню? – Спросил с задором толстяк.

– Чтобы она пропускала через себя магическую энергию! – Выделился боец, а офицер закатил глаза.

– Верно! Выпущенную магом энергию. Но куда она уходит?

– По медным проводам к батарее!

– Да, а зачем? – Радовался инженер инквизиции, ведь он очень долго репетировал перед зеркалом эту сногсшибательную, как ему казалось, речь. Это выводило офицера из себя, ведь инженеру не нужно было через пару часов отправляться в поход, который обещает стать самым опасным за последнее столетие.

– Чтобы зарядить перчатку, надетую на нас. – Вмешался офицер. – А затем пропустить такой же разряд, только в десять раз мощнее, способный сжечь или разорвать на куски сердце выродка. Неизвестно, что с ними происходит, но засранцам сразу приходит конец. Как правило, маг успевает обделаться. – В зале наступила гробовая тишина. – Ты столько времени распинаешься, толкая речь о своем недопонятом гении. А на рассвете я и другие бойцы выдвигаемся, чтобы устроить настоящий геноцид, не только магам, но и бывшим воинам. Это отчаянные рубаки, способные справиться с более серьезными противниками, чем ребята, стоящие сейчас за моей спиной. Им будут к хрену лысому все твои примочки! Поэтому ублажи мои потребности и наконец-то покажи, что именно мешает мне пойти вздремнуть часик до мобилизации! – Инженер, нахмурив густые брови, полез в ящик, сначала вытащил батарею, которую можно было носить на спине наподобие рюкзака, затем подсоединил идущие от нее провода к перчатке, которую спешно надел. Не проронив ни слова, дабы не злить нервного офицера, инженер обиженно достал из ящика, набитого сеном, некое подобие ружья. Это было почти метровое оружие, внешне схожее с огнестрельным мушкетом из меди с деревянной рукоятью. Стержнем служила продолговатая стеклянная колба с тонкими металлическими проволоками, свернутыми в пружину.

– Это, уважаемый офицер, практически, как перчатка, с той лишь разницей, что подходить к магу не требуется. Чтобы, как вы выразились, разорвать сердце, достаточно метко выстрелить. Порох и свинец для этого не нужны, оружие заряжается от рюкзака.

– Впечатляет. – Цинично вздохнул офицер-инквизитор, нарушив молчание зала. – Но как это поможет нам против легионеров? Прикажешь таскать с собой пленного мага и периодически просить его подзарядить твое чудо-ружье? Что-то вроде такого, мол, дружище, трахни меня молнией – мне нечем стрелять? Или мне может носить с собой два ружья? На всякий случай.

– Ваша ирония тут неуместна, офицер. – Обиделся рыжеволосый инженер. – Мои коллеги создавали нечто подобное годами, чтобы обезопасить наших людей от воздействия магии. Знали бы вы, сколько времени ушло на то, чтобы сделать это оружие точным.

– Возможно, но сделали ли вы его безопасным?

– Оно безопасно в большинстве случаев.

– Оно безопасно в большинстве случаев? – Иронично и переспросил собеседник, забросив каштановую гриву назад. – Мало того, что наша одежда отлично поглощает энергию магов, но не способна защитить даже от ржавого кортика, так еще и ружье, которое в большинстве случаев поможет тебе, а не убьет. Отлично! Вдумайся только, как это звучит: вот вам палка, из нее можно стрелять, если повезет, а повезет почти наверняка.

– Мы проверяли на истощенных магах, заключенных в темницах. Это действительно смертоносное оружие, которое может покалечить не хуже обыкновенного огнестрельного ружья. Если силы заряда достаточно, урон от выстрела будет не меньше, чем от гаубицы.

– Неужели батарея не раскаляется от такого заряда? Она же оставит ожоги. – Не сдержав эмоций, инквизитор нахмурил брови. – Шедевр.

– Да, согласен. Было не совсем безопасно пользоваться нестабильным оборудованием на протяжении стольких лет, но все не так плохо. – Оправдывался он.

– На моих глазах, один новичок скончался, даже не поняв, что его убило. Он поглотил слишком много энергии. Так вышло, что на одном из первых боевых заданий, ему попалось сразу трое волшебников. Честно признаться, маги шторма больше всего перегревают батареи. И его снаряжение просто взорвалось. А ведь он радовался, смеялся, когда противники пытались убить его, инквизитору было все равно, но веселье длилось недолго. Мы так и не собрали его позвоночник. – Пояснил офицер, на что другие отреагировали синхронным монотонным перешептыванием. – Хлопок, звон в ушах, а потом пришлось с отвращением переступать куски его легких на лесной тропинке.

– Мы использовали более стабильные материалы для создания батареи. Такого более не должно повториться, скорее всего, разорвет энергетическое ружье. – Инженер бережно похлопал ладонью по своему творению, наблюдая, как на сонливом лице офицера расползлась улыбка.

– Лишиться рук вместо хребта. – Начал хлопать в ладоши офицер, качая головой и с улыбкой осматривая своих соратников. – Это действительно прогресс, друзья, поблагодарим наших инженеров, ведь теперь, мы будем с целой спиной, правда, почесать ее будет нечем. Но ведь это не страшно, да, друзья мои?

– Самое ужасное, что может случиться: от напряжения лопнет стекло цилиндра и заденет глаза. Вам, кажется, выдают медные шлемы для их защиты, а окуляры с линзой помогут этого избежать, если пользоваться ими, конечно же. Кажется, мы и их делаем, точно, мы! Вы, нам, инженерам, должны, как купцы страже. Взять только ваши шлемы, которые боятся увидеть маги всей нашей проклятой страны. Тут вам и фильтры от ядовитых веществ, и линзы, незаменимые в ночных вылазках, а стиль исполнения какой! Я показал Вам оружие, которое явно опережает свое время, а вы кривите мины и воротите носы.

– Не хотел вас обидеть, но я слишком устал, чтобы по достоинству оценить изобретение. Я не боюсь будущего, просто мне не дают покоя мысли, сколько нас сложит головы в этом рейде, а сколько сгинет в Темнолесье? Простите, но меня трудно чем-либо порадовать, не сегодня уж точно. Сколько экземпляров ружья вы сделали?

– Энергетического ружья! – Поправил толстяк. – Не так много, как хотелось бы. Некоторые ресурсы очень редкие и открыты нашими рудокопами не так давно. Вот этот черный кусочек металла на конце, вместо ствола еще не имеет названия, но мы обнаружили, что он проводит через себя энергию лучше любых других веществ. Своеобразная линза, собирающая внутри энергетический луч, направляет его, куда нужно стрелку. Ружья будут выданы каждому десятому инквизитору.

– Энергетические ружья! – С улыбкой поправил офицер, воодушевив толпу.

Темнолесье – Самый большой лес Нортленда, известный своими необычайно высокими деревьями. Со всех сторон он окружен труднопроходимыми горами и болотами. Населяющие его преступники и головорезы стали главной причиной, по которой об этих местах слагают легенды, часто противоречащие друг другу. Еще одной особенной чертой Темнолесья можно считать тянущиеся вдоль него горы, которые являются своеобразной границей между двумя враждующими странами, и этот рубеж не нуждается в обороне – обитатели леса сама по себе защита, работающая в обе стороны. Офицер инквизиции не мог сомкнуть глаз, зная, что утро наступит через час, через два будет пора собираться, а через три он уже окажется на пути к топям, а затем и Темнолесью.

Следовательно, не будет возможности поесть перед мобилизацией, что лишь увеличит степень его усталости. Встав с кровати в своей подземной спальне, он босиком прошел к письменному столу, ступнями ощущая холод камня. Тусклый свет наступающего утра проходил сквозь щель под низким потолком. В такой комнате жил каждый офицер, а солдат селили этажом ниже, в общем помещении, куда не проникал солнечный свет. Он обитал там давно почти десять лет назад, но и сейчас не может забыть мерзкий запах пота, стоявший в казарме. Худощавое лицо, обрамленное каштановыми волосами, отразилось в зеркале. По всему телу – старые точечные синяки, симметрично размещенные на плечах, ребрах и груди.

– Как меня зовут? – Полушепотом привычно спросил офицер. Он не помнил своего детства, лишь тренировки, тренировки, тренировки. Но был момент, который не выходил у него из головы день изо дня. Он закрыл глаза, пропуская его через свою память, снова и снова. Ему было шестнадцать лет. Он молод, инквизиторы запускают его с серебряным мечом в камеру для узников, где находились два мага, старые женщина и мужчина. Несмотря на то, что они знали: он пришел, чтобы их убить и пройти свой экзамен, отчего-то радовались.

– Мы любим тебя. – Твердили они в унисон, понимая, что собственный сын сейчас убьет их. Инквизитор винил себя, винил их, но не мог обвинить инквизицию. Сомнения в своем ордене и начались после того, как он понял, кем были те люди. Почему я не осознал всего это раньше, еще тогда? – Мучил он себя. Что я наделал? Внутренние противоречия душили его каждую ночь, но стоило ему выйти к другим инквизиторам, и он превращался в человека, преданного своему делу. Раздался стук, офицер смахнул скупую слезу и повернулся к двери.

– Эй! Зануда, ты спишь? – Послышался голос. Слова принадлежали шкуродеру, его напарнику, отчего страдание на лице инквизитора вмиг сменилось гневом. Больше чем этого изверга он ненавидел лишь себя.

– Убирайся! Мать твою! Живо! – Выругавшись что-то про себя, офицер схватил свой меч и швырнул в дверь, но он наполовину встрял в древесину.

– Черт, ладно! – Крикнул удаляющийся по коридору голос, в котором была нотка удовольствия. Наемнику нравилось выводить из себя своего напарника, и он это понимал.

Молча подойдя к двери, выдернув меч и отбросив его к постели, офицер сполз спиной вниз по стене, оказавшись на темном полу. Так он просидел довольно долго. Иногда проходящие по коридору стражи с факелами что-то насвистывали. А щель от меча, появившаяся в двери, пропускала лучи света. Пальцами офицер проверял болезненность мелких синяков, которые оставляли доспехи инквизиции, но почему-то от этого страдал только он. В чем же дело? – серебро. Оно не только растворяет магию в воздухе, но и способно притягиваться к источнику энергии. Металл вытягивает силу из магов, так обстоит дело и с ним. Экзамен инквизиции заставил убить родителей – волшебников, от них он унаследовал свои способности, не может быть, чтобы главы ордена не знали об этом – так к чему такой эксперимент? Очнувшись от своих мыслей, офицер понял, что давно не моргал. Сжав глаза двумя пальцами, чтобы уменьшить жжение, он, зашевелил губами.

– Кристофер. – Шепнул он, вот какое имя было под запретом с самого детства, с восьми лет. Услышав шаги, он вскочил на ноги и открыл двери, к которым сразу подошло двое инквизиторов. – Пора в путь ребята? – Радостно встретил их офицер, тем самым насторожив пришедших. Дверь была приоткрыта ровно настолько, чтобы собеседники не могли его как следует разглядеть.

– Полная мобилизация, мой офицер. У Вас все в порядке?

– Пожалуй, да. Как никогда раньше. – Инквизиторы откланялись и пошли дальше. После того, как они исчезли из виду, в конце коридора офицер увидел выглядывающего шкуродера, с улыбкой смотревшего на него. Подумать только, какое неуважительное отношение с его стороны. Захлопнув дверь, инквизитор потратил всего сорок пять секунд на то, чтобы одеться, обуться, схватить оружие, включая новое ружье, надеть шлем и предстать в коридоре перед шкуродером, который уже ожидал его в полной боеготовности. Пара секунд – так мало, но ровно столько они смотрели друг на друга, устроив настоящую перепалку взглядами, противнику это занятие показалось слишком затянувшимся. Взгляд офицера был не такой как раньше, в нем читалось не презрение, а нечто другое.

– Хорошее настроение? Твое девичье лоно перестало кровоточить? – Промолвил шкуродер, ожидая, что другие инквизиторы, стоящие позади, поддержат его и тоже подшутят над офицером. Ведь когда он говорил с ними пару минут назад, они яро поддерживали его в том, что инквизитор стал мягкотелым, вовсе не таким, как раньше.

– У тебя гнилое нутро. – Процедил инквизитор сквозь зубы, после чего вмиг оказался перед наглецом. Схватив шкуродера за воротник, вспомнивший свое имя Кристофер, прижал наемника к стене коридора, тем самым напугав пару его сторонников. – Знай свое место, выродок. Что же тебя так изменило, превратило в настоящую мразь? Блуд твоей матери или запойное пьянство отца? Не смей говорить со старшим по рангу в таком тоне! Что пережало тебе мозги? Дай мне еще хоть один повод, хоть малейшую причину усомниться в твоей лояльности к своему офицеру, а именно ко мне, и я побью рекорд того, о ком ты так часто вспоминаешь.

– Измаил? – Неуверенно спросил шкуродер, все ожидая, что за него кто-то вступится.

– Именно он, великий мастер пыток. Ты сомневаешься во мне, а вот я в своих навыках – нет.

– Нет, я просто…

– Молчи, мразь! – Перебил офицер, сжав его воротник так, что шкуродер больше не мог дышать. – Еще хоть раз сделай то, что я тебе не приказывал, и ты узришь настоящий гнев пса инквизиции. Так вы меня называете за спиной? Очень тебя прошу, дай повод: хоть что-то, что позволит мне сделать с тобой абсолютно негуманную вещь. – Другие инквизиторы сделали пару шагов назад, а офицер бросил шкуродера на пол и ударил его коленом в бровь, послышался хруст, на скулу хлынула кровь, попутно заливая левый глаз.

– Черт! – Простонал шкуродер, сползающий по стене и придерживающий бровь.

– А вы двое… – Обратился он стоящим позади инквизиторам. – Вы видели? Видели как он врезался в стену, засмотрелся куда-то. У него просто ужасная координация, как только его взяли в инквизицию.

– Разумеется, все было так, как вы сказали. – Согласился один из них.

– Нужно аккуратнее ходить. – Добавил второй, сглатывая слюну.

– Да. – Весело процедил Кристоф. – А теперь оттащите эту соплю к лекарю, пусть зашьют бровь, а если хватит ниток, то и рот тоже. Нам скоро выступать, а он тут разлегся, как под трактиром.

Рассвет только наступал. Зевак во внутреннем дворе не было, только инквизиторы – совсем не так, когда на охоту или войну выдвигалась королевская гвардия, тогда многие пришли бы, чтобы провести героев в бой – сейчас все обстояло иначе. Инквизицию в народе не любили. Около сотни воинов верхом на черных скакунах ждали приказа, построившись в боевом порядке. На деревянный помост вышел лидер инквизиции, тот самый слепец. Он не мог ничего видеть, но знал, что король смотрит с балкона своей спальни на то, как срабатывает его хитрый механизм. Ему не очень нравилось то, что сейчас придется сказать, но корона, как всегда, знала, на что надавить.

– Инквизиция! – Воскликнул старик, возводя руки к небу. – Сегодня мы идем на охоту не только на зверя в сердцах одержимых людей… – Он неслучайно отозвался о магах именно так, все узнали эту строку из Писания, именуемого догматом инквизиции. – …но и на людей, предавших корону. Как сказал правитель, именно магическая печать побудила их к бегству и предательству! Назначенные заранее группы пойдут в двух направлениях. Полсотни отправятся для удержания портов и курирования городской стражи, проверки блокад, а другая половина устроит засаду в Темнолесье, на горном перевале. Отправляйтесь в путь и возвращайтесь безымянными героями.

Колонна инквизиции сорвалась с места, воинам не нужны были никакие почести, например: медленно проехаться через столицу, чтобы все успели с ними попрощаться и забросать цветами, выкрикнув несколько раз какую-то нелепую фразу. Они галопом пронеслись по улицам и выехали в заранее открытые ворота. Никто не задерживал на инквизиторах взгляд, никто не махнул платком: их просто проигнорировали. Развилка перед столицей заполнилась всадниками, которые разделились на группы, после чего каждый поехал своей дорогой. Все знали – куда, все знали – зачем.

Глава 2. Дороги Темнолесья

Осень 1670 года, окраина Темнолесья

«Глупцы становятся на тропу войны под знамена любого цвета, руководствуясь словом лжеца и лицемера, который готов платить. Но стоит лишь обрести рассудок и самому выбрать сторону – ты сразу станешь предателем, ведь сражаешься не за ту страну, в которой рожден.» – Последние слова Леонарда Железнобокого, казненного за измену родине.

Алистер поглядывал на двух своих компаньонов: Роланда, которого знал с самого раннего детства и Титуса, вовсе не внушавшего доверия. Многообещающая сделка с седоволосым рыцарем была сомнительна: никаких гарантий, а значит – оставалось слепо следовать к границам, с надеждой, что хоть что-то из обещанного он все же выполнит. Титус изрядно надоел разведчику своими вопросами, рассуждениями о морали, которую Алистер в гробу видал, и повествованиями о принципах, не прошедших проверку временем.

Они уже успели дойти до Темнолесья, найти ночлег в небольшой пещере и поужинать пойманной лисой. Бесспорно, такое мясо на любителя: путники не расценивали его как деликатес, но голод способен сделать каждого человека неприхотливым в еде. Так как из провианта оставались лишь перец и вода, выходом из неприятной ситуации стали остановки у кустов с ягодами. Чтобы скрасить время в пути мужчины обсуждали разные темы: от политических взглядов до предпочтений в женщинах. Отдельно для себя, Роланд подчеркнул тот факт, что Титус никогда не был с девушкой, так как слишком неловко общался на эту тему и все время пытался перевести разговор в другое русло, никак не поддерживая рассуждения своих товарищей.

Из пещеры, в которой они в очередной раз остановились на ночлег, были заметны высокие необъятные стволы деревьев темного леса. Из-за густого тумана почти ничего не было видно. Вечерние туманы в Темнолесье были не редкостью, но каждый раз завораживали своей красотой и таинственностью. В том, что это был именно вечерний туман, рыцарь уверял себя сугубо интуитивно. Отвлекшись от своих мечтаний, Титус вернулся к очередному разговору:

– Алистер, разве может женщина быть такой, как ты описал? – Рыцарь держал руки над костром, а сам сидел на своих бронзовых доспехах, сложенных в кучу. Было довольно прохладно, огонь не сильно согревал Титуса, а сырость время от времени заставляла его кашлять. – Ты, как мне кажется, описываешь тролля, а не женщину.

– Скорее, лысого медведя. – Заметил Алистер. – Нет, я сам не верил, пока не увидел «Это» своими глазами. Действительно! Она похожа на лысого медведя, только с грудью, а запах изо рта еще хуже, чем у зверя. Такая женщина в постели и бедра тебе сломает, зуб даю. Не то, что психику. Может, она ведьма? А как еще объяснить то, что здоровый умом человек, еще и зрячий, женился на ней. – Разведчик пожал плечами, подчеркнув свое непонимание, скулы зашевелились, словно он пережевывал сказанное и хотел поскорее сплюнуть. – Брак мужчины с мужчиной невозможен, а мужчины с не пойми чем, как оказалось, приветствуется.

– Уж больно ты расстроен. Может, хватит уже о жене трактирщика? – Вмешался Роланд. – Видал чудищ и пострашнее. Так что это уже не смешно!

– Вот как раз трактирщику и не смешно. – Заметил Титус, после чего всех сразил смех, якобы от его остроты. Алистер засмеялся неискренне, лицемерие уже стало для него привычкой, да и раскрывать свою истинную натуру не было смысла. Немного отдышавшись от хохота, рыцарь всмотрелся вглубь пещеры, игнорируя презрительный взгляд разведчика, который он попросту не хотел замечать. Ранее Титус не видел подобного, ведь пещеры в горе – норма, а вот в холме, как эта, небывалая странность.

– Что-то увидел?

– Алистер, что это за пещера?

– Почему спрашиваешь не меня? – Поинтересовался Роланд. – Я ведь тоже здешний.

– Всю дорогу нас вел он, рассказывая, что за растения вокруг, и где какой зверь оставил следы. Раз Алистер так хорошо ориентируется в лесу, то есть шансы, что и о происхождении места нашего ночлега знает больше тебя, только без обид. Это поверхностные суждения.

– Согласен. – Подтвердил разведчик. – Не обижайся, Роланд, но ты больше мастер по выпусканию кишок, и если нашему рыцарю захочется украсить свой двор кровью, внутренностями и костями, он непременно позовет тебя на помощь. Титус, это не пещера, а нора. – С гордостью пояснил высокомерный разведчик. – В скалах пещерами называют расколы, созданные природой. В земле такое случается редко, исходя из этого, большинство длинных проемов в земле – норы. Здесь жил медведь, а благодаря корням, убежище до сих пор можно считать надежным.

– И ты посчитал это место хорошим ночлегом?

– Верно, ведь зверя тут больше нет. Остался лишь его запах, мы не сможем учуять его, а вот более мелкие твари способны на это, а значит – даже не сунутся сюда. В норе безопасно настолько, насколько позволяет само Темнолесье, которое может быть смертоносным, но для некоторых – это самое спокойное место на земле. Свежих следов нет, не исключено, что медведя сразил более крупный зверь, или охотник. Медведь в Темнолесье, практически безвреден, по сравнению с другими тварями. Мелкие обитатели этого леса порой куда опаснее, некоторые ядовиты и изворотливы, другие берут количеством, но во всех случаях, человек здесь – самое безобидное создание. В любом другом месте, в любой стране или королевстве, он – высшее звено пищевой цепи, но тут, зачастую – ее основание. Как тебе вообще эти места, не пугают?

– Ни капли, давно я не видел такой потрясающей красоты. – Вздохнул рыцарь. – Когда вчера на рассвете мы зашли в лес, удивляющий высотой своих деревьев, видимых за многие версты – я ощутил себя, словно во сне. Темная громада возвышалась из-за горизонта и с каждым пройденным метром вырастала еще больше, все сильнее поражая ум. Мы зашли в чащу, когда было светло, но чем дальше углублялись в нее, тем темнее становилось. Таким образом, день сменился ночью буквально за считанные минуты. В голове не укладывается то, что говорят об этих местах. Здешним землям приписывают статус наземного ада, падших небес, пустыни вечной ночи, но я бы назвал их одним из чудес, созданных природой. Раньше вы жили здесь, выходит, неподалеку есть селения?

– Если так рассуждать, о Темнолесье говорят лучше, чем там есть на самом деле. – Вмешался Роланд, невольно начав жестикулировать, рассказывая о родине. – Здесь всего три города, небольших, но довольно старых, со своими законами. Какое-то время мы жили в поселении Драконий клык, в самом сердце леса.

– Странное название.

– Однако, его можно считать вполне подходящим, учитывая главную достопримечательность городка. – Радостно ответил воин, почесав грубую щетину. – Ты, наверное, сейчас скажешь, что драконов не существует. Будет разумно так думать, но ты возьмешь свои слова назад сразу же, как увидишь центр города. Из земли, метра на четыре, торчит клык, по преданиям – принадлежавший дракону, которого убил сам Скиталец.

– Скиталец значит, в нашу первую встречу Алистер упомянул о нем.

– Воин, убивший чудовище. В этой битве он и приобрел бессмертие. По легендам, человек, сразивший дракона, никогда не получит того, чего желает больше всего. А скиталец пошел на войну за древних королей, желая погибнуть.

– Имя у него есть?

– Если верить легендам, есть. Но он настолько давно блуждает по миру, что забыл его.

– Бред. – Возмутился Титус, хотя дело его жизни, связанное с артефактами, лишний раз подтверждало некоторые легенды. – Человек, обретший бессмертие, будет стремиться к власти в любом месте, в любое время – это удел людей. Если он обладает такой силой, маловероятно, что о нем никто не знает, поэтому рассказанная история – простой миф, цель которого – привлечь внимание путешественников.

– Да никто и не говорит что это реальность, но самые старшие в жители города по сей день считают легенду правдивой. Если вспомнить историю нашего поселения, то именно Скиталец основал его, на том самом месте, где убил дракона. Якобы раньше это была равнина, простые зеленые поля, но, когда дракон рухнул с небес и издал свой последний визг, из земли стали пробиваться сосны, которые не прекращали расти, пока глаза чудовища не остекленели.

– Легенды – вещь занятная, но что касательно других городов?

– Еще есть безымянный город в горах, через него нам предстоит пройти, чтобы пересечь границу. Кто там только не живет, но разбойников нет. Хотя наше поселение было рядом с ним и кишело головорезами, они туда не совались. – Пояснил воин. – Ничего необычного, кроме людей всяких национальностей. Постоянных жителей там почти не бывает, нередко путники остаются только на зиму, чтобы по весне продолжить путь.

– Что-то вроде аванпоста?

– Пожалуй, сравнение уместно. – Пожал плечами воин. – Последний в списке – город под скалой. Угадай его название, подскажу, это что-то из ряда вон выходящее.

– Город-под-скалой?

– Именно. – Кивнул и улыбнулся Роланд, подняв вверх массивный подбородок. – Под скалой, окружающей половину Темнолесья, есть подземные воды, которые вымыли камень, образовав арку, превратившуюся в настоящие городские ворота. Туда можно попасть, лишь переплыв реку на лодке, но нам так и не пришлось побывать в Городе-под-скалой, откуда, если верить слухам, по сети каналов можно попасть в любую точку Темнолесья. Правда или миф – не знаю, но звучит интересно.

– В Темнолесье все названия незатейливые и очевидные, и как я посмотрю, риск умереть в любой момент слишком преувеличен. Просто независимые земли необычайной красоты со своей захватывающей культурой, недаром о них сложено столько легенд. Все это просто говорит: «Не суйся сюда», поэтому никто не приходит: и население довольно, и политикой никто не травится.

– Первое впечатление. – Пояснил Алистер, а его товарищ утвердительно кивнул, словно это должно было сказать рыцарю что-то больше или подтвердить очевидное. – Это все только первое впечатление.

– Почему ты так считаешь?

– Да, потому что я прав. Первое впечатление всегда неполное или неправильное, ему нельзя верить, но часто оно показывает, что будет дальше. Вот, например, с чем у тебя ассоциируется тишина?

– Со спокойствием. – Признался рыцарь.

– Не совсем, приятель. – Подсел ближе Алистер, он уже не ощущал такую неприязнь к рыцарю, попросту временно забыв о ней, чтоб прояснить некоторые моменты. – Мир, в котором мы живем, преподносит тишину как предупреждение к шуму. Ты идешь по лесу, слышишь животных, но редко обращаешь внимание на то, как они затихают. И продолжаешь чувствовать себя спокойно, безопасно, просто идешь дальше.

– Это и есть первое впечатление, ты про это?

– Да. Тишина, иллюзия спокойствия, на самом деле, в ней нужно распознать подвох, куда больший, чем в шумной подворотне столицы. Животные не издают звуков, только если угроза по-настоящему близка. Ты видел хоть одного зверя, который при виде хищника не затихает? Тишина в лесу – это признак опасности, но и другие места – не исключение. Если море стало слишком спокойным, команда на судне начинает готовиться к шторму. Вот, допустим, я с радостью убил бы тебя в нашу первую встречу. Не только из-за того, что присмотрел что-то ценное в твоем облачении, а просто потому, что не люблю рыцарей.

– А сейчас нет? – Улыбнулся Титус, восприняв сказанное как предисловие к комплименту.

– Убил бы, но с сомнениями. Ну, знаешь, если бы ты начал размахивать мечом перед моим носом, хоть парень ты и неплохой. – Отвлекшись от беседы, Алистер начал копошиться в сумке, так и не закончив говорить. Спустя минуту молчания разведчик извлек горсть ягод. – Держи, съешь пару.

– Они уже подсохли.

– Не волнуйся, так их и едят. – Просьба не волноваться заставила Титуса задуматься еще больше. – Эй, если хочешь убить кого-то, травить его ягодами – не лучшее решение. Да и яд у меня в другом кармане, держу подальше от съестного. Эти ягоды помогут слегка расслабиться и успокоить твой озноб.

– Алистер, ты говорил, что они закончились. – Возмутился Роланд, сунув руку в сумку, схватил горсть и закинул в рот, начав тщательно пережевывать, поглядывая то на рыцаря, то на напарника.

– Чтобы спасти их от твоего бездонного желудка. – Проследив, чтоб любитель бронзы проглотил ягоды, разведчик продолжил. – Понимаешь, Титус, первое впечатление о Темнолесье зачастую оказывается последним… Ради своей же безопасности, если хочешь дойти хотя бы до горного хребта, следуй простым правилам выживания. Во-первых, пей только ту воду, которую пьем мы. Во-вторых, ешь только те ягоды, которые едим мы. И еще – старайся избегать даже мелких царапин.

– Вода, что с ней не так в этих землях?

– Пауки. – Заявил Роланд, на что Алистера передернуло. – Ты ведь про них говоришь?

– Пауки, как же я их ненавижу. – Согласился рассказчик. – Видишь ли, эти маленькие твари, от природы обделены умением плести обычную паутину. Она у них слишком жидкая, но ядовитая. Под Темнолесьем несколько сетей подземных вод, питающих многочисленные источники. Недостаток, превращенный пауками в огромное преимущество, позволил им жить в норах под землей, вблизи чистых родников.

– Они травят воду?

– Титус, ты схватываешь все на лету. Это странно для рыцаря. Именно, травят воду, а их яд парализует животных, которые приходят на водопой. Сами пауки, размером с кошку, кстати говоря, вылезают после полуночи и пожинают плоды своего труда. Терзают парализованных, еще живых животных, которые почему-то не чуют яда.

– Что-то вообще пить расхотелось.

– А это, возможно, от ягод. Они заставят тебя пропотеть, их для этого и едят. Они содержат малую дозу яда, так что, фактически, мы теперь отравлены. Я подсушил их, чтобы смертельное вещество потеряло свою концентрацию и было не опасно.

– Какого черта? – Возмутился Титус, в иной ситуации он выхватил бы меч, чтобы всех покромсать, но ведь они тоже ели ягоды, значит, знали, что делают. Светлые глаза, слегка притупленные легкой тревогой, смотрели на собеседников.

– Ягоды разогревают твое тело, это хорошо помогает холодными ночами. Взгляни на себя, у тебя скоро слизь носом пойдет. Будет обидно, если непобедимого рыцаря убьет не лес, а обычная простуда. Ведьмовские ягоды расслабляют мышцы и вырабатывают иммунитет к яду, знаешь, как это происходит? Малые дозы яда заставляют тело привыкнуть к нему, приучают бороться. Это рассказал нам один вор из нашего города, он даже еду приправлял этой отравой. Понемногу, разумеется. – Алистер говорил с рыцарем без раздражения в голосе, не так, как обычно отвечал Роланду – все потому, что Титус в отличие от друга, не переспрашивал по несколько раз. – В общем, добрый мужик был.

– Глупец, я бы выразился именно так.

– Не сказал бы. – Заметил Роланд. – В итоге, когда в него выстрелили отравленной стрелой, которая за несколько часов отправила бы на тот свет даже медведя, наш герой всего лишь слегка замарал штаны, ну подумаешь, неделю ходил под себя жидким и теплым, но зато – выжил.

– У вас в городке, наверное, были прекрасные соседи.