Текст книги "Монета Бога Теней (СИ)"

Автор книги: Aaron Byrne

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Твой отец далеко смотрел, раз собирался провернуть такую авантюру с гильдией.

– Он смотрел еще дальше. – Встав с кресла и приковав к себе внимание, война и рыцаря, Алистер прошел к окну и раздвинул шторы – все увидели ночное небо, усыпанное звездами, а внизу красовался бескрайний океан листвы. – Когда-то он сказал нам с братом, что со временем этот край будет независим. И здешние обитатели сделают его таковым, ведь это люди, которым не дали второго шанса, и бросили доживать здесь свои жалкие деньки. Пока в Темнолесье нет лидера, а значит и порядка. Но если появится какая-либо политическая система, которая наладит связь с городками, объединит кланы разбойников, искоренит всех, подобных Профессору…

– Ты говоришь о полноценной стране?

– Я говорю о свободной стране. – Уточнил Алистер.

– Это займет века. – Заметил Титус и подошел к окну, встав рядом с Алистером.

– Не обязательно, сперва нужно набрать людей, наладить лестницу рангов в самой гильдии, заработать капитал, чтобы улучшить жизнь людей. Узнать в чем нуждаются города, мы поможем им и новобранцы появятся сами. Встань на их защиту один раз, и они станут защищать тебя вечно. В этих краях нет ни одной действующей шахты, хотя явно есть что добывать! Только пара лесопилок, смогут озолотить гильдию, ведь срубив одно огромное дерево, можно построить целый корабль! Тут растет что угодно, хотя нет солнца, так почему не засеять участки, где лес будет вырублен?

– Алистер! – Крикнул кто-то в коридоре, голос был незнаком, но можно было предположить, что это кто-то из линчевателей, которые патрулировали дом и искали то, из чего можно возвести баррикады во дворе.

– Я занят!

– Тот рыцарь, из Везерлеха! Он вернулся, хочет сражаться с нами!

– Скажи, что мы превосходим его числом, пусть подумает еще раз!

– Ты не понял! Он хочет сражаться за нас…

– Что делать?

– Кастиэль даст ему поручение, скажет, где его место в строю. Если он хочет сражаться за нас, пусть так и будет. Накормите и напоите рыцаря, дайте ему постель, покажите, где он может привести себя в порядок, но сообщите, что, возможно, это последние дни его жизни.

Глава 8. Так бывает

Первый день зимы, 1670 года

“Можно вымотать зверя, но старайтесь не загонять его в тупик. Если вы все же сделали это, будьте предельно осторожны и не приближайтесь, держите дистанцию, ведь ему не остается ничего иного, кроме как сражаться до последнего.” – Памятка охотнику, автор не указан.

Это был первый день зимы, и в Темнолесье впервые за долгие годы выпал снег. Было довольно тепло, поэтому он просто долетал до земли и таял. Подняв глаза вверх, линчеватель, дежуривший у главного входа, заметил, что небо стало однотонным, приняв светло-серый цвет. Снежинки касались его лица и тут же превращались в капельки воды.

– Давно снега не видел. – Заметил Дэнтон Стоун, стоявший возле него.

– Нас скоро сменят, поедим, выпьем, и отправимся в теплую постель. Честно признаться, суставы крутит.

– Мы уже полторы недели живем в этом поместье, а инквизиции не слышно, больше никаких выстрелов в горах, зачем нам караулить? – Рыцарь-дракон сплюнул на мраморные ступеньки, скривив недовольную гримасу, словно ребенок. – Когда они наконец нападут?

– Так и хорошо, что не нападают! Ты подожди, будешь еще доволен, что нам дали время, мы же собрали два десятка рекрутов, и представь, половина из них легионеры! Думаю, больше выживших легионеров не осталось. А не стреляют они, потому, что мы перехватываем магов и забираем к себе.

– Этот ваш Алистер не удосужился даже встретиться со мной!

– А зачем тебе с ним встречаться? – Удивился линчеватель, который и сам уже неделю не видел их лидера. – Он там сидит и работает, наш командир говорит, что Алистер составляет какой-то план. Мол, у этого места большой потенциал. – Вдохнув полной грудью свежий декабрьский воздух, воин выразил свою искреннюю радость по поводу погоды, он любил зиму, невзирая на мороз и легкий ветер, который дул время от времени.

– Парень из нашего отряда, ты с ним в прошлый раз дежурил, нашел недалеко старую шахту, когда-то ее начали разрабатывать и почему-то забросили. Кастиэль скомандовал паре наших легионеров разведать что там и как, и вот представь, если мы действительно обнаружим золото!

– Член там висячий, а не золото. – Процедил рыцарь.

– Скептик ты, а вот сюда пришел, живешь с нами и не уходишь, а значит, тебе здесь нравится. И не говори, что выбора нет, у всех он есть. Родная страна предала тебя, а мы приютили, и нет, чтобы спасибо сказать, ты только ноешь, как все плохо и как тебя все достало. – Договорив, он отступил в сторону, чтобы его не задела открывающаяся дверь. Это вышел северянин, который с уважением похлопал линчевателя по плечу. – Доброе утро, Роланд.

– Доброе? Где же оно доброе? Я впервые вижу снег в Темнолесье, проснулся от того, что яйца от холода, начали отстукивать гимн Везерлеха, пока горючим не залился, колотить не перестало.

– Надо же. – Вмешался Дэнтон. – А как же невосприимчивость к холоду, которую приписывают вам, воинам севера?

– Там где и твой рыцарский титул, умник, по уши сам знаешь в чем! Я всю жизнь в Темнолесье провел, думаешь, я сосульками гадить умею, если я северянин?

Кристофер уставился на Майю, она сидела напротив него за длинным столом. Шлем инквизитора, лежащий у него на коленях, уже был отполирован до блеска, но он продолжал оттирать от него мнимые пятна. Чародейка уже выходила из себя, бывший офицер словно пропустил ее предположение мимо ушей, и она наконец повторила:

– Я думаю, ты мой брат, пропавший в детстве!

– Скорее всего. – Процедил Кристофер, стиснув зубы.

– Я помню имя своего брата, его забрала инквизиция, вместе с моими родителями. Нашими родителями, братец. Выходит, их они убили, а тебя взрастили как себе подобного. Брось этот шлем! Поговори со мной! Я не могу уже думать об этом, моя голова раскалывается.

– Я сразу же понял, что ты моя сестра, – Пояснил Кристофер, поставив шлем на стол так, чтобы красные окуляры были направлены на Майю, и она поневоле смотрела в свое отражение в шлеме. – Я тот, кто убил наших родителей, поэтому я не говорил тебе вообще ничего. Они просидели в темнице, пока мне не исполнилось шестнадцать лет, потом, меня завели туда, дали меч, и приказали убить заключенных, не проявляя каких-либо эмоций.

– Нет! – Не хотела верить она, отвернувшись от шлема. – Тебе промыли мозги, вот ты и убил их!

– Возможно, но я понял, кого убивал. Я слышал свой крик со стороны, внутри себя, но подавлял его. Не инквизиция погубила их, а я, но знаешь, сестра, они были рады меня видеть, хоть и знали, зачем именно я пришел. Последнее, что сказала мать, что любит и прощает меня.

– Ты не виноват и не предполагал, кем действительно являешься!

– Будто я сейчас знаю. – Проговорил Кристофер, тем самым доведя Майю до слез, она выскочила из-за стола, и помчалась прочь из зала, чуть не сбив Алистера с ног. Проведя ее усталым взглядом, их лидер зашел внутрь и сел напротив бывшего инквизитора. Он был бледен, почти как мертвец, а под глазами были заметны темные пятна.

– Доброе утро, Алистер. – Поздоровался Кристофер.

– Отличный день, чтобы умереть. – Согласился собеседник, выложив из кармана небольшую книжку и толкнув ее в сторону бывшего офицера. Она проехала по дубовому столу и попала Кристоферу прямо в руки. – Мой тебе подарок.

– Страницы белые. – Кристофер бегло перелистал книжицу. – Что это?

– Так и должно быть, это называется “блокнот”. Он, для того чтобы записывать, а не читать, мой друг.

– Зачем он мне?

– Сейчас дойдем и до этого. Измаил вернулся с гор, сообщив, что инквизиция сворачивает лагерь. И скоро они пойдут назад, так что есть шанс, что наши враги пройдут мимо. Хотя я в счастливые совпадения не верю, кто-то скажет, что все маги пошли не вверх, а сюда и тогда, настанет тот самый долгожданный день. Уже вечером, они будут спускаться. И я опасаюсь того, что уже не успею с тобой поговорить, судьба изменчива.

– Звучит как завещание.

– Запиши в этом блокноте все, что знаешь из прошлой жизни. Чертежи, структуру работы инквизиции, схему вашего штаба, может точки ключевые какие-нибудь. – Осознав то, что собеседник не совсем понимает, к чему он клонит, Алистер решил зайти с другой стороны. – В случае нашей победы инквизиция не спустит все на тормозах.

– Но что может сделать гильдия, если вы действительно собрались ее создавать?

– Это здание – целый механизм, Кристофер, и мы можем привести его в действие. Мы – шестерни малого размера, с виду – незначительная деталь. Но мы приводим в движение более крупную, и ее назовем гильдией, но ведь когда-то и она покажется нам недостаточно большой, понимаешь? Хотя может, в свою очередь привести в движение еще более крупный элемент.

– Все Темнолесье?

– Ты смышленый парень, Кристофер, и я думаю, ты поймешь, что даже Темнолесье – просто очередная составляющая, и на ней работа не заканчивается. – Алистер встал из-за стола и направился к выходу, но внезапно остановился. – Кристофер, если ты и правда, ее потерянный брат, то советую поговорить с чародейкой по душам. Никто не знает, как сегодняшний вечер обернется для всех нас.

Наступила ночь, но присущая ей тишина была прервана марширующим взводом инквизиции, который приближался к поместью. Никаких факелов, только красное свечение окуляров во тьме, такое зрелище могло деморализовать кого угодно. Кристофер зарядил ружье, и сидя в темной комнате, осторожно поглядывал в окно, он видел, как бывшие соратники выстраиваются в шеренгу напротив поместья.

На первом этаже командовали Роланд и Кастиэль, они собрали позади себя всех бойцов, которых успели хоть как-то снарядить, вооружить, и подготовить к стычке. Все эти воины были готовы сорваться с места, выбить дверь изнутри и броситься на инквизицию, под пули. Но все же не нарушали приказа и соблюдали гробовую тишину. Посмотрев в окно, можно было понять, что в Темнолесье разыгралась настоящая вьюга – высота сугробов почти достигала колена. Непривычный белый ковер был освещен факелами. Через толпу солдат, стоявших в холле, пробрался облаченный в кожаный доспех Титус, и дойдя до Роланда, начал шепотом докладывать: – Алистер занял позицию, ждите его приказа. – На что Роланд согласно кивнул, хоть едва сдерживался, дабы не рвануть в бой.

Алистер дышал, как в последний раз, в дрожащей руке он держал черную монету. Казалось бы, что сложного в том, чтобы использовать ее, ведь Титус сам отдал ему артефакт, осталось только решиться и освободить свою душу. Но силы воли не хватало. Не сейчас – говорил он сам себе, у меня еще есть силы сражаться, и после, возможно, он все же проверит, что эта монета способна подарить на самом деле.

– Алистер. – Шепнул Измаил, вернув брата в действительность, в горы, где он находился с другими лучниками и стрелками, заряжающими ружья. Территория поместья была как на ладони. Инквизиция смиренно стояла ровными, словно вычерченными под линейку рядами – враги ждали приказа. В темноте виднелись их красные окуляры, наводящие ужас.

– Приготовиться к стрельбе. – Скомандовал Алистер, спрятав артефакт глубоко в карман. – Целиться точно под красные огни, шлемы у них непробиваемы, но не грудные клетки. Раньше меня не стрелять. И помните, после нашего залпа должно остаться как можно меньше стрелков.

– Их там не меньше пятидесяти. – Шепнул кто-то с ружьем, позади Измаила – наемник уже взвел арбалет, который брал в руки очень давно, тот самый, двухзарядный, сделанный из металла.

– Я не говорил, что это будет легко. – Пояснил разведчик, внимательно смотря, как из строя инквизиции вышел офицер. Он прошел ближе к дому, подняв руки вверх, чтобы скрывавшиеся в доме люди не начали стрелять. Посланец остановился в паре метров от дома, чуть не угодив в медвежий капкан, присыпанный снегом.

– В городе нам сказали – Слова инквизитора эхом раздавались по округе, словно шлем усиливал звук, что в этом поместье пребывают нарушители закона Нортленда, беглые легионеры, маги и чародеи, и самый противный тип, который встречается довольно редко, предатель инквизиции! В городе сказали, что здесь есть инквизитор, вставший на сторону врага! Обесчестивший наш орден! Предатель, плюнувший на наш кодекс! Если он здесь, пусть выйдет к нам, и понесет достойное наказание. – Сняв свой шлем, офицер инквизиции продолжил. – И никто не пострадает! – Улыбаясь, продолжал убеждать он, пока Кристофер гневно целился бывшему соратнику промеж глаз, стараясь изо всех сил, чтобы сдержать ярость, и не подвести остальных.

– Эй. – Шепнула Майя, стоявшая позади него. – Они не отдадут тебя инквизиторам, не бойся.

– Ну, предатель, выходи! – Кричал офицер, улыбки на его лице уже не было. Он уже догадывался, кто мог предать орден, ведь вовсю ходили слухи о бывшем "Псе инквизиции", который вроде как "размяк". С Кристофером офицер, предводитель засады и нынешнего штурма, связывал еще один слух, который хотел проверить. – Эй, предатель, правда, что ты убил своих родителей на экзамене?

– Не слушай его. – Продолжала шептать Майя, заботливо положив руку на спину брата.

– Прикончил своих родителей, вшивых магов, таких же выродков, как ты. – Инквизитор сплюнул, почти на сам капкан, он похоже и не собирался останавливаться. – Поговаривали, что им даже не давали мыться все те годы, что они сидели, ожидая своего сыночка. Ты безымянная тварь! Ты…

– У меня есть имя! – Завопил Кристофер. – Меня зовут Кристофер, твою мать! – Прозвучал выстрел, где-то, синхронно выругались Титус и Роланд, а офицер-провокатор, схватившись за пробитую пулей грудь, рухнул на снег, угодив головой в капкан. Он захлопнулся, размозжив ему череп. Вдруг, как по команде, за оружие схватились все инквизиторы, но они неожиданно начали падать один за другим. Прозвучали выстрелы и крики раненых. Из дверей поместья выбежала дюжина бойцов, которые с криками рванули на строй неприятеля. В это время, с гор спускались люди во главе с Алистером, вознесшим над головой короткий стальной меч.

Титус парировал удары двоих медноголовых, а убив их, бросился к третьему, пронзив его мечом. Выстрел, прозвучавший совсем рядом, оглушил рыцаря, но не смог дезориентировать, в такой мясорубке хороший слух – последнее, что ему было нужно. Рядом пронесся воин в красной железной маске и сшиб кого-то с ног. Поваленный прожил до тех пор, пока на его голову, не наступил Кастиэль. Где-то прозвучал крик, который рыцарь услышал несмотря на свою временную глухоту – это был кто-то из линчевателей, пытающийся собрать кишки, выпавшие из распоротого живота. За небольшой промежуток времени безмятежно лежащий белый снег стал багровой слякотью, усеянной трупами.

Алистер ворвался в бой, сразу же проведя лезвием своего клинка по горлу какого-то инквизитора, затем в тот же момент увернулся от выстрела другого противника, через мгновение, сразив неудачливого стрелка. Появившегося в поле зрения инквизитора он бы ликвидировать не успел, и скорее всего, погиб бы на месте, если бы тот не рухнул замертво благодаря меткому выстрелу Измаила. Что-то сбило его с ног, и вместо того, чтобы сгруппироваться, он придерживал в кармане монету, словно сейчас она имела самый большой вес в его жизни. Артефакт не выпал, Алистер упал кому-то в ноги, ребро разведчика хрустнуло, и он перестал свободно дышать. Потом он почувствовал, как крепкие стальные руки Кастиэля отрывают его от земли и ставят обратно на ноги.

– Осторожнее! – Буркнул товарищ по оружию, тут же поймав пробегающего мимо инквизитора, подняв его, как ребенка, Кастиэль подбежал со своей ношей к обрыву и швырнул ее вниз, отчего обреченный завопил, падая во тьму. – Мы несем потери! Роланд, справа заходи!!!

Роланд плохо слышал – ухо было разбито до крови, но смысл приказа был ясен как день. Справа у инквизиции самое большое скопление стрелков, а слева все уже перешли на ближний бой. Он, сорвавшись с места, даже не думая о возможном сопротивлении, разрубил одного из инквизиторов почти пополам, кровь, словно вода из гейзера, окропила всех стоящих рядом. Идти было сложно, скользко, иногда можно было зацепиться о чью-то отрубленную конечность или мертвое тело соратника, но самое гадкое – запутаться в чьих-то кишках. Нужно было выйти из боя живым!

Титус отбил удар, но внезапно поскользнулся. Рыцарь упал на бок и тут же получил удар сапогом по ребрам, прозвучал очередной выстрел и кто-то рухнул на него, прижав седого рыцаря к земле. Лицом в кровь и снег. Глотнув воды с кровью, и чуть не захлебнувшись, Титус пытался выползти, но на него упало еще одно тело. Он прокрутился под завалом, и хотел столкнуть его вниз, но внезапно узнал в убитом Измаила. Застывшими глазами безумец словно смотрел прямо в глаза рыцаря, словно хотел что-то сказать.

– Измаил погиб! – Прокричал кто-то, помогая встать Титусу.

Кристофер выбежал на улицу, чтобы увидеть настоящую бойню. Почти все спасенные ими маги лежали в кровавой грязи, кто-то еще живой, пытался выползти из-под чьего-то трупа. Почти невозможно было отличить союзников от врагов – все были испачканы кровью, которая была везде, и хоть начиналась метель, запах смерти не развеивался.

На Роланда навалилось двое, один врезал ему прикладом, повалив на колено, а другой коленом расшиб бровь. Едва собрав силы, северянин схватил одного за пах, сжав так сильно, что он завизжал, перекричав шум боя. Роланд пронзил его мечом, а кончиком, торчавшим из тела, разрезал сухожилие второму нападавшему. Кое-как поднявшись, но, практически не ощущая тела, он неистово закричал, словно в северянине проснулось что-то звериное. Взмах двуручного меча влево, затем вправо, выпад в сторону, удар наотмашь, затем снова налево! Вокруг него погибало все больше людей, а его меч, только и успевал скрежетать по костям, рубить плоть.

Он чувствовал, как орудие становилось невесомым, но удары, наоборот приносили куда больше вреда. Роланд практически без усилий срубил голову пробегающему мимо инквизитору, очень ровно, едва не задев шлем. Сзади, на него кто-то напал, другой противник пытался подойти справа, третий – приближался слева и инстинктивно поняв, что он уже попросту не может сражаться, так как трое нападающих повалят его на землю, пронзил себя и одного из врагов своим же мечом. Рухнув на колени вместе с уже мертвым врагом, под крики, призывавшие инквизицию к отступлению, он понял, произошло и упал. Северянин дрожащей рукой скинул с себя красную железную маску, которая сразу же утонула в кровавой луже. Для него, это был самый лучший бой – за самого себя, а не во имя какого-то правителя.

Дэнтон был озадачен, его любимого "огнедышащего напитка" не хватало, он сделал последний глоток из фляги. Алхимическое зелье начало взаимодействовать со слюной, оставался только один элемент, чтобы жидкость вспыхнула – воздух. Скривившись, он извергнул пламя на убегающих инквизиторов. Клубы яркого пламени окутали врагов, и они ничего не могли поделать – это наука, а не магия и именно ее рыцарь-дракон уважал сильнее всего. Прозвучал выстрел, один среди многих, он отличался лишь тем, что был очень близко к нему. Рядом с Дэнтоном упал знакомый линчеватель – именно с ним он дежурил утром у главного входа в это проклятое поместье. Раздался всплеск крови, смешанной с водой, знакомое лицо кануло в это месиво, закрыв собой с последнее белое пятно снега на земле – вместе с ним иссякла и сама и вера в победу.

Кристофер только что сделал выстрел, и очередной инквизитор приблизился к нему, обнажив клинок, жестикулируя свободной рукой, и что-то выкрикивая. Он не слышал что именно, будучи оглушенным собственным выстрелом. Он все равно не успел бы перезарядить ружье, поэтому – оставалось только одно – решаться на ближний бой. Вместе с притоком силы, загудела и батарея, та самая стабильная батарея, которую инженеры инквизиции так хвалили, мол, она в десяток раз вместительнее старой. Так почему она перегружена? Неужели это его сила, как это возможно?

Сжав в кулак, как он думал – только волю, Кристофер увернулся от взмаха инквизиторского клинка и нанес удар в живот нападавшему, не ожидая увидеть такой эффект! Кулак словно оброс льдом, полутораметровый ледяной шип пронзил тело бывшего сослуживца, обдав сражающихся позади друзей и врагов кровью. Вот оно! Энергия в нем, это лед, единственная магия, которую Кристофер не успел еще повидать на своем веку. Он разозлился еще сильнее, и буря усилилась, сражение продолжалось и походило уже на драку в грязи. Крови было по щиколотку, просто неглубокий кровавый бассейн, из которого торчали спины врагов, а сражающиеся лениво толкались. Сражение было не таким, как вначале.

Роланд уже не чувствовал боли, он приоткрыл глаза и понял, что его голова покоится на коленях у Титуса, тело согрелось, ведь он лежал в теплой крови. Метель окончательно стихла. Северянин еще раз осмотрел поле боя своими ярко-синими глазами. И понял, что если инквизиторы и остались, то они могли пошевелить только пальцем. В стороне слышались стоны и женский плач. У самого поместья сидел Дэнтон, зажимая пулевое ранение в ноге, а где-то на коленях стоял Кастиэль, пытаясь отдышаться. Недалеко от него, в горе трупов, Роланд узнал рыжеволосого брата Алистера.

– Справились? – Крутил головой воин, словно та была очень тяжелой. Рыцарь поддерживал дрожащими окровавленными руками

– Да, друг, мы сделали это. – Через силу процедил Роланд, чувствуя, как жизнь покидает его. Взгляд упал ниже, на рукоять своего же меча, торчащего из живота. Наверное, он не мог двигаться из-за поврежденного позвоночника – подумал северянин, да, такую рану он не смог бы зашить. Вдруг послышался всплеск воды, к ним подбежал Алистер, который сразу рухнул на колени возле него и Титуса, забрызгав их кровью.

– Нет! – Прокричал разведчик, оба впервые увидели слезу, которая появилась на щеке Алистера.

– Ему уже не помочь. – Заметил рыцарь, глядя, как и без того ослабевший Алистер, схватился за плечи друга, лежащего на его коленях. Из плеча разведчика сочилась кровь, по его догадкам это было пулевое ранение, доказательство того, что неуязвимых людей нет. Но Алистер словно не чувствовал боли. Дыхание северянина ослабело настолько, что можно было предположить, что он уже отлетел в мир иной, но оба отказывались этому верить. Алистер дрожащими руками принялся искать монету, артефакт, который мог спасти кому-то из них жизнь или вовсе погубить душу.

– Он не умрет вот так!

– Да что ты делаешь? – Запаниковал Титус. – Она может ему вовсе не помочь! И даже если так, он упокоится в мире своих богов, но ты, будешь вечно гнить в рабстве, терпя пытки. Думаешь, он хотел бы для тебя такой участи?

– Он не умрет! Не так, и не сейчас! – Со всей злобой, сверкая глазами процедил Алистер, сжав в руке черную монету. По ладони сочилась ярко-алая кровь.

– Я не позволю тебе сделать это. – Уверенно сказал рыцарь, он уже хотел вмешаться, но из-за умирающего воина, лежавшего у него на руках, не успел среагировать, и отразить летящий кулак Алистера, нацеленный прямо в бровь. В ушах зазвенело, глаза увидели только яркую вспышку, и он ощутил, что завалился на спину. Когда зрение вернулось, он увидел, как Алистер чтобы вынул и отшвырнул меч, пронзивший его друга, после чего приложил монету к груди Роланда, который стремительно терял последние силы. Вскочив на ноги, и накинувшись на разведчика, прижав его руки к мокрой от крови земле, Титус заметил только пепел, оставшийся от монеты, словно артефакт рассыпался. Глаза разведчика были полны ужаса, губы дрожали, и рыцарь отпустил его, бросив пристальный взгляд назад. Роланд лежал на спине, Титус подбирался к нему очень осторожно, прислушиваясь к дыханию друга. Седоволосый рыцарь сорвал стальной нагрудник, взглянул на окровавленную тунику, разрезанную на животе, и тут же разорвал ее. На теле не было ни единого пореза, и даже старые шрамы, словно растворились. А на месте смертельного ранения, теперь красовался ожог, словно клеймо, от той самой монеты – маленький ореол с вороном и короной, выглядел он так, словно был там всегда.

– Я поступил правильно. – Заявил Алистер, встав, он вытер с лица кровь. – Ни один бог не получит мою душу, мой друг, так что, я что-то придумаю. Я всегда придумывал что-нибудь, всегда выходил сухим из воды. – Титус с выражением страха и смятения на лице оглянулся назад.

– Ты не знаешь что сделал! Ты проклял себя, обрек на вечную службу, без права оспорить это.

– Что-то придумаем. – Заявил Алистер, как вдруг услышал выстрел. Кто-то из инквизиторов сумел доползти до ружья, решив напоследок отдать должное своей миссии, и застрелить хоть кого-то. Ведь в бою у него не получилось этого сделать, его все время откидывали в стороны, несколько раз ранили, пока какой-то рыжеволосый психопат не всадил нож в его поясницу.

Алистер в последний раз окинул взглядом Титуса, он был испуган, словно снова стал ребенком. Глупые рыцари – подумал последний разведчик серого легиона, ведь действительно, в жизни так бывает. Он опустил глаза вниз, когда-то, около нового сквозного отверстия, откуда, сейчас сочится кровь, торчало два арбалетных болта. Похоже, никому не удается обмануть судьбу дважды. Он хотел что-то прошептать, но не смог, а просто рухнул на колени, подняв тучу брызг и затем повалился на бок, отчего кровяной бассейн издал очередной шлепок.

Титус ничего не мог сделать: ни выдавить из себя звук, ни пошевелиться. Именно так он чувствовал себя тогда, когда нужно было делать роковой выбор, в день, когда он потерял и друга, и любимую. Но проще ли было ему сейчас? Пока Кастиэль втаптывал лицо стрелявшего как можно глубже в землю, смяв его шлем так, что в него сложно было бы вставить руку, не то что голову, рыцарь стал понимать, что ошибался. Неужели человек, который навязывал ему то, что нельзя помогать людям, лезть грудью на амбразуру пожертвовал душой, чтобы спасти друга и теперь бездыханный лежит на земле?

Виноват ли Титус в том, что не смог спасти никого, позволил близкому человеку подписать себе приговор к вечному рабству? Неужели это та свобода, которой он бредил? Буквально на четвереньках, рыцарь подполз к Алистеру и перевернул его на спину. Когда-то разведчик говорил ему, что если человек умирает с чистой душой, зрачки сужены, так как он видит свет. Увиденное поразило его, словно это он выстрелил в Алистера, на лице которого застыло выражение ужаса и отчаянья, а глаза… глаза были черными как смола. Бывшие черными и при жизни, они полностью лишились белков, словно зрачки раскрылись так сильно, что охватили глазные яблоки. Будто умирающий стремился увидеть хоть частичку света в месте, где тьма заполонила все вокруг.

– Прости. – Проговорил рыцарь, извиняясь за то, что не сумел помешать. Это была уже не простая и не обещающая ничего веселого смерть, это было доказательство того, что все же, что-то есть по ту сторону бытия. Но может, это просто из-за болезни? Он же болел, верно? Смертельно болел! Как бы то ни было, это безвыходная ситуация, как поворот, ведущий в тупик, придется возвращаться. Он закрыл ладонью веки умершего друга, как послышался всплеск от шагов подходящего соратника.

– Так бывает. – Процедил Кастиэль, неподалеку стоял онемевший Кристофер, осматривая Роланда.

– Так бывает? – Удивленно переспросил Титус.

– Так бывает.

– Все что ты можешь сказать, это то, что так бывает, Кастиэль?

– Я знал его подольше, чем ты, приятель. Я по-своему буду выказывать свое почтение, скорбь от утраты, и не только о нем. Так бывает. – Повторил двухметровый легионер, осматривая поле боя. – Люди гибнут, и это случается часто. Просто свыкнись с этим, и прими как должное. Успокой себя мыслью, что он погиб за благое дело.

– Я познакомился с одним Алистером, а похороню другого.

– Боюсь. – Начал Кастиэль, осмотревшись вокруг. – Хоронить придется не только его.