Текст книги "Монета Бога Теней (СИ)"

Автор книги: Aaron Byrne

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Мы сражались без потерь. Эффект неожиданности, погодные условия – все было на нашей стороне. Появилась уверенность в бессилии Легиона даже у тех, кто изначально не верил в эту затею. Нас было не так много, но наемники Острогорья оказали неоценимую помощь. И в пылу сражения я встретился лицом к лицу с одним легионером. Я всадил ему две стрелы в сердце, и лишь потом, когда с него слетела маска, узнал в нем тебя. – Не сдержавшись в веках, слезы Измаила побежали по щекам, скатываясь на меховую подстилку под ним.

– Хватит разводить нюни! Что за день сегодня выдался? Тогда я был на пути в загробный мир, как и сейчас! Но я не хнычу о своей тяжкой судьбе. Не помню, чтоб отец воспитывал нас, как дочерей, так что собери волю в кулак и продолжи.

– Прости меня.

– Кто сделал заказ? – Холодно процедил Алистер.

– На сургуче была королевская печать, это был явно не король, ведь в заказе было имя его любимого сына, кажется, это был младший принц. Никто иной не мог заплатить так много. Единственная улика, само письмо, было сожжено, как того требовал договор.

– Брат на брата, ирония, верно?

– Я сделал то, о чем мечтал каждый день после твоей, как мне казалось, гибели. Хотел вымолить у тебя прощение, попробовать сказать тебе о том, как сильно я сожалею. Теперь можешь пустить в ход нож из рукава, я знаю, что он у тебя есть, ты ведь Де-Ветт. Все мы делаем ошибки, а за них приходится расплачиваться, так что это было бы справедливо с твоей стороны.

– Пустые слова, а этот нож. – Алистер потрусил ним перед лицом брата. – Для свежевания, а не для братоубийства. Я не убью тебя, тем более за то, что сделал бы и сам. Мы прирожденные убийцы – грех этим не зарабатывать. Если у кого-то ковать мечи и латы получается лучше, чем дышать, ясное дело, он пойдет в кузнецы. Твой грех в том, что ты оставил меня. Но если хочешь заслужить прощение, тебе придется кое-что сделать для меня, стать моим оружием в нелегком пути.

– Я стану твоим оружием, брат.

– Станешь, не сомневайся. – Алистер повертев в руке нож для свежевания, спрятал его за пояс. – Ты скептически отзываешься о гильдии убийц, однако заявляешь, что был среди наемников, не кажется ли тебе, что ты противоречишь самому себе.

– Это была не та гильдия убийц, в связи с которой обвинили отца, а просто горстка людей, способных искусно убивать. Отец не был чист на руку, но к легендарному составу гильдии, которой наверняка нет, отношения не имел. Слухи о ней, наверняка пустило правительство, дабы оправдать свои неудачи.

– Мол, это работала гильдия профессионалов, поэтому жертв было не избежать, и мы не виноваты?

– Разумеется. – Измаил тяжело вздохнул. – Не исключено, что они сами убивали людей, перешедших им дорогу, а когда появились вопросы о том, почему убийцы всегда знают о подноготной высокопоставленных чиновников, решили спихнуть всю вину на нашего отца, так как он занимал высокое место в совете.

– И заодно избавились еще от одного человека, который мешал?

– Да, но это лично моя теория.

Вот уже несколько часов, Кристофер смотрел на пламя костра, а на коленях лежала миска с куском жареного мяса. К нему он так и не притронулся, из-за недоверия к людям, которые так просто его приняли, позвали, дали еду и воду. К такому отношению, ни один инквизитор не был готов. Когда к нему подсел Титус, бывший офицер инквизиции попятился в сторону, с опасением осматривая седого гостя.

– Нервничаешь?

– Может. – Пожал плечами Кристофер. – Они забрали мое оружие и не сводят с меня глаз.

– Чего ты ожидал от подобного союза? Никто не уснет, зная, что в лагере инквизитор, который может воспользоваться случаем и убить всех во сне. Если ты истинно не враг нам, то находишься в полной безопасности и волноваться не о чем. – Пояснил рыцарь, с улыбкой взглянув на длинноволосого инквизитора, который все же решил поесть, и принялся пробовать пищу. – Так что не удивляйся, что линчеватели косо смотрят в твою сторону, возможно, они боятся тебя сильнее, чем ты их. Давай просто побеседуем, ты маг?

– Верно, маг-инквизитор, такая вот белая ворона. Бельмо на глазу, которое не собирается сходить. Я выбираю жизнь, хоть и был до этого в бегах от самого себя – так и жил все это время. Столько сомнений, столько жертв, зачастую невинные люди погибали от моей руки.

– У всех свои демоны. В нашем лагере непростые люди: каждый из них хранит страшнейшую из тайн, о которой не хочется даже вспоминать. Ты чувствуешь себя не, таким как все, я прекрасно знаю как это. Знаю, как жить среди тех, кто отличается от тебя.

– Ты ведь про энергию, которая исходит от тебя? – Спросил инквизитор, глядя, как на лбу рыцаря выступил пот. – Я ведь все еще в костюме, не забывай, всякие датчики, я чувствую тебя настоящего. Но ты не маг, просто в тебе есть что-то не от мира сего.

– Это должно оставаться в секрете, надеюсь, ты понимаешь это.

– Понимаю, как ты сказал, у всех есть страшная тайна.

– На другом конце лагеря сидят два брата. Один думал, что убил другого семь лет тому назад, а другой думал, что старший бросил его еще в раннем детстве. Это тебе как яркий пример того, что твои поступки в прошлом могут быть перекрыты будущими делами.

– Я даже не знаю, кто я? Знаю только свое имя, мало что помню из своего детства. Кроме того, что был не в своей тарелке, жил по уставу, ничего толком не знал. Но спроси меня, как вычислить мага, вселить страх в простой народ – и я отвечу тебе. Перескажу полный курс по доктрине террора, теории пропаганды, начерчу схему парового двигателя, а спроси что другое – не отвечу. Да так подробно обо всем знаю, что можно записывать с моих слов, я продиктую копию кодекса инквизиции и сумею воспитать целое поколение себе подобных.

– Каждый должен самостоятельно понять, кто он есть на самом деле. Я не скажу, что полностью доверяю тебе, но верю в то, что ты неплохой человек. – Титус начал выискивать взглядом Алистера, но его нигде не было, как впрочем и спасенного им линчевателя, отныне носящего шутливое имя Одноногий.

– Что этот ваш Алистер задумал, ведь мы продолжаем идти к горам, к засаде инквизиции? О каком таком месте, безопасном для всех нас он говорил? Сесть на колени к инквизиции – не самая блестящая идея, хотя другие отзываются о нем, как о стратеге.

– Туда мы и направляемся, в безопасное место.

– Как нам поможет этот план? Мы же сами идем в ловушку, а подобное принято называть суицидом.

– Алистер – самый скользкий человек, которого мне только доводилось встречать, понятия не имею, что за аферы он вечно крутит, но разведчик не вел бы своих людей к верной гибели. Что-то созрело у него в голове, какой-то умысел, отчего даже мне не по себе.

– Ты доверяешь ему, но я не замечаю, что ты полностью уверен в нем.

– Мой орден должен искать артефакты, прятать их от людей…

– Ты из Везерлеха? – Перебил его Кристофер. – Орден Пламени?

– Верно, не знал, что вам об этом рассказывают.

– В бараках, мы нередко шутили о вашем ордене. – Улыбнулся инквизитор. Но никакой открытой неприязни мы к вам не испытываем. – Шутки порождала похожесть наших профессий: только вы ищете то, что порождает магия, а мы, то, что порождает ее. Например, что будет, если маг сходит на горшок?

– Что? – Поинтересовался Титус, стараясь сдержать улыбку.

– Придет бронзовый человечек, заберет горшок и спрячет в хранилище.

– Ну. Вообще-то, как-то так и происходит. – Засмеялся рыцарь, не бросая своего второго занятия и краем глаза выискивая таинственного Алистера. – Шуток про инквизицию тоже много, не сомневайся. Алистер как-то рассказывал, но чаще он шутит про рыцарей, даже представить не могу, чем они ему насолили. Нередко говорил о наших умственных способностях… разное. Сравнивал на с мертвыми животными, которые умерли, из-за того что подавились хлебом, а причиной такого печального итога была их тупость.

– Так что ты рассказывал про Орден?

– Точно, я расстроен из-за того, что буквально из-под носа у меня выскользнул один артефакт. Сегодня я добыл его, но теперь я знаю о нем больше. Порождение магии Тени, занятная вещица. Алистер провернул какую-то авантюру, смысла которой я либо не понял, либо все действительно куда масштабней, чем, кажется.

– Алистер – темная лошадка?

– Еще какая. – Вмешался Роланд, зайдя со спины, чем изрядно напугал Титуса и Кристофа.

– Роланд? – Поинтересовался инквизитор, на что воин согласно кивнул и, словно ребенок, принялся рассматривать его снаряжение, подергивая за ремешки батареи, медную толстую проволоку, идущую вдоль рук и оттягивая воротник. – Нравится? Можешь взять себе, ведь мне этой формы больше не носить.

– Мило, но на мою груду мышц, подобное не налезет, вам, соломинкам, проще.

– Я все равно собирался избавиться от этой формы.

– Не стоит. – Заметил Роланд, присаживаясь рядом и протягивая им початую бутыль вина. – Твоя форма еще пригодится, у Алистера могут быть на нее какие-то планы. И даже если нет, то мы можем раскрасить ее, как-то угрожающе, украсить шлем коваными узорами, добавить какой-то череп, усилить броню, чтобы ты выглядел подобающе среди нашей команды невероятных героев.

– Вы все так себя называете, или ты единолично окрестил вашу экспедицию?

– Пожалуй, я ее переименую. – Согласился воин, игнорируя смех рыцаря. – А может, и рога на твой шлем приварим, будешь как истинный северянин. Я еще подумаю, может, вообще крылья тебе смастерим, как у летучей мыши. Выпей лучше вина, у этого Профессора целый подвал был им забит, часть я в лесу припрятал, на будущее.

– Что у него за планы?

– Пока не знаю, он толком и не говорил. Я просто предложил убить тебя, а он сказал, что вместе у нас больше шансов выжить. Едва узнаю своего друга, он очень изменился. Потом я сказал, что один человек не противник для целой армии, а он ответил что-то наподобие этого: “Он имел смелость пойти против своей натуры, что помешает ему пойти против целой армии?”. В общем, Алистер парень умный, даже слишком, иногда хочется выбить часть этого ума чем-то тяжелым.

– Не сказал бы, что там нас ждет армия.

– Тем лучше. – Заметил Титус. – Будет больше шансов покинуть Темнолесье.

– Не скажи, мой дорогой друг. – Возрадовался Роланд, чем просто заставил Титуса отпить вина и крепко задуматься. – Он и не собирается пока пересекать границу. Мы останемся тут на время этого шествия инквизиции через Темнолесье, а как именно перейдем потом, я так и не понял, но черт, ты ведь знаешь Алистера – что-то придумает.

– Что это значит? – Возмутился Титус. Вскочив, он отправился искать Алистера.

Кристоф взял уже ничейную бутылку вина и отпил из нее – это был первый глоток вина за всю его жизнь. Ведь крепкие напитки были запрещены всему инквизиторскому составу, включая офицеров. Это была еще одна причина восстать против куратора и его глупых правил.

– Невероятно вкусный напиток.

– Ты никогда вина не пробовал? – Удивился воин, подсев ближе и уставившись на него, словно увидел действительно странную картину. – Только не говори, что было не положено по уставу?

– Не положено.

– А отношения с женщиной?

– Никогда.

– С мужчиной? – Перепугался Роланд.

– Никогда.

– Слава богам. – Сплюнул воин. – То есть, ты всю жизнь игрался сам с собой?

– Не понимаю, о чем ты.

– Боги, пролети рядом дракон, я удивлюсь ему меньше чем этому бреду. Впервые вижу человека, который так напрасно живет. – Отпив из стальной фляги, которая была припрятана в кожаной броне, воин поинтересовался. – Титус услышал о том, что мы не собираемся пересекать границу и был огорчен, но не ты.

– Мне нечего терять, у меня нет семьи, дома, цели – идти некуда. Все что сейчас меня окружает – полная импровизация: меняются декорации, имена, лица, все что-то хотят, скрывают и о чем-то сожалеют. Это точно не мой мир – мой мир рухнул. Даже толком не осознаю, где нахожусь, зачем, и почему. Чего ожидать от завтрашнего дня, если до этого не знал чем жил вчера?

– Понимаю, у меня тоже нет дома и семьи. Ну, в какой-то мере, Алистер и Титус моя семья, я хоть с рыцарем я не так давно знаком, но сочту за честь сражаться с ним плечом к плечу. Только вот чувствую себя немного дискомфортно из-за этого убийцы, он пришел и назвался его братом, они говорили о чем-то весь вечер. А вот на меня, лучшего друга, времени нет.

– Ты же видишь, что я не особо понимаю, о чем ты? – Спросил инквизитор, на что получил ответ в виде улыбки и дружеского хлопка по плечу. – Алистер, мой старый друг, все годы, что я его знал жаловался на невозможность придушить своих брата и отца.

– Придушить?

– Я смягчил его слова, просто, если я буду говорить так, как обычно говорит он, у тебя завянут уши, и хоть, инквизиторы, искусны в пытках, тебе все равно эти его планы, показались бы чересчур жестокими и бесчеловечными. Они якобы бросили его еще давно, и он не говорил об этом так подробно, как хотелось бы.

– И сейчас они просто разговаривали? – Удивился Кристофер.

– Верно, так вот просто, без криков, спокойно. Не знаю, почему это так выводит меня из себя?

– Просто теперь ты получаешь минимум внимания. Не хотелось бы вспоминать об этом, однако еще лет пять тому назад, я старался как можно лучше выслужиться перед куратором. Делал все, что было необходимо инквизиции, задания выполнял как по учебнику, без погрешностей, все было настолько хорошо, что мне даже не поручали бумажную работу. Мол, ты настолько хорош, что лучше делай самое интересное.

– Постой-постой. – Остановил его воин. – Куратор, это что-то вроде наставника?

– Да, это наставник, однако, всей инквизиции разом. Королевствами правят короли, империей владеет император, а вот инквизицией руководит куратор, не шибко мудрено, верно?

– И вы все свои операции записываете?

– Да, абсолютно все, описываем все в деталях, как и кого, что и куда, с кем пришлось говорить, как добывали информацию, где все же нашли цель и как ее обезвредили. Всего понемногу, от такого зависело и наше жалование, и продвижение по карьерной лестнице.

– В нашем с Алистером случае, жалованье зависело от финансового положения жертвы грабежа.

– Не мне судить вас, на моей душе больше грехов.

– Стал ярым противником старых идеалов? – Засмеялся Роланд, его несколько забавляло, когда кто-то убежденный в чем-то, отступал от этого, резко, словно вырывая зуб. – Если честно, идейности вам было не занимать, фанатики, никак иначе вас не назовешь.

– Мне кажется, Роланд, я уже вышел из их числа и когда наконец-то разберусь в себе, смогу здраво продумать планы. Возродить бы в себе того человека, кем я мог бы вырасти в нормальных условиях, стереть все воспоминания, найти себе домик, чтобы жить там беззаветно – вот и все.

– Избавиться от воспоминаний тебе поможет выпивка.

– Сомневаюсь. – Признался инквизитор, но не смог побороть себя и выпил еще. Вино отдавало горечью, но словно могло заполнить пустоту внутри, словно прошлое воплотилось в живое существо, и тонуло в бутылке.

– А ты не сомневайся, я начал пить с тех пор, когда впервые убил. И знаешь, я убил ради своего друга Алистера, мы были еще подростками. В отличие от него, я ходил в школу, как и все нормальные дети и рассказывал другу обо всем, что там изучали. В отличие от него, я не старался избегать конфликтов, а очень любил их, но он все равно в них попадал. Тогда он еще не научился решать спор при помощи своего острого языка. Так было и тогда, в тот день. Я возвращался из школы, и обратил внимание на знакомых парней, у нас был общий учитель и я знал, что не было в тот день на занятиях. Я не мог не вмешаться в происходящее: они избивали моего друга.

– Но ты за него вступился.

– Верно, я толкнул одного из мальчиков, и он упал с небольшого холма. Его живот пробила ветка, которая торчала из кустов и почему-то оказалась настолько острой. Никто тогда и словом не обмолвился, все боялись, что я убью их, если они проговорятся, а Алистер еще больше запугал их, в случае чего, угрожая сказать, что это они его толкнули.

– И вам бы поверили? – Засомневался Кристофер.

– Да, они бы поверили, Кристоф, ведь всем было известно, что еще неделю назад, эта компания не ладила с погибшим, они задирали его, но потом он начал носить им сладости. Шоколад, который делают где-то в Везерлехе. В итоге родители того мальчика, думали, что он просто упал, пока гулял один, а предположений, почему так могло случиться – уйма. Он мог собирать грибы, просто гулять или подсмотреть идти к купальням, чтобы подсматривать за девушками. Они его очень интересовали. Алистер меня успокоил, сказав, что бояться нечего, что это не моя вина. А сам начал держать в страхе всех наших сверстников, заставлять их платить, снабжать его информацией о том, кто какими ценностями владеет, и тому подобное. Мы взрослели вместе и вместе становились ближе к скользкой преступной тропе.

– Ты доверился вору, которому спас жизнь?

– Он спасал мою куда чаще, поверь.

Глава 7. Соколиное гнездо

Осень 1670 года, Темнолесье, Безымянный Город.

«…Это место – луч света в вечной ночи, оно словно парит над мрачными лесами. Забавно, но, несмотря на то, что для строительства была выбрана высочайшая точка, в темной низине, о поместье даже не знают…» – Из путеводителя по северу, раздел о Темнолесье, описание поместья Соколиное гнездо.

Темнолесье не могло похвастаться большим количеством городов, это понятно – мало кто захочет здесь жить, а те, у кого выбора все же не было, сбивались в небольшие общины, которым не спешили выдумывать громкие названия. Один из таких городов был почти на стыке леса и гор, через которые, по версии инквизиции, должны были спасаться беглецы. Городок не имел названия, но хорошо запоминался теми, кто в нем бывал, и рассказы о нем начинались с фразы “когда я был в Безымянном городке”. Он был выстроен в виде островков, соединенных подвесными мостами. Каждый островок лежал на разной высоте, отчего город издали напоминал ступени. Наверх вела извилистая узкая тропа, которая виляла от одного кусочка города к другому и, выходя за его пределы, устремлялась еще выше – к переходу в Везерлех.

Взору путника открывались разномастные строения: деревянно-каменные или деревянные, в основном – одноэтажные, с неаккуратными черепичными крышами. Почти каждое здание окружали толстые балки, поддерживающие стены, поскольку их здесь строили без фундамента. Иногда на крышах раскладывали шкуры, ягоды или растения, чтобы они прогревались и подсушивались под солнечными лучами. Да, свет солнца достигал этой части Темнолесья, чем могли похвастаться не все местные селения. Дома здесь строили без подвалов. Жители боялись, что скала расколется, отчего часть населения просто отправится к праотцам. Никто не знал наверняка, возможно ли это, но люди не решались рисковать, да и само сооружение подвала в скальной породе – занятие не из легких.

– Удивительно! – Поспешил заявить Титус, оглядываясь по сторонам. Дневное солнце слепило его глаза, уже привыкшие к вечному мраку. Он посмотрел вниз и увидел целое море листвы – бескрайнее, но выглядевшее так привычно, что даже не верилось, что внизу настоящая бездна. К нему, прихрамывая, подошел Роланд, который почему-то пребывал в хорошем расположении духа.

– Вовсе нет, мой друг. – Сжав крепкой рукой плечо рыцаря, воин внезапно ощутил прилив энергии. Их путь близился к завершению, и это взбодрило Роланда. – Там, в горах, путь на свободу. Везерлех! Страна замков, рыцарей и вечного лета, там на плодородных полях золотятся колосья пшеницы, а пастухи следят за огромными стадами. Почему же ты не радуешься этому?

– Инквизиция не даст нам просто выйти отсюда, мы в ловушке.

– Я думал, ты готов покинуть это место, даже вперед ногами, лежа на щите. – Удивился воин, позади рыцаря стали проходить линчеватели, с тоской посматривая высоко в горы. Они тоже понимали, что путь отсюда будет очень не прост. – Эй, Титус, выше нос! Мир прекрасен! Твоего брата съели людоеды, ты дал жару Профессору, а Алистер, за всю дорогу не буркнул в твой адрес ни слова.

– У селения нет названия? – Подкрался Кристофер, проходящие мимо люди посматривали на него с интересом, но не удивлялись присутствию инквизитора.

– Оно не нуждается в названии, сюда захаживает немного путешественников. – Роланд осмотрел толпу, это были в основном молодые люди, стариков нигде не было видно. – Забавно видеть, что здесь не удивлены появлению инквизитора, тебя нужно куда-нибудь спрятать. – Закончив, воин хлопнул в ладоши, а Титус перевел взгляд на Алистера, который неподвижно стоял неподалеку, слегка пошатываясь и устремив свой взгляд вверх.

– Что он высматривает? – Роланд взглянул на своего друга, и безмолвно отвечая на вопрос рыцаря, указал рукой на скалы, где находился небольшой сосновый лес. С большого расстояния едва различалась темная крыша, выглядывающая из-за деревьев.

– Поместье, принадлежавшее его семье, Соколиное гнездо. Вон там, в тех соснах, видишь?

– Почему он не живет в поместье?

– Когда Алистер остался один, пришли люди и отобрали то, что по праву принадлежало потомку рода Де-Ветт. – Вздохнул Роланд, больше не прикрывая рану рукой – из-за подъема в гору она начала кровоточить, а аккуратный шов разошелся. – Некое объединение, то ли гильдия, то ли орден, в общем, не разберешь без бутылки вина. Может, даже наемники – Алистер никогда особо не хотел об этом говорить. Выселить подростка из пустого дома не составило никакого труда – всю прислугу вырезали, а он бежал.

– Он лишился своего дома, но не жизни, ему повезло. – Размышлял рыцарь, Роланд хотел спросить его еще что-то, но его перебил бесшумно подкравшийся Алистер, указывающий пальцем на трактир. Это было длинное здание, где путник мог остановиться на ночлег. Безымянный трактир в Безымянном городе, полнейшая гармония.

– Вы, трое, туда. – Буркнул разведчик. – Не стоит инквизитору светиться на улицах, жители не знают что он у нас ручной и не несет им угрозы. Они могут не так понять и решат убрать его.

– Алистер, я здесь стою и все слышу. – Возмутился Кристофер, поправив ремешок от ружья.

– Ой, ну прости. – С сарказмом промолвил Алистер. – Будь благодарен за то, что мы взяли тебя с собой, иначе бы сам со всем разбирался. – Договорив, разведчик ушел, даже не удосужившись сказать что-то еще, а инквизитор с гримасой обиды на лице повернулся к седому рыцарю.

– Он всегда такая сволочь?

– Привыкнешь.

Дэнтон Стоун, рыцарь-дракон Везерлеха, поправив пояс, осмотрел Безымянный городок. С каждым днем он все больше удивлялся тому, что раньше слышал о Темнолесье, ведь вроде бы, место приличное.

– Узнаешь того рыцаря – укажешь пальцем. – Скомандовал Дэнтон.

– Да, но ты ведь понимаешь, что он хороший человек?

– Да, но ты ведь понимаешь, что у меня приказ?

– Ты всю жизнь не расстаешься с мыслью, что мир окрашен только в те тона, которые есть на флаге твоей страны?

– Не все время, когда нет заданий, я ловлю себя на том, что люблю Гаарден за его литературу.

– Да ты бунтарь. – Заметила Майя.

– Я понимаю, как выгляжу со стороны, но я не плохой человек, даже убийцей себя не назову. Хотя, я ведь охотник на рыцарей. Нет, все равно не назову. Скажем так, я специалист по их устранению, и пусть я всего лишь выполняю приказ, но делаю мир чище.

– Убивая порядочного человека?

– Послушай, Майя. – Полушепотом сказал он, наклонившись к ней поближе, дабы прохожие не услышали даже слова. – Те лесорубы сами себе не перерезали, смекаешь? Да и ты согласилась с условиями. Давай снимем комнату на ночь, они наверняка тоже остановятся в трактире.

Обстановка слегка настораживала Титуса. Всем троим пришлось заселиться в одну двухместную комнату, так как все остальные были заняты. В одной из комнат, по словам трактирщика, жили два молодых парня, явно нездешние. Во второй – какой-то рыцарь и его спутница. А оставшаяся дюжина – была заселена магами и, возможно, легионерами.

Двухместная комната представляла собой помещение без окон с деревянными стенами, деревянным полом и очень высоким потолком. Кровати, на удивление, оказались удобными, как для такой гостиницы, и это очень обрадовало Титуса. Хорошее, хоть и дороговатое вино удивило его соседа-воина. Инквизитор просто сидел на кровати и старался ослабить нагрудный ремень батареи, которая постоянно гудела из-за близости его магической сущности и непрерывно подзаряжалась его энергией. В комнату заскочил Алистер и, бросив свои вещи, принялся снаряжаться.

– Пора. – Бросил Алистер, натягивая второй сапог и прыгая на одной ноге к выходу из комнаты.

– Ты едва дождался вечера, верно?

– Роланд, будь вежлив и угости вином наших ручных рыцаря и инквизитора, не жалей монет и не пей один. – Произнес разведчик и, не успев договорить, скрылся за дверью, громко хлопнув ею на прощание.

– Он дело говорит. – Согласился Роланд, протянув начатую бутылку вина рыцарю. Титус сидел на кровати, застеленной меховым одеялом и устало глядел на свой грязный кафтан, лежащий у изголовья.

– Прости, но я не пью.

– Это ты прости, ведь я не принимаю отказа. – Пожал плечами Роланд, а рыцарь, потерев шею, еще пару секунд всматривался в бутылку до того как взять ее. – Я тебе не подержать ее дал, пей же!

– Я не пил вина целую вечность. – Все же решившись, Титус сделал маленький глоток. Поймав презрительный взгляд Роланда – понял, что выпил мало. Сдавшись, он снова припал губами к бутылке.

– Так-то!

– Слишком сладкое. – Заметил Титус и, поморщившись, вернул бутылку ее хозяину. – Извини, что настаивал на этом пути, если бы не моя спешка, вы бы не рисковали жизнью ради меня. Я даже не знаю, что нас ждет дальше.

– Не думай об этом. – Засмеялся Роланд, отпив вина и передав бутылку инквизитору, он продолжил. – Я – воин, это мое ремесло, предназначение. И такие, как я, не особо думают о том, где будут завтра, и тебе не стоит. Если бы не ты, наши с Алистером кости украсили бы место перехода через границу.

– Алистер ведь так не считает?

– Нет, но и он не держит на тебя зла. Он превосходный убийца, рожденный с этим талантом. Как бы он не оправдывался, ему это нравится. От себя никуда не уйти. Порой мне кажется, что он скрывает лицо платком и капюшоном не для того, чтобы остаться неузнанным, а для того, чтобы я не видел его улыбки во время убийства.

– С чего ты взял, что он любит убивать? – Поинтересовался Титус, невзначай отобрав бутылку вина, чтобы вновь припасть губами к сладкому напитку.

– Видел бы ты его глаза. – Роланд поискал в сумке новую бутылку. – Его черные очи блестят, всматриваются в глаза жертвы, если ситуация позволяет. Был даже случай, когда нас пыталась обворовать девушка, которая примкнула к нам в странствиях, она мне даже понравилась. Но на вторую ночь, пока, как она думала, все спали, эта воровка попыталась ускользнуть с нашей сумкой. Видимо, не учла, что мы, как люди пережившие ад, не засыпаем настолько быстро. Как правило, мы не погружаемся в сон долгими часами, стараясь выкинуть из головы все те кошмары, которые преследуют нас постоянно.

– Весело. – Заметил инквизитор. – Но знакомо.

– Алистер тогда сорвался с места, словно гончий пес, бросился к ней, как кошка, впившись клинком ей в лопатку. – Описывал воин, активно жестикулируя, словно показывая спектакль. – Вот так он ей всадил нож, по самую рукоять. Но не убил, словно специально, хотел ее проучить. У нее были прекрасные зубки, белоснежные, но он швырнул ее лицом на камень, после чего нанес последний удар пяткой по затылку. Вот так, прямо сюда, – Показал воин. – Считаю, что убивать было не обязательно, ей ведь лет семнадцать было, сочная девица, но почему-то и слова поперек ему не сказал.

– А ты? При первой встрече ты был в этой красной маске. – Инквизитор показал пальцем на на красную железную маску Роланда, лежащую рядом с сумкой. – Зачем ты носишь ее в бою? Алистер что-то говорил, про это…

– Боюсь.

– Боишься? – Не расслышал Кристофер.

– Боюсь. Боюсь своих жертв на той стороне. – Роланд хотел открыть бутылку вина, но замер. – Я верю в то, что когда я погибну в бою, меня ждет место, достойное воина. Но что если там, будут ждать они?

– Жертвы?

– Да, и тогда жертвой стану я.

– Ты знаешь? – Прошептал Титус, после небольшой паузы, глядя, как собеседник отпивает из новой бутылки. Похоже, прошлую воин подарил ему. – Алистер рассказывал что-то подобное. Хотя мой орден тесно связан с религией, и я часто досиживаю до конца проповедей – веры во мне нет. Есть долг – и это самое главное. Некое искупление прошлого греха, нужное скорее, для меня самого, чем для того, чтобы после смерти моя душа ушла к свету.

– Ну, у тебя еще есть все шансы искупить вину.

– Не думаю, что смогу исправить все, что я совершил ранее. Это настоящий тупик. – Фыркнув, Титус потянулся к бутылке, пока Роланд, встав со своей постели рылся в сумке. Рыцарь даже хотел ему что-то поведать, но где-то на улице раздался выстрел. Гости городка насторожились, криков не было, будто стрельба здесь – обычное дело. Жаль, что в их комнате нет окон. Поэтому спутники поспешили через коридор, чтобы выйти на улицу. Роланд выскочил из двери, в темноте блеснул его меч. Следом из-за его спины появился молодой, но седой парень в тонких кожаных штанах, босыми ногами переступая разбитую бутылку из-под вина.

Картина была вполне привычна для здешних мест: трое молодых парней курили, сидя на деревянных бочках. Справа от них прошла девушка с сумкой на плече и мечом на поясе. Через площадь шли какие-то люди. Им вовсе не мешала темнота – лунного света вполне хватало.

– Где стреляли? – Остановил проходящую мимо девушку Титус.

– В горах, вверх по тропе. – Послышался холодный ответ. – Там стреляют уже третий день.

– Мы хотели идти по этой тропе? – Он развернулся к Роланду, тщательно осматривая проходящую мимо воительницу. Кажется, он ее узнал – подумал рыцарь, и ведь неудивительно, он же жил здесь когда-то.

– Все верно. – Согласился воин, хлопнув рыцаря по плечу, как бы успокаивая его. – Это нам не помеха, не забывай, сначала, мы заляжем на дно. Поверь, сражения можно будет избежать, наш умник что-то придумает.

Раздалось еще два выстрела. Спутники простояли еще пару минут, задумчиво глядя в горы, пока Роланд не повернул голову в сторону. Рядом стоял какой-то рыцарь в броне Везерлеха, со щитом, на котором был нарисован дракон.

– Кошмарно, не правда ли?

– Верно. – Согласился Дэнтон Стоун. – Настал век, когда мы убиваем своих же и голосуем за врагов на выборах верховных правителей, братья идут на братьев, мертвые дают о себе знать, а про живых мы вовсе забываем. Рыцари творят зло, пока воры помогают бедным.

– Кажется, вы и сам рыцарь, сэр…

– Дэнтон Стоун. – Представился он, протянув руку северянину.

– Роланд, просто Роланд. – После рукопожатия северянин понюхал свою ладонь, она пахла порохом.