Текст книги "Взаимовыгодное сотрудничество (СИ)"
Автор книги: _YamYam_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Она тысячи и тысячи раз видела, как велись переговоры, сотни раз подслушивала с интересом под дверью, но никогда не участвовала напрямую и даже не была посредником. И уж точно никакого понятия не имела о тех разговорах, которые велись за закрытыми дверями комнаты в мотеле, один, по сути, на один. Мужчина тем временем руками опёрся на спинку её низенького – совсем как стула – кресла, и неловко стало совсем.
– Ты сказала, что у вас ко мне просьба, – проговорил Югём очень мягко, явно щадя её, и подался вперёд, локтями опираясь о колени. – Я готов выслушать.
Еын сглотнула, понятия никакого не имея о том, как и что правильно сказать. Она, в конце концов, даже не знает, что имеет право говорить и насколько сильно может приоткрыть завесу почти тайны – той самой, в которой говорится о плане, который уже явно замыслил Мин Юнги. Мужчина вдруг подался вперёд, и Еын вздрогнула чуть заметно и неконтролируемо, когда его губы чуть коснулись её уха.
Невыносимо жарко стало в один миг.
– Можешь сказать ему всё, что посчитаешь нужным, – тихо проговорил он, будто бы прочитав в очередной раз её мысли и заставляя скосить глаза в свою сторону. – Но ровно столько, насколько доверяешь ему, оставаясь моим человеком.
Еын сглотнула и посмотрела на парня перед собой. Она бы без всяких сомнений доверила ему не только свою, но и жизни дорогих ей Ан Минхо и Пак Черин, которые стали ей старшими и драгоценными товарищами не вместо, но после него. Однако девушка правда не знала, насколько сильно может доверять ему, как человеку, за которым стоит весь север, и к которому уже вполне мог обратиться Кан Хубин, пообещавший слишком много всего. И Еын бы с большим удовольствием наплевала на все слова Мин Юнги, точно зная, что теперь-то бояться нечего, и Югём обязательно-обязательно вытащит её из любого, самого дерьмового дерьма, но вот сыграть вдруг захотелось именно на его стороне. Девушка сглотнула и судорожно облизала губы, пытаясь подыскать нужные слова, а потом произнесла:
– Нам нужно встретиться с Джексоном Ваном.
– Джексоном? – удивился, кажется, на одно только мгновение Югём, а потом посмотрел куда-то чуть выше её головы – на Мин Юнги. – И что он натворил?
– Это будет мирная встреча, тебе не о чем беспокоиться, – чуть улыбнулась она. – Я… – девушка запнулась и тут же исправилась: – Мы знаем, что он работает в первую очередь с Китаем, поэтому делить нам нечего.
– И всё же для чего-то вам нужна встреча и, ко всему прочему, – хмыкнул парень, – лично к нему вы обращаться не хотите.
– Если мы обратимся лично, то о встрече сразу же узнают его люди, – Еын сглотнула и решилась признаться отчасти, веря в то, что её почти искренняя забота может сработать: – А среди них вполне могут оказаться те, от кого он с удовольствием избавился и сам.
– Крысы? – нахмурился Югём и поджал губы. – Чьи?
– Это мы и пытаемся узнать, – солгала Еын, мысленно варя себя в котле, и услышала довольное хмыканье прямо сверху. – Эта ситуация слишком плоха для нас всех, Югём-а, – подняла она брови, – мы не собираемся вредить никому из тех людей, что работают на тебя, но будет очень хорошо, если мы сможем встретиться.
– Хочешь, чтобы я передал это Джексону так, чтобы никто из его людей не узнал об этом?
Еын едва не кивнула головой, соглашаясь, а потом замерла, подумав с секунду, и, коротко поджав губы, предложила:
– Думаю, будет лучше, если ты назначишь ему встречу лично с собой, но там будем мы. Тогда шансы на то, что это узнают лишние люди, заметно снизятся.
Югём хохотнул, потрясая чёлкой, а потом глянул на неё исподлобья остро и и подозрительно.
– Слишком сильно похоже на ловушку, не думаешь?
– Это тоже похоже на ловушку, – хмыкнула Еын, коротко проведя ладонью по воздуху. – Но ты здесь.
– Я с оружием.
– Нет проблем, – нахмурилась она, – пусть и встреча пройдёт с оружием.
– Встречи так не проходят.
– Эта будет исключением, – дёрнула она бровями, очень надеясь на то, что Мин Юнги не посчитает это перебором. – Мы действительно нуждаемся в одних только переговорах, и если сопровождение, как и оружие, позволит вам чувствовать себя свободнее и спокойнее, то это меньшее, на что мы можем пойти в ответ.
Парень глубоко, кажется, задумался, а Еын судорожно облизнула губы, чувствуя, как дрожит всё внутри. Ей почему-то жутко не хотелось подводить Мин Юнги, а ещё жутко хотелось доказать и ему, и себе, что она намного лучше, чем он даже может себе представить. Она вдруг почувствовала на своём плече пальцы, что сжали будто бы в какой-то поддержке её куртку, и вздохнула, думая, что обязательно – во что бы то ни стало – уговорит Ким Югёма на нужное.
– Мне нужны гарантии, – проговорил парень, но посмотрел вовсе не на неё. – Что ты можешь предложить?
– Хочешь её? – хмыкнул Юнги, положив руку на её макушку, и Еын вздрогнула. – Можешь забрать, если я нарушу заявленные обязательства.
А у девушки сердце, кажется, упало куда-то в ноги, и она обернулась, нахмурившись и отталкивая его руку.
– Ты псих?! – едва не взвизгнула она от досады. – Я ведь не вещь!
Мужчина только сощурился в ответ, а Югём вдруг произнёс:
– Идёт, – и Еын развернулась обратно, отказываясь верить своим ушам, но слов, чтобы описать всю свою досаду, смотря в такие знакомые – тёплые прежде, светло-карие – глаза, просто не нашла. Парень поднялся на ноги и чуть улыбнулся ей, прежде чем продолжить, обращаясь уже к Мин Юнги: – Я найду способ связаться с тобой, чтобы договориться о встрече. Там и увидимся, – Югём снова посмотрел на Еын и даже приятельски подмигнул, будто вовсе не он только что согласился фактически с этой недосделкой. – Не пропадай больше.
Парень на старый и побитый временем комод положил маленькую совсем бумажку – наверняка со своим номером – и, кинув на них ещё один взгляд, вышел из номера, тихонько прикрыв за собой дверь. Еын моментально подскочила на ноги и снова обернулась, сжимая кулаки изо всех сил.
– Ты серьёзно?!
– А почему нет? – сощурился Юнги, двинувшись в её сторону. – Если вы оба друзья… Как так вышло, что ты живёшь тут? – он глазами неприязненно пробежался по всей комнате сразу, и Еын сглотнула, понимая, что не подумала об этом совсем. – Как так вышло, что он не знает об этом? Как так вышло, что столь дорогая лидеру севера девушка работает с какими-то идиотами, пытаясь выкрасть у меня товар? – мужчина поймал её не за локоть – он вдруг за талию её обхватил, прижимая к себе и понятия явно никакого не имея о том, что она готова лишиться от всего происходящего чувств. – Откуда вы знакомы на самом деле?
– Это не то, – выдохнула Еын, судорожно вцепившись в его плечи, чтобы не упасть, – что я могу рассказать вам в подробностях. Мы вместе провели детство и вместе начинали взрослеть – разве этого не достаточно?
– Опять «вам»? – усмехнулся вдруг мужчина. – Ты уж определись, Ли Еын, «ты» я или «вы».
– Прошу прощения, господин Мин, – пролепетала она тут же, но, едва постаралась отстраниться, поняла, что это бесполезно.
Сердце ухало в груди как-то очень глухо, но очень сильно и часто – Еын была уверена, что мужчина это знает, потому что она сама чувствовала, кажется, как бьётся его собственное, едва-едва уступая в скорости её. Девушка понимала, почему это происходит с ней: в памяти ещё слишком свеж был образ того, как Юнги целовал её, находясь так же близко, а она пыталась – искренне пыталась зачем-то – отвечать ему.
– Ты не вещь, – вдруг произнёс он медленно, и Еын заинтересованно подняла голову. – Но ты инструмент, очень сложный и непонятный, к которому не прилагается никаких инструкций, но который явно способен на слишком многое. Поэтому не смей даже надеяться на то, что я так просто отдам тебя кому-то. Даже если ты сама этого захочешь. Запомнила?
Девушка сглотнула и кивнула, не понимая саму себя. Она знала, что должна разозлиться на такие жестокие и потребительские слова, но почему-то никак не могла этого сделать, чувствуя себя из-за этого невероятно кошмарно.
– И я спрошу ещё раз, – протянул мужчина, вновь заставляя поднять на себя взгляд. – Кто ты такая? И как связана с Ким Югёмом?
– Если не скажу, – сощурилась она, поражаясь тому, как профессионально он умеет задавать вопросы, и забоявшись вдруг, что мужчина теперь, зная чуть больше, сможет большее же и раскопать, – опять ремнём пугать будете?
– Нет, – усмехнулся Юнги, – поцелуем.
– Думаете, что страшно?
– А я не прав? – дёрнул он бровями в таком искреннем удивлении, что Еын скривила в скептичной улыбке губы.
Она совсем не думала, что это страшно, потому что пережила уже все возможные потрясения, с этим связанные. Даже иначе – Еын знала теперь, что целовать Мин Юнги приятно. Наверняка, конечно, как и любого другого парня, но проверять она это отчего-то не торопилась. И уж теперь, когда прямо перед её глазами мелькали те самые губы, что так приятно сжимали её собственные, ей вдруг захотелось совсем другого. А ещё – доказать, что совсем это не страшно, и вовсе она не трусиха.
Она поэтому подалась вперёд, чуть приподнявшись на носочки и наклонив голову набок, и приоткрытыми губами коснулась чужих, сжав верхнюю из них в своих. Это было уже совсем не так, как впервые – то самое нелепое и наверняка показавшееся Юнги по-детскому смешным. Она тогда в губы его ткнулась, будто слепой котёнок, и Еын, не раз и не два видевшей нормальные и взрослые совсем поцелуи во всевозможных фильмах, стало вдруг за тот случай ужасно стыдно.
Мужчина далеко не сразу – она успела сосчитать до пяти – двинул губами навстречу и почти тут же смял их своими, оттесняя её при этом куда-то в сторону. Еын ткнулась вдруг копчиком в спинку кресла, а потом почувствовала, как перестал сжимать её талию Юнги, впившись вместо этого пальцами в мягкую обивку по обе стороны от её бёдер, а сам вжался, кажется, в тело Еын полностью, заставив сильно отклониться назад. Девушка моментально в ответ ухватилась за его плечи, а потом, осмелев, повела ладонями вверх и, протянув руки, обняла Юнги за шею, мечтая оказаться почему-то ещё ближе к нему.
Он целовал в этот раз медленно, губы её сжимал почти осторожно и почти трепетно, прерываясь раз за разом, чтобы позволить им обоим вдохнуть ещё воздуха, а потом снова первым подавался вперёд, цепляя её губы своими. Еын думала, что всё это страшно мокро, а ещё почти оглушающе громко – это их дыхание и эти смущающие до ужаса звуки поцелуев, но ей хотелось только ещё и ещё, и она с готовностью отвечала на каждое чужое движение губ, которые скользили по её – так приятно и так необычно, что внизу живота тянуло по-особенному невыносимо. И Еын только сейчас поняла, что на самом деле принимала столько времени за один только страх.
Мужчина поцеловал вдруг её коротко в самый уголок губ, затем – чуть дальше, потом – ещё ниже, спускаясь на челюсть, и Еын выдохнула судорожно, вцепившись пальцами в волосы на его затылке. Он целую дорожку из медленных и мокрых поцелуев проложил до мочки её уха, заставив самым настоящим образом задрожать, а затем, поднырнув обеими руками сразу под её толстовку, холодом своих ладоней обжег её тёплое всегда тело. Было приятно и хорошо настолько, что хотелось закрыть глаза и просто лишь наслаждаться такими неправильно правильными касаниями чужих губ и рук, что, кажется, пытались пересчитать количество её рёбер. Но в голове что-то противно зазвенело, отвлекая от этого, и Еын с трудом моргнула, а потом, едва шевельнув языком, тихо совсем протянула:
– Что вы?..
Но закончить ей не дал оглушительно громкий стон, прогремевший, кажется, на всю комнату. Мин Юнги замер вместе с губами, едва коснувшимися её шеи, а потом явно нехотя разогнулся и посмотрел вопросительно в её глаза.
– Это не я, – замотала головой Еын, и комнату опять сотряс стон – куда более протяжный.
Мужчина нахмурился и оглянулся по сторонам, явно пытаясь понять происходящее, а девушке друг захотелось смеяться даже несмотря на то, что она всё ещё чувствовала чужие руки на своей талии. Женщина за стеной перешла на уже куда более откровенные «боже» и «сильнее, Икён», так что Еын покраснела совершенно невольно, услышав даже, кажется, скрип кровати, и очень быстро за запястья вытащила руки Юнги из-под своей толстовки.
– Думаю, вам уже пора, господин Мин, – протараторила она, обращая на себя внимание всё ещё явно не пришедшего в себя мужчины. – Я привыкла слушать эти симфонии в одиночку, так что не могли бы вы…
Мужчина фыркнул, усмехнувшись, и поправил чуть съехавший с плеч бомбер. Он затем обхватил её вдруг за затылок, приближая снова к своему лицу, пообещал:
– Эта твоя последняя здесь ночь, Ли Еын, – и, довольно хмыкнув и отпустив её, направился на выход, понятия никакого не имея о том, что у неё едва не случился сердечный приступ сразу и от страха, и от – как бы ни обидно было признавать – желания.
***
Еын в итоге ещё очень долго пролежала без всякого сна в кровати, то смотря в потолок, то кусая подушку, лёжа на животе, то катаясь по всему матрацу, не понимая себя, и даже совсем-совсем не обращая внимания на стоны из номеров неподалёку. Она прекрасно сознавала, что ей с Мин Юнги целоваться нравилось, но это казалось глупым и неразумным, потому что он сам не нравился ей совсем: он был холоден и хмур, улыбался дважды в полгода, кажется, чётко по расписанию, пугал до невозможности, а ещё с ним нереальным казалось посмеяться и похохмить, развлекаясь на полную катушку.
Еын в очередной раз мотнула головой, смотря в потолок и прижимая подушку к животу. Нет, он совершенно точно не мог ей нравиться, и она совсем-совсем не понимала саму себя. Она с трудом находила в нём плюсы: признавала, что он умён, и признавала, чёрт возьми, что красив, и даже в том, что он был серьёзен и собран, Еын находила положительные черты. Но этого всего было слишком мало, чтобы она подумала вдруг, что влюблена. Когда Черин и Минхо только начали встречаться, они смотрели друг на друга так, будто всего остального мира не существовало, и Еын сразу ощущала себя лишней, как только взгляды их – даже случайно – сталкивались. Это уже потом всё начало трескаться и разваливаться, потому что Минхо не устраивала работа Черин, а её – его неустанные измены. Еын тогда было шестнадцать, но она поняла, что ни одна – даже самая красивая – любовь не может жить долго на одних только чувствах, думать придётся тоже. Но всё это было совершенно и абсолютно неважно, потому что ничего подобного Еын к Мин Юнги не испытывала. Она перманентно бесит его, он перманентно желает её убить – вот и вся любовь.
Девушка хмыкнула недовольно и перевернулась на бок, поджимая губы. Она целовалась с ним уже дважды – и едва ли это было правильным.
Телефон вдруг затрезвонил на тумбочке, и Еын чуть вздрогнула, не ожидая этого, и потянулась к нему. Экран мигал входящим от «Онни», и девушка удивлённо моргнула, понимая, что обычно в четвёртом часу утра её подруга спит сладким сном, будучи самым настоящим жаворонком. Она едва только успела ответить на звонок, как в трубке раздалось короткое:
– Я переспала с ним, – и Еын снова заторможено моргнула.
– Ты о чём?
– Чон Хосок, – фыркнула Черин, и девушка услышала вдруг очень быстрый перестук каблуков словно бы по какой-то мостовой. – Я переспала с ним.
Еын тут же села на кровати, уставившись шокированным взглядом в темноту комнаты, и приоткрыла от удивления рот, не понимая, как такое вообще могло произойти. Черин никого не боялась так, как одного только разговора о Чон Хосоке, и уж точно никогда и ни за что не решилась бы на то, чтобы провести с ним ночь – даже, как показала практика, за такую сумму, за какую Еын бы и сама на него накинулась. Может быть.
– Но как?.. – прошептала она неверяще.
– Ну уж не попой и не об косяк, – фыркнула Черин, словно бы запыхавшись. – Не спрашивай меня о таком, я сама не знаю, как так вышло, понимаешь? Просто приезжай и забери меня.
– Ты где? – моментально засуетилась Еын, подпрыгивая с кровати, и, фиксируя плечом телефон, влезла в джинсы. – У меня нет машины, я приеду на такси.
– Замечательно, – выдохнула девушка, – потому что у меня элементарно нет денег. Я забыла клатч у Хосока, пока собиралась.
– Он так быстро выставил тебя за дверь? – распахнула от удивления глаза Еын. – Вот же ж…
– С ума сошла? – хмыкнула Черин. – Я бы оторвала ему яйца, посмей он так поступить… И плевать на всё… Я сама свалила, как только он ушёл в душ. Ты бы меня видела! – хохотнула она. – Я так эффектно притворялась спящей, что поверила сама себе!
– Ты смертница, – решила почему-то Еын, когда пыталась влезть в толстовку, не убирая телефона. – Хотя бы по той причине, что вообще позволила затащить себя в постель. Как ты вообще?.. Вы хоть предохранялись? Он меняет девушек, как перчатки, так что наверняка букет со всеми…
– Думаешь, он разменивается по мелочам? – хмыкнула Черин и вздохнула. – И я ведь просила не спрашивать, как так вышло. Я понятия не имею, сладость. Если бы я не знала, кто он такой, то подумала бы, что Чон Хосок – профессиональная эскортница и элитная шлюха, а ещё – потомок лучшей кисэн. И всё это – в одном лице.
Еын почему-то захотелось рассмеяться, хотя подругу было немного жаль. Но она только ответила, что скоро будет, и попросила побыстрее отправить в сообщении своё местонахождение. А потом, очень быстро накинув куртку и вытащив капюшон, сжала коротко в ладони ключи от номера и выпорхнула оттуда, подумав, что третья ночь без сна точно станет её пределом.
Комментарий к Eight
Всегда очень жду ваших отзывов и мнений :)
========== Nine ==========
Еын прежде и в жизни бы не подумала, что может разозлиться на Чон Хосока так сильно. А ещё не поверила бы в то, что он может быть таким страшно назойливым, прилипчивым и не готовым смириться с одним простым и односложным «нет». Девушка правда хмурилась и злилась, изо всех сил стараясь избегать мужчину, который словно бы с цепи сорвался и целый день вместо того, чтобы заниматься делом – она не знала наверняка, каким, но была уверена, что дел у него много, – торчал в доме Мин Юнги и никакой жизни не давал ей.
Ни жизни, ни прохода.
Она и сейчас стояла, спиной привалившись к стене и скрестив на груди руки, и исподлобья глядела на улыбающегося Хосока, у которого на дне глаз – одновременно с этим – плескалось столько всего адового, что становилось не по себе. Он ладонью облокачивался на стену чуть выше её головы и всячески пытался показывать своё превосходство, пока самой Еын до чёртиков хотелось приложить его подушкой по лицу – просто чтобы стереть это его выражение.
– Я что, так многого прошу? – растянулся мужчина в самой своей, видимо, широкой и обезоруживающей улыбке. – Чего тебе стоит такая глупость, малышка?
– Я ведь уже сказала раз сто, – вздохнула она. – Нет, господин Чон, я не дам вам номер Черин.
– Да почему? – едва ли не капризно протянул Хосок, а Еын невольно закатила глаза.
– Вы ведь кого угодно найти можете, – усмехнулась она довольно, – вот и найдите её сами.
Мужчина замер и прищурился так подозрительно, что Еын поняла – намёк он понял просто замечательно. Однако вместо того, чтобы честно раскрыть все карты, лишь продолжил строить из себя дурачка, роль которого явно приходилась ему по вкусу. А ещё, скорее всего, была максимально эффективна.
– Я хочу быть джентльменом, малышка, – хмыкнул Хосок, вздёрнув подбородок.
– А я хочу, чтобы сердце моей подруги осталось целым, – пожала плечами в ответ Еын. – Вы девушек меняете, как перчатки. Раз в неделю? Или ещё чаще? Я не хочу, чтобы она даже связывалась с человеком такого жизненного уклада. Я не хочу, чтобы Черин снова было больно, поэтому, пожалуйста, будьте настоящим джентльменом и не перегибайте палку.
Улыбка медленно исчезла с лица мужчины, и он, кажется, даже чуть нахмурился и поджал недовольно губы. Еын же поверить даже в это нужным не посчитала и фыркнула недовольно, призывая все силы, чтобы не дать слабины и выдержать этот действительно пугающий взгляд. Она готова была даже признать, что ужасать может не один только Мин Юнги, и девушка правда не знала, кого из этих двоих на самом деле опасалась больше.
– Я умею быть в отношениях, – произнёс вдруг Чон Хосок. – И женщина, которую я люблю, всегда таковой себя и чувствует. Черин мне интересна, так что я…
– Лжёте, – хмыкнула Еын. – Вы всех интересующих вас женщин первым делом тащите в кровать? – мужчина замер, приоткрыв рот, и она презрительно усмехнулась. – Да, я в курсе. А ещё я в курсе, что Черин-онни не даёт вам покоя только потому что подбила ваше чувство собственной важности.
– Это называется чувство собственного достоинства, – поправил её недовольно Хосок.
– Диаметрально противоположные вещи, – не согласилась Еын и мотнула категорично головой. – Знаете, от вас бы не сильно убыло, будь вы честны с самого начала и не придумывай эти никому ненужные отговорки. Я, господин Чон, – смело шагнула она в его сторону, отрываясь от стены, и заглядывая в глаза, – притворщиков на дух не переношу.
Девушка чуть притопнула ногой, гордо хмыкнув, развернулась и направилась дальше по коридору, рассчитывая спуститься на первый этаж, упасть в кожаный неудобный диван, водрузить на колени ноутбук и продолжить заниматься своими делами. Еын всё ещё отлично помнила, в каком состоянии была Черин, едва только она забрала её, приехав по указанному адресу. Девушка храбрилась и насмехалась над собственной глупостью и тупостью, отшучиваясь на каждый вопрос и отмахиваясь с деланным безразличием. Но вот только Еын слишком хорошо её знала, а ещё на дне её красивых глаз плескалось такое отчаяние напополам с сожалением, что у неё сердце сжималось от переживаний за подругу. Она отчего-то с самого начала не сомневалась в том, что Чон Хосок Черин после произошедшего в покое не оставит – наверное, думала Еын, потому что она сама, будучи на его месте, точно бы не оставила, таким поведением оставшись задетая.
– Эй, малышка! – услышала девушка позади и, остановившись на самой первой ступеньке лестницы, обернулась, скривив губы в довольной улыбке. – Это ведь ты постаралась, да? Мои ребята за весь день не нарыли на Пак Черин абсолютно ничего.
– Вот с этого и надо было начинать, – хмыкнула она, пряча руки в карман на животе толстовки и наблюдая за тем, как мужчина направляется в её сторону. – А то всё «джентльмен» да «джентльмен». Не смогли найти сами, решили прибегнуть к номеру телефона? Некрасиво это.
– И когда успела? – усмехнулся он, прищурившись. – Как вообще додумалась?
– Кажется, в народе это зовётся интуицией, господин Чон, – наклонила Еын голову набок. – И у меня было целое утро на то, чтобы сделать так, чтобы ни вы, ни ваши люди не нашли Черин-онни. Вокруг столько девушек, обратите своё внимание на кого-нибудь ещё.
Мужчина, кажется, призадумался на несколько мгновений, а потом улыбнулся ещё довольнее, не сверкая при этом искрами неприкрытой угрозы в глазах. Еын искренне и честно ничего не имела против него, пока он не начинал строить из себя душку, путая окружающих своей улыбкой невероятно сильно.
– Так ты вроде как маленький дракончик, который охраняет прекрасную принцессу?
– Скорее, как прекрасный принц, который охраняет такую же прекрасную принцессу от ужасного дракона, – усмехнулась Еын, скрещивая на груди руки и получая в ответ удивлённо расширенные глаза на лице Хосока. – Вы ведь плохой человек, господин Чон, и даже господин Мин в этом плане намного лучше, – протянула она, замечая, как тот вдруг растянулся в такой улыбке, что его снова захотелось огреть чем-нибудь тяжёлым. – Он жуткий, но и не строит при этом из себя хорошего, понимаете? Если человек плохой, то он плохой. Если человек жуткий, то он жуткий. Если человек – говнюк, то он…
– Думаю, достаточно на этом.
Еын вскрикнула абсолютно и совершенно невольно, и наверняка обязательно бы подпрыгнула, не опустись ей на талию тяжёлая ладонь, заставившая остаться на месте. Чон Хосок рассмеялся и едва ли, кажется, не захлопал в ладоши от удовольствия, пока девушка честно пыталась привести в порядок вмиг сбившееся от неожиданности дыхание и постараться свыкнуться с той мыслью, что Мин Юнги – чёртов Мин Юнги, всегда появляющийся так не вовремя – вдруг наклонился к самому её уху, став свидетелем разговора, который ну никогда-никогда не должен был услышать. Еын сразу поняла, отчего Хосок казался таким довольным, пока она лично поносила его и хвалила другого – того, кто точно не должен был об этом узнать.
Она всё ещё ощущала чужую руку на своей талии, всё ещё ощущала дыхание рядом со своими волосами, и даже прекрасно чувствовала тело прямо за своей спиной. Еын страшно боялась поворачиваться, с привычным для себя упорством целый день к минимуму сводя все их встречи и разговоры, испытывая неловкость от произошедшего прежде. И искренне хотела поинтересоваться у собственной фортуны: «За что?»
– Ты чего весь день тут околачиваешься? – хмыкнул Юнги за её спиной и опустил, наконец, руку с её талии. Дышать в один миг стало проще. – Заняться нечем?
– Я тут по важному делу, – фыркнул в ответ Хосок и, прищурившись, снова посмотрел на Еын. – Так, малышка, хочешь поиграть?
Девушка моргнула абсолютно непонятливо и заинтересованно наклонила голову, немо предлагая продолжить.
– Если я найду Пак Черин, то ты дашь мне её номер.
– Вам не понадобится её номер, если вы найдёте её, – напомнила Еын.
– Я буду настоящим джентльменом, – хмыкнул Чон Хосок, поправив на шее галстук, обошёл стороной и её, и Мин Юнги, и направился вниз по лестнице, пафосно махая рукой на прощание.
Еын, не удержавшись, закатила глаза от подобной картины, а потом, едва поймала на себе взгляд стоящего рядом мужчины, сглотнула и замерла, не зная, как себя вести и что говорить. Они на самом деле встретились ещё ранним утром, когда она стенала и висла на Минхо, уговаривая его «ну один разочек, ну метнись за кофе, чувак», а Юнги спускался уже из своего кабинета, неприязненно стряхивая видимые только для него пылинки с рукавов пиджака. Еын сглотнула тогда, потому что Мин Юнги в костюме – совсем не то, что пристало видеть воспалёнными от недосыпа глазами и воспринимать таким же воспалённым от недосыпа мозгом, и когда друг подпрыгнул вдруг, кланяясь ему и желая хорошего дня, она по одной только инерции сделала аналогичное, чувствуя себя при этом крайне неловко.
Девушка не знала, должны ли они были обговорить всё то, что произошло между ними, и если да – то как? Еын вспоминала об этом снова и снова, едва встречалась с внимательным взглядом, а потом едва не стенала, задирая голову и мысленно вопрошая неизвестные силы о том, почему она вообще во всём этом участвовала.
– Мне нужно поговорить с тобой, – припечатал вдруг мужчина, и Еын вздрогнула, чувствуя, как сердце провалилось, кажется, в самый желудок.
Ей закричать захотелось, заорать на весь дом: «Пожалуйста, не поймите неправильно, вы мне вообще не нравитесь!» Но она в итоге только сжала губы, умоляя себя молчать и не творить лишний раз глупостей, и кивнула головой, соглашаясь. Мин Юнги тогда же подался чуть ближе, рукой опираясь о перила лестницы прямо рядом с её талией, и Еын чуть видимо вздрогнула, вспоминая о том, что нечто подобное уже было.
– У меня были целые сутки, – протянул с усмешкой мужчина, – чтобы подумать и сделать кое-какие выводы. Сколько ты и Ким Югём не виделись?
– Что?
Девушка захлопала глазами, вмиг теряясь в пространстве, но в ту же секунду начиная мысленно раскапывать собственную могилу обратно. Еын, кажется, даже выдохнула от облегчения, не замечая, правда, как сжал тем временем губы Юнги, стараясь сдержать смех от одного только её растерянного вида. Ей вмиг стало совершенно и абсолютно не страшно, неловкость испарилась, словно её и не было, и Еын даже нашла в себе силы усмехнуться в ответ, поднимая на мужчину взгляд.
– В смысле… – кашлянула она коротко. – Мы с Югёмом не виделись четыре года, но…
– И по какой причине? – спросил мужчина, не дав ей договорить и поинтересоваться, какое это имеет значение.
Еын нахмурилась недовольно, но всё же ответила, скрепя сердцем:
– Так нужно было… По крайней мере, в то время я так думала.
Юнги кивнул, словно бы принимал её ответ за возможный, но затем поразил ещё больше, спросив вдруг:
– Он сказал тебе не пропадать больше. Ты звонила ему?
Еын снова непонятливо моргнула и посмотрела на мужчину прямо перед собой. Он спрашивал откровенно странные вещи, и девушка никак не могла понять, никак не могла найти в своей голове ответа на вопрос о том, почему и для чего он это делает. Еын знала лишь только, что Юнги наверняка пытается нарыть что-то ещё, пытается узнать то, что не даёт ему покоя, но не могла никак осознать, как именно эти вещи должны были ему в этом помочь.
А ещё Ли Еын совершенно точно не понимала, что с ней не так, если она целый день мучилась и переживала, однако никак не могла найти почему-то сил взять в руки телефон, набрать известные теперь цифры и позвонить. Югём почти наверняка мог бы без особых натяжек и лишних заморочек решить всё её проблемы, включая ту, которую звали Мин Юнги. Но Еын не понимала саму себя, потому что, одновременно с этим, точно понимала, что этого не хочет. Она бесконечно счастлива была встретиться с ним, улыбнуться ему и сказать это правильное «Я дома», однако возвращаться по-настоящему, становиться частью того, чего была прежде, ей почему-то не хотелось совсем. Ли Еын и правда исчезла тогда, четыре года назад, и воскресать вдруг в глазах тех, для кого она потеряна, и кто лично когда-то поддержал обвинение против её отца, не казалось ей решением правильным. Девушке куда больше понравилось вдруг быть самой по себе, понравилось отвечать саму за себя и быть для многих поддержкой, в которой прежде так нуждалась сама.
Еын не знала, что ответить, ждала, что последует далее это «Почему?», на которое ответа у неё не было, и поэтому лишь покачала отрицательно головой.
– Отлично, – вдруг хмыкнул Мин Юнги, и девушка резко подняла на него взгляд. – Где твоя куртка?
– Внизу, – заторможено протянула Еын.
– Одевайся и поехали, – кивнул снова мужчина и направился вниз по лестнице.
– Куда? – заторопилась Еын вслед за ним, перескакивая через ступеньки, чтобы не отставать. – Югём звонил? – предположила она. – Он назначил Джексону Вану встречу?
– Двенадцатый час ночи, – фыркнул он в ответ, хватая её куртку со спинки дивана и вручая ей в руки. – Какая может быть встреча?
Девушка кинула взгляд на часы на правом запястье и невольно согласилась с его словами.
– Тогда куда?
– Слишком много лишних вопросов.
Еын фыркнула и скривилась, повторив без лишних звуков:
– Слиськом многьо лисьних вопрёсав, – она даже для полноты картины высунула ещё язык, наплевав на то, что выглядит ребёнком, и плотнее закуталась в куртку, моментально чувствуя пробирающий до костей холод.
