Текст книги "Второй после Мадары (СИ)"

Автор книги: _monkey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

– Я надеюсь, они догадались изменить местонахождение остальных биджу?

– Какаши-сенсей думает, что нужно срочно искать для них джинчуурики, как мы и собирались. Чтобы они действовали в паре с шиноби. Так будет надёжнее. Но ни у кого нет столько чакры…

– Биджу осталось слишком мало. Всем деревням не хватит. Будет конфликт.

– Да ну, брось, мы же все теперь союзники… – улыбнулся Наруто, но что-то во взгляде Обито его остановило.

Обито привстал. Кровать скрипнула, обрушив на него этим звуком воспоминания о вчерашней ночи.

«Позор», – оценил он.

– Тебе… помочь? – с запинкой спросил Наруто.

– Я что, так хреново выгляжу?

– Как-то… да. Не очень, – он замялся. – Эй… послушай… ты прости меня. Я тогда наговорил лишнего. Я не должен был упоминать… её. Я видел, что тебе было больно от моих слов.

«Тогда тебе не стоило упоминать её и сейчас, мелкий садист», – подумал Обито и посмотрел на Наруто так, что тот опустил голову.

– Обито, ты забыл, что мы очень похожи и я понимаю, что ты чувствуешь…

– Чёрт, а давай ты просто заткнёшься?

– Я вижу, что тебе всё ещё больно, поэтому не злюсь на тебя за грубость, – внезапной широкой улыбкой Наруто напомнил Гая. – И не переживай, мой клон позаботится о Ханаби-чан. Она будет в безопасности. Она ведь не знает, так?

Обито почувствовал, как руки уже сами собой сжимаются в кулаки.

– Не лезь не в своё дело, – когда он говорил таким тоном, диалог прекращался, с кем бы ни вёлся.

Однако на Наруто, похоже, ничто не действовало, и тот продолжил как ни в чём не бывало:

– Ханаби-чан должна знать. Доверься мне, мой клон расскажет ей правду, и она поймёт тебя. Ты совершил много ошибок, но в этом мире каждый их совершал.

– Я что, просил тебя о помощи? – тихо-тихо процедил Обито. – То, что ты узнал обо мне так много, не даёт тебе права творить, что вздумается. Я не из тех, кто верит в тебя, смирись, что ты тоже можешь ошибаться. Если продолжишь в том же духе, я прикончу тебя.

– Я знаю далеко не всё, – серьёзно ответил Наруто. – Но единственное, что я знаю точно – это то, что любовь такой как Ханаби-чан для тебя – большая удача…

– Слушай меня, – ткань воротника Наруто натянулась и скрипнула под рукой Обито. – Чтобы ни ты, ни твои клоны ни на шаг не подошли к ней. Либо ты сейчас их при мне развеешь – а если у меня возникнут подозрения – проверю, – либо это делаю я с помощью силы Учиха.

– Нет, это ты слушай меня, – сдвинул брови Наруто и схватил Обито за запястье неожиданно сильно: ему даже пришлось разжать руку. – Я не позволю тебе навредить сестрёнке Ханаби, даттебайо! И шарингана твоего я не боюсь. Так что можешь молчать, сколько хочешь, но я должен сделать всё, чтобы её сердце не было разбито. Если Ханаби-чан узнает, что полюбила преступника, ей будет очень плохо, кроме того, этим она может случайно навлечь на себя гнев родственников! Должен быть кто-то, кто объяснит ей, какой ты на самом деле…

– Что здесь за петушиные бои? – раздался слева голос Какаши.

Оба обернулись на него как по команде, но Обито – с ненавистью, Наруто – с удивлением.

– Нам пора возвращаться в деревню. Мы узнали всё, что могли. Обито, ты перенесёшь нас?

– С удовольствием, – хищно улыбнулся Обито. – Мне как раз надо навести там порядок, – он с прищуром посмотрел на Наруто.

– Тогда давайте поторопимся. Не хотелось бы опоздать на похороны Сакуры… – Какаши отвёл взгляд.

Обито нахмурился:

– Есть что-нибудь от Паккуна?

Какаши помрачнел окончательно. Между бровями его пролегла глубокая складка.

– Есть. Но слишком дорогой ценой, – его голос стал жёстким, как будто ему приходилось заставлять себя говорить.

– Вы о чём? Что-то случилось, сенсей? – заволновался Наруто.

Какаши рассеянно глянул на того мельком, но Обито этого было достаточно, чтобы различить в его взгляде неизбывную скорбь, сдавливаемую со всех сторон, как прессом, силой воли.

– Четверо нинкенов мертвы. Половина команды.

– Не может быть… – ахнул Наруто.

Обито же терпеливо ждал продолжения.

– Остальные вели след до самого океана. Он оборвался в восточной части материка.

– Подробности? – не выдержал Обито.

Какаши посмотрел на него устало, но взял себя в руки и продолжил, теперь скрывая боль ещё тщательнее.

– Смерть наступила в одних случаях от стихии огня, в других – от холодного оружия. Предположительно, это были обычные кунаи.

– Стихия огня… – задумчиво пробормотал Обито. – Восточная часть материка… Речь идёт о Стране Горячих Источников?

– Паккун доложил, что след теряется чуть южнее, у границы Страны Огня, в районе моста, названного несколько лет назад именем Наруто, – последний на эти слова даже никак не отреагировал: так напряжённо слушал. – Однако Страну Волн, с которой тот соединяет материк, они тоже обследовали. Там ничего почувствовать не удалось. Нападавший будто скрылся в самом океане.

– Какаши-сенсей, но кто это может быть? Кому могло понадобиться убивать Сакуру-чан? – Какаши смотрел в пол, поэтому Наруто перевёл взгляд на Обито. По Наруто было видно, что он до сих пор не смирился. Возможно даже, до конца не осознаёт, что та мертва. Его готовность в любой момент сорваться с места, чтобы отыскать убийцу, напоминала скорее борьбу за жизнь Сакуры, чем жажду мести. Обито понимал его. Он как никто знал: чтобы смириться, иногда и полжизни бывает недостаточно.

Повинуясь внезапному порыву, он подошёл и положил руку на плечо Наруто. В глазах того промелькнуло удивление, но взгляд тут же потеплел.

– Ты клонов развеял? – с притворной суровостью начал Обито, просто чтобы что-то сказать. Почему-то идея о том, что Ханаби узнает правду именно от этого дурачка-идеалиста, который почти единственный, кто в деревне относится к нему хорошо, перестала казаться Обито такой нелепой. Всё равно она узнает. Так пусть лучше от него.

И всё же какую-то часть мозга продолжала сверлить мысль, что признаться он должен был сам.

– Пора, – произнёс Какаши.

Обито активировал камуи и направил на него взгляд. Но тут дверь распахнулась, толкнув Какаши в спину, так, что его даже чуть откинуло вперёд, и выбило из радиуса перемещения, выбранного Обито.

Какаши не услышал, что кто-то приближается к двери? Маловероятно.

– Не двигаться, – в комнату ворвались несколько шиноби в униформе Скрытого Облака. Один из них тут же присел и сложил печати: по полу побежали дорожки символов.

Прежде чем Обито успел понять, что тянутся они к нему, он интуитивно подпрыгнул и едва рефлекторно не атаковал, но сдержался и просто прикрепился на потолке, выпуская чакру из ног.

Нужно было ждать, что будет дальше.

– Какаши-сан, Наруто-сан, благодарим вас за то, что задержали его. Теперь он от нас не уйдёт, вы можете быть свободны, – произнёс тот, кто, по-видимому, был старшим.

Обито заметил, что кандзи печати теперь бегут к нему и по потолку, окутывая комнату целиком, и постарался телепортироваться в коридор так быстро, как только мог.

Удалось.

– Что вы тут делаете?! – был слышен оттуда крик Наруто. – Он больше не представляет опасности!

– У нас приказ Райкаге! Это ведь он похитил биджу!

Какаши молчал.

Обито напрягся.

Что-то здесь не так.

Через секунду шиноби из номера посыпались в коридор, и первым из них был Какаши.

Обито был уже готов. Какаши исчез раньше, чем что-то понял.

Однако для того чтобы выловить взглядом Наруто, потребовалось больше времени. Обито увернулся от нескольких сюрикенов, его собственный подсумок остался в номере, однако пары десятков ударов тайдзюцу пятерым из Кумогакуре хватило, чтобы оказаться на полу. Главное следить за тем, кто обладает странной техникой фуиндзюцу, и не дать ему больше сложить печати.

– Стой на месте! – крикнул Обито Наруто.

Тот, конечно, и не думал повиноваться. Он продолжал что-то вещать, пытаясь образумить нападавших.

– Чёрт тебя дери! – зарычал Обито, чувствуя, как каждую секунду об его кулаки и локти хрустят чьи-то зубы. Это был не простой отряд, и пару-тройку раз он-таки пропустил ощутимые удары, тем более что вынужден был концентрироваться на Наруто и том, с печатями. А последний, как назло, скрылся в самом конце, за спинами, и уже готовился к технике…

«Не убивать их, не убивать, – твердил себе Обито, чувствуя, что его тело в любой момент может интуитивно использовать мокутон. – Только межнационального конфликта сейчас не хватало…»

Добравшись наконец до бестолкового любителя спасения душ, Обито схватил его за куртку, чтоб не дёргался, как раз в тот момент, когда он выкрикнул: «Техника призыва!» – и уже прокусил палец. Обито стремительно телепортировал их обоих в камуи. Последнее, что он заметил краем глаза, – начальный символ ползущей по полу дорожки коснулся его ноги…

Странно, ему показалось, что сейчас перемещение заняло намного меньше времени. Может, Вечный Мангёкё позволяет управлять его скоростью?.. Надо поэкспериментировать.

Какаши встретил их безапелляционным:

– Быстрее, нам нужно в Коноху.

– Как это всё понимать? – выплюнул в него Обито.

– Я понятия не имею, что происходит, Обито. Похоже на то, что они почувствовали твою чакру в своей деревне и установили твоё местонахождение. Они ведь единственные, у кого ещё остались сенсоры…

– Нет, Какаши, похоже на то, что ты был с ними заодно.

– Ты с ума сошёл? – его удивление казалось почти искренним. – С какой стати я стал бы это делать?

– Не знаю, например, по приказу Хокаге. Или командующего Объединённой Армией Шиноби, обиженного недавно тем, что у него тоже украли зверька. Для тебя приказы всегда были важнее…

– Послушай, ты, – накинулся на него Наруто. – Какие бы у вас там тёрки ни были раньше, Какаши-сенсей – тот, кто учил нас работать в команде! Он ценит взаимопомощь больше, чем кто-либо, кого я знаю! Он не мог так поступить!

– Ну и как, где теперь ваша команда? Хорошо он вас научил?

Наруто замер, словно его сверху окатили ведром воды.

– Не смей так говорить о Какаши-сенсее! – заорал он с ещё большей яростью, и если бы не шаринган, Обито бы не смог увернуться от его удара кулаком в живот.

– Может, мне вытянуть из тебя правду шаринганом? Сколько ты продержишься? – обернулся Обито вновь к Какаши.

– Обито, прекрати пороть чушь. Я здесь ни при чём. Стал бы я тебе помогать, рискуя жизнью, а потом сдавать! Ты идиот, если не видишь, что я на твоей стороне. А теперь, если мы всё обсудили, нам нужно как можно скорее возвращаться в деревню.

Обито казалось, что у него сейчас пар пойдёт из ушей. Ему хотелось верить Какаши, но что-то внутри говорило: нельзя, нельзя… Ему потребовалось ещё немало времени, чтобы разобраться, что этим чем-то были совсем не недавние события.

В глубине души Обито так и не смог до конца простить тому гибель Рин.

Заткнув поглубже своё чувство опасности, он таки переместил их обоих в Коноху, а сам направился туда, куда долго запрещал себе соваться. Больше тянуть с этим было нельзя, а настрой сейчас был как раз подходящий – взвинченный, боевой. Есть шанс, что так перенести это будет легче.

====== Фрагмент XLV ======

Зрелище было действительно что надо…

Обито вывернуло наизнанку – больно, плохо… Догадался бы поесть… Хоть он и не нуждался в пище, но все физиологические функции его организм сохранил на такой случай, и теперь глотку жгло огнём.

«Это не она, – твердил он себе, – это просто… мусор. Просто… нужный».

Он сгрёб руками то, что осталось от Рин, и осторожно завернул в плащ.

«Прости меня».

Это было то место, где он похоронил её когда-то с помощью Зецу. Обито тогда разозлился на то, что Спиральный ни на секунду не затыкается, наорал и заставил отпустить его тело и убраться хотя бы с глаз долой – раз уж оставлять без присмотра им было его запрещено. Обнимая Рин единственной рукой, он никак не мог себя заставить отпустить её – туда, вниз, в землю, одну, навсегда…

Руку свело от напряжения, а вскоре не слишком одетый Обито до того замёрз, что почти перестал ощущать и её, и ноги, и нос тоже… Почувствовав, что уже едва сможет передвигаться, он, как мог, аккуратно опустил её в вырытую ямку. Рин такая маленькая, казалось, ей там очень пусто. Обито почувствовал, что у него кружится голова, встал и размял ноги. Если он угробит себя здесь, то кто тогда её спасёт? Кто тогда выполнит его обещание?

Он стоял и смотрел вниз, гладя её взглядом последний раз.

«Подожди меня. Ещё чуть-чуть подожди».

По голым плечам бил дождь.

Он сюда никогда больше не приходил.

Он не хотел верить, что она мертва. Но здесь он её такой видел.

Однако этого нельзя было сказать о кладбище в Конохе. В Листе Рин была жива – поэтому ей не были нужны дурацкие похоронные букеты, которые вечно приносил Какаши. Обито приходил сюда не к ней – она была внутри. Он приходил сюда, чтобы ощутить, что не сошёл с ума. Несмотря на букеты, Какаши всегда разговаривал с Рин как с живой – вслух. И это давало Обито возможность почувствовать, что не только он в это верит, что они снова в одной команде, все трое, всё как раньше, разве что Какаши стал поразговорчивей.

Заканчивалось это всегда одинаково – какой бы хорошей и нужной ни была иллюзия, она исчезает. Оставляет после себя пустоту и злость. Реальность бьёт тебя по хребту, сажает на колени и заставляет подчиниться обстоятельствам.

Но Обито не позволит себя сломать.

Как он не позволил себя сломать тем камням.

Он сильнее реальности. Он в силах переломить хребет – ей.

И подчинить себе и её, и любую иллюзию. Его сон будет длиться так долго, как он захочет.

Так долго, что станет новой реальностью.

Обито шёл и ёжился. Ему казалось, что сверху на плечи нет-нет да срываются капли. Как тогда. Он то и дело бросал взгляд на небо, щурясь, – то было облеплено грязной, пользованой ватой облаков, как будто ей заткнули в нём все щели от солнечного сквозняка. Но дождя не было. Разум Обито снова играл с ним злую шутку.

Орочимару больше нет, ни у кого больше нет доступа в хранилище шаринганов. Оно расположено в том слое грунта, куда не достают корни растений – Зецу всегда жаловался, что не может туда попасть. «А если вдруг мне что-то срочно нужно будет доложить?» – ныл он. Но Обито переделывать уже ничего не собирался – не считал необходимым. Так что максимум, что здесь может быть, – это семена Белого, которые могли сорваться с одежды Обито. Но они прорастают лишь при подпитке большим количеством чакры, так что попасть в засаду ему там не грозит.

Обито пристроил свою ценную ношу здесь вместе с плащом, окинул коротким взглядом лупящиеся на него из банок шарики и почувствовал, что ноги почему-то больше его не держат. Он опустился на пол и прижался спиной и затылком к холодной стене. При случайном взгляде на угадывающийся под тёмной тканью комок сердце мучительно саднило.

Нужно было брать себя в руки.

По-прежнему чувствуя себя выпотрошенным тупым ножом, Обито поднялся, как во сне, на одной силе воли, и камуи перенесло его в самую крупную тюрьму шиноби. Таковая находилась в Скрытом Камне.

Они миновали пределы деревни.

– Ну и куда мы идём?

– Сейчас увидишь!

Наруто бежал впереди, такой весёлый и беззаботный…

Ханаби уже забыла, когда сама такой была.

Вдруг он присел и разом махнул куда-то вверх. Ханаби закрутила головой в поисках него. Задиристое солнце ткнуло лучиком ей в глаз, пришлось зажмурить.

– Эй, сестрёнка Ханаби, я здесь! – в листве зашуршало, и оттуда высунулась желтоволосая голова.

Ханаби подпрыгнула и нырнула в крону дерева.

Это было что-то вроде комнатки-бокала, образованного снизу растроившейся и раскрытой как большая лапа веткой и прикрытого с остальных сторон густой листвой. Солнце обламывало лучи, пробираясь сквозь неё, и внутрь проникал лишь мягко-зелёный, какой-то витражный свет. Здесь действительно было уютно.

Наруто развалился на спине, закинув руки за голову и ногу на ногу, и по-особенному, по-доброму рассмеялся, как умел только он. Похоже, он заметил, что Ханаби здесь нравится.

– Иногда мне становилось дома совсем тоскливо, и я приходил спать сюда. Правда здесь здорово?

Ханаби не могла не согласиться.

– Тут нас никто не побеспокоит. Но ты всё-таки включай иногда бьякуган, чтобы видеть, что снаружи. Вдруг к нам кто-то подберётся и станет подслушивать.

– Хорошо, – Ханаби заволновалась, вспомнив о теме предстоящей беседы. Вот, это она собиралась вправлять Наруто мозги касательно Хинаты, а теперь похоже, что он окончательно перехватил инициативу в свои руки… Как так вышло?

– Хмм, с чего же начать… – Наруто сел, подобрав под себя ноги, и почесал в затылке. Потом постучал кончиком указательного пальца по щеке, глядя вверх. Вид у него при этом был такой задумчивый и смешной, что Ханаби поневоле улыбнулась. – Думаю, так… Обито, – она вздрогнула от звука этого имени, – много пришлось пережить. Ты же знаешь, Ханаби, что ниндзя часто приходится поступать не слишком красиво – ради миссий, ради защиты деревни, близких, родных?

Она кивнула.

– Не всегда эти поступки можно оценить однозначно – хорошие они или плохие… Но если таким образом ты можешь защитить тех, кто тебе дорог, ты просто обязан это сделать. И никто не вправе тебя судить за это.

– К чему ты? – не утерпела Ханаби.

– Обито пришлось защищать свою мечту. Однажды её у него отняли, и он долгое время делал всё, чтобы её вернуть. Это были… разные поступки, и хорошими их назвать сложно. Но его цель была благородной. Он просто выбрал не тот путь.

– Что же это была за мечта?

– Он хотел… мира. Обито и Какаши-сенсей – они выросли во время войны. Обито хотел стать Хокаге, чтобы защищать деревню.

– Почему же не стал?

– Однажды один дорогой ему человек погиб на его глазах… в то время, когда деревни уже не должны были конфликтовать. И Обито понял, что, чтобы достичь мира, одного статуса Хокаге будет мало. Нужно убедить в этом все страны сразу, а это… очень сложно. И он нашёл способ… То есть ему помогли… Не важно. Ему показалось это хорошей идеей, и он все силы положил на её воплощение.

Ханаби чувствовала, как в груди что-то начинает противно жечь. Она была почти уверена, что знает, о ком говорит Наруто. Что это за «дорогой человек». Это была та, кому не место в сердце Обито. Это место Ханаби. Слова Наруто с этого момента начали её слегка раздражать.

Однако он этого, казалось, не замечал.

– Рядом с Обито тогда не было друзей, кто мог бы сказать ему, что то, что он делает – неправильно. Он не замечал, что на самом деле рушит тот мир, что так долго хотел построить. Однако же всё-таки, так или иначе, ему удалось. И сейчас все Великие Страны объединились, – Наруто улыбнулся, явно стараясь смягчить все предыдущие слова.

Ханаби чувствовала, что по-прежнему не может нормально воспринимать его речь, что застряла эмоционально где-то на её середине. «Это всё из-за неё. Всё-всё – из-за неё», – с обидой и злостью думала она.

– Ты так говоришь, как будто Обито мог повлиять на весь мир. Он всего лишь один из АНБУ! Он даже не Хокаге. Или ты… ты о том его поступке?

– АНБУ? – Наруто захлопал глазами. – Ты о чём?

– Я о поступке, что сделал его героем Конохи… Он ведь отличился на войне, не так ли?

– Э-э-э… – Наруто снова почесал в затылке, не зная, что сказать. – Ну, в каком-то смысле да… В общем, если быть честным, то он её начал. Но… не специально.

Ханаби уже ничего не понимала. О чём он говорит?

– Это так сложно объяснить… – Наруто снова задумался.

И тут Ханаби кое-что вспомнила.

– Что такое тоби?

– Ты знаешь о Тоби?! – глаза Наруто расширились от удивления.

– Этот мерзкий языкастый Змей что-то такое говорил Обито… И Обито это не понравилось. Что это?

– Сестрёнка Ханаби, ты ведь знаешь про Акацуки? Кучка нукенинов, что охотились на джинчуурики…

– Да знаю я, – перебила она. Ханаби очень не нравилось, что такой как Наруто принимает её за совсем маленькую.

– Тоби там у них… главный был, в общем.

– Так это же Мадара собирал хвостатых?

– Э-э-э, ну, так и есть… Он и есть Мадара. То есть был Мадарой. Ты меня совсем запутала, Ханаби-чан, – снова рассмеялся Наруто.

– И причём здесь Обито? Они с этим… Тоби что-то не поделили?

Наруто вдруг уставился на неё так растерянно и… жалобно, что Ханаби стало совсем не по себе. Он словно умолял её больше не расспрашивать?

– Ты больше ничего не знаешь, да? – догадалась Ханаби. Она уже для себя решила, что Обито, видимо, сильно разозлил чем-то Акацуки, что с его взрывным характером, в общем-то, вполне понятно, и Мадара, то есть Тоби, в результате развязал войну. Сложить дважды два оказалось нетрудно. Однако то, что это не удалось Наруто, не выглядело слишком удивительным. Ханаби мягко посмотрела на него и уже собиралась снисходительно объяснить, как было дело, но ветви их убежища вдруг раздвинулись и меж них просунулась улыбающаяся голова с татуировками на щеках, а потом ещё одна – собачья.

Сокомандник Хинаты. Кажется, его звали Киба.

Конечно же, она ведь так ни разу и не воспользовалась бьякуганом.

– Наруто, вот ты где! Акамару нашёл тебя. Пятая-сама тебя вызывает. А что это вы тут делаете? Хината сказала, что ты повёл Ханаби домой!

– Не твоё дело! Скажи бабуле, что я сейчас буду.

Киба хитро посмотрел сначала на Наруто, затем на Ханаби и, заявив, что Хинате ничего не расскажет, был таков.

На лице Наруто вылезла смущённая улыбка.

– В общем, Ханаби-чан, что бы кто тебе ни говорил про Обито, помни, что он хороший парень. И он нашёл свой путь, он помогает деревне в борьбе с Мадарой. Да ты и сама это знаешь. А теперь пойдём, мне ещё нужно доставить тебя домой, а то старик Хьюга будет ругаться, – Наруто опустил ей руку на плечо и подмигнул.

Сёдзи отъехала в сторону, и Ханаби увидела отца.

– Почему так долго? – поприветствовал он её.

– Приношу свои извинения, – поклонилась Ханаби и задвинула дверь за собой.

Комментарий к Фрагмент

XLV

http://savepic.net/7843536.jpg

Саундтрек к фрагменту:

Ольви – Дождь

====== Фрагмент XLVI ======

Неужели Коноха так изменилась?! За какие-то… Сколько? Пятьдесят? Сто лет? Двести?..

Хаширама глазел по сторонам на разноцветные домики и размышлял о том, что совершенно потерялся в хронологии и даже приблизительно не представляет, в каком времени оказался.

Цуна – Пятая Хокаге? Но на вид так молода! Не может же ей правда быть двадцать пять? Хирузен, ученик Тобирамы, вон как успел постареть… И после него был ещё Хокаге, мальчишка, ровесник Цуны… Или всё-таки не ровесник? «Похоже, внучке достались мои гены», – рассмеялся Хаширама. Какой-то прохожий оглянулся на него. Гражданский или просто без формы? От него мгновенно ударило волной тяжёлой ауры. Такая сейчас была у всех. Война.

Ещё на подходе к деревне Хаширама присмотрел шиноби, чей облик можно было принять, не вызвав подозрений.

«Так что скорее сто, а может, и меньше», – заключил он и едва не принялся насвистывать. Вопреки всему, ему было хорошо. Он всегда умел отключаться и находить во всём положительное.

Деревня расширилась и как-то… окрепла. Возмужала. Хаширама смотрел на всё вокруг глазами ребёнка, которому показали что-то невероятно захватывающее, а внутри медленно разрасталась гордость. Это они. Они с Мадарой. У них получилось. И пусть Мадара этого не ценит, зато ценят потомки. Те защищали на поле боя это всё, как когда-то Хаширама. Их с другом детище живо…

– И потом он – рраз! – разрубил их все!

– Неужели?

– Нас чуть взрывом не накрыло. Но этот…

То, что нужно!

Хаширама мгновенно развернулся на девяносто градусов и нырнул в разрез в норэне.

С его появлением повисла непродолжительная тишина. Сидящий возле стойки ссутулившийся шиноби хмуро оглянулся на него, явно не довольный прерыванием своего рассказа, зачерпнул и шумно втянул из ложки суп. Хаширама был уверен, что рассказчик именно он – по форменной куртке ниндзя. Слушатель наблюдался всего один – старик в белом колпаке за стойкой, натирающий полотенцем тарелку. Гражданский.

Шиноби, проглотив, посмотрел в пустую ложку и поморщился: похоже, пока он рассказывал, суп остыл. Хаширама подошёл ближе, мельком заглянув в тарелку, и объявил:

– Добрый день! И мне тоже рамен будьте добры!

Шиноби теперь хлебал торопливо, одну ложку за одной, пока блюдо ещё совсем не заледенело. А может, просто хотел расправиться с ним и быстрее вернуться к рассказу.

Однако он всё же нашёл момент между ложками хмуро бросить Хашираме:

– Ирука, ты ведь только ушёл на миссию, – он сказал это, даже не оторвав взгляд от тарелки.

– Выход отложили на час, – пожал плечами Хаширама. Надо запомнить: Ирука.

– Так что было дальше? – сдержанно осведомился старик. Было видно, что ему не терпится услышать продолжение, но активно демонстрировать любопытство он считает несолидным.

– Теучи-сан, пока я ем, пусть Ирука расскажет. Он ближе был.

Хашираме подумалось, что этот малый мог изрядно привирать. Потому при «Ируке» и не рассказывает, зная, что тот лучше осведомлён.

– А о чём вы? Теучи-сан?

– Мы остановились на том, как внутри барьера, выставленного лже-Мадарой, была выпущена бомба хвостатого зверя…

Хаширама с самого начала чувствовал, что тут что-то не так. Похоже, эти события происходили на поле боя до его появления. Если вообще происходили. Он с сомнением покосился на едока.

Как наблюдавший всё в непосредственной близости Хаширама мог с лёгкостью пересказать что угодно… что сам успел застать. Здесь же было сложнее.

– Простите, Теучи-сан, – нашёлся он. – Но я очень тороплюсь, да и мне нужно было бы подумать над миссией… Раз уж мне выдался лишний час. Если вы не против, я просто молча посижу, послушаю. В другой раз же всё вам расскажу в подробностях, обещаю. Всё, что видел.

– Конечно! Садись, Ирука. Не успеешь оглянуться, как твой обед будет готов! – засуетился Теучи.

Тем временем шиноби умял рамен, заметно подобрел и был готов продолжать. Но Хаширама не дал тому и рот раскрыть, и, пока его мысли не ушли далеко, выдал наудачу:

– А что всё-таки теперь с Обито? Я как-то упустил этот момент.

Конечно, Хаширама мог воспользоваться помощью Зецу, как и предлагал Мадара. Но ему хотелось выяснить всё самому. Хотелось лично поговорить с кем-то, кто видел, что происходило после их с Мадарой перемещения.

– Никто не знает. Перерыв в войне. Ирука, чем ты ударился?

– Я слышал, что его поймали и держат в госпитале, – шепнул Теучи, совершенно не по-стариковски проворно вынырнув откуда-то из-за стойки и прикрыв рот рукой со всё ещё зажатым в ней полотенцем.

– Откуда информация? – сдвинул брови шиноби. Ему определённо не нравилось, что кто-то знает больше него.

– Один посетитель рассказал.

– Что за посетитель?

– Сожалею, не могу поведать. Запамятовал.

Не подкопаешься. Старик явно дорожил тем, что ему доверяют свои секреты, и даже если суть их он мог выдать, вот как сейчас, то источник – никогда.

Госпиталь. Это будет сложнее, чем думал Хаширама.

– Почему его держат не в тюрьме? – вклинился он, едва успев в последний момент погасить в своём голосе требовательные интонации бывалого командира.

– Говорят, он при смерти. Не известно, выживет ли. Если смогут, подлечат и будут пытать, пока не вытащат из него всё, что можно, или пока он совсем не отдаст концы.

– Теучи-сан, я прошу прощения, мне нужно бежать. Только что вспомнил об одном важном деле. Я к вам попозже загляну, – Хаширама улыбнулся, дождался ответной улыбки старика и вылетел наружу.

Мимо проходил какой-то шиноби с протектором, повязанным на голову на манер банданы. Хаширама чуть не сбил его с ног.

– Ирука! Помоги, – невозмутимо выдал шиноби и, прежде чем Хаширама успел что-то возразить, плюхнул ему в руки высокую стопку каких-то книг, которые до этого нёс сам.

– Эй! А куда это всё? – растерянно крикнул Хаширама вслед его поспешно удаляющейся спине.

– В кабинет Хокаге, конечно! И поторопись, это важно!

Хаширама огляделся в поисках строения, которое было бы похоже на резиденцию главы деревни. И обнаружил в точности такое, как было в его времена!

Ноги сами понесли его туда. Интуиция подсказывала, что это как раз то место, где он может узнать то, что нужно. Интересно, какую должность занимает этот Ирука? Может ли он рассчитывать на то, что Цуна поделится с ним планами на пойманного преступника?

Попробовать стоит. А если что-то пойдёт не так, Хаширама просто признается, кто он, и расспросит её в открытую. Скажет, что так можно прекратить войну, и они с ней устроят всё в лучшем виде.

Хаширама продолжал сомневаться, ему было некомфортно с этим внутри, и его не покидала мысль, что нужно сначала лично поговорить с Обито. Помнится, Мадара того неслабо подставил, так что странно было бы, если бы тот продолжил выполнять его волю. Если же выяснится, что опасности он не представляет… Хаширама твёрдо решил, что не будет убивать того, кто ещё может вернуться на верный путь. У каждого должен быть шанс.

Даже у Мадары… Иногда Хашираме казалось, что он давал их тому слишком много. Мадара раз за разом предавал его доверие, как раз за разом делал неверный выбор. Именно поэтому сейчас Хашираме хотелось верить, что хотя бы после смерти тот начал поступать правильно. А значит, все шансы, данные ему, – всё-таки не зря.

Как бы это ни казалось ему неразумным, Хаширама не мог перестать чувствовать вину за исход того боя. Ему периодически приходила в голову мысль, что можно было сделать по-другому и что во всём этом есть вина его самого – он не доглядел, не такие подобрал слова, был несправедлив к Мадаре в чём-то…

Теперь он не ошибётся. Он не совершит то, о чём будет потом жалеть. Даже если для этого ему придётся убить Мадару ещё раз.

Как бы там ни было, нужно успеть, пока Обито жив.

Хаширама влетел в кабинет, но вместо Цуны обнаружил за столом черноволосую круглолицую девушку, которая не глядя скомандовала:

– Ставь туда, – и указала рукой в сторону кучи таких же стопок у стены. Сама она что-то быстро переписывала, кидая взгляд то на один лист перед собой, то на другой.

Решив, что пока лучше не привлекать к себе внимание, он украдкой оглядел кабинет. Здорово! А у его потомков неплохой вкус!

И несмотря на внешние изменения, казалось, эти стены ещё хранят отголоски их с Тобирамой споров: если чуть-чуть прислушаться, то можно разобрать слова…

– Шизуне, чёрт тебя подери! Ты к какому времени должна была закончить?! И где заключение из лаборатории?

Распахнувшаяся дверь громыхнула об стенку, чуть не задев Хашираму, и круглолицая поспешно вскочила:

– Но Цунаде-сама, объекты поступили к ним только сегодня утром, они не могли так быстро завершить исследование…

– Ладно. Подождём, – Цуна вдруг утихла и задумалась.

«О чём они говорят? Судя по тону и спешке – что-то важное», – размышлял Хаширама. Ему так и хотелось выйти и принять свой нормальный облик, хотя бы чтобы увидеть, как забавно исказится при этом лицо внучки.

Цуна обнаружила его стоящим у стены.

– Ирука, что тебе?

– Пятая-сама, – церемонно поклонился Хаширама, незаметно концентрируя чакру в руке, – у вас что-то… – распрямившись, он другой рукой показал себе на спину с деланным смущением.