Текст книги "Love Is A Rebellious Bird (ЛП)"
Автор книги: 100percentsassy
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
– Кого ты оберегаешь? – спросила она тихо, сжимая его руку и рисуя успокаивающие круги на его коже. – Ты его оберегаешь? Или ты всё ещё оберегаешь себя?
Луи выдохнул что-то, напоминающее наполовину смешок, наполовину всхлипывание, слёзы потекли по его щекам.
– Блять, – задохнулся он.
Он резко встал и попытался вырваться из плена скамейки и стола наименее изящным способом. Глэдис была права. Ему нечего было скрывать; он больше не мог быть трусом.
Луи внезапно осознал, какое расстояние было между ним и Гарри. Казалось, что Берлин где-то на Луне – неприемлемо и невыносимо, насколько далеки они были друг от друга. Луи нужно было это исправить; ему нужно было быть с ним, с Гарри, прямо сейчас. Любой другой вариант казался непостижимым, немыслимым. Ему нужно было объясниться и заявить о себе как можно быстрее или его тело просто самоуничтожится, рухнет и превратится в жалкую кучу пыли на земле. Он больше не мог так жить.
Он вслепую схватил Найла за запястье.
– Блять. Найл, – отчаянно сказал он, свободной рукой неуклюже вытирая слёзы на своём лице. – Т-ты должен… Я должен… – он сделал длинный, дрожащий вдох, чтобы не сказать что-нибудь легкомысленное, его хватка на руке Найла стала крепче. – Ты должен сказать мне, где живёт Гарри. Пожалуйста. Я должен. Я должен поехать в Берлин, я должен с ним поговорить. Я должен ему сказать.
– Ладно, – Найл кивнул с широко открытыми глазами, он принял всё, что Луи ему сказал. Он выдавил нервный смешок и притянул Луи в крепкие объятья, успокаивающе погладив его по спине. – Его адрес записан у меня в телефоне, хорошо?
Луи кивнул Найлу в плечо, не выпуская его.
– Просто сделай пару глубоких вдохов, – инструктировал он, его ладонь всё ещё располагалась между лопатками Луи. От кого-то другого этот жест показался бы слегка покровительственным, но не от Найла. Было понятно, что он лишь был любезным и пытался оказать поддержку, успокаивая Луи, чтобы тот уверенно настроился на любой безумный курс действий, какой бы ни возник в его планах.
– Хочешь уехать прямо сейчас? Сегодня? – спросил он, отстранив Луи от себя, чтобы посмотреть ему в глаза, его лицо было полно беспокойства.
Луи снова кивнул.
– Да, сегодня. Сейчас. Сегодня.
Зейн прочистил горло, он всё ещё сидел за столом рядом с Глэдис, со смартфоном в руках.
– Крайний рейс из Лондона в Берлин будет сегодня в 19:10 из Хитроу, – сообщил он с мягкой улыбкой на лице. – Будет немного сложно, но ты можешь успеть.
Луи посмотрел на часы, его сердце заколотилось. Только что стукнуло 16:30. Зейн прав – он мог успеть.
– Отлично! – воскликнул Найл, на его лице внезапно появилась улыбка, когда он поспешил в дом в своих шлёпанцах. Он посмотрел на Луи, его взгляд был полон гордости и волнения. – Отлично, Томмо! Я за ключами. Подвезу тебя на Астре, так будет быстрее. Мы едем к тебе за паспортом?
– Ага, – подтвердил Луи, кивнув. За его паспортом, его папкой с произведением и самим собой – это всё, что он планировал с собой взять. Он почувствовал укол адреналина внутри, в осознании того, что он наконец-то, действительно это делает. Он летит в Берлин. Он летит к Гарри. Он летит, чтобы признаться в любви своему прекрасному мальчику.
– Ага, – снова вслух повторил он для самого себя. Он за всю свою жизнь ещё никогда не был так напуган и взволнован чем-то одновременно.
Комментарий к Глава 11.1
Предупреждение: следующая часть этой прекрасной истории будет последней :’
После неё нас ждёт лишь эпилог и, к сожалению, наше знакомство с музыкальным миром ЛСО, Луи и Гарри будет окончено.
Ну, а сейчас порадуйте нас своими комментариями ^-^ и заходите в нашу группу ВКонтакте: https://vk.com/liarblarry, будем вам рады :)
========== Глава 11.2 ==========
Шесть с половиной часов спустя Луи стоял напротив квартиры Гарри, переминаясь с ноги на ногу под навесом подъезда. В Берлине было уже четверть двенадцатого ночи, и он ёрзал в темноте, пытаясь набраться смелости, чтобы позвонить в дверь Гарри.
Г. Стайлс – 2А
«Гарри Стайлс», – подумал Луи, его кости вибрировали от нервов, зубы стучали, хотя воздух вокруг него был тёплым и мягким. Берлин, по-видимому, был прекрасен в это время года.
«Нахер Берлин».
Это была безумная поездка в аэропорт, Найл припарковал Астру на обочине за пределами пятого терминала так быстро, что почти сжёг резину. Он крикнул, чтобы Луи «пошёл и взял его», когда тот вылетел из машины прямо к стойке «Британских авиалиний», чтобы купить билет. Он прошёл осмотр настолько нервно, что был удивлён, что его не выбрали для «случайного» обыска, и добрался до входа потный и растрёпанный как раз перед тем, как посадка началась.
Далее пришло время ожидания. Луи смотрел в иллюминатор, пытаясь понять, что именно он должен сказать Гарри, когда увидит его, пытаясь сформулировать извинение, которое бы передало как ему искренне, глубоко жаль. Он не мог остановить свой разум от сверхурочной работы, кружась в бесконечном цикле одержимости тем, простит ли его Гарри когда-нибудь, позволит ли он подняться к нему в квартиру, и есть ли вообще надежда на то, что он всё ещё любит Луи.
«Помимо всего, – Луи на секунду упрекнул себя, пройдясь пальцами по кнопке рядом с именем Гарри, – ты будешь сожалеть до конца своей жизни, если не сделаешь это, – напомнил он себе. – Ты его любишь. Он заслуживает извинений и объяснений за твоё поведение, по крайней мере».
Он продолжал придумывать оправдания, говоря себе, что будет вежливее, если он вернётся сюда утром. Как будто он на самом деле был тактичным, потому что он знал, что график сна дедушки-Гарри иногда означал, что он ложится спать в 21:30. Как будто будет лучше, если он появится под дверью в восемь утра и сбросит на Гарри эмоциональную бомбу, после которой Гарри, скорее всего, придётся идти на работу.
«Кого ты пытаешься защитить? – Луи закатил глаза на самого себя, а в его голове прозвучало фырканье Глэдис. – Твой страх втянул нас в это, это во-первых».
Луи потоптался на месте, встряхнул руками и сделал глубокий вдох. Он подался вперёд и указательным пальцем нажал на звонок, на всякий случай надеясь, что он досчитает до трёх, до того как Гарри откроет дверь.
«О Боже. О Боже. О Боже», – пока он ждал, его сердце выскакивало из груди; он сделал шаг назад, осторожно подпрыгивая на носочках и прижимая свою сумку к груди.
Прошло пятнадцать секунд, затем тридцать, затем сорок пять. Луи наклонился вперёд, чтобы ещё раз нажать на звонок, когда заработал домофон, напугав его так сильно, что он на полшага отскочил от двери.
– А-алло? – из динамика раздался глубокий растерянный сонный голос Гарри, при звуке которого сердце Луи сжалось до минимальных размеров. – Кто… Фло? Кто там?
Луи шагнул вперёд и нажал кнопку для ответа, он дрожал.
– Гарри, – сказал он, прочистив горло от комка, который образовался за это время. Он был напуган до смерти. – Это… это Луи. Я, эм. Луи Томлинсон? – он хотел начать извиняться за то, что появился из ниоткуда, но подумал получше. – Мы можем… Я надеялся, что… Мы можем поговорить?
Содрогнувшись, он отошёл от динамика, его сердце билось с максимальной частотой. Он боялся худшего, невольно начав считать секунды, перед тем как Гарри ответит.
«Одна тысяча, две тысячи, три тысячи…»
Луи запустил руку в свои непослушные, слегка грязные волосы. Он закусил внутреннюю часть щеки настолько сильно, что почти пошла кровь.
Он думал, что его сердце так колотится, потому что ждёт ответа Гарри, но он был совершенно не подготовлен к тому, насколько сильно оно будет волноваться, почти выпрыгивая прямо из груди, когда Гарри появился в мерцающем свете окон. Он направлялся прямо к двери в болезненно знакомой манере, с его бёдер свисали пижамные штаны, на его футболке было множество дыр, а кудрявые волосы были смяты. Идеальный. Абсолютно совершенный.
«Мой прекрасный, прекрасный мальчик», – подумал Луи, его дыхание сбилось. Он такой. Гарри был таким для Луи. Самым красивым.
Луи хотел всего и сразу, снова увидев Гарри. Хотел броситься к его ногам и умолять о прощении. Хотел спрятать руки в его кудряшках и целовать его красные пухлые губы. Хотел часами им любоваться. Он просто хотел обнимать его всю оставшуюся жизнь и никогда не отпускать.
В какой-то момент он подумал, что Гарри спустился, чтобы прогнать его. Но затем Гарри открыл дверь и кивнул в сторону лестницы, явно указывая ему следовать за ним внутрь.
– Звонок, – сказал Гарри сонным голосом. Он выводил рукой круговые движения, подбирая слова. – Эм, механизм открывания двери… эта штука. Она не полностью работает, – объяснил он, отводя глаза. Нервно поправляя чёлку, он шёл впереди Луи, поспешно поднимаясь по лестнице в своих длинных носках.
Луи так сильно его любил, что казалось, его тело разорвёт пополам. Грудина расколется надвое, а все кости внутри раскрошатся только лишь от давления. Он буквально мог увидеть, как его сердце, бьющееся в груди под футболкой, его грудная мышца слегка прыгает от силы его пульса.
«Гарри Стайлс. Гарри Стайлс. Гарри Стайлс».
Гарри молча открыл дверь в свою квартиру, проскользнул внутрь и ждал, пока Луи последует за ним. Он всё ещё был достаточно вежлив, как и всегда, чтобы закрыть дверь за ним, но избегал какого-либо контакта с Луи.
Гарри молчал до того момента, пока Луи не оказался в гостиной. Он повернул к нему голову, стоя примерно в десяти футах от него, руки были скрещены на груди, меж бровей залегла складка.
– Итак, – начал он дрожащим голосом. Его большие зелёные глаза смотрели на него с осторожностью. – О чём ты хотел поговорить?
Его голос также казался настороженным, но в нём слышались нотки искреннего любопытства и открытости к тому, что Луи хотел сказать – и всё же после всего, может быть, немного обнадёживающим. От непостижимого очарования Гарри как человека у Луи на мгновение перехватило дыхание. Иногда это казалось непонятным, и Луи захотелось провалиться сквозь землю, когда разум вновь напомнил о той ночи в его доме, о каменном, жёстком тоне его голоса, когда он спросил Гарри, чего он хочет.
«Господи, я так сильно его люблю. Как кто-то может его заслуживать?»
Луи поставил свою сумку на пол рядом с диваном, не желая использовать её в качестве спасательного жилета, пока он будет говорить. Так сложно было не прикасаться к Гарри. Он хотел пересечь комнату и положить на его затылок руку в утешительном жесте, прикоснуться к его лицу, прочертить пальцами линии бровей и шёпотом произнести слова любви. Он знал, что это запрещено. Вместо этого он мялся на месте, прочищая горло, и тянул время, чтобы понять, с чего ему начинать. Это казалось невыполнимой задачей.
Гарри выжидающе пошатнулся перед ним, его растущее волнение было заметно в том, как он играл со своей нижней губой.
Луи сделал глубокий вдох и начал говорить.
– Я думаю… думаю, для начала я хочу извиниться за то, как я относился к тебе, Гарри, – Луи закрыл глаза, проглатывая комок в горле, когда внутри поднялась знакомая волна вины, та самая удушающая ненависть к себе. – Я очень, очень сожалею о том, что сделал и как я себя вёл. Я ещё никогда ни о чём так не сожалел. Я был трусом. Я боялся. И это меня убивает: думать о том, как это, должно быть, выглядело для тебя, как будто… я не забочусь о тебе. Я себя никогда за это не прощу, потому что буквально ничего… ничего не может быть дальше от истины.
Затем он посмотрел на Гарри, прямо в его глаза, которые покраснели и наполнились слезами, как и глаза Луи. Сердце Луи ёкнуло, пока он готовился к тому, что скажет дальше, но пути назад уже не было.
– Я люблю тебя, Гарри, – беспомощно выдохнул он, позволяя слезам хлынуть из глаз. – Очень. Я так люблю тебя. И я боялся, что если не приеду и не скажу тебе этого, то это будет преследовать меня до конца жизни.
Гарри сморгнул, его лицо покраснело от волнения. Единственная слеза скатилась по щеке.
– Но п-почему? – он запнулся, его дыхание было прерывистым. – Почему ты…
– Почему я сказал те слова Деннису Тёрнеру? – спросил Луи. Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Он не мог дотянуться до Гарри, не мог успокоить его, и это причиняло боль каждому нерву в его теле. – Почему я был груб с тобой, когда ты пришёл ко мне за объяснениями?
Гарри кивнул, вытирая нос и глаза. Его плечи ссутулились, а редкие слёзы продолжали течь по щекам. При виде его сердце Луи болело, в ненависти сжимаясь от знания о том, что это он причинил Гарри столько боли.
– Это действительно… Это не оправдание. Но я… – щёки Луи запылали от смущения, когда он поковырял носком ботинка уродливый ковёр Гарри. – Я, эм, я думал, что… Думал, что ты уже решил лететь в Берлин. Что ты не сказал мне, но собрался улетать, – он покачал головой. – Сейчас это звучит так тупо, но Тагги Диверси и Амелия Фрейзер-Линд говорили об этом на вечеринке после твоего выступления. Я был так опустошён, и так унизительно и ужасно думать об этом, потому что я отреагировал, как маленький ребёнок и… мстительно, – Луи смахнул слезу, продолжая шёпотом, от стыда глядя на ноги Гарри. Он, сознательно пожимая плечами, почесал бровь. – Я нашёл предложение отсюда, из Берлина, в твоём диване месяцем ранее и я надеялся… Я продолжал надеяться, что меня будет достаточно. Что мы вместе, что, возможно, меня будет достаточно, чтобы ты захотел остаться. И потом… – он вздохнул, не закончив мысль, потирая подбородок, где слёзы оставляли зудящие следы. – Я не хотел говорить Деннису то, что ты услышал. На самом деле, я чувствовал всё полностью противоположное, Гарри. Я-я хотел, чтобы ты остался в Лондоне навсегда, но я подумал… Я подумал, что тебе всё равно. Поэтому я вёл себя так, что казалось, что мне тоже всё равно.
Луи поднял голову, смаргивая слёзы, и поймал взгляд Гарри.
– Я не могу перестать думать о том, что ты сказал мне, прежде чем уйти, – прошептал Луи голосом, хриплым от эмоций. – Что… что ты всегда хотел быть на моей стороне и что я тебе этого не позволяю, я никогда тебе не позволю. Я позволяю, Гарри. Я позволю, если ты дашь мне шанс. Я хочу, чтобы ты был на моей стороне, и хочу быть на твоей. Я хочу этого больше, чем что-либо ещё. Я буду рядом до конца своей жизни, если ты позволишь…
– Луи, – мягко сказал Гарри.
Луи резко нагнулся к своей сумке, выдернув из неё готовый дуэт. Он вдруг испугался того, что может увидеть в глазах Гарри. Он настолько был сконцентрирован на своих словах, что, высказав всё то, что он чувствовал, совершенно забыл о том, что отчаянно надеялся, что Гарри всё ещё его любит, если он любил его вообще. Ему на мгновение удалось забыть о том, что если Гарри подведёт его, не важно, насколько Луи будет им гордиться за то, что он найдёт смелость для извинений и объяснений, его сердце снова будет разбито. Он определённо вспомнил об этом сейчас, когда дрожащей рукой и с опущенным в пол взглядом протянул Гарри своё произведение. Луи был обязан отдать его, до того как узнает, что чувствует Гарри; в противном случае он мог полностью потерять самообладание. Это был последний кусочек мозаики для Луи, возможно, самый важный.
Гарри взял бумаги без слов, но Луи чувствовал, как его взгляд блуждал по его лицу в поисках ответов. С расстояния в несколько футов он наблюдал за тем, как Гарри разложил папку на ближайшем столе и, проведя кончиками пальцев по первому действию, нахмурился.
– Ты это написал, – пробормотал Гарри, переворачивая первую страницу. Определённо, это был не вопрос, но Луи всё равно утвердительно прогудел. Он чувствовал себя слишком уязвимым, пока Гарри просматривал произведение.
У Гарри вдруг перехватило дыхание, он нашёл что-то в музыке.
– О, Луи… – произнёс он.
Луи отвёл глаза, так что сейчас он смотрел на обесцвеченное место на стене, волосы на его затылке стали дыбом.
– Милый, – нежно сказал Гарри. – Пожалуйста, посмотри на меня.
Одного ласкового слова было достаточно, чтобы горло Луи напряглось от эмоций, и он начал медленно поднимать голову, потихоньку ускоряясь, до тех пор пока полностью не посмотрел на красивое лицо Гарри, по которому текли слёзы. Как только Луи встретил взгляд Гарри, он снова заплакал, но то были слёзы радости и чувства облегчения, наполнившего его тело. Он был уничтожен величием и яркостью той любви, что сияла в глазах Гарри.
– Я так тебя люблю, Луи, – Гарри задохнулся. – Ты должен знать, я… Я никогда не переставал. Я не мог перестать любить тебя.
Луи покраснел от этих слов, чувствуя, как любовь распространяется по его телу и наполняет его, покалывая кожу. Он устойчиво держался на ногах, но его голова кружилась.
«Гарри. Гарри. Мой Гарри. Всегда, всегда».
Гарри прижал кончики дрожащих пальцев к стопке нот, почти лаская её.
– А это… Я даже не знаю, что сказать. Луи, это многое значит для меня. Оно идеально.
– Спасибо, – смог прошептать Луи, счастье мчалось по его венам, горяча и без того уже красное лицо. Он был почти в бреду. Кровь прилила к его ушам самым сладким, самым пьянящим способом.
Гарри покачал головой, приближаясь к Луи пока они не оказались менее чем в футе друг от друга.
– Боже, я не могу поверить, насколько, – прошептал он, глядя на Луи глазами, полными обожания. – Я не могу поверить, насколько сильно я тебя люблю.
– Я… – Луи тихо вздохнул, изо всех сил пытаясь найти свой голос, пропавший от всех эмоций. – Я тоже тебя люблю.
Гарри влажно улыбнулся, утирая ещё одну слезу. Он склонил голову, в его лице читалось раскаяние, а голос звучал натянуто.
– Я тоже должен перед тобой извиниться, Луи. И не один раз. Я должен… Я должен был сказать тебе о своих чувствах, должен был сказать о Берлине. Я не могу… – его голос слегка сорвался и он продолжил шёпотом: – Я не могу поверить, что позволил тебе чувствовать себя одиноким. Мне так жаль, Луи. Мне было страшно, как и тебе.
Луи пожал плечами, шмыгая носом. Он открыл рот, чтобы возразить, что неуверенность Гарри не проявилась в такой же некрасивой манере, но Гарри покачал головой.
– Нет, всё в порядке, – мягко сказал он. – Я понимаю, почему так получилось с Деннисом Тёрнером. Честно. Это… – он издал огорчённый смех. – Было больно. Очень. Но я понимаю и прощаю тебя. Я хочу, чтобы ты знал… Я прощаю и люблю тебя.
Луи почувствовал ошеломляющий прилив надежды и облегчения от слов Гарри; они оба наконец-то сбросили со своих плеч всю тяжесть вины. Он почти не мог поверить, что они были правдой.
– Спасибо, – искренне ответил он.
Взгляд Гарри был полон любви, за ним горела знакомая искорка желания.
– Мы можем… Мы можем поговорить позже? Мне нужно… Я хочу…
Веки Луи трепетали от удовольствия. Он был переполнен счастьем, его сердце взмыло вверх от любви, когда Гарри наклонился.
***
Гарри чувствовал, как часто бьётся его сердце. Дрожащими пальцами он прикоснулся к щеке Луи, позволив взгляду переместиться с голубых глаз на то место, где его рука касалась кожи.
– Я и не думал, что смогу сделать это снова, – прошептал он. Он медленно поднёс руку к подбородку Луи и растаял, когда Луи к ней прижался. – Чувствую тебя… – Гарри почти задохнулся от ощущения.
Ресницы Луи вздрогнули, являя почти бесконечно нежный взгляд, когда он поднял левую руку только для того, чтобы провести кончиками пальцев по запястью Гарри. Гарри чувствовал себя отстранённым. Будто всё его существо сосредоточилось точно на поверхности его кожи, в кистях, где они соприкоснулись. Он закусил губу, когда Луи скрепил их руки, скользнув своими пальцами меж пальцев Гарри и повернув голову, чтобы легко прикоснуться губами к его ладони.
– Я понимаю, о чём ты говоришь, – выдохнул Луи. – Мне казалось, что я умру, если смогу ещё раз прикоснуться к тебе.
Когда он открыл глаза, они стали темнее. Гарри ощутил лёгкий холодок, пробежавший по спине и выскочивший из груди, когда он заметил, насколько крупной выглядит его ладонь на лице Луи. Лёгкий контраст между тонами кожи… Он переместил её на затылок Луи во властном жесте, касаясь пальцами мягких, тонких волос, и притянул его к себе.
– Я люблю тебя, Гарри, – прошептал Луи, когда их губы были в миллиметре друг от друга. – Я тебя очень люблю.
Он перекрыл оставшееся между ними расстояние, приподнимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать Гарри. Этот поцелуй был так похож и в то же время не похож на их первый: он был в новинку; он был таким знакомым. Их губы мягко, но целенаправленно двигались друг против друга, становясь более жаркими, когда Луи открыл рот, чтобы пропустить внутрь язык Гарри. Гарри снова был переполнен, но в этот раз он был переполнен чувством сильной, неизменной, настоящей любви. Его тело реагировало на Луи, прижимая его всё ближе, ближе… Он был в отчаянии, он был терпелив. И в этот раз их лица были мокрыми от слёз, а не от дождя.
Поцелуй разомкнулся со вздохом.
– Я твой. Я твой, – задохнулся Гарри, волнение распространялось от покалывания на его губах. – Я думаю, что буду любить тебя всегда.
Луи в ответ мокро улыбнулся, в его чертах сквозило чистое, сияющее счастье и мягкое облегчение. Полторы секунды были почти мучительно долгими, чтобы быть порознь, поэтому они снова упали в объятия друг друга. Гарри вздрогнул, когда Луи вдохнул его запах, взяв кудри в руку и поспешно прижимаясь к нему своим телом.
– Я так тобой одержим, – выдохнул Луи, разводя ноги Гарри своим бедром; тогда Гарри почувствовал, как его член начинает набухать. – Всем тобой.
Гарри со стоном прильнул к Луи.
– Слава Богу, – ответил он, позволяя голосу громыхать из глубины груди, когда Луи протиснул между ними свою руку. – Потому что для меня больше нет никого, похожего на тебя.
Луи дерзко, но нежно сжал его, и Гарри захотелось рассмеяться. Луи был его. Его Луи… Гарри и не думал, что в его сердце физически могло помещаться столько любви. Она пульсировала, окатывая невидимыми волнами, когда их губы снова соприкоснулись, желая исследовать друг друга. Гарри потерял рассудок в пьянящем ощущении; затем рука Луи остановилась на его плече, и он подтянулся, обхватив своими сильными бёдрами талию Гарри, и, ох, руки Гарри были сейчас полны Луи, бицепсы напряглись, когда он крепко сжал его привлекательную задницу.
– Любимая, – пробормотал Гарри, массируя её.
Луи усмехнулся и довольно промурлыкал про себя.
– Наша общая любимица.
Гарри отнёс Луи в спальню, ухмыляясь тому, как Луи смотрит на его работающие мышцы потемневшим взглядом.
– Боже, ты такой горячий, – произнёс он. – Я просто… – Гарри почувствовал его дрожащее дыхание, когда тот уткнулся лицом в его шею, повторяя: «Я не могу с этим справиться, я не могу с этим справиться».
– Я люблю тебя, – ответил Гарри.
– И я тебя люблю, – услышал он мягчайший голос Луи, а затем почувствовал, как влажные губы прижались к точке, где бьётся пульс. – И никогда не прекращу.
Их пенисы соприкоснулись сквозь слои одежды, горячие и твёрдые, желающие одного. Возможность ощутить друг друга, но не полностью, казалась прекрасным разочарованием. Возможность взглянуть вниз и наблюдать за контурами эрекций, трущихся друг о друга, но не видеть капли предэякулята, сочившегося из обеих щелей. Луи подался бёдрами вперёд, когда Гарри распахнул дверь спальни, и после длительного расставания этого было почти достаточно. Одна мысль о члене Луи сводила его с ума. Он был близко, так близко… Гарри представил, как он входит в него, выбивая охи из его горла. Представил его в своём рту, эту бархатистую тяжесть.
Увидел его в своей руке.
– Чёрт, – выдохнул он. – Лу.
Они находились в горизонтальном положении, колеблясь друг против друга и не торопясь раздеваться. В комнате было настолько жарко, что Гарри боялся, что они могут сгореть.
– Чего ты хочешь? – Луи нежно ему улыбнулся, вырисовывая круги в его волосах. Он всё ещё тёрся своим стояком о промежность Гарри, но намеренно замедлил темп и прижался к нему для максимального контакта. Его мастерски направленные толчки посылали длинные, сильнейшие волны удовольствия через тело Гарри.
– Хочу быть в тебе, – выдохнул Гарри, член дёрнулся при одной мысли об этом. – Хочу полностью чувствовать тебя… Блять.
– Хорошо, – сказал Луи, согнув ноги в коленях и приподняв их, как бы демонстрируя задницу для предварительного просмотра того, что должно произойти, его руки покоились на груди Гарри. – Я тоже этого хочу. В первый раз, – на его щеках проступил румянец, и Гарри поднял руку для прикосновения. «Такой красивый…»
– Ты такой красивый, Луи, – произнёс он грубым голосом, от волнения в его горле образовался ком. Он больше не хотел ничего скрывать. Что бы он ни думал, что бы он ни чувствовал, он собирался говорить это вслух.
Луи ещё больше покраснел.
– Раньше я, эм… – начал он. – Раньше я любовался тобой, когда дразнил. В Interlochen. Смотрел на твои розовые щёки и… Я тогда не понимал. Я чувствовал себя не в своей тарелке, потому что… – его дыхание прервалось, когда Гарри стянул его вниз, их тела на мгновение замерли, а сердца бились друг против друга. – Я не был геем.
– Но ты гей, – пробормотал Гарри.
– Да, – Луи приглушённо рассмеялся. – Чёрт, мне жаль, что ты застал ту часть моей жизни.
Гарри почувствовал тупую боль в сердце, но она осталась от раны, которая сейчас заживала. Наконец-то. Луи был здесь, в Берлине, в его объятиях, и это было похоже на чудо. Он больше его не отпустит.
– Но я хочу остаться до конца.
Луи медленно вздохнул, затем приподнялся на локтях, чтобы взглянуть на Гарри. На его длинных ресницах виднелись следы свежих слёз. Гарри поднял палец, чтобы осторожно их смахнуть.
– Пожалуйста, – в конце концов сказал Луи дрожащим голосом. – Навсегда.
– Обещаю, – прошептал Гарри.
Луи кивнул, зарывая обе руки в волосы Гарри, чтобы крепко его поцеловать. Они дышали одним воздухом на двоих, Гарри приподнялся, обхватил Луи за талию и перевернулся, наваливаясь сверху. Они сливались в одно целое, касаясь губами, сердцами, бёдрами. Гарри чувствовал, как накаляется обстановка, он задавался вопросом, как долго он ещё сможет держать себя в руках. Это Луи, чёрт возьми. Ни один из них не снял ни одного предмета одежды, и это был самый эротический опыт в жизни Гарри на сегодняшний день. «Луи, Луи…» У него кружилась голова. Он был настолько возбуждён, что, казалось, вот-вот упадёт в обморок.
– Снимай, – приказал он, потянув за рубашку Луи. – Снимай, снимай.
Луи начал ворчать.
– Ты не сказал «пожалуйста», пещерный человек, – он был не в силах сдержать стон в голосе. – Тебя воспитывали волки или что?
– Сними, пожалуйста, – потребовал Гарри, прежде чем дёрнуть ткань над головой Луи и бросить на пол. Его лицо вдруг начало болеть от постоянной улыбки. Он надеялся, что Луи будет требовать, дразнить, как обычно. Но он лежал под ним с дьявольским блеском в глазах. Надутый, потому что Гарри до него всё никак не дотрагивался.
– Чёрт, Луи, я люблю тебя.
– Знаю, Стайлс; теперь покажи мне это.
– М-м-м, – вздохнул Гарри, наконец получив возможность провести руками по загорелому торсу Луи. Он был в раю. – Ты чертовски великолепен.
Луи улыбнулся его словам, лунный свет смешался со слабым сиянием, проникающим из кухни и освещавшим его лицо. Мягкий, ослепительный и такой, такой прекрасный.
– Мой прекрасный мальчик, – прошептал он. Гарри почувствовал, как ком в горле снова разрастается. Он прижался к груди Луи, мимолётно облизнув оба его соска, прежде чем двинуться вниз, к поясу брюк. Он потёрся лицом о горячую, твёрдую выпуклость, улыбнувшись шипению Луи.
Нежно, с любовью, он снял с Луи оставшуюся одежду и разобрался с собственной, а затем, Господи, когда они оба были обнажены, Гарри наконец смог поцеловать, потрогать и притянуть Луи ближе. Он взял в руку оба их члена и принялся поглаживать.
– Как хорошо, – выдохнул Луи. Гарри чувствовал, как дрожит его тело, и его собственное сердце ёкнуло. – Боже, Хазз, я хочу твои пальцы.
Гарри ухмыльнулся и перевернулся, пытаясь дотянуться до ящика в прикроватной тумбе. Луи засмеялся, не упустив возможности пощекотать его рёбра, когда Гарри, с трудом дыша, пошевелился и наконец достал смазку. Вместе с ней из ящика выпала пара презервативов. Лицо Луи помрачнело, а пальцы замерли чуть ниже подмышек Гарри. Он почувствовал, как его сердце дёрнулось.
– Нам, эм… – Луи прочистил горло. – Нам нужен презерватив, Гарри? – его голос казался слабым и уязвимым. После их первой безрассудной ночи вместе, они оба сдали анализы. Они были чисты и с тех пор никогда не использовали защиту.
– Нет! – выкрикнул Гарри, на мгновение отбросив бутылочку, чтобы взять в руки лицо Луи и постараться стереть с него испуганное выражение. – Нет, нет… Не нужны ведь?
Луи покачал головой.
– После тебя я больше ни с кем не был.
– Я тоже, – сказал Гарри и почувствовал, как они оба расслабились. – Боже, я даже думать об этом не могу. Нам никто не нужен.
Луи вздрогнул и крепко притянул его к себе.
– Никто, – выдохнул он.
– Ты мой, – согласился Гарри, яростно целуя Луи в висок, а затем в губы. Следующие несколько минут они провели во взаимном безумии собственничества, которое закончилось тем, что Луи прижал Гарри к матрасу, чтобы поставить ему огромный засос на всю шею.
– Трахни меня, – сказал он, вдыхая воздух. Его рука нащупала бутылочку смазки, которую в следующую секунду он вложил в руку Гарри. Извиваясь вниз, к изгибу плеча Гарри, он раздвинул ноги. – Детка, пожалуйста.
– Конечно, – ответил Гарри, переворачиваясь так, чтобы устроиться между прелестными бёдрами Луи; он погладил их пальцами, прежде чем открыть смазку и выдавить содержимое в ладонь. – Я позабочусь о тебе.
Луи улёгся на подушку и засиял. Гарри был счастлив видеть его в безопасности и настолько уверенным, что продолжал его разглядывать; он почти забыл, что собирался сделать. Луи просто смеялся над ним, когда он вышел из транса и внезапно и нетерпеливо прижал палец к дырочке Луи.
– Я люблю тебя, – смущённо усмехнулся Гарри. Он не мог насытиться этими словами. – Люблю твою дырочку, – он согнулся и посмотрел на неё, красиво сжимающуюся вокруг его пальца. – Розовая и идеальная, идеальная и розовая, – широко мазнув языком, Гарри облизнул её, и Луи покраснел от удовольствия.
Гарри провёл следующие несколько минут всматриваясь в лицо Луи, пока растягивал его, обращая внимание на все малейшие изменения его эмоций. На изгиб его бровей, дрожание ресниц. Всё это было так красиво, Гарри чувствовал, как светится изнутри.
– Мой прекрасный мальчик, – снова прошептал Луи, в изумлении глядя на Гарри стеклянными глазами, переполненный ощущениями, которые тот посылал через его тело. Гарри почувствовал, как в его груди распускается тепло. Он прижался своими губами к губам Луи. Затем к щеке и к шее.
– А ты мой.
Когда Гарри ввёл третий палец, Луи прикусил губу и выгнул спину, дрожа и задыхаясь, до тех пор пока не произнёс: «Я готов. Пожалуйста, Гарри» – его голос был высоким и мягким, таким же сладкозвучным, как фаза анданте, которая, как Гарри заметил, повторялась снова и снова в партитуре двойного концерта. Он хотел её сыграть, хотел смотреть Луи в глаза, пока они вместе её играют. Но сейчас Луи скулил, умолял его глазами.
