Текст книги "Белая магия"
Автор книги: Жаклин Рединг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
– Некоторые члены Королевского общества отказываются признать, что женщина может быть связана с астрономией или наукой в целом, – кивнула Августа. – В прошлом они не принимали никакие доказательства, полученные женщинами, считая их глупостью. Я должна была выбрать члена Общества, не склонного к подобным предубеждениям. И мне сказали, что лорд Белгрейс как раз такой человек.
– Ты уже дважды упомянула, что тебе посоветовали, – спросил Ноа. – Кто?
– Лорд Барбейдж. Он товарищ моего отца, и именно он посоветовал лорда Белгрейса.
Ноа кивнул.
– Знаешь, – заметил он, – есть ещё один человек, к которому ты можешь обратиться за поддержкой, и человек даже более уважаемый, чем Белгрейс.
– Кто?
– Сэр Вильям Гершель [94]94
Вильям Гершель (Фридрих Вильгельм Гершель) (англ. William Herschel, нем. Friedrich Wilhelm Herschel; 15 ноября 1738, Ганновер – 25 августа 1822, Слау близ Лондона) – выдающийся английский астроном немецкого происхождения. Брат Каролины Гершель, отец Джона Гершеля.
[Закрыть].
– Но сэр Вильям, по слухам, болен и живёт в уединении. Говорят, что он больше не принимает посетителей в своей обсерватории в Слоу, – Августа была немного удивлена.
– Да, возможно. Но он наверняка принял бы своего крестника.
– Крестника… – Августа посмотрела на него. – Это ты? Ты крестник сэра Вильяма Гершеля?
Ноа кивнул.
– Когда сэр Вильям впервые приехал в Англию, мой отец был его покровителем, но сперва покровителем только его музыкальных талантов. Лишь позже он узнал об интересе сэра Вильяма к астрономии. Это была его истинная страсть, но она не приносила ему дохода. Мой отец некоторое время обеспечивал сэру Вильяму финансовую поддержку, а также убедил короля предоставить Гершелю ежегодную пенсию, чтобы тот мог всецело посвятить себя научным наблюдениям.
Августа была ошеломлена.
– У сэра Вильяма самый мощный телескоп в Англии. Те заметки, вычисления, которые ты обнаружил той ночью в клубе Уайтс – наиболее точные расчёты положения и траектории движения объекта. Принимая во внимание свои наблюдения, я нанесла на карту его орбиту, основываясь на движении объекта, а также движении уже открытых астероидов. С помощью мощнейшего телескопа сэра Вильяма я смогу обнаружить местоположение объекта и вновь подать прошение в Общество, убедительно доказав, что это не комета или метеор, как они полагали.
– Ну, тогда есть только один выход, миледи. Мы должны обратиться к сэру Вильяму напрямую, – соглашаясь, кивнул Ноа.
Час спустя они были на пути в Виндзор и Слоу, в личную обсерваторию сэра Вильяма Гершеля. Несмотря на горячее желание Августы попасть туда как можно раньше, Ноа настоял на неспешном путешествии, чтобы не потревожить её рану, ненароком не толкнув при тряске в карете. К тому времени, как они прибыли, был четвёртый час утра, самое приемлемое время для визита к астроному, который работает по ночам и отдыхает днём.
Скромный кирпичный домик примостился в стороне от дороги, и когда они ехали по подъездной аллее к его парадной двери, на пороге появилась маленькая худая и хрупкая женщина.
Ноа первым вышел из кареты, помог спуститься Августе и повернулся поприветствовать женщину.
– Здравствуйте, мисс Каролина, – он тепло обнял женщину и повернулся к карете. – Иди сюда, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомилась. Леди Августа Брайрли, позвольте вам представить мисс Каролину Гершель.
Но Августа не нуждалась в представлениях, поскольку всю свою жизнь она брала пример со стоящей перед ней женщины.
Каролина Гершель – сестра сэра Вильяма, его неизменный спутник и помощник у него в обсерватории. К своей чести она открыла бесчисленное множество комет при помощи особого телескопа – «большеглаза», сделанного для неё братом Уильямом. Несмотря на свой почтенный возраст, а было женщине уже около семидесяти, её взгляд был по-прежнему умным и цепким. И лицо, выглядывающее из кружев чепца, и глаза светились добротой.
– Мисс Гершель, для меня честь познакомиться с вами.
Она не сделала и пяти шагов, поскольку ещё робела в присутствии пожилой женщины, но Каролина тепло улыбнулась и взяла Августу за руку.
– Добро пожаловать в Слоу, леди Августа, – и слегка сжала её ладонь.
– Как поживает сэр Вильям? – спросил Ноа.
– Иногда хорошо, иногда не очень, – Каролина слегка пожала плечами. – Сейчас ему лучше. Он будет рад вас видеть, – она жестом попросила их следовать за ней. – Что привело вас в Слоу?
– Ну, давайте поздороваемся с сэром Вильямом и я расскажу вам обоим.
– Ты ведь что-то замышляешь? – с лукавой улыбкой Каролина посмотрела сначала на него, потом на Августу. – Он всегда был хитрым малым.
Они прошли через весь дом по центральному коридору и вышли через чёрный вход на обширный задний двор. По периметру были расположены небольшие кирпичные строения, а посередине, в образованной ими окружности возвышалось огромное трёхгранное сооружение. Августа ошеломлённо его изучала. Она видела гравюры с изображением этого прибора, но не могла представить, что он настолько громаден. Это был знаменитый двадцатифутовый телескоп-рефлектор [95]95
Первое и наиболее важное открытие Гершеля – открытие планеты Уран – произошло 13 марта 1781 г. Гершель посвятил это открытие королю Георгу III и назвал открытую планету в его честь – «Звезда Георга» (Georgium Sidus, название так и не вошло в употребление). Георг III, сам любитель астрономии и покровитель ганноверцев, произвел Гершеля в чин Королевского Астронома и снабдил его средствами для постройки отдельной обсерватории. С 1782 г. Гершель и ассистировавшая ему сестра Каролина постоянно работали над совершенствованием телескопов и астрономическими наблюдениями.
Благодаря некоторым техническим усовершенствованиям и увеличению диаметра зеркал Гершель смог в 1789 г. изготовить самый большой телескоп своего времени (фокусное расстояние 12 метров, диаметр зеркала 49 дюймов (126 см)); в первый же месяц работы с этим телескопом Гершелем были открыты спутники Сатурна Мимас и Энцелад. Далее Гершель открыл также спутники Урана Титанию и Оберон. В своих работах о спутниках планет Гершель впервые употребил термин «астероид» (использовав его для характеристики этих спутников, потому что при наблюдении имевшимися у Гершеля телескопами крупные планеты выглядели дисками, а их спутники – точками, как и звёзды).
Однако главные работы Гершеля относятся к звездной астрономии. Изучение собственного движения звезд привело его к открытию поступательного движения Солнечной системы в сторону созвездия Геркулеса. Он также вычислил координаты воображаемой точки – апекса Солнца, в направлении которой происходит это движение. Из наблюдений за двойными звездами, предпринятых с целью определения параллаксов, Гершель сделал новаторский вывод о существовании звёздных систем (прежде предполагалось что двойные звезды лишь случайно расположены на небе таким образом, что при наблюдении оказываются рядом). Гершель также много наблюдал туманности и кометы, также составляя тщательные описания и каталоги (их систематизацией и подготовкой к публикации занималась Каролина Гершель).
Лауреат медали Копли (1781). В честь Гершеля названы кратеры на Луне, Марсе и Мимасе, а также несколько новейших астрономических проектов.
[Закрыть], при помощи которого сэр Уильям открыл планету Уран.
Каролина вошла в небольшую дверь в одном из окружающих зданий и дважды постучала.
– Вильям, ты там? К тебе пришёл Ноа.
– Ноа, говоришь, – изнутри прозвучал старческий, с немецким акцентом голос. – Ну, так чего же ты ждёшь? Веди мальчика внутрь.
Глава 24
Сэр Вильям Гершель, астроном, который впервые с незапамятных времен открыл новую планету, поднялся со своего стула и приветственно обнял Ноа. Он не был крупным мужчиной, как можно было предположить о человеке его известности, но крепким, с тем же выражением доброты на лице, что и у его сестры. Августа наблюдала, как мужчины обменивались приветствиями и новостями о своих семьях, которые накопились за то время, что они не виделись. Через несколько минут сэр Вильям заметил её, стоящую немного в стороне.
– А кто это у нас здесь? – улыбнулся он.
– Сэр Вильям, – произнёс Ноа, жестом показывая ей подойти, – позвольте представить вам леди Августу Брайрли. Августа, это сэр Вильям Гершель, – мужчина шагнул вперёд, беря её за руку, и Ноа добавил. – Августа согласилась стать моей женой.
Оба Гершеля издали дружное «ах».
– Добро пожаловать в Слоу, леди Августа! – воскликнул сэр Вильям.
– Не понимаю, почему ты не сказал мне об этом, пока мы не пришли к Вияльму, – Каролина слегка подтолкнула Ноа локтем. – Но ты не должен был тащить сюда эту милую девушку в такой ранний час, только чтобы встретиться с нами.
– На самом деле мы пришли не поэтому. Видите ли, Августа тоже астроном, и, кажется, она сделала открытие.
При слове «открытие» глаза сэра Вильяма мгновенно загорелись.
– Лина, иди сюда. Ты слышала? Открытие! Скажи нам, ну скажи же нам, что за открытие.
Ноа кивком головы указал на Августу, показывая, что отвечать будет она.
– Ну, сэр Вильям, мисс Каролина, – начала она. – Всё началось с того, что я наблюдала за звездой…
– Какой звездой? – нетерпеливо спросил сэр Вильям.
– Вильям, – побранила Каролина, – дай же девочке рассказать.
– Номер триста пятьдесят семь из каталога Флемстида, – улыбнулась Августа.
– А, да, – кивнув, произнёс сэр Вильям. – Я её хорошо помню.
– Около этой звезды была ещё одна, много тусклее. Она не упоминается в каталоге Флемстида, и вообще нигде, кроме одного каталога. Около десяти месяцев назад я начала наносить её на карту и заметила, что она движется.
– Слышишь, Лина? Она что-то обнаружила! – он посмотрел на Августу. – Продолжайте, дорогая.
– Ну, я продолжала наблюдать за её движением, делая записи в течение нескольких месяцев, а потом послала свои исследования в Общество, – снова улыбнулась Августа. – Но затем звезда пропала из виду из-за близости к Солнцу, и Общество предположило, что это была комета.
– Дураки, во всяком случае, большинство из них, – Каролина покачала головой. Сэр Вильям согласно кивнул.
– И давно этот объект исчез?
– Около полугода назад. Но я продолжила наносить его движение на карту, основываясь на моих первоначальных наблюдениях, и если мои вычисления верны, в чём я убеждена, скоро он опять должен появиться. Но в любом случаем мои приборы не такие мощные, и я не могу увидеть его снова.
– У вас с собой вычисления и карты с нанесённой траекторией движения? – спросил сэр Вильям.
Августа вытащила небольшую стопку бумаг, захваченных ею из дома Ноа, её будущего дома, куда их прислал Тисвелл.
– Вот они.
– Не возражаете, если я взгляну на них? – сэр Вильям поднял на неё чистый взгляд горящих нетерпением глаз.
– Конечно, нет, сэр. Вы окажете мне честь.
Сэр Вильям и Каролина подошли к длинному столу в центре комнаты. Развернули заметки Августы и начали их изучать. Августа в крайнем восхищении наблюдала, как сэр Вильям начал делать дополнительные заметки, произнося названия статей и книг, которые Каролина немедленно приносила из книжных шкафов, стоящих вдоль стены. Они работали с точностью механизма, безукоризненно слаженно, Каролина попеременно приносила книги и каталоги и уносила их обратно, как только сэр Вильям с ними заканчивал, и всё это время он с безудержным азартом делал быстрые пометки. Наконец, спустя полчаса, сэр Вильям отошёл от стола, держа в руках свои собственные вычисления.
– Ваши результаты наблюдений превосходны, леди Августа. Я только что всё проверил и мои расчёты совпали с вашими. А теперь посмотрим, сможет ли мой двадцатифутовый рефлектор обнаружить ваше маленькое открытие.
Все вышли из дома снова на задний двор и подошли к основанию высокого строения, при этом Августа испытывала благоговейный трепет.
– Это он, сэр? Тот самый телескоп, при помощи которого вы обнаружили Уран?
– Смешное название – Уран, вы не находите? – произнёс Гершель, кивая. – Оно только лишний раз доказывает, какие, в сущности, шуты эти члены Общества. Я хотел назвать планету «Звезда Георга» в честь его величества короля, это, в конце концов, моё право как первооткрывателя, вы не находите? Но они проигнорировали моё решение, твердя, что «невозможно отойти от древней традиции давать имена планетам из греческой или римской мифологии». Фу! Всё те же отговорки, по которым они не принимают в Общество женщин, они до сих пор считают нашу Каролину не более чем уборщицей. Большинство из них заплесневелые консерваторы. И как они назвали её, мою планету, мою георгиевскую планету? Уран! Да я так и собаку не назову. Хм. Для меня она всегда была и остается «Звездой Георга». Запомните это, когда они попытаются навязать вам название для вашего открытия, дорогая.
Сэр Вильям повернулся и взобрался по лестнице на платформу, установленную на середине высоты телескопа. Что-то подъюстировал, повернул трубу, ещё раз повернул, и ещё, и посмотрел в окуляр. Он повторил всё это несколько раз, производя юстировку, фокусировку, снова юстировку [96]96
Фокусировка – это настройка оптического инструмента на точное расстояние до объекта, при котором изображение объекта кажется наиболее чётким или резким путём перемещения оптических элементов (линз, зеркал) вдоль оптической оси.
Юстировка оптических систем заключается главным образом в регулировании взаимного расположения оптических деталей (линз, призм, зеркал) с целью их центрирования и обеспечения высокого качества изображения.
[Закрыть], пока, наконец, не развернулся к Августе и не поманил её к себе.
– Давайте, дорогая, давайте посмотрите, что мы обнаружили. В конце концов, это ваше открытие, а не моё.
С раненой рукой Августа не могла сама взобраться на лестницу, и Ноа, пройдя вперёд, подал руку, чтобы помочь ей взойти на платформу. Как только она там оказалась, сэр Вильям кивнул на телескоп, приглашая взглянуть.
– Если посмотреть поближе, – стоя рядом, произнёс сэр Вильям, – можно различить поверхность планеты. Вы были правы в своих выводах, леди Августа. Это не звезда, а одно из мелких небесных тел, которые мы называем астероидами.
Августа приготовилась посмотреть в телескоп, глубоко вздохнула и заглянула через него в иной мир, который одновременно восхищал и поражал её. Перед её изумлённым взором предстало изображение, стократно превосходящее то, что она получала при помощи своих инструментов. Звёзды были такими яркими, такими красивыми, и казалось, до них можно дотянуться рукой. Мириады сверкающих подобно бриллиантам звёзд, а в самом центре этого ночного великолепия – обнаруженная ею «звезда», вернувшаяся из путешествия вокруг Солнца.
– Я знала, – переполненная чувством удовлетворения прошептала Августа и улыбнулась, негромко сказав «здравствуй» и продолжая глядеть в окуляр телескопа.
Когда Ноа и Августа вернулись в его городской дом, солнце только поднялось над городом. Они оба не спали этой ночью, но Августа не могла даже думать об отдыхе.
Сэр Вильям предложил сам представить открытие Августы Королевскому обществу на следующем заседании, и тогда, без сомнения, её наблюдения, подкреплённые его, будут приняты, а открытие признано. У них просто не останется выбора.
Это было даже более того, на что надеялась Августа. Вся её работа, её мечты, наконец, пришли к логическому завершению благодаря крошечному окуляру телескопа [97]97
Москвичка о телескопах, объективах и иже с ними.
Сразу бросается в глаза ошибка – ошибка автора: не технаря, а гуманитария. Если уж рассуждать логично, то благодаря не крошечному окуляру – у Августы и самой такой был, – а большому зеркалу, т. е. объективу; технически сложно изготавливать крупную оптику, но чем больше объектив, тем больше проницающая сила телескопа, тем больше визуальной информации можно получить.
Именно потому она и не могла рассмотреть астероид в свой маленький телескоп, Гершель же сам изготавливал зеркала для своих инструментов, добившись в итоге размера вогнутого параболического зеркала объектива телескопа – 122 см, хотя предпочитал пользоваться 20-футовым телескопом с 47-см зеркалом, которое весило гораздо меньше и не так сильно поддавалось деформации (да и управлять меньшим телескопом было намного легче) – зеркала Гершель изготавливал из металла, полируя их до зеркального блеска, и бронзовое зеркало прогибалось под собственным весом (при диаметре 122 см и толщине 9 см оно весило не меньше тонны), что значительно портило изображение. Зеркало представляло собой сплав 75 % меди и 25 % олова. Зеркала такого типа быстро темнели, давали трещины и требовали переполировки. Адов труд! Особенно если учесть, что до того, как Гершель изобрёл специальные шлифовальные и полировальные машины, он работал вручную, а чтобы только отшлифовать зеркало – не самое большое – необходимо было потратить не менее 16 часов, при этом процесс нельзя было прерывать ни на минуту. Для меня лично до сих пор загадка, как он умудрялся выдерживать геометрию поверхности, не отклоняясь от расчитанной формы
[Закрыть]. И она должна благодарить за исполнение её мечты только одного человека. Если бы не Ноа, она бы никогда снова не увидела этот яркий святящийся объект. Он бы так и остался неоткрытым или, что ещё хуже, кто-то мог открыть его после неё и объявить открытие своим. И если бы не Ноа, она бы никогда не встретилась с идеалом женщины, Каролиной Гершель.
Она взглянула на Ноа, который сидел рядом в карете и смотрел на пейзаж за окном. Будто почувствовав её взгляд, он повернулся и улыбнулся. Внутри у неё потеплело.
– Спасибо, – сказала она и тоже улыбнулась.
Ноа придвинулся к ней и осторожно обнял, стараясь не побеспокоить раненую руку. Нежно, с любовью коснулся её губ в поцелуе, который пронзил её до глубины души, в поцелуе, продолжавшемся до тех пор, пока они не въехали в город.
Они даже не поняли, что карета остановилась, пока кучер не открыл дверь.
– Похоже, к вам посетители, милорд, – сказал кучер, указывая на пару карет во дворе городского дома Ноа.
Августа сразу же узнала первую карету. Это был городской экипаж дома Брайрли, золотой герб Трекаслов украшал блестящую чёрную дверцу. Первой мыслью было, что в столь ранний час здесь делает Шарлотта. Второй – почему она взяла парадную городскую карету, хотя обычно предпочитала ландо, которое было меньше да и быстрее.
Уэстман ожидал их у двери.
– Милорд, мы уже начали волноваться…
Ноа помог Августе выйти из кареты.
– Мы решили совершить позднюю прогулку в деревню, Уэстман.
– Так вот, прибыли…
Но дворецкий не успел закончить предложение, как два человека вышли на ступеньки у парадной двери им навстречу.
– Папа! – поспешила к отцу Августа. Несмотря на рану, она бросилась в его открытые объятия. – Когда ты прибыл? Почему не написал, что возвращаешься?
Сайрус Брайрли улыбнулся дочери. У него были такие же, как и у неё, тёмные волосы, и, несмотря на невысокий рост, его вид внушал уважение. При одном взгляде на то, как он смотрит на свою дочь, становилось понятно, как трепетно он к ней относится. Она была всем для него.
– Я приехал, как только получил письмо от Шарлотты.
– Шарлотта тебе написала?
– Она сообщила, что тебя ранили. И я тут же выехал, – кивнул он. Изучающе посмотрел на перевязь на руке. Потом взглянул на Ноа, стоящего чуть позади неё. – Она также написала мне, что ты была полностью скомпрометирована этим молодым человеком.
– Папа, я…
– Вы ведь собираетесь жениться на моей дочери, сэр?
– Хочу этого всем сердцем, лорд Трекасл, – кивнул Ноа.
– Вы её любите? – взглянул на него маркиз.
– Папа!
– Это разумный вопрос, Августа Элизабет. Скомпрометирована ты или нет, я не отдам свою дочь за человека, который не ценит её так же, как я. Перед кончиной твоей матери я обещал ей это, и собираюсь выполнить своё обещание.
– Должен сказать, – Ноа повернулся и, улыбнувшись, посмотрел на Августу, – я обнаружил, что её невозможно не любить, милорд.
– Кажется, это взаимно, – улыбнулась Августа.
– Хорошо, – сказал Сайрус, – тогда если вы соблаговолите пройти в свою гостиную, лорд Ноа, мы прямо сейчас и приступим. Я позаботился о специальном разрешении и нас уже ожидает священник. Я не уеду пока не увижу свою дочь счастливо и подобающе замужем.
И уже через час славные дни девичества леди Августы Брайрли были сочтены. А на пальце красовалось золотое кольцо матери Августы, которое маркиз передал Ноа, чтобы тот надел кольцо на палец своей невесте.
За ранним ужином Августа поведала отцу о визите к Гершелям, наконец, просветив Шарлотту относительно рода своих ночных занятий последние десять месяцев. У всех собравшихся было отличное настроение и тут же было решено, что на следующей неделе в городском доме Брайрли состоится свадебный завтрак для друзей и родственников, где все приглашённые смогут высказать наилучшие пожелания молодожёнам. Уже в сумерках Сайрус и Шарлотта, пожелав всего наилучшего, наконец, ушли.
Этим вечером Ноа удалился в свой кабинет, чтобы разобраться с некоторыми документами, в то время как Августа поднялась в свою комнату в надежде отдохнуть. Он провёл за бухгалтерскими книгами около часа, успев также написать короткие уведомления об их с Августой свадьбе с прилагаемым приглашением на свадебный завтрак Роберту и Катрионе, и Амелии, и Кристиану, и Элеаноре, и ещё Саре.
Едва он закончил последнее письмо, как в комнату вошла Августа.
– Мне казалось, ты собиралась отдохнуть, – сказал он, подходя к ней вплотную.
– Ноа, что это?
В её руках был сложенный листок бумаги. Ноа сразу же его узнал. Это было письмо, полученное Тони в ночь смерти, письмо, которое, как он тогда, давным-давно, подозревал, написала она.
– Я нашла его в твоём комоде, когда выкладывала свои вещи, – произнесла она. – На нём печать моего отца и оно подписано буквой «А», но это не я его написала.
– Знаю, что не ты, Августа, – Ноа взял письмо. – По крайней мере, сейчас я в этом уверен. Хотя какое-то время думал, что это твоя работа. Именно поэтому я разыскивал тебя на балу у Ламли.
Он взял её за руку и подвёл к одному из двух кресел у камина. Сам опустился на другое и рассказал Августе всё: о Тони и о его самоубийстве, и о том, как верил, что письмо и она сама его к этому подтолкнули. Она слушала его в ужасе от осознания того, что слова в письме, написанные от её имени, были причиной гибели человека.
– Хотя я и сомневался, в тот день, когда ты прислала мне записку с просьбой встретиться со мной или Вивиан на балу у Дэнби, я, наконец, убедился, что это была не ты. Я сравнил почерк на этой записке, с теми, что были в письме и на листке с формулами. Почерк в записке и на листке совпадал полностью, когда как почерк в письме совсем не походил на твой.
– Ты, должно быть, думал, что я просто отвратительна.
– Да, – он посмотрел ей прямо в глаза. – Вплоть до того момента, как встретился с тобой. С тех пор как я тебя увидел, неважно насколько я хотел верить, что это ты написала письмо, весь твой вид, твоё поведение, всё в тебе противоречило этой вере.
Августа сидела, подпирая руками подбородок, нахмурив брови.
– В любом случае это был некто, кто имел доступ к печати Брайрли… – она потянулась за письмом и стала пристально его изучать. – И мне кажется, я знаю, кто это.
Ноа посмотрел на неё, ожидая продолжения.
– Думаю, это Шарлотта.
– Шарлотта? Но зачем Шарлотте писать подобное письмо Тони и подписываться твоими инициалами?
Августа поднялась.
– Не знаю, но сегодня Шарлотта как свидетель подписала наше брачное свидетельство. Давай сравним почерки.
Ноа достал свидетельство из ящика в столе. Чтобы сравнить почерки, они положили документы рядом. Совпадала каждая буква. Письмо Тони той ночью написала Шарлотта.
– Августа, как ты думаешь, могла ли Шарлотта быть той, с кем встречался с Тони?
– Думаю, это возможно, – пожала плечами Августа. – Моего отца долгое время не было. Хотя в это трудно поверить.
– Ну, мы можем убедиться только одним способом, – сказал Ноа. – Спросим её саму на свадебном завтраке в доме на Брайанстоун-сквер.
В день их чествования Ноа и Августа явились в городской дом Брайрли раньше, чем ожидалось. Как сообщил им Тисвелл, после того, как, поздравляя, пожал руку Ноа и обнял Августу, Шарлотта была кухне, обсуждала меню завтрака с поваром. Он утверждал, что она была в полном отчаянии из-за того, что случилось нечто невообразимо катастрофическое, вроде отсутствия в меню клубники.
В ожидании разговора с ней, молодожёны прошли в гостиную. Отец Августы, маркиз, тоже был тут, читал газету. Как только Августа обратилась со словами приветствия к отцу, на звук её голоса в двери просунулась прелестная белокурая головка.
– Августа!
Они обернулись и увидели сводную сестру Августы, Летти, входящую в комнату.
– Летти! – вскрикнула Августа, крепко обнимая её. – Я думала, ты собираешься оставаться в деревне до самого конца сезона.
Летти на полголовы возвышалась над сводной сестрой и выглядела старше своих шестнадцати лет. Но самой замечательной её чертой было то, что она, казалось, и не подозревала, насколько красива.
– Так и было, но когда мама написала, что ты выходишь замуж, я сразу выехала. Она не смогла бы меня удержать. Не каждый день сестра становится невестой, – она подошла прямо к Ноа, вежливо присев в реверансе. – Как поживаете? Я сестра Августы, леди Алтея Брайрли.
Августа и Ноа одновременно развернулись и посмотрели друг на друга.
Алтея.
А.
Августа жестом попросила Ноа немного подождать.
– Летти, мне нужно привести в порядок причёску. Хочешь подняться со мной наверх? Поболтаем немного.
Наверху Летти присела на кровать, пока Августа делала вид, что поправляет причёску у зеркала.
– Он очень красив, твой лорд Ноа, – сказала Летти, перебирая пальцами край подушки.
Августа постаралась получше рассмотреть её в отражении зеркала.
– Совсем скоро многие симпатичные молодые люди будут умолять и тебя выйти замуж.
– Только если их одобрит мама, – нахмурилась Летти.
– Летти, мне нужно спросить у тебя кое-что. Кое-что очень важное, – Августа развернулась на стуле.
Летти взглянула на неё.
– Почему Шарлотта отослала тебя в деревню?
Летти ответила не сразу, молча разглядывая ковёр. Авугста подошла и присела рядом с ней на кровать. Взяла за руку.
– Это из-за лорда Кили, да?
– Как? Откуда ты знаешь? – Летти резко вскинула голову.
– Ну, именно благодаря лорду Кили я познакомилась с Ноа.
Августа взяла письмо, которое Тони получил той ночью, письмо, которое, как они теперь знали, было написано Шарлоттой, и передала его Летти. И наблюдала, как Летти раскрыла его и прочла. Едва закончив, взглянула на Августу.
– Это мама написала Тони?
– Лорд Кили был другом Ноа, – кивнула Августа. – И Ноа думал, что это письмо написала я.
Летти не заметила, что Августа говорит о Тони в прошедшем времени.
– Мама была в ярости, когда узнала, что я встречаюсь с Тони. Я понимала, что она никогда не даст согласия на наш брак, она хотела, чтобы я вышла за сына леди Трассингтон. И мы решили сбежать в Гретна-Грин. Но она, наверное, что-то заподозрила, потому что в ту ночь, когда мы должны были выехать в Шотландию, она не поехала на запланированный бал и осталась дома. И, когда я попыталась уехать, выяснилось, что мама ждёт меня. Она велела написать ему, что я никогда его не любила, но я отказалась. Я люблю Тони и хочу стать его женой. Поэтому я сказала, что уеду из города. Я хотела дождаться возвращения твоего отца, чтобы поговорить с ним. Он бы мог помочь переубедить маму и заставить дать своё согласие, – она снова посмотрела на письмо. – Я не знала, что она его напишет. Остается только надеяться, что Тони выслушает мои объяснения и…
– Летти, я должна тебе кое-что рассказать. Даже не знаю как. В ту ночь, ночь вашего побега, после того, как получил это письмо, лорд Кили покончил с собой.
Летти посмотрела на Августу. Она не произнесла ни слова. Только часто и глубоко дышала и прикрыла глаза, когда по её щекам полились слезы. А потом, потрясённая, всем телом упала на кровать, рыдая в подушки. Августа обняла её, чтобы хоть как-то утешить.
– Мне так жаль, Летти.
– Не могла бы ты оставить меня ненадолго одну? – немного погодя прошептала Летти.
Августа сжала её руку и вышла.
И встретила в коридоре Шарлотту.
– Где Летти? Гости уже начали прибывать, и мне бы хотелось, чтобы она была рядом, когда приедет леди Трассингтон.
– Летти не спустится к завтраку, Шарлотта, – нахмурилась Августа.
– Глупости, – возразила Шарлотта. – Чем она занята?
Августа переда ей письмо.
– Она в своей комнате, плачет. Её сердце разбито, потому что я только что ей сказала, что человек, которого она любила и которому отказали в женитьбе на ней, покончил с собой.
Шарлота в потрясении прикрыла ладонью рот.
– Я не хотела… – с мокрыми от слёз глазами она резко развернулась к двери в комнату Летти и тихо постучала. – Летти? Летти, дорогая, пожалуйста, впусти маму. Я не думала, что так получится. Я просто хотела для тебя самого лучшего. Пожалуйста, милая, впусти маму…
Августа развернулась и пошла дальше по коридору.
Ноа стоял и смотрел, как Августа, Роберт, Катриона и тётя Эмилия играют в шары с маленьким Джеймсом на лужайке за домом. Услышав, как позади него открылась дверь, он повернулся и увидел Кристиана, спускающегося к нему по ступенькам.
– Если ты пришёл пошутить по поводу моей неожиданной женитьбы, я…
Кристиан достал что-то из кармана и протянул Ноа. С абсолютно бесстрастным выражением лица.
– Я подумал, ты захочешь это увидеть.
Это походило просто на небрежно исписанные вдоль и поперёк листки бумаги, пока Ноа не присмотрелся повнимательней и не разглядел строчку:
В опасные игры играешь, но не победишь меня…
Ноа посмотрел на Кристиана.
– Элеанор сказала, что нашла их в комнате Сары.
Ноа прикрыл глаза. Это она написала письма ему и Августе… выстрел той ночью в саду…
– Нет, только не Сара…
– Я также проверил свой сейф для оружия. Один из револьверов пропал.
– Где она? – спросил Ноа, взглянув на Кристиана.
– В гостиной.
Ноа обнаружил Сару, в одиночестве читающую книгу в гостиной дома Брайрли. Она посмотрела на него, как только он вошёл, и хотя она улыбнулась, в её глазах он разглядел тьму, которой не видел раньше. Ноа ничего не сказал, просто положил на стол перед ней обрывки бумаги.
Она взглянула на него, но промолчала.
– Почему, Сара? – спросил он. – Почему ты это сделала? Почему ты хотела причинить вред мне и Августе?
Она ответила тут же.
– Это я должна была выйти за тебя, а не она. Она недостаточно хороша для тебя. Я знаю, что ты женился на ней, потому что думал, что она носит твоего ребёнка. Но она шлюха, и она тебя не заслуживает.
– Довольно, Сара, – строго сказал Ноа.
Она замолчала.
– Боюсь, я вынужден просить тебя сейчас же покинуть этот дом. Кристиан и Элеанор ждут тебя в карете. Я никому кроме Августы не скажу о той роли, которую ты сыграла во всём этом. Надеюсь, ты сможешь жить с осознанием того, что наделала, на что была готова пойти. Ради себя, ради памяти Тони, не пытайся снова встретиться со мной или с моей женой.
Сара ничего не ответила. Просто встала и ушла из комнаты и из жизни Ноа. Навсегда.
