Текст книги "Подопытный материал (СИ)"

Автор книги: Юрий Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава 12

Карательный поход Рожана не остался незамеченным, и, кроме того, появились свободные земли. Быстрее всех это сообразили лесовики, жившие в предгорьях за золотоносной речкой. Их послы незаметно просочились мимо солдат и прошли в деревню к нашим союзникам.

Думаю, поделить освободившуюся территорию двум племенам было несложно: одним достался левый берег реки, другим – правый. А уж потом они к нам пошли, чтобы разрешение получить.

Конечно, сила у нас собралась немалая: у Рожана триста солдат, моих ветеранов почти полсотни, да и оружие у нас серьезное. Только поди вылови этих туземцев в лесу, в котором они выросли. На первый взгляд, могли бы они с нами ничего не согласовывать. Однако лесовики уже поняли ценность золота и хотели промышлять желтый металл на берегах реки.

На мой взгляд, договор и в этот раз удовлетворил всех. Рожан неожиданно легко разрешил лесовикам добычу золота. Мы взамен теперь могли продвинуть на запад вдоль гор еще на десять с лишним верст и делать там что угодно. За отдельную плату лесовики пообещали помочь нам строить крепость на правом берегу реки напротив сожженного селения.

Вроде бы, мы отдали реку лесовикам, а на самом деле, получили возможность спуститься по ней еще верст на семь-восемь.

– Мыть тамошнее золото у меня народу нет, – сказал Рожан. – Да и все равно лесовики все золото вам несут, а вы его мне отдаете… А мы в верховьях уже две богатые жилы разведали – их на много лет хватит.

* * *

В кои веки застал я всю свою семью в сборе: и Катю, и Ларку с Гришкой. Только Алло не было.

Черт! Я королеву уже членом семьи считаю!

Впрочем, дети скоро на холм засобирались: Ларку муж ждал, а Гришке в школу было пора. Дочь только и успела поговорить со мной чуть-чуть, а сын наказал у лесовиков лук купить.

– Зоя рожать собралась, – поделилась новостью Катя. – Дочку хочет.

– А ты?

– А я уж внуков буду нянчить, – недовольно сказала жена. – Говорила я ей: подожди еще хоть годик, так нет… Алло вон Степку рано родила и все здоровье нарушила – только сейчас в себя пришла… Готовься: месяцев через семь станешь дедушкой, а мы с Алло бабками.

То, что я стану дедом, меня особо не впечатлило. Дочь выросла, вышла замуж и собралась рожать – что в этом такого? А вот представить бабушками жену и королеву никак не могу. Не похожи они на стареющих женщин. Ни у Кати, ни у Алло даже намека на морщинки нет, а уж если их раздеть… Молоды они слишком для внуков, такие женщины еще сами детей рожают.

Сил и желаний у моей жены еще много, в чем я, кстати, чуть позже убедился.

Потом Катенька об успехах доложила:

– Мы уже вторую партию духов на материк отправили – она, как и первая, мигом разошлась! Они же там не моются, им собственную вонь чем-то перебивать надо.

– А почему они сами ничего такого не придумали? – борясь со сном, поинтересовался я.

– Конечно, придумали, только у них там спирта нет. Ароматы у нас тоже новые, но основе горных трав и цветов.

Так вот для чего они у лесовиков сушеные листья и корешки закупали!

* * *

Первый ветряк привезли только к заморозкам. А вскоре и снег выпал. Однако он не помешал дробить камень. Готовую щебенку солдаты на санях развозили по будущей дороге, намеченной вешками. Потом доставили второй ветряк, третий, четвертый. Дело пошло, но занять этим удалось только часть подчиненных Рожана. Все-таки триста человек – это много.

– Солдат бездельничать не должен! – заявил тысячник и решил пробить туннель сквозь второстепенный хребет, чтобы дорога вдоль гор шла дальше по землям новых союзников.

Работу на прииске тоже не остановили. Разумеется, водяные колеса не крутились, и никто не промывал песок. Однако две команды продолжали долбить кирками скалы в двух местах – там, где шли золотые жилы. Месторождение действительно оказалось богатейшим: солдаты вручную, не промывая грунт, набирали немало драгоценного металла. Остальные подчиненные Рожана вместе с лесовиками рубили просеку вдоль реки от первой крепости ко второй и заодно заготавливали лес.

Тысячник сиял от удовольствия:

– Весной то, что накололи, размелем и промоем. Крепость ставить начнем.

Своих подчиненных я разделил пополам: одни рубили просеку к заливу, другие расширяли дорогу на перевале.

* * *

Весной через горы проехала первая телега, а торговля с лесовиками пошла уже в четырех местах.

Николаевич выполнил королевский указ и сделал для нас десять ветряков. Правда, из пяти последних четыре пришли в комплекте с барабанными мельницами, только один – с дробилкой новой конструкции. Эти ветряки мы перевезли на прииск – туда, где золотоносная река только начиналась и сбегала с гор небольшим ручейком. Воды в нем хватало только на промывку – вот мы и приспособили ветряки вместо водяных колес. Благо, ветер здесь дул постоянно, потому что лес начинался гораздо ниже по склону.

Собственно, моим ветеранам и оставшихся пяти дробилок было лишнего, и постоянно работали лишь одна-две.

Рожан почти всех своих перебросил на золотодобычу, да небольшая команда копошилась на месте будущей крепости в среднем течении золотоносной реки. По большому счету, в этом укреплении и нужды не было.

– Пусть стоит для острастки, – точно определил Рожан назначение опорного пункта.

Почти всех своих подчиненных я отправил на раскорчевку. Наверно, эти пеньки снились ветеранам по ночам. Однако дороги нужны – ничего не поделаешь.

К середине лета дорогу от перевала до начатого туннеля удалось закончить полностью. Вот по этому прямому, почти идеально ровному пути и проехала королевская карета. Гурчан с одобрением осмотрел каменные стены в опорном пункте на перевале, зашел в туннель, не поленился перелезть через хребет, осмотрел прииск. На этом посещение венценосной особы закончилось.

Вскоре у меня родился внук, названный Алчаном. Вот я и стал дедом маленького мальчонки, который, возможно, когда-нибудь станет королем. Дедушка короля – звучит неплохо.

Дальше я понял, что меня сдерживает то же, что мешает многим людям.

– Все упирается в деньги, – сказал Николаевич. – Я могу делать ветряки, но кто мне за них заплатит? Электричество важно, но на производство генераторов у меня нет средств. Нужен чугун и изделия из него, необходим стальной прокат, требуется бронзовый лист. Я выполняю заказы, и завод получает за это деньги… Ты сможешь сделать мне заказ?

Да, дружище Василий, наступил ты на больной мозоль. С деньгами у меня не очень. Король по-прежнему подкидывает по несколько сотен, какие-то деньги идут от Алло с Катей – казалось бы, все нормально. Однако народу у меня уже больше шестидесяти человек, и каждому нужно платить. А ведь еще есть лошади, которых кормить надо, да и на инструменты тратиться приходится.

Конечно, с такой командой у меня и дороги строятся, и столицей я скоро займусь, но лишних денег у меня нет. Кроме того, есть у меня желание увеличить число подчиненных. Почему? Потому что я понял, что лучше этих людей мне во всем королевстве не найти. Не нарадуюсь я на своих ветеранов, ведь желания жить и работать у них больше, чем у многих молодых. А уж про опыт и умение говорить нечего.

Не знаю, как и когда смогли договориться королева и Николаевич. Думаю, это произошло, когда они прятались от злоумышленников, охотившихся на меня.

С тех пор у них появились общие интересы, а Василий как-то сказал об Алло:

– Умнейшая женщина!

Результатом общения стал совместный бизнес-план. Для меня все началось с появления рудознатцев – двоих мужиков, очень похожих друг на друга. Местные геологи, оба невысокие, коренастые, заросшие рыжими бородами до самых глаз, прибыли из разных мест: один раньше жил в столице, а другого Алло привезла с материка. Мужички, метко прозванные гномами, от рассвета до заката бродили по горам, постоянно спорили до хрипоты и за две недели успели раз сто разругаться и помириться.

К единому мнению они все-таки пришли, потому что при встрече Алло указала точку на карте и сказала:

– Бросай все и делай сюда дорогу!

Как будто не я, а она в этих землях наместник.

Разумеется, я ее распоряжение выполнил, ведь королева там собралась строить большой завод. А завод – это деньги, которых мне не хватает.

Место для предприятия несносные гномы выбрали верстах в восьми от перевала – далековато. Хорошо, хоть на востоке, а не за золотоносной речкой, ведь тоннель под хребтом пробит только наполовину, а солдаты Рожана все на прииске работают.

* * *

Все-таки шестьдесят человек – это сила. Собрались мои ветераны вместе, поставили пять ветряков в ряд, и закипела работа! Смотреть – одно удовольствие: никто не прохлаждается, каждый знает, что делать надо. Одни дробилки загружают, а если на склоне камней нужного размера нет, клиньями их от скалы откалывают. Другие каменные блоки вырубают, чтобы из них водостоки под дорожной насыпью сделать. Кто-то бревна для будущих мостов подвозит.

Все стараются поменьше на себе таскать – лошадей используют. Только к скотине мои отставники относятся бережно: стараются без меры не нагружать, по буграм и ямам не гоняют.

* * *

Приехал Николаевич и рыжебородых геологов с собой привез. Целый день мы вчетвером ходили на месте будущего завода. Серьезное дело тут королева затеяла! Только ветряков двадцать штук у Василия заказала, да еще электростанцию на реке построить хочет.

– Вот это медная руда, – Николаевич показал золотистый камень. – Месторождение тут огромное. Кроме меди в руде есть примеси серебра, свинца и других металлов – по крайней мере, так гномы говорят. А тот, которого королева с материка привезла, как раз серебром и занимался.

Смотри-ка, Николаевич рудознатцев тоже гномами зовет! Да и как их звать, если они маленькие и бородатые?

– В общем, я тебе проект пришлю – будешь завод строить, – сказал Василий.

– Почему я? А дороги?

– Подождут твои дороги. А строить больше некому. Да и не за так работать будешь: королева тебе заплатит.

Если вдуматься, Алло мне помогает – заработать дает. Собственно, не обязательно всех мужиков на стройку сгонять. Только может так получиться: сначала мои ветераны завод строить начнут, а потом их совсем заберут, чтобы на этом заводе работать. Тоже скажут, что больше некому. Что я с королевой сделаю? Катя Алло несомненно поддержит, а уж с обеими я точно не справлюсь.

Напоследок Николаевич вынул из кармана светло-коричневый комочек и протянул мне:

– Ну, как?

– Резинка, вроде.

– Не вроде, а резина! Нашли мы растение-каучуконос. Я всех про деревья спрашивал, а надо было под ноги смотреть. Этот сорняк на каждом огороде растет. Мира подсказала – умница! Королева землю выделила, через месяц семена поспеют, засеем, а к зиме с резиной будем.

– Так кто резину делать будет, ты или королева?

– Королева. Мне под это дело денег не дают.

Интересная штука получается: Алло подбирает идеи Николаевича, которые его начальство отбрасывает. Не знаю, что получится с заводом, который мы здесь строить затеяли, а с резиной королева точно не прогадает. Изоляция для электрических проводов, прокладки, обувь, ткань прорезиненная, игрушки – да на этом озолотиться можно! Думаю, Катя королеве все это объяснила. А ведь у них женская команда сложилась: Алло, Катя, Эно, Мира. И ведут себя они очень активно – по крайней мере, в Северных землях все под себя подмяли.

* * *

Не зря Капитан Порана нахваливал: голова у королевского стражника действительно умная.

– Сержан, а почему у вас здесь хорошего дома нет? – как обычно, спокойно и вежливо спросил безопасник.

Разумеется, резиденция нужна наместнику, но я хочу заложить город на берегу залива и обосноваться именно там.

Только Поран от меня не отстал:

– А вдруг, гости важные пожалуют, или жена ваша приедет?

В общем, построили мои отставники целый хуторок: три домика, баню шикарную, забором все обнесли. И место тоже замечательное – на границе леса, ручей рядом течет. В домиках тоже все культурно: водопровод, отопление и прочие удобства.

Думаю, теперь даже королеву принять можно. Только сам я жить там не захотел: есть комнатушка в крепости на перевале и домик в резиденции – мне вполне достаточно. У казначея и заместителя тоже есть помещения в двух местах, в крепости – дом, где можно разместить человек десять.

В основном, все мои живут в резиденции между крепостью и деревней, где мы первоначально обосновались. Здесь и склады, и казармы и отдельные жилища – уже больше двух десятков. Народу прибывает, и по мере необходимости мужики новые дома рубят.

Некоторые из ветеранов уже и родственников переселили: один – жену, другой – племянника-сироту, третий даже матушку престарелую привез. Разумеется, у мужчины, которому далеко за сорок, и мать должна быть не молоденькой. Однако, несмотря на возраст, матушка оказалась весьма энергичной особой. Первым делом пожилая женщина отправилась в деревню и нашла сыну невесту. Казалось бы, вдова, у которой три дочери, одна меньше другой – выбор не самый лучший, но матушка настояла.

– Детишки у нее ухоженные, и ты ей нравишься – вон, как на тебя смотрит! – объяснила мамаша свой выбор и заставила-таки сына жениться.

Через некоторое время неуемная дама в годах взялась кормить и обстирывать друзей сына. Чуть позже подчиненный пришел ко мне.

– Хотим с матушкой харчевню открыть, – сообщил ветеран. – Ухожу я от вас.

Конечно, терять подчиненных мне не хотелось, но в этом случае я был рад. Первая харчевня на моей земле! Рядом будет проходить дорога от перевала к морскому порту – думаю, дело пойдет. Это уже второй ветеран, ушедший со службы: тот, который следом за десятником женился, решил крестьянствовать.

Любое дело на новом месте начинать – деньги нужны, и я сначала беспокоился за своих бывших подчиненных.

Однако Десятник объяснил:

– Мы, пока служили, денег накопили. Я могу Мачанку с дочкой забрать да в столице жить и бездельничать. Только скучно там.

Глава 13

Порана я добрым словом помянул, когда на завод управляющий приехал. Вернее приехала.

Яркая женщина лет двадцати пяти сначала показалась мне скромной. Свою ошибку я понял, когда мы остались наедине.

Дамочка оценивающе оглядела меня с ног до головы и, вздохнув, сказала:

– Как мужчина интересный, так к нему и приближаться нельзя. Если что, ваша жена пообещала меня на кол посадить. Или сразу на два.

Слова и дела нередко не совпадают. О мужчинах Иллидо говорила с интересом, но выяснилось, что работа для нее намного важнее. На следующее утро женщина отправилась в горы, потом обошла все ближайшие леса, спустилась по течению ручья.

Разумеется, одну ее я не отпустил и выделил двоих отставников для охраны. Они мне и докладывали, чем занимается управляющий будущего завода.

– По скалам скакала, как дикая коза, камни молотком разбивала, разглядывала их, нюхала и лизала, – рапортовал один из моих подчиненных после первого дня.

– Копали яму на берегу ручья, набрали глины и домой ей отнесли, – так звучал один из следующих докладов.

Совсем молодая женщина явно знала, что делала. Откуда у нее производственный опыт?

Иллидо заставила помощников свалить сухое дерево, нажечь угля в небольших ямах. Уголь тоже отправился к ней домой. Из глины были сделаны кирпичи и налеплены чашки, а сама управительница явилась ко мне с докладом.

– У моего отца завод медеплавильный, – поведала Иллидо. – Я на нем с детства обитала. Только он все равно братьям достанется, а я хочу, чтобы все только мое было. Поработаю на королеву, денег накоплю, потом свое дело открою.

Интересные женщины живут на Барасе! Алло сама насквозь деловая, и родственницы у нее такие же. Да и моя Катенька, наверно, своей себя в такой компании чувствует. А Иллидо трех местных девчонок приветила. Вырастут они такими же шустрыми и хваткими – будут в Северных землях свои бизнес-леди.

Иллидо пришла ко мне с целой стопкой чертежей и записок. Был тут и проект, составленный Николаевичем, и дополнения к нему, сделанные вновь назначенной директриссой.

Выяснилось, что Иллидо два месяца стажировалась на королевском заводе и за это время неплохо узнала Николаевича. Имя его она поминала часто, но не всегда соглашалась с ним. Впрочем, уважение в голосе женщины не пропадало, и она явно собиралась в точности выполнять указания моего друга. А дополнения и изменения, видимо, согласовала заранее.

– Из этой руды медь можно выплавлять и без всяких нововведений, – заявила красавица, показывая зеленый камешек с синими и коричневыми прожилками. – Нужен только древесный уголь, а лес тут кругом. Только Васан велел уголь в печах жечь, чтобы всю смолу до капли собирать и дождей не опасаться. Как будто не понимает, что поленья к печам возить придется!

Сами того не зная, мы выстроили жилье для управительницы рядом с небольшим месторождением медной руды. Иллидо резонно рассудила, что медь следует получить быстрее, и задумала поставить несколько печей в полуверсте от домиков.

Сделать площадку для печей, построить рядом сарай для хранения руды и угля, вырубить лес на месте будущего глиняного карьера, сделать там навесы для сушки кирпича и прочих глиняных изделий – эти работы я предвидел. Однако запросы Иллидо оказались серьезнее.

– Нужен порт и дорога от него, – сказала она. – Дальше руда другая, ее придется прокаливать. Потребуется уголь.

На Барасе нет месторождений каменного угля, и его везут либо с материка, либо с небольших островов, расположенных севернее. Естественно, нам выгоднее доставлять топливо с острова, расположенного в двадцати верстах от нашего берега, чем везти его через перевал.

Планы Иллидо совпали с моими желаниями. Выйти к морю и построить порт – думаю, любой наместник не отказался бы от этого. Выбранный залив – идеальная природная гавань. Конечно, он замерзает зимой, но лед держится всего два месяца. Зато глубина там достаточная – можно хоть сейчас принимать корабли, только нет причалов и складов. Все это предстоит соорудить.

Увы, рядом с заливом слишком холодно. Барас тянется почти на пятьсот верст и изгибается дугой, концы которой обращены к материку, то есть к югу. Наша гавань находится в самой северной точке острова. Кроме того, берег здесь омывает холодное морское течение. Поэтому строить столицу на побережье я раздумал.

Мы обосновались на самой холодной территории. В ста верстах западнее или восточнее намного теплее, поэтому и народу там живет больше. Сунешься туда – воевать с лесовиками придется. Сюда же мы зашли мирно, сохранив солдат, а это немаловажно. В общем, порт здесь будет, а столицу мы построим в другом месте.

Иллидо ткнула пальчиком в большой прямоугольник на плане, красовавшийся рядом с изображением ее домиков:

– Здесь будут жить работники. Своя земля, свой дом – если у них будет это, люди и работать будут от души, и не попытаются убежать к другому хозяину.

Судя по всему, рабочие будут приезжать с семьями. А ведь жены и дети – это новые люди и дополнительные рабочие руки. Правда, детей учить надо – придется школу открывать.

В общем, задумался я о собственности, о том, что каждый человек хочет иметь принадлежащее только ему: свою семью, свой дом, свой участок земли, свое дело.

Совещались вчетвером: я, Пухлян, Ван и Десятник.

– Конечно, некоторые хотят заняться своим делом, – подтвердил Мачан.

Мы решили предложить нашим ветеранам создать артели. Со строительством завода дел прибавилось – работы хватит всем. Одних домов, сараев и навесов предстоит поставить немало, а ведь у всего этого должна быть кровля.

В столице у многих домов черепичные крыши, но производство этой глиняной плитки нужно еще организовать. Дело долгое и сложное, везти черепицу через перевал слишком далеко.

Лесовики свои дома кроют корой, обмазывают глиной и заваливают землей. Мы делаем крыши из дранки – тонких деревянных пластинок; длина – чуть менее полуметра, ширина – пять-десять сантиметров.

Нужно напилить чурбаки из бревен, каждую дощечку отколоть большим ножом, постукивая по нему деревянным молотком. Потом каждую пластинку приходится строгать другим двуручным ножом. В общем, работа трудоемкая, требующая сноровки. Занимаются дранкой одни и те же люди. Почему бы им не сделать это дело собственным?

У нас уже сложились бригады, строящие бревенчатые дома. Дорожную артель тоже легко организовать: дать им в аренду дробилку, продать лошадей в рассрочку – пусть работают и чувствуют себя хозяевами.

На вольные хлеба не пошел никто. Да, некоторые мои подчиненные хотели стать самостоятельными, но все они много лет провели на службе и боялись поменять привычную жизнь на неизведанную свободу. Главной отговоркой стала наступившая осень. И пусть только-только начали желтеть листья, и до морозов было еще далеко, но люди вели речь о холодной зиме, о том, что не всякую работу можно делать, когда земля покрыта снегом.

– Надо начинать с малого, – сказал Пухлян. – Вся земля здесь принадлежит короне, но наместник имеет право продавать небольшие участки под жилые дома.

Я и так не запрещал никому из ветеранов и солдат строить свои дома и не требовал с них денег. Однако зарегистрированную собственность можно продать или оставить детям или другим родственникам. Цены на участки я установил смешные, налог на землю и строения сделал минимальными.

Дело пошло. Все ветераны, имевшие дома, оформили в собственность и жилища, и участки. А затем к нам потянулись друзья и родственники отставников. Ходили, приценялись и, несмотря на осень, покупали участки и лес для домов.

У нас наступила горячая пора. Участки мы нарезали в трех местах: там, где наметила Иллидо, рядом с домами, построенными прежде, и неподалеку от прииска. Все зависело от того, где планировали трудиться переселенцы.

То, что Иллидо будет предлагать работу новым людям, я предполагал. А вот Рожан меня удивил.

– Солдаты будут охранять, а вольнонаемные пусть работают, – заявил тысячник.

Пожалуй, краснолицый пузан опять меня обставил. Впрочем, я на него не в обиде: увеличится добыча золота – больше денег будет выделять король. Гурчан не дурак и, похоже, привык платить только за выполненную работу.

На переселенцах мы заработали совсем немного, ведь участки и лес мы им продали за копейки. Главное – у нас появились люди, желающие наниматься на работу, а не пасти коз и охотиться. Думаю, и лесовики скоро поймут, где выгоднее трудиться.

Разумеется, я радовался и новым людям, и тому, что на моей земле строится завод. Однако изменения были не слишком значительными. А вот по другую сторону гор все шло гораздо быстрее и серьезнее.

Приехала Катя и привезла дурные вести.

* * *

Ларгас – большой остров, расположенный западнее Бараса. Разделяет два государства пролив шириной в двадцать верст – есть у королевства ближайший сосед. Говорят на Ларгасе на том же языке, заселили остров одновременно с Барасом. Площадь соседний остров занимает примерно такую же, как и наше королевство, считается тоже богатым государством.

Есть и различия. Барас – остров длинный и узкий, а Ларгас почти круглый. У нас феодалов в свое время вырезали, и страной руководит король, а у соседей владетельные господа сумели договориться и создать единое правительство. В Барасе добывают золото, а в Ларгасе – серебро.

Страны, расположенные рядом, нередко враждуют. А уж превзойти друг друга, используя мирные способы, соседи стараются почти всегда. Тут Барас вырвался вперед: армия и флот имела лучшее вооружение, промышленность королевства развивалась быстрее. Зато разведка Ларгаса оказалась намного сильнее.

Гурчан построил мощный флот и отправил его в плавание вокруг острова. Самый обычный учебный поход, чтобы посмотреть в деле новые корабли и опробовать пушки, сделанные на королевском заводе. Благо, безлюдных островков вокруг Бараса немало – в мишенях недостатка нет.

Флот из столичной гавани отправился к восточной оконечности острова, а в это время к Барасу отплыли корабли Ларгаса. Вооружение на них почти отсутствовало, зато трюмы и палубы были заполнены солдатами. К сожалению для нас, шпионы соседей заранее узнали время убытия флота Гурчана и сумели обеспечить высадку вражеских войск. Думаю, без предателей тут не обошлось.

Армия Ларгаса ранним утром высадилась в гавани королевского завода. Нападающие выбрали удачное место и время. Рабочие на завод еще не пришли, кораблей Бараса в гавани не было, случайные свидетели отсутствовали. Потребовалось только нейтрализовать охрану завода и гавани. Видимо, были в королевстве сторонники Ларгаса, поэтому вражеский флот вошел в залив без сопротивления.

Дальше начались случайности и мелкие нестыковки, которые нередко нарушают тщательно спланированные операции. У Николаевича заболела маленькая дочка. Управляющий королевским заводом пришел домой пообедать и не вернулся обратно. Однако в этот день Василий запланировал испытание нового оружия: довольно мощных гаубиц и зажигательных снарядов к ним. Более того, Николаевич выпустил с завода обоз с двумя орудиями, снарядами, средствами пожаротушения – четыре лошади, две пушки, две телеги.

Испытывать собирались на полигоне – участке в две квадратные версты, недавно прирезанном к территории завода. Забор вокруг полигона пока не поставили, а охранять его пока не начали.

Обоз добрался до места, пушки установили, подводы разгрузили. Подчиненные Николаевича предались немудреному отдыху.

Дочка, плакавшая весь день, угомонилась только ближе к вечеру. Ребенок уснул, а Василий вспомнил о подчиненных и решил отложить испытания на следующий день. Естественно, везти обратно пушки и снаряды не имело смысла, оставлять без охраны секретные изделия тоже не следовало. По всему выходило, что команде испытателей лучше всего переночевать рядом с гаубицами. Благо, на полигоне, поросшем лесом, имелись полянки, пригодные для выпаса лошадей.

Войлочные одеяла, предназначенные для тушения возможного пожара, могли защитить от ночного холода. Положи одну кошму под себя, другой укройся – и спи себе на здоровье.

Оставалось только оповестить людей и доставить им еду. Эта работа досталась Ваське.

В отличие от меня, Николаевич воспитанием и образованием сына занимался сама. Васька не ходил в школу, а приходившие преподаватели обучали мальчишку только тому, что разрешал отец. Василий брал сына с собой на завод, в лабораторию, в гавань, на испытания. Поэтому Васька знал всю округу и всех, живших в ней.

Сбегать на заводскую конюшню, взять лошадь, загрузиться продуктами дома и у жен работников, верхом добраться до полигона – со всем этим мальчишка справился без труда. Кроме того, Васька сообразил, что можно провести ночь у костра, слушая интересные истории – куда лучше, чем спать в доме, где плачет сестренка, а родителям до тебя нет дела.

Получив разрешение остаться с испытателями, Васька окончательно воодушевился и, как выяснилось, не зря. Костер уютно горел в ночной тишине, рассказы работников оказались захватывающими, чай из листьев и мелких веточек какого-то кустарника был необычайно вкусным. Выпил его Васька много и от этого проснулся на рассвете, хотя обычно в это время сладко почивал.

В ветвях деревьев пели птицы, встречая солнце, пахло листвой и травой. Рядом стояли пушки, казавшиеся мальчишке просто огромными. А ведь из них будут стрелять, и он все увидит!

От полноты чувств Васька забрался на дерево и с высоты увидел флот, заполнивший гавань. Разумеется, парнишка слез и все рассказал взрослым. Те уже определили, что корабли чужие.

Возможно, я зря считал своих ветеранов лучшими работниками на Барасе. Подчиненные Николаевича тоже оказались умными, рассудительными и бесстрашными. Первым делом мужики отправили гонца в королевскую стражу. Сначала это хотели поручить Ваське, но малец заупрямился, не желая отказываться от предстоящего приключения.

Послали другого. Пушки развернули и шарахнули по чужим кораблям. Васька, забравшись на дерево, корректировал стрельбу. Поскольку флот был большим, а гавань, наоборот, маленькой, почти все выстрелы оказались точными. Поднявшийся ветер усилил действие зажигательных снарядов, и все корабли в итоге сгорели.

Боеприпасы закончились, испытатели скрылись в лесу, бросив пушки, бесполезные без снарядов. Армия Ларгаса потеряла корабли, но все солдаты остались целыми и невредимыми. Правда, посланный гонец оповестил о нападении, а потеря внезапности – немаловажный фактор.

Путь к отступлению ларгасцам отрезали, и они яростно взялись штурмовать королевский холм. Нападавшим пришлось не только вырубать колючие кусты, преодолевать сопротивление охраны, но и отражать атаки подоспевшего подкрепления.

Трудно сказать, удался ли набег. С одной стороны, вражескую армию полностью истребили, да и флот Ларгаса прекратил существование. Однако погиб Гурчан. Убили короля при невыясненных обстоятельствах. Его тело обнаружили на холме, и он почему-то не воспользовался подземным ходом.

– Там теперь Алло с Капитаном порядок наводят, а я письмо Степану привезла, – сказала Катя.

Оказывается, принц отправился с флотом.

– Лара с Алчаном живы и здоровы, а Гришка вместе со Степаном уплыл, – продолжила супруга.

Отправить пацана в опасное плавание – поступок неосмотрительный. Наверно, Катю нельзя назвать примерной матерью. Да и сам я хорош – просто бросил сына. Однако что было бы, останься Гришка в столице? Кажется, моя жена не только в очередной раз вышла сухой из воды, но и уберегла сына. Или Гришка пошел в мать и почуял опасность?

Флот Степана должен был остановиться неподалеку от нашей гавани и послать гонца с отчетом о первой половине плавания. С ним Катя и намеревалась отправить письмо Алло сыну – новому правителю Бараса. Вернее, супруга собиралась сплавать к Степану и отдать ему послание в руки.

Чтобы не пропустить появления флота, Катенька поселилась я на берегу залива. Увы, возле гавани стояла одна-единственная избушка, даже бани не было. А я-то мечтал о том, что близко пообщаюсь с женой. Дела делами, а недостаток женского внимания в последнее время ощущался. Да и не хотелось мне, чтобы Катя жила без горячей воды и нормального туалета.

Как я ее не уговаривал, супруга не доверила письмо даже мне и наотрез отказалась поселиться у Иллидо или в моем домике в нашем разросшемся поселке.

Флот прибыл через три дня. Степан не послал гонца с письмом, а прибыл сам. Сошел на берег и Гришка. Сын вытянулся, хоть и остался по-юношески тощим. А вот смотрел вокруг он серьезно, как взрослый человек, немало повидавший в жизни.

Так получилось, что я тоже встречал прибывших у небольшого бревенчатого причала. Степан прочел письмо, помрачнел и отправился в сторону перевала. Остановился он в резиденции и вызвал Порана. О чем они говорили, не знаю. Только команда из охранников нового короля, безопасника и Гришки села на лошадей и отправилась на прииск.