Текст книги "Чудо о Розе(СИ)"

Автор книги: Юрий Трещев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Во сне ему было легче летать, чем ходить... и он мог видеть всю роскошь неба и земли...

Он просыпался и был нежнее, чище... так ему казалось...

"Там я был скорее ангелом, чем человеком...

Странно, но ни одного знакомого лица я там не видел... почему?.." – размышлял Аркадий, прислушиваюсь к гулу прибоя...

Прибой разыгрался... ущелье превратилось в Эолову арфу...

Море уже вздымало волны к небу, обнажая дно...

Так же неожиданно море успокоилось...

Аркадий продолжил свой монолог, который завершился траурным песнопением...

Он пел с лицом, выражающим страдание и с глазами полными слез...

Сквозь слезы он увидел лицо бога, как нечто неясное, смутное, темное...

Бог наклонил небо и Аркадий стал подниматься... он шел, не оглядываясь...

Только там, в этой бездне, столь же глубокой, как ночь, он и мог обитать...

Аркадий очнулся, глянул по сторонам и невольно вздохнул... может быть и с облегчением...

Над островом царила ночь...

Цветы ночи раскрывали бутоны...

Услышав лай гиен, Аркадий заполз в расселину, затаился...

У гиен были крылья... они могли летать и смотреть на все сверху вниз...

Дрожь охватила Аркадия... ему было тоскливо и тревожно... он не совсем понимал, что происходит...

Из облаков вышла луна...

Луна придала пейзажу какой-то потусторонний вид, описанный у Данте в божественной комедии...

Скалы, подсвеченные луной и их отражения в воде, приобретали различные облики, следуя неким правилам...

Появился Бенедикт...

– Не напугал?..

– Ты, как всегда...

– Что?.. некстати?..

Аркадий промолчал...

Бенедикт был в длинном до пят плаще...

Из складок плаща, как из кулис вышла Розы...

Красота ее была и вдохновляющая, и пьянящая...

Душа Аркадия не была связана смирительной рубашкой...

Он взмыл в воздух...

Крылатый, он парил над островом с птицами и ангелами... бескрылый, он ползал с гадами, и всякими другими существами...

Он выражал свой восторг лаем и смехом, как гиены...

Говорил он и на птичьем, и на ангельском наречии...

До утра в воздухе над островом звучала музыка...

Эхо развешивало Эоловы арфы...

* * *

Аркадий спал и очнулся, задыхаясь от запахов утра...

Вика собирала камни на могилу мужа...

Птицы с опаской следили за ней...

Все остальное утро изобразило просто, буднично, без всякого особого значения, как доказательство существования и мнимой, и подлинной реальности...

Небо затянули тучи со свинцовым отливом...

Начался дождь, мелкий, нудный...

Аркадий запел сначала тихо, потом все громче...

Его песнопение преображало все, остров как будто поднимался из воды, окруженный полосой прибоя и рифов...

У рифов резвились дельфины и тритоны... они развлекали нимф и наяд, поднимая в воздух брызги, водяную пыль...

Дождь прекратился...

Странники встали и пошли... они искали яхту и морского капитана...

Они шли молча вдоль берега, пока усталость не остановила их...

Снова начался дождь...

Они заползли в расселину... лежали, обнявшись, согревая друг друга...

Аркадий лежал, испытывая сладостное, исполненное блаженства наслаждение...

Он ощущал покой...

"Как на островах блаженных..." – подумал он, погружаясь все глубже в сон...

Заснула и Вика в надежде, что бог ниспошлет ей спасение...

* * *

Аркадий спал и очнулся с жутким всхлипом в замке примадонны...

Бенедикт, как пес, дремал у ног примадонны, которая сидела в инвалидном кресле на надувных шинах...

– Где прислуга?.. куда все они подевались?..

– Разбежались... всем нужен рай, блаженство, а не смрад ада...

– Трусы... предатели... считают себя недооцененными по заслугам...

– Ну да, они артисты... а где зрители?.. да и были ли они?..

Бенедикт оскалился...

Примадонна разрыдалась...

Аркадий попытался успокоить Розу, но как-то неловко...

– Не успокаивай меня... для меня все они давно умерли... это лишь облачения без чувств и ощущений... я играю ими... а бог играет мной, если только он бог... оставим это... давно тебя не было видно... как ты живешь?..

– Жизнь моя не отличается особой веселостью... все как обычно... как у всех... работа, расходы, налоги...

– Что же ты замолчал?.. порадуй чем-нибудь...

– Почему-то мы привыкли не радовать, а унижать друг друга...

– Самоуверенность наша растет... – сказал Бенедикт...

– Читала твою последнюю книгу... она такая ясная, простая...

– Текст хорошо структурирован... – добавил Бенедикт. – Именно этого в твоих романах не хватало...

– А ты что пишешь?.. – спросил Аркадий...

– Давно ничего не пишу...

– Не о чем писать... – заговорила примадонна. – Все смешалось... серьезное, даже трагическое и комическое... иногда я пою твои плачи... театр опустел... я никому не нужна... они унижают даже бога... все клянутся умереть... и не умирают... улицы заполнены живыми трупами... я жду затмения, которое покроет мраком это поле битвы, и будет слышен лишь погребальный звон колоколов... – примадонна невольно вздохнула, следя за стайкой бабочек...

"Как лепестки цветов..." – подумала она...

Был вечер все превращающий в музыку, звучащую где-то в отдалении...

На море царил штиль...

Небо и вода, были как два зеркала, наполненные игрой света и теней, полных изменчивости...

Такими Аркадий видел небо и море...

Совсем иначе на вечер смотрела примадонна...

Она любила сумерки и все сумеречное, цветы, мужчин, мысли, чувства, далекие от всего нечистого, облекающие ее в мерцающие одежды луны... и сама она превращалась в некое шестикрылое существо... крыльями она прикрывала лицо и тело... она могла и летать, но не так далеко... она была привязана как цепью к сцене, к месту и времени...

Слезы задрожали на ресницах примадонны...

Она испытала желание вернуться, но некуда было ей возвращаться, разве что на пепелище... театр сгорел...

"Осталось только в петлю..." – подумала она...

Мир рухнул куда-то, в самую глубь темноты с ее ангелами и бесами...

Вместо блаженства – страх...

Примадонна боялась даже своей тени на сцене...

Страх был сильнее желания играть...

Из оркестровой ямы доносились музыка ада, голоса, смех бесов...

Голоса о чем-то предупреждали, больше грозили, нежели обещали...

Примадонна с опаской заглянула в оркестровую яму и отшатнулась от языков пламени, нежно лизнувших ее грудь, лицо...

Огонь горел, но не жег и не обжигал...

Бесы вытягивали руки, делали знаки, которые примадонна не могла истолковать...

"Они о чем-то пытаются предупредить меня?.. или зовут..."

Длилась ночь... длилась, длилась...

Из облаков вышла луна, придав пейзажу вид некоего города с башнями, шпилями...

Ночь завершилась плачем примадонны...

ЭПИЛОГ

Шли годы...

Как и птицы Аркадий занимался познанием необходимых истин и отправлением естественных обязанностей... иногда он чувствовал себя счастливым...

Утром Аркадий проснулся как обычно и запел...

Как только он запел, птицы стали стекаться к нему со всех концов острова...

Это было настоящее преследование...

Аркадий ни на минуту не мог остаться один...

Аркадий изнывал от скуки в толпе осаждавших его птиц, когда появилась Рая, потом Ада, хотя он вполне довольствовался самим собой...

Это было наваждение из детства... случайная игра отражений, теней, созданных не рукой человека...

В детстве Рая и Ада были женщинами Аркадия, которых он не боялся потерять...

"Зачем они явились?.. – размышлял Аркадий. – Хотят сообщить мне о том, сколь различными путями люди приближаются к аду или к раю... впрочем, не знаю, есть ли между ними различие?.."

Девы молчали и улыбались...

Молчал и Аркадий... говорить с ними было не о чем... они не только ничего не знали, но и не желали знать... добродетель и спасение для них были словами, лишенными всякого смысла...

Рядом с девами Аркадий выглядел идиотом, с лицом серым от усталости, и с трехдневной щетиной...

Девы чего-то ждали...

Аркадий знал об их развлечениях, которые могли бы показаться садистскими...

"Помню, они издевались над мальчиком-водовозом, сиротой 12 лет... его звали Иван, он возил на слепом мерине в яблоках бочку с водой, и ничего не мог предложить девам, кроме своего постного лица... правда, глаза у него были красивые... и волосы вились как у цветка гиацинта...

Иван всегда пребывал в каком-то мрачном унынии...

В 27 лет он был осужден за преступление, которого не совершал...

Говорили, что он пытался повеситься в следственном изоляторе, но неудачно...

Бенедикт увидел Ивана живым...

Иван был не один... он прогуливался по темной аллее кладбища с Адой...

Сатана сопровождал их...

Ада была в мантилье с лавровым венком на голове...

Час или два они провели на кладбище у могилы Раи...

Иван рассказывал Аде об опасностях, которым он подвергался на севере, где отбывал срок, потом в песках Азии...

Сатана поддакивал...

Никто из посетителей сквера не видел Ивана, кроме Бенедикта и Ады...

Бенедикт утверждал, будто он видел и сатану, но высказывался об этом темно и неясно... по всей видимости, он был не в себе...

Об этой прогулке была запись в женской версии замогильных записок примадонны, которую с ее слов сделал некий писатель...

Эта версия замогильных записок осталась недописанной...

Аркадий сомневался в подлинности этой истории...

"Все это на воде вилами писано... впрочем, возможно она пыталась оправдать девочек, Раю и Аду...

Помню, я сказал ей, чтобы она спрятала эту рукопись куда подальше и никому не показывала, если ей дорога репутация... впрочем, скверная история с девочками не стала бы от этого ни лучше, ни хуже..."

– Женскую версию записок я искал, но не нашел... – сказал Бенедикт... – Говорят, она сгорела вместе с театром... ее писал некий писатель... кажется, я уже рассказывал о нем... беспокойный был человек... лучше жить спокойно, никого не раздражая, чем подвергаться преследованиям...

Аркадий промолчал...

– Что молчишь?..

– Ты меня напугал... продолжай...

– С властью лучше не играть... они знают все твои слабости и ждут одного неловкого шага, чтобы лишить тебя всего...

– Я знаю... – Аркадий невольно вздохнул и очнулся от сна...

"Не пойму, спал я или бодрствовал..."

Вставал новый день...

На фоне пламенеющего неба обрисовались мрачные скалы...

У скал были лица...

Среди жутких, смятых, сморщенных лиц были и молодые лица...

Их глаза изменчиво мерцали...

Не без некоего содрогания в душе Аркадий увидел на заднем плане лестницу, которая вела из жизни...

Люди поднимались по лестнице вверх и спускались вниз, не переставая надеяться...

Ад пугал их гибелью... и бодрил...

Всю ночь длилось это шествие...

Аркадий услышал шаги, почувствовал теплое, тихое дуновение...

Кто-то окликнул его...

Он оглянулся... и увидел Розу в инвалидной коляске на надувных шинах в возрасте пифии... она жевала листки лавра и что-то возвещала незнакомцу в сером плаще до пят...

"Помню, у него была кличка Хромой бес...

Это он свел примадонну с мэром...

Кассандра же была режиссером интриги... она втянула в заговор и меня... невольно, из любопытства, я подслушал разговор примадонны с мэром в гримерной комнате... я ждал примадонну за ширмой...

Мне пришлось бежать... и до сих пор я бегу... а Бенедикта нашли в петле с запиской во рту...

Вика по секрету рассказала мне об этом темном деле, не сообщив ничего определенного, ограничившись общими фразами... и так, как будто это дело внушало ей страх... говорила нехотя... иногда она и вовсе умолкала... потом, как бы забывшись, продолжала...

К концу рассказа Вики я успел забыть его начало..."

* * *

Став примадонной, Роза смиренно называла себя слугой всех, но не возражала, когда ее уверяли, что все вокруг нее рабы...

Она была из тех, кого природа одарила памятью, красивым голосом и некоторой наглостью...

Половину своей жизни Роза выслушивала признания, по большей части лживые, другую половину жизни она провела с собачками в замке в унынии и тоске, но бывали случаи, когда к ней проникала запретная любовь и муки ревности...

Тот, кто знал ее, опасался ее интриг, хотя, мало кто знал ее до конца...

Последний муж Розы (их у нее было шесть или семь) рассказывал, что ее посещали странные сны... она видела воочию ангелов... встречалась она и с богом, если только это был бог... случилось это ночью...

В ту же ночь театр сгорел...

"Молва уверяла, что это была месть Ивана... правда это событие молва приписывала и мне... но это вряд ли... я к тому времени уже 7лет жил на одном из западных островов, их еще называют блуждающими, где птицы приняли меня за своего... я был прост в своих привычках... ловил рыбу и сочинял плачи, в которых высказывал некие мысли о тайнах круговращения и пляске планет, способных вызвать ямы и провалы в эфире... говорил я и конце света, при этом ссылался на предсказания дяди Бенедикта, которые сбывались с завидной регулярностью...

Бенедикт продолжил дело своего дяди... он предсказал нашествие грязи, и войну с собаками...

В городе начались волнения...

Население города уменьшилось вдвое...

Все у кого оказались здоровые ноги и желание бежать, покинули город...

Были и такие, которые сами отказались от жизни, которую бог дал им, для испытаний...

Говорят, сочинив еще несколько плачей и осознав свое бессилие, Бенедикт совсем потерял голову и покончил с собой, засунув записку с предсказаниями под язык...

Записка помогла Бенедикту на том свете...

Жители преисподней отнеслись к нему уважительно, правда, некоторые, попавшие туда задолго до описываемых событий, потребовали от него предъявить некие доказательства его авторства и даже составили заговор против него, когда он попытался уверить, что оказался на том свете случайно, по недоразумению, а не намеренно... мол, ему помогли покончить с собой... это была насильственная смерть, а не самоубийство...

Узнав о заговоре, Бенедикт рассмеялся и исчез...

С тех пор никто из живых и мертвых Бенедикта не видел... правда, молва уверяла, что его видели с женами в руинах женского монастыря... их было у него шесть или семь... кто-то донес властям, он был схвачен, приговорен к смерти через повешение и казнен палачом...

– Этого не было... но продолжай... – сказал Бенедикт и потер шею...

Ночью того же дня повешенный явился палачу и передал ему рукопись некой книги, у которой было две версии, мужская и женская...

Вскоре палач стал собирать толпы горожан, читая им истории из женской версии книги...

Власти арестовали палача...

Почти семь лет палач провел в желтом доме на песчаном берегу, страдая от врачей и от того, чего сам не понимал...

Умер палач в своем уме...

Жены палача омыли, отпели его, и он вознесся на небо...

Многие из жертв палача видели его там...

Там палач прожил еще одну жизнь...

Он исцелился от врожденной хромоты, и вернул себе потерянный в последней войне с собаками глаз...

– Такая вот история...

Аркадий умолк... снова заговорил:

– Говорят, после твоего исчезновения появилась еще одна версия замогильных записок...

– Ага... – сказал Бенедикт, несколько удивленный историей палача... – В ее появлении замешана женщина... или женщины... может быть, все так и было, как говорят... кстати, я знал Ивана... в детстве я катался на его мерине... так он уже на небе... правда, прежде чем добраться до неба, которое было ему обещано, он долго блуждал в песках пустыни... кстати, я тоже... пустыня развлекала меня миражами, пока все они не погасли... я изменил имя, внешность и занялся замогильными записками Розы... у этой книги на самом деле две версии, мужская и женская... в женской версии замешан писатель... говорят, он сжег рукопись... помню, Роза увлекалась философией и космогонией... сравнивала строение космоса с вложенными одна в другую матрешками... она говорила, что у каждой матрешки есть свое небо и свой бог... говорила она и о том, как бог сотворил ее... взял немного грязи, помял ее, потом дунул, плюнул и ушел... а она до сих пор мучается... так что родилась она не от женщины...

– Ты хочешь сказать, что у Розы не было отца?..

– Молва говорила, что у нее было несколько отцов, но это ложь... ее отец погиб... утонул... он был известным адвокатом... женился он по принуждению обстоятельств на моей племяннице, утратившей способность рожать...

– Ты хочешь сказать, что Вика была бесплодной?..

– Как и ее мать... ее отец называл себя богом... он прожил сто с лишним лет... и был достаточно бодр, может быть потому, что не спал с женщинами... жил он на острове с прислугой, которая долго принимала его за обыкновенного человека, и, с удивлением узнав, что он выдает себя за бога, пала к его ногам... муж прислуги, заметив в ее поведении некую странность, пожелал узнать подробности о ее жизни на острове... он слушал ее терпеливо, не перебивал... в тот же день случилось затмение... когда мрак рассеялся, женщина не нашла ни мужа, ни города, ни своего дома... она переселилась на небо, изменив внешность и имя... бог забрал ее от греха подальше... люди, видевшие это переселение, были поражены... многие умерли от изумления и страха...

– Продолжай...

– Покойников похоронили, раны у живых зарубцевались, которые они сами себе нанесли... город снова ожил, представ перед примадонной в том виде, в каком она вообразила его себе... у нее как бы открылись глаза... как-то она забрела на кладбище... двигалась она ощупью, как это бывает со слепыми... она шла и пела плач... к ней опять вернулся голос, который она потеряла перед нашествием грязи... а я почти ослеп...

* * *

Прошло еще несколько лет...

За это время с Аркадием не случилось ничего дурного... он был не менее мудр, чем птицы... ничего не делал напрасно... но иногда он впадал в заблуждения... ему казалось, что в нем поселился некий соблазнитель, что-то нашептывающий ему... бывало, что он выглядывал из него... он не раз уже обводил Аркадия вокруг пальца и заводил в какое-нибудь скверное место...

Аркадий лежал в расщелине и прислушивался...

Птицы держались степенно, серьезно, но не отличались молчаливостью...

Когда Аркадий попытался подняться на скалу, они с волнением следили за ним, а когда он оступился, подняли такой крик, что напугали его...

Аркадий был зрелищем для птиц...

"Наверное, они ставили ставки, поднимусь я на скалу или сорвусь в пропасть..." – подумал Аркадий...

Когда он благополучно завершил свое восхождение, птицы разлетелись по своим делам... осталось всего несколько чаек... они беседовали, и даже о чем-то спорили, без раздражения...

Поднявшись на скалу, Аркадий увидел весь остров...

Он стоял на качающемся камне, смотрел и размышлял... все видимое могло быть чем-нибудь, и не быть ничем... например, творением бога или игрой перспективы и света...

"Скорее всего, моей нелепой фантазией..." – подумал Аркадий...

Череда островов напоминала чешуйчатое чудовище, плавающее на поверхности и играющее с волнами...

Аркадий невольно вздрогнул...

Появился Бенедикт...

– Я тебя напугал?..

– Нет, не ты...

– А кто?..

– Мне показалось, что это чешуйчатое чудовище ползет ко мне... – пробормотал Аркадий...

Какое-то время Аркадий и Бенедикт беседовали о сущем... потом Бенедикт исчез...

Аркадий стоял и смотрел на море... потом стал спускаться вниз...

Птицы слетелись, окружили... они настороженно следили за каждым движением Аркадия...

Аркадий спускался и пел, чтобы уверить птиц и себя, что ему не страшно...

Аркадий умолк, остановился... он не знал, куда ступить...

Птицы подняли гвалт...

Аркадий прижался спиной к скале, огляделся, увидел нечто, напоминающее ступени лестницы...

Птицы умолкли...

По ступеням лестницы Аркадий спустился на террасу, обогнул скалу и ему открылся вид на рифы, у которых играли дельфины... они развлекали нимф и наяд...

Между ними царили любовь и кокетство...

Тритоны дули в раковины...

Нимфы и наяды напоминали одалисок... они пели, танцевали и смеялись, как женщины, и говорили обо всем, не зная ничего, болтали вздор с глубокомысленным видом...

Нимфы и наяды на вид были обворожительны, все в них было полно очарования...

Казалось, они не ведали тревог и утопали в блаженстве, пока ночь не отняла у них то, что дал день...

Наползла хмарь и все исчезло...

Утром Аркадий проснулся чуть свет... он услышал скрежет...

Он выполз из расселины и увидел молодую женщину в узком черном платье до пят с распущенными волосами...

"Роза!.. или я все еще сплю?.."

Аркадий подошел ближе...

Украшенная лишь водорослями, женщина танцевала странный танец у камней...

Солнце ласкало ее своими лучами...

– Кто ты?.. – прошептал Аркадий...

Женщина танцевала и пела на могиле отца Розы на фоне пейзажа, довольно волнующего и, пожалуй, зловещего...

Солнце погружалось в море, превращая воду в вино...

Ночь была ветреной...

Она наполняла эоловы арфы жуткими звуками...

Аркадий провел ночь в городе с Розой и Бенедиктом...

Роза была сумрачной, но и более нежной, увенчанная нимбом, как мученица...

Бенедикт же сиял приглушенным мутным светом...

Роль Аркадия в этом видении представлялась весьма сомнительной...

Действо происходило на сцене театра при совершенно пустом зрительном зале...

Аркадий ощутил разлитую в воздухе тревогу и невольно повел плечами, как от озноба...

Было жутко холодно...

На стенах поблескивала изморозь...

Бывшее здание женского монастыря, куда переселился театр, жило в ожидании несчастья, ловило знаки обреченности...

Роза произносила монолог из пьесы с эпилогом, написанной Бенедиктом, из-за которой все и началось...

Все описанные в пьесе события вполне осуществились...

Послышался подземный гул, напоминающий рычание своры собак...

Аркадий взглянул на Розу... он увидеть ужас в ее глазах...

На стенах здания вдруг появились трещины, рисующие силуэты монахинь...

Роза уже кружила среди свисающих веревок... ее движения приобрели медлительность и некоторую осторожность...

– Роза, опомнись...

– А это ты... пришел спасать меня?.. почему ты, а не утопленник или бог?..

– Я был на кладбище... варвары отбили крыло у твоей статуи...

– Я знаю...

"Филонов изобразил Розу крылатой, с тонкой талией, танцующей менуэт... как на погребальных вазах греков и этрусков...

Роза жила одна... в семье она чувствовала себя чужестранкой...

У нее были странные отношения с дядей...

Смутно помню жен дяди... последняя его жена была похожа на хищную птицу, ожидавшую добычу... она сменила шесть или семь мужей... умерла она в одиночестве своей смертью... ее не похоронили, сожгли и с большой торжественностью по языческому ритуалу..."

Аркадий увидел эту же сцену жертвоприношения, но уже в других декорациях... и более отчетливо...

Роза участвовала в ритуале... на ней было узкое черное платье до пят, волосы рыжие, вьющиеся как у цветка гиацинта, глаза зеленые, тело гибкое, стройное, движения изящные... ей было 27 лет, не больше...

Аркадий очнулся...

Длилась ночь...

"Это была Роза... я не мог ее придумать, пользуясь лишь воображением и воспоминаниями...

Она что-то говорила и шла по песку босиком к скелету барки...

И я шел туда же со смешанным чувством удивления и ужаса, восхищаясь ее фигурой, женственной походкой...

Роза искала могилу отца, разрытую морем, бесследно исчезнувшую...

В шуме прибоя я услышал голоса, смех чаек...

Рядом с Розой в узком черном платье до пят обрисовалась обнаженная фигура Вики в каплях влаги... она вышла из воды, встряхнула головой, рассыпая бриллианты...

Все эти видения рисовались в воздухе только для меня и больше ни для чего..."

И снова Аркадий очутился в городе...

Он пришел в театр предупредить Розу о провале заговора... он стоял за ширмой в гримерной и ждал Розу, когда она вошла с мэром...

Он невольно подслушал их разговор...

Роза играла... она привыкла играть...

Мэр провоцировал ее...

У него были серьезные основания опасаться по поводу ее растущей популярности у мятежников... некоторые даже хотели видеть ее во главе мятежа...

Роза могла бы стать второй Жанной при условии, что точно следовала бы плану, скрытому в тексте пьесы Бенедикта, которую можно было считать и плодом воображения автора, и описанием вполне реальных событий...

О жизни Розы ходили легенды, полные ложных представлений и заблуждений...

Держала она себя независимо и была не очень воздержана в своих высказываниях, что обернулось для нее катастрофой и изгнанием из театра...

Все это можно найти в женской версии ее замогильных записок... там же описаны и все ее любовные истории, подчас весьма рискованные, правда, хронология их была весьма запутана... и не без основания...

В мужской версии много лакун... автор ее неизвестен... и подлинность текста под сомнением...

– Ты хочешь знать имя автора?.. – заговорил Бенедикт. – Сознаюсь, книгу писал не я, хотя факты указывают на меня... это ее мемуары, воспоминания девицы, не ощущающей глубины своего падения... она привыкла так себя вести и считала свое поведение вполне естественным... все ей было дозволено... из персонажа в маске, она постепенно превращалась в основного участника событий смутного времени... она уже не смотрела на себя как бы со стороны... она переживала волнения страсти, пыталась что-то исправить в происходящем... но это уже вне пределов текста мужской версии... можно ли жить по правилам в обществе и быть счастливой?.. вряд ли... если общество безнравственно, жестоко и лживо... ошибающихся оно калечит и уничтожает... а красота?.. она лишь дразнящая приманка, обещающая наслаждение...

Бенедикт умолк... исчез...

"Осталось неясным, кто писал мужскую версию замогильных записок... возможно, Бенедикт...

Книга представляла собой роман в письмах... некоторые письма были подлинными, написанными примадонной в изгнании, когда она жила в провинции в замке тетки, завещавшей ей трон примадонны, собачек, мужей и все свое состояние...

В детстве тетка раздражала Розу своими неловкими ласками и манерами... и она не могла этого скрыть...

Когда тетка смотрела на племянницу, у нее был томный взгляд, обещавший многое...

Роза даже не подозревала об угрожающей ей опасности... ей было всего 12 лет... и объятия тетки вызывали у застенчивой и робкой Розы трепет любопытства и страха...

К 15 годам Роза преодолела робость... она оказалась понятливой и прилежной ученицей, жадной до ощущений... она то превращалась в тирана, то в рабыню... она узнала, что можно делать и какой надо казаться... изысканной, галантной, даже утонченной...

Роза копировала тетку... у них было много общего... и в ряде интриг они выступали как сообщницы...

" Тетка вселила в меня злое начало, правда, поняла я это не сразу ... и не до конца ... "

В мужской версии замогильных записок автор лишил тетку Розы голоса... она говорила на языке арго...

В женской версии замогильных записок автор лишь вскользь упоминает о ней, хотя в соавторстве с ней он написали несколько пьес...

В пьесах описывалась любовь, опасающаяся показаться на людях...

Некоторые пьесы были освистаны и провалились, другие так и не увидели света рампы...

Читающая публика отнеслась к пьесам со снисходительным безразличием...

Тетка умерла в своей постели, задохнулась от грудной жабы... могила ее затерялась на провинциальном кладбище...

Последние годы жизни тетки прошли в уединении... оперу она уже не посещала, даже в виде призрака... и не вела дел с издателями своих замогильных записок...

Изредка ее навещала Роза и подруги, из тех, которые остались в живых... и не только... в женской версии книги описаны эти странные посещения...

В мужской версии книги тетка изображена как жертва старческого сластолюбия...

Она сама о себе говорила как о жертве... и о жертвоприношении...

Рассказывала она и о превратностях и соблазнах любви, и о том, о чем не думала рассказывать...

Делала она это, как умела... изящно и неправдоподобно...

Растлевающее влияние цивилизации не обошло тетку стороной... ее можно было бы назвать образцом испорченности...

Природа об этом позаботилась, повинуясь воле и прихоти автора... но в тоже время она была нежна и доверчива... пожалуй, излишне доверчива...

Ее порывы были благородны и искренни...

Мотивы ее поведения в некоторых ситуациях, может быть, были не вполне понятны и ей самой... она вся отдавалась во власть этой порочной страсти, готова была терпеть даже унижение и несправедливость...

"Наверное, м ожно понять примадонну , чувство отчаяния и растерянности, когда она осознавала, что осталась совершенно одна перед зеркалом, в котором не узнала себя , как не узнал себя Дориан Грей ... "

Услышал за спиной женский смех сквозь слезы, Аркадий обернулся...

Никого... лишь шум прибоя, крики чаек...

Из сумрачной комнаты примадонны с гардинами Аркадий перенесся на берег моря...

Он была просто ослеплен видением...

Он увидел очертания скелета барки, смутные, расплывчатые тела утопленников...

Он смотрел, широко раскрыв глаза от удивления...

Он увидел среди утопленников отца Розы глазами Вики, ее матери...

* * *

Уже несколько дней жители города обсуждали замогильные записки примадонны...

Записки были для примадонны продолжением игры на сцене, по условиям которой она надевала маску и жила чужой жизнью...

Под маской скрывалось лицо женщины с необузданными чувствами, но монологи в мемуарах открывали ее совсем другой женщиной с лицом кающейся грешницы, почти святой...

Ни тщеславия, ни расчетливого кокетства, лишь глубокие и тонкие переживания...

В монологах примадонна рассказывала и о своем детстве, о том, как складывался ее характер, о горестях и маленьких радостях...

На ее долю выпало не мало унижений и обид от тетки, о которой она говорила с улыбкой холодного презрения...

Когда она ушла из дома дяди, ей показалось, что она оставила там душу...

Почти неделю она скрывалась в руинах женского монастыря... вернулась...

Она долго стояла под темными окнами и обливалась слезами...

Пятясь, она отступила и пошла прочь, не оглядываясь...

" Из дома дяди меня выжил и т етк а и ее брат ... он жил в горах, принимал роды и обмывал покойников... иногда наведывался к сестре...

Т етка задал а с ь целью сделать из меня шлюху, а ее брат хотел видеть во мне монахиню ...

Тетка жила с братом, как с мужем...

Они умерли в один день, задохнулись от страсти и угарного газа ... "

У Розы, как и у тетки, было шесть или семь мужей...

Первый муж Розы кем только не был... он был и солдатом, и учителем в школе... побывал он и в тюрьме, но не долго... он соблазнил свою ученицу и стал ее мужем... они обвенчались в тюремной церкви... беременность Розы оказалась хитростью, чтобы добиться освобождения мужа...

Ипполит, так звали ее мужа, умер в песках от усталости и зноя в роли монаха...

На кладбище Роза ломала руки и кричала, возбуждая ужас у ворон, и жалость у могильщиков...

Ночь она провела на кладбище...

О втором муже Розы известны лишь самые общие сведения... он был необрезанным евреем... он исчез во время войны с собаками... тело его искали, но не нашли... в зарослях татарской жимолости, напоминающих лабиринт, нашли его сандалии...