Текст книги "Куда ведет Нептун"

Автор книги: Юрий Крутогоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

ЯХТА «ДЕКРОНЕ»

Императрица любила морские прогулки.

Яхта «Декроне» позволяла хоть ненадолго отрешиться от государственных дел.

Живописные виды финских шхер, скалы, поросшие соснами, островки, сам далекий горизонт, лазоревый, как лента Андрея Первозванного, давали глазу простор, а душе отдохновение.

Со стапелей ли наравне с фрегатами и галерами, шхунами и бомбардирами сошла бесподобная яхта «Декроне»? Казалось, на своих расцвеченных парусах она прилетела из тех непостижимых, фантастических краев, где обитают жар-птицы.

Она пленяла взор.

Сферическая корма из разноцветного венецианского стекла, позолота мачт, сверкающая медь поручней, красное дерево палубных построек, убранные штофом всех колеров каюты, диковинные позументы, мебель, выполненная лучшими краснодеревцами столицы, нежнейший шелк балдахина, персидские ковры, бархатные портьеры, трапы, обитые оленьей шерстью, – такова была яхта «Декроне», морские покои Зимнего дворца.

Императрица со свитой, послами иноземных государств, министрами кабинета вступила на палубу. Мичман Лаптев, подтянутый, сияющий белым парадным мундиром, с кортиком, сверкающим холодным форельным блеском, отдавал государыне репорт.

Гремело матросское приветствие:

– Виват! Виват! Виват!

Салютовали бортовые пушки.

«Санкт-Петербургские ведомости» сообщали: «Ея Императорское Величество изволили прибыть ко флоту на золотой яхте „Декроне“».

И в центре этих событий, имеющих едва ли не державное значение, был мичман Лаптев!

На кроншлотском рейде яхта не задерживалась.

Учинив смотр эскадре, государыня повелела держать курс в балтийские просторы.

Мичман допускался к руке Анны Иоанновны. Ее благосклонность не осталась незамеченной. Приближенные с любопытством оглядывали любимца императрицы.

– Доволен ли службой?

– Да, Ваше Величество. Ваша милость высока.

– Чай, до сих пор не можешь опамятоваться от приговора следственной комиссии?

– Вы не позволили свершиться неправедному правосудию, Ваше Величество.

– Тоскуешь ли по командиру Дефремери?

– В моей памяти он будет жить всегда.

– Ты раньше служил под Берингом?

– Да, Ваше Величество.

– Вон какие командиры тебя выбирали! Старайся. Я довольна тобой. Яхта хорошо убрана.

Во время волнения на море Харитон сам становился за штурвал.

В такие минуты чувствовал, что в руках его не штурвал с медными рукоятками, послушный малейшему движению, но колесо Фортуны!

На всех парусах летела яхта «Декроне», разрезая острым носом пенистые валы.

Море качало яхту, как расписной корабль-игрушку. Ветер рвал радужные флажки на реях. В вечернем небе зажигались звезды, на мачтах вспыхивали огни иллюминации. Дворцовые оркестранты рассаживались на юте. Звучала музыка. И тогда яхта напоминала игрушку не только расписную, но и музыкальную.

Харитон переживал счастливые, ничем не омраченные дни. Поселился он в дядькином доме на Карповке. Удачно женился. Через год родился сын. Назвал его Капитоном.

Появился и выезд из трех орловских рысаков. Чего еще желать?

Однажды в Месяцеслове прочитал: «Человек есть малый мир в многотрудной жизни». Малый его мир, как малая планета, вращался вокруг императорского двора, балов в самых знатных домах, ассамблей в царских дворцах…

Харитона не оставляло ощущение, что с каждым днем поднимается по вантам – все выше и выше. И вот-вот вступит на поднебесную высоту и весь мир всеми своими сияющими сторонами откроется перед ним.

Так летели годы, обещая благополучие, карьеру, почет.

И вдруг…

ДРУЖЕСТВО

Беринг уже собрался было в Охотск, когда до него дошли ужасные вести: умерли от цинги командиры двух отрядов – Питер Ласиниус и Василий Прончищев. Трудно описать горе командора. Человек волевой, в действиях решительный, тут он растерялся. Как быть дальше? Кем заменить погибших? Продолжать ли вообще северный поход? Капитан-командор направляет в Санкт-Петербург адъютанта Дмитрия Лаптева: что думает обо всем этом Адмиралтейств-коллегия? Каковы будут дальнейшие указания?

Дмитрий в столице. Четыре года не видел он брата.

Тот же дом на берегу Карповки. Якорь у ворот, похожий на спрута. И вот – встреча…

– Димушка?! Ты?

Глаза Дмитрия увлажняются, трется щекой о щеку Харитона.

– Какой же ты… совсем седой.

Невеселый у них разговор. Харитон бледен. Столько сразу навалилось! Как осознать душой и умом то, об чем поведал брат! Уже поздним вечером Харитон не сумеет сдержать своих чувств, горько воскликнет:

– Боже милосердный, оправданно ли все это? Такие люди… Зачем?

И через минуту устыдится своих слов:

– Да нет! Я все понимаю. Я все понимаю, Димушка… Но как подумаю, что нет Василия… И Таня… Какой же это путь гибельный!

Сообщением Дмитрия Лаптева удручена и Адмиралтейств-коллегия. Немедля поднимают головы противники экспедиции: «Разорение казны! Люди напрасно гибнут!»

Несколько дней продолжаются споры: быть северным походам или не быть? Может, ограничить экспедицию только Беринговым плаванием к берегам Америки?

Глава Адмиралтейств-коллегии Головин, старый морской волк, кладет конец сомнениям:

– Изыскание северного пути нельзя остановить. Сие дело доставит отечеству великую и бессмертную славу.

Командиром бота «Иркутск» назначен Дмитрий Лаптев. Предписано проторить путь от устья Лены к колымским берегам.

Летом Харитон отправлял жену с сыном в родную деревню Пекарево. Дома хозяйничал один. С Дмитрием почти не виделся. Брат спозаранку убегал. Капитан бота – сколько сразу забот! Такелаж новый потребен. Справить множество всяких бумаг. Команду подобрать. Из сорока пяти членов экипажа бота «Иркутск» в живых осталось менее половины.

Да и Харитону хлопот предостаточно. Яхта «Декроне» введена в Неву. Просмолка, покраска ботов. Паруса заменить, каюты подновить…

Скоро братьям расставаться. Грустно. Когда теперь увидятся? И острая тоска – увидятся ли?..

Однажды Харитон вспомнит:

– Не запамятовал, как перед вашим отъездом на кладбище ходили?

– Помню.

– У меня тогда было предчувствие… нехорошее.

– Ты о чем?

– Надпись на могиле. Не сказал вам тогда. Знаешь, что там было сказано? «Всяк путешествующий к гробу присмотрися».

– Чудак. Не всякий ли живущий должен о гробе помнить? Ты ведь тоже на своей яхте путешествуешь.

– Ну, яхта. То прогулки.

Дмитрий вынул из обшлага камзола лист бумаги.

– Вот, новую инструкцию получил. Ранее предписывалось выполнить плавание за два года. Теперь дано четыре года. Дозволено сушей идти, ежели льды дорогу загородят.

– Докуда?

Дмитрий засмеялся:

– А до докудыкиных гор. А докудыкины горы аж на самой Колыме.

– Спать давай ложиться, – говорит Харитон. – Поздно. Великий мореплаватель. Открыватель докудыкиных гор.

Харитон лежит с открытыми глазами. Где-то у него Васькины письма? Все спрашивал из своего Ревеля: как да что слышно об экспедиции во льды? Надо найти завтра. Васька, Васька! Где этот чертов Оленек? Думал ли, что там найдет свой конец?

– Не спишь? – спрашивает Дмитрий.

– Где этот Оленек? А, Димушка?

– Вблизи Таймыра. Точно не знаю, сколько верст.

К утру Харитон уснул. Когда поднялся, Дмитрия уже не было.

Сейчас мы останемся наедине с командиром придворной яхты «Декроне». Прохладно в доме. Харитон запахивается в халат. Бежит в сени, пьет воду. Умывается, поливая себе из кувшина. Стоит у подоконника. Грязная Карповка. Глинистый обрыв. В голубом небе перистые облака.

Харитон садится за стол, чинит гусиное перо; перед ним малахитовая чернильница с откинутой медной крышкой.

Как часто поступки, которые мы совершаем, невозможно объяснить простой житейской логикой, доводами рассудка. Можно рассчитать что угодно… Но как и чем измерить порыв души?

Перо скользит по бумаге.

«Ея Императорскому Величеству Государыне Анне Иоанновне.

Прошение.

Понеже ныне в Камчатской экспедиции есть вакация, прошу меня от флота лейтенанта пожаловать и послать в вышереченную экспедицию в должность командира дубель-шлюпки „Якутск“ вместо умершего лейтенанта Василия Прончищева. Харитон Прокофьевич Лаптев».

Во время утреннего доклада императрице зачитают прошение.

– Лейтенант Лаптев желает уйти с яхты? Что за странный порыв! Я хочу говорить с ним сама.

…Харитон в кабинете государыни. Затянут во флотский мундир, треуголка на согнутой руке.

– Твоя ли это бумага? – Нижняя губа Анны Иоанновны по-детски выпячена. Пухлый подбородок розов. Разгневана, удивлена?

– Да, Ваше Величество, это моя бумага.

– Ты что же, голубчик, службой недоволен?

– Премного благодарен, Ваше Величество, за все оказанные мне милости.

– Так что же тебя толкает покинуть свою государыню? Тебя кто обидел? Назови обидчика.

– Всем доволен, Ваше Величество.

– Так что же?

– В северные воды толкает лишь дружество, которое с ранних лет скрепило с погибшим лейтенантом Прончищевым. Хочу дело его продолжить.

– Дружество?.. – Императрица изумленно приподнимает насурмленные брови. – Дружество… Господь с тобой, лейтенант. Разве ты не знаешь, как люди говорят? На малом не взыщите, большего не ищите.

– Я не ищу большего, Ваше Величество.

Запись в вахтенном журнале дубель-шлюпки «Якутск» от 26 мая 1739 года:

«Прибыл на судно новый наш командир господин лейтенант Харитон Лаптев.

Всем служителям был смотр.

Поднят вымпел.

Запись произвел штюрман Семен Челюскин».

Скоро они уйдут в дальний свой поход…

…И начатое Прончищевым свершится. И Таймыр будет покорен – отныне и навсегда. Но это уже другая повесть. А наша закончена. Пусть ее последними строками станут названия на географической карте в честь наших героев:

МОРЕ ЛАПТЕВЫХ

ОЗЕРО ПРОНЧИЩЕВО

БЕРЕГ ПРОНЧИЩЕВА

БУХТА ПРОНЧИЩЕВОЙ

МЫС ЧЕЛЮСКИНА.

Словарь морских терминов

Банка морская — песчаная отмель; скамья для гребцов.

Бейдевинд — ход корабля под парусами как можно ближе к направлению ветра.

Бизань — название задней кормовой мачты трехмачтового судна.

Бомбардир — судно, вооруженное пушками для стрельбы бомбами.

Бот — гребное парусное мореходное судно.

Брас — снасть для поворота рея, а с ним и паруса.

Бриг — двухмачтовое мореходное судно, военное или купеческое.

Бунты — связка морских веревок на корабле или в гавани.

Булины — парусная снасть.

Буссоль — инструмент для измерения местности.

Ванты — снасти, которыми с боков крепятся мачты.

Вертлюг — петля для подвешивания какого-либо предмета. На военном судне на вертлюгах укреплялся фальконет.

Вест — западный ветер.

Галера — деревянное гребное судно.

Галс — курс судна относительно ветра.

Гальот – малая галера с острым килем.

Гитовы — снасти для паруса.

Градшток — инструмент для определения высоты солнца.

Грот — большой прямой парус на нижнем рее средней мачты.

Гукор — грузовое двухмачтовое судно с широким носом и круглой кормой.

Зюйд — южное направление ветра.

Квадрант – инструмент для определения высоты солнца и звезд.

Киль — продольный брус, проходящий по всей длине судна в середине его днища.

Кильватер — строй, когда корабли идут в одну линию и на одинаковом расстоянии между собой.

Кокора — одно из ребер корпуса судна.

Кочи — старинное двухмачтовое мореходное судно типа ладьи.

Марс — площадка в верхней части мачты для наблюдения.

Марсовый — матрос, выполняющий наблюдения на марсе.

Норд — северное направление ветра.

Норд-ост — северо-восточное направление ветра.

Пеленг — направление по компасу. То же что и румб.

Пелькомпас – компас с мишенями для пеленгования.

Рангоут — надпалубные части судового оборудования: мачты, реи и т. д.

Рея, рей — подвижный поперечный брус на мачтах судов.

Румб — одно из тридцати двух направлений компаса.

Салинг — вторая площадка мачты, сделанная из четырех накрест связанных брусов.

Стапель — помост на берегу для спуска судна в воду.

Стеньга — вторая снизу составная часть мачты.

Такелаж – судовые снасти.

Трамунтана — старинное название северного ветра.

Фалы — снасти такелажа для подъема рей, парусов, флага.

Флейта — старинное морское судно.

Фальконет — род малой корабельной пушки.

Фортификация — военное укрепление.

Форштевень — нос судна.

Фрегат — трехмачтовый парусный военный корабль.

Шкот – снасть, которой натягивается нижний угол паруса.

Шнява — двухмачтовое морское судно.

Шпангоут — ребра корпуса судна.

Шхербот — мореходное двухмачтовое судно.

Ют — кормовая часть палубы. На парусных судах – самая возвышенная часть палубы, где находится обычно командир.

Ялбот — шлюпка с плоской кормой.