Текст книги "Практикум по привороту или мама-одиночка для двоих (СИ)"
Автор книги: Юлия Созонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 36 страниц)
– Как самое разрушительное средство из всех возможных, – закончил кто-то за нашими спинами. И незнакомец по голосу был до дрожи в коленях похож на одного подозрительно знакомого нам магистра…
– Магистр Картс? – осторожно произнесла, вжав голову в плечи и испытывая непреодолимое желание закрыться руками.
– Да, адептка Руса? – жизнерадостно откликнулся наш декан, хлопнув по плечам меня и Валесса. Остальные предусмотрительно сделали пять шагов в сторону, усиленно делая вид, что вот они-то как раз тут совсем не причём.
– А может, вы нас не видели? – рука сжала плечо сильнее, словно обдумывал все возможные варианты, в том числе и наш побег, стоит ему отвлечься. И ведь действительно, мелькала на краю сознания такая паническая, но очень привлекательная мысль.
Правда, интуиция, помноженная на знание, упрямо подсказывала, что убежать от магистра боевой магии можно исключительно в сторону больничного крыла. И то, шансы на успех не велики!
– Может, – покладисто согласился магистр Картс и тут же заинтересованно полюбопытствовал. – А что мне за это будет?
– Взятки, магистр? Как можно?!
– А с вами, адептами, по-другому можно только нервный тик, язву желудка и седину заработать, – декан философски вздохнул и всё же вышел из-за наших спин. Прошёлся вдоль нестройного ряда провинившихся в который раз адептов, глядя на нас насмешливо и с лёгкой толикой любопытства. После чего выдал, остановившись напротив нас с Валессом. – У вас пять минут. И если за это время не успеете скрыться с территории Академии, я за ректора не отвечаю. У него нынче и так просто таки чудесная полоса невезения…
– А что с ним? – не удержалась от вопроса, машинально ухватив Валесса под локоть и пристроив голову на его плече. Боевой маг против такого положения вещей ни капли не возражал. Только обнял меня рукой за талию, эдак ненавязчиво демонстрируя узор татуировки, оставшийся после ритуала помолвки.
Я на это только глаза к небу возвела, старательно игнорируя разгорающееся в душе удовольствие.
– Ну как же, адептка Руса? – магистр Картс деланно удивился, ещё и руками всплеснул, явно сетуя на несправедливость судьбы в отношении нашего уважаемого господина Дигро. Ну, или хотя бы делая вид, что возмущён данным фактом до глубины своей души. – Приворотное зелье – раз…
– А кто ему виноват, что некоторые боевые маги не знают, что такое слово «нет» и прут напролом не хуже баранов на новые ворота, – проворчала себе под нос, пихнув локтем довольно посмеивающегося Валесса.
– Разрушенный полигон – два… – невозмутимо продолжил перечисление декан.
– А я говорила, что я не боевой маг, а алхимик, – недовольно фыркнула, качая головой. – И кто им лекарь, что они мне не поверили?
– Катакомбы у химерологов – три…
– Вообще-то это вина самого ректора. Нечего было нас подряжать восстанавливать Лабиринт! – обиженно насупилась, пылая праведным негодованием от таких инсинуаций в собственный адрес. Невольные участники нашего разговора только смешки в кулаки сцеживали, глядя на нас и усиленно пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.
Получалось откровенно плохо.
– Кладбище разворошили – четыре…
– Это которое? – недоумённо переспросила, нервно поглядывая в сторону бушующего до сих пор демонолога. Команда быстрого реагирования всея Академии то ли не шибко старалась, то ли развлекалась, то ли не проснулась ещё…
В общем, высшее умертвие развлекалось, как могло и как умело, гоняя по огороженной защитными плетениями территории компанию магов и собственных соседей по погосту. Зрелище получалось впечатляющее…
Это если не брать в расчёт комментарии в исполнении того самого черепа, так и висящего на шпиле и пытающегося рассказать замершей рядом мамочке, что ж тут такое происходит-то…
– Это то самое, где мы имели сомнительную честь познакомиться с нашим некромагом, – подсказал мне Валесс, подмигнув улыбающейся МакГи.
– Тут грешны, каюсь, – согласно покивала головой, припоминая приключения на многострадальном втором тренировочном.
– Лекарей ограбили – пять…
– У кого-то совсем нет ни сердца, ни совести, – печально повздыхала, состроив самую скорбную мину из всех возможных. Магистр даже сделал вид, что он нам верит.
Правда, и деваться ему было некуда. Следов мы не оставили, а ежели что, кроме нас там ещё группа шаманов мимо проходила. Ну вот просто совершенно случайно, совершенно мимо и совершенно рядом с кладовкой главного целителя.
Вот они-то всё и взяли, в качестве закуски и сувениров, да-да!
– Устроили безумное чаепитие на всё том же втором тренировочном кладбище, применив какое-то на редкость заковыристое и невозможное зелье, – тут магистр сощурился, подозрительно на меня поглядывая.
В ответ я улыбнулась и невинно похлопала глазами. К чему к чему, а вот к этому я точно не имею никакого отношения. Подумаешь, костерост неправильно сварила! Так я ж его утилизировать хотела, по всем правилам…
Кто ж виноват, что боевой маг решил сделать так, как считает нужным, и ускакал в тёмную ночь с котлом в обнимку?
– Ну и в довершении всех этих безумств… Кому-то очень захотелось поиграть в хозяина самого древнего захоронения, – декан только головой покачал, глядя на то, какой забег с препятствиями устроил демонолог для группы встречающих его магов. – Ума не приложу, ну как, как в чью-то голову могла прийти мысль стащить рога высшего демона? Как?!
Мы дружно промолчали, только переглянулись многозначительно. Не то, что бы нам было жалко Аиду. Скорее уж не хотелось портить нервы наших преподавателей попыткой выяснить у счастливого некромага, зачем она разнесла пятое тренировочное кладбище, подняла там всё, что можно было поднять, и сделала себе новое навершие для магического посоха. Нет, я не сомневаюсь, магистр Картс вполне мог бы получить у неё ответы на все интересующие его вопросы. Вот только, сколько на это ушло бы нервов, валерьянки и успокоительного я даже примерно представить не могу.
Её вон, разъярённый некромант не взял, гоняющийся за шустрым аспирантом с недвусмысленным желанием сделать из него весёлого, но неподвижного зомби, не особо впечатлил. А тут всего лишь какие-то преподаватели, со званием магистров и энным количеством лет опыта… Подумаешь!
– Магистр Картс, – я подала голос, постаравшись улыбнуться как можно более доброжелательно. Магистр как-то странно напрягся, поглядывая на меня с опаской. – А можно, вы нас не только не видели, но и мы уже ушли?
Мужчина чему-то усмехнулся, оглядел наши умоляющие лица и невозмутимо напомнил:
– Пять минут, адептка Руса.
– Да хоть две, – облегчённо выдохнув, я схватила Валесса за руку и потащила за собой. – Нас тут не было и не будет в ближайшее время! Мы же честные адепты, мы в лаборатории своё наказание отрабатываем!
И с этими словами, под скептической хмыканье декана, я предпочла совершить стратегическое отступление, утягивая за собой несопротивляющегося жениха. Только поморщилась, когда вслед нам раздалось насмешливо-ехидное:
– Поздравляю с помолвкой, адепт Валесс. Выбор пары, конечно, странный. Но по крайне мере теперь вы можете быть твёрдо уверены… В случае чего, она за вас обязательно отомстит!
И вот вроде бы пошутил магистр Картс, и слова прозвучали не так, что бы уж шибко обидно… Слушала я в своё время проклятья и позаковырестее. Вот только вместо того, что бы со спокойной душой отправиться в тёплую и уютную постель, досыпать под боком у самого лучшего в мире мужчины, я, как истинная женщина с логикой в обнимку, резко поменяла траекторию движения.
С самым решительным выражением лица из всех возможных я теперь тащила боевого мага на буксире в сторону выделенной мне добрым ректором лаборатории. Там я намеревалась разобраться уже с треклятым зельем и настырным боевым магом. И хотя сердце предательски сжималось от мысли, что всё его упрямство и весь пыл рассеяться вместе с действием приворотного, отступать я не собиралась. В конце концов, не в первый и, боюсь, не в последний раз страдает моё бедное сердце, самолюбие и душа.
Кто бы мне сказал, как же я тогда ошибалась-то…
И нет, не в количестве страданий на собственную горькую долю. А в качестве упрямства и своеволия некоторых! Ведь как показала практика, боевой маг желающий добиться своей цели – это страшное, беспощадное оружие, сметающее всё на своём пути! И хоть бы одна добрая душа подсказал мне, как же быть и как жить дальше, если именно ты стала той самой, желанной и недостижимой целью для него!
То, что произошло в лаборатории, ещё долго будет сниться мне во сне. И ладно если в кошмарах! А ведь вполне может случиться так, что об этом я теперь буду вспоминать с глупой, счастливой улыбкой на лице и тихо посмеиваясь над собственным, искренним негодованием и возмущением.
Начать, пожалуй, стоит с того, что до лаборатории мы добрались без происшествий. Под «мы» я имею в виду себя, чему-то улыбающегося Валесса и МакГи. Её, кстати, я отправила отсыпаться в смежное помещение, с единственным на всю зельеварню кушеткой и каким-то подобием человеческого уюта. Все остальные комнаты в этом подвале напоминали нечто среднее между убежищем безумного учёного и складом маньяка от алхимии.
Причём все эти определения были не так уж далеки от истины. Я же говорила, назвать мага нормальным можно лишь с большой натяжкой и немилосердного бодуна. Всем остальным цивилизованным миром мы давно и прочно признаны пусть и неопасными, но жутко увлекающимися натурами с отсутствием базового инстинкта самосохранения в той или иной мере.
Отправив вяло сопротивляющегося герболога спать, я прихватила свою сумку с записями, несколькими дополнительными ингредиентами и справочниками, и вошла в лабораторию. Попутно отмечая краем глаза подозрительное шевеление в самом дальнем и самом тёмном углу зала. При ближайшем рассмотрении оказалось, что там, с удобством устроившись на каменном полу, сладко спали Ирис и Хобр.
Чуть ли не в обнимку и пуская слюни, от чего картина получалась умиляющая, но забавная.
– Разбудить? – спросил Валесс, с любопытством роясь в каких-то свитках на соседнем столе. Кажется, туда я сбросила все отсеянные за время работы варианты зелья и антидота к нему. Вперемешку с чертежами лабиринта и, если меня память не подводит, листками, исписанными с двух сторон колкими и не очень фразами… Это мы так с Валессом общались, когда он не придумал ничего лучше, чем гаркнуть что-то мне под руку. Лабораторию то не взорвали, зато поругались и целых два часа не разговаривали.
Точнее это я с ним не разговаривала, записывая ответы на подсунутых под карандаш листочках, а вот сам боевик разглагольствовал обо всём на свете. Кроме того, что для записок он решил использовать секретный дневник настоящего хозяина этой лаборатории. И как он сумел защиту снять с потайного сейфа в нише за шкафом с пробирками?
Чудеса, да и только!
– Нет, – подумав немного, отрицательно замотала головой. И махнула рукой, что бы боевик отошёл от стола и устроился на табуретке рядом со мной. – Так от них пользы больше и шума меньше. Не знаю, что уж Ирис Хобру сказал такого… Но впервые в жизни вижу, как полуорк предвкушающе скалится, глядя на представителя сильного пола.
– Ну что могу сказать… – Валесс плюхнулся на табурет и пожал плечами, рассеянно проведя рукой по волосам. – Это Ирис. И, боюсь, этим всё сказано…
– Это-то и пугает, – вздохнув, сверилась с записями ещё раз, проверила основу, поставленную мною для брожения вчера вечером и, удовлетворённо покивав собственным мыслям, взяла в руки нож. – Ну что, мой юный друг… Приступим?
В первое время, заслышав в моём голосе такие вот маниакальные нотки, Валесс невольно вздрагивал и пугался, делая несколько шагов назад. Что предсказуемо приводило к падению со стула и недовольным возгласам, сотрясающим лабораторию. Теперь же боевик лишь улыбнулся и с интересом продолжил наблюдать за моими действиями. Что уж такого любопытного и захватывающего было в нарезке ингредиентов – я не знаю. Но следил он внимательно, словно пытаясь запомнить, как и что делается…
И не смотря на бытующее мнение, что излишне пристальные взгляды раздражают, отвлекают и мешают при такой тонкой работе, я на Валесса привычно не обращала внимания, в мыслях уже составив примерный план реакции и теперь пытаясь сообразить, как воплотить его в жизнь. Уж больно противоречивые там получались последовательности и если что-то упустить из виду, вполне вероятно, что второй раз спасти лабораторию от взрыва не получится. А если…
– Лиз? – осторожное прикосновение нежных пальцев, скользнувших по запястью, вывело меня из задумчивости.
– А? – откликнулась немногословно, продолжая пытаться мысленно вычислить, сколько граммов катализатора мне нужно добавить, что бы повысить скорость реакции, но не устроить тут местечковый филиал преисподней.
Помаявшись ещё минуту, плюнула и взяла в руки листок бумаги, начав считать количество ингредиентов по формуле Рицепса-Микса. Она, конечно, больше для зелий тёмной направленности подходила, но с её помощью было больше шансов свести возможные побочные эффекты и неучтённые последствия к минимуму.
У той же формулы Аскарла погрешность составляла без малого пять процентов, а это, в условиях алхимической реакции, очень уж много даже на мой не совсем профессиональный взгляд.
– Ну Лиз… – настойчивое поглаживание становилось всё трудней игнорировать. Даже любимые мною формулы становились не такими привлекательными, когда боевой маг начинал обводить кончиком пальца узор моей благоприобретённой татуировки.
– Чего тебе, чудовище? – вздохнув, я отодвинула расчёты в сторону и вопросительно посмотрела на боевика, гадая, что опять могло взбрести в эту светлую, но слишком уж буйную голову. И то ли у меня настроение такое было, то ли я вдохнуть чего-то умудрилась…
Но догадки были дурные. Приятные, да. Но дурн-ы-ы-е-е…
– Это ведь для антидота, да? – и взгляд у боевика такой жалобный стал, что я невольно потянулась по голове его погладить, дабы успокоить и приободрить. Однако, вовремя вспомнив о том, что на меня защитные перчатки в слизи болотного червяка, поспешила убрать руки обратно.
Сомневаюсь, что Валессу пойдёт парик или же проплешина, в форме чьей-то пятерни. Эпатаж, конечно, всегда в моде, но точно не тогда, когда он граничит с идиотизмом.
– Угу, – согласно выдала, задумчиво постукивая пальцами по столешнице.
Расчёты были верные. Картинка складывалась чудесная, с точки зрения алхимика: минимум возможных неприятных последствий, серия точных, хорошо контролируемых реакций и небольшие затраты при закупке дополнительных ингредиентов. Того же катализатора и нейтрализатора нужно всего-то граммов десять, не больше.
Тогда почему у меня стойкое желание выкинуть все бумажки к демонам в камин и забыть об этом? Причём желательно вместе с рецептом приворотного? Я ж алхимик, мы такими вещами отродясь не страдаем! Для нас каждая, пусть и самая кривая закорючка, отдалённо похожая на запись – дороже всех драгоценностей мира!
Но сейчас, глядя, то на притихшего боевого мага, то на собственные выкладки, мне до ужаса хотелось смять листы, порвать, скинуть в ведро и обнять Валесс, с удовольствием устроившись у него на коленях. Я для верности ущипнула себя, свято веря, что как минимум сплю, и отодвинула подальше парочку подозрительных колб.
Мало ли, а вдруг надышалась паров от них?
Вот только мысли эти, подлые, деваться никуда не собиралась. Наоборот, чем больше я пыталась уверить себя, что мне показалось, тем отчётливее и настырнее они становились. Вызывая непреодолимое желание приложиться пару раз лбом обо что-нибудь твёрдое. Маловероятно, что мозги на место встанут, но хотя бы встряхну их что ли, и мечтать о несбыточном перестану!
– Ли-и-из? – вновь подал голос боевик, аккуратно и как можно более незаметно вытягивая из моих рук нож для нарезки ингредиентов.
– Ну? – недовольно на него покосилась, впрочем, не сопротивляясь и позволяя парню убрать подальше острый и опасный (в опытных-то руках) инструмент. Всё равно при случае, можно доской огреть кого-нибудь.
Если будет очень уж настырным и настойчивым, конечно же.
Валесс был и настойчивым и настырным. А ещё умел выбирать нужное время для совершенно непредсказуемых вопросов. Вот и озадачил меня одним из них, когда я потянулась за очередной банкой с плодовыми жуками, пытаясь понять, каким макаром в кладовой оказался обычный такой, среднестатистический садовый вредитель.
Потянуться-то потянулась, да так и замерла посреди дороги, ошарашенная, не зная, как реагировать на прозвучавшее задумчиво-печальное:
– А что нужно сделать, что бы девушка, адептка нашей Академии, поняла и приняла чувства парня?
Вздрогнув от неожиданности, аккуратно поставила поднятую банку на место и, мысленно вспомнив все молитвы, мне известные, повернулась к скорбно молчавшему боевику. Потыкала в него прихваченной со стола поварёшкой, пощёлкала пальцами перед носом и…
Озадачилась вопросом, где у нас в лаборатории стоит склянка с жидким экзорцизмом. Не то, что бы Валесс был похож на одержимого, но его взгляд несчастного влюблённого, томные и скорбные вздохи, а так же сам вопрос наводили на очень нехорошие мысли. Ведь по всем законам алхимическое реакции, его не должен волновать никто, кроме меня!
– Тебе зачем? – медленно проговорила, пытаясь понять, чего ж мне хочется больше. Приложить его чем-нибудь тяжёлым или самой постучаться головой об стол, да посетовать на собственное тугодумие?
Нет, ну сами посудите. Он вокруг меня почти неделю вьётся, ухаживает, помогает, защищает… А я только когда он про кого-то другого заикнулся, наконец-то поняла, что умудрилась в него влюбиться! Одно слово – алхимик, демоны меня забери! Как где-то реакцию интересную заприметить – так сам Зоркий Сокол, а как в том, что перед твоим носом происходит разобраться…
Так быть тебе, Лизара, Слепым Кротом! В лучшем случае…
– Меня угораздило влюбиться, – пожал плечами боевик, засунув руки в карманы и уставившись на пол пристальным взглядом.
На всякий случай посмотрела туда же, хотя и так знала, что нет ничего особо интересного. Разве что обработать специальным дезинфицирующим раствором не помешает. А то плесень это, конечно, неиссякаемый источник пенициллина и вообще, кладезь для фармакологических исследований...
Однако, живая плесень, жаждущая покусать вас за пятки – это вовсе не так уж и весело, как может показаться на первый взгляд. Плавали, знаем. У нас в общаге как-то, ещё во времена первого моего года обучения, один особо умный индивид додумался сначала кусок хлеба под кроватью забыть, а затем ещё и полить его чем-то сомнительным, собственного изготовления.
Что именно он варил – тайна за семью печатями, добиться от него точного рецепта не смогли даже преподаватели. Известно лишь, что кусок хлеба, к тому моменту поросший большим количеством радостной от такого факта плесенью, превратился в смешного, не представляющего опасности хищника. Не представляющего опасности на первый взгляд и для людей. А вот насчёт изделий из дерева, находящихся в общаге, я не так уверена. Потому что данная видоизменённая по доброте душевной плесень охотилась за ними по всем этажам, оставляя бедных адептов без всего, что содержит хотя бы намёк на древесину.
Ну сами посудите. Из дерева же делается почти всё – начиная от кровати, заканчивая бадьёй в ванной, учебниками, тетрадями и даже самим зданием Академии! Будь она хоть трижды волшебной!
Тихо фыркнула, припоминая, как весело было жить незадачливому адепту, решившему провести эксперимент в общаге. Нет, против научной деятельности никто ничего не имел. Зато против последствий оной и необдуманных поступках ему прочли целую лекцию, не забыв подкрепить её добрым словом и действием. Туалеты он драил исправно и регулярно, на протяжении всего учебного года. Причём, без применения магии и любых иных подручных средств.
Дабы сквозь ручной труд до него дошла вся глубина его ошибок и неправильных поступков!
– Даже спрашивать не буду, о чём ты с таким кровожадным видом вспоминаешь, – тяжко вздохнул боевой маг, уже привычно дёрнув меня за рукав и возвращая к реальности. А реальность была такова: мой боевик в кого-то влюбился. И это, видимо, не я, неудавшаяся отравительница с экспериментальным приворотным.
И не скажу так сразу, что из этого обиднее: отравительница, неудавшаяся или же влюблённость Валесса в кого-то другого!
– О мировой несправедливости вообще и собственном невезении в частности, – я неопределённо махнула рукой, лишь чудом не смахнув ничего со стола и никого не задев. Хотя сейчас меня это волновало в самую последнюю очередь.
Какое невероятное пренебрежение к правилам техники безопасности при нарезке ингредиентов и работе в лаборатории! Адепт руса, да вы просто ходячая опасность для окружающих, как оказалось!
Саркастичные мысли отдавали изрядной горечью и самоуничижением. Как бы я не отрицала, но Валесс мне нравился. Больше, чем нравился. И где-то в глубине души давно уже расцвела и укоренилась глупая, ничем не подкреплённая надежда на то, что всё у меня теперь будет хорошо. Эх, мечтать не вредно, да Лиз?
– Ты её любишь, да? – тихо протянула, опасаясь поднимать взгляд и продолжая с упорством, достойным лучшего применения разглядывать пол.
– Очень, – искренне откликнулся Валесс. – Она неподражаема. Невероятна. Обаятельна… Язвительна. Невыносима. Увлекается опасными экспериментами и имеет противную привычку застывать на одном месте, если в голову пришла особо удачная мысль. У неё периодически хромает на обе ноги инстинкт самосохранения, да и исследовательский интерес может завести в такие опасные дали… Но…
Тут боевик многозначительно замолчал. А меня только внешне его проникновенное описание не затронуло, зато внутри всю корёжило и ломало от осознания, что я дико, невыносимо завидую этой неизвестной, так похожей на меня девушке. Потому что у неё-то внимание боевика не отягощенное приворотным зельем. Я же…
Я же всего лишь мать-одиночка, с умением влипать в очень интересные и весьма опасные ситуации. Что бы со мною ужиться надо либо быть таким же отмороженным местами, как Валесс, либо обладать воистину ангельским терпением и характером. И что-то я пока ни одного кандидата с нимбом на голове не встречала, да…
Только боевого мага. И того, упустила, по всей видимости, решив, что из-за зелья он никуда не денется. Как же, раскатала губу, называется!
– Тогда тем более надо побыстрее закончить с приворотным, – подавила жуткое желание всхлипнуть и украдкой вытерла слёзы краем рукава. И повернувшись обратно к столу, собралась, было, вернуться к собственным записям, когда…
Вот не зря говорят, хорошая мысля всегда приходит опосля! Причём, в тот самый момент, когда уже поздно что-то менять или пытаться исправить. И сейчас, опустив голову, разглядывая собственные руки, затянутые в рабочие перчатки, я с какой-то долей отстранённости думала о том, что мозги у меня явно набекрень. Да ещё и работают через пень колоду, с пятого на десятое и точно не тогда, когда оно надо бы!
Боги, ну как, как я могла не понять?! Поведение, не свойственное привороженным, слишком хороший самоконтроль боевика и последовательный, планомерный загон вяло сопротивляющейся жертвы в расчётливо расставленную ловушку! И полное, абсолютное нежелание боевого мага иметь хоть что-то общее с антидотом!
Про то, как он реагировал на все мои попытки объяснить ему, что все его чувства навязаны зельем, я вообще промолчу. Меня только что не отправляли на кухню, борщ варить и котлеты стряпать, вместо того, что бы стоять тут и глупости всякие говорить! И то, исключительно из вежливости и любви, как я понимаю…
Просто слов нет, одни эмоции и те – нелицеприятные, почему-то!
– Валесс, – вздохнула, не зная, что мне делать. То ли прибить его за такие интриги, то ли обнять и поцеловать на радостях. И так и не придя к какому-то определённому выводу, я вздохнула ещё раз и как-то обречённо поинтересовалась. – Почему, а?
– Что почему? – заинтересованно откликнулся Валесс, пододвинувшись поближе ко мне и аккуратно, ненавязчиво обнимая меня за талию.
Попутно, этот хитрец сумел не только вытащить у меня из рук все посторонние предметы, но ещё и перчатки стянуть. После чего подхватил оные металлическими щипцами и выкинул весь этот комплект куда-то себе за спину.
Сдавленное ойканье, ворчание и недовольное сопение после этого мы дружно проигнорировали. Нечего дрыхнуть в не приспособленных для этого местах. Я не спою, адепт, это такое существо, которое как лошадь, стоя спать может. Вот только алхимическая лаборатория на стойло и конюшню не шибко смахивает, да и куда как менее безопаснее оных.
– Почему ты просто не подошёл ко мне и не сказал прямо, вместо того, что бы глотать неизвестное зелье? – дополнила собственный вопрос, про себя делая мысленную пометку ещё устроить ему головомойку за такое, никому не нужное геройство!
Я не спорю. Если он хотел привлечь моё внимание, то нашёл самый лучший, действенный способ для этого. Только это вовсе не означает, что я одобряю подобное попустительство в отношении собственного здоровья!
– И как ты себе это представляешь? – скептично фыркнул боевик, пристроив подбородок на моём плече. – Лизара, солнышко моё… Ты же неуловима, недоступна и скрытна, как не знаю кто! Я до сих пор поверить не могу, что сумел не только найти лабораторию, где ваша группа занимается, но ещё и тебя там застать. Вот уж не знаю, то ли это карма у меня такая… То ли просто чёрная полоса в жизни наступила… Но я старался, я очень старался обратить на себя твоё внимание! Но ты, мой ненаглядный алхимик, кроме своих записей больше ничего видеть не желаешь. И никого.
На последней фразе он ещё и вздохнул скорбно, расстроено шмыгнув носом. А я стою ин е знаю, посмеяться мне над ситуацией или всё-таки пожалеть его. Ведь судя по его недовольному сопению, Валесс был очень настойчив в своих попытках. Но не учёл специфики объекта вожделения…
Когда же до него дошло, с кем он решил связаться, тогда он и пошёл на такие отчаянные меры. Что, впрочем, пока не сильно объясняет, зачем адепту Валессу, лучшему ученику на курсе, перспективному боевому магу из старого, древнего рода, красавцу и любимцу всея Академии один ничем не примечательный, можно сказать заштатный алхимик без роду и племени.
– И всё-таки… – не выдержав, решила прояснить вопрос до конца. Нет, я конечно могу оставить всё как есть и просто потом домыслить неизвестные мне моменты. Однако, как показала практика, тут лучше либо до конца договаривать, либо молчать вовсе.
Фантазия-то дикая!
– И в кого ты такая упрямая? – посетовал боевик, обнимая меня крепче и ненавязчиво вновь поглаживая татуировку. От его прикосновений по телу пробежалась жаркая волна, оседающая лёгким, приятным покалыванием на коже и я невольно зажмурилась, довольно вздыхая. – Вот веришь нет, не собирался я жениться до того как учёбу закончу. У меня знаешь, какие грандиозные планы были? Начиная от службы при дворе и заканчивая странствиями по миру в качестве вольного боевого мага, выполняющего заказы.
– А почему были? – я заинтересованно на него глянула.
– Почему, почему… – проворчал себе под нос Валесс и фыркнул насмешливо. – Я не собирался жениться, пока учёбу не закончу. Но поступая на первый курс Академии, идя по коридорам учебного корпуса, столкнулся с одной симпатичной девушкой. Она шла себе из библиотеки, читая огромный, потёртый фолиант и не замечая ничего вокруг. Она даже меня не заметила, только остановилась на пару секунд, глянула отсутствующим взглядом и дальше пошла, не обращая внимания на окрики однокурсников.
– И что? – недоумённо моргнула, припоминая, что действительно несколько лет назад, идя из библиотеки, врезалась в кого-то юнца, глазевшего по сторонам и неосмотрительно попавшегося мне на пути. Но что-то я не помню, что бы это был именно Валесс…
Впрочем, стоит признать, что в то время я вообще мало кого замечала вокруг себя. У меня было состояние постоянного недосыпа, помноженное на стресс от сессии и натянутые отношения с сотоварищами с факультета. Так что, могла и не разобрать, что там за нашивки были у адепта и кто это вообще был.
– И ничего, – хмыкнул Валесс, потёршись носом о мой висок. – Как оказалось, я вполне себе достойный представитель нашей семьи, оказавшийся не только однолюбом, но и отличившийся, в очередной раз, далеко неоднозначным выбором своей второй половинки, – рассмеявшись, боевик добавил, легонько поцеловав меня в щёку. – А что бы совсем не скучно было, я и путь завоевания сердца понравившейся дамы выбрал… Ну не самый обычный, да.
– Мягко сказано, – фыркнув, я развернулась в его объятиях и ткнула пальцем ему в грудь, нахмурив брови. – Значит ты, наглая морда боевой наружности, утверждаешь, что любишь меня и именно по этой причине приворот на тебя не подействовал, так?
– Ага, – расплылся в довольной улыбке парень, тут же запечатлев на моём носу поцелуй и стиснув в крепких объятиях.
– Следовательно, пытаться создать на основе твоей крови антидот идея бессмысленная и бесперспективная, так? – ткнула ещё раз, очень стараясь оставаться по-прежнему возмущенной и полной негодования. Получалось плохо, от неспешных поглаживаний по спине растекалось приятное тепло, так и уговаривающее сдаться на милость хитро щурившегося боевика.
– Ну да, – покивал головой Валесс. Только судя по его взгляду, он сейчас думал о чём угодно, только вот не о бедном приворотном. Я даже догадываюсь, в каком направлении блуждают его мысли, учитывая, что он глаз не отводит от моих губ и чему-то так загадочно улыбается…
Возвела глаза к потолку и, попросив у богов хотя бы терпения, за неимением удачи и везения, привстала на носочки и…
Отвесила-таки подзатыльник своему любимому, но такому инициативному парню. Причём инициативному нам же во вред! А в ответ на его обиженный взгляд, я вздохнула и ткнула пальцем в сторону записей:
– Валесс, я тебя очень люблю, но ты всё-таки идиот! Если я не могу создать антидот на основе твоей крови, значит, мне придётся заново создавать всю цепочку! Начиная с самого приворотного и заканчивая этим самым, треклятым антидотом! И хотя у меня нет слов, что бы передать тебе, как же я рада, что твои чувства ко мне настоящие… – я выразительно замолчала, давая ему время для осознания грядущих неприятностей, а спустя пару минут недовольно закончила тираду. – То ещё больше слов мне не хватает, дабы выразить всю глубину той ямы, в которой мы теперь оказались!
И руки на груди скрестила, хмуро глядя на растерянно и несколько обиженно хлопающего глазами боевика. У меня у самой в груди целые шаманские пляски, устроенные по всем правилам: с бубном, алкоголем, костром и феерическими глюками, словленными благодаря особой курительной смеси. Но в отличие от нашего достопочтимого ректора, я подписанные договор обойти не могла при всём своём желании.
