Текст книги "Рисунок шрамами (СИ)"

Автор книги: Юлия Шолох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

– Постой, я поняла! – вскрикнула я, а потом сама закрыла рот ладонью. Что ж я кричу так громко, я же всех перебужу!

– Что? – Янис наклонился и говорил шёпотом.

– Это кошка! Он оживил кошку!

– С чего ты взяла?

– Да у нас привидение в замке завелось. Кошка! Бродит ночью и стонет. Это наверняка он! Я помню, как началось! Когда я узнала о твоём приезде, я отправилась и сказала ему. Он разволновался, всё спрашивал, заставлю ли я его возвращаться в Некрогер… конечно, может, потому так и вышло.

– Да, скорее всего. Волнение вполне могло спровоцировать выброс силы. Значит, кошка…

Янис шёл по коридорам, время от времени уверенно поворачивая, а я плелась следом – и через несколько минут мы оказались в зимнем саду, сквозь стеклянную крышу которого проникал лунный свет.

Я быстро огляделась.

– Нет, не тут, – сказал Янис. А потом остановился, привлекая меня к себе и обнимая одной рукой, а вторую, со свечой, поднимая вверх.

– Но зато тут можно поцеловаться под луной. Вот так.

– Это такой элемент ухаживания? – поинтересовалась я между поцелуями.

– Именно. У меня ещё много всякого припасено…

– Идей, добытых из любовных романов?

Он наморщил лоб.

– Нет. Я просто слушал советы соратников, за последнее время бывали времена, когда мы могли отдохнуть, спокойно перекусить и отвлечься от переворота и других малоприятных дел, я спрашивал, как они ухаживали за жёнами…

– Неужели все секреты выкладывали как на духу?

– Вообще-то обычно они говорили, что сами так не делали, но что всем известно – женщинам такое нравится.

– Понятно, – я невольно захихикала.

– А разве нет?

– Продолжай, – улыбнулась я, не отвечая, закрыла глаза и подставила губы. Меня устраивало всё, что он делал, в этом никаких сомнений.

Он с охотой продолжил, потом оторвался, тяжело дыша. Да, дождаться родов и соответственно времени, когда можно вернуться к нашим обычным активным играм, похоже, будет непросто.

– Ладно, Лили, пойдём. Оно близко.

Мы вышли из зимнего сада и поднялись к галерее, ведущей в библиотеку. Там, где она заканчивалась, превращаясь в два коридора, горел магический светильник и гудел ветер, как будто где-то поблизости было распахнуто окно. Мы остановились. Янис поднёс палец к губам, я кивнула. Буду молчать, как рыба.

Однако когда послышалось шарканье, стало немного… не по себе. Охота на привидения – звучит, конечно, на редкость красиво, но на деле этот процесс выглядит довольно жутко.

На полу трепетал круг света от магического фонаря, перекрываясь светом от нашей свечи.

Потом раздался звук, похожий на хриплое мяуканье, по-другому не скажешь. Я непроизвольно схватила Яниса за рубашку, он остался стоять, повернувшись лицом к левому коридору и приподнимая свечу, как будто терпеливый хозяин ждал возвращения дорогого ему существа.

Когда кошка появилась, я вздрогнула. Одно дело – представлять, и совсем другое – видеть вживую. Вся шерсть сваляна и в пятнах высохшей грязи. Лапы её действительно не сгибались, и уши действительно были подраны. Вернее, практически оторваны и висели вдоль головы. Это что же с ней произошло такого ужасного? Неужели собаки порвали?

Янис подался вперёд, и я выпустила из пальцев ткань. Подойдя к кошке, он опустился на корточки и протянул руку.

Мяуканье. Кошка заковыляла к руке и сунула под неё голову. Позади тем временем раздались тихие шорохи, но я была околдована происходящим и не обернулась. Янис погладил кошку так ласково и осторожно, будто она много лет была его любимым животным, а потом с силой прижал к полу.

Она в последний раз мяукнула и осела на камень, распластавшись на нём, и замерла. То, что заставляло её двигаться, ушло.

Кстати, шум за спиной! Когда я обернулась, меня ждал большой сюрприз. В галерее, откуда мы пришли, толпилась ночная экскурсия – множество знакомых лиц, судя по всему, вышедших на поиски привидения. И… нашедших его.

Янис выглядел очень эффектно, ничего не скажешь. Сидит над дохлой кошкой, которую только что упокоил, в скорбной позе, величественность которой слегка портит криво застёгнутая рубашка и всклокоченная шевелюра. А рядом, посмотрите-ка, собственной персоной дочь Ведущего, в домашнем халате, между прочим, с неприбранными волосами, зацелованными губами и при всём при этом глубоко беременная.

Я нервно хихикнула. Да уж, если и не привидение, которое оказалось реальным, то уж наша парочка на несколько ближайших дней сплетницам обеспечит множество готовых слушать ушей.

Янис, увидав процессию, поднялся и шагнул к ним – те, не сговариваясь, синхронно отступили назад.

– Дайте мне платок или шаль, – потребовал Янис, больше не пытаясь подойти. Люди смотрели на него во все глаза, я уже привыкла к темноте и смогла разобрать, кто тут был. Да уж… даже Глунка притаилась за спиной Петреца, который когда-то за мной ухлёстывал, правда, недолго и неудачно.

Первой пришла в себя госпожа Креслин, пожилая вдова, пережившая двух мужей, видимо, поэтому некромант испугал её чуть меньше, чем остальных. Она эффектным жестом сорвала с шеи платок и протянула Янису. А когда тот взял, слегка повернула голову ко мне и подмигнула с самым серьезным видом. Я никогда не знала, как реагировать на такие выходки, поэтому просто улыбнулась.

Янис бережно замотал кошку в платок, и мы с ним пошли к лестнице, ведущей во двор, чтобы оставить кошку на улице, а с утра слуги её сожгут. У кошки вышел дорогой саван, поблёскивающий в темноте – серебристо-золотой шарф госпожи Креслин.

Процессия поиска привидения нас не преследовала.

– Постой тут, – сказал Янис перед дверью и вышел на улицу сам. На меня дыхнуло прохладой. Потом он вернулся, устало и рассеянно улыбаясь.

– Ну что, мальчишку сейчас будем будить? – с сомнением спросила я. Думаю, мы его жутко напугаем, если припрёмся сейчас в его комнату и начнём барабанить в дверь, а потом станем дружно зудеть о дохлых кошках, которых он невольно поднял и отправил расхаживать по замку.

– Нет. Завтра просто заберем с собой, по дороге с ним поговорю. Вряд ли до утра он успеет что-то сделать, так что пусть себе спит, – ответил Янис. – И тебе нужно отдохнуть.

– С чего это? У меня полно сил!

– И что? Ты, между прочим, беременна.

– Да? Вот как? А я, думаешь, не в курсе?

Мы замолчали, а потом пристально посмотрели друг на друга и рассмеялись. И отправились спать, к нему в комнату. Думаю, моё отсутствие поутру не вызовет у Глунки никакой паники.

Эпилог

Долго ли, коротко, к добру или к худу, но любая история заканчивается. Пришло время завершаться и моей.

Это страшная сказка, говорила я себе, когда её начала. Но всё же сказка.

Жизнь, конечно, не стала проще или легче, наоборот, в ней существует масса мелочей, которые то и дело норовят испортить тебе настроение, накопиться понемногу и навалиться на плечи всей кучей. Но вероятно, тем интереснее жить.

То же путешествие по узкому проходу среди скал Некрогера теперь казалось мне изумительным приключением. Новый дом, взамен замка, практически разрушенного памятным нападением сао и добитый во время смены власти, встретил нас куда более доброжелательно. Окружающие некрогеры, некоторые из которых перешли в наследство Янису вместе с троном, воспринимались уже не так негативно. Без давления жриц Про, восславляющих беспрекословное следование традициям некрогеров, в окружении сао, они постепенно начинают походить на нормальных людей, способных увидеть в жизни нечто большее, чем бесконечные испытания.

Со временем Некрогер стал моим домой, как это ни странно. Хотя, почему странно? Дом – это место, где живут люди, которых ты любишь, а большая их часть живёт именно здесь.

Когда пришло время, у нас родилась дочь. Лилабель. Это было жутко, как вспоминаю, так глаза застывают от ужаса, хотя принимающая роды магичка заверяла, что мне досталась всего половина страданий – что раньше женщины терпели такие схватки в два раза дольше и рожали сами, тогда как сейчас она, можно сказать, взяла и вынула из меня ребенка без единого разрыва и без капли боли. Ну не знаю, по мне так и от пережитого можно свихнуться, хотя оно того стоило. Каждый раз, наблюдая за Янисом, таким огромным по сравнению с дочерью, что он может держать её одной рукой, и который в такие моменты очень внимательно смотрит в крошечное личико, слушает «бу-у» или «а-а-а» с таким видом, будто на самом деле собирается расшифровать, что же такого архиважного она ему говорит, я убеждаюсь – оно того стоило. Можно и ещё раз… хотя нет, попозже.

Не буду говорить о политике и некрогерах, некоторые вещи не исчезают никогда, а у меня от них бывает головная боль. Проблемы никуда не делись, хотя изрядно трансформировались и теперь вместо военного противостояния они заключались в материальной стеснённости – производил Некрогер куда меньше, чем потреблял, так что даже я экономила на содержании дома.

Ну, это неинтересно. Лучше рассказать о нас.

Мой самый верный и преданный слуга – по-прежнему Ас-асс, переживший все перипетии некрогерской борьбы за власть. Он такой же белоснежный и послушный. Я по привычке часто с ним разговариваю, а под настроение разукрашиваю белые полотна его тела разными картинками. Янис говорит, что иногда даже ревнует.

Два последних месяца беременности я потратила на коврик. Детский яркий коврик с цветочными мотивами, который будет лежать на полу комнаты Лилабель. А заодно выяснила, что картинку и звук можно транслировать постоянно – всего-то добавить парочку кружков на принимающее зеркало, а на передающее, за неимением, к примеру, коврика просто нарисовать узор в виде каймы. Зеркала, понятное дело, висят в каждой комнате, так что теперь я могу просматривать любое помещение дома в любое время суток. Янис знает, но пока ни разу не пользовался этой моей способностью. И надеюсь, ситуация не вынудит пользоваться.

Некромантию Янис теперь не практикует. Не то чтобы он отказался от неё раз и навсегда, просто надобность отпала – некрогеры пытаются отменить данный вид наказания. Оказалось, это возможно. Маленький некромант, которого мы привезли с собой, станет первым в поколении новых магов, которых не станут принуждать воскрешать мёртвые тела. Хотя чем дальше, тем больше интереса он проявляет к восставшим. Возможно, он станет магом поколения, для которого некромантия будет именно искусством, наукой, а не обязанностью и тяжким трудом. Посмотрим.

Ещё оказалось, что я действительно совершенно не похожа на маму, которую не видела много лет и была уверена, что больше никогда не увижу. Но нет – скоро она приедет посмотреть на внучку. И я буду рада с ней встретиться. И я её прощу, хотя бы потому, что не имею права судить. Может, всё дело в том, что в её жизни, как это не некрасиво звучит по отношению к любимому отцу, не было своего единственного Яниса.

А у меня есть. Настолько идеальный, что не к чему придраться (конечно, когда я в настроении).

Чем дальше, чем больше я убеждаюсь, что мы как будто созданы друг для друга, как бы банально это не звучало. Когда утром он уходит из наших покоев, то становится властным и невозмутимым первым лицом королевства, которому не посмеешь перечить. Я видела его на приёмах или во время обсуждения очередных насущных вопросов с советниками. Сказать прямо в лицо, что не получилось сделать то или иное, ему решаются немногие, да и то бледнея и мямля. И я удивлялась, понимая, что они никогда не видели его таким, как я, по вечерам, когда за закрытой дверью комнаты он ложился рядом, за спиной, поглядывая одним глазом на Лилабель, и расслаблялся, превращаясь в самого мягкого и счастливого человека на свете.

Это превращение было настоящим чудом, которое я видела каждый день. Только я одна.

И пела нашей дочери перед сном, пока Янис перебирал мои волосы или гладил меня по спине, а то и просто иногда прикасался к руке или плечу, как будто я магнит, к которому его постоянно тянет.

Спи спокойно, моя радость. Некромант охраняет дверь. Беда не пройдёт.

И каждое моё слово было правдой.

Впрочем, у Яниса имелся талант воспитывать не только своих подданных, но и свою собственную жену, что, по мнению отца и брата, почти первое в списке необходимых любому мужу качеств.

Вот, к примеру, как он решает вопрос с изменами.

После рождения дочери прошла неделя, и мне позволили вернуться… ну, к активным упражнениям, чем мы тут же воспользовались. Были и свечи с цветочным ароматом, и головокружительное вино, и нежная пена, и масса других приятных вещей.

– Ты снова устраиваешь мне романтику? – спросила я, когда всё это уже использовалось и стояло без дела, а мы сидели в воде друг напротив друга, соприкасаясь ногами, и ленились выбираться из ванны.

– Я должен, – упрямился Янис, который словно выполнял свой план по использованию романтики, а я как будто сопротивлялась, хотя это в корне неверно. Кто ж в здравом уме станет сопротивляться такому обращению? – И кстати, скажи мне ещё разок, что ты считаешь романтичным?

Романтичным? Что там считают романтичным девушки, воспитанные в любви и сытости? В мире и покое? О, помню, помню…

– Мы с подружками часто читали про твердых, жёстких мужчин, которые влюбляются и совсем теряют голову. Они говорили своим избранницам рычащими голосами: – «Если однажды ты мне изменишь, я убью тебя! И его! И снова тебя»! А ты… – я зажмурилась от страха, но всё равно договорила: – Что ты сделаешь, если твоя женщина тебе изменит? Убьешь её?

– Зачем? – он и не подумал сердиться, а просто улыбнулся, подбираясь ближе. – Нет, я просто заведу себе другую женщину. И буду обнимать её так… – мою талию крепко сжали сильные руки. – И буду целовать её так… – губы на шее, на плече. Язык, пробующий на вкус каждый миллиметр кожи и наслаждающийся ощущаемым вкусом.

– Ты! – я вскипела, желая отодвинуться, но кого обманывать? – на это у меня никогда не хватало сил. – Не вздумай даже заводить другую женщину!

Он снова улыбнулся: сверкнули белоснежные зубы, тёмные, таинственные глаза, как ласковый шёлк, прошлись по моему лицу и лукаво прищурились.

– Тогда просто мне не изменяй.

Ответа не требовалось.

Вот так вот – даже чёрная ревность имеет свою положительную сторону.

Главное, правильно её контролировать и направлять.

Вот, в общем-то, и всё. Можно долго описывать горести, но что сказать о счастье? Оно всегда одинаковое.

Просто мою дверь охраняет некромант.

Это страшная сказка, Лили, страшшная.

Но это твоя сказка!