Текст книги "Рисунок шрамами (СИ)"

Автор книги: Юлия Шолох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Ах, вот ты о каком процессе…

– Именно!

– Тогда приступим? – Он быстро встал, наклонился надо мной, а потом бросился вперёд, обхватывая и поднимая со стула, так стремительно, что злость лопнула, стоило только крепким рукам схватить мою талию, и бесследно испарилась.

Я давно так не смеялась.

– Щекотно? – спрашивал Янис, бросая меня на кровать и хватая за пятки, а я могла только извиваться, безуспешно пытаясь спрятаться от его рук, хохотать и обещать страшную месть.

Как я могла жить раньше без этого ощущения его рук на своей коже? Не представляю.

Зарядка и правда удалась…

– Ты под заклятьем Фрейны? – спросил Янис, укладывая руку поверх одеяла на мой живот, когда страсти улеглись и вокруг воцарился головокружительный покой.

– Да. Ребёнок у меня может родиться только от мужа.

– Зачем ты приняла заклятье? Из-за той же своей паранойи о матери и неизбежной дурной наследственности?

Паранойи? Неприятное слово: колючее, пачкающее, но что поделать, во многом правдивое. Я и сама отдаю себе отчёт, что данные страхи во многом паранойя, однако ничего не могу с ними поделать.

– Очень может быть, – отвечать неохота, но и молчать нельзя. Не с ним. – Когда к нам в очередной раз приехали странствующие маги и предложили всем желающим услуги по наложению заклятья Фрейны… Я тогда первой согласилась и пошла на приём, все говорили – надо же, какая у нас правильная принцесса. Раз уж она решилась, и мы пойдём. Она показала нам пример достойного поведения. А я ни о каком примере и не думала, а думала, пойду на всякий случай… ведь если у меня однажды сорвёт тормоза и понесёт… В общем, сделала, что могла, ради осторожности. Дети-то не должны отвечать за родителей.

– Не жалеешь?

– Теперь уже и не знаю. На данный момент получается, что дети у меня могут родиться только от Рондо. Мне это совсем не нравится.

– Лишний повод сменить мужа.

– Только скажи, как, – тихо ответила я, прижимаясь лицом к его руке. Сменить мужа хотелось больше всего на свете. На некроманта, кто бы подумал!

Замуж за некроманта… пугает и притягивает одновременно. Это запретный плод? Или невзрачный на вид, не пользующийся успехом фрукт, оказавшийся сосредоточением настоящего ангельского вкуса? Видимо, адская смесь первого и второго.

Янис поцеловал меня в лоб и сказал:

– Всё решим со временем. Спи.

Глаза послушно закрылись. Да, теперь можно и спать.

– Это был один из лучших дней в моей жизни, – призналась я.

Он молча поцеловал меня снова, а потом обнял.

Я спала так спокойно, как будто и не уезжала из отцовского дома. Или нет… ещё слаще, как будто наконец нашла свой собственный дом.

И проснулась с уверенностью, что когда-нибудь это на самом деле произойдёт.

На следующий день мы прибыли в довольно большой городок с живым населением, по крайней мере, некрогеры по улицам прохаживались. Янис свернул на середине первой же улочки вбок, и там дальше, чуть в стороне, на отшибе, показалось небольшое каменное здание круглой формы с прямоугольной пристройкой, портившей весь элегантный вид. Я, вероятно, уже знала, для чего оно предназначалось, поняла, как только вошла – потому что в нос ударил знакомый запах пыли и тлена.

– Иди налево, в комнату, – сказал Янис на пороге, оглядывая тускло освещенный пустой коридор, голые стены и низкий потолок. Я покачала головой.

– Лили, прошу тебя… не мешай мне делать свою работу. Просто подожди меня в комнатах. Устраивайся, делай, что хочешь. Жди.

Ладно, уговорил, не словами, а взглядом. Некроманты не только могут пугать и угрожать взглядом, ну, насколько я поняла, а ещё и очень хорошо могут просить. Поэтому в комнату налево, так налево. Но немного обидно – я не собиралась мешать, просто хотела побыть рядом. Чем дальше, тем больше мне хочется просто быть рядом, чем бы он ни занимался. Конечно, есть личные моменты, когда я готова оставлять его в одиночестве, но всё остальное время по моему искреннему убеждению полностью и безраздельно принадлежит мне! Интересно, однажды это станет одержимостью? Вполне вероятно, всё к тому и идёт. Надо же – я, одержимая некромантом… ха-ха.

Небольшую часть времени удалось занять переодеванием и коротким отдыхом. Потом стало уж больно любопытно… я давно не ощущала острых приступов озорного любопытства, ровно с тех пор, как попала в тёмную страну, а теперь оно словно хотело отыграться за длительное безделье. В отцовском замке у меня имелась куча подружек, готовых тут же поддержать забаву или отговорить от проделки, в зависимости от тяжести предполагаемого за данный проступок наказания, но тут я осталась одна. И поэтому пришлось идти одной.

Выждав ещё пятнадцать минут и убедившись, что любопытство никуда не делось и даже не думает испаряться, я сдалась и прокралась в зал, где Янис предположительно латал станей и големов. Их в круглой комнате, стены которой украшены непонятными картинами с изображениями каких-то древних городов, оказалось не так уж и много… всего несколько – три голема стояли у стены, один стань покачивался с ними рядом, а на полу… лежало два недвижимых тела в робах поднятых, скукоженных, почти высохших и уже явно не станей.

Всё озорство мгновенно улетучилось. Кровь словно заменилась ледяной соленой водой, которая текла по венам и обжигала изнутри.

Янис резко сгибал третьего станя, положив руку ему на затылок и наклоняя к полу. В стане что-то ощутимо хрустнуло, будто сломалась кость, и он обмяк, тонкие руки повисли и безвольно болтались на весу. Янис подхватил его и осторожно уложил на спину на пол, возле остальных.

Теперь там лежит три тела. Три трупа.

Получается, он их убивал… вернее, возвращал в посмертие. Всех подряд? Насколько могло совпасть, что все они отбыли свой срок? Вряд ли…

Подняв глаза от последнего станя, вернее, от последнего тела, Янис безошибочно перевёл их на меня.

Я словно заглянула в тёмный колодец. И сказала:

– Прости.

Требовалось немедленно извиниться, эта необходимость разрывала изнутри, как взрывчатка. Я пришла сюда играючи, теша своё любопытство, потому что с некоторых пор закрывала глаза на занятие Яниса – и это после первоначального замораживающего страха перед жутким некромантом – прямо какие-то крайности. Но ведь непросто объединить Яниса, обнимающего меня крепко и нежно, Яниса, целующего так пытливо, будто в поцелуе заключена важнейшая в мире тайна, с тем Янисом, который смотрел сквозь реальность, видя за чертой неминуемую смерть. С тем, что поднимал тела, что-то менял в устройстве плоти и костей – и трупы начинали жить повторно. Вернее, существовать вне жизни. И не только объединить этих двух Янисов… а ещё и принять их. Пусть я его уже любила, но и любовь не всё может принять в одно мгновение.

Наверное.

Или просто я в это очень сильно верю.

– Я не хотел, чтобы ты видела, как это происходит. Ты боялась меня раньше. У тебя губы тряслись… и ты так напрягалась, будто собиралась со мной драться, стоило только столкнуться лицом к лицу. Каждый раз. Это был страх.

– Да.

– Будешь смотреть, как я работаю – страх вернётся. Не лучшая основа для семьи.

– Я не буду больше подглядывать, прости. Не потому, что боюсь возвращения былого страха – нет, я больше не могу тебя бояться. Но ты должен быть один. Верно? В это время. Тебе так проще.

– Да.

Эти люди… некрогеры, тела которых лежат на полу, уже никогда не встанут и не будут станями. Никогда. Все сразу?

– Почему ты возвращаешь смерти их всех? Закончился срок?

– Нет. На самом деле, это произвол с моей стороны… Но другого выхода я не вижу. Мы с тобой уходим к сао. Почему ты сейчас так удивляешься? Лили, я думаю, ты не понимаешь, что на самом деле это значит. Это значит, что обратного пути не будет – мы переходим на сторону врага. Поэтому я возвращаю этих людей смерти – поблизости нет другого некроманта, кому можно было бы их передать для… дальнейшей работы. У меня есть право решать такие вопросы в случае необходимости. Мы ведь не вернёмся.

Не вернёмся? Я и правда не думала, что будет потом, у сао, потому что, во-первых, просто наслаждалась передышкой, светлым, неожиданно нахлынувшим счастьем от появления в моей жизни Яниса, во-вторых, просто не знала, как и что в Некрогере устроено. Получается… всё логично получается. Если мы уходим к сао, хотим их помощи и при этом не горим желанием следовать интересам своей собственной семьи (я о королевской) – это предательство.

– Иди, Лили. Я закончу и вернусь.

Янис так и стоял там, над телами, опустив руки, и смотрел глазами-колодцами, пока я не ушла.

В последующий час я извелась от безделья, облазила все уголки комнаты и подсобных помещений, и поняла, что тут Янис бывает редко и точно так же считает это место проходным пунктом. Вероятно, просто одно из мест, где нужно периодически выполнять работу. А ещё, выходит, о нашем появлении знали заранее, потому что к комнате прилагалась небольшая кухонька со свежим запасом продуктов. Конечно, глупо было не воспользоваться предложенным богатством. Мы привыкли питаться в тавернах или ночлежных домах, и пусть там неплохо кормили, но я соскучилась по домашней пище. Не скажу, что хорошо готовлю, не очень-то часто я практиковалась, но когда хочется поразить кого-то вкусным ужином, я совершенно определённо справлюсь!

К счастью, на продукты городские жители не поскупились, мясо и овощи оказались как на подбор свежими и качественными, такие трудно испортить даже если ты неумелая повариха. Я не испортила. Когда по кухне поплыли вкусные запахи, а Янис ещё не появился, я решила сделать ещё что-нибудь полезное, а именно постирать и принять ванну. А когда Янис, наконец, вернулся, покормила его, наслаждаясь выражением благодарности на уставшем лице, и после ужина набрала ему воды. Ванна, конечно, сильно сказано, в данном случае ею служила обычная жестяная лохань большого размера. Вода тоже текла посредственная – не очень горячая, с душком застоявшейся, хотя я сливала её довольно долго, но в результате я просто использовала побольше ароматного средства для мытья и решила, что результат вполне сносный. Правда, запах стоял такой сильный и шапка пены получилась такой высоченной, что некромант удивлённо поднял брови, оказавшись в окружении пара и аромата, но без пререканий стал раздеваться, пока я ходила за полотенцем.

А когда вернулась, он сидел в воде, в окружении возвышений из белоснежной пены и с большим подозрением следил за моими перемещениями.

– Потереть тебе спинку? – спросила я, не подумав. А впрочем, почему нет?

– Нет, спасибо.

– Я постараюсь не делать больно.

– Моя спина вообще не болит. Сделать больно ты мне не сможешь.

Взяв мочалку и сжимая её в руке, я наклонилась к нему и шепнула на ухо.

– Я потру тебя всего. Хочешь?

На моём носу тут же оказался шарик мыльной пены, а глаза Яниса зажглись, замерцали магическим теплом.

– Если всего, тогда ладно.

Пришлось выполнять обещанное. Спину я тоже вымыла, осторожно протерев мочалкой. Пусть он и говорил, что больно ему не сделать, однако давить на шрамы я не рисковала. И в очередной раз удивилась, как… как это произошло?

– Как это с тобой сделали? – спросила я, следуя пальцем за извилистым рисунком странных крыльев, как будто слепленных их кожаных перьев. Не могу даже представить боль, которую испытывает существо, когда клоки его кожи отрывают, переплетают и оставляют заживать в новой форме.

– Некромант, который меня вернул. Со мной ему было легко – вся спина обгорела, так что он просто придал некий законченный рисунок существующим ожогам. Вернуть к жизни станя непросто, но вернуть нового некроманта сложнее в сто раз. Надо вытягивать его из небытия, из мира, где, возможно, ему гораздо лучше, и вытягивать болью. Убедить, что будет ещё хуже, если он не примет своё призвание. Поэтому некромантами становятся в основном подростки – дети умирают от боли слишком быстро, взрослые часто пересиливают её ради света, который видят впереди.

– А ты не видел света?

– Нет. Ни малейшего.

– Ладно… Голову тоже надо вымыть.

Он молча пожал плечами. На голове Яниса теперь короткий ёжик отрастающей шевелюры тёмного цвета. Интересно, если я намекну, что всегда любила, когда у мужчин волосы по плечи, он отрастит?

Или пусть живёт, как хочет? Я ведь не стану любить его меньше только потому, что он побрил голову? Вот уж глупости, конечно нет!

– А ты кого-нибудь возвращал? – машинально спросила я, проводя ладонью по отрастающим волосам – мне жутко нравилось это ощущение колющей щекотки. – Нового некроманта?

– Нет. Никогда. И думаю, не смогу.

– Не сталкивался… с необходимостью?

– Сталкивался.

Он замолчал.

– Иногда я слишком любопытна. Прости.

– Думаю, этого не исправишь.

– Нет. Но я постараюсь чаще молчать.

– Не надо, – быстро сказал Янис.

И снова мы спали вместе. Его рука на моей талии, тяжесть, от которой становилось спокойнее, его дыхание за спиной, от которого сердце билось ровнее, и его тепло, от которого я размокала, как бумага мокнет от влаги.

Всё было бы идеально, вернее, всё уже было идеально, но только между нами двумя. Оставалось переделать весь мир.

Сейчас, прижимаясь спиной к Янису, я была уверена – переделать мир проще простого.

Глава 20

Примерно через неделю мы посетили все приписанные к Янису поселения, в которых он упокоил всех станей до единого и подлатал в последний раз големов, и отправились к границе, за которой начиналась территории, контролируемые сао. Граница раздела довольно расплывчата и постоянно перемещается, но рано или поздно мы её пересечём – и с того самого момента станем врагами семьи Яниса, ну, и, с какой-то стороны, моей семьи. И не только из-за Рондо. Даже если муж сменится, король и королева останутся моей свекровью и свекром. Забавно, не правда ли?

Покидая последний из домов, которые, хотя и были разными по строению, чем-то неуловимым удивительно сильно друг друга напоминали, Янис часто оглядывался, а потом, когда поселение окончательно скрылось с глаз, заявил, что хочет заехать в одно место, это недалеко, мы потеряем всего день.

Не против ли я? – спросил он.

Смотря куда, ответила я.

К одному знакомому некроманту.

Сразу что-то жуткое защекотало подмышками и зашевелило волосы на моей голове. Одно дело Янис, совсем другое – чужой, незнакомый некромант, неизвестно что из себя представляющий. Но спорить я не решилась, не потому что не могла, просто, ну, что я на самом деле знаю о некромантах? А о Янисе достаточно, чтобы верить – он ни за что не станет подвергать меня опасности. Значит, посещение некроманта зачем-то нужно.

Поэтому ответ мог быть только одним:

– Ладно, поехали.

На этот раз мы ехали долго, без перерыва на обед, который обычно проводили в первой попавшейся на пути таверне – по той простой причине, что сегодня таверны не попадалось, как и обжитых мест, только так называемые пятихатки в два-три двора. В последней деревеньке Янис зашел в один из домов и вышел с большим мешком зерна и вторым мешком, плотно набитым какими-то вещами.

– Похоже, мы едем к отшельнику? – спросила я, когда дома остались позади, а впереди в густых зарослях растворились последние признаки нормальной дороги. Теперь приходилось пробираться по еле заметной тропинке.

– Да, он не любит людей.

– Не удивительно, – пробурчала я.

– Я тоже не люблю. Но всё равно не смог бы остаться совсем один. Надолго. Лучше уж хоть какое-то подобие…

– Это потому что ты знал – я приеду и без тебя пропаду.

– Может быть.

– А у твоего знакомого хоть есть где переночевать?

Он быстро повернулся – на слегка покрытом загаром лице улыбка. Лёгкая, вот-вот отлипнет и упорхнёт бестелесной бабочкой, но ведь улыбка!

– Боюсь, сегодня придётся обойтись без зарядки. Он живёт в небольшой хижине на одну комнату, а вокруг только холодные камни да низкие колючие кусты – не уединишься.

– Я согласна потерпеть… но не очень долго.

– Договорились.

Стоило ему замолчать и отправиться дальше, как тут же на меня насели эти жуткие мысли, портившие всю взрослую жизнь. Как только мне исполнилось тринадцать, так и началось… Мне так нравилось всё, что между нами происходило, ну, когда мы вместе, что иногда даже становилось страшно. Что, если по какой-то причине я не смогу получать его ласку? Вынудит ли желание испытать удовольствие снова отправляться на поиски другого мужчины?

Прямо передёрнуло. Мерзкие какие мысли, но ведь не все инстинкты мы можем контролировать. А если… если этот я не смогу? Я ведь не могу сделать ему больно, не могу сознательно, но что, если я перестану себя контролировать?

Конечно, сейчас и других проблем полно, чтобы нагружать своей паранойей лишний раз, но, возможно, стоит попросить его… не знаю, прибить меня, что ли, в качестве профилактики, если я посмею пойти на сторону? Прибить и снова поднять?

Хм… что-то не нравится мне такой расклад.

– Вот за теми сопками…

И правда, жилище некроманта я сразу узнала. Отчего? Очень просто – вокруг кишмя кишели стани. Ну, не то чтобы прямо кишели, но их была, как минимум, дюжина, и все они занимались на первый взгляд совершенно бестолковым перетаскиванием камней из одной кучи в другую. Не знаю, с какой целью.

– Крамвель! – крикнул Янис, спешиваясь.

Я приняла протянутую руку, спустилась на землю и осталась стоять рядом. Знакомый запах станей чувствовался то ли острее, то ли просто я от него отвыкла. Видимо, дело всё-таки не во мне, так как Янис глубоко вздохнул и тоже поморщился.

– Экономит хлорку, – пробормотал он.

Но тут из-за станей показался некромант, не сразу выделяясь из толпы – пожилой, с корявой палкой в руке и такой же лысый, как Янис. То есть, каким был Янис до недавнего времени.

Некромант шёл, его широченные штаны раздувались и трепетали на ветру, цепляясь за кусты, длинная рубаха подвязана верёвкой, и всему этому шикарному выступлению не хватало только сопровождения в виде громогласного марша, обязательно с гнусавой трубой. Лицо некроманта, испещренное глубокими морщинами, выражало всемирную скорбь и смирение.

Он остановился напротив Яниса, открыл рот и…

И, похоже, увидел меня.

– Я грежу? – коротко спросил он, скосив глаза.

– Нет, Крамвель, ты не грезишь. Это Лили, она со мной, – Янис снова улыбался своей небольшой, но удивительно тёплой улыбкой. Похоже, её уникальность замечала не только я – некромант подался вперёд, смотря в лицо Яниса цепким взглядом и вздохнул.

– Да, вижу, – сглотнул он. – Действительно, вижу. Ну что же, проходите… чувствуйте себя, как дома.

И он сделал рукой широкий жест, обхватывающий окружающие сопки и станей, как будто предлагал ими пользоваться по собственному усмотрению.

Так мы попали в гости. Домом Крамвель называл хлипкую хижину, к которой был пристроен довольно крепкий сарай, где хранилась куча всяких вещей и продуктов. Он накормил нас вкусной густой похлебкой с какими-то местными пряными травами, найденными на самых вершинах сопок, где не бывает ничего, кроме мха. Крамвель оказался любителем поговорить, даже странно, что такой общительный человек убрался прочь от людей и подался в отшельники. Правда, сам он заявил, что болтает только раз в год, когда его навещает кто-то из своих, в остальное время молчит целыми днями.

Оказалось, стани, которых он, по собственному выражению, «пасёт», отбывают срок тут, занимаясь тем, что он велит, а не работая на людей. Почему? Просто ему так захотелось, этого объяснения, похоже, для обычного некрогера было вполне достаточно.

В общем, принял он нас доброжелательно, хотя то и дело настороженно поглядывал. На меня. Не знаю, что не так, хотя нет, знаю. Похоже, для Яниса довольно необычно было взять да и заявиться в гости в компании девушки. Похоже, раньше сюда он никогда никого не приводил. Да и вообще, ни в чьём обществе не путешествовал.

Как бальзам на душу. Да, он был одинок… давно, но теперь есть я и больше он одиноким не будет!

Когда стемнело и стало по-настоящему холодно, я сдалась первой, ушла спать в хижину, а Янис с Крамвелем остался сидеть на улице, у костра, который мы развели после ужина, чтобы не замерзнуть, потому что в хижине не развернуться, а посидеть с комфортом и поболтать хочется. По крайне мере Крамвелю точно.

Свежий воздух и целый день езды, приправленные плотным ужином и, как это ни странно, хорошей компанией заставил глаза слипаться, хотя обычно я, то есть мы, ложились куда позднее.

Я задремала, то и дело просыпаясь, когда раздавался слишком громкий голос Крамвеля или особо сильно стреляло полено в костре.

Удивительно, как тут, в хижине некроманта было спокойно. Ещё бы, под охраной двух магов, а там дальше, за ними ещё кольцо поднятых – это вам покрепче целой армии.

Сквозь дрёму то и дело прорывались обрывки рассказов.

Крамвель травил некромантские байки.

– Представляешь, а у него все кишки наружу! Стою и думаю – назад заталкивать или совсем выковырять? И то и другое неохота, руки пачкать, но срок отбывания назначен, чего делать, поднимать так и так нужно.

– И чего сделал?

– А, так и оставил… Поднял да на работы погнал. Кишки сами со временем отвалились.

Я зажмурилась, отворачиваясь к стенке и приказывая себе спать. Мне пока сей юмор не совсем понятен. Но не отрицаю, что однажды наступят времена, когда я буду хохотать над подобными историями, как оголтелая.

– …и вот, вдова его мне и говорит: «А можно мне его в аренду взять? Он, скотина, всю жизнь мне испортил, домой приходил только пожрать да денег вынести, так что он мне задолжал». Задолжал, понимаешь? Я, говорит, хорошо заплачу. Ну, я согласился, конечно, оставил его на два месяца, приезжаю потом – стань в доме ремонт сделал, забор поставил, в общем, отработал, как мог. Ну и хлипкий совсем стал, еле на ногах держится, весь дрожит. Мне тогда впервые казалось, что стань меня о чём-то умолял… По крайней мере, колени у него так тряслись, когда он ко мне шёл, что взыграло чувство солидарности. Забрал, в общем, его. Вон он там… в синих штанах, смотри, каким счастливым выглядит.

В какой-то момент я заснула крепко. Успела согреться под одеялом, увидеть что-то хорошее, раскрыться и замёрзнуть…

– Вот так это и произошло.

Негромкий голос Яниса моментально пробудил меня ото сна. И отчего-то я застыла, кутаясь в толстое одеяло, выданное Крамвелем, и зажмурившись, хотя сквозь веки всё ещё проникал трепещущий свет горящего костра. И слушала…

– Всё свое одиночество, всё свое отречение я направил на неё. Как будто загорелся свет, которого я больше никогда не должен был видеть. Вспыхнул во тьме, яркий, жаркий. Сам не понимаю, как это произошло. Без меня, вероятно, ей будет лучше, но я уже не могу её отпустить. Каждый раз, когда она спит, я смотрю на неё и думаю, что не зря, видимо, от некромантов стараются держаться подальше. Мы пачкаемся смертью и пачкаем остальных… и как приносить это  к ней? Домой? Приходить после работы, распространяя вокруг пыль тлена?

– Ну, ты не передергивай, – неожиданно спокойно ответил Крамвель. – Я знавал некромантские семьи. У одного моего друга… дальнего была жена и двое детей. Так что ничего в этом сверхъестественного нет.

– И много ты таких семей знаешь?..

– Одну. Судя по вам, две.

Вот теперь по голосу Крамвеля понятно, что мы приехали не к шуту, а к некроманту. Что он не зря тут сидит, он занимается предназначенным – занимается так, как может. Вдали от людей. И многое понимает, видит многое, чего не увидела я.

Похоже, Янису тоже непросто даются наши странные отношения. Ну да, жена брата… он хоть и молчит, но данный факт не может на нём не сказываться. И тут я ничем не помогу… Хорошо, что мы завернули к этому отшельнику, Янису, похоже, нужен был разговор с себе подобным. Нужно услышать, что мы имеем право быть счастливыми как пожелаем, и ни у кого не должны спрашивать разрешения.

Жаль только, что я не могу помогать ему всегда и во всём. Хорошо, что Крамвель может облегчить ношу, о которой мне никогда не скажут вслух.

– Тебе выпала козырная карта, Янис… Мы как сухие листья, которые носит ветер – каждый поход на ту сторону может оказаться последним – не ты вернёшься со станем, а оба останетесь там… Обрести льями, свой персональный камень, который привяжет к миру живых – мечта каждого некроманта. Почти несбыточная, к сожалению.

– Я всё это понимаю, Крамвель… Только иногда приходит в голову, что без меня ей будет лучше. Она ведь жутко боялась меня… некромантов, станей, всего. Даже големов боялась. А теперь во всём этом по уши. И… не знаю, насколько это её решение. Иногда у неё взгляд… будто она в ловушке. Не со мной. Но кто знает… будь у неё другой выход… И может, лучше дать ей его – другой выход.

– Ты глупец, Янис, – рассердился отшельник, и я мысленно с ним согласилась. – Ты сам себя мучаешь, терзаешься ненужными мыслями. Просто живи. Счастливо живи. Иди теперь, ложись спать, я тут останусь, заговорил ты меня, старика, совсем. А я уже не такой, как прежде… и у меня нет льями, так что в случае чего улечу по ветру – и не нагонишь.

– Спокойной ночи. Не улетай пока.

– Может, и подожду. И тебе спокойной ночи.

Янис зашел в хижину, притворил за собой дверь и тихо улегся рядом. Я молча прижалась к нему, уткнувшись носом в его рубашку, такую тёплую и полную его личного запаха и дыма от костра. Он погладил меня по волосам, отчего сон тут же окрасился волшебным блеском…

Я заснула.

* * *

На следующий день размеренный неторопливый ход нашего путешествия внезапно изменился. Тепло распрощавшись с Крамвелем, который всё утро кряхтел и бурчал, что гости ему надоели, что его режим нарушен и вообще лучше одиночества ничего нет и быть не может, мы собрались и быстро доехали до деревни, где состоялись последние приготовления к переходу на ту сторону: Янис прошелся по домам и расспросил местное население, насколько близко нынче расположена граница. Там же мы купили хлеб, сыр и молоко, и оставили лошадей.

Потом взяли рюкзаки и пошли, даже не пытаясь скрываться, в сторону земель, контролируемых сао.

– Почему пешком? – спросила я чуть позже.

– Так надо. Нас должны увидеть издалека, и при этом мы должны выглядеть безобидно.

– Хочешь сказать… иначе к ним приближаться опасно?

– Лили, они вполне способны убить, если заподозрят опасность. В замке вырезали многих случайно попавшихся под руку невиновных. Я однажды чуть не умер в результате их нападения. Ты же не думаешь, что сао белые и пушистые? Они же некрогеры, пусть, по мнению моей семьи, и второсортные. Однако история у нас общая… по сути, в сао ничуть не меньше жестокости.

– Что-то мне уже страшновато туда идти.

На самом деле, я вполне отдавала себе отчёт, что переход на ту сторону не такая уж безопасная прогулка. Просто, как обычно, старалась в подробностях не представлять, чем конкретно она может угрожать, да и вообще, понадеялась на вседозволенность Яниса, на право некроманта делать, что угодно.

Видимо, у любой вседозволенности имеются рамки, о которых вспоминаешь в самый неподходящий момент.

Чем дальше мы пробирались вдоль дороги, которой давно уже никто не пользовался, судя по прорастающей в колее траве, тем мрачнее становилось вокруг.

И вроде воздух тот же самый – свежий, бодрящий, но с привкусом настороженности. И сопки такие же, как оказалось, они покрывают большую часть земель некромантов – горную, но как будто более хмурые и серьёзные.

– Знаешь, я подумал… над тем, что говорила Мила.

Что?! И тут же волной поднимается ревность. Не могу слышать, как он произносит имя другой женщины, да ещё и с которой… знаком, что ли, даже не знаю, как данное знакомство назвать. Не думай, Лили, не смей думать!

– Она права.

– В чём?

Нашёл время обсуждать такие важные вопросы, когда в любой момент из лесу могут выскочить сао и пиши пропала наша тайная миссия!

– Наш мир устарел, мы впустую топчемся на месте. Отец зря старается удержать некрогеров в потёмках. Теперь мы в другом мире, здесь столько всего полезного, интересного. Почему мы всем этим не пользуемся? Закрылись в скорлупе, занавесились самыми плотными и пыльными портьерами и сидим тихо, чтобы не нарушить слоя покрывающей нас древней пыли. Будь… всё по-другому, тебе не пришлось бы меня бояться.

– Ну, ты скажешь, – фыркнула я, отбиваясь от особо прилипчивого куста, так и норовящего сунуть ветви мне в лицо.

– Будь все по-другому, некроманты вообще перестали бы существовать, – уверенно продолжал он.

– Ты что! Не говори так.

Сердце забилось, будто он заявил, что собирается покончить жизнь самоубийством. Тоже мне вздумал – не было бы некромантов!

– Если бы при перемещении мы влились в окружающий мир на равных, как остальные расы… Я стал бы наследником трона, и тогда приехал бы к тебе прилюдно, не боясь увидеть отвращения в твоих глазах, и попросил твоей руки. Я каждому бы сказал, что ты принадлежишь мне. Так, чтобы ничего не скрывать, не бегать в поисках решения, не задаваться бесконечными размышлениями, отчего ты замужем за другим мужчиной. Так, чтобы мы имели полное право быть счастливыми.

– А мы и имеем!

– Чтобы нашим детям не пришлось жить в том же самом мраке. Я понял, о чем она говорила. Дети не должны повторять нашу судьбу, ведь мы можем сделать их жизнь более счастливой.

– Янис… Кажется, с этим не поспоришь.

Он улыбнулся, так явно, что уже не засомневаешься, будто померещилось, и пошел дальше.

Когда дорога стала шире – этакий искусственный перешеек, где легко разойдутся две грузовых телеги, а после стремительно ринулась в сторону, как путь тут же оказался перегороженным высоким штабелем свежесрубленных деревьев.

Янис остановился, жестом приказывая держаться позади. Я послушалась.

Он сделал пару осторожных шагов вперед – и мимо тут же просвистела стрела.

– Стой, некромант! – раздался голос с той стороны завала.

– Хорошо, стою.

Янис поднял и показал пустые ладони, потом медленно снял и опустил на землю заплечный мешок.

– Что вы тут делаете? – спросил невидимый глазу мужчина.

– Хотим пройти на территорию сао.

– Зачем?

Янис подумал.

– Потому что на этой стороне нас больше ничего не держит.

– Нам-то что с того?

Янис нахмурился и, как был, с поднятыми руками шагнул вперёд.

– Стой, сказал! Вы на мушке. Даже некроманта можно убить, если хорошенько прицелиться.

Конечно, пришлось остановиться, никаких сомнений – угроза не пустая. Как бы там ни было, никакого пиетета перед некромантом тут не испытывали. И что дальше? Как, кстати, они определили, кто перед ними? По одежде? Или некрогеры своих магов нюхом чуют?

Впрочем, пока у нас тут другая проблема намечается – не шибко дружелюбная встреча.

– Некромант, что ты несёшь на нашу сторону? Чем ты докажешь, что не посланец короля? Что не хочешь нам зла?

– Тем, что некроманты всегда были вне политики. Тем, что нас просто невозможно использовать в качестве подосланных шпионов.

– Да, ты прав… И всё же, чем докажешь, что не представляешь для нас любой другой опасности?