Текст книги "Рисунок шрамами (СИ)"

Автор книги: Юлия Шолох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Вот как ты заговорил. Не боишься теперь за свою льями?

– Не пугай меня, Рондо… Тебе нечем меня пугать.

– Да? А как насчёт её жизни?

Голос не дрогнул.

– Я ближе тебя знаком со смертью, Рондо. Обещаю тебе, брат, мы не расстанемся с тобой никогда. Даже после твоей смерти. Если  с ней хоть что-то случится.

– Несмотря на то, что ты мой брат? – возмутился Рондо, стараясь скрыть страх. Но как его скроешь? Вот он лезет изо всех щелей, дрожащий голос, почти срывающийся в конце слов.

– Может быть, ты больше мне и не брат, – скучно сказал Янис и, судя по звукам, встал.

– Что с тобой, Янис? – на имени голос принца ощутимо дрогнул. – Что… ты не был таким прежде.

– Я всегда был таким, только не видел смысла демонстрировать первому встречному, а тем более семье… тому, что от неё осталось. Не хотел пугать, ведь ты такой нежный, такой ранимый, такой слабый. Младший брат. Посмотри же… в моё лицо. Ты видишь перед собой некроманта-а-а… Страшно? Что же ты побледнел? Приручить кого-то вроде меня... ты правда тешился мыслью, что это возможно? Что моя пассивность от слабости? Нет, Рондо, она от равнодушия. Просто я позволял так думать. А теперь загляни в мои глаза и запомни – ты не имеешь надо мной ни малейшей власти – и никогда не имел. Слушаясь вас, я просто следую остаткам былой памяти, где мы выросли вместе – не больше. Но теперь появилась та, что для меня важнее твоих слов, Рондо. Пришло время понять, что приказывать мне бесполезно. Бесполезно заставлять. Совсем наоборот – это я могу сделать с тобой что угодно. Прямо сейчас, и даже охрана за дверью не успеет мне помешать. Страшно?

– Не нужно…

– Смотри на меня, Рондо!

– Пожалуйста, не нужно.

– Смотри и запоминай – больше я не позволю тебе думать, будто ты мною управляешь. Развей свои иллюзии. На самом деле мне не нужно твоего разрешения, просто я считал, что мы всё ещё слегка братья. Оказывается – нет. Утром я уйду – и ты ничего не сделаешь. Вычеркнешь нас из жизни и никогда больше не посмеешь подойти к моей женщине. Нет ничего, что меня остановит, помни.

Голос постепенно затихал, а я сжималась всё сильней.

Шум давно утих, звуки растворились, а меня била мелкая, противная дрожь. Голем в коридоре не шевелился, но из-за лёгкого сквозняка то и дело шуршали сухие листья растений, закрывающих вход в спальню Яниса.

А где мой голем?

– Ас-асс!

Звонкий голос улетел во все стороны, как стрела – я не ожидала такого эффекта. Голем наверняка недалеко и сейчас явится.

Охранник – куча простого мусора – посторонился, мой белый герой протиснулся мимо и терпеливо остановился рядом.

Повелевай!

– Возьми поднос, сходи на кухню и принеси свежей еды. Много, – стуча зубами от нервов, издёрганных последними событиями, приказала я.

Ас-асс подхватил поднос и поплёлся к выходу. Прошло несколько минут… никого, ещё несколько – голем вернулся, не знаю, кто на кухне догадался, что ему нужно, но поднос ломился от разнообразных блюд, сытных и свежих. И самое поразительное – еды там было куда больше, чем мог съесть один человек. Посредине стоял узкий чайник, из носика струился пар.

Ужин на двоих. Как мило.

– Поставь на стол.

Не отправить ли голема за Янисом? Не знаю, где теперь он, дорогу в подвал он смог бы проделать за это время раза три. Что он делает? С кем?

А в ушах дрожащий, истекающий страхом голос Рондо: «Не надо, брат», – голос, своей беспомощностью затрагивающий самые потаенные детские страхи. Гнилые шевелящиеся мертвецы. Чья-то обтянутая сухой кожей рука, тянущаяся из-под кровати. Следы крови на полу.

Тот, кто видит страх, говорит так, как Рондо.

На секунду я его даже пожалела… всего на секунду. Стоило представить, что бы меня ждало, не существуй на свете некроманта, как жалость немедленно уступила место ужасу. Тогда кошмары видела бы я… недолго. Пока бы не умерла.

Янис пришёл неслышно, проплыл плотной тенью вдоль стены, беззвучно положил руку мне на плечо, и моё тело будто обмякло, расслабилось, превратилось в набитый тряпками мешок.

– Тише…

Он подхватил меня на руки и отнёс в комнату. Голова гудела, глаза слипались, руки и ноги были тяжелыми и болтались, как привязанный верёвками к телеге груз.

– Спи. Я тоже сейчас лягу. Утром мы уйдем из замка, а на путешествие потребуется много сил.

– Ты не оставишь меня здесь? – с трудом спросила я сквозь подступающий сон. – Обещай.

– Ни за что не оставлю, – его губы прикоснулись к моему лбу. – Спи спокойно, обещаю. Обещаю всё, что пожелаешь. Спи спокойно, я сейчас тоже лягу.

– Только поешь вначале, – попросила я, закрыла глаза и заснула.

Глава 19

Никаких ранних побудок не было – я проснулась сама.

Янис шуршал одеждой, когда одевался. Видимо, именно эти звуки меня разбудили.

– Нам пора? – всполошилась я, садясь в кровати и приглаживая всклокоченные волосы. Кстати, постельное белье пахло затхлым, видимо, давно не меняли. Потому что хозяин некромант или потому что скоро он уезжает – чего менять, если через день нужно будет менять снова?

Надо же, нашла о чём думать!

Просто я не привыкла просыпаться вот так, рядом с мужчиной (то, что случилось под завалом, не считается, там всё происходило как в тумане, сейчас уже толком и не верится в реальность тех дней, когда вспоминаю, чем они были заполнены. Будто не со мной).

– Да, пора завтракать.

– Хорошо. Не знаю только, что мне надеть, я вчера не подумала… в общем, из вещей у меня только эта ночная рубашка.

Янис тяжело вздохнул, не оборачиваясь.

– Лили… я расспросил служанок, твои вещи выбросили. Все. Мне жаль.

Выбросили вещи? Все?! Мои красивые яркие полосатые платья? Мои удобные штаны? Мои ботинки для прогулок по лесу?

– Все до единой? – ужаснулась я. Оказывается, привычные вещи, пусть ты их последние месяцы и не надевала, терять практически так же тяжело, как оставшихся далеко друзей.

– Да. Чтобы не заставляли смотреть в прошлое, ведь некрогерке не нужно оборачиваться, нужно просто смотреть вперёд. Выбросили даже мелочи и безделушки.

Значит, и мой поясной кошелек из кожи, вместе со всеми игрушками и полезными для прослушки мелочами. И подаренные братом и отцом побрякушки, не имеющие особой ценности в денежном эквиваленте, но словно излучающие тепло каждый раз, стоило их взять в руки.

Просто трагедия какая-то…

– Сейчас тебе принесут одежду. По дороге добудем другую, если захочешь. Смею надеяться, захочешь, потому что даже у некрогеров существуют вещи, которые наверняка тебе понравятся, если получше присмотришься.

Звучало почти игриво.

– Хорошо.

Одежда ладно, но выбросить все мелочи, привезённые из дому именно для того, чтобы помнить, как хорошо мне там жилось? Чтобы вообще помнить – нечто хорошее вообще существует?

Как по-некрогерски!

Пока пришлось замотаться в один из пледов, жёлто-коричневый. Такими темпами вскоре я вообще забуду, как ходить по-другому, без волочащейся за мной ткани, которую нужно всё время придерживать за ворот руками.

Я выбралась из спальни в зал и стала бродить кругами. Где одежда-то?

Шаги раздались как раз, когда я потеряла терпение и от скуки рассматривала рабочий стол Яниса, сейчас на удивление пустой. Что-то было в этом зрелище болезненное – ровная столешница, выскобленная до серого цвета и покрытая царапинами и остатками несводимых пятен. А всё вокруг окутывает запах химии, маскирующий другой… более страшный.

Я поплотнее завернулась в покрывало, поворачиваясь ко входу, где уже стоял Янис.

В зал вошла Мила. На её согнутой руке висела одежда тёмного цвета, лицо бледное, но столько силы в сомкнутых губах, что и стена подвинется, уступая дорогу.

Янис побледнел и остался стоять на месте.

– Что ты так смотришь? Моё лицо кажется тебе знакомым? – спросила кружевница, и в её голосе явно слышались истерические нотки.

Тут же показалось, будто некроманту грозит опасность, хотя, что могло произойти? Я пошла к нему.

– Я помню тебя. Вас было не так уж много, – ответил Янис, перегораживая мне поднятой рукой путь.

– Лили знает, – Мила переключилась на меня, и Янис опустил руку, переставая меня закрывать. Теперь такую штуку проделала я – встала перед ним, загораживая собой, потому что чувствовала – происходящее никому не доставляет радости, мне-то уж точно, но втравливать в женские разборки Яниса я не стану. У всех есть прошлое, так что пусть остаётся там… позади.

– Давай, – я протянула руки.

Мила аккуратно переложила одежду, но уходить, судя по всему не собиралась.

– Ладно. Теперь говори, что хотела.

Я снова стянула ворот, прижимая к себе груду одежды, чувствуя за спиной Яниса, который всё ещё не двигался.

– Твои вещи… мне не удалось ничего найти, извини.

– Ничего страшного, я понимаю, что это не ты выбросила. Больше удивляет, зачем тебе вообще нужно было искать? Зачем пришла сейчас? А ещё скажи, Мила, чего ты хотела, когда отправляла меня в лагерь пленных сао? Что ты хотела этим сказать?

– Что они совсем не отличаются от чистокровных некрогеров.

– И?

– Что их гораздо больше, чем нас, поэтому они тоже имеют право решать, как им жить. Мы в другом мире, полном других возможностей. Нет нужды выматывать себя бесконечными трудностями. Мы можем жить лучше! Нынешние властители этого не хотят понять! – её голос зазвенел, Мила коротко взглянула на Яниса и снова переключилась на меня.

– Текущее противостояние некромантов и сао нужно остановить. Некромант должен прекратить войну.

– Войну? – я оглянулась на Яниса.

– Вялотекущее истребление одной части населения другой. Это тоже война.

– Но почему ты… – язык не поворачивался назвать ее проституткой, однако невысказанное изумление по поводу девицы лёгкого поведения, интересующейся политикой, повисло в воздухе. – Почему тебя вообще это волнует?

– Я беременна, – её глаза засверкали, как будто из серой воды выпрыгнули яркие рыбки. – И хочу, чтобы мой ребенок жил в новом мире. Чтобы старые традиции, жестокие, глупые обычаи не портили ему или ей жизнь, не превращали её в мучительное существование, во многом искусственно нагнетённое. Сао понимают, что нет смысла держаться за прошлое, но коренные некрогеры не дают им развернуться и построить новый мир. И не дадут. Потому что в сао не течет кровь властителей. Некромант должен что-то сделать!

– Янис? Почему он?

Говорим так, как будто сам некромант в комнате отсутствует. Он, кстати, стоял тихо, ведь понятно, что кружевница обращается лишь ко мне. А почему ко мне?

Хотя, да… сказать в лицо некроманту, что он должен делать… совершенно отчаянный риск.

– Он должен дать толчок к переменам! Больше некому. Даже если не хочет, если считает себя  свободным от долга – долг никуда не делся. Хватит прятаться в темноте!

 Я испуганно повернулась к Янису. Он смотрел на меня сверху вниз, как прежде – отстранено, равнодушно. Тёмный шёлк был неподвижен, как будто укрывал гроб с неподвижным телом. Траур. Печаль. Много печали.

– Мы тебя услышали, Мила, – пробормотала я, любуясь даже такими глазами. Печаль временна, уж я постараюсь лишить её власти.

Хотелось, чтобы кружевница убралась отсюда быстрее и унесла прочь все свои странные претензии и требования. А всё почему? Потому что меня душила ревность, пусть и не обоснованная. Но когда это разуму удавалось убедить себя не чувствовать лишнего, пустого и неприятного? Мне – никогда. Да, я понимала, что судьба народа некрогеров важнее моих личных переживаний, но от этого они, переживания, ничуть не становились меньше.

Кружевница ушла. Я отправилась в спальню, рассмотрела вполне добротную одежду и надела простое закрытое платье с длинными рукавами, а потом чулки, обувь и плащ. Для переноски вещей Мила принесла нечто похожее на рюкзак с ручками из толстой верёвки.

Тем временем доставили завтрак.

Мы позавтракали, быстро и молча, без игр в виде кормления друг друга, потому что каждый думал о своём. Янис ел на порядок больше вчерашнего.

И можно было уходить.

Но я не могла. Встала у порога и мяла в руках рюкзак, в котором практически ничего не лежало: какое-то потускневшее зеркало, не совсем новая расчёска, пара простых носовых платков – и не могла сойти с места.

Янис, со своим мешком на плечах остановился рядом, настороженно смотря на меня сверху вниз. Его ноздри раздувались, на левой скуле темнел небольшой синяк, губы сухие… он не сказал ни слова.

Я вздохнула.

– Янис. Скажи мне правду. Я действительно не смогу сделать... сделать ничего для народа сао? Став королевой?

Он понял. По распахнувшимся глазам и крепко сжатым губам было видно – всё понял. Пристально посмотрел, резко прищурился и склонился к самому моему уху.

– Нет. Некрогеры, особенно правящие, никогда не станут слушать хабиршу, пусть даже пройдёт много лет. Ты всегда будешь чужой, хотя бы из-за одного факта рождения за пределами Некрогера. Таков закон.

– Ты не стал бы меня обманывать, правда?

Он почти прикоснулся к моему лицу губами и твёрдо ответил:

– К счастью, мне не придется тебя обманывать, потому что клянусь всем самым святым – я бы это сделал!

Во рту собралось столько слюны, что я судорожно сглотнула.

Тогда пора идти.

* * *

Глубокая некрогерская осень, хотя и походила на нашу, всё же отличалась. Чем? Вот мне тоже было интересно, чем именно. Летом различия бросаются в глаза – меньше зелени, меньше красок, но осень сглаживает цвета, поэтому несовпадения заметны куда меньше.

Выехали мы на лошадях. Янис ехал на прекрасном жеребце, а мне выдали довольно крепкую, но далеко не такую красивую лошадь. Это я не к тому, что хотелось бы красивую, нет, наоборот, удивлял сам факт – не подсунули кое-какую полудохлую, которая загнётся за первым же поворотом, а позаботились подобрать выносливую.

Не перестаю удивляться власти некроманта. И с такой властью жить вот так, в подвале, в нищете и одиночестве, когда мог бы легко заставить ходить всё население замка строем и исполнять малейшее желание… Таков Янис.

И это замечательно!

Он ехал чуть впереди, следя, чтобы я не отставала. Хотелось подогнать лошадь, поспешить, чтобы как можно быстрее оказаться подальше, ведь мало ли что задумает Рондо, но вокруг было на удивление пусто. Не то что никто не пытался нас остановить – вокруг вообще не было ни единого некрогера – совершено голая дорога, как будто все специально скрылись с наших глаз.

Не знаю, как это объяснить. На меня некрогерскому двору всегда было наплевать, но, похоже, и теперь, когда я официально следующая королева, ничего не изменилось. Посмотрите-ка – жена принца бежит из замка в открытую, и никто не сказал ни слова против. Кстати, надеюсь, перестать женой принца будет несложно, на досуге займусь изучением местных законов в этой области.

Чем дальше мы ехали, тем больше отодвигался прочь замок и всё, что с ним было связано. Со временем моё внимание стали привлекать окружающие дорогу поля, то и дело перемежающиеся каменными сопками, похожими на крепкие великанские пеньки. Видимо, создать между ними ровную поверхность, которую можно засеивать, стоило предкам некрогеров титанических усилий. Этим можно только восторгаться – столько труда. Энергетикой пропитан воздух, она будто дополнительный свет, излучаемый не солнцем, а землёй.

Поля были пустыми, урожай давно уже снят, всё чисто убрано и приготовлено к зимовке.

– У вас бывает снег? – вдруг спросила я, впервые за последнее время ощутив вспышку сильного любопытства.

– Очень мало и редко. И никогда не наваливает много снега, – Янис уже успел отстать и неторопливо ехал позади, осматривая поля вслед за мной. – Не бывает ковра из снега… он больше напоминает колючую крупу, которая пересыпается на ветру от одной кочки до другой.

Должно быть, и в этом есть своя прелесть.

Солнце стояло уже высоко. Постепенно я начала замечать, что когда оно окатывает камень, с другой стороны образуется удивительно прозрачная тень. Если присмотреться… это красиво. И остатки растительности, смешными щётками топорщащиеся у подножья сопок, и непредсказуемой формы лишайники на камнях – во всём была своя особая прелесть.

На губах, словно сама по себе, появилась улыбка. Я столько времени бродила по некрогерским лесам с Ас-ассом, но ни разу не смогла заметить и разглядеть эту суровую красоту.

А может, дело в компании? Или скорее в том, что после прогулки не придётся возвращаться обратно в замок, стены которого практически ощутимо хватают цепкими пальцами за горло и душат. По ночам, когда ты спишь. По утрам, когда смотришь в окно на пустынный окружающий пейзаж, пытаясь вдохнуть полной грудью. За обедом, когда ты в одиночестве прячешься среди стен комнаты. Каждое мгновение душат.

И это всё позади.

Я засмеялась раньше, чем поняла, что делаю.

– Что? – спросил Янис, не меньше меня удивлённый прозвучавшим смехом.

– Знаешь, а ведь я ездила на големе, которого ты сделал, верхом. Садилась ему на шею и погоняла.

– Представляю, – почти улыбнулся Янис.

– И вот подумала – а почему некрогеры так не ездят? Или некроманты? Почему не путешествуют верхом на големах?

– Так не принято.

– Но ведь лошадей нужно кормить, давать отдых, они бывают слабыми, стареют, – а голем несёт хозяина хоть сутки напролёт!

– Ну, голем тоже имеет запас прочности… Хотя причина в другом – ты можешь себе представить важное лицо королевских кровей, при полном параде, с гордо задранной головой, многоуровневой причёской и с атрибутами власти в руке – и при этом восседающее на шее голема?

Я представила королеву в её выходном наряде на спине Ас-асса – и расхохоталась снова.

– А форму голему можно придать другую? В виде стола с четырьмя ножками, к примеру?

– Нет. Устойчивый он только в форме гуманоида.

– И всё равно, это было здорово! Обещай, что когда-нибудь мы с тобой покатаемся… наперегонки.

Янис покосился с большим сомнением на меня и промолчал.

– Что? Трусишь? Думаешь, не сможешь меня обогнать?

– Это… ребячество какое-то, – пробурчал он.

– Конечно, ребячество. А ты как предлагаешь развлекаться?

Его взгляд стал пристальным. Да, понимаю, развлекаться можно не только детскими играми, но и взрослыми. В замке в свете последних событий желание близости как-то притупилось, однако тут, на свежем воздухе, среди полей и сопок, облитых прозрачным солнцем, вспыхнуло, как подожженный спичкой сухой хворост.

– Я так соскучилась… – призналась я будто через силу, хотя никто не мог меня заставить говорить. Просто я пока не привыкла к таким разговорам.

Янис отвернулся и, махнув рукой, быстро поскакал в сторону от дороги. Неужели гонки решил устроить, но только не на големах, а лошадях? Хотя… для начала и так неплохо.

Стоило убраться с открытого места и спрятаться в тени ближайшей сопки, как Янис остановил лошадь, спрыгнул на землю, а потом подал руку мне.

Ага… хотел он, похоже, совсем не гонок.

Уже сейчас, при одной только вспышке понимания, зачем мы уединились, убравшись с совершенно пустой дороги, меня повторно охватило этим жутким огнём ожидания. Предвкушения. Неги.

Я почти прыгнула в его руки. И его губы тут же прижались к моим, руки тут же стиснули рёбра, приподнимая выше, и мы переместились к ближайшим деревьям, низким, но достаточно толстым, чтобы удержать нужный вес. Я сама откинулась на ствол ближайшего дерева, к которому он меня принёс, обнимая его за шею и помогая поднять юбки.

Какое же это всё-таки потрясающее ощущение – горячая мужская ладонь, прижатая к твоей коже, а на лице – прохладная ласка осеннего ветерка.

Всё началось и произошло так быстро… так ярко, что открыв чуть позже глаза, я увидела над собой эту прозрачную тень от некрогерского солнца и, даже не успев толком отдышаться, ещё раз подумала, что здесь очень красиво.

И никогда раньше я не испытывала такого чувства полного физического единения тел, хотя наша кожа почти везде соприкасалась только через одежду. Почти. И от этого связь становилась ещё ярче.

В такой позе уже становилось неудобно, и Янис меня отпустил.

– В наши привычки входит заниматься любовью в одежде, – заявила я строгим голосом, поправляя шляпку и юбку. – Не знаю, хорошо это или плохо.

– По мне, так замечательно.

Янис поцеловал меня и помог дойти и забраться на лошадь. Помощь была очень даже кстати, настолько слабыми стали ноги. По телу плавало сладкое блаженство, никак не желая растворяться в необходимости двигаться дальше.

Я бы не хотела, чтобы оно когда-либо растворилось…

Но вот я на лошади и готова отправляться. Ещё один поцелуй, на дорожку – медленный, томный – и вперёд.

– Я тоже скучал, – говорит Янис.

Ничуть не сомневаюсь.

На обед мы остановились довольно скоро, в небольшой таверне по пути. Неподалёку располагался городок, который выглядел совершенно пусто, не знаю, где пропадали жители. Впрочем, в самой таверне кроме нас и хозяев тоже никого не было.

И снова дорога.

Оказалось, если присмотреться – вокруг удивительно красиво! Не той красотой, яркой и броской, к которой я привыкла дома, а совсем другой – полускрытой тенями, мягкой и нежной.

Янис в своей одежде некроманта отлично вписывался в окружающий каменистый пейзаж. Впрочем, как и я. К счастью, синие платья мне больше носить не обязательно, хоть одна радость в замужестве… Хотя эта мысль не из тех, о чём хочется думать в столь чудесный день.

Ближе к вечеру мы приехали к очередной пустой деревне – множество домов, на вид жилых и при этом практически полное отсутствие на улицах людей. Даже детей не было видно, а их сложно спрятать, потому на месте дети не сидят.

Гостиниц тут не было, но оказалось, Янис часто ночует у одной женщины, которая держит своеобразные номера для постояльцев. И пусть там просто, зато неплохо кормят – здоровой деревенской пищей.

А я, в общем-то, и не собиралась выделываться и запрашивать королевские условия. Кстати, о королях… Рано или поздно всё равно пришлось бы поговорить, и не стоит тянуть – мы оба понимаем, что есть моменты, которые нужно прояснить.

Поэтому, как только наши тарелки опустели, а до кровати мы ещё не добрались, я вздохнула и заговорила:

– Янис! Мне не то чтобы очень важно, но хочется знать – а куда мы, собственно, едем? У нашего путешествия есть цель? Нет, ты не подумай, я уехала бы в любом случае, я рада, что ты меня не оставил там, в замке, но что мы будем делать дальше?

Он отодвинул тарелку и навалился локтями на стол.

– Мы будем искать тех, кто лишит твой брак силы.

– Силы?

– Кто расторгнет его.

– А это возможно сделать без участия Рондо?

Янис некоторое время смотрел молча, что-то прикидывая, потом нехотя признался.

– Сао могут расторгнуть брак по своим правилам. У них более простые традиции – не было физического контакта, значит, не было и свадьбы.

– Значит, мы идём к сао?

Он снова замолчал. Потом вздохнул.

– Ты же хочешь расторгнуть брак?

– А тебе не претит спать с чужой женой?

– Не то чтобы это могло меня остановить, но я хочу спать со своей.

– Это про меня?

– Это про тебя.

Не поверите, в этом месте я увидела, что он явственно улыбнулся. Вот так самые страшные дни сменяются самыми прекрасными, а ты и не замечаешь…

– Ты что, улыбаешься?

– Ничуть не бывало.

– Ты смеёшься?

– Ты смешная.

– Тогда ладно.

– Правда?

– Что?

– Ты правда не против?

– Если ты на мне женишься, не против.

– А мне и в голову не пришло спрашивать твоего согласия выйти за меня замуж. Я думал, это и так понятно.

– Что?

– Что мы хорошо друг другу подходим.

– Подходим? И всё?

– Что я безумно тебя люблю и ты, похоже, тоже ко мне неравнодушна. Надеюсь на это.

– Я согласна, – торопливо сообщила я и, кажется, вскоре смеяться я буду уже в компании некроманта. – В смысле, выйти за тебя замуж.

– А с моим признанием согласна?

– Я согласна, чтобы ты меня любил, – лукаво ответила я.

Ха, думает так просто меня взять?

– Ладно, можешь не говорить… Главное, поступай так, как будто безумно меня любишь.

Я только вздохнула. Если прилюдный визит верхом на големе прямиком к некроманту ещё и оставлял сомнения хотя бы у меня самой, то теперь совершенно точно я его люблю. Безумно. Иначе не сбежала бы от мужа, каким бы паршивым тот ни был. Или сбежала бы, но домой.

А сейчас даже в расчёт не брала, что могу отправиться назад к отцу и брату, оставив Яниса одного.

Значит, будет местный некрогерский развод и вторая свадьба, более натуральная. Меня всё устраивает. Разве что…

– Кстати, Янис, а когда я стану твоей женой мне тоже придётся проходить этот обряд… ну, которому меня собирались подвергнуть в замке? Обряд перерождения в некрогерку.

Он сглотнул.

– Что?

– Спрашиваю, мне придётся проходить об…

– Они хотели подвергнуть тебя перерождению?! – прогремел Янис, подскакивая со стула.

Мне стало радостно, что мы далеко от замка, которому в данный момент грозила страшная сила в виде разъяренного некроманта, а я понятия не имею, насколько он опасен в гневе. Да и чем виноваты стены? Проделать обряд собирались жрицы.

– Мне не сказали, что это за обряд. В чём он состоит?

Янис с силой старался что-то сказать, в руки взял себя не сразу. Он так расстроился... не зря я подозревала, что обряд довольно опасный и в здравом уме я ни за что бы на него не согласилась.

– Старая традиция… попытка создать некрогерок из… из сао. Любой неглупый человек поймёт, ничем конкретно она женщин не меняет, просто набор манипуляций, после которых испытуемая практически наверняка умирает. Говорят, выживала только каждая десятая.

– Вот чёрт…

–У вас известно про группы крови. В обряде кровь обращаемой почти полностью заменяют кровью жриц Про. Сборной,взятой у всех. Собранной заранее,причем за сутки до переливания.

Меня передёрнуло. Насколько я знаю, хранить кровь довольно сложно, а уж смешивать разные группы при переливании… вообще глупость несусветная.

– Они не просто заставили тебя выйти замуж, они собиралась тебя…

Его губы несколько раз безуспешно попытались произнести слово «убить», я видела, как он раз за разом прокручивает его в голове, но не может выговорить.

Казалось, он начал задыхаться.

Это страшная сказка, Лили. Или ты забыла?

Я вскочила.

– Я рада, что мне не придётся проходить этот неприятный обряд. Всё в порядке, я же с тобой.

Янис все еще силился выговорить страшное слово. От беспомощности и у меня в голове загудело.

Но нет… пусть паника почти полностью поглощает, стоит только представить, через что меня хотели заставить пройти жрицы и жених, которому меня доверил родной отец, но в то же время наша предыдущая, довольно легкомысленная беседа и своеобразное предложение некроманта не могут не скрасить подступающий страх. А скоро его совсем не останется, ведь Янис со мной. Я избавлюсь от страха раз и навсегда. Больше не будет слёз.

Наконец, он справился.

– Есть ещё что-то, чего я не знаю?

И снова захолодел, этакое невозмутимое подобие себя самого. Напомнить бы, каким встрёпанным и довольным он выглядел, когда мы выбирались из зарослей сегодня утром, но да ладно. Со временем сам поймёт, что я никогда не сделаю ему больно. В смысле, сознательно.

– Ещё? В общем, на всякий случай перечисляю сразу всё. Я замужем за твоим братом. Королевская семья, к которой относишься и ты, к сожалению, извини за горькую правду, собиралась меня убить. С самого начала мне дали понять, что я пустое место и что смерть моя ни для кого не станет трагедией…

– Для меня это станет больше, чем трагедией, – угрюмо вставил он.

– Спасибо. Не перебивай. Так вот, меня опоили какой-то дрянью, выдали замуж за человека, с которым мне не хотелось даже находиться в одной комнате, и после всего этого потребовали пройти какой-то неизвестный обряд. Единственное существо, по которому я скучаю в замке – голем, песочный человек, созданный некромантом. Вроде всё.

Он стиснул зубы.

– Это всё я знаю.

– Значит, больше секретов нет. А у тебя?

Янис нахмурился и шутка сама собой иссякла. Как-то вполне дозволительно шутить над самой собой, над тем, что происходило с тобой раньше, пусть даже это было страшно, но ведь теперь всё в полном порядке? Теперь уже можно зубоскалить.

Но над ним… Над его… профессией? Работой? Призванием? Чем?

– Янис… а там… по ту сторону, в мире некромантов… очень страшно?

Его глаза рассеяно заскользили по окружающей мебели.

– Ладно, не хочешь – не говори.

В общем-то, времени у нас впереди много. Я не собираюсь уходить, а он, похоже, совсем не хочет моего ухода, что не может не радовать. А ещё мы собираемся к сао, хотя и не по той причине, по которой хотела бы отправить нас туда Мила. Хотела, чтобы Янис взял да решил тянущийся десятилетиями конфликт между некрогерами и сао, как будто это раз плюнуть, потому что он такой же королевский сын, как Рондо (с последним я совершенно согласна). Да только невозможно кого-то заставить геройствовать против воли. Если Янис считает, что путь некроманта единственный ему доступный, как можно заставлять его думать иначе? Менять ориентиры? Склонять к решениям, к которым душа не лежит? Кстати, знать бы ещё своё место, вернее, место женщины в мире некромантов. Что-то подсказывает, что лучше не знать, мне не понравится. Однако ещё тот же самый голос подсказывает, что я не смогу оставить всё, как есть. У каждого есть недостатки, моя скромная персона не исключение – явно или скрытно, но однажды я стану пытаться подтолкнуть Яниса к решению вопроса окончания войны. Мне не нравится война. Мне не нравится, что я не могу с этим ничего поделать. И мне не нравится заставлять решать проблемы кого-то вместо себя. Придётся бороться со своим характером, привычкой лезть везде и всегда. Долго ли я продержусь, чтобы не доставать Яниса? Скоро ли осмелею достаточно, чтобы прощупывать почву?

Не уверена…

Впрочем, сейчас меня это всё интересует постольку-поскольку. Сейчас я слишком сильно скучаю по нему. Наверное, непросто привыкнуть к тому физическому процессу, что происходит между двумя людьми, которых тянет друг к другу со страшной силой. Непросто, а может, и невозможно.

Что уж говорить о том сопутствующем фейерверке чувств, который легко перекрывает физическую близость. Можно описать мурашки, которые бегут по твоей коже, и невозможно – чувство глубокого счастья, окутывающее, когда он тебе улыбается. Восторг от осознания, что улыбка вызвана именно твоими скромными усилиями. Готовность повторить это, сделать что угодно, лишь бы увидеть её вновь. А это уже бывает только с одним-единственным мужчиной.

– Ну что, спать? – бодро спросил Янис, радуясь, что сложные разговоры позади.

– Спать? Нет, я не смогу заснуть… без зарядки.

– Без зарядки? – неестественно удивился он.

– Именно! Прогулка на свежем воздухе была, ужин был, но без зарядки мне никак не уснуть.

– А это что такое?

– Это такой э-э-э… процесс.

– И в чём именно он заключается?

Я надула губы, но проклятый некромант продолжал делать вид, будто не понимает, о чём речь!

– Это такой процесс, в котором участвуют двое – мужчина и женщина. Он поднимает настроение, заряжает оптимизмом и вообще всячески полезен. Если заканчивается удачно!