Текст книги "Прогулка по легендам (СИ) "

Автор книги: Юлия Плагина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

       – Эм, вы не мог ли бы впустить девушку в хату, для выполнения непосредственного долга?

       – Вообще обнаглела, – совсем скуксился "начальник", – ишь, чего удумала: мы тебя впустим, уйдём на работу, а потом останемся без сбережений!

       Оскорбившись до глубины души (я что, похожа на закоренелую воровку?!..), хотела уйти, но не смогла. И не по причине неожиданно проснувшегося альтруизма, нет, просто ноги к земле приросли, и повиноваться законной хозяйке категорически отказывались.

       – Послушайте ещё раз, – повысила голос, стараясь перекрыть возмущения гнома. – Меня прислал мэтр Олден...

       – Ах, он старый шарлатан! – взвизгнул на этот раз сероглазый.

       – Почему? – хором с "начальником" поинтересовалась я (неужели и тут узнаю нечто новое про свой "страх и ужас"?..).

       – Да он же у меня девуш... хм, не важно, но в дом вы войдёте только через мой труп!

       Офонарев от последнего заявления, попыталась мыслить логически, но любые доводы разбивались о неприступные крепости, коими выступали сплочённые ряды гномов. Увещевания, мольбы, угрозы, подхалимство, слёзы, рыдания, истерика, уговоры, подкуп – ничего не действовало на маленький народец, они как заладили с самого начала, мол, ты не войдёшь и хоть тресни, так до сих пор и стояли на этом же утверждении. А время неумолимо приближало час "Х"...

       – Ладно, – выдохлась я, – давайте так, вы меня впускаете, и один из вас уходит по своим делам, а другой остаётся, так сказать, блюсти неприкосновенность частной собственности.

       Гномы неуверенно переглянулись, и, склонив свои косматые головы друг к другу, принялись о чём-то оживлённо шептаться и негромко переругиваться. По истечению четверти часа, мне, наконец, провозгласили вердикт, что их величества алмазоискатели согласны.

       Да, что вы говорите? У меня на всё про всё осталось полтора часа, а они согласны! Тьфу, вредины...

       Отперев замок, "начальник" схватил какие-то мотки верёвки и свалил на работу, а сероглазый остался наблюдать за моими действиями. Наплевав на предвзятое отношение к своей особе, на крейсерской скорости ломанула в домик, по пути прихватив пожитки. Ввалившись в тускло освещённый холл, и, уронив себе на ногу злополучное ведро, поняла, что ни за какие коврижки не успеть привести всё здесь в порядок в указанные сроки, потому что бардак тут царил офигительный.

       Небольшой холл, кухонька, лестница и спальни, расположенные на втором этаже составляли архитектуру здания. Вроде бы ничего особенного и утомительного, но начать хотя бы с того, что с потолка свисали клоки паутины, по углам мотались пыльные клочья, а на люстре преспокойно покоился чей-то полосатый носок. Пол же был устлан толстым слоем пыли и чего-то непонятного, но мало аппетитного. Кухня "радовала" глаз горами грязной посуды, которая покоилась не только на столе, раковине, плите, но и на стульях, а в холодильнике мышь повесилась с голодухи, оставив хозяевам записку, мол, они – изверги (критичный зверёк, однако!..). Лестница поражала своим более-менее чистым видом, но на этом приятные сюрпризы не кончились. На верхней площадке оказалось всего две двери, первая из которых вела в огромное помещение, заставленное кроватями с грязным постельным бельём, а вторая была замкнута на ключ к моей вящей радости.

       Я, как самоотверженная домохозяйка, засучила рукава (у меня, в отличие от Белоснежки, нет дружеских отношений с обитателями леса) и, не обращая внимания на ошалевшего гнома, принялась носиться по домику, сметая всё на своём пути. Для начала оттащила грязное бельё в прачечную и запихнула его в стиралку, крикнув сероглазому, чтобы он через сорок минут вывесил спальные наборы на улицу сушиться. Карлик надулся, словно мышь на крупу, но понятливо смолчал, лишь кивнув в знак согласия. Следующим ратным подвигом стали отдраенные полы в спальне мужиков и полное отсутствие, как паутины, так и пауков всё в том же помещении. Далее "чистая" инквизиция в моём лице, в спешном порядке пронеслась по первому этажу, сгребая весь мусор в одну большую кучу.

       – Эй, мужчина... – обратилась к гному, который сиротливо сидел на верхней ступеньке лестницы.

       – Зови меня Греттом, – предложил он, немного привставая на ноги.

       – Отлично, – обрадовалась я, – Гретт, помоги мне, пожалуйста, вынеси мусор!

       Гном удивлённо пошевелил бровями и уже открыл рот для отказа, но увидев в моих хрупких руках увесистую метёлку, резко передумал и схватился за мешок с хламом.

       – Вот спасибо большое, – искренне поблагодарила я, остервенело надраивая посуду.

       Не прошло и двух часов, как в домике стояла сверкающая чистота, постельное белье поражало своей белизной, а на плите вкусно пах грибной суп (надо будет не забыть поблагодарить тётю Марю за её внепалановые уроки кулинарии и домоуправства!..).

       – Так, вроде всё сделала, – в последний раз окинула инспекторским взглядом помещение. – Ну, всё, я пошла!

       – Удачи, – помахал на прощание осчастливленный моей фразой Гретт, и свалил в сторону кухни.

       Схватив ведро и поудобнее перехватив швабру, неспешно открыла дверь, сделала шаг и столкнулась лицом к мохнатому венику (я повернулась, чтобы прикрыть створку, а метёлка торчала у меня перед затылком, заткнутая за пояс мешковатых штанов) с Белоснежкой!

       Шуганувшись обратно в домик, налетела на ничего непонимающего Гретта.

       – Чего обратно припёрлась? – "любезно" уточнили моё быстрое возвращение в его обитель.

       – Там... там... – заклинило меня, словно сломанный проигрыватель.

       – Говори конкретней, мне некогда, – покосился он в сторону телевизора и попытался вытолкать поломойку за дверь.

       Упершись ногами в стены по бокам от двери, напрочь отказывалась сделать хотя бы шаг на улицу, а на все вопросы бедного гнома отвечала лишь одним словом "там...". Гретт пыхтел, пыжился и ругался, но ничего поделать не мог, ему оставалось лишь уповать на милость богов и ждать прихода "начальника", дабы он объяснил нерадивой уборщице на пальцах, что ей здесь категорически не рады.

       – Откройте! – в приказной форме послышался из-за двери хрустальный голосок.

       Гретт громко икнул и ни слова не говоря, отбуксировал меня к платяному шкафу, в котором гномы хранили рабочие комбинезоны, каски и кирки. Впихнув уборщицу в "домовину", он уже собрался открыть дверь, как ему пришла в голову "гениальная" мысль. Распахнув дверцу шкафа, он с сожалением констатировал, что на инструмент я никоим образом не тяну, а "моющие" принадлежности вообще не вписываются в общую картину, и больно тыкая в спину пальцем, знаками попросил перебазироваться в более подходящее укрытие.

       Пока я вспуганным тараканом металась по траектории "мойка – холодильник – шкаф – фикус", не забывая про свой инвентарь (иначе разгневанная гарпия покажется милым развлечением по сравнению с нотацией, которую прочитает наш завхоз нерадивой адептке), Гретт проявил неслыханную остроту ума. Задвинув массивную щеколду на двери, чтобы девушка не смогла без его дозволения попасть в домик и, проорав нечто, типа, Белоснежка не входи, я голый, схватил меня за шкварник и поволок в общую спальню.

       Решив, что меня захотели под шумок обесчестить, со всей дури съездила железным ведром по кубышке низкорослого мужика и попыталась дать дёру. Номер не прошёл: Гретт после близкого знакомства с ведром всего лишь крякнул, но всё так же упорно продолжал тащить упирающегося мастера чистоты наверх, поминая какого-то Горгота и ведьму-недоучку. Так как дверь уже начали планомерно выбивать, мне ничего не оставалось кроме как вскочить на ноги и ласточкой нырнуть под ближайшие три кровати, и притаиться там аки мышке.

       Снизу послышался какой-то грохот, шум бьющейся посуды и невнятное бухтение. Гретт нервно пискнув, ломанулся вниз по ступенькам, шепнув, чтобы я молчала как партизан на допросе (мог бы и не умничать, чай, сама не дура!..). Пока Гретт "строил" провинившихся, обратилась к своему проклятию и ответчику в одном листе.

       – И какого демона сюда принесло Белоснежку? – суфлёрским шепотом накинулась на бумажку, а затем глянула на наручные часы и чуть не заорала в голос. – У меня ещё целых пятнадцать минут оставалось!

       Листок виновато скукожился, но незамедлительно выдал ответ.

       "Да кто же знал, что так получится? По сведениям всё той же сороки, Белоснежку до места жительства по старой памяти подкинула Баба-Яга, а так бы ей ни в жисть не поспеть к сроку!"

       – Тьфу, да плевать каким макаром чокнутая принцесса попала сюда раньше намеченного срока. Интересно другое: как мне отсюда выбраться, и при этом остаться незамеченной?

       "Маскируйся под местность," – дала совет бумаженция.

       Ну, спасибо, друг, помог! И под что мне маскироваться... под домашние тапочки, что ли?!..

       – Где она, ГДЕ?!? – соловьём каркала Белоснежка, топая по первому этажу как слон. – Я знаю, что она здесь. У тебя два пути, Гретт, либо ты мне её сам отдаёшь, либо я вас месяц перловкой кормить буду!

       Тихонько взвыв от ужаса, поняла, что гном меня сдаст без зазрения совести (не думаю, что оголодавшая компания маленьких тружеников обрадуется комковатой каше на воде и без сахара). Мысль о том, что я ещё слишком молода, чтобы умирать загнанной птицей настойчиво билась о стенки черепной коробки.

       – Снежа, ты о чём? Здесь никого нет, – попытался внятно соврать Гретт, но голос его предательски дрогнул.

       – Так, если её нет внизу, значит она на втором этаже! Пойдём методом исключения: моя комната заперта, следовательно, девчонка там спрятаться не могла, значит, остаётся ваша спальня!

       Топот ног по скрипучей лесенке и дверь гномьей спальни с грохотом ударяется об стену. Сжавшись в компактный комочек, прижала к себе "непосильно нажитое имущество" и принялась молиться всем известным богам, как отдельным представителям божественного пантеона, так и всем, так сказать, скопом.

       Пока я закрывалась веником и ведром, Снежа тайфуном пронеслась между кроватями, по пути сдирая с них покрывала, методично обследую вверенную территорию на наличие "левых" предметов. Ничего не достигнув таким методом, девушка сообразила, что нужно заглянуть под кровати и уже начала опускаться на корточки (у меня сердце в пятки сигануло, ведь всем известно о жуткой ревнивости Белоснежки), но тут, наконец, отмер Гретт.

       – Снежа, – бухнулся гном перед ней на колени, тем самым закрывая обзор и давая мне возможность смотаться, – я тебя люблю! – судя по звукам, далее последовал поцелуй.

       Тридцатисекундной паузы, а затем и смачного звука пощёчины мне вполне хватило для того, чтобы скатиться на первый этаж и залечь между диваном и пыльной портьерой. При своём экстремальном спуске я громыхала костями при соприкосновении с ведром так, что даже мёртвый услышал бы, поэтому нет ничего удивительного в том, что вслед за мной принеслась и Белоснежка.

       Уткнувшись носом в довольно пыльный палас, пыталась продумать наиболее короткий путь до входной двери. И вот вроде бы уже и план готов, и даже нос из-за шторки высунула, но меня жестоко обломали: Снежа ломанулась к двери, и с удовольствием констатировала, что она заперта на задвижку, поэтому "этой лохудре" деваться некуда (всё это было сказано вслух и сопровождалось злодейским хохотом). Пришлось в спешном порядке озадачиться вопросом, как тогда сюда попала сама Белоснежка. Над данной неразрешимой задачей не пришлось долго ломать голову, на все вопросы ответил Гретт.

       Пока я молча рвала на себе волосы и билась головой об стену, гном тихонечко подошёл к месту "лёжки" и сочувственно наблюдал за моими мытарствами.

       – Эй, ты же нам тут дырку пробьёшь, а ну, прекрати немедленно! – злобно прошептал он, когда Снежа отошла на безопасное расстояние.

       – Не могу, вдруг так какую умную мысль выбью, – сопротивлялась я, в очередной раз прикладываясь к стене. – Ай, больно! Вот скажи мне... – тут пришлось ненадолго замолчать, потому что Белоснежка подошла на метр ближе и теперь с подозрением косилась на гнома, который разговаривал сам с собой. – Каким образом ваша дамочка попала сюда, если дверь закрыта изнутри? – продолжила моя неугомонная светлость, после того, как девушка убедилась, что гном не вынес её отказа и помутился рассудком.

       – Через окно на кухне, – последовал лаконичный ответ.

       Точно! И как я могла забыть про огромное двустворчатое окно на пищеблоке?..

       – Отвлеки её, – жалобно прохныкала я.

       – Как? – аж подпрыгнул от удивления гном.

       – Меня это не волнует, – прошипела, стараясь сгрести все помывочный причиндалы в кучу. – Делай, что тебе велено или она нас найдёт, и тогда будет плохо всем!

       Гном пару минут мысленно прикидывал все "За" и "Против". Придя к неутешительным выводам, выскочил на середину комнаты и принялся горланить какую-то серенаду на своём языке (звуки при этом получались сравнимые с ударами молотка по листу железа). Снежа нервно вздрогнула, и понеслась наверх (скорее всего за берушами), а я же, воспользовавшись удобным моментом, колбаской метнулась к раскрытому окошку, всё так же громыхая ведром.

       – СТОЯТЬ! – понеслось сзади, когда я уже практически перевалилась через подоконник.

       – Снежа, не бей её, – взвизгнул гном, а я же, подгоняемая страхом, резвенько припустила в лес, надеясь, что Белоснежке не стукнет моча в голову броситься за "любовницей" семи гномов вдогонку.

       Но нет, слава всем и вся, Снежа осталась чинить неминуемую расправу над бедным Греттом, а я же вспуганным зайцем понеслась в Академию.

       Ыыыыы... не хочу смотреть в листок, он мне приносит одни неприятности! И к тому же, я уже демон знает, сколько выполнила, а страничка ещё даже на половину не исписана! Но, как известно, бедную адептку никто не спрашивал, поэтому пришлось скрепя сердце, разворачивать цидульку.

       "4. Курс четвертый, конец седьмого семестра, четверг. Разнесённый тренировочный полигон для вызова и упокоения нежити. Выплата долга: покормить найкиудо черепашек".

       Эй, а куда же делся третий курс?..

       "Ну, здрассти, адепты же проходили практику, поэтому Стефании Зайкиной целый год не было в Академии. Даже если адептка Зайкина что-то и натворила, то нам не присылали жалобы и другие сентенции по этому поводу," – мигнула надпись на листке.

       Ах да, практика... Хорошее время было, никаких тебе ни правил, ни ограничений, ни уж тем более надзирателей, по причине отсутствия последних в силу моей природной доброты и самоотверженности.

       Как это ни странно, но адептку Зайкину отправили на практику не абы куда, а в королевский дворец, в услужение самому наследному принцу (у него там какие-то мелкие трения были с местным водяным). Прибыв по месту назначения, быстренько разобралась со всеми проблемами и отчалила на местный пруд купаться, загорать и отдыхать. Дунхельгу не понравилось, что его временная рабыня смоталась без него на природу, поэтому он поднял всемирный плач, и меня в спешном порядке, в чём была (то есть, в купальнике), доставили на поклон к королю.

       Слово за слово, мы поругались с монаршим папашей, но потом нашли компромиссное решение: адептку отправляют обратно в Академию, и сопровождают свои действия запиской, что, мол, не нуждаемся в услугах данного Стража и никаких претензий не имеем, а я же мило беседую с Дунхельгом и обещаю ему в скором времени увлекательные приключения в сопредельном княжестве с дочкой тамошнего князя. Сказано – сделано; и вот Стефания Зайкина снова оказалась в стенах родной Академии СМП. Но на этом моя практика не закончилась, а, как оказалось, только началась...

       Мэтр Олден долго отчитывал адептку за несдержанность (кто же знал, что король накропает полный текст нашей с ним беседы, не погнушась даже сделать примечания?..), но потом плюнул и отправил на трёхдневный отдых, отказавшись что-либо говорить по поводу дальнейшей практики. Через сутки в Академии поднялась суматоха (тараканов травили, бедные животинки) и меня в спешном порядке отправили по первой из попавшихся заявок. Вот так я впервые и посетила империю тёмных эльфов с "поэтическим" названием Дандырдах. Теперь представьте себе степень моего изумления, когда я воочию узрела хмурого и местами помятого Арда, стоящего позади местного монарха.

       С Лексардом мы учились уже как три года, но никто даже словом не обмолвился, что этот проходимец дальний родственник тамошнего император Кузодира Второго! Но, как ни странно, Кузадир оказался хорошим мужиком с искромётным "чувством юмора", и когда мы с Ардом в очередной раз разругались из-за какой-то мелочи, он нас с милой улыбкой отправил на курсы молодых бойцов, то есть, две недели на сухпайке на приграничной территории между Дандырдахом и Свободными Землями, которые оккупировала разнокалиберная нечисть.

       Приспешники тёмных сил с удовольствием испытывали двух Стражей на прочность, а наши нервы на сохранность, но посовещавшись, мы с Ардом заключили временный мир, и сплочённой командой противостояли местным монстрам. Через пару дней двух новоявленных бойцов уже ничего не удивляло, не пугало и не волновало, а так же мы стали хорошими друзьями и попутно научились работать в паре (поэтому, если по заявке требуется несколько Стражей, то чаще всего отправляют меня и дроу). Когда мы уезжали обратно в замок, то клятвенно пообещали живоглотикам навестить их ещё раз и привести не только гостинцы, но и огромное количество сплетен из столицы.

       В империи тёмных эльфов я провела восемь месяцев и три дня, и по истечению этого срока замок, а так же и все его обитатели не просто мечтали, когда же умотают два неугомонных Стража, они также неистово молились на мэтра Олдена за его долготерпение и всепрощающую любовь ко своим адептам. Но, как известно, вечным ничего не бывает и ранним весенним утром мы всё-таки освободили гостевые комнаты и отправились обратно в Академию, совершенствовать рабочие навыки будущих Префектов!

       Эх, хорошее всё-таки было время!.. Но что-то я расслабилась, а мне ещё нужно покормить черепах, чтобы получить следующее задание, а потом ещё одно и ещё... Блин, я же до посинения буду эти чёртовы "штрафы" выплачивать!..

       "Стефания, поторопитесь, время кормёжки пришло. Найкиудо черепашек вы сможете найти в пруду, что расположен во внутреннем дворике Академии. У меня к вам большая просьба," – после секундного раздумья вывел листок, – "загляните на кухню и возьмите у повара молочную смесь и куски сырой говядины".

       – И что мне с этим делать? – возмутилась я, покорно выходя из комнаты и направляясь в сторону поварских угодий.

       "Кормить черепашек," – лаконично последовало в ответ, а я же чуть не схомякала от злости бумажку.

       – Мэтр Олден, я, конечно, всё понимаю, но мы ещё не проходили никаких найкиудо черепашек, поэтому не могли бы вы просветить, кто они такие? – чувствую себя полной дурой с явными отклонениями в психике, но, что поделаешь?

       "Извините, адептка Зайкина, я немного забылся," – покаянно начала написание лекции бумажка. – "Найкиудо черепашки – это особый подвид морских черепах, у которых ярко выражены атрибуты профессиональных хищников, а именно клыки, когти, шипы и обострённый нюх на кровь. Живут эти черепашки преимущественно в открытом море, но могут также прижиться и в неволе, например, как в пруду Академии. Различают крупных и гигантских черепах различной расцветки. Кормить их полагается один раз в сутки, желательно вечером; гигантов – молочной смесью из бутылочки, а крупных особей – мясом. Всё понятно?"

       – Нет, где я возьму бутылочку? – решила начать с безобидных вопросов, которые не приведут к истерике.

       "Бутылочку вам выдадут на кухне вместе с несколькими полотенцами," – мне бы его спокойствие.

       – А махровые тряпки-то зачем? – икнула от шока, распугав стайку первокурсниц, караулящих молоденького ифрита возле дверей его комнаты.

       "Для того чтобы накормить черепашку, вам придётся её сначала вытащить из воды, обтереть полотенчиком, а уж потом и запихивать в рот либо детскую бутылочку, либо кусок говядины. Нет, если хотите, то можете прижимать к себе их мокрыми, но это не самые приятные ощущения, уж поверьте мне на слово!" – просветила надпись, а я же уже практически ударилась в панику.

       Отлично, придётся кормить каких-то переростков, которые с удовольствием полакомятся мяском, а может и моими конечностями. Мэтр Олден что, совсем сбрендил, раз вздумал ещё "зелёную" адептку отправлять к черепахам-хищникам? Может, стоит отказаться, мотивируя свои действия... ну... эээ...

       – Девушка, вы за кормом для найкиудо черепашек? – потряс меня за плечо кругленький повар в белом колпаке и цветном переднике.

       Утвердительно кивнув, получила на руки четыре пушистых голубых полотенца, бутылочку, три литра молочной смеси в кастрюльке и кило мелконарубленного мяса. Сгибаясь под тяжестью подноса, медленно выплыла через задний ход во внутренний двор, и неспешно двинулась в сторону пруда, вокруг которого росли плакучие ивы и стояли три берёзки. Приземлившись на песчаный берег, с запозданием сообразила, что ни сном, ни духом не знаю каким образом привлечь внимание черепашек-трагладитов. Но не успела я дотронуться до всезнающего листка, как на берег повалила толпа голубо-зелёных и оранжево-серых черепах.

       Супер, они уже надресированны! Мама, мне страшно!.. Так Стефа, успокойся, падать в обморок и бегать по берегу с воплями, мы будем позже, а сейчас хватаем первую обладательницу панциря и начинаем кормить.

       Сцапав черепаху, размеры которой соответствовали пропорциям упитанной болонки, обмотала её полотенцем и ткнула в рот кусок мяса. Черепашка недовольно скривилась, но челюсти не разжимала, как бы я ни старалась.

       Ладно, дубль два!..

       Поднеся к её моське бутылочку с молочной смесью, с восторгом констатировала, что она с удовольствием ест! Ага, значит это гигантская черепаха, а вон те, напоминающие по конституции полугодовалых котят, являются крупными особями данного вида млекопитающих или кто они там.

       К моей несказанной радости процесс кормления занял не очень много времени, от силы минут сорок. Черепашки уже были приучены к людям и к такому способу пропитания, поэтому споро шевелили челюстями при виде знакомой еды. Моя же задача так вообще сводилась к минимуму: засунуть в рот полагающийся ужин, так как черепахи чуть ли в очередь не вставали и спокойно копошились в брошенном на песок полотенце.

       В общем, через час я уже снова сидела у себя в комнате и хмуро пялилась на пустой листок, медленно соображая чего ему надо (черепах покормила, пустую посуду сдала на кухню, а полотенца оттащила в прачечную), а эта макулатура ещё и выпендривается!

       "Я не выпендриваюсь, а думаю!" – возмущенно мигнула надпись, а я смущённо покраснела. – "5. Пятый курс, девятый семестр, вторник. Гулянье в "Весёлом мельнике" перед выполнением первого индивидуального задания. Выплата долга: провести аутотренинг у Неупокоенного".

       – Что? Не верю... – обалдело уставилась на бумажку.

       Перечитав ещё раз написанное, с радостным визгом принялась кружиться по комнате, мурлыкая под нос какую-то песенку. Неупокоенный – это наше домашнее (читай: замковое) привидение, которое было призвано из загробного мира каким-то невменяемым магом, но умудрилось сбежать от него и вот уже около пятиста лет пугает первокурсников Академии Скорой Магической Помощи. Всё в нём хорошо: добрый, приветливый, учтивый, общительный, весёлый, кандалами по коридорам не гремит, вместе с волками на луну не воет, но и в бочке с мёдом присутствует и ложка дёгтя. Неупокоенный страшно ранимый и чуть только на него не так посмотрели, как он тут же впадает в депрессию и начинает доставать преподавателей по любому поводу причитаниями и трубным сморканием в носовой платочек. Интересно, что на этот раз произошло?

       "На него нечаянно второкурсница Мария Дождь уронила ведро", – снабдила листовка нужной информацией.

       – Всего-то? – весело уточнила я, предвкушая веселье.

       "А что, бывало хуже?" – проявила заинтересованность макулатура.

       – Ну, конечно, – с удобством пристроила свою драгоценную на постели, – недели три назад четверокурсники немного напортачили с реактивами и, нанюхавшись какого-то странного тумана, возомнили себя крутыми некромантами и открыли сезон охоты на Неупокоенного. Понятное дело привидение восприняло этот фарс как личное оскорбление и решило злостно отомстить обидчикам. Чего уж он только не делал: и летал над ними, страшно грозясь всеми карами небесными, и своими праздничными кандалами их по голове лупил и проклинать пытался, но всё без толку – адептам было на всё насра... чхать, – в последний момент исправила окончание слова, сообразив с кем веду беседу.

       "И?" – заинтересованности было выше крыши.

       – А что "и"? Адепты проспались и на следующее утро пошли просить прощения у обруганного Неупокоенного, на что тот долго сопротивлялся, но после бутылки эфемерного настоя дал добро на воссоединение их дружбы.

       "Так вот почему он приставал к Эдите Марковне!" – осенило писанину. – "Стефания, мне нужны имена и фамилии этих адептов... Я им лично выскажу благодарность от всего преподавательского состава, так мы ещё ни разу не веселились!"

       – Ой, так я и не знаю поимённо участников, – принялась мести хвостом, стараясь не выдать друзей. – Вы лучше внеплановый выходной у четверокурсников сделайте, а они уж поймут, откуда ветер дует!

       "Да, наверное, так и сделаю, спасибо за информацию!", – вежливо просветили меня, и все надписи снова исчезли.

       Пожав плечами, полезла в шкаф, где под грудой непонятного хлама была припрятана бутылочка с эфемерным настоем. Вытащив пузатую тару и схватив листок, выскочила из комнаты в самом распрекрасном настроении, какое только может быть у уставшей адептки Академии.

       Если честно, даже не задумывалась где искать Неупокоенного, ноги сами привели в нужное место – центральная башня левого крыла любимой Академии. Поднявшись по многокилометровым лестницам, услышала слабые звуки, больше всего смахивающие на жалобные возгласы великомученников. Вырулив на верхнюю площадку, узрела своё любимое привидение, которое зависло под потолком и жаловалось на жизнь летучей мыши, висящей на балке и нервно дёргающей левым глазом.

       – ... и оно кааак бахнет, а я кааак рухну, а они кааак засмеются...

       – Неупокоенный, хватит мышке на уши приседать, спускайся сюда, пить будем! – вклинилась я в возмущённо-жалобное бухтение привидения.

       – Не хочу!

       – Чего так? – удивилась алкогольному отказу привидения.

       – Пить вредно: разрушается печёнка, головной мозг, портятся зубы и...

       – Ты что, с Павликом пообщался? – неучтиво перебила Неупокоенного, попутно наливая ему эфемерную настойку в рюмку, а для себя открывая бутылочку лимонада.

       – Нет, от некромантов слышал, – покаялся нестандартный полтергейст, подлетая ближе.

       – Тогда у меня есть хорошая новость: ты мёртв, поэтому тебе ничего не грозит из выше перечисленного, следовательно, – тут я стукнулась бутылкой о рюмку и продолжила дальше, – выпьем за твоё хорошее настроение.

       Неупокоенный недоверчиво покосился на меня, но потом всё-таки нагнулся и понюхал (примерно тоже самое, что и выпил, так как настойка образовывала не жидкость, а туман) свою стопку.

       – Эх, хорошо пошла! – через пару минут возвестил он. – Наливай!

       В течение следующих двух часов мне пришлось выслушать три раза историю с треклятым ведром и адепткой Дождь, восемь раз посочувствовать привидению с его нелегкой жизнью и раз ...цать уверить его, что "Неупокоенного все любят, ценят и уважают". На исходе третьего часа, когда у адептки Зайкиной уже в глазах плескался лимонад, а Неупокоянный еле-еле висел в воздухе, мы подобрались к интересующей меня теме.

       – Неупокоенный, ты чего так зверски кинулся на штурм преподавательских мозгов?

       – Дык...ик!.. на меня... ик!.. ведро того... ик!.. этого, – невнятно буркнул он, а я поняла, что клиент дошёл до нужной компетенции.

       – Что "того, сего, этого"? – злобно накинулась на окосевшего мужика. – Между прочим, благодаря тебе мне разнос устроили!

       – Стефочка, девочка моя, прости старика... – начал он пьяно завывать, а потом на удивление трезвым голосом уточнил. – А чего они к тебе-то привязались?

       – Ну, как же, ты их уже капитально до ручки довёл, но они ничего не могут с тобой сделать, а надо же восстановить поруганную честь и возместить моральные убытки, поэтому и орут на бедных, ни в чём не повинных адептов! – патетически гаркнула я, в упор смотря на присмиревшее привидение.

       – Но ведь меня ведром... – попытался защищаться призрак, хотя не очень-то уверенно это делал.

       – И что? Попсиховал два дня и будет, ты же так всех друзей подставляешь! – эх, может, надо было идти в психологи? Вон как хорошо внушения получаются...

       – Два дня... а не мало?! – возмущённо гаркнул Неупокоенный.

       – В самый раз! Ну, посуди сам: первый день – основательно достаёшь обидчика, всю первую половину второго дня рассказываешь о своей несправедливой судьбине преподам, а в послеобеденное время этих же суток посвящаешь всю Академию в то, что Мария Дождь плохая девочка с дырявыми руками, – спокойно растолковывала пьяному призраку.

       Пару минут посидев молча и допив последнюю рюмку эфемерной настойки, Неупокоенный был вынужден согласиться с тем, что я всё-таки права и ему нужно менять своё поведение, если он хочет так же хорошо общаться с адептами и строить совместные козни Эдите Марковне. Чему я несказанно обрадовалась, потому что спать хотелось до рези в глазах, а полуночные бдения, присовокупленные к успокаиваниям домашнего призрака, не радовали.

       – Вот всегда так, – провожая меня до комнаты, улыбался Неупокоенный, – только захочется побыть одному и пожалеть себя любимого, как появится некто и обломает всю «малину»!

       – А ты разве против был? – устало спросила я, ощущая с одной стороны усталость, а с другой небывалую гордость.

       – Нет, иначе я бы был злым, страшным и кровожадным, а в таких не влюбляются! – рассмеялся он, припомнив втюханную в него по самые жабры русалку.

       Хихикнув, пожелала призрачному другу сладких снов и скрылась за дверью своей комнаты, прекрасно осознавая, что мне сегодня выспаться не удастся, так как я ещё даже первый лист не закончила с наказаниями.