Текст книги "Танцующая со Смертью 2. Лабиринт надежды"

Автор книги: Юлия Сотникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– И что теперь? – выпрямившись, я внимательно посмотрела на встревоженных мужчин.

– Об этом будем думать потом, – Грейгор успокаивающе заглянул мне в глаза. – Все будет хорошо, девочка, сейчас самое главное – увезти тебя в надежное место и обеспечить твою безопасность.

– Наше посольство – одно из самых защищенных мест на вашей территории, под нашим наблюдением ты будешь в полной безопасности. – Дантариэль говорил так уверенно, словно все уже было решено заранее.

– Подождите-ка, – спрыгнув со стола, я упрямо поджала губы, – я вообще не собираюсь никуда ехать! Мой дом находится под не менее надежной защитой, завязанной лишь на мне одной, так что нет смысла…

– Ты здесь не останешься! – глаза принца потемнели от гнева. – Это слишком далеко от нас и в случае опасности никто не сможет тебе помочь, расположиться же у тебя нам не позволяют размеры самого дома. Мы здесь просто не поместимся. Поэтому, лиарни, – его голос угрожающе понизился, – хоть раз в жизни постарайся не спорить и сделай так, как тебе говорят.

– Послушай его, Рианоэль, – даже Вейн подался вперед и мягко попытался меня убедить, – мне самому не по душе мысль, что ты будешь так далеко от дома, но, как я уже говорил, твоя безопасность для меня превыше всего.

На какое-то время в комнате повисла напряженная тишина, все ждали моего ответа. Я же всеми силами пыталась придумать выход, но безуспешно. Проклятье, да я с ума сойду, если все время буду находиться рядом с толпой Дарракши-Лан, помешанной на моей безопасности! Про Лиру и говорить было нечего. К тому же оставались занятия в академии, одно из которых я уже пропустила, и за что придется держать ответ перед учениками. А ведь это выход!

– Я не поеду в посольство, – мой тон не давал даже надежды меня переубедить. Кухня наполнилась яростными криками вперемешку с отборной руганью на нескольких языках. Сразу стало слышно, как меня любили. – Но, – я повысила голос, заставив их успокоиться, – не останусь и здесь. Вы должны понять, что куда бы я ни пошла, со мной будут Крил и Лира, а маленькой девочке не место в посольстве. Единственное подходящее решение – академия. Во-первых, там со мной всегда будут Вейн с наставником и Крил, во-вторых, Лире не будет скучно, в младших классах есть ее ровесники, а в-третьих, от всего этого не пострадает моя работа.

– Мне это не нравится! – Дан впился угрожающим взглядом в довольно заулыбавшегося целителя.

– А по мне, так это просто замечательная идея, – Вейн едва не урчал от удовольствия.

– Защита академии действительно не уступает вашей, так что Эль права, – Грейгор решительно посмотрел на хмурившихся Дарракши-Лан. – Мы сумеем ее защитить.

– Не стоит обольщаться, Чувствующий, – если бы взглядом можно было убить, глава гильдии целителей давно лежал бы бездыханным, – если Эль остается в академии, то там же располагаемся и мы.

– Но есть правила…

– Или так, или она идет со мной!

– А мое мнение кого-нибудь интересует? – я уперла руки в бока и раздраженно посмотрела на сцепившихся мужчин.

– Еще как интересует, и ты мне его обязательно выскажешь, но чуть позже и наедине, – голос Дантариэля звучал обманчиво мягко. – И учти, лиарни, что мое терпение на исходе: или твой наставник соглашается принять нас в академии, или я переброшу тебя через плечо и силой привезу в посольство.

– Э… Грейгор? – отвернувшись от принца, понимая, что его слова не были пустой угрозой, я подошла к Чувствующему. – Делай, что хочешь, но либо я отсиживаюсь в академии, причем на условиях, которые поставил Дан, либо остаюсь здесь и выставляю вас за порог. В последнем случае меня достать вы не сможете, равно, как и пройти во двор, тебя, кстати, я тоже включу в круг нежелательных лиц. О том, что выставить вас отсюда, благодаря защите, мне удастся без проблем, тебе тоже известно, так что выбирай, а я пока пойду собирать вещи.

Развернувшись, я отправилась прочь с кухни, успев услышать обреченный вздох наставника со словами: "Они друг друга стоят!". Вполне возможно.

Взволнованно носясь по комнате и укладывая вещи дочери в дорожную сумку, я с беспокойством думала о возможном убийце. Чего он хотел добиться, устроив столь живописную смерть известной Чувствующей на глазах у толпы, прямо в праздник Мира? Мести, раздора, восстания, разрыва договора… Любой из перечисленных результатов подошел бы, осталось лишь выбрать. Меня интересовало другое – что за силу он использовал и почему Дарракши-Лан не смогли пробраться внутрь? И кстати, что немаловажно, как удалось выжить Ниссе?

– Готова? – раздавшийся у дверей голос Дантариэля заставил меня подпрыгнуть на месте. – Прости, не хотел тебя пугать.

– Ничего страшного, – я поспешно отвернулась и заставила себя вновь заняться сборами, всем телом ощутив медленные шаги мужчины, раздававшиеся с каждой секундой все ближе.

– Значит, ты все-таки решила вопрос об убежище в пользу академии?

– Да, – почувствовав, как его дыхание легко коснулось моей шеи, я резко втянула в себя воздух.

– И мне не удастся тебя переубедить? – его руки дразнящее обвились вокруг моей талии и притянули к себе.

– Дан… – голос звучал на удивление хрипло. Резко дернувшись, я решительно вырвалась из его объятий и, отбежав в сторону, выставила перед собой руки с поднятыми к нему ладонями, не позволив приблизиться. – Не подходи.

– Ты меня боишься? – Дантариэль внезапно побледнел, и я поняла, что мужчина вспомнил, как всего однажды применил при мне свою истинную силу, направленную на другого Дарракши-Лан. Да, тогда я действительно была просто в ужасе, и некоторое время шарахалась от любого представителя нечисти. Видимо он об этом так и не забыл.

– Нет, Дан, я тебя не боюсь, – я вздохнула и опустила руки. – Ты никогда не причинишь мне вреда, и я это прекрасно знаю. Но пойми, что слишком многое изменилось за последние годы, я сама стала другой и не хочу возвращаться назад.

– И что это значит? – взгляд Пьющего Жизнь стал холоден.

– Я хочу, чтобы ты ушел. Навсегда.

– Нет.

– Но почему?! Мы все равно не сможем быть вместе, разве ты не понимаешь? Слишком многое изменилось. Я… Проклятье, Дан, да тебя не было целых три года! И ты думаешь… – поняв, что снова позволила эмоциям взять вверх, я резко замолчала и отвернулась к окну, чувствуя напряжение, исходившее от мужчины. – Это уже неважно, у меня теперь другая жизнь, и тебе в ней места нет.

– Ошибаешься, лиарни, – от его мягкого, едва ли не урчащего голоса с решительными нотками, у меня по телу прошла легкая дрожь, – ты моя, всегда была и будешь только моей. Помни об этом, Рианоэль.

– Нет.

– Позже, – он устало вздохнул, – мы поговорим об этом позже, сейчас не время и не место. Отправляемся через два часа, постарайся к этому моменту полностью подготовить все, что нужно для себя и ребенка.

Он ушел, а я какое-то время стояла, не шевелясь, и очнулась, лишь когда услышала во дворе радостный крик дочери, приветствовавшей Грейгора. Все вдруг стало таким запутанным, сложным, и я не была уверена, что мне хватит сил со всем этим справиться. Но я должна была. Ради Лиры, ради Крила и ради себя. Завязав сумку дочери, я нахмурилась и решительно дернула головой. Сейчас самым главным было разобраться с нападением, а что касается Дарракши-Лан, то даже наставнику никогда не удавалось разыскать меня в огромном здании академии, где я знала каждый камень, поэтому не пересекаться с Дантариэлем будет не слишком сложной задачей. Да, все будет в порядке. По крайней мере, я на это надеялась.

Глава 3

– Нет, всё дело в стойке… Да, вот так… Нападай!… Молодец… Ну… Нет, держи удар! Аккуратней!… Проклятье!

Яростно зашипев, я сжала в кулак порезанную ладонь и почувствовала, как по запястью стекали небольшие струйки крови. И зачем я только влезла? Подумаешь, осталась бы эта дуреха без пальцев, ничего страшного.

– Простите, – побледнев от ужаса, виновница происшествия не отрывала взгляда от моей руки. – Я не хотела!

– Конечно не хотела, – благодарно улыбнувшись одному из учеников, поспешно протянувшему мне бинт, я быстро перевязала рану и вновь посмотрела на убивавшуюся девушку. – Меллиса, всё в порядке, это всего лишь царапина, от таких не умирают.

Ученица побледнела еще больше, и я мысленно выругалась, делая заметку на будущее иногда следить за тем, что говорю.

– Меллиса, девочка, успокойся. Ты, в конце концов, целительница, вид крови не должен лишать тебя самоконтроля!

– Вы правы, госпожа, – девушка понемногу приходила в себя. – Могу я чем-нибудь помочь?

– Можешь, – я ободряюще улыбнулась. – В следующий раз научись лучше парировать удары.

– Я постараюсь, – поклонившись, Меллиса выпрямилась и виновато опустила глаза.

– Вот и разобрались! Итак…

Не успела я договорить, как двери зала боевой подготовки распахнулись, и в комнату ворвались двое ненормальных с горевшими яростью глазами и мечами наголо. Ученики ударили разом, поставив мощнейшее защитное поле вокруг нас и безжалостно отбросив противников на стену. Молодцы, мои труды не прошли даром!

– Госпожа Рианоэль, всё под контролем! – меня окружили живым кольцом. Интересно, кто кого должен был защищать, найрины учеников или наоборот? У нас, кажется, второй случай…

– Так, пропустите меня немедленно! – я решительно отпихнула в сторону отчаянно упиравшегося парня и вышла вперед. – И что здесь происходит? – мой ласковый тон, не предвещавший ничего хорошего, кажется, произвел неизгладимое впечатление на неуверенно поднимавшихся с пола мужчин. Ну конечно, а кого еще я ожидала увидеть? Видимо, в моих глазах отразилось что-то кровожадное, так как, вздрогнув, Шилинэр с оборотнем медленно отступили назад, не спуская с меня затравленного взгляда. – Я спрашиваю, какого лешего вы ворвались ко мне на урок, да еще и с оружием в руках?

– Ну… Эль, не злись, мы просто… – замялся Шин и требовательно посмотрел на моего брата.

– Я почувствовал, как тебя ранили, – Крил виновато опустил взгляд.

– И решил добить? – я выразительно указала на меч.

– Извини, Эль, – Шин подтолкнул друга к выходу, – похоже, мы сваляли дурака.

– Это уж точно! – я сложила руки на груди. – И почему Вейн вас не остановил?

– У него занятия…

– Госпожа Рианоэль! – всеобщее внимание привлек новый вопль, донесшийся из коридора, и в зал вошла, заламывая руки, невысокая пухлая женщина, всем своим видом выражавшая праведное негодование. – Эта девочка, Мирная, она… Она…

– Ну? – я устало вздохнула и обреченно посмотрела на целительницу. – Так что сделала моя дочь?

– Она отравила ученицу младшего класса!

А вот это уже было интересно. Мельком взглянув на брата, я поняла, что он точно также не понимал происходящего, и решила уточнить.

– Простите, найрин, Вы сказали, отравила? Девочка мертва?

– О, боги, конечно же, нет! – женщина оторопело уставилась на меня, будто не понимая, как я вообще могла такое предположить. – Но она… изменилась.

– В каком смысле? – почувствовав невероятное облегчение, что жизни ученицы ничего не угрожало, я заинтересовалась подробностями.

– Бедняжка Элен вся сплошь от головы до ног покрылась синими пятнами! А ее волосы?! Ее прекрасные длинные волосы цвета заката! Вы хоть представляете, что с ними стало?! – она заметалась по залу, гневно размахивая руками.

– Думаю, Вы мне сейчас об этом расскажете, разве не так? Только позвольте, я отпущу учеников по домам, не думаю, что им пристало видеть Вас в таком состоянии, – не обратив внимания на убийственный взгляд целительницы, я обернулась к явно разочарованным ребятам. – Завтра после обеда жду вас всех на урок, а сейчас можете идти. И кстати, – я гордо улыбнулась, – вы поставили отличную защиту, даже я не сделала бы лучше.

Подождав, пока в комнате остались лишь четверо: я, Крил, Дарракши-Лан и найрин, я решительно повернулась к женщине и смерила ее непроницаемым взглядом.

– А теперь прошу Вас нормально объяснить, что произошло в младших классах, – видя, что она открыла рот для очередного крика, я предупреждающе выставила руку. – Насколько я Вас поняла, моя дочь, причем, заметьте, Мирная, которой еще не исполнилось и девяти лет, отравила Чувствующую, вызвав непонятную реакцию в ее организме, так?

– Так, – целительница гневно поджала губы: видимо, раньше никто не смел ее перебивать.

– Значит, Вы утверждаете, что Ваша ученица с риском для собственного здоровья не смогла определить основные составляющие некого зелья? – я удивленно вскинула брови. – Но ведь это, осмелюсь сказать, может сделать любой Чувствующий младшего класса даже с завязанными глазами, или я ошибаюсь?

– Нет, но… – она стушевалась.

– В таком случае, позвольте узнать, в чем конкретно обвиняется моя дочь? Возможно, она силой заставила ту девочку выпить зелье?

– Нет, но…

– Раз так, – я намеренно перебила побагровевшую от злости целительницу, – то я не понимаю, на каком основании Вы выносите свои обвинения.

– Это возмутительно! – ее "прорвало". – Да как Вы можете такое говорить? Теперь ясно в кого пошла эта мерзавка! А мы то…

– Вы забываетесь, найрин.

Я задохнулась от неописуемой ярости, всполохом силы отразившейся в мгновенно почерневших глазах. Огромный зал буквально пропитался исходившим от меня напряжением. Да как она посмела назвать Лирицу "мерзавкой"?!

– Эль? – медленно приблизившись, Крил сжал мое плечо и заставил успокоиться.

– Спасибо, – я даже не посмотрела на брата, впившись взглядом в побледневшую Чувствующую. – Советую Вам впредь держать язык за зубами, особенно, когда высказываетесь в адрес моей дочери, найрин. Не следует забывать о том, с кем говорите.

– П-простите, госпожа Рианоэль, – слегка запинаясь, пролепетала женщина и склонилась в глубоком поклоне. – Не знаю, что на меня нашло…

– Думаю, будем считать ситуацию исчерпанной, – мой голос был холоден, как лед. – Я сама осмотрю пострадавшего ребенка и поговорю с Лирой.

– Да, конечно, – Чувствующая затравленно оглянулась на дверь, явно желая поскорее оказаться снаружи.

– У Вас ко мне есть еще какие-либо дела? – я окинула ее высокомерным взглядом.

– Нет, больше ничего, еще раз прошу меня извинить, – целительница буквально вылетела в коридор, а я смогла перевести дух.

– Да… – протянул изумленный Шин. – Знаешь, никогда не думал, что скажу подобное, но ты просто рождена, чтобы править!

– Вот и не говорил бы, – устало вздохнув, я запустила руки в распущенные волосы и постаралась успокоиться. – О, боги, ну в чем я перед вами провинилась?

– Ладно тебе, Эль, всё же в порядке, – Крил попытался меня приободрить.

– В порядке? – горько рассмеявшись, я гневно посмотрела на стоявших передо мной мужчин. – Сначала меня ранит собственная ученица, потом срывают урок и делают из него балаган, а вдобавок я узнаю, что Лира довела какого-то ребенка до больничного крыла, и выслушиваю гневные комментарии в адрес дочери от сумасшедшей истерички! Это, по-твоему, "в порядке"?

– Ну… – Шин сделал вид, что задумался. – Ты права, без истерички было бы явно лучше.

– Идиот, – я обреченно покачала головой и не смогла сдержать улыбки. – Как ты можешь так несерьезно ко всему относиться?

– А кто сказал, что я несерьезен? – Дарракши-Лан удивленно округлил глаза. – Я даже, например, собираюсь навестить жертву нашей маленькой негодницы.

– Ты прав, – бросив на него благодарный взгляд, я направилась к дверям. – А знаете, что меня беспокоит больше всего? – я остановилась и подождала их. – Это всего лишь наш первый день в академии.

Вдоволь насладившись выражением ужаса на лицах мужчин, я усмехнулась, вышла из зала и направилась в дальнюю часть здания, где располагалось больничное крыло. Интересно, что это нашло на Лиру? Чем ей могла так досадить Чувствующая, что уже на первый день знакомства Лирица решилась на столь крайние меры? В том, что ко всей этой истории моя дочь приложила свою маленькую ручку, я не сомневалась – слишком хорошо знала ее характер. А еще мне было известно, что просто так малышка никому зла не причинила бы, и значит, ее на это спровоцировали.

Войдя в длинное светлое помещение и указав идущим рядом со мной мужчинам на единственную занятую кровать, я подошла к дежурившей целительнице и, представившись, спросила про состояние девочки.

– Ой, да всё с ней в порядке, – молодая девушка, моя ровесница, неодобрительно посмотрела на громко всхлипывавшую Чувствующую. – Подумаешь, выпила настойки злотоцвета, с кем ни бывало! Через два часа само все пройдет.

– Понятно, – я улыбнулась, припомнив коварный корешок, обольщавший наивных дураков красивым названием, напоминавшим золотые цветы. На самом же деле оно означало совершенно иное: "зло тот цветок". – Так почему же она до сих пор здесь?

– Что вы, как же она может показаться в жилом корпусе в таком виде? – передразнив девчушку, целительница наиграно ужаснулась. – Лично я бы на вашем месте сейчас к ней не ходила, этот на редкость противный ребенок способен думать и говорить лишь о себе. Да и кроме рыданий за последний час я от нее ничего другого не услышала.

Поблагодарив Чувствующую за информацию, мы решили последовать ее совету и отправились в выделенные нам комнаты на верхнем этаже единственного жилого помещения в академии.

– Ну и что ты обо всем этом думаешь? – Крил заинтересованно посмотрел на меня, пропустив вперед на лестничную площадку. – Она действительно сама выпила настойку?

– Лично у меня нет никаких сомнений, вот только не понимаю почему, – я нахмурилась. – Наш дар позволяет определить любой ингредиент, а в то, что эта девочка понятия не имела про истинную сущность злотоцвета, я не верю.

– Вот-вот, – остановившись у развилки, разделявшей правое и левое крыла, Шин озадаченно нахмурился. – Что ты собираешься делать с Лирой?

– Что делать? – я искренне удивилась. – Абсолютно ничего, – видя, что мужчины ничего не понимали, я вздохнула и объяснила. – Если они из-за чего-то поспорили, а это очевидно, то насильно что-то выяснять просто бесполезно: меня или пошлют, или выдадут такую живописную ложь, что впору книги писать. Нет, если захочет, она сама всё расскажет, а я просто в этот момент буду рядом.

– А знаешь, ты действительно очень изменилась.

Не выдержав пристального взгляда Шилинэра, я насмешливо фыркнула и, улыбнувшись на прощание, направилась в выделенное нам с Лирой правое крыло. Пройдя мимо комнаты дочери, я намеренно не остановилась и не заглянула к ней, а вместо этого вошла в собственную спальню и устало плюхнулась на огромную кровать. Что мне теперь было делать? Малышка же с ума сходила от волнения, я буквально кожей чувствовала ее страх и чувство вины, а еще боль, такую жгучую, что на какой-то миг мне захотелось убить того, кто посмел ее обидеть. Но как же было узнать, что случилось? Ответит ли она, если просто спрошу? Вряд ли. Сейчас Лирица ждала вполне заслуженного наказания, зная, что подвела меня перед найринами, а не разговоров по душам. А что, возможно это был выход!

Осуществить задуманное оказалось совсем несложно, и уже спустя полчаса я решительно вошла в небольшую уютно обставленную комнату и посмотрела на отскочившую от окна Лиру. Девочка выглядела еще хуже, чем я предполагала: бледная, в опухших от слез глазках плескался страх, кулачки крепко сжаты. Ну уж нет, этого так просто я оставить не могла, никто не смел причинять ей боль!

– Как тебе комната? Уже освоилась? – я сделала вид, что не заметила ничего особенного, и подошла к письменному столу, поставив на него большую закрытую корзину. – Может, чего-то не хватает?

– Нет, мне здесь нравится, – голос малышки звучал хрипло.

– Вот и отлично, – улыбнувшись, я задумчиво посмотрела в окно, после чего перевела загадочный взгляд на дочку. – Ты сегодня уже была на улице?

– Нет, – она явно не понимала что происходит, – дядя Гор сказал, что никому пока нельзя выходить наружу.

– Правильно, – я совершенно серьезно кивнула, – и ты ни в коем случае не должна нарушать это правило. Но есть одно место… – я замолчала и заметила, как кроме страха и недоумения в глазах ребенка просыпалось любопытство. – Нет, не буду портить тебе сюрприз. Пошли!

– Куда?

– Устраивать пикник, – я выразительно протянула вперед корзину. – Ты даже не представляешь, чего мне стоило уговорить местную повариху поделиться с нами продуктами.

– Но дядя Гор…

– Не волнуйся, мы не будем выходить из академии, – подойдя к Лирице, я протянула ей свободную руку и улыбнулась. – Верь мне.

Я не знала, правильно ли поступала, но мне вдруг захотелось подарить малышке свой собственный маленький волшебный уголок, где она могла бы иногда прятаться от окружавших проблем. Как когда-то у меня. Ведя по длинным коридорам взволнованную Лирицу, я поняла, что и сама с непонятным страхом ожидаю ее реакции на подготовленный мною сюрприз. То место, в которое мы направлялись, очень многое значило в моей жизни, оно было одним из двух убежищ, куда я частенько прибегала в поиске утешения и спокойствия. Оно олицетворяло для меня само сердце академии, и мне было крайне важно узнать, что почувствует девочка, очутившись там.

– Готова? – остановившись возле высокой деревянной двери, я хитро взглянула на нетерпеливо оглядывавшуюся вокруг дочку и, дождавшись согласия, потянула за резную ручку.

– Ох… – малышка замерла на пороге, впившись изумленным взглядом в чудесные сады оранжереи.

– Нравится?

– Очень! – ее горящие восторгом светло-зеленые глазки и счастливый смех были для меня лучшей наградой.

– Ну, тогда беги вперед и выбирай нам место, – энтузиазм дочери передался и мне.

Наблюдая, как Лира бегала по узким подожкам сада, с благоговением дотрагиваясь то до редкого цветка, то до экзотического деревца, я как никогда раньше ощутила ту невидимую связь между нами, что была покрепче любой стали.

– Вот тут.

Посмотрев туда, куда указывал маленький пальчик Лирицы, я не смогла сдержать довольной улыбки – именно под этим большим раскидистым деревом я любила сидеть в детстве и слушать журчание небольшого водопада, расположенного прямо напротив. Опустившись на колени, я достала из корзины мягкое покрывало и расстелила его на траве, затем постепенно выложила добытую на кухне еду и большой кувшин яблочного сока.

– Ну так что, налетаем? – сев на покрывало, поджав под себя ноги, я посмотрела на радостную Лиру и предвкушающе потерла ладони.

– Налетаем! – звонко рассмеявшись, малышка повторила мои действия и принялась за обед.

Какое-то время мы только и делали, что ели, пили, смеялись, снова ели, и так далее, по кругу, после чего убрали остатки продуктов обратно в корзину и блаженно растянулись на траве.

– А откуда ты узнала про оранжерею? – Лира немного повернула голову, устроившуюся на моих коленях, и задумчиво посмотрела на меня снизу вверх.

– А я и не знала, – я ласково улыбнулась дочери, нежно перебирая ее длинные светлые пряди, – просто случайно наткнулась на нее, когда пыталась спрятаться от найринов. В тот раз, помнится, меня очень разозлил один мальчик, и я подложила ему в постель жабу, зная, что он их терпеть не может, – усмехнувшись воспоминаниям, я покосилась на удивленную малышку и строго заметила. – Правда, кончилось всё тем, что меня все-таки отправили в подземелье и оставили там на целых два дня. Зато с тех пор оранжерея стала моим любимым местом, куда я всегда приходила, если мне было плохо.

– Тебе было здесь плохо? – Лира даже не пыталась скрыть своего изумления.

– До встречи с Грейгором – да, – я открыто встретилась с ней взглядом, зная, что должна быть предельно откровенной, если хотела, чтобы и она мне доверилась. – Меня в академии не очень любили.

– Но почему? Вы же здесь все одна семья!

– Ох, радость моя, – я покачала головой и грустно усмехнулась, – отнюдь не всегда кровные узы означают семью, порой абсолютно чужие люди любят друг друга намного искренней и преданней, чем те, в жилах которых течет твоя кровь.

– Как вы с Крилом? – она задумчиво нахмурилась и вдруг отвернулась, произнеся едва слышно. – И как мы с тобой?

– Конечно, – подавшись вперед, я обхватила ее за талию и подтянула наверх, усадив на колени, после чего заставила посмотреть себе в глаза. – Ты, я, Крил и Грейгор – мы одна большая семья, и этого ничто не изменит.

– Так ты меня и правда любишь? – в глазах ребенка отразилась такая боль, что мне захотелось зажмуриться, лишь бы этого не видеть.

– Послушай меня, Лира, послушай внимательно и запомни на всю оставшуюся жизнь, – я сжала в ладонях ее лицо, – ты для меня всё, каждая твоя улыбка согревает мне сердце, а пролитые слезы заставляют плакать и меня. Ты моя жизнь, конечно же, я тебя люблю! И даже не думай в этом сомневаться, поняла меня?

– Д-да, – голосок малышки дрогнул, и она разрыдалась, порывисто обняв меня за шею. – Она сказала, что ты меня не любишь, что я Мирная, а Чувствующие никогда не смогут полюбить Мирных, что ты на самом деле не моя мама. Но я ей не поверила, честно слово, не поверила! А она сказала, что ты меня просто пожалела! И я… И я…

Так вот в чем было дело. Крепко прижав к себе сотрясавшееся от рыданий тельце, я мысленно выругалась, жалея, что собственноручно не свернула шею той эгоистичной маленькой стерве, которая довела мою малышку до такого состояния. О боги, как же я порой ненавидела всю свою гильдию!

– Все хорошо, родная, все хорошо, – я ласково погладила ее по голове и почувствовала, как потекли по щекам собственные слезы. – Ты ни в чем не виновата.

– Виновата! – Лирица зарыдала пуще прежнего. – Я ее отравила!

– Хм, подумаешь, подлила немного злотоцвета, я бы еще корня яреня добавила, тогда эффект был бы в два раза дольше.

– Ты знала?! – от изумления малышка даже перестала плакать и уставилась на меня покрасневшими от слез глазками.

– Конечно, знала, – усмехнувшись, я поцеловала ее в мокрую щечку.

– И даже не сердишься?

– На тебя – нет, а вот с Чувствующей у меня будет долгий разговор. Кстати, – я хитро прищурилась, – а как ты добилась того, чтобы она ничего не заподозрила?

– Ну… – подозрительно вглядевшись в мое лицо и, видимо, поверив, что я действительно не сердилась, Лира робко улыбнулась. – Я добавила в чай с злотоцветом листик мяты.

– И всё? – я искренне удивилась.

– Между прочим, мы, Мирные, намного лучше вас разбираемся в травах! – это было сказано таким высокомерным тоном, что я невольно расхохоталась, а спустя мгновенье, смеялись мы уже вместе, громко всхлипывая и утирая катившиеся по щекам слезы. На этот раз, от радости.

В таком состоянии нас и нашел Дантариэль.

– Эль? Что случилось?! Кто-то напал? Что… – в два шага покрыв разделявшее нас расстояние, мужчина замер, увидев, наконец, мою довольную улыбку и заметно расслабился. – Развлекаетесь?

– Есть немного, – вытерев мокрые от слез щеки, я поудобнее усадила дочь у себя на коленях и крепко обняла, прижав к своей груди. – А ты что здесь делаешь? Не думала, что Дарракши-Лан известно про это место.

– Не было известно до сегодняшнего дня. Тебя нигде не было, пришлось обыскивать всю академию, – ошарашив меня этой неожиданной новостью, Дан с любопытством посмотрел на Лирицу. – Ты ведь Лира, так? Мы виделись вчера, когда уезжали из вашего дома. Я – Дан.

– Я помню, – в голосе малышки было столько враждебности, что я на миг замерла и удивленно на нее посмотрела. – С вами еще были два брата.

– Один брат и друг, – если Дантариэля и смутила внезапная агрессивность девочки, то он этого не показал. – Они тебе понравились?

– Нет, – Лира с вызовом посмотрела на него снизу вверх. – Мне вообще никто из вас не нравится! Вы хотели меня убить и сделали больно маме. Я вас ненавижу!

– Лира! – чуть отстранившись от дочери, я перевела немного смущенный взгляд с нее на принца. – Дан, она не это имела в….

– Но ведь это правда, мама! – Лирица вскочила на ноги, гневно топнула ногой и сжала руки в кулачки. – Из-за них ты плакала. Я это слышала! И Крил их тоже ненавидит, он сам так сказал.

– Он с тобой об этом говорил?! – я изумленно на нее уставилась.

– Ну… – она на секунду замялась. – Он сказал это дяде Гору, а я случайно услышала. Но это все равно правда! Они злые, гадкие и…

– Лирица! – я чуть прикрикнула, заставив ее испуганно замолчать. – Сейчас же извинись перед господином Дантариэлем и отправляйся в свою комнату.

– Нет! – она упрямо поджала губы.

– Лира…

– Не надо, Эль, все в порядке, я понимаю, – мягкий голос Дана заставил нас обеих повернуться. Присев на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с девочкой, Дарракши-Лан серьезно посмотрел ей в глаза. – Мне жаль, что твой дядя нам не доверяет, но больше всего я сожалею, что мы обидели тебя и твою маму. Я обидел. Но я хочу все исправить и заслужить ваше прощение, – говоря это, он смотрел только на меня, после чего вновь перевел свое внимание на Лиру. – Обещаю, что никому больше не позволю причинить боль вам обеим.

– А я тебе не верю!

– Правильно, – он одобрительно кивнул. – Никому нельзя верить на слово, за людей должны говорить их поступки.

– Ты не человек, – девочка была неумолима.

– Тогда тебе придется наблюдать за мной еще более пристально, разве не так?

Какое-то время они гипнотизировали друг друга взглядами, заставив меня изрядно поволноваться. Ну почему все складывалось именно так? Что случилось с моей обычно приветливой и ласковой дочуркой? Неужели это из-за меня, неужели я так плохо скрывала свои чувства, что терзавшие меня боль, гнев и обида передались самому дорогому для меня человечку? В этом была лишь моя вина. Внезапно вздрогнув, Лирица отступила назад и, прикусив губу, яростно замотала головой.

– И все равно я вас всех ненавижу, а тебя особенно!

– Лира!

Не обратив никакого внимания на мой ошарашенный окрик, дочка стремглав выбежала из оранжереи, оставив нас Даном наедине.

– Прости ее, – я медленно поднялась на ноги и смущенно взглянула на застывшего с непонятным выражением лица мужчину, – она вовсе не имела в виду то, что говорила.

– А вот я в этом не уверен, – тяжело вздохнув, он устало потер ладонями лицо. – Про ненависть, конечно, она слегка переборщила, но добрых чувств моя раса у малышки явно не вызывает, что, однако, неудивительно, если вспомнить все произошедшее ранее, – выпрямившись, Дарракши-Лан внезапно замер. – Ответь, она сказала правду, я действительно причинил тебе такую боль?

– Дан…

– Теперь понятно, почему ты так упорно пытаешься вычеркнуть меня из своей жизни.

– Нет, Дан, ты ни в чем не виноват! – не в силах больше выносить столь непомерной грусти в его голосе, я порывисто подалась вперед и, встав перед ним, заставила посмотреть себе в глаза. – Это я тогда ушла, не сказав тебе ни слова. Я, а не ты! Да, так сложились обстоятельства, да, мы никогда не сможем быть вместе, но этот выбор сделала я, понимаешь?

– Я должен был тебя остановить, – он протянул руки и попытался привлечь меня к себе, но я проворно отошла в сторону.