Текст книги "Государственные интересы (СИ)"
Автор книги: Юлия Куркан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
– Колдовство, – уверено сказала я.
– Откуда знаешь? – с оттенком недоверия спросил воевода.
– Сталкивалась, – коротко ответила я. – Похоже, принц Альберт владеет внушительным запасом колдовских предметов, могущих перемещать на большие расстояния. Откуда у него столько денег? Кажется мне, Ратмир, тут замешан кто-то еще… И да, кто-то из наших людей ему счастливо продался. Чтобы переместиться сюда необходимо, чтобы одна часть волшебного предмета была здесь.
– То, что продались – не новость, – хмуро заметил воевода. – Лично я о многих знаю, о многих догадываюсь, а о некоторых подозреваю. Так вот, заявился, значит, принц. Жалостливо поохал, повздыхал и заявил, что непременно поедет тебя вызволять. Имел долгий разговор с князем Всеволодом. Тот, как я понимаю, благословил его на твое спасение. Часть отряда Альберт оставил здесь, часть забрал с собой. Сказать по правде, не понравились мне его людишки. Высокомерные, заносчивые, ведут себя, как хозяева. Однако я недовольства выказывать не стал. Разместил их тут честь по чести.
– Подожди, – перебила я воеводу. Одна мысль назойливо не давала мне покоя. – А теперь давай по дням, когда появился Альберт, когда исчез?
– Появился, как я сказал, – начал припоминать Ратмир. – Аккурат после твоего похищения, на следующий день. Небось, давно тут людишек прикормил, ему и донесли. Оставался он тут еще сутки, потом – исчез.
– То есть, – медленно начала я. Мысль становилась четкой по мере того, как я её проговаривала. – Ты хочешь сказать, что он не поехал меня спасать?
– Нет, – рубанул воздух воевода. – Исчез, как есть. Мы уж и тревогу поднимать хотели, думали, похитил кто. А его люди говорят, мол, все нормально, принц спасать нареченную отправился.
– Но в столице Южного королевства он появился от силы вчера, если не сегодня! Где он был все это время? – все происходящее мне очень и очень не нравилось. – Ладно, это все дела прошедшие. Что еще?
– А как он уехал, – продолжил воевода. – Так через пару деньков твой батюшка и слег. Лекари говорят: болезнь черная его пожирает. Недолго уж осталось.
– К батюшке я зайду завтра. Как бы ни было мне больно это признавать, сейчас куда важнее решить, что делать дальше?
– Альберт себя здесь уже хозяином чувствует, – заметил Ратмир. В народе тоже появились крикуны, его славящие. Дескать, принц Альберт доблестен и храбр, спас княжну из плена и жениться на ней все равно собирается.
– Что-о?! – подавилась я воздухом. – Откуда они знают о плене? Ой, как мне это не нравится…
– Они ведут к тому, Ярослава, что если тебя по каким-то причинам не станет, народу вполне может понравиться добрый и благородный вдовец на княжении…
На этот раз что-то услышала я. Может, даже не услышала, а почувствовала, не знаю. Последние события сильно на меня повлияли, и я стала куда собраннее. Я еле заметно качнула головой на неплотно прикрытую дверь тайного хода. Ратмир слегка опустил веки.
– Ратмир, будь добр, принеси мне карту, – я указала на шкаф со свитками, стоящий аккурат возле подозрительного хода. – Может, так будет легче понять, кому из соседей…
Я не договорила, в этом не было уже необходимости. Потому что Ратмир спокойной походкой дошел до шкафа, а потом резко распахнул дверь, и прыгнул в тайный ход. Раздался глухой звук удара, и все смолкло.
– Ратмир? – позвала я.
– Все плохо, княжна, – из хода появился воевода, неся на руках какое-то черное тряпье. После непродолжительного осмотра оно было признано Драгориусом. – Ударился затылком. Насмерть.
– Плохо, – заметила я. Мозг лихорадочно искал пути выхода. – Вот что, сейчас отнеси его на главную лестницу. Сделай все так, как-будто он сам ночью зачем-то по ней спускался и случайно упал. Случайно. Мы об этом и знать не знаем.
– Он специально шел сюда, значит, подозревал о чем-то, – заметил Ратмир.
– Что ж, жаль, но от случайного падения с лестницы никто не может уберечься, – пожала плечами я. – Мне пора. И знай: я не отдам им Княжество.
– Мы верим в тебя, Светлая княжна. Здесь еще много верных тебе людей, – скупо улыбнулся воин.
– Боюсь, что скоро все они мне понадобятся.
Ночью я спала беспокойно. Мне снились тайные ходы, мертвые советники, летающий с жутким хохотом Колдун, и Альберт, почему-то в национальном кокошнике и сарафане. В общем, проснулась я не только не выспавшаяся, а, скорее, еще больше уставшая.
Привела себя в порядок, и, как только это стало возможно, навестила батюшку. Он был действительно плох: изможденный, высохший, почерневший – куда только делся тот могучий цветущий мужчина? Перемена была настолько ужасна и разительна, что я едва смогла удержаться от непрошеных слез. Но, княжны не плачут, это известно всем. Батюшка мне обрадовался. Насколько смог в своем состоянии, естественно. Тут же послал за волхвом, и, в присутствии свидетелей, написали бумагу о том, что следующей княгиней, после смерти князя Всеволода становлюсь я, его законная первородная дочь. Особо оговаривался статус моего мужа – на этом настояла я, а батюшка вполне меня поддержал. Мой муж действительных прав на княжеский титул не имел, и именовался светлым княжичем. Следующим править страной будет только мой ребенок. Это меня вполне устраивало.
От батюшки я уходила в самых мрачных и растрепанных чувствах. Да, у нас с ним были не самые близкие отношения, однако, он – мой отец, и делал все для моего блага, я не могла этого не замечать. Он советовался со мной, старался, чтобы я постигала все тонкости управления страной… И вот сейчас видеть его умирающим – это был настоящий удар для меня. Там более тяжелый, что болезнь случилась внезапно. Я не питала иллюзий о том, что хворь эта естественного происхождения. Слишком уж много совпадений: явление принца Альберта, спешное отбытие, болезнь князя Всеволода, захватнические планы моего жениха…
Моя уверенность в том, что я помогу Королю избежать гибели, только крепла. Быть может, он поможет и батюшке избежать смерти? Мне отчаянно хотелось в это верить, но я так же понимала, что если бы немного раньше, в самом начале болезни, а теперь, когда она зашла так далеко… Дальше я старалась не думать, потому что тогда выходило, что остается готовиться к худшему.
– Княжна Ярослава! – на повороте меня подхватил под ручку жених. Он буквально кипел от возмущения, и грозил выплеснуть все на меня. – Это возмутительно! – еще чуть-чуть и забулькает, как котел с водой.
– Что именно? – поинтересовалась я, добавив про себя, что лично я нахожу тут много чего возмутительного, но не кричу же об этом на каждом повороте, брызгая слюной в лица всем встречным…
– Мой советник! Его нашли мертвым! Это убийство! – сколько патетики, какая игра!
– Что вы говорите? – ужаснулась я. – Как можно? Убийство? В моем тереме? Это немыслимо! Нет-нет, Ваше Высочество, это никак не может быть убийством. Как нашли тело?
– Он… лежал на лестнице, с проломленным затылком, – снова закипел принц. – Его оттуда столкнули! Или нет, сначала проломили голову, а потом столкнули!
– Ваше Высочество, – укоризненно сказала я. – Какие жуткие вещи вы говорите. Я абсолютно уверена, что было иначе. Ваш советник, разгуливая ночью по моему терему, случайно оступился на лестнице. Было темно, он, наверняка, не заметил ступеньку… печально, но такое бывает. Почти каждый год так умирает кто-то из слуг. Новенькие, они слишком торопливы, и забывают о том, что ходя по терему нужно брать с собой хотя бы свечку…
– А откуда вы знаете, что Драгориус был без свечки? – попытался подловить меня Альберт.
– Бросьте, – развела руками я. – Если бы он был со свечкой, то явно сегодня был бы жив.
– Я требую, чтобы его смерть была проверена! – вяло завозмущался Альберт снова.
– Без сомнения, этим займется наш Следственный приказ, – покладисто согласилась я.
– А куда вы направлялись, Ваше Высочество?
– О… – не сразу нашелся Альберт. – Я шел в темницу.
– Зачем? – мило поинтересовалась я.
– Проверить, как там пленник, – мрачно поведал мой жених, предчувствуя, что такая откровенность ничем хорошим для него не обернется. Так и случилось.
– Вам повезло, что вы встретили меня, – самым доброжелательным тоном заметила я. – Один, вы наверняка бы заблудились. Я провожу вас.
– Нет-нет, зачем же? – попытался было возражать нареченный. – Вам, как девице, явно не пристало посещать такие места…
– Ах, Ваше Высочество, – улыбнулась я примерно так же, как в свое время скалилась мне Ванхильда. – В своем тереме я знаю все. А Колдун, так или иначе, все-таки Король. Не пристало, чтобы пошли нехорошие слухи о том, что мы издеваемся над правителем соседней державы. Вы же понимаете меня?
– Да, несомненно, – кивнул Альберт, едва не скрипя зубами. Я представила, как бы хорошо он смотрелся в моей темнице, и мне сразу стало легче. Жених попытался галантно предложить мне руку, однако я сделала вид, что не заметила, и, оживленно болтая какую-то глупость, бодро пошла вперед.
Под темницу отводилось западное крыло терема. Это было даже в какой-то степени символично, поскольку практически всех, кто попадал сюда, ждал закат их жизни. Наш штатный палач в свободное от работы время был поэтом. Собственно, и это сравнение тоже придумал он. Когда он пытал заключенных – читал им стихи, отчего те рыдали, бились в истерике, и предлагали все-все рассказать, даже то, каково им жилось в утробе матери. Однако, кат не любил прерывать свои произведения на середине. И пытку продолжал с удвоенным рвением. Тут следует еще заметить, что коротких вещей он не писал из принципа, и стихами-то называл их, скорее, из скромности, на деле же они были натуральными поэмами. Помнится, он как-то раз попытался выступить на площади, на один из праздников. Впечатлительный народ падал в обмороки, каялся и рыдал, обещая больше никогда не грешить, лишь бы не слушать нашего самородка. Поэты – тонкие люди, их вдохновляют, порой, самые невообразимые вещи. Но, зачастую, вдохновляются они тем, что видят вокруг. Несложно себе представить, что каждый день видел наш палач, и что служило основной темой его поэм…
Когда мы подошли к двери темницы, за которой находился Король, я праведно возмутилась.
– Что?! Кто позволил держать его здесь?
– Дорогая, – начал было Альберт. Я смерила его ледяным взглядом, и он поспешил исправиться. – Светлая княжна, но где же еще держать гнусного колдуна?
– У нас есть гораздо более уютные темницы для особых гостей, – процедила я. – И вы не можете не знать об этом потому, что такие есть у всех.
Не слушая его, я повернулась к стражникам на входе.
– Сейчас мы зайдем в темницу, а когда выйдем, вы со всеми почестями, переведете нашего гостя в темницу у лестницы. Понятно? – стражники кивнули. – Я лично буду за этим присматривать. А потом, пойдете к воеводе Ратмиру, и все ему доложите. Ясно? – опять судорожные кивки. О горячем нраве нашего воеводы все стражники знают не понаслышке – хоть раз каждого да выпороли на конюшне. – Чего стоите? Открывайте!
Дверь темницы открылась со скрипом – петли не смазывали специально, дабы заключенные при попытке побега издавали как можно больше шума.
Когда я увидела обвисшего на цепях Колдуна, мне захотелось так же отпинать по больному Альберта. Уж я-то знала, каково это, когда без жалости бьют ногами. Вид Колдуна напоминал скорее аккуратно приготовленную отбивную, нежели чем человека в самом расцвете сил и здоровья. Альберт стал в горделивой позе прямо напротив Короля. Я держалась позади жениха, так, чтобы он меня не видел. Колдун с трудом поднял голову, и посмотрел на нас.
– Ты похитил мою невесту, гнусный чернокнижник! – высокопарно провозгласил Альберт. Если бы не знала, каким он может быть холодным и расчетливым, поверила бы в его глупость. Впрочем, Колдун, даже в таком положении, был куда выше его. Я, за спиной Альберта сделала большие глаза, и кивнула подбородком, на языке жестов спрашивая, чем могу помочь. Колдун с усилием сглотнул. Я прижала два пальца к горлу: «пить»? Он устало закрыл глаза.
– Молчишь, – удовлетворенно протянул Альберт. Мне надоело.
– Ваше Высочество, – спокойно произнесла я. – Вам не кажется, что Его Величество просто не может говорить? Сейчас выполнят его распоряжения, и попозже вы, если хотите, сможете обсудить с ним интересующие вас вопросы. Но попозже, – я сделала ударение на этих словах. Альберт неохотно подчинился.
А я, проследив, чтобы все мои приказы были выполнены, и Колдуна перевели в удобную темницу с кроватью, и прочими необходимыми для жизни мелочами, направилась наверх. Я знала, что делать. Официально я не могла отпустить Короля, поскольку тот был не моим пленником, не мне и решать его судьбу. Но вот помочь бежать… Это стало для меня делом чести, даже не из-за какого-то особенного отношения к правителю Южного королевства, а просто из желания прищемить гордость своему жениху.
По пути я усиленно размышляла, что могу сделать в таком разрезе. Колдун ясно дал понять, что нуждается в воде. Помнится, что-то такое я читала и в старинных летописях, а потом и слышала уже в виде народных сказаний.
Жил, дескать, в далекие-далекие времена в Чудиновом бору царь нечисти – Костюш I. Хорошо жил, ел-пил, баб любил. Никому и не мешал вроде. Наоборот даже, нечисть при нем покладистее да уживчивее стала.
Но герои – народ неугомонный. Открыли на несчастного царя натуральный сезон охоты. По официальной версии, потому как нечистый он и о власти над всем миром мечтает, по неофициальной – Костюш был просто до неприличия богат, ибо подданная ему нечисть стягивала в жилище царя всякие проклятые клады, а то и не гнушалась украшениями с богатых покойников. Да что там, некоторые покойники сами из могил вставали, да налог царю приносили – так у него с этим было строго. Вот герои и решили, что обладать такими запасами и ни с кем не делиться – не хорошо. Уж сколько они ратоборствовать с Костюшем ходили – в сказке не описать. А то, что ходили много и часто – исторический факт. Прямо как гуси золотолюбивые, в стаи сбивались, и в Чудинов бор летели.
Надо сказать, что поначалу Костюш не зверствовал. Озорничал, скорее. То разденет какого героя, и, в чем мать родила, прямо в корчму отправит. То пятачок свиной богатырю отрастит – а тому сплошной позор и истерика. А коли богатырка приходила, так, если не сильно страшна была, – Костюш её соблазнял, а потом нагишом, крапивой по разным интересным местам хлеща, до самого города и гнал. Ну а если совсем уж хуже нечисти на лицо была – так он и без соблазнения обходился. Многие девицы про обычай Костюша прознав, стали под видом богатырок по нескольку раз в тот лес шастать, ибо слыл царь мужчиной в самом расцвете возможностей. Да и обращением был весьма любезен, что девицами высоко ценилось. Потому как всегда приятно, когда мужчина не только на сеновал тащит, но и, лежа все на том же сеновале, про звезды поговорить может…
И жили все так некоторое время, и всем оно нравилось, потому что цель в жизни у всех была. Но затаила одна богатырка (которая настоящая, а потому страшная, как теща с похмелья) обиду на Костюша. Её и из обычных-то мужиков никто соблазнять не осмеливался, а тут даже царь нечисти, весьма до женского полу охочий, и с оным же всегда могучий, как на неё поглядел, так сразу у него все опустилось, и испытал он великое желание покаяться во всех грехах. Царь хоть и был бессмертный, а думал – сердце не выдержит. Даже по своему обычаю крапивой стегать не стал, раздевать её не решился, а просто так из лесу выставил.
А богатырка смертельную обиду с того поимела, и решила Костюша извести. Или, хотя бы, довести. До постели. А потому как она от царя далеко не золота хотела, а кое-чего иного, то оказалась изобретательнее прочих героев. Захватила она нескольких подданных Костюшевых, да потребовала самого царя для переговоров. Ну а когда он пришел, изловчилась, да и пленила самого Костюша цепями из холодного железа, кое, как известно, всякое колдовство напрочь отбивает. И уволокла к себе в плен.
И ладно бы, она от него золота хотела, вечной жизни, и всего такого, чего обычно желают в таких случаях. Колдун, хоть и не золотая рыбка, а многое ему под силу. Другое дело, что богатырка возжелала самого Костюша, от чего ему становилось дико грустно, и посещали мысли о вечном. Согласиться он не мог по вполне понятным причинам. Ситуация была откровенно неприличная. Она хотела – он не мог, а то, что он мог – уже она не хотела.
И неизвестно, чем бы эта история закончилась, если бы не счастливый случай. Нечисть, прознавшая, что их любимый царь, себя не жалеючи, за них безвинно страдает, домогательствам грязным подвергаясь, возмутилась и решила Костюша спасать. Перевертыш один, из лис, в молодца пригожего перекинулся, и на службу к богатырке поступил. Та, явно непривычная к мужскому вниманию и сладким речам, с радостью соблазнилась. А хитрый перевертыш, отчаянно пожертвовавший собой, темной ночью пробрался в темницу к Костюшу, и дал ему напиться колодезной воды. До того она полезной оказалась, что царь в сей же миг оковы разорвал, и собрался уже было покинуть негостеприимный дом вместе со своим спасителем, как… Тот наотрез отказался! Заявил, что ему, дескать, богатырку жаль, женщина она одинокая, и вообще, его еще никто до этого на руках не носил.
Плюнул Костюш, махнул рукой, да и сбежал на другой конец континента – к морю поближе, нервы лечить… Золото, правда, все с собой забрал, в качестве справедливой платы за жуткие моральные муки. С тех пор нет у нечисти царя, ибо они до сих пор старого ищут, чтобы сказать ему большое сердечное послание, и намекнуть – красть государственные деньги – нехорошо.
Так что, любимые мной истории, похоже, не врут. Охрану от темницы Колдуна я удалила надолго – Ратмир им спуску не даст, а мне теперь предстояло самое интересное – добыть воду и пойти вызволять Короля. И если с первым никаких проблем не было – остановила первого попавшегося слугу, да послала его за водой, то вот как быть со вторым? А вдруг меня шпион какой-нибудь заметит? Пока я размышляла об этом, меня заметили куда как более нежелательные лица: мачеха Ядвига и нареченный Альберт. Они шли по коридору, мило и эмоционально о чем-то беседуя. Мне стало прямо интересно.
– Здравствуйте, любезная мачеха, – пропела я, отвешивая от щедрот небольшой поклон. – Вижу, вы уже нашли общий язык с моим женихом? – очень хотелось спросить, на какую же тему они его нашли? Уж не моего ли торжественного усекновения?
– Здравствуй, дорогая дочка, – с чувством сказала Ядвига, женщина еще молодая и красоту сохранившая вполне. По её глазам было видно, что с куда большим удовольствием она удочерила бы таракана. Но, увы, перед ней обреталась я. – Мы с принцем (какой милый у тебя жених!) обсуждали новые сорта роз. Он в них прекрасно разбирается!
– Да, дорогая княжна, – перебегая ко мне, и пытаясь хотя бы взять меня за руку, отозвался Альберт. – Видите ли, по традиции каждый принц должен овладеть каким-либо ремеслом. Меня привлекло мастерство садовника.
– Похвально, весьма похвально, – ответила вежливой улыбкой я. – Что ж, не буду мешать вашей познавательной беседе о цветоводстве, – я уже совсем было хотела уйти, как нелегкая принесла слугу с водой. Альберт, заметив это, и, словно бы что-то вспомнив, шустро ухватил меня за руку, и, рассыпавшись в любезностях мачехе, отвел меня в сторону.
– Светлая княжна, что это значит? – грозно поинтересовался он.
– О чем это вы? – изобразила недоумение я, внутренне жалея, что это не он вчера попался в тайном ходе под горячую руку воеводы.
– Вода, – широким жестом указал принц на слугу. Тот неуверенно посмотрел на меня, и, похоже, приготовился проглотить всю жидкость вместе с берестяной кружкой. Я покачала головой, и жестом приказала ему приблизиться.
– Ах, вы об этом, – улыбнулась я. – Пить захотела. В тереме ужасно душно, не правда ли? – и для наглядности сделала небольшой глоток.
– И вы не собирались относить её пленнику? – подозрительно спросил жених.
– Что вы! – ужаснулась я. – Я не служанка – носить кому бы то ни было питье или еду!
– Отрадно это слышать, – пробормотал принц. – И еще, – он сурово сдвинул брови. – Я не желаю, чтобы впредь вы при свидетелях, или без оных позволяли себе разговаривать со мной в непочтительном тоне! Вы – моя будущая жена, и должны быть милы и послушны.
– Вы правы, принц, – начала я. – Я – ваша будущая жена. И, ко всему прочему, законная наследница этого терема и этой страны. А потому, наверное, все-таки я буду принимать решения, всех важных вопросов, происходящих здесь. Будь мы сейчас в вашем дворце – я не позволила бы себе там командовать, поверьте.
– Вы удивительно дерзки и непочтительны, княжна! – возмутился принц. – Похоже, вашим воспитанием здесь никто не занимался. Но после свадьбы это исправиться, даю вам слово, – а вот это уже угрозы. Я такое не люблю.
– Милый принц, – плотоядно улыбнулась я. – Не кажется ли вам, что выяснение отношений на виду у всех также не способствует повышению вашего реноме среди моих людей?
– Мы еще поднимем с вами эту тему, княжна, – вежливо процедил Альберт. Поцеловал руку, с таким намерением, будто хотел её вообще откусить, и, расцветая в улыбке, снова вернулся к Ядвиге.
– Поднимем, – пробормотала я. – Непременно поднимем…
Внутри меня бушевала сдерживаемая холодная ярость. Ах так! Значит, хотим видеть рядом с собой послушную куклу? Не бывать! Все дело в том, что воспитывали меня, как наследницу, а значит, как активную правительницу, а не всего лишь тень своего мужа. Потому, привыкнув к определенной свободе, я с большой неприязнью восприняла слова жениха. Да, впрочем, Короед бы с ним! Меня волновало другое.
О том, чтобы лично доставить воду Колдуну теперь и речи быть не могло. Приходилось буквально на ходу менять планы. Зайдя к себе в покои, я, даже не накидывая плаща, побежала по тайному ходу к Ратмиру. Благо, тех стражников, что я сняла с поста у него уже не было, и воин сидел в своем кабинете. Все дело в том, что Ратмир, как лицо, наделенное полной ответственностью за всю охрану, должен был почти постоянно присутствовать на месте, ибо к нему стекались донесения со всех уголков терема. О том, чтобы помуштровать во дворе солдат старый воин мог только мечтать. Большая должность несет на себе много ответственности, увы.
– Ратмир, дело важное, – с ходу начала я, вваливаясь через потайную дверь. Воевода поднял брови. – В темницу к Колдуну нужно пронести воду и напоить его. Ты можешь это организовать, я знаю.
– А ты, княжна, до этого сама пыталась, что ли? – как-то нехорошо спросил воевода. Я почувствовала себя нашкодившей семилетней девчонкой, которую ругают не за пакость, а за то, что не смогла её совершить так, чтобы отвести от себя все подозрения.
– Сделала робкую попытку, но быстро поняла всю абсурдность своих намерений, – с достоинством попыталась отказаться я.
– Иногда мне кажется, что я ничему тебя не учил, – тяжело вздохнул Ратмир.
– Учил! – возмутилась я. – Если бы не учил – я бы не пришла сейчас к тебе, а так бы и пыталась навести справедливость самостоятельно… Ничего такого, принц лишь видел меня с кружкой воды.
– Да, а перед этим ты при нем отзывалась о нем в весьма нелестной форме, – начал перечислять мужчина. – Активно защищала его пленника, и вообще, провела неделю во дворце Колдуна!
– Меньше, – буркнула я. – И это никого не касается!
– Касается, Ярослава, и ты это прекрасно понимаешь. Твоя жизнь, так или иначе, касается всех.
– Ратмир, – я подняла на него глаза, в которых не было ни капли вины или стыда. – Да я чуть не совершила ошибку, ты прав, что указал мне на это. Но я больше не маленькая девочка. Пожалуйста, несмотря на все мое уважение к тебе, не надо меня воспитывать.
– Конечно, Светлая княжна, – поклонился воевода.
– Замечательно. А теперь, пожалуйста, выполни мою просьбу, – я не была обижена на Ратмира, да и он тоже не рассердился на мои слова. Другое дело, что он, как человек, знавший меня с младенчества, зачастую забывался и перегибал палку. Да, я тоже человек, и тоже могу делать ошибки, но не надо устраивать будущей княгине подобные выволочки!
Кивнув, я выскользнула из комнаты воеводы – туда могли зайти в любой момент, а если учесть, что в тереме находится непонятное количество глаз и ушей моего будущего мужа… в общем, давать им пищу для размышлений не хотелось.
Остаток дня прошел на удивление спокойно. Я посетила скромные (все же князь при смерти), но торжественные обед и ужин в мою честь. Точнее, я просто не могла их не посетить, так как там собрался цвет боярства. Альберт цвел, пах, рассыпался в комплиментах, и, похоже, пытался очаровать всех бояр разом. Те посматривали на верткого чужака не без подозрения. А ну как Всеволод умрет, на трон взойдут новая княгиня с мужем – и воровать не позволят? Как же-с, государственные устои пошатнутся! Ибо, если не воровать и не пить – то какое же это Княжество?
После ужина, на котором бояре попытались осторожно затронуть тему: «А каким же быть Княжеству при новой княгине?», я чувствовала себя откровенно вымотанной, ибо потребовалась вся моя дипломатия и все мое красноречие, чтобы, не сказав ничего определенного, успокоить всех.
Когда я уже готовилась отходить ко сну, в моей спальне образовалось дивное видение: Король-Колдун, средней побитости, с обрывками цепей на руках и ногах. Правда, я настолько привыкла к его эксцентричному поведению, что даже не удивилась, а только присела на краешек кровати, похлопав рукой по одеялу, приглашая, таким образом, мужчину присесть.
– Вижу, освобождение прошло удачно, – светским тоном начала беседу я.
– О, вашими усилиями, – отозвался Колдун.
– Ой, а на вас синяки рассасываются, – с детским любопытством я следила за интересным процессом, когда расцветившие лицо Короля побитости исчезали сами собой.
– Да, вода вернула мне колдовскую силу, отнятую железом, – кивнул Колдун.
– Я рада, что смогла помочь, – улыбнулась я. – Вы сможете так же переместиться в свой дворец?
– Без сомнений. А вы меня уже выгоняете? – поинтересовался мужчина.
– Не то чтобы… Но мне казалось, что вы сыты своеобразным княжеским гостеприимством… – осторожно заметила я.
– Не совсем, – отозвался Колдун.
– К тому же, я думала, что вы горите желанием покарать Рейналда.
– Почему именно его? – умеренно заинтересовался Король.
– А разве не он – предатель? – удивилась я.
– О, тут все не так просто. Его кандидатура на эту роль была слишком очевидна. Конечно, определенную часть доверия к нему я потерял…
– Но вы же говорили, что только он знает, в каком из домов мы находились? – не поняла я.
– Разве я говорил именно о нем? – хитро улыбнулся Король.
– А… Нет, – вынуждена была признать я.
– Так вот я и не говорил ему об этом, – пожал плечами интриган.
– Но тогда кто же? – мне было любопытно – извечный женский порок, который невозможно истребить, им можно только наслаждаться…
– Мой советник по военным делам, – равнодушно пожал плечами Колдун. – И его уже покарали, если вы хотите об этом знать. Его схватили почти сразу же, как начался штурм.
– Поражаюсь вам, – только и смогла сказать я.
– А почему вы так не хотите, чтобы я оставался в тереме? – задал неудобный вопрос мужчина.
– Видите ли, сейчас мне приходится считаться с присутствием своего жениха в тереме… – почему-то попыталась оправдаться я.
– Именно об этом мне и хотелось бы побеседовать, – подхватил тему Король, и я пожалела, что упомянула Альберта в разговоре.
– А именно? – мне отчаянно не хотелось говорить об этом, может быть потому, что тогда мне пришлось бы вслух самой себе признаться в том, что я собираюсь затеять.
– А именно, я думаю, что вы прекрасно разобрались в целях вашего будущего мужа, не так ли? – напрямую поинтересовался мужчина.
– Не знаю, сочтете ли вы мои выводы верными, – начала я. – Однако, мне показалось, что Альберт просто мечтает создать Империю.
– Не одной вам так показалось, княжна, – улыбнулся Король. – Ваш жених почтил меня своим присутствием еще раз, совсем недавно. И непрозрачно намекнул, что темница может стать моим последним пристанищем.
– Я слышала эти разговоры, и именно поэтому приказала помочь вам освободиться.
– Только поэтому? – странным тоном спросил Король.
– И по ряду многих других причин, – дипломатично ответила я, не давая загнать себя в тупик. – Кстати, – лучшая защита – нападение. – Может быть, скажете мне, для чего вы разыграли весь этот фарс с пленением? Мне было далеко не весело за этим наблюдать.
– Видите ли, Ярослава, бывают такие догадки, которые необходимо проверять, так сказать, изнутри… – неопределенно протянул Король.
– Постойте, – перебила его я, осененная внезапной мыслью. – Вы что же, хотите сказать, что давно знали о планах Альберта?
– Берите выше, Ярослава, я догадывался не только о них, но и том, что он причастен к покушениям на вас, – серьезно сказал Колдун.
– Не может быть, – не поверила я. – Я думала над этим, но какой ему резон?
– Вы думали не с той точки зрения, – поправил меня собеседник. – Вы думаете со своего места, если можно так выразиться, с точки зрения Светлой княжны с перспективой в княгини. А попробуйте поставить себя на его место? Что будет, если вас не будет?
– Свадьба не состоится по уважительной причине, – начала думать я. – Альберт не получит даже мнимой власти в Княжестве, и все, что ему останется – устраивать великую благородную войну против вас.
– Не то, княжна. Это слишком сложно, долго, отнимает много сил, и не стоит результата. Лучше подумайте о том, какой статус приобретет Альберт после вашей смерти.
– И что? – я никак не могла понять, хотя казалось, решение рядом, просто я не могу его рассмотреть.
– Все просто, Ярослава. Альберт весьма пришелся по вкусу вашей мачехе. Сама она управлять княжеством не может и не умеет, но вот её муж…
– Погодите, вы что, хотите сказать, что Альберт и Ядвига…
– Да, сговорились, – кивнул Король. – Вы – слишком неудобная жена, Ярослава – суете свой нос, куда не следует, перечите, ни в грош не ставите жениха. Другое дело, если бы безутешно потерявший невесту Альберт решил жениться на столь же безутешной вдове князя Всеволода. Неплохая партия, верно? Ну а если не на ней, то, что ей мешает выдать за него любую из двух дочек, на выбор? Убить меня, захватить трон Южного королевства… блестящий план, не так ли?
– Вполне… – я пыталась уложить все кусочки мозаики в голове. – Но если я останусь жива?
– А вот тут срок вашего пребывания с мужем несколько затянулся бы. Месяцев на девять, – намекнул Колдун. А ведь я и сама об этом думала!
– Интересный расклад, – пробормотала я. – Альберт получает наследника, избавляется от слишком самостоятельной жены…
