Текст книги "Государственные интересы (СИ)"
Автор книги: Юлия Куркан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
– Абсолютно верно, княжна, – кивнул Король. – Мое «второе я» осталось во дворце, так что для непосвященных – Король всегда на месте. Решает государственные дела и всячески радеет о благе своего народа.
– Так кому же именно вы не доверяете? – не то, чтобы я знала всех обитателей его замка поименно, однако, ожидала, что мне хотя бы пояснят, какие посты занимают попавшие в «черный список». Однако, ответ Колдуна был на диво лаконичен.
– Всем. Видите ли, Ярослава, все зависит от возможностей. У одних людей, для нанесения удара, их больше, у других – меньше. Допустим, я подозреваю в предательстве своих советников и министров – всех тех, на кого тень сомнения падает в первую очередь. Они все оказываются верны своей чести и присяге, но у каждого в шкафу есть скелеты – все это порождает еще больше сомнений, и уводит совершенно не в ту сторону. А неизвестные враги, не смогли добраться до меня через верхушку власти, и решили действовать через низы, на которые мы, как правило, не обращаем ровно никакого внимания. Но достаточно подговорить одну-единственную прачку, посулив ей достаточно золота, и на моей рубашке окажется яд. Он будет долго впитываться в кожу, смерть наступит не сразу, и будет на диво загадочной. Так что, княжна, вы поняли, о чем я. Если уж не доверять – так всем.
– Впечатляющий пример вы привели, – я зябко поежилась. Нарисованная им картинка стояла перед глазами, как живая.
– В том-то все и дело, что это не пример, Ярослава, – произнес Колдун задумчиво. – Такой случай был, еще в самом начале моего правления. Тогда еще оставалось много недовольных тем, что я взошел на трон… – он замолчал, видимо, предоставляя мне самой додумывать, что же стало с теми недовольными. Да и история его восхождения на трон тоже довольно странная, надо признать. Естественно, сама я её не застала – я все же гораздо моложе своего собеседника, однако политика предписывает знать о соседях своего государства все и даже чуточку больше. Понятное дело, что все не знал никто, разве что сам Колдун, но история все же слишком громкая, для того, чтобы полностью её замолчать.
Родители Короля, тоже колдуны не из последних, скончались внезапной и страшной смертью. Какой – неизвестно. Наследнику же их, теперешнему Королю было пятнадцать лет – возраст вполне достаточный для того, чтобы править и самостоятельно понимать все последствия, к которым приводят те или иные решения. Однако, тогдашний совет знати был категорически против восхождения Колдуна на трон. Аргументы были самые разные: начиная от его юности, кончая тем, что покойный Король не оставил своей письменной воли – кого он оставляет после себя. Глупости, конечно, преизрядные – у погибшей четы был только один ребенок, и кому же еще, как не ему, теперь было распоряжаться страной? Уж не знаю, как именно уговаривались несогласные, и уговаривались ли они вообще, однако, уже через неделю на трон взошел новый Король. А в столице прибавилось виселиц.
– Признаться, я ожидал, что вы, Ярослава, поймете меня вполне. У вас самой не вполне приятная обстановка в тереме, – Колдун произнес это спокойно, а я задумалась: как много из происходящего в моем доме становится достоянием разведки соседей? Выходило, что многое. И это отнюдь не радовало.
– Безусловно, я понимаю вас. И, вполне вероятно, на вашем месте поступила бы так же. Однако, Ваше Величество, я требую объяснить, участницей какого спектакля я стала по вашей милости сегодня за обедом? – я вспомнила беседы с Ванхильдой, и была жутко возмущена. Причем, если бы не услышала вполне удовлетворившего меня объяснения, еще одним покушением на жизнь Короля стало бы больше.
– О, Ярослава, – улыбнулся Колдун. – Вы были совершенно неподражаемы. Сколько чувства, сколько иронии, сколько гадостей! Даже Ванхильда, привыкшая к подобным беседам высшего света, была несколько озадачена вашим напором.
– Бросьте мне льстить, Ваше Величество. Меня интересует совершенно конкретный ответ на поставленный мной вопрос. Я надеюсь, что причина подобного моего поведения была достаточно весома, – я не поддержала шутливого тона Короля. Ему-то хорошо, а я вот, похоже, нажила себе врагиню среди Колдунов.
– Причина весьма весома, – перестал улыбаться собеседник. – Видите ли, фамильное мастерство Ванхильды – изготовление тех самых перемещающих предметов, попортивших вам, в прямом смысле этого слова, немало крови.
– О… – отреагировала я. Честно говоря, я затруднялась сказать что-то более определенное.
– Перед обедом мы поговорили с ней, она отрицала любую свою связь с заговорщиками. Однако, я сумел узнать, что довольно большая партия «перемещалок» через подставных лиц ушла за границу. Отследить их, как вы понимаете, совершенно невозможно.
– И тогда, вам оставалось проверить: имеет ли действительно что-то против меня Ванхильда. Какой-то личный интерес? Так? – сумела уловить логику его действий я.
– Вы снова абсолютно правы, княжна, – Колдун уже не поражался моей догадливости – видно, надоело. – Конечно, Ванхильда – особа весьма поднаторевшая в придворной жизни, и вывести её на чистую воду не так-то просто. Однако, в моменты сильных душевных волнений – а злость как раз к таковым и относится – человек может выдать свои истинные намерения. Жестом ли, взглядом, неосторожным словом… Либо Ванхильда так хорошо держалась, либо она действительно ничего не знает о заговорщиках. И неприязнь к вам у неё возникла лишь после этого ужина.
– И вот теперь она примкнет к нашим врагам, – уныло заметила я.
– Сомневаюсь, княжна, – улыбнулся Король. – Во-первых, у неё нет никакого мотива. Ваши государства даже не соседи. Что толку, если вас убьют, и на троне будет кто-то другой? Ей это совершенно не выгодно. К тому же, у Ванхильды сейчас другие проблемы – начался падеж шерстистых туров, а это грозит стране голодом, – шерстистые туры были единственными животными, соглашавшимися приживаться в условиях постоянного лютого холода. Причем, как раз именно из-за того, что имели весьма густую и теплую шерсть, шедшую на продажу в другие страны, и были неприхотливы в плане еды. Таким образом, мясо этих животных составляло основной рацион северных королевств, и их падеж действительно грозил обернуться непоправимыми последствиями.
– Что же, выходит, что мы с вами снова в тупике? Ванхильда не при чем, есть ли предатели среди ваших людей – неизвестно. Я так полагаю, что в лесу, и в том доме, где меня держали, тоже никого не нашли. Заговорщики умны, и не оставляют следов. Что делать? – поинтересовалась я у Колдуна таким тоном, как-будто бы интересовалась урожайностью брюквы в этом году.
– Подождать, княжна. Что-то подсказывает мне, что скоро мы узнаем многое… – задумчиво протянул Колдун, и я поняла, что у него есть какой-то план. А вот какой – он не скажет мне даже под пытками.
– У вас есть план? – напрямую поинтересовалась я, ибо вызнавать все окольными путями не было ни сил, ни желания.
– У меня есть догадки, – хитро улыбнулся Король, и я поняла – не скажет. – Но, так как пока они ничем не подтверждены – озвучивать их не стоит.
– Все происходящие касается и меня тоже. Я имею право знать, не находите? – попробовала зайти я с другой стороны. Однако, давить на Колдуна прочувствованными речами о правах и долге было столь же бессмысленно, как сажать ёлку в снег. В том плане, что совершенно никому не нужно, и дерево все равно сдохнет…
– Пока мои догадки остаются таковыми, раскрывать я их вам не буду, – продолжил улыбаться мужчина. – Вы же у меня в гостях, Ярослава, а гостей не принято посвящать в проблемы хозяев.
– А если проблемы хозяев, случайно так, задевают гостей? – поинтересовалась я, не намереваясь сдаваться.
– Хороший хозяин непременно все решит сам, – легче было пробиться лбом сквозь каменную стену кабинета Колдуна, чем заставить последнего выдать хоть какую-то из бережно хранимых тайн. Не человек, а одна большая загадка, состоящая из десятков более мелких, честное слово… – Давайте договоримся с вами так, княжна: мы увидимся с вами за ужином, и я постараюсь дать ответы на некоторые ваши вопросы. Естественно, если сам буду их знать, – он обезоруживающе улыбнулся, и я почти готова была поверить в то, что он говорит правду. Однако, потом я быстро вспомнила кто он, кто я, и поняла, что мне безбожно врут. – Да, и оденьтесь к ужину попроще – нам предстоит небольшая прогулка. Впрочем, ваша служанка уже получила инструкции. А пока, прошу меня простить – срочные дела! – этот несносный человек сделал какое-то замысловатое движение кистью, после чего у меня резко закружилась голова, я на миг прикрыла глаза, а, открыв – оказалась в своей комнате.
Хорошенький способ избавляться от надоедливых посетителей, ничего не скажешь! Короедов Колдун! Видите ли, когда ему удобно, и когда надо поставить меня на место – я у него в плену, а когда неудобно отвечать на мои вопросы – в гостях!
Мне не нравилось подобное отношение, я не привыкла, когда все решают за меня, не считая необходимым даже поставить об этом в известность. И уж тем более верх всяческого неприличия – обрывать беседу подобным образом! Да, конечно, он – Колдун, ему можно и не такое, но кто сказал, что со мной? Побушевав еще немного на тему «ненавижу недостаток сведений и тех, кто эти сведения скрывает», я пришла к выводу, что поразмышлять на некоторые темы вполне могу и сама.
Например, неожиданно остро встала тема пристального интереса Колдуна к поведению Рейналда в момент моего похищения. И ведь не зря! Колдун вообще не из тех, кто будет чем-то интересоваться просто так. Итак, буду опираться лишь на известные и достоверные факты. В двух случаях неудавшихся покушений на меня и одном – удавшемся похищении, Рейналд всякий раз оказывался рядом. Нет, он лично был за меня ответственен, охранял… но сейчас же не охраняет? В том эпизоде с квасом – тот стражник, который его пробовал, явно нервничал, теперь это даже не подвергается сомнению. И в расчете: жизнь одного охранника за жизнь целой княжны (а я ведь вполне могла выпить ту злосчастную кружку, если бы не разыгравшаяся подозрительность) тоже что-то есть. Тот охранник однозначно что-то видел, к этому выводу мы пришли вместе с Колдуном, и фактов, опровергающих это, нет. Но не сказал ни слова об увиденном. Почему? Потому что считал это незначительным, или потому что его убедили в этом? В рядах дворцовой стражи все строго: слово старшего по званию – закон. И если на мгновение предположить, что этот самый старший сказал, что ничему из ряда вон выходящему младший стражник не был свидетелем…
Да, я вступила на весьма зыбкую почву догадок и предположений. Безоговорочно верить им нельзя, отметать сразу тоже не стоит.
Вот и когда на меня с ножом бросалась Айя, если подумать, то куда легче служанку было просто впустить в мою комнату. Во дворце Колдуна магия – вещь привычная, однако не стоит все усложнять. Как говорил мой наставник: «Сложные пути уводят от истины. Простые – не приближают к ней. Истина всегда где-то посередине, а раз никакой путь к ней не ведет, значит, её просто не существует. Поняли, Светлая княжна?». Примерно на этом моменте мое сознание заходило в логический тупик, и я могла только делать вид, что все поняла. В общем, вместо того, чтобы доверять служанке сложный и очень дорогой магический предмет, не легче было бы просто открыть дверь, и впустить её в нужный момент? Опять сплошные вопросы, а они вгоняют меня в тоску, и удручают.
Да и когда меня похищали, Король не зря обратил внимание на поведение стражи в этот момент. Действительно наводит на подозрение. Факты, факты, факты! Их слишком мало, чтобы сложилась полная картина, а неполная меня, увы, не устраивает…
Но это все, в общем-то, ерунда. Слуги, стражники – лишь исполнители. Моя же смерть и обвинение в оной Колдуна нужны кому-то из сильных мира сего. Каюсь, я даже подумала бы на свою мачеху, если бы не знала, что у неё нет ни связей, ни возможностей для осуществления подобного заговора. Впрочем, жизнь бывает такой непредсказуемой! А люди – и подавно.
Вот, к примеру, история о скромной сиротке Даре и её злобной мачехе. Давным-давно, а когда конкретно – никто не знает, жила бедная сиротка, оставшаяся без матери – Дара. Было сиротке уже лет тридцать, она успела похоронить двух мужей, а третий сам от неё сбежал, видимо, не желая, чтобы деятельная супруга схоронила и его тоже. Итак, сиротка, вся в расстроенных чувствах и самой черной печали, вернулась жить к папе. Тот же чувствовал себя мужчиной хоть куда (хотя, по мнению Дары, ему впору было разве что на погребальный костер), а потому весьма скоропостижно женился на женщине хозяйственной и обстоятельной, тоже вдове, имевшей к тому времени двух дочек. За какой надобностью Даре, имевшей два дома от безвременно усопших мужей, жить в доме отца – не знал никто. Но не выгонять же дочь, коль пришла? Сама же Дара оказалась бабой весьма ушлой, и самостоятельно решила, что мачеха ей ни в коем разе не нужна. Мнением отца на эту тему вообще никто не интересовался.
Сама сиротка же, принялась весьма активно придумывать про новоявленных родственников самые разные небылицы. Ладно бы, она придумывала их тихо-мирно, и для себя, но нет! Каждая её новая небылица тотчас же становилась достоянием общественности. Общественность тихо зверела. Причем, гнев народа был направлен не на болтливую сиротку, а на её мачеху! Начиналось все с того, что мачеха зверски глумится и избивает несчастную Дару. Представить сие было весьма сложно, потому как сиротка примерно раза в два превосходила мачеху в размерах. Сама же Дара, девица (уже смешно) скромная и работящая (в это верилось тем более с трудом, потому что по хозяйству вкалывали мачехины дочки), все эти издевательства безропотно терпит, и выполняет любые прихоти самодурствующей родственницы. То ей два рассыпанных и перемешанных мешка с просом и ячменем перебрать надо (это при том, что ни того, ни другого в деревне не росло!), то найти в лесу заблудившуюся корову (одна-единственная представительница славного семейства мясо-молочных невозбранно стояла в хлеву, пережевывая солому), то и вовсе сшить мачехе с дочками платья для королевского бала (и кто же позовет простых селянок на бал, да еще королевский?).
В общем, Дара развлекалась, как могла, а простодушные селяне ей верили. Мало того, скоро в деревне случился неурожай и повальный падеж скота. И снова понятно, кто оказался виноватым, ибо, по мнению Дары, мачеха оказалась еще и страшной колдуньей. То, что колдовской дар имели лишь представители некоторых древних королевских родов, а среди простого народа таковых явно не имелось, никого не волновало, потому как виновница всех бед была найдена!
Дара рассказывала красочные и ужасающие в своих подробностях небылицы о том, как мачеха в полнолуние зверски режет и замучивает мышей в подвале, а по ночам их призраки бродят по всей деревне.
В общем, долго ли коротко, а деревенским вскоре надоело терпеть гнусную колдунью у себя под боком, и несчастную мачеху торжественно утопили. Дарин отец тоже вскоре тихо скончался, но до этого уже никому не было дело. Двух дочек утопленницы выгнали из деревни. Естественно, столь громкое дело не могло не дойти и до столицы. Приехали несколько бояр из Следственного Приказа, однако несчастная сиротка до того их очаровала, что незаметно выскочила замуж за помощника боярина. Причем, сделала она это так тихо и быстро, что сначала в блаженном неведении оставался даже сам свежеиспеченный муж. Впрочем, у него довольно быстро открылись глаза, и он решил последовать примеру предыдущего своего собрата – попросту сбежать.
В общем, дальше Дара теряется в череде бесконечных замужеств. Известно лишь, что умирала она счастливой женщиной, овдовевшей двадцать четыре раза, и имевшей солидную коллекцию самых разнообразных домов, кои вполне успешно сдавала внаем, и жила с этих денег счастливой безбедной жизнью…
Вот и верь после этого в торжество добра над злом.
Оставшееся до ужина время я провела с несомненной пользой: успела немного вздремнуть, повышивать и даже попробовала снова продраться сквозь неисповедимые дебри трактата Виталуса Золотоносного об экономике. Когда за мной пришла Иса, я была бодра и полна желания вырвать из Колдуна ответы на все интересующие меня вопросы.
– Госпожа, ваше платье, – служанка принесла мне довольно просто скроенное льняное платье, закрытое и скромное, однако не стесняющее движений. Она помогла мне облачиться в него; с волосами делать ничего не стали – я с ними и так уже сделала все, что можно…
В назначенный час за мной явился Король, тоже одетый весьма скромно и непритязательно.
– Вы готовы совершить небольшую прогулку, Ярослава? – поинтересовался он у меня.
– О, вы решили показать мне столицу? – не скрывая иронии, ответила я вопросом на вопрос.
– Отнюдь, – улыбнулся он. – Просто дайте мне руку.
– Опять магия? – обреченно поинтересовалась я, не спеша протягивать Колдуну затребованное.
– Не доверяете мне? – выгнул он бровь.
– Недолюбливаю магию, – честно ответила я. – Я от неё пока что мало хорошего видела.
– И море вам не понравилось? – хитро поинтересовался Король. Это был удар ниже пояса.
– А вы снова хотите отвести меня к тому морю? – загорелась я.
– Вы сами все увидите, давайте руку, Ярослава, – как ребенка уговаривал меня Колдун. Я подумала, что ничего подобного больше никогда не увижу, потому что очень скоро за мной приедут, и я снова окажусь дома. Нет, с одной стороны, мне, конечно, очень хотелось отдохнуть от постоянных приключений с опасностью для жизни, но с другой… С другой стороны – кто сказал, что в тереме покушения на меня не продолжатся? Когда я вернусь – меня скоропостижно выдадут замуж, из моей жизни исчезнет колдовство, и единственное, что будут от меня ждать – это наследника – продолжения княжеского рода и династии правителей Западного королевства. Нет, ничего плохого в этом нет, но я как-то уже успела отвыкнуть от подобных мыслей…
– Что ж, я принимаю ваше приглашение, – улыбнулась я, и решительно протянула руку Колдуну.
Все снова произошло очень быстро: небольшое головокружение, заставляющее закрыть глаза. Когда я открыла их, то долго не могла вымолвить ни слова. Место и вправду было потрясающим. Более того, я довольно неплохо знала географию, но никогда и нигде не читала ни о чем подобном. Первое, что поражало взор – это большое идеально круглое озеро с багровой водой. Небо было темно-синее, бархатное; звезды – такими крупными и нависали так низко, что казалось – их можно потрогать рукой. Несколько деревьев неизвестной мне породы, с бледно-серебристыми, как-будто седыми листьями, гордо возвышались за нами. Словами невозможно описать всю мрачную, поистине колдовскую красоту этого места. Слова – это как-будто круги на глади озера с багровой водой – вроде бы и отражают окружающее, однако так слабо и расплывчато, что почти ничего не видно.
– Потрясающе, – только и смога выдохнуть я.
– Вам нравится? – прозвучал голос Колдуна за моей спиной.
– Это волшебно, – согласно ответила я. – Но постойте, где находится это место? И почему мы без охраны?
– Видите ли, Ярослава, это довольно сложно объяснить, – привычно-туманно начал отвечать Король.
– Ваше Величество, – прервала его я. – Вам не кажется, что здесь вполне достаточно тумана над озером, чтобы напускать его еще и в ваши слова?
– Светлая княжна, как обычно, желает знать все четко и ясно? – с насмешкой поинтересовался мужчина.
– Именно, – с непроницаемым лицом заявила я, поворачиваясь к нему.
– В таком случае, серьезные разговоры не ведутся на пустой желудок.
– И что же, вы хотите сказать, что в лесу полно дичи, и вы, подобно охотникам древности, приметесь догонять и ловить её голыми руками? Я всякий раз думаю, что вам больше не удастся поразить меня, и всякий раз ошибаюсь, – не удержалась от шпильки я, представив довольно забавную картину.
– Зачем же такие жертвы, княжна? Я думаю, престиж государства, чей король гоняется по лесам в поисках дичи на ужин, будет безнадежно испорчен, – в тон мне ответил Колдун. – Мы поступим иначе.
В этот раз я даже не успела заметить, какое движение он произвел, да и было ли оно вообще. В нескольких шагах от озера оказались две довольно-таки больших корзины.
– Слуги должны были собрать все, что нам может понадобиться, – объяснил Колдун, первым подходя к ним. – Поможете, княжна?
– Разумеется, – улыбнулась я.
Странно, но мысли о том, что я, как изнеженная княжеская дочка, могу чопорно отказаться выполнять работу прислуги, даже не забредали в мою голову. Наоборот, это оказалось так интересно: расстелить большое толстое покрывало на землю, покрытую блестящей зеленой травой, сверху постелить небольшую скатерть для снеди, которую принялся выгружать Король из второй корзины. Так же, нам предлагались две подушечки, для того, чтобы удобнее было сидеть, и два пледа для меня и Колдуна, чтобы, не дай Древо, не замерзли.
Мы почти не говорили с мужчиной, занимаясь каждый своими делами, однако тишина не висела между нами разделяющей стеной, наоборот, это было как-то уютно и естественно. Надо сказать, весьма редкие для меня ощущения, потому я пыталась насладиться этим сполна. Когда мы, наконец, устроились, и Колдун наполнил вином два серебряных кубка, я предложила тост:
– Ваше Величество, предлагаю выпить за прекрасный вечер, который был бы еще более чудесным, если бы вы все-таки ответили на некоторые мои вопросы, – не мог же он и в самом деле рассчитывать на то, что необычное место и необычный ужин произведут на меня столь большое впечатление, что заставят отказаться от четких намерений узнать, наконец-то побольше?
– Вас не так-то легко сбить с толку, Ярослава, – в тон моим мыслям заметил Король. – Что ж, давайте сначала выпьем, ну а потом побеседуем. За вас, княжна! – он отсалютовал мне кубком. От такого тоста я не могла отказаться при всем желании.
Мы пригубили вина.
– Итак, что же вы хотите знать, княжна? – поинтересовался Король, отрезая кусок от запеченного на вертеле окорока.
– Давайте начнем по порядку, – откликнулась я. – Для начала: что это за место?
– Видите ли, княжна, Древо дает почти неограниченные возможности для тех, кто умеет и может ими воспользоваться, – неторопливо начал Колдун, тщательно подбирая слова, видимо, чтобы объяснить мне достаточно ясно, и в то же время не сказать слишком многого. – Древо огромно, на его ветвях находится множество самых разнообразных и причудливых миров, но это отнюдь не значит, что места на его ветвях мало. По сути – Древо бесконечно. И тот, кто обладает достаточными знаниями, может воплотить здесь некоторые свои… фантазии, – он замолчал, пытаясь понять, уловила ли я суть его рассказа. Я пребывала в некотором замешательстве.
– Постойте, – произнесла я. – Неужели вы хотите сказать, что придумали этот мир? – такая правда буквально не укладывалась в моей голове. Какой же силой обладают колдуны, чтобы мочь то, что обычно является привилегией Духа-Хранителя?
– Не преувеличивайте мои возможности, княжна, – тихо засмеялся Король. – Создавать миры под силу лишь Духу-Хранителю. Я же просто придумал это конкретное место. За его пределами – ничего нет, если вы попытаетесь это проверить – вас просто завернет, и вы окажетесь снова у озера.
– Так вот почему вы не взяли охрану, – прозрела я. – Это кусочек ваших мыслей, мечтаний, фантазий, если хотите, а потому ничто здесь не может причинить вам вреда?
– Именно, – довольно подтвердил Король.
– Потрясающе, – второй раз за вечер произнесла я. – Ваше Величество, – посерьезнела я. – У меня возник один вопрос, давно, правда все никак не подворачивалась оказия его задать. Я не сомневаюсь, что ваша разведка на уровне, как и все в вашем королевстве. Вы не можете не знать, что творится в моем тереме. Знаете, ведь так? Видите ли, мне хотелось бы знать, в какую обстановку я вернусь.
– А вы полагаете, что там может происходить что-то серьезное? – поинтересовался как бы невзначай Король.
– Скорее, не исключаю такой возможности, – осторожно подтвердила я.
– На самом деле, вы несколько преувеличиваете мои возможности, княжна, – начал Колдун. – О происходящем в вашем тереме я знаю не так уж и много. На следующий день после вашего похищения, за вами действительно отправился спасательный отряд, снабженный немалым количеством золота. Батюшка ваш повел себя действительно весьма спокойно, похоже, к вашим похищениям он привык. Мачеха ваша советовала ему не отсылать с отрядом золота, ссылаясь на плохой урожай и скудость казны. Однако, как вы понимаете, князь Всеволод её не послушал. Отряд беспрепятственно дошел до одной маленькой таверны на границе, где пару дней спустя к нему присоединился ваш нареченный – принц Альберт. Проследить их дальше не представилось возможным – похоже, в его распоряжении оказались какие-то амулеты, настроенные против слежки. Но, когда они войдут в ворота столицы, мы непременно об этом узнаем, – заверил меня Король. – И еще одно. Ходят слухи, что князь Всеволод тяжело болен.
– Не может быть, – вскинулась я. – Еще неделю назад ничего об этом не было известно! Батюшка всегда отличался завидным здоровьем.
– Мне тоже показалось это странным, но согласитесь, княжна, бывают такие болезни, которые не проявляют себя до поры до времени, – осторожно заметил мужчина.
– Возможно, – не стала спорить я. – Но кто управляет страной?
– Насколько мне известно, в отсутствии вас, как законной наследницы, князь каждый день принимает у себя представителя совета боярства, и дает указания лично ему.
– Это не страшно, – выдохнула я. – Хуже было бы, если бы мачеха начала заправлять Княжеством.
– Она хотела, – с усмешкой ответил Король. – Но князь Всеволод мужчина решительный и далеко не глупый.
– Да, – рассеяно сказала я, обдумывая услышанное. Выходило, что ничего хорошего дома меня не ждало, и рисковать своей жизнью там мне предстояло ничуть не меньше, чем здесь. Разозленная мачеха явно не в восторге оттого, что её не допустили к вожделенному правлению, а потому… Что может быть логичнее, чем убрать меня (мы еще посмотрим, кто кого!), и выдать свою старшую дочь, вторую по старшинству на наследование трона, за того же принца Альберта? По сути, ничего не изменится, но действующие лица – другие!
– Задумались, Ярослава? – понимающе спросил Колдун.
– Еще как, – ответила я. – Насколько я знаю характер своей мачехи – она настолько же упорна, насколько и честолюбива. Я стою ей поперек горла, выражаясь народным языком.
– Княжна, вы знаете, что любой вечер перестает быть чудесным, когда грустит молодая девица? – сменил тему Колдун.
– Я не богатырь, я не грущу, а думаю и строю стратегические планы, – улыбнувшись, отозвалась я. Но, в самом деле, зачем же перекладывать свои мрачные мысли и проблемы на плечи другого человека? Это прекрасный вечер, когда можно хоть ненадолго отвлечься от собственных неприятностей. – Вы знаете, а есть довольно забавная и поучительная история как раз про озеро.
– Буду рад послушать, – галантно ответил Колдун.
– В далекие времена, когда богатыри были побольше, и подвиги совершали действительно великие, а не как сейчас – любой желающий в герои податься норовит, и до того красочно свои деяния в корчме описывает, лишь бы наливали побольше, что просто дрожь берет, жил муж достоинств невообразимых, по причине их скрытности и собственной скромности. Звали его Увар. Как по батюшке – история того не сохранила. Победил однажды тот Увар Змея – до того большого, что аж с княжеский терем. Но потому как строили дома тогда гораздо ниже, то в величине этого Змея лично я сомневаюсь. Да и вообще, побеждал он его оригинально и весело, но об этом в другой раз. А сейчас Увар громко, весело и о-очень хмельно отмечал собственно свою победу. Медовуха лилась рекой, потому как тогдашний князь разрешил Увару три дня пировать за его, князя, счет. Откуда такая щедрость? А дело в том, что тот Змей похитил по недогляду, не юную княжескую дочь, а, уже далеко не первой свежести, тещу князя. А в пещере, разглядев, кого похитил, употребил несчастную по назначению, в пищу, то есть. Вот князь и радовался весьма, а от его радости и Увару перепало. Естественно, на дармовщину и помои – медовуха. А потому упился Увар до такого состояния, описать, прямо скажем, сложно. Следует лишь заметить, что, выходя по надобности, принял он растущее во дворе дерево за еще одного Змея, а потому, героически и в небывало короткие сроки, порубил его на дрова. Уж как корчмарь ему был благодарен – в сказке не описать, потому как когда выкорчевывали корни – нашли там зарытый сундучок с золотом. Увару с того ничего не перепало, однако наливал ему корчмарь с тех пор бесплатно. Так вот, выбравшись в очередной раз по надобности, свернул куда-то не туда. И вовсе не по пьяни, а по причине благородной геройской задумчивости! Шел он, шел, недоумевая, как это корчма успела убежать от него так далеко, и вышел внезапно к озеру. До того оно красивое было, что Увар аж икнул от восторга – уж больно самогон оно ему напомнило. В общем, смотрит Увар, и глазам своим не верит. И правильно делает, потому как смотрят они в разные стороны… Но, героическим усилием, собрал свои богатырские очи Увар в кучку, и видит диво натуральное. Посреди озера камень большой. А на камне том – девица, красы неписанной. Хотя как на мой взгляд, так в ночи все девицы серы. А уж при луне да с перепою – и вовсе карга красавицей покажется. А девица эта ему ласково так:
– Здрав будь, добрый молодец.
Увар подумал, покачнулся, едва не заснул стоя, однако ответ придумал:
– И т-теб-бе т-того же, ух… – что он хотел этим сказать, истории доподлинно не известно, не иначе как что-то мудрое, поскольку герои иного не произносят.
– Вижу, молодец, притомился ты? – развивает тему девица.
– Ага, – радостно ответил молодец, и навострился прямо по озеру к девице добираться. Но та его пыл остудила:
– Не торопись, богатырь. Заколдована я, колдунами злыми да могучими. Была принцессою, в стране соседней, да положил на меня глаз колдун тамошний. Так я ему его и повыбила… А в отместку за то, наложил он на меня проклятие… Молодец, слушаешь ли? – Увар, чисто по своему героическому складу ума и души, к столь длинным речам приспособлен не был, а потому в трезвом состоянии они вгоняли его в тоску, а в подвыпившем – в сонливость.
– А… хр… шо? – мутными глазами герой взглянул на девицу, похоже, искренне недоумевая, кто он, как тут оказался, и чего от него хочет эта странная баба. Та тоже поняла, что красивостями героя не разжалобить, скорее, он прямо здесь уснет, как конь, стоя.
