Текст книги "Зоя (СИ)"

Автор книги: Юлия Ларосса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Глава 50
Молчать нет сил

– Привет, Себастьян! – широкая улыбка сияла на лице Ронни.

– Добрый вечер! – процедил тот сквозь зубы, испепеляя меня золотым пламенем своих глаз. – Зоя, я приехал за тобой. О, и это не обговаривается.

Его властный взгляд, решительный тон и двойная складочка над переносицей подтверждали это. Я открыла рот, чтобы смиренно попрощаться с друзьями, но слова так и не сорвались с губ. Глаза Эскаланта приобрели уничтожающий огонь, и он медленно перевел взгляд на кого-то, слева от меня. В тот же миг я ощутила чужую руку на своей талии.

– Зоя еще не собирается домой. Тем более с тобой, парень! – говорил отважный самоубийца голосом Винсента.

Я посмотрела на своего нового знакомого, а он в ответ задорно подмигнул мне. Напряжение достигло кульминации. Оно сдавило мои легкие и нервно пульсировало в висках. Кажется, так из человека и выветривается алкоголь!

Я аккуратно, словно опускала оружие на пол, сделала шаг от Винсента, избавляясь от его объятий.

– Очевидно, нас не представили! – хладнокровный аристократ противоречиво улыбнулся и протянул руку президенту студенчества. – Себастьян Эскалант!

Вежливая улыбка и спокойный голос, вот только взгляд дикий и кровожадный.

Реакция Эскаланта привела в замешательство Винсента, но он быстро нашелся и ответил на рукопожатие:

– Винс… – голос парня резко перешел на сопрано, и он согнулся пополам.

– Тише, тише, тише! – продолжал улыбаться Себастьян, выворачивая ему руку так, что она вот-вот и сломается.

– Боже мой! Что ты творишь?! – испуганно закричала я. – Отпусти его, Себастьян!

– Иди на выход. Быстро! – прорычал он мне, и я попятилась в указанную им сторону.

Вокруг уже столпились зеваки и, когда Себастьян отпустил руку Винсента, кинулись к нему, чтобы подхватить своего лидера. Миг, и Эскалант уже тянул меня через весь зал, ухватив за плечо, жестко и больно. Лишь очутившись на улице, он резко отпустил меня, почти отшвырнув от себя.

– Значит окончательно перешла на студентов? – ехидно бросил он и стал спускаться по ступеням.

О, я его все-таки задела. Интересно чем? Пьяной истерикой по телефону или своим появлением в его жизни?

– Он непростой студент, – торопилась я за ним, глядя на широкую спину аристократа в сером свитшоте. – Он президент студенчества!

Себастьян так резко развернулся, что я чуть не налетела на него.

– Ого! Ты теперь ведешься на статус? – плевался он язвительностью.

– Так я стану герцогом через пару месяцев! Может, пересмотришь свое решение новым взглядом?

Плевок в самую душу. Опьяненная алкоголем и разозленная его словами я размахнулась, чтобы отвесить ему пощечину…

– Ай-ай-ай! – запищала я, когда он сильно сжал мое запястье, оставляя синяки на коже.

И в ту же секунду Эскалант дернул меня к себе и зашипел в лицо:

– Никогда. Не смей. Делать. Подобное. Поняла?!

Не выдержав боль, я просто кивнула, боясь, что расплачусь на его глазах. Он разжал пальцы и толкнул меня к «Майбаху». Я быстро села внутрь, и он захлопнул за мной дверцу с такой силой, что я даже подпрыгнула.

Себастьян обошел автомобиль, сел за руль и с таким же грохотом закрыл за собой водительскую дверь. Он вставил ключи в замок зажигания и мощный двигатель мгновенно откликнулся. Эскалант с пульсирующей веной на шее выкрутил руль и надавил на педаль газа, да так дерзко, что резина на колесах заскулила, оставляя след на асфальте.

Моя голова немного кружилась. Все же не стоило столько пить! Я отвернулась к окну, стараясь не обращать внимания на разгневанного водителя, которого невыносимо сильно хотела поцеловать.

Ночная, прекрасная Барселона! Ее огни завораживали и немного отвлекали от боли внутри меня. Один психолог, имя которого вылетело из моей головы, говорил, что для творческих людей спасательный круг в море стресса – их творчество. Я бы очень хотела вступить с ним в дискуссию и понять, что же делать, если твое творчество уверенно граничит с помешательством?

Да, я становлюсь безумной от чувств к мужчине. К мужчине, который заполнил собой мое творчество и мою жизнь. К чужому мужчине, который никогда не будет моим.

Сдавшись, я перевела взгляд на взбешенного Себастьяна. Какие красивые у него руки! Длинные пальцы небрежно сжимали руль, однако слегка подрагивали и выдали его неспокойное состояние. Я стала немного разбираться в его эмоциях.

Сдвинутые черные брови создавали две складки над переносицей и придавали строгость его красивым чертам. А вот густые темные ресницы наоборот сглаживали образ, восстанавливая равновесие между суровостью и привлекательностью.

– Не смотри на меня! – жестко приказал он голосом, который я готова слушать вечность. Быть с ним – мой невозможный рай. Быть без него – мой нынешний ад…

– Я люблю тебя, Себастьян.

Слова шли прямо из моего сердца. Я не смогла их сдержать, алкоголь забрал страх и придал силу моей любви. Себастьян неожиданно нажал на педаль тормоза и автомобиль остановился. От резкого торможения наши тела качнуло вперед, потом обратно к спинкам сиденья, и мы замерли.

Эскалант смотрел вперед. Его не волновало, что наш автомобиль стали обгонять другие машины и возмущенно сигналили. Наконец, он очнулся и быстро съехал с дороги в ближайший переулок. Себастьян выключил двигатель и, тяжко вздохнув, сложил руки на руле.

Я моргнула и почувствовала капельки теплых слез, упавших на мои руки. Плачу.

– Ты не любишь меня, Зоя, – тихо изрек Себастьян, откинувшись на спинку водительского сиденья, и провел ладонями по лицу. Я улыбнулась сквозь боль.

– Похоть, уважение, привязанность, выгода. Смесь этих чувств и называют… любовью.

Он словно читал лекцию. Говорил сухо, устремив взгляд прямо перед собой.

– Нет! – прошептала я.

Мне нельзя смотреть на него. Но у меня не хватало сил отвести взгляд.

– Зоя, – он позвал меня напряженным голосом, но не повернулся.

– Моя внешность и мое положение многим не дают покоя. Но это лишь… маска. На самом деле никто не знает меня. Себастьян прикрыл глаза и опустил голову вниз. Он все еще избегал моего взгляда.

– Твои брови слегка подрагивают, когда ты злишься, – хриплым от чувств голосом заговорила я. – Иногда ты скрываешь искреннюю улыбку, проводя рукой по губам. Когда нервничаешь или волнуешься, то ерошишь волосы. Всегда правой рукой. Если ты переживаешь что-то внутри себя, борешься с чем-то, то вздыхаешь, приподнимая плечи.

Он шумно выдохнул. Я заметила, как его мышцы дрогнули, словно напряжение накрыло тяжелой волной.

– Твои глаза совершенны. Они темнеют, словно небо перед ливнем, когда ты смотришь на меня. И мерцают золотом, когда смеешься…

– Зоя… – простонал он с нотками мольбы и вскинул голову, обращая на меня взгляд.

Наконец-то я снова увидела их! Эти волшебные, фантастической красоты глаза. Они снова вдохновили меня, и я могла продолжить.

– Мне очень нравятся твои редкие шутки. Они невероятно остроумные и ироничные, порой даже чересчур, – продолжила я и увидела его усмешку. – Ты избегаешь перемен и новых привычек, отказываешься от них, как ворчливый старичок!

Насколько он сильный, настолько я слабая.

– Ты отвергаешь заботу, хотя она очень важна для тебя. Я бы сказала, даже необходима. Ты не хочешь быть обузой для кого-то и страшишься привязанности…

Больше не могу терпеть! Я потянулась к нему и, обхватив ладонями его лицо, притянула к себе.

– Ты называешь чувства ко мне похотью, – зашептала я, глядя в его глаза. – Ты не веришь в мою любовь, и этим делаешь мне очень больно. Но выбора у меня нет, ибо ты забрал мою гордость… И я почемуто уверена, что буду любить тебя вопреки обещаниям, принципам и твоей свадебной клятве, которую ты скажешь не мне… Себастьян поцеловал меня, прерывая мою речь.

Его губы – эссенция чувственности и концентрат желания, обрекающие на жажду касаться их снова и снова. Его руки – мой ореол эмоционального комфорта, моя граница счастья. За ее пределами я обречена на пустоту и одиночество. Его близость – моя вечная гарантия вдохновения, моя подпитка сил и моя мечта.

Я погрузила пальцы в его волосы, купаясь в них и запоминая это ощущение. Скользнула на шею, потом на грудь, наслаждаясь твердостью его мышц.

Себастьян сжал мои плечи, но не оттолкнул, наоборот, сильнее притянул к себе и застонал.

– Себастьян… – шептала я, наслаждаясь его именем. – Себастьян… Он сильнее прижался ко мне, пока я стонала ему в ответ. Нежно лаская меня через ткань платья, владея моими губами и моим сердцем, но вдруг остановился.

Олицетворение моей любви, в совершенном мужском обличье, тяжело дышал и так же смотрел. Его губы распухли от поцелуя, а волосы были всколочены моими пальцами.

– То, что ты сказала мне, – хрипота в его голосе будоражила меня. – Только что. Изменило твое решение?

Томная и сладостно-губительная мгла от его близости потихоньку отпускала мой бедный разум.

– Нет.

Себастьян вздохнул, закрыл глаза и откинул голову на подголовник сидения. Потом резко выпрямился, словно собрался с силами и завел двигатель авто.

Между нами повисло молчание, и я понимала, что мы едем к моему дому.

Вот и все. Я рассказала ему о своей любви. Он отверг даже ее понятие. Самое время отпустить его. В очередной мучительный раз.

Машина замерла у конечного пункта. Я проглотила очередной поток слез и вышла из нее. Сама. Безмолвно. Пара секунд, и я услышала за спиной рев мощного двигателя.

Он уехал.

Я обессиленно поплелась к подъезду. Лифт. Коридор. Бесконечно долгий путь. Боковым взглядом я заметила нового консьержа, посапывающего на лавочке у одной из коридорных стен. Голова молодого парня с модной стрижкой была опущена, и я проскользнула мимо, стараясь ступать как можно тише.

Интересно, который час? Я посмотрела на экран мобильного. Два часа ночи. Ровно. Как хорошо, что завтра суббота. Буду плакать в постели целый день.

Достав ключи, я открыла дверь и вошла в свою квартиру. Щелкнула включателем, но свет не включился. Странно. Может, лампочка перегорела?

Я двинулась на ощупь вглубь комнаты, одновременно пытаясь достать телефон из кармана, чтобы подсветить…

Но что это виднеется на фоне окна?

Я медленно подошла, разглядывая очертания толстой веревки, свисавшей с потолка. Продолжая светить мобильным, я пыталась рассмотреть конструкцию.

Виселица? Неужели я настолько опьянела?!

Боковым зрением я заметила движение и быстро обернулась.

Высокий силуэт вышел из тени и встал напротив меня у входной двери.

Невиданное чувство ужаса проникло в меня. Рука машинально опустилась, направляя свет от экрана телефона на незнакомого человека.

Его черный капюшон не позволяет разглядеть лицо, виден только подбородок с черной густой бородой. Темная куртка до середины бедра и черные перчатки.

Никогда не боялась призраков и не верила в них…

– Кто вы такой?

Я ждала ответ и стала пятиться.

– Твой убийца! – прошипел незнакомец.

Кто?!.

Но тут мужчина стал быстро приближаться ко мне. Врожденный инстинкт самосохранения заставил меня схватить настольную лампу и швырнуть ее в незнакомца. Затем я рванула в ванную. Только там есть замок!

Сквозь ужас я слышала быстрые шаги, следующие за мной. Но я уже захлопнула дверь.

Жуткие мысли, охватившие меня, мешали сосредоточиться. Как вызвать полицию?! Я не знаю их номера! Понимая, что дверь и хлипкий замок не удержат натиска мужчины, я лихорадочно набрала первый номер, оставшийся в вызовах.

– Помогите! Помогите! Помогите! – кричала я в телефон и одновременно принялась колотить в стены в надежде, что меня услышат соседи.

– Помогите мне!!!

От одного мощного удара дверь открылась, и мой вопль превратился в визг.

Незнакомец повалил меня на пол. Я почувствовала, как острая боль пронзила кожу головы – злодей схватил меня за волосы и потащил из ванной.

– Еще раз крикнешь, и умирать будешь долго! – прошипел он у моего уха, и я застыла, ощутив холодную сталь лезвия, прижатую к горлу.

Он усадил меня на стул, связал за спиной руки, заклеил скотчем рот, а потом зафиксировал веревкой ноги. Я наблюдала за спокойными и размеренными действиями мужчины в черном, а по моим щекам текли слезы. Страх сковал мое тело. Меня словно пронизывали тысячи иголок – ядовитых, смертельных и неизбежных. Я никогда так сильно не боялась, как сейчас.

Глаза привыкли к темноте, и я смиренно наблюдала, как мой будущий убийца ухватился руками за веревку, дабы проверить прочность и повернулся ко мне.

– Пора.

Он поднял меня со стула и потащил к месту моей казни.

Теряя рассудок от ужаса, я пыталась сопротивляться. Крик превратился в непонятные звуки. Попытки освободиться со связанными руками – в бесполезные движения.

Преступник накинул петлю на мою шею…

– Зоя? – раздался голос Себастьяна Эскаланта из-за входной двери.

– Открой мне!

Еще секунда, и она распахнулась, впуская в квартиру скудный дополнительный свет из коридора. Преступник, прижав ко мне нож, потянул меня в ванную.

Сопротивляться или нет? Мой разум перерабатывал эту дилемму в ускоренном режиме, пока Эскалант медленно ходил, осматривая комнаты и освещая их фонариком, больше похожим на подсветку мобильного телефона.

Если я не подам ему знак, то все равно умру. Терять мне нечего. Понимание этого высветилось ярчайшей надписью в голове.

Ощущая холодную сталь ножа у горла, я видела, как свет Себастьяна приближается к комнате, где прятались мы. Я осторожно подняла ногу, чтобы иметь возможность нанести удар…

Тишину пронзил звонок моего мобильного. Он закатился под ванную, во время моего падения и теперь пел и освещал эту комнату.

В ту же секунду мой мучитель сильнее прижал меня к стене. Лишний вздох, и мне просто перережут горло. Нет времени на сомнения!

Я вонзила каблук в ботинок негодяя и почувствовала, как его рука дрогнула. В комнату ворвался Себастьян и ослепил нас искусственным светом.

– Зоя, беги!!! – заорал он, когда я увернулась от руки с ножом и свалилась на пол.

Полубезумная от переживаний и ужаса, я думала, как мне – связанной по рукам и ногам – проползти мимо них и позвать на помощь.

Между мужчинами завязалась драка. Жестокая. Сильная. И… эффектная. Себастьян умело бил преступника и ловко уклонялся от ударов в лучших традициях Оливера Квина! Эскалант схватил убийцу за шиворот и ударил его об стену, потом размахнулся и зарядил кулаком в челюсть. Однако тот поставил блок и отвесил ответный хук слева. Снова блок, но уже в исполнении Себастьяна, за которым последовал мощный выпад, и противник, пошатнувшись, выпал в гостиную.

Он быстро поднялся на ноги и, снова сцепившись с Эскалантом, рухнул на журнальный столик, который разломался под их весом.

Я кричала, но рот все еще был заклеен, и крик больше походил на мычание. Я, словно гусеница, пыталась ползти к выходу.

Вой сирен и проблесковые маячки оповещали о скором прибытии полиции. Спасены!

Преступник поднялся на ноги, но Себастьян снова нанес ему пару ударов. Тот увернулся и попытался дотянуться до ножа, который валялся неподалеку. Но вой сирен становился все громче, и незнакомец, отражая удары Эскаланта, стал перемещаться к окну. Пара секунд, и он акробатическим прыжком, разбив стекло, выпрыгнул в него, впуская ветер и ночную прохладу в квартиру.

Только сейчас я заметила тонкий черный канат, тянувшийся откуда-то сверху, будто с крыши, ведь мой этаж последний. Вот так он попал сюда и так же ушел.

Я облегченно закрыла глаза, чувствуя, что сознание вот-вот уйдет из меня.

– Сейчас, малышка! Потерпи, чуточку… – шептал Себастьян с разбитой бровью и губой. Он резким движением сорвал пластырь с моего рта, развязал руки и ноги. Себастьян крепко обнял меня и поднял на руки.

– Спасибо!.. – прошептала я.

По коридору бежали полицейские, направляя на нас оружие. Себастьян встал на ноги вместе со мной и что-то им сказал.

Только я совсем не слышала слов, да и людей почти не видела. Я продолжала прижиматься к своему спасителю и неотрывно смотрела на петлю.

Веревка все так же свисала с потолка и слегка подрагивала от порывов ветра.

Глава 51
После ужаса

– Как он себя назвал?..

– Вы встречались с этим человеком раньше?

– Почему он выбрал именно вас?..

– Вы видели его лицо? Не показался ли он вам знаком?

– Все ценные вещи на месте?..

– Что-то особенное заметили? Татуировки, шрамы, акцент?..

Я уже не понимала, кто именно задавал мне вопросы – журналисты, которые поджидали возле полицейского участка или служители закона. Тысячи чужих слов шумели в моей голове, глаза болели от бликов фотовспышек, а сознание улетело куда-то далеко, даже когда Себастьян забрал меня из больницы.

Его водитель уверенно управлял машиной, пока он обнимал меня на заднем сидении. Голова раскалывалась от жуткой боли. Такое чувство, будто при малейшем движении в нее вонзались шурупы с резьбой и приходили в движение. Врач, проводивший осмотр ушибов, ввел мне в вену успокоительное и пообещал, что скоро мне станет лучше. Он очень настаивал, чтобы я осталась под присмотром медиков, но Себастьян не уступил.

И за это я благодарна ему. Мне становилось легче, когда я закрывала глаза и дышала Себастьяном, прижавшись к его груди. Он гладил мои волосы и спину, бормотал нежные, успокаивающие слова. Я уснула. Сквозь сон почувствовала, как он поднял меня на руки и куда-то понес. Лифт поднял нас на нужный этаж и открыл свои механические двери, впуская в квартиру Себастьяна. Я вдохнула знакомый запах его жилья – прохладный аромат цитруса, древесно-пряного кедра и сладкой корицы.

Аристократ занес меня в комнату, уложил в постель и поднялся, чтобы уйти.

– Себастьян! – я испуганно потянула руку и обхватила его пальцы.

– Пожалуйста, не уходи!.. Мне страшно…

Полминуты он решался, но все-таки шагнул к кровати и лег рядом. Я повернулась к нему, прижалась к его теплоте и уткнулась в шею. Мои губы коснулись его кожи, а глаза закрылись. Только вдыхая его аромат и ощущая его тело рядом с собой, я смогу заснуть.

Себастьян обнял меня и тяжело вздохнул.

***

Я резко открыла глаза и увидела глянец незнакомого потолка, в котором смогла разглядеть свое отражение.

Просторную комнату заливал утренний свет пасмурного дня. Я повернула голову и замерла. Себастьян Эскалант спал рядом.

Он лежал на боку, обнимая меня одной рукой и выдыхая теплый воздух мне в висок. Я скользнула взглядом по спокойному и совершенному лицу, впитывая его черты в свою память. Я неосознанно продумывала детали нового портрета…

Но что это за пластырь над темной бровью и почему появилась запекшаяся кровь на его нижней губе?

События вчерашнего вечера медленно, словно цветные кадры киноленты, всплывали в памяти, и каждое последующее воспоминание все сильнее меня устрашало.

Вечеринка. Винсент. Звонок.

«Я люблю тебя, Себастьян!»

Я закрыла глаза, но видения прогнать не удалось.

Незнакомец. Страх. Нападение. Петля. Драка. Мое спасение.

Нет, все это мне не приснилось. К несчастью.

Мне нужно встать. Я аккуратно сняла с себя его руку, поднялась с постели и спустила ноги на мраморный пол. На мне белый махровый халат, доходивший до пят. Он раздел меня, когда я уснула.

Мои щеки запылали огнем смущения, и, отгоняя от себя пошлые мысли, я осмотрелась.

Я в спальне Себастьяна. Огромная комната, в белом цвете, минимум мебели. Только исполинская кровать, две стеклянные прикроватные тумбочки и камин – все в едином, конструктивном, стиле. Капли дождя стекали по немного запотевшему гигантскому окну. Я уверена, что именно эта стеклянная стена и есть главное украшение комнаты.

Не удержавшись, я подошла к окну и посмотрела на грустное море с унылыми волнами, которые тянулись к серому небу.

Очень подходящая погода!

Все еще смущаясь, я побрела искать ванную. Она оказалась в роскошных серых и зеленых тонах с огромной душевой кабиной, ванной и зеркалами. Единственное, что не вписывалось в это окружение – отражение измученной девушки в стеклянных поверхностях.

Я умылась и потянулась за новой щеткой, которую предусмотрительный хозяин оставил в стаканчике рядом со своей. Освежив рот, я вернула ее на прежнее место и засмотрелась.

Две зубные щетки стояли рядом. Одна белая, а другая – нежнорозовая. Щетки – символ союза двух влюбленных, которые сделали важный шаг в своих отношениях и решили жить вместе.

Но это не моя история. И розовая щетка здесь временная. Да и не моя она вовсе.

Словно очнувшись, я взяла все еще влажную зубную щетку и выбросила.

Стараясь не думать о событиях ночи, я вернулась обратно в спальню и огляделась. Себастьян теперь лежал на животе. Его глаза закрыты, а дыхание ровное. Аристократ спал.

Оторвав от него взгляд, я направилась на кухню и снова замерла, вспомнив знакомую обстановку.

Здесь я его целовала, а он прижимал меня вот к этой стене…

Тряхнув головой, я прогнала воспоминания, включила телевизор и принялась варить кофе. Я знаю, что он предпочитает завтракать и, даже помню, чем именно. Но готовить я не буду. Это прерогатива его жены. Меня вообще скоро не будет в его жизни. Хотя он всегда будет в моей.

Новостной репортаж как раз вещал о вчерашнем происшествии, и я смотрела на изведенную себя и окровавленного Себастьяна, который выносил меня из подъезда дома.

– Привет!

Я подпрыгнула от неожиданности и обернулась. Себастьян входил на кухню, на ходу натягивая футболку серого цвета, в дополнение к таким же штанам, которые свободно сидели на его бедрах.

Мое дыхание моментально сбилось, пока он не скрыл свой рельефный живот под одеждой.

И вот они – его медовые глаза. Смотрели. Изучали. Оценивали. Читали. Я почувствовала, как покраснела, осознав, что рассматриваю его, так и не ответив на приветствие.

– Доброе утро! – пробормотала я и поставила перед ним белую чашку со свежим кофе, а себе налила чай.

– Ты варишь кофе? – удивленно вскинул он брови и сел за стол.

– Мои родители очень любили кофе по утрам, – смущаясь, я разместилась напротив него. – Когда я хотела их задобрить, то варила кофе с кефиром.

– С кефиром? – усмехнулся он.

– Да. Традиционный болгарский кофе, – я не сдержала мягкой улыбки ему в ответ. – Мама научила меня этому рецепту. Себастьяна потянулся ко мне и сжал мое запястье:

– Как ты, малышка?

Я судорожно вздохнула и убрала руку:

– Еще не поняла.

Мы замолчали. Он смотрел на меня, а я считала чаинки в своей чашке. Неловкость нависла над нами, словно дождевая туча, которая темнела с каждой секундой.

Мы слишком многое пережили за эту ночь. Он спас меня. Дрался с человеком, который хотел меня убить и рисковал своей жизнью. Мое сердце превратилось в кусок ледяного ужаса от этой мысли.

– Почему ты не говорила мне о тех странных случаях? – его голос прозвучал с нотками обиды.

– А почему должна была? – усмехнулась я и подняла глаза на его лицо.

Я видела, как он хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Себастьян сделал вдох ртом и одновременно приподнял плечи. Он с чем-то борется внутри себя.

– Ты спас меня. Спасибо тебе, Себастьян.

Он снова потянулся и взял меня за руку, поглаживая большим пальцем ладонь.

– Когда ты позвонила, и я услышал призыв о помощи, то думал, что с ума сойду от страха! – тихо начал он и крепче сжал мою ладошку.

– Зоя, ты должна понимать – тот человек не просто мелкий грабитель или мерзкий насильник. Он профессионал. И он хотел тебя убить. Только вот вопрос: почему?

Мой прерывистый выдох стал первым ответом.

– Я не знаю! – рассеяно прошептала я, погружаясь в жуткие воспоминания.

– Он назвал себя… моим убийцей.

– Как? – напрягся тот.

– Не хочу это повторять, – прошептала я.

– Прости! – опомнился Себастьян.

Мое сознание вытаскивало из подсознания воспоминания о том ночном преследователе, о его звонках и сообщениях. Я уверена, что это все делал один и тот же человек. Параноидальные мысли заполнили мой разум, и если бы полиция не нашла пьянчугу-водителя, который разбил такси со мной внутри, этот случай я бы тоже перекинула на счет вчерашнего преступника.

Я подняла лицо к Себастьяну. Он наблюдал за моими переживаниями, проникновенно глядя на меня серьезными глазами.

– То есть ты думаешь, что этот человек выполнял поручение? – открыто спросила я осевшим голосом. – Мою смерть заказали?!

Эскалант сдвинул брови и вздохнул.

– Кем были твои родители?

– Филологи. Отец преподавал английский, а мама – учитель испанского, – машинально ответила я.

Себастьян выпрямился и скрестил руки на широкой груди.

– Уверена?

Что за бред?

– Да, – раздраженно бросила я и встала на ноги. – Ничем не примечательные для окружающих и очень дорогие для меня мама и папа.

Пока они не разбились на машине, о них не упоминали в прессе. В его глазах беспрепятственно читалось сожаление.

– Малышка… – он тоже поднялся и шагнул ко мне.

– Мне пора, Себастьян. Нужно перевезти вещи… – отступила я от него, и он замер.

– Твои вещи уже в особняке, Зоя, – вздохнул он, приподняв плечи.

– Я отвезу тебя. Только оденусь.

Себастьян развернулся, чтобы уйти, но вдруг передумал и опять посмотрел на меня.

– Враги моей семьи могут принимать тебя за мою жену, – на миг он замялся, но глаза не отвел. – Эти люди не знают даже ее имени, в отличие от меня. Мой интерес к тебе уже привлек внимание общественности, и теперь могут возникнуть проблемы. Но это всего лишь маловероятное предположение. Думаю, истинная причина в другом, – и уже на ходу бросил: – Я захватил для тебя одежду. Она в гостиной.

– Спасибо! – ошеломленно пробормотала я.

Он кивнул и ушел. Меня приняли за его жену и поэтому хотят убить? Кто же тогда эта женщина?! Разум вытаскивал из памяти обрывки рассказа Себастьяна о ней и обстоятельствах его женитьбы. Ничего не выходит! Все, что он говорил, – неясные и неконкретные фразы.

Ясно ничтожно мало – свадьба состоялась давно, а его жена – особа, которую хотят убить.

Я медленно побрела к креслу, где стоял пакет. Внутри него оказались джинсы, рубашка и куртка. Переодевшись в ванной, я расчесала волосы и заплела косу.

Посмотрев на себя в зеркало, я хотела уже выйти, но вдруг меня остановило отчетливое понимание того, что теперь все изменится. Только не могла понять его суть, его источник. Это из-за моего признания в чувствах или нападения? А может, это смесь последних событий?

Я продолжала смотреть на себя в зеркало, пока память воспроизводила мудрые слова матери: «Любовь редко подчиняется закону бумеранга. Когда отдаешь свою любовь, помни: она может не вернуться к тебе, Зоя».

В день похорон родителей я так и записала в блокнот: «Любовь – это не бумеранг».

Себастьян, одетый в черные джинсы, куртку и белую футболку, уже ждал меня в холле. Увидев меня, он поджал губы и вызвал лифт. Я вошла первая, он следом. Мы снова молчали, улавливая взгляды друг друга в зеркальном отражении дверей.

Черный автомобиль с гордо поблескивающим значком «Майбах Ландо» стоял у подъезда. Себастьян открыл мне дверцу, впуская на заднее сидение и, захлопнув ее, быстро обогнул машину. Он не за рулем. Его водитель, вежливо поприветствовал меня и севшего рядом со мной Эскаланта.

Мы ехали в тишине. Я ощущала, что он жжет меня своим взглядом. Понимала, как сильно это действует на меня, но другого не хотела. Его глаза – мои источник вдохновения, которое заключает в себе мою силу и слабость.

Я переключилась на залитые дождем улицы Барселоны, на пешеходов под зонтами и серое небо. Встречные машины обдавали брызгами луж наше авто. Мне нравился этот звук, он отвлекал меня.

Вот мы и приехали.

Себастьян открыл мне дверцу и придержал над нами зонт.

Я вышла и подняла к нему глаза. Мое дыхание привычно замерло.

– Прости меня, Себастьян! – прошептала я.

Он нахмурился.

– За что?

Мне снова хотелось плакать. Я опустила голову и теперь смотрела на ворот его белой футболки. Черт возьми, какое жесткое похмелье!

– За то, что наговорила тебе по телефону и… в машине. Я не должна была…

– Зоя! – прервал он меня и поднял мое лицо за подбородок. – Все, что ты сказала, я заслужил. Кроме тех слов, которые ты говорила мне в машине.

Я сглотнула мерзкие слезы и отвернулась, прогоняя его пальцы. Он не принял моего признания в любви. Понимала, что должна уйти, но чувство недосказанности создавало помехи. Я пыталась выиграть время и прогнать выступившие на глазах слезы. Подняв руку, я заправила прядь волос за ухо.

Себастьян перехватил мое запястье, и я вздрогнула. Заметив, что он смотрит на мою руку, я проследила за его взглядом.

Его большой палец нежно коснулся синяков на моей коже. Это отметки его силы после того, как он схватил меня, предотвращая пощечину.

От неловкости я одернула руку.

– Ты спас мне жизнь, Себастьян! – и быстро спрятала руки в карманы.

– Теперь я в долгу перед тобой.

– Перестань! – строго осадил он.

Пару секунд я смотрела на него, прежде чем решилась сказать то, что хотела.

– Ты не веришь в любовь и отказываешься от нее. Я понимаю тебя, – мой прерывистый вдох дал мне короткую паузу. – Я бы тоже так хотела. Но, увы, я не могу не верить в любовь. Ведь она живет во мне.

Он сдвинул брови, но взгляд не отвел, и я продолжила:

– Я искренне желаю тебе полюбить жену. Возможно, твое сердце ждет именно ее?

Я повернулась и сделала пару шагов, а после остановилась. Уже под каплями дождя я снова посмотрела на него:

– И не называй ее своей проблемой или бременем. Я знаю, что она не заслуживает этого.

Я пошла к дому, на ходу подставляя лицо дождю. Меня не пугал осенний холод и возможность подхватить простуду. Капли небесной воды должны смыть все чувства, в том числе и жалость к себе.

– Господи, Зоя! – обняла меня Латти. – Как же я волновалась! Как ты, моя хорошая?

О, что за вопросы я задаю?!

Помимо Златы моего приезда ждал ее муж, Ксавьер, Ньевес и Давид Эскаланты.

– Со мной все в порядке! – я старалась улыбаться. – Правда!

Я услышала звук открывшейся входной двери, но не оглянулась. Я и так знала, кто вошел в дом. Почувствовала его присутствие.

– Ты сильно нас напугала, Зоя! – обнял меня Виктор.

– Я не хотела… – растеряно лепетала я.

– Сколько же ты пережила! – сжимала меня Ньевес. – Хочешь горячего шоколада? Мои сыновья только им и жили. Прежде, разумеется…

– Теперь без сопровождения вы, сеньорита, никуда! – улыбнулся мне Давид. – Виктор нанял для вас охранника.

– Что?! – охнула я.

– Пока не поймают злодея, этот вопрос не обсуждается, Зоя! – строго наставлял Виктор.

Я замолчала, понимая, что так мне действительно будет спокойнее.

– Ничего не случается просто так, детка! – после объятий подбадривал меня Ксавьер. – За счет этого случая мы удачно пропиарим твою выставку!

Вяло улыбнувшись, я кивнула.

– Спасибо вам. Всем, – я говорила искренне, ощущая себя окрыленной от такой поддержки. – Если вы не против, я пойду прилягу?

Поднявшись к себе, в старую новую комнату, я раздумывала о людях в моей жизни. Их доброта, отзывчивость и готовность прийти мне на помощь уверенно исцеляли мое сердце. Израненная годами сиротства, жестокостью и одиночеством, я вдруг поняла, что взамен обрела настоящих друзей. Они помогут мне пережить все. Нападение неизвестного преступника, неразделенную любовь, преграды на пути к мечте…