Текст книги "Искупление. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Проклятье, – простонал Найяр, сжимая кулаки, раня собственные ладони впившимися в кожу ногтями. – Почему так больно? Зачем мне эта боль?!

Он вновь застонал, вцепившись в волосы, после сорвался на короткий надрывный вскрик и помчался бегом, не разбирая дороги. А если бы она была во дворце во время переворота, первая вонзила бы нож ему в грудь? Перед глазами встал тот вечер, когда сжигаемая горем от потери ребенка, которого он вырвал из ее чрева, Сафи занесла над любовником меч.

– Лучше бы тебе хватило сил и решимость убить меня тогда, – прошептал бывший герцог, останавливаясь и опираясь рукой на стену чьего-то дома. – Лучше бы ты вонзила в меня клинок.

Найяр прикрыл глаза, шумно втягивая воздух сквозь стиснутые зубы.

– Тиган, – позвал он. – Тиган, ты здесь? Чего ребенка она носила? Тиган, ты ведь знаешь, да? Мертвые знают больше, чем живые. В ее чреве был твой или мой ребенок?

Призрак не ответил и не появился. Таргарский Дракон замер, все еще ожидая ответа, а затем с облегчением выдохнул, потому что услышать ответ был страшно.

– Мой, – с уверенностью прошептал Найяр. – Я был первым, я всегда был первым, и то дитя было моим, я знаю. Мое семя наполнило ее. – И тут же рассмеялся, издеваясь над самим собой. – К бесам, родила все равно дикарю.

– Ты не дал ей родить того младенца, – хмуро произнес, объявившийся призрак. Он стоял за спиной Найяр и осуждающе смотрел на него.

– Так было нужно, бесы тебя задери, тогда ребенок был ненужным, – ответил бывший герцог, ожесточенно мотнув головой.

– Он нужен был ей. – Тиган укоризненно покачал головой. – Ты не дал того единственного, что она готова была принять от тебя, что примиряло ее с тобой. Ты сам лишил себя даже тех крупиц доверия, что были между вами. Сам сжег мост, соединявший тебя и мое сердечко. На что ты теперь злишься? Что нашелся тот, кто оказался готов просто любить и принять ее любовь без всяких условий, кто подарил ей покой и вернул улыбку, которую ты так старался стереть с ее лица?

– Да, я ждал этой улыбки, я на голове стоял, лишь бы увидеть ее! – воскликнул мужчина и сердито взглянул на мертвеца. – Если бы ты отошел в сторону и освободил ее, все могло быть иначе.

– Ну, да, конечно, – на губах призрака появилась ироничная усмешка. – Ты сам себе веришь? Ты никогда не был нужен женщине, которую опрометчиво назвал своей, ты всегда это знал.

– Я все для нее делал! Я ухаживал, столько лет пытался добиться ее расположения…

Тиган, уже не скрывая издевки, расхохотался:

– Подавлял красиво, не спорю. Душу вытягивал, выжимал соки, не давал свободно вздохнуть. Да, это были прекрасные ухаживания.

– Да я жизнь двора подстроил под нее. Балы…

– На которые вытаскивал лично, не считаясь с ее желанием остаться дома.

– Охоты…

– Которые она ненавидела.

– Подарки…

– Которые она принимала из страха перед тобой.

– Наши переписки…

– На которые ты вынуждал ее шантажом?

– Заткнись, заткнись, заткнись! – заревел Найяр. – Ты мертвец, ты пустое место, тебя нет!

– Ну, да, ты же сам убил меня, – Тиган пожал плечами и снял с плеч голову, словно шляпу, отсалютовав ею.

– Оставь меня! – Дракон и вновь сорвался на бег.

Призрак вновь рассмеялся, провожая бывшего господина насмешливым взглядом. А Найяр опять бежал, от воспоминаний, от мыслей, от себя самого. Лава все еще бушевала в крови, испепеляя нутро яростными всполохами. Сафи… Последний якорь, который мирил его с произошедшим, последний лучик света, согревавший среди ледяного холода отчаяния. Зачем, за что, почему?! Найяр вдруг остановился и упрямо поджал губы, повторив слова, сказанные им призраку:

– Это ничего не меняет, ничего.

Он до боли сжал рукоять меча и ухмыльнулся.

– Я накажу ее, накажу того ублюдка, что посмел мне мстить. А их щенок… Пусть живет, но на берегах Ледигьорда. Пусть она живет с сознанием, что за упрямство я всегда могу вернуться туда и свернуть его тонкую шейку. Ребенок станет отличным рычагом давления. Она мне за все заплатит.

– Велика же твоя любовь, – усмехнулся за его спиной Тиган. – Я вот смог простить и сохранить нежность к этой женщине, а ты?

– Ненавижу, – поцедил сквозь зубы уязвленный мужчина. – Ненавижу, так же сильно, как люблю, она будет на коленях вымаливать прощение. Я привяжу ее к себе. Любое неповиновение, и ее щенок сдохнет. Нет, ребенка нужно забрать с нами! Я стану ему отцом, настоящим отцом, воспитаю по своему подобию, и это тоже будет моей местью. Плевать, что от дикаря, вытреплю, выращу, воспитаю, и он будет с гордостью называть меня отцом. А Сафи придется подчиняться, придется стать той, кем я хочу. И больше никаких соплей. Решено, дикарь сдохнет, эта стерва станет послушной собачонкой, а у меня будет моя копия. Разве можно придумать лучшую месть, а Тиган?

– Ну, ты и… – Призрак криво усмехнулся, – животное.

Найяр отмахнулся. Он легко рассмеялся и глубоко вдохнул. Стало легче, немного, но не сильно. Что-то внутри кричало голосом Неила: "Опомнись, Най!", – но бывший герцог предпочел не прислушиваться, не желая менять свои намерения. Найяр вновь побрел по улице, уговаривая себя, что теперь он может успокоиться, но кровь все еще кипела, и звон стали, который он услышал в темноте переулка, прозвучал, как лучшая музыка на свете. Плевать, кто там сражается, это отличный повод выпустить пар. И, вытащив меч из ножен, Таргарский Дракон шагнул за угол.

Пятеро мужчин нападали на одного. Высокий, чем-то даже похожий на Найяра, мужчина, держал ожесточенную оборону, но было ясно, что его смерть всего лишь дело времени, и мужчина явно решил продать свою жизнь, как можно дороже. Быть шестым бывший герцог не пожелал, это было скучно, он выбрал одиночку. Напал сзади, сразу убив пятого. И нападающие, и обороняющийся на мгновение опустили мечи, изумленно уставившись на столь наглое вторжение чужака.

– Рот закрой и дерись, – холодно велел Найяр защищающемуся мужчине. – Я возьму двоих, ты не против?

– Да, бери, там где-то еще были, – широким жестом разрешил мужчина.

– Отлично, – расплылся в широкой улыбке Дракон. – И, главное, как вовремя.

Бой был коротким и даже скучным. Найяр быстро расправился со своими противниками, заметно уступавших в мастерстве первому мечу Таргара, привыкшему сражаться с несколькими противниками сразу. И ему было мало, кровь все еще бурлила в жилах, ярость требовала выхода.

– К бесам, это не воины, это дети малые, – выругался он. – Поумелей нет? – спросил Найяр у мужчины, насадившего на меч одного из двоих оставшихся нападающих.

– Ну, знаешь, тут не лавка, какие есть, – возмутился тот. – Грэйг, – представился мужчина, уходя из-под выпада последнего противника.

– Неил Рэин, – ответил Найяр. – Ты еще обещал, – напомнил он, глядя, как новый знакомый нанес рубящий удар и теперь утирает пот.

– Там где-то, – неопределенно махнул рукой Грэйг. – В засаде ждут.

– Ну, так чего мы ждем? – воодушевился Таргарский Дракон.

– Я вообще рассчитывал их обойти, – усмехнулся мужчина. – Безумец или настроение паршивое?

– Все вместе, – с ответной усмешкой произнес Найяр. – Хотя бы скажи, где засада.

Грэйг взлохматил короткие волосы, вздохнул и широко улыбнулся:

– Ну, ладно, идем, я тоже на взводе. Но их должно быть много. Градоправитель любит шумные компания.

– О, как, – бровь бывшего герцога поползла вверх.

– Имеются возражения? – поинтересовался Грэйг.

– Никаких, абсолютно, – решительно заявил Найяр. – Веди.

Грэйга ждали недалеко от порта. Мужчина чуть приостановился, прислушиваясь, и уверенно повел к чернеющим амбарам, в которых хранились купеческие товары, ждавшие отправки на их склады. Нападение было стремительным и бестолковым. Найяр уловил движение краем глаза и первого нападающего принял на острие меча раньше, чем тот успел замахнуться. Грэйг восхищенно поцокал языком, и новая драка началась. Запах крови заполнил воздух, вынуждая Дракона шумно втягивать его в себя, наполнять легкие, пьяня и подчиняя сознание жажде новых стонов боли. Как же ему этого не хватало! Найяр с упоением ввязался в бой сразу с четырьмя нападающими. В его руках было уже два меча, и мужчина с удовольствием вспоминал давние тренировочные бои с наемниками. Правда, нынешний противник северянам и в подметки не годился, но давали возможность удовлетворить жажду крови, позволяя на время притупиться боли, терзавшей его.

– Из-за чего градоправитель так тебя не любит? – спросил Найяр, оказавшись недалеко от пыхтящего, но отбывающегося Грэйга.

– За мои вкусы, – весело ответил мужчина. – Я ценитель красоты.

– Ясней, – потребовал Дракон, чуть кривясь от полученной раны.

– Жена у градоправителя красивая, я оценил, – хохотнул Грэйг.

– А он не понял, что ты воздал его жене честь, – рассмеялся Найяр.

– Совершенно неблагодарный тип, – подтвердил Грэйг, хватаясь за бок, по которому полоснули мечом. – Проклятье, я уже жалею, что пошел у тебя на поводу.

– Воин не боится боли, воин не ведает страха, воин не боится умирать, воин не боится уивать, – с ледяной усмешкой ответил бывший герцог Таргарский. – Будь воином и не жалей ни о чем.

– Ты безумный сукин сын, Неил, – весело выкрикнул Грэйг. – К бесам, ты мне нравишься, иди ко мне в команду!

Найяр проглотил новый стон умирающего, отмахнулся от нового противника, как от надоедливой мухи, и с интересом посмотрел на нового знакомого.

– Пират?

– Грэйг – Счастливчик, – отсалютовал тот мечом. – Имею честь командовать бравыми ребятами на шхуне "Красный Дракон".

Найяр расхохотался и чуть не пропустил удар. Сталь звякнула, и он отбился.

– Мне подходит, – ответил он. – Рад знакомству, Счастливчик.

– Взаимно, Неил Рэин, – ответил пират и уже не отвлекался.

Это ли не перст судьбы? Само провидение решило, что он все делает правильно. Найяр криво усмехнулся и вернулся к схватке.

* * *

Ленивый плеск волн о деревянный борт корабля будил меланхолию, перекрикивание команды раздражало, но Неил Рэин не хотел уходить с носа шхуны, на котором стоял уже больше двух часов. Штиль приводил его в отчаяние, злил, заставлял кровь быстрей течь по венам, но внешне он выглядел совершенно спокойным. И вряд ли бы кто-то мог сказать, что мужчина готов убить любого, кто решится тронуть его сейчас.

Вот уже три недели "Красный дракон" бороздил морские просторы, неся его к вожделенной цели, в Ледигьорд. Боги, будто смилостивившись над скитальцем, наполняли паруса попутным ветром, уверенно ведя "Дракон" по нужному курсу. Но вчера ветер стих, и до сегодняшнего дня на мачты нельзя было смотреть без слез и проклятий. Это бесило до крайности, но об этом знал только Грэйг.

– Не переживай, дружище, – пират подошел сзади и хлопнул Найяра по плечу. – Они от нас никуда не денутся, добудем мы тебе твою женушку и вспорем брюхо ее любовнику.

– Скорей бы, – буркнул бывший герцог. Счастливчик подмигнул ему и отошел.

Найяр искоса проследил за ним и снова устремил взгляд на море, моля богов и бесов послать ветер. Доверчивость пирата и собственный хорошо подвешенный язык сыграли Найяру на руку. В ночь, когда он спас капитана пиратской шхуны, тот привел самозваного Неила Рэина на свой корабль. Они пили до рассвета, и Найяр рассказал свою историю. Он ни словом не упомянул о том, кто он на самом деле, но про Сафи говорил много, долго и горячо. Он выплескивал свою боль, стремясь хоть так облегчить душу. Правда, в его изложении история выглядела несколько иначе. В ней не было ни его жены, ни ее мужа, а была счастливая пара и большая любовь. Найяр с упоением рассказывал, как они жили, наслаждаясь друг другом, как он каждый день встречал с улыбкой и засыпал, благодаря богов, что рядом она, его единственная любимая женщина. Бывший герцог поделился, как был готов на все, лишь бы Сафи улыбалась.

– Я верил ей, Счастливчик, я верил, что это навсегда, но лицемерная тварь только пользовалась мной, – с надрывом восклицал он, осушая залпом кружку с вином.

И однажды она сбежала, и сбежала не одна. Тот, кто служил ему, Неилу Рэину, соблазнил и увел его жену. Сафи ушла, разбив его сердце и растоптав душу.

– Я искал ее, – глухо говорил Найяр. – Не нашел, только недавно узнал, где она может быть. А вчера услышал про то, что она действительно на берегах Ледигьорда. Беременная, Грэйг, беременная! Не от меня, а от этого предателя.

Грэйг внимательно слушал, мрачно глядя на своего спасителя. Сейчас он тоже ненавидел ту шлюху, что посмела предать доверие своего мужа, и так же готов был растерзать ее любовника. Он допил вино прямо из горла бутылки и встал, сверля взглядом Неила.

– Мы найдем их, – сказал Счастливчик. – Я обязан тебе жизнью раз пятнадцать, столько мечей было против меня этой ночью? Так вот, я не люблю быть в должниках. Мы идем в Ледигьорд. Ты сможешь наказать змею и ее хахаля. Это я тебе обещаю.

И он покинул свою каюту. Найяр проводил его совершенно трезвым взглядом и улыбнулся. Если бы Грэйг в тот момент вернулся в каюту, то, наверное, побыстрей избавился от нового друга, потому что та кровожадная гримаса, исказившая лицо Найяра, могла принадлежать только Черному богу.

"Красный Дракон" покинул порт Олкана в ту же минуту, как только капитан взошел на борт, а утром взял курс на Ледигьорд. Команда ждала легкой поживы и развлечений с дикарками, потому никто не возражал против этого похода. Тем более, все устали от сидения без дела. Да и отношения у Найяра с командой сложились доброжелательными, он умел располагать к себе, особенно, когда собирался использовать кого-то. А пираты ему были необходимы. Один он бы не рискнул сунуться в лапы дикарей.

Оставался вопрос, где найти Сафи. То, что она живет недалеко от берега, казалось, логичным. Во-первых, Грэира с его бабой молодой герцог увидел в прибрежном лесу. Во-вторых, торги всегда проходили на берегу, и, скорей всего, на них вряд ли приезжали из глубины Свободных Земель. Найяр помнил, что они всегда подходили к Ледигьорду в месте, которое было удалено от первого поселения, чтобы, не ввязываясь в бой, набить дичи, набрать воды и уйти. А где же находилось то поселение?

Мужчина потер лоб, вспоминая. Перед глазами встала карта на столе капитана его флагмана. Память не подвела и в этот раз. Найяр развернулся и махнул Грэйгу, призывая спуститься с мостика, куда он поднялся. Счастливчик дал указания матросу и легко сбежал к новому приятелю по деревянному трапу.

– Что, дружище?

– Карта Ледигьорда у тебя в каюте? – спросил бывший герцог.

– Я присмотрел удобную бухту для высадки, – ответил Грэйг.

– Я хочу посмотреть карту, – упрямо произнес Найяр.

Пират пожал плечами и повел за его за собой. В каюте капитана Таргарский Дракон надолго завис над картой, сравнивая ее с картой таргарцев. Он взял грифель и нанес обозначения, которых не было у Счастливчика. После потер подбородок, стараясь сопоставить воспоминания о высадках на берег и карту.

– Здесь, – говорил он самому себе. – Да, здесь.

– Что здесь? – спросил Грэйг, склоняясь над плечом Найяра.

Тот покосился на пирата и отошел, оставляя себе свободное пространство.

– Объясню, только оставь меня пока одного, – скрывая раздражение, попросил Дракон.

Счастливчик пожал плечами и покинул свою каюту. Найяр подождал, пока дверь закроется, после упер руки в стол и уже не отрывал взгляда от карты.

– Так, – тихо говорил он, – вот гора. Где-то здесь было то поселение, где же? А, примерно тут. А второе должно быть за горой, то есть тут. Мы подошли… – его пальцы скользнули по карте и указательный уперся в обозначение прибрежного леса. – Здесь. Грэир бежал со своей рыжей…

Воспоминания, посетив его один раз, уже не меркли, сохраняя четкость, словно мужчина побывал на Свободных Землях совсем недавно. Его феноменальная память была так же отличительной чертой его рода. Отец мог в деталях рассказать о событиях из своего детства, когда был в том возрасте, из которого обычно выносят смутные образы, короткие обрывки, но не насыщенные картины. И теперь Найяр, пользуясь этим, накладывал воспоминания на карту.

– Они бежали сюда, – палец постучал по изображению горы. – Не сюда, – он накрыл ладонью поселение под горой, а сюда. Значит, они жили здесь, значит, там живет и сейчас, с моей Сафи.

Найяр отпрянул от карты и сел, взлохмачивая волосы, которые ему укоротили на корабле.

– Попались, – констатировал он и рассмеялся. – Вот, где ты спряталась, мое сокровище, сюда мы и пойдем, избегая внимания дикарей с берега, оно нам не нужно.

План действий уже сложился в его голове. Действовать придется быстро. Наскок, удар и откат сил, уносящих с собой добычу. То, что пираты решат задержаться, Найяр не сомневался, но это могло только помешать. А могут и потащиться к первому поселению. Это могло доставить определенные трудности. Впрочем, проблемы пиратов его мало волновали. Чтобы они не задумали, он заберет Сафи с ее сосунком…

– Нет. Это мой ребенок, – усмехнулся бывший герцог. – Нужно приучаться любить его, иначе я не достигну своей цели. Она родила мне дитя, мне! Это мой ребенок, взамен того, которого мне пришлось убить. Будем считать, что его душа живет в теле отродья дикаря. Да, именно так.

Он встал и прошелся по каюте, пытаясь представить, что это он ожидал рождения, что это его семя дало всходы. Выходило плохо. Вместо младенческого плача, в ушах зазвучали проклятья Сафи, когда Лаггер избавлял ее от приплода. Вспомнил ее крики, вспомнил рыжего, который вытирал ее слезы и все твердил, что боги воздадут ей за страдания. "Будь ты проклят, Найяр, будь ты проклят!", – кричала она. – "Ненавижу тебя и никогда не прощу!".

– Меня у тебя больше нет, – так сказала она, когда все закончилось.

– Будешь! Никуда ты не денешься, – рыкнул мужчина, пытаясь отогнать ужас тех дней.

Никого и никогда он не боялся так, как любимую женщину после сотворенного им. Боялся ее ненависти и презрения, боялся обвинений и сопротивления. Боялся разозлиться и не сдержать звериную ярость, которая могла охватить от ее отказа быть с ним. И страшно было смотреть на замкнувшуюся в себе женщину. Ни криков, ни новых проклятий, ни истерики, только мертвая тишина, когда она лежала на кровати и смотрела в потолок или закрывала глаза.

Сколько он выпил вина за те дни, чтобы заглушить свой страх и свою боль? Винный погреб был значительно опустошен, это точно. Найяр задохнулся, вдруг ощутив все то, что чувствовал тогда.

– Я всегда знал, что ты извращен, Най, – мужчина обернулся и увидел Руэри Тигана, стоявшего у двери. – Нравится мучиться? Хочешь повторить и усилить?

– Зачем явился? – глухо спросил Дракон, падая на стул.

– Да, куда же я от тебя, господин, – призрак склонился в шутовском поклоне.

– Почему не приходит Неил? – задал новый вопрос Найяр.

– А ты готов разговаривать со своей совестью? – изумился Тиган, подходя ближе. – По-моему, она у тебя крепко спит.

– А ты кто? – усмехнулся бывший герцог.

– А я твои страхи и сомнения, – ответил Руэри и посмотрел на карту. – Уже близко, да, Най? Екает сердечко? Нет мыслишки вернуться в Олкан, сесть на брошенного жеребца и ускакать подальше от прошлого?

– Демон – отличный конь, он не останется без хозяина, – сказал Найяр, слегка нахмурившись. – Да, екает. Нет, мыслишки нет.

– Врешь, – хмыкнул призрак. – Я насквозь тебя вижу.

– Что ты там видишь? – насмешливо спросил мужчина. – Ты мертвец, ты…

Призрак стремительно приблизился, его лицо оказалось так близко, что Найяр ощутил, казалось, само дыхание Смерти. Он вздрогнул и вскочил со стула. Но Тиган все так же был рядом, заглядывая в глаза своего бывшего господина. Найяр разглядел в зрачках призрака всполохи огня. Во рту вдруг пересохло, вернулся тот животный страх, который так долго мучил его. Тиган удовлетворенно осклабился и нырнул в тело мужчины. Голова упала на пол. Рот Таргарского Дракона изломился в безмолвном крике, когда из его живота высунулось тело с обрубком вместо шеи, склонилось и подобрало голову.

– Видишь, что ты наделал? – пожаловалась голова бескровными губами.

И Найяр сорвался с места. Он выбежал на палубу, остановился и окинул тех, кто находился здесь, безумным взглядом. Холодный пот покрывал лицо и тело мужчины. Он зажмурился и постарался взять себя в руки. Ветер ударил в лицо, взметнув волосы, и заставляя дрожать всем взмокшим телом.

– Ветер, – крикнул один из матросов.

– Вижу, – донесся до Найяра голос Счастливчика. – По местам, сукины дети, морской бес решил проявить свою милость.

Таргарский Дракон открыл глаза и поднял голову. Паруса надулись, матросы забегали по палубе, полезли на реи, спеша взяться за работу. Найяр отошел к борту, чтобы не мешать. Он не принадлежал к команде "Красного Дракона", являясь всего лишь временным гостем на пиратском корабле.

– Я все равно сделаю так, как считаю нужным, – упрямо прошептал он, постепенно отходя от пережитого ужаса.

А позже начался шторм, но он почему-то больше успокаивал. Вплетаясь в канву переживаний изгнанника, даря отдохновение и покой. Найяр снова стоял на палубе, держась за канаты, и ловил холодные брызги. Глаза мужчины были закрыты. Он слушал яростный рев волн, ощущал кожей силу морской стихии, а на его губах застыла почти счастливая улыбка. Впервые с того момента, как он узнал о беременности Сафи, Дракону было хорошо на душе.

– Неил, безумный бес, убирайся с палубы! – донесся до него крик Грэйга.

– Катись в Преисподнюю, Счастливчик, – рассмеялся Найяр. – Я хочу это чувствовать!

Ответ он так и не расслышал, только громче расхохотался, когда волна, взметнувшаяся над бортом, окатила его холодной водой.

– Вот это мощь, Грэйг! Вот она первозданная и нерушимая сила! – кричал бывший герцог. – Вот то, перед чем стоит преклонять колени!

– А боги, Неил? – поинтересовался капитан, останавливаясь рядом.

– Боги? – Найяр криво усмехнулся. – Ты видел богов, Счастливчик? Хоть одного? Может, ты видел чудеса? Хоть что-то, кроме того, что говорят лицемерные святоши? А эту силищу можно увидеть, услышать, ощутить.

– Ты богохульствуешь, не к добру это, – нахмурился пират. – Да еще и в шторм.

Таргарец развернулся к нему и насмешливо рассматривал несколько мгновений.

– Ты веришь в то, что боги управляют нашей жизнью, Грэйг? – с любопытством спросил он.

– Верю, – кивнул тот. – Суди сам. Кто, как не боги послали тебя мне на помощь?

– Проведение, Грэйг, провидение, – усмехнулся бывший герцог. – Удача, судьба, назови это, как хочешь. Я оказался в нужное время в нужном месте. Я помог тебе, ты помогаешь мне. Поверь мне, я точно знаю, что боги не имеют к этому никакого отношения.

– Язычник, – скривился пират.

– Может и так, – рассмеялся Найяр, хлопнул капитана "Красного Дракона" по мокрому от волн и ливня плечу и направился прочь с палубы.

– Таргар! – крикнул ему вслед Грэйг.

Найяр Грэим вздрогнул и остановился. Он медленно развернулся и тут же уцепился за деревянные перила борта, потому что очередная волна набросилась на шхуну, словно злобный пес.

– Таргарское чудо! – снова крикнул пират, и бывший герцог шумно выдохнул. – Это было совсем недавно. Ты не мог не слышать о чудесном вознесении святой Аниретты, покойной герцогини Таргарской. Говорят, ее муж, этот закоренелый грешник – Найяр Таргарский, после вознесения сошел с ума. Он-то все с ведьмой путался, а рядом жила чистая женщина. За мучения ее боги призвали, а его наградили безумием.

Тот, о ком только что говорил Счастливчик Грэйг, молча, выслушал пирата, затем хмыкнул, пытаясь сдержать рвущийся из груди истерический смех. Снова хмыкнул и расхохотался в полный голос.

– Что? – капитан "Дракона" исподлобья рассматривал хохочущего мужчину.

А Найяр не мог остановиться. Он согнулся пополам, бил себя по коленям и подвывал, все повторяя:

– Таргарское чудо… А-а-а, святая Аниретта…

– Что ты гогочешь, как рыцарский конь?! – наконец, оскорбился Грэйг.

– Не обижайся, – простонал между приступами смеха создатель "Таргарского чуда". – Это все из-за нервов. Я спущусь в каюту.

Пират, все еще обиженно глядя на своего спасителя, кивнул, и тот поспешил покинуть палубу. Только в каюте капитана Найяру удалось взять себя в руки, но и там он все еще посмеивался, пока апатия не накрыла его, и мужчина устало погладил виски кончиками пальцев.

– Вот так, ты им создаешь чудеса, а они все равно считают тебя безумцем… Святая Аниретта, – бывший герцог усмехнулся в последний раз и упал на узкую койку, закрывая рукой глаза. – Заснул он моментально, не страшась ни шторма, ни будущего, ни самого Черного бога.

К утру шторм прекратился. Грэйг вернулся в каюту, посмотрел на спящего спасителя и нахмурился. Было что-то в его госте такое… То, что ему рассказали только часть правды, пират понял, когда хмель прошел, но вопросов не задавал. Как не интересовался, как дикарь со Свободных Земель мог оказаться на их берегу. И еще он понимал, что Неил Рэин напичкан тайнами, которыми делиться не собирался. Впрочем, чужие тайны мало интересовали Грэйга Таннета, прозванного Счастливчиком за потрясающее везение, как на море, так и на берегу. У пирата своих тайн хватало, а отблагодарить спасителя требовала честь. К тому же… а почему, собственно, не Ледигьорд? Возможно, их команда найдет там, чем поживиться. Он упал на соседнюю койку и моментально заснул.

Найяр открыл глаза, прислушался к ровному дыханию капитана и попытался снова уснуть.

– Земля! – этот крик разорвал утреннюю тишину, заставив сердце Таргарского Дракона забиться в два раза быстрей.

– Ну, вот и все, добрались, – прошептал он и поспешил на палубу, чтобы увидеть землю Ледигьорда.

* * *

Ледигьорд. Территория племени Белой Рыси.

– Даиль, – жаркий шепот в шеи вызвал улыбку и приятные мурашки. – Моя голубка.

– Ур, – я попыталась изобразить голубиное урканье и перевернулась на спину, сразу попав в плен прохладных губ моего обожаемого мужа. – Р-р-рысик, – мои руки оплели его шею. – Мой р-р-рысик.

– На веки вечные, – прошептал он, прокладывая дорожку из поцелуев от мочки уха, через шею, к груди.

Я подалась ему на встречу и всхлипнула. Флэй поднял голову и улыбнулся, глядя в мои затуманившиеся страстью глаза. Его рука огладила мое бедро и накрыла средоточие желания. Тихий стон был ему ответом, и задохнувшийся Рысь вновь завладел моими губами, в который раз утверждая свое право на меня, мое тело и душу.

– Хочу чувствовать тебя, – прошептала я, поглаживая его, налитое силой естество.

– Твое желание – закон, – и он наполнил меня, вызывая очередной стон наслаждения…

С тех пор, как родился Конган, мы с Рысем наверстывали упущенное за мою беременность. Правда, маленький тиран не хотел считаться с тем, что мама и папа слишком сильно соскучились друг по другу, и предъявлял на меня права зачастую тогда, когда эти права пытался предъявить его отец. Флэй притворно хмурился, грозя пальцем нашему воину, но Конгана мало трогали отцовские внушения, и его крик снова и снова врывался в наше уединении.

– Мы его обманули, – хмыкнул муж, блаженно потягиваясь и глядя на сопящего сына.

– Он нам этого не простит, – тихо рассмеялась я. – Рысь не любит упускать добычу.

– Истинный Рысь, – гордо произнес Флэйри, глядя на малыша. – Великий охотник растет.

– Только его добыча пока мы, – я поцеловала мужа в щеку и направилась за ширму, спеша умыться и позавтракать, пока Конган досматривал сны.

Рысик уже успел побывать там, потому первым покинул наш закуток. Сегодня мужчины отправлялись на большую охоту, и Флэй, уже достаточно окрепший, собирался пойти с ними. В общем-то, он уже давно вернулся к привычной жизни. Но его вылазки в лес раз за разом вызывали мой трепет и затаенный страх. Уж больно ярки еще были воспоминания о той охоте, которая чуть не забрала моего мужчину. Но вслух не говорила, Рысь должна быть сильной и бесстрашной. Мы не кличем беду своими страхами, которые обретают форму и плотность через слова. Мы храним их в душе, чтобы там похоронить и забыть, как ненужный мусор. Гаммель все понимала и только одобрительно кивала, глядя на то, как упрямо поджимаю губы и молчу, глядя вслед уходящему мужу.

Вскоре после возвращения от Медведей, когда Конган пожелал явить себя этому миру, Флэй взялся за постройку нашего дома, ему помогали оба брата и еще несколько Рысей, но мама попросила его остановиться. Мой муж считал, что должен дать мне все, чего я заслуживаю, по его мнению. Я считала, что у меня уже все это есть. И мы начали с Гаммель полномасштабное наступление на упертого Рыся. Я уверяла, что еще не все знаю и умею, и что мама очень помогает с нашим сыном. Старая Рысь жаловалась на несуществующие болезни, немочь и твердила, что я еще очень слаба и нуждаюсь в помощи. И Флэйри, сын Годэла, сдался, ворча про женский альянс и его варварское давление на мужчину. Мы со свекровью обменялись торжествующими взглядами и вернулись к своим делам.

Мои маленькие друзья по-прежнему прибегали ко мне, только теперь я могла уделять им гораздо меньше внимания. Они забегали ко мне в течение дня, если нужно было срочно рассказать о чем-то очень важном, и вечером, чтобы послушать свою законную историю. У старших Рысей это тоже вошло в привычку, и теперь я была кем-то вроде местного сказителя. Мама занималась Конганом, отпуская меня к моим слушателям.

Флэй тоже любил пристроиться рядом и послушать. Он все так же обучал молодых Рысей ратному делу, но после торгов к ним присоединились и более взрослые и опытные. Стали заходить даже Медведи. Рысик учил их, объяснял, показывал. Ледигьордцы были отличными лучниками, они великолепно владели ножом, но меч всегда был их слабой стороной. И мастерство Флэя вызвало у них восхищение. Рысь не жадничал, делясь всеми своими секретами. Узнала и некоторые приемы наемников, которые перенял внимательный тарг Грэир, наблюдая за их тренировками. Но это он показывал не всем, оставляя за Рысями возможность иметь свои секреты и преимущество.

– Голубка, – я уже оделась и вышла к мужу и свекрови, – мне пора, – Флэй ласково посмотрел на меня и поцеловал в губы.

– Возвращайся скорей, – улыбнулась я. – Мы ждем тебя.

– Моя душа с вами, любимая, – ответил он.

Уже дошел до двери, но обернулся и быстро пересек дом, вновь приближаясь ко мне.

– Береги себя, – сказал муж, жадно вглядываясь в мое лицо.

– Хорошей охоты, Рысь, – ответила я, обнимая его лицо ладонями и нежно целуя. – Пусть Пращуры и Великая Мать не оставят тебя своей заботой.

– Пусть их забота будет с вами, – произнес Флэй, отчего-то хмурясь.

– Что тебя тревожит, любимый? – спросила я, заглядывая в темную глубину его глаз.

– Не знаю, – он отвел глаза. – На душе тяжело, сам не понимаю. Может, мне лучше остаться? – спросил муж, скорей, себя, чем меня.

– А потом Бэйри будет издеваться над тобой, – я улыбнулась. – Иди, с нами все будет хорошо. В конце концов, за нами присматривает мама.