Текст книги "Искупление. Часть вторая (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Знахарка тут же подошла, осмотрела меня и произнесла:
– Ну, слава Могучему Отцу! Скоро будем тужиться, Даиль, готова?
– Нет! – закричала я, снова сдирая кожу с руки мужа.
– А придется, – усмехнулась Айнар. – Упрись пятками, девочка.
Сколько продолжалась эта пытка, я сказать не могу, но вымотаны были все: я, Рысь, Медведица, и даже братья Флэя, оставшиеся за дверью. Освобождение пришло так неожиданно, что я просто рухнула на постель, выпуская руку рысика, и закрыла глаза, готовая уплыть в сон. Но сразу их открыла, сообразив, что что-то не так.
– Он молчит, – прошептала я. – Мой рысенок молчит.
Взглянула на Рыся, он смотрел куда-то в сторону, и по его лицу ничего не смогла разобрать.
– Почему он молчит?! – вскрикнула я, собрав последние силы и села.
И как ответ на мой вопрос, дом знахарки огласил яростный крик младенца.
– Сын, – рассмеялась Айнар, – поднимая малыша на вытянутых руках. – Радуйся, Рысь, твоя жена подарила тебе воина!
– Конган, – прошептал Флэй. – Воин, пришедший после рассвета.
– Конган, – повторила я. – Дайте его мне.
Знахарка обернула сына в пеленку и передала Флэйри. Он на мгновение задержал малыша на своих руках, осторожно положил его рядом со мной, быстро выскочил за дверь и выкрикнул:
– Конган! У меня родился сын!
А я смотрела только на него, на этого малюсенького человечка с красным личиком, кряхтящего, недовольного, но родного, моего сына! Слезы потекли по щекам, капнули на сыночка, и он снова разразился криком.
– Хей, малыш, – тихо сказала я, нежно глядя на него. – Так вот ты какой. Воин, – я хмыкнула, рассматривая моего вояку, затем склонилась и поцеловала в щечку.
Вернулся Флэй. Он с тревогой посмотрел на меня, но, заметив улыбку, не сходившую с моих губ, не смотря на слезы умиления, так и не прекратившие течь из глаз, улыбнулся в ответ и присел на корточки, разглядывая сына.
– Люблю тебя, – прошептал он. Я подняла на него взгляд и ответила:
– Больше жизни, рысик, жарче огня…
– И ярче солнца, – закончил он, сжимая мои пальцы.
Проснулась я, когда уже смеркалось, все там же, в доме знахарки. Малыш сопел в колыбельке, которую ему принесли, когда я уже заснула. Флэй дремал, сидя рядом с колыбелью. Я открыла глаза, огляделась и улыбнулась, глядя на своего мужа, положившего руки на край колыбельки и опустившего сверху голову. Попыталась сесть, это получилось, не смотря на слабость и небольшое головокружение.
Как только мои ноги коснулись пола, рысик поднял голову, сонно поморгал и непонимающе огляделся. Затем обернулся ко мне и поднялся, ловя меня в объятья, потому что я умудрилась споткнуться на ровном месте и чуть не клюнула носом.
– Зачем ты встала? – заботливо спросил Флэй, помогая мне дойти до колыбельки.
– Спит, – прошептала я, разглядывая спящего сыночка.
– Он тоже устал, – улыбнулся Рысь. – Всех замучил и уснул. Весь в тебя.
– Не наговаривай на нас, – я погрозила мужу пальцем и скривилась.
– Что? Болит? – тут же встревожился он.
– Хочется, – смущенно ответила я.
– Чего?
– Того, – ворчливо ответила я.
Рысик задумался и хмыкнул, сообразив, какие потребности я имею в виду. Он оглянулся на рысенка, помог мне обуться и вывел на улицу. Мы успели сделать несколько шагов, когда дорогу нам преградил Аргат.
– Что? – не без враждебности спросил Флэй.
– Поговорить, – спокойно ответил Медведь.
– Подожди, – рысик отодвинул с дороги неожиданное препятствие и повел меня к отхожему месту.
Я прогнала чересчур заботливого Рыся, который не собирался оставлять меня и в такой интимный момент. Он укоризненно взглянул на меня, но удалился. Вскоре до меня донеслись голоса Флэя и Аргата. Я прислушалась, едва не забыв, зачем я здесь. Однако тон не повышался, разговор шел ровно, без излишних эмоций. Облегченно выдохнув, я выбралась из своего укрытия и направилась к мужчинам. Разговор тут же прекратился, и я нахмурилась.
– Голубка, – рысик подошел ко мне, – Аргат хочет поговорить с тобой.
Я вопросительно взглянула на мужа, и он кивнул, подтверждая свое согласие на этот разговор.
– Только я хочу привести себя в порядок сначала, – ответила я, жестом показывая на свой жуткий внешний вид.
– Я подожду, – согласно кивнул Медведь и вернулся на то место, где ждал нашего появления.
Мы с Рысем вернулись в дом знахарки, который так нагло заняли, я первым делом проверила Конгана, малыш мирно спал, и после этого обернулась к мужу.
– Что хочет Аргат? – спросила я.
– Сам скажет, – отмахнулся Флэй. – Тут тебе свежую одежду дали. А воду я принесу.
Это было отличное известие. Огорчало лишь, что мой запас драгоценных панталон, которые мне помогла пошить Гаммель, остался в ее доме. Потому мне предлагалось обойтись без такой необходимой вещи. Это еще больше усилило желание вернуться домой.
Рысь вернулся с Айнар и водой. Но ждать, слава Великой Матери, пока вода нагреется, мне не пришлось, прозорливая женщина показала, где стоял накрытый шкурой котелок, в котором она подготовила для меня воду. Отмывшись и переодевшись, я привела в порядок волосы и почувствовала себя совсем хорошо, не смотря на слабость и желание поесть. Но прежде, чем сесть за стол, я решила поговорить с ожидавшим меня Медведем.
Аргата я нашла все на том же месте. Он сидел на бревне, вскинув лицо к заходящему солнцу и прикрыв глаза. Но услышав мои шаги, обернулся, и на его губах появилась приветливая улыбка, заставившая улыбнуться в ответ. Я подошла и присела рядом. Отсутствие живота было непривычным, и рука так и тянулась погладить его, чтобы ощутить ответный толчок. Ощущение опустевшего чрева было сиротливым и вызывало легкую грусть, которую перевешивала радость, что теперь я могу смотреть на того, кто жил внутри меня, могу прикасаться к нему, смотреть в его серые глазки, такие же, как у меня, целовать и слышать его голос. Конган…
– Даиль, – Аргат вырвал меня из моих мыслей, и я обернулась, внимательно глядя на мужчину. – Ты бледная, тебе нездоровиться?
– Все хорошо, Аргат, – я улыбнулась и коснулась плеча Медведя, почувствовав, что он напряжен. От моего прикосновения он слегка вздрогнул и поймал мою руку. Я поспешила ее вернуть себе, но мужчина не отпустил.
Он несколько мгновения вглядывался мне в лицо, вынудив этим смущенно потупиться. Затем осторожно, словно боясь причинить вред, погладил по тыльной стороне ладони и отпустил.
– Ты хотел, о чем-то поговорить, – напомнила я, облегченно выдохнув.
– Я хотел сказать, что прошу у тебя и твоего мужа прощения за, то, что посмел пожелать себе вашего счастья. Рысь наказал меня за мою смелость, – Аргат усмехнулся, но опять вскинул на меня глаза. – Я бы любил тебя не меньше, – сказал он и мотнул головой, словно отгоняя произнесенные вслух слова. – Даиль, жена Флэйри из племени Белой Рыси, я хотел сделать тебе подарок.
Он сунул руку за пазуху и вытащил ожерелье – змейку, ту самую, которая так сильно понравилась мне, что я чуть не взяла ее в руки.
– Астер говорила, что это украшение пришлось тебе по душе, – Аргат улыбнулся одними уголками губ. – Забирай, оно твое.
Я протянула руку, но сразу ее отдернула.
– Это ничего не будет значить, – успокоил меня Медведь, но я крикнула:
– Флэй!
Рысик вышел к нам так быстро, словно все это время стоял за углом. Впрочем, почему – словно стоял все это время? Подозреваю, что у моего супруга просто не хватило духа оставить меня наедине с тем, кто принес нам столько переживаний.
– Что случилось? – Рысь зверем посмотрел на Медведя.
– Аргат дарит мне ожерелье, – я указала на змейку. – Могу ли я принять этот дар?
Рысь заметно расслабился и утвердительно кивнул. И вот тогда я позволила своим глазам загореться, ручки вздрогнули принимая вожделенное украшение, и я широко улыбнулась, едва не поцеловав не того мужчину в знак благодарности, но вовремя опомнилась и просто кивнула, сказав:
– Спасибо.
Аргат улыбнулся в ответ уже более открыто и с явным облегчением.
– Даиль, – снова заговорил мужчина, – то, что говорила тебе на берегу Астер, – я согнала с лица улыбку и взглянула на него исподлобья, – это неправда. Я не могу ни в чем винить ни твоего мужа, ни тем более тебя. Я бы тоже не отдал свою женщину наглецу, возжелавшему получить ее.
Я кивнула, принимая его слова, и встала. Аргат поднялся следом. Он проводил нас с рысиком взглядом, но не дал скрыться в доме и окликнул:
– Флэйри, сын Годэла, из племени Белой Рыси, позволь мне быть вам другом. Я искуплю свою вину.
Рысь некоторое время сверлил Медведя пристальным взглядом, а затем махнул рукой.
– Я принимаю твою дружбу, Аргат, сын Грута, из племени Медведя. Пусть Пращуры станут тому свидетелями.
– Клянусь явиться по первому твоему зову, – ответил Аргат. – И пусть пращуры станут тому свидетелями.
А примерно через час с небольшим мы уже ехали в сторону поселения Рысей, спеша вернуться в дом нашей мамы – старшей Рыси, Гаммель. Мне так хотелось показать ей Конгана, которого я прижимала к своей груди… и надеть, наконец, панталоны. Без них было крайне неудобно.
Глава 10
Таргар. Герцогский дворец.
– Доброго дня, мой господин, – Найяр открыл глаза и некоторое время смотрел в потолок, пока его не закрыло личико Лирены.
Он, молча, отодвинул ее и встал, потирая лицо, чтобы согнать остатки сна. Любовница проследила взглядом за выходящим в умывальню герцогом Таргарским и упала обратно на подушку, обиженно глядя на закрывшуюся дверь. Но уже через несколько минут она встала с широкого ложа и прокралась на цыпочках следом. Скользнула в умывальню и посмотрела на Найяра, уже лежавшего в широкой лохани, исходившей паром с травяным ароматом. Девушка подошла к герцогу и опустила ручку в воду, желая добраться до мужского естества.
Найяр перехватил ее руку, не открывая глаз и произнес ледяным тоном:
– Уйди.
– Любимый…
Синие глаза распахнулись, и Лирена отпрянула, машинально прикрываясь. Она уже несколько раз попадала под горячую руку царственного любовника, когда случайно, когда вызывая его гнев.
– Уйди, – повторил герцог, вновь закрывая глаза.
Но она не ушла, опять приблизилась к нему и виновато потупилась.
– Я чем-то прогневила тебя? – спросила девушка.
– Лирена, ты не хочешь услышать меня по-хорошему? – устало спросил Найяр. – Будет по-плохому, ты меня знаешь. Если сейчас же не уберешься, я буду иметь честь познакомить тебя со своей любимой плетью. Прежде, чем решишь еще задержаться, реши, хочешь ли ты этого знакомства.
Лирена всхлипнула, но все же послушалась и покинула умывальню. Найяр открыл глаза и посмотрел в окно, находившееся напротив.
– Тупая сука, – произнес он вслух. – Надоела.
Его сиятельство измучил себя и измучил всех вокруг. Ему очень хотелось в Ледигьорд, ничего так в жизни не хотелось, как навестить землю дикарей. Но каждый раз находилось что-то, что не позволяло ему покинуть Таргар. И так длилось уже три месяца. То всплыло ведовство, получившее широкое распространение в герцогстве. Священники с ног сбились, выискивая ведьм, насылавших порчу на своего господина, а в том, что порча была, Найяр уверился, как только поразмыслил. Иначе с чего он начал видеть и слышать призраков. Конечно, враги решили свести его с ума и извести таким способом.
Теперь в Тайную Канцелярию приходили доносы не только с обвинениями в заговоре, но и в ведовстве. Процессы потянулись один за другим. Ведьм пытали, допрашивая с пристрастием и особым тщанием, и те давали признательные показания, после чего отправлялись на виселицу.
Таргар затих. Улицы стали малолюдны, народ боялся лишний раз без дела высунуть нос на улицу, потому что появились юродивые, бродившие по городам и указывающие на любого, кто попадался им на пути, обвиняя их в разных преступлениях. И стража, следовавшая по пятам за юродивыми, хватала обвиненных. Говорили, что голосами юродивых говорят сами боги.
Люди поговаривали, что подобное происходило во времена прадеда нынешнего герцога. Его тогда вынудили отречься от престола и передать герцогский венец своему сыну, а безумца закрыли в монастыре, где он вскоре умер. Таргарцы уже тихо надеялись, что господин образумится. Кто-то верил в порчу, а кто шептал, что проклятье рода Грэим коснулось-таки и нынешнего правителя. Но все помнили о проклятье, брошенном обезглавленным предателем Руэри Тиганом на Главной площади столицы. Последние слова тарга Тигана были уже искажены до предела, передаваясь из уст в уста все с новыми подробностями.
И это тоже стало головной болью герцога. Он приказал пресекать сплетни и пороть тех, кто передает их. Но слухи росли и множились. Тарг Коген печально вздыхал и разводил руками, признавая, что с этой напастью справиться не в силах. Найяр все чаще подумывал о своем тайном советнике, представляя его с удавкой на шее, но пока держал его при себе.
Еще одним поводом не покинуть Таргар стала проклятая свадьба казначея Эбера Военора и кузины герцога Шарлизы Грэим. Это событие стало подобно снегу в середине лета. Военор по знатности рода никак не подходил в мужья Шарли, но старый дурак, дядюшка Найяра, едва ли не с пеной у рта просил разрешения на этот брак. В общем-то, просить он был вынужден после того, как правящий герцог получил приглашение на свадьбу и высказал свое отрицательное отношение, считая, что девчонку можно было использовать в интересах Таргара, выгодно выдав замуж. И вдруг проныра казначей. После нескольких дней ожесточенных споров с дядей и речей тарга Когена, вкупе с нижайшей просьбой о браке самого Военора, Най махнул рукой. В конце концов, оставалась ее самая младшая сестра, которая должна была войти в брачную пору через пару лет.
Найяр имел, конечно, предположения столь неожиданной свадьбы, казначей с некоторых пор стал вхож в дом ненаследного герцога Грэима. Должно быть, имели место шашни юной герцогини и главного казначея. Его сиятельство как-то намекнул старому трусу, тот даже взвился от подобного предположения, чем только укрепил предположения господина. Однако свадьба состоялась месяц назад, и теперь молодые, вроде бы, счастливо жили в городском доме тарга Военора.
Найяр протяжно вздохнул и опять прикрыл глаза. Он чувствовал себя в ловушке. Дикая усталость нарастала. Ночные визиты призраков прекратились еще несколько недель назад, словно потусторонние силы решили дать его больному сознанию передышку. Пропала дражайшая, перестав пугать своим смрадным телом. Исчез отец, и герцог неожиданно почувствовал себя одиноко, он просто не знал, что ему делать дальше. Только Тиган иногда снился. Он неизменно сидел на герцогском троне, перекидывая с руки на руку голову, и повторял одно и то же:
– Потерял, потерял, потерял.
Мертвая голова шевелила серыми губами, а потом начала мерзко хихикать. И наконец, когда Найяр приходил в ярость и исступленно орал:
– Ты лжешь, ты все лжешь, предатель! – Ру Тиган начинал издевательски хохотать.
Затем вставал с трона, медленно спускался по ступеням и исчезал, так и не дойдя до герцога. Найяр просыпался в холодном поту, сердце отбивало сумасшедший ритм, и его сиятельство все чаще требовал у Лаггера сонное снадобье. Только так он не кричал по ночам. Заговоры, ведьмы, доносы, допросы, тяжелые ночи – все это доводило герцога до смертельной усталости. Хотелось увидеть рядом потерянное сокровище, лечь, уткнувшись лбом в ее плечо, прижать к себе и забыть обо всем.
Он скучал по ней. Время шло, а тоска не проходила, наоборот, затягивала в черный омут. Найяр скучал по тому времени, когда Сафи заходила в его кабинет, целовала и говорила, куда уходит. И он занимался своими делами и ждал, поглядывая в окно, или прислушиваясь, когда за дверью раздаться перестук ее каблучков, откроется дверь, и его сокровище впорхнет в кабинет, сияя серыми глазками после посещения приюта, чтобы сказать, коротко целуя:
– Я вернулась, Най.
– Вернись, любимая, – простонал герцог, уходя с головой под воду, чтобы вынырнуть с судорожным вдохом, когда не останется сил больше терпеть пытку без воздуха.
Найяр пытался забыть. Никто не знал, но он пытался, мечтая, чтобы жгущие душу воспоминания исчезли, и он бы смог жить дальше. Вместо Сафи теперь заходила в его кабинет Лирена, целовала его, но его сиятельство только кривился от отвращения. Все это было жалкой подделкой. Лирена не могла заменить Сафи, не могла стать сокровищем. Она не интересовалась ничем, кроме нарядов, балов, охот, развлечений и постели герцога. То, что девчонка влюбилась, он знал, тем неприятней становилась их близость. Только из желания не ночевать одному он продолжал терпеть ее рядом. Но как только наступало утро, Найяр спешил избавиться от опостылевшей любовницы.
Дуреха все еще пыталась достучаться до него. Спрашивала со слезами на глазах:
– Почему ты охладел ко мне, Най? Ведь я люблю тебя больше жизни!
– Мне не нужна твоя любовь, – устало говорил он.
– Ты все еще зовешь ее по ночам, – жаловалась Лирена. – Неужели она любила тебя сильней меня?
Услышав эти слова, Найяр расхохотался. Он смеялся долго, издевательски.
– Любила? Сафи? Меня?! Она меня терпела, но никогда не любила, – мужчина резко замолчала, ожесточенно ударил кулаком по подлокотнику своего кресла и глухо закончил. – Это я ее любил, всегда. Она лишь нашла то, чем смогла успокоить себя рядом со мной. Но, к бесам, мне и этого хватало! – воскликнул он и встал.
– А я люблю…
– Убирайся! – заорал на любовницу его сиятельство, подхватил под локоть и выкинул за дверь.
А она все равно шла обратно, стоило лишь поманить. Сафи бы не пришла, или вымотала душу своими издевками, а Лирена шла, покорная и счастливая, что он еще помнит о ней.
– Что во мне нет, что есть в ней? – спрашивала в другой раз Лирена.
– В тебе нет ничего, что было в ней, – ответил Найяр и отвернулся, показывая, что разговор окончен.
– Научи, я буду, как она, – жарко произнесла его фаворитка.
Герцог обернулся, смерил ее насмешливым взглядом.
– Как ты относишься к нищим? – спросил он.
Лицо Лирены брезгливо скривилось:
– Они отвратительные.
– Простолюдины должны учиться грамоте? – Найяр сел, продолжая наблюдать за девушкой.
– Они должны работать, зачем им грамота? Умных книг не напишут, а чужие не поймут. Это же стадо, – уверенно ответила благородная тарганна.
– А лекари?
– Най, я не понимаю, чего ты от меня хочешь? – воскликнула она, сдерживая блеснувшие в глазах слезы.
– Если я дам тебе десять тысяч гольдеров, что ты сделаешь с ними? – продолжил свой допрос герцог.
– Я устрою пышный праздник, чтобы ты мог развлечься, – светло улыбнулась девушка. – Приглашу лучших музыкантов, закажу самые дорогие вина, куплю самый соблазнительный наряд…
– Достаточно, – Найяр снова лег и отвернулся. – Ты никогда не сможешь стать ею. Спи.
Похожие разговоры начинались время от времени и быстро заканчивались. Герцога они сначала раздражали, потом злили, теперь бесили. Смысла в них не было, а рану постоянно бередили. Сейчас он жалел о многом и в первую очередь о том, что вырвал из ее утробы ребенка, который примирил Сафи с сожительством со своим господином настолько, что она начала смотреть на него с нежностью. Если бы он тогда знал, что это станет началом конца…
– А-а, – громко вдохнул Найяр, выныривая из воды. – Проклятье, да лучше б родила, даже если это был ублюдок Тигана, но была бы рядом.
Сейчас было сложно сказать, но герцог периодически спрашивал себя, смог бы Грэир подобраться к ней, если бы Сафи была беременна… и если бы был жив предатель Тиган? Тогда бы она не пошла к этой дикой твари. И уже носила герцогскую мантию.
– Идиот, – застонал его сиятельство. – Надо было давно посадить на Небесный Престол Энлера, он бы и развод признал и мою новую жену.
Что еще? Какие ошибки он допустил? "Ты взял чужую женщину", – произнес в голове странно знакомый голос. – "Ты сам отковал эту цепочку бед, чужих и своих".
– Я взял свою женщину! – выкрикнул герцог и выбрался из лохани, сердито расплескивая воду на пол. – Она всегда была моей. Я совершил ошибку, не взяв ее сразу.
"Ты бы просто сломал ее", – ответил голос.
– Я бы воспитал ее под себя, – проворчал Найяр.
"Как наш отец матушку?"
Герцог резко развернулся, поскользнулся в луже воды и полетел на пол, но быстро вскочил и с надеждой позвал:
– Неил? Брат, это ты?
Ответом ему была тишина. Единственный призрак, которого он был бы рад видеть, не появился, и голос брата замолчал.
– Неил! – закричал герцог, чувствуя подступающее отчаяние. – Бесы тебя задери, Неил, отзовись!
– Ваше сиятельство, вы звали меня? – его слуга заглянул к умывальню.
– Разве было похоже, что я звал тебя? – ледяным тоном спросил герцог.
– Вы кричали, я подумал, что вы не можете сами с собой…
Найяр стремительно приблизился к мужчине и схватил его за горло, бешено сверкая глазами:
– Ты хочешь сказать, что я сумасшедший? Говори! Вы ведь все считаете, что я свихнулся, да? Хотите упечь меня в монастырь, а там придушить, как прадеда? Не выйдет, я первый вас всех удавлю, – шипел он в синеющее лицо слуги, пытавшегося оторвать от шеи пальцы своего господина.
Герцог оттолкнул хрипящего мужчину, быстро прошел в гардеробную, оделся и покинул свои покои. Наемники стояли у дверей, равнодушные ко всему. Герцог уже сделал несколько шагов прочь от покоев, но развернулся на каблуках и подошел к ним, вглядываясь в бесстрастные лица. На лицах северян так и не дрогнул ни один мускул, и Найяр помчался дальше. Ему нужно было выплеснуть свою ярость, просто необходимо.
Его сиятельство спустился в деловую часть дворца, заглянул к таргу Когену, тот поднялся из-за стола и склонился в поклоне.
– Мне нужна пыточная, – сказал Найяр, без предисловий.
– На данный момент у нас нет людей, ожидающих допросов, ваше сиятельство, – с поклоном ответил тайный советник.
– Так найдите мне мясо! – велел герцог и хлопнул дверью, уже не видя, как поджались губы тарга, издавшего усталый вздох.
Его сиятельство вошел в свой кабинет, упал на кресло с высокой спинкой и закрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание. Неожиданно его слуха коснулся смех, мужской смех. Герцог рывком поднялся с кресла и подошел к окну. Несколько минут он рассматривал представшее ему зрелище, а после криво усмехнулся:
– А вот и мясо, – и покинул свой кабинет.
Перед дворцом дурачились Хэрб и Дьол. Наемник обучал рыжего паренька боевой науке северян. Эти двое очень сблизились за те месяцы, что бывший помощник Сафи вернулся во дворец. Найяр сейчас "удачно" вспомнил, что так и оставил мальчишку без внимания, не разобравшись в его похождениях. Какое дело поручила ему тарганна Тиган перед своим исчезновением? Где столько времени пропадал? Что скрывает? То, что рыжий врет, герцог не сомневался ни минуты. И теперь эти вопросы всплыли в венценосной голове.
– Рыжий, ты глуп, как это дерево, – Дьол постучал себя по лбу.
Хэрб хитро прищурился, дождался, пока его учитель отвернется, чтобы поднять деревянный меч, которым только что отшлепал мальчишку. Паренек подкрался сзади и напрыгнул на северянина, стремясь повалить его на землю. Дьол перехватил руки Хэрба и перекинул через себя весело хохочущего приятеля, тут же придавив его к земле сапогом.
– Рыжий таракан, – расхохотался наемник, глядя, как парень пытается вывернуться.
Одинокие хлопки заставили мужчину обернуться, и он спешно убрал ногу и подал Хэрбу руку, за которую парень ухватился и быстро вскочил. Учитель и его ученик склонили головы перед герцогом Таргарским, застывшим в нескольких шагах от них.
– Развлекаетесь? Молодцы, – на красивых губах герцога играла дружелюбная улыбка.
– А со мной сразишься, Хэрб? Покажешь свое умение? – поинтересовался Найяр. – За каждый пропущенный удар, ты отвечаешь на один мой вопрос. Парируешь, я даю тебе сто гольдеров.
– Как будет угодно моему господину, – настороженно и без всякого страха ответил Хэрб.
– Принеси мечи, – велел герцог.
– Ваше сиятельство, – начал Дьол, но Найяр оборвал его жестом.
– Я махать деревяшками, словно младенец, не собираюсь. Воин должен сражаться на мечах, даже в тренировочном бою, это закаляет.
Дьол посмотрел на парнишку, и тот едва заметно кивнул. От герцога не укрылся этот молчаливый диалог, он скрипнул зубами, но промолчал до поры. Наемник, не спеша, удалился выполнять приказ господина, и это тоже не укрылось от Найяра.
– Эй, вы двое, – крикнул герцог двум стражникам. – Дайте ваши мечи. – И подмигнул Хэрбу. – Зачем на тупые железяки, которые притащит Дьол. Мы поиграем по-взрослому, да, мой мальчик?
– Как вам будет угодно, ваше сиятельство, – все так же спокойно ответил Хэрбет Огал.
Стражник подбежал, вручая два уже обнаженных меча, Найяр взял их, поиграл обоим и кинул одним в застывшего парня. Меч плашмя упал к ногам рыжего, тот нагнулся, поднял его, взвешивая в руке.
– Потяжелей детских игрушек, – усмехнулся герцог, указывая взглядом на деревянные мечи. – Итак, приступим, тар Огал.
И без долгих предисловий он бросился на Хэрба. Тот парировал, уходя в сторону. Стражники замерли на своих местах, напряженно наблюдая за сражением неопытного мальчишки и лучшего фехтовальщика герцогства.
– Он убьет рыжего, – прошептал один из стражников, второй мрачно кивнул в ответ.
Но герцог не спешил убивать, он плавно обходил противника, более всего сейчас напоминая хищника, выслеживающего добычу. Хэрб покрепче перехватил меч, вспоминая уроки своего друга, не спуская взгляда с того, кого презирал всей душой. Найяр сделал ложны выпад, парень поспешил контратаковать и вскрикнул, хватаясь за неглубокую рану на плече.
– Урок первый. Внимание, тар Огал, – поучительно произнес герцог, вновь возобновляя свое плавное кружение. – Воин не бросается слепо на меч, воин думает. – И он постучал себя пальцем по лбу. – Но вы пропустили первый удар, значит, должны ответить на первый вопрос. Где вы пропадали?
– Я был во дворце, ваше сиятельство, – ответил Хэрб, вновь поднимая меч.
– Ответ неверный. – Найяр атаковал, и парень с трудом отбился. – Где ты был, когда исчезла Сафи?
– Дома, ваше сиятельство, – твердо ответил Хэрб.
– Лжешь, щенок, – новая атака, и парень хватается за рану на втором плече. – Правду, говори мне правду.
– Я сказал вам правду! – воскликнул Хэрб, уворачиваясь от очередного выпада.
– Ответ не принят, – усмехнулся герцог и опять заскользил, вынуждая Хэрба следить за своим перемещением.
Выпад, еще выпад, Хэрб повалился на землю, но сумел подставить клинок, и сталь неприятно взвизгнула. Найяр протянул руку, предлагая юноше помощь. Тот поверил, уцепился за руку господин и уже встал на ноги, когда получил рукоятью по лицу и снова повалился на землю, растирая по лицу кровь из рассеченной губы.
– Урок второй, тар Огал, – герцог стаял рядом, опустив меч. – Нельзя верить противнику. Воин всегда помнит, кто перед ним. И принимая помощь врага, стоит быть готовым к подлому удару.
– Как я могу сомневаться в своем господине? – не скрывая насмешки, спросил юноша, ухмыляясь разбитыми губами. – Разве мой господин мне враг?
– В данный момент, Хэрб, я твой противник, – парировал Найяр и вскинув меч, напал, не дожидаясь, пока парень поднимется с земли.
Хэрб перекатился и вскочил. Далось ему это нелегко, раны на плечах кровоточили, в голове начало мутиться, но он упрямо тряхнул головой и поднял меч.
– Гольдеры вы считаете, ваше сиятельство? – нагло спросил рыжий.
Герцог усмехнулся и стремительно атаковал, прижал Хэрба к стене дворца и снова полосонул, уже по запястью левой руки.
– Проклятье, – зашипел парень.
– Какое поручение тебе дала Сафи? – клинок взлетел к горлу юноши. – Тебе лучше ответить, Хэрб, потому что потом ты пойдешь прямиком в пыточную, там я узнаю все. И если ты, щенок, думаешь, что сможешь быть героем, ты ошибаешься. Ты будешь молить меня о смерти, готовый рассказать все, что скрывает твоя душонка.
– Поэтому она никогда вас не любила, – хрипло ответил Хэрб, глядя в глаза герцога.
– Что? – тихо спросил его сиятельство, впиваясь взглядом в лицо юноши.
Хэрб хохотнул, уже не скрывал ни ненависти, ни презрения.
– Даже зверя можно полюбить, но не чудовище. Бедный, бедный герцог, – издевательски протянул паренек и вдруг повторил с такой знакомой Найяру интонацией. – Потерял, потерял.
– Закрой пасть, тварь! – заревел Найяр, отвел руку с мечом, готовясь пронзить мальчишку, но руку его вдруг перехватили.
Герцог резко обернулся и увидел Дьола, сжимавшего запястье господина.
– Не надо, – северянин покачал головой. – Не надо.
– Как смеешь ты, наемник, притрагиваться ко мне?! – в бешенстве заорал герцог, но Дьол не пошевелился.
Ярость полностью затмила разум Найяра. Он выхватил свободной рукой, висевший на поясе нож, и вонзил его в удерживающего его мужчину. Дьол опустил голову, изумленно глядя на рукоять, торчавшую из живота. Затем снова поднял глаза на господина и спросил:
– Зачем?
– Дьол! – закричал Хэрб. – Дьол!
Северянин тяжело опустился на землю, растерянно улыбнулся юноше и обмяк.
– Дьол!
К ним уже бежали другие наемники, находившиеся неподалеку. Они оттеснили герцога и закрыли собой Хэрба, сползшего по стене на землю. Найяр смотрел на поверженного северянина, понимая, что порог доверия и преданности пройден.
– Живой, – донесся до него голос одного из наемников. – Зови наших, Тор.
Тот сорвался с места и, бросив на герцога, взгляд полненный злобы, направился к дворцу. Постепенно все воинство собралось рядом. Они переглянулись и открыли кошели. К ногам Найяра полетели монеты.
– Это то, что мы тебе не отслужили. Мы берем только то, что заработали, – сказал Сварден, старший в дружине.
Северяне подобрали Дьола, подхватили Хэрба и направились к воротам. Найяр провожал их потемневшим взглядом. Самая надежная охрана больше не служила ему.
– Проклятый щенок, – процедил сквозь зубы герцог Таргарский. – Надо было придушить тебя еще тогда, когда ты пытался убить мою женщину. Еще одна ошибка.
Окликать, уговаривать наемников вернуться он не собирался. Взглянув на монеты, тускло поблескивающие в траве, Найяр развернулся и направился во дворец, раздумывая, что ему делать дальше.
* * *
– Ублюдки! Неблагодарные твари! Предатели!
Найяр влетел в свой кабинет и хлопнул дверью с такой силой, что со стен посыпалась штукатурка. Он метался в четырех стенах, как загнанный зверь, не зная, что делать. Хотелось отомстить, уничтожить, растоптать тех, кто бросил его из-за одной ошибки.
– Господин, мы будем верны вам, – вспоминал он слова Свардена.
– Ложь! – стул взлетел в воздух, брошенный сильной рукой герцога, ударился о стену и разлетелся в щепы.
– Но наша служба закончится тогда, когда вы причините вред одному из нас…
– Он заслужил, заслужил! – Найяр смел со стола бумаги и помчался дальше. – Как смел этот пес пойти поперек моего желания? Против желания своего господина?! Я больше десяти лет кормил и поил их со своих рук! Я платил им столько, сколько даже советники не получают! Неблагодарные мерзавцы, – герцог развернулся на каблуках и уставился на чернильное пятно, расползавшееся по полу из опрокинутой чернильницы. – Нужно отобрать личную гвардию из таргарцев. Лично отберу. На стражу надеяться нечего, слабаки. Проклятье, – рыкнул он. – Даже послать следом некого, чтобы раздавили наемников. Эй, кто там!
