Текст книги "Искупление. Часть вторая (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
В кабинет заглянул секретарь.
– Лирену сюда. Немедленно! – рявкнул герцог и упал в свое кресло. – К бесам, хоть так пар спустить.
Когда дверь приоткрылась, и в кабинет несмело заглянула его любовница, Найяр нервно отстукивал пальцами по столу. Он поднял взгляд на девушку и, молча, указал, чтобы она подошла. Лирена, заметив настроение своего господина, несмело приблизилась и присела в глубоком реверансе.
– Ты призвал меня, – произнесла она, бросив быстрый взгляд на герцога.
– Повернись, – велел он.
Девушка послушно повернулась спиной к любовнику и охнула, когда властная рука резко наклонила ее вперед, юбки взлетели на голову, и Лирена вскрикнула, когда мужчина вторгся в сухое лоно. Девушка закусила губу и закрыла глаза, стараясь не морщиться и не стонать от болезненных ощущений.
– Не молчи, – велел Найяр.
– Мне больно, Най, – пожаловалась любовница, и герцог усмехнулся, наращивая темп.
Но разрядка все не приходила, не смотря на то, что ствол, едва не трещал, от прилившей к нему крови.
– Проклятье, – выругался герцог и рывком покинул лоно любовницы, даря ей ощущение освобождения.
Он развернул ее к себе и впился в губы болезненным поцелуем, прикусывая губы, вырывая из груди девушки новые стоны, далекие от стонов наслаждения. Затем порвал шнуровку на платье, обнажая ее грудь. Целовал, оставляя засосы, вновь терзал губы, мял груди, сознательно причиняя боль каждым движением. Герцог пил боль своей фаворитки, пытался насытиться ею, словно упырь, пьющий кровь своей жертвы.
Усадив Лирену на стол, Найяр снова вошел в нее. Она хрипло вскрикнула. На глаза выступили слезы, и герцог зарычал, глядя на искаженное страданиями лицо, но ему все еще было мало, он все еще был голоден. Склонившись, Найяр прикусил нежную кожу на плече девушки. Она вскрикнула, и герцог неожиданно нежно поцеловал место, где остались следы от его зубов.
– Маленькая моя, девочка, – прошептал он.
– Най, – жалобно всхлипнула Лирена.
И он снова сжал зубы, прикусывая кожу, поцеловал и впился зубами.
– Най, не надо, пожалуйста, мне больно, – взвизгнула она.
– Хорошая моя, нежная, – простонал он, вонзаясь в ее лоно снова и снова.
И вновь укус и нежный поцелуй. Лирена попробовала оттолкнуть, отпрянуть, увернуться от жалящей страсти своего любовника. Он ухватил ее за руки завел их за спину и склонился к груди.
– Нет! – завизжала испуганная Лирена. – Не надо!
Но мужчина лишь, втянул в рот коричневатую тугую горошину соска, провел языком, лаская. Девушка замерла, не зная, что последует дальше.
– Боишься, маленькая, боишься, – усмехнулся Найяр и перевернул ее животом на стол.
Лирена немного расслабилась и перестала сопротивляться. Герцог огладил ее ягодицы, усмехнулся и шлепнул, звонко, с оттяжкой. Девушка вскрикнула, и он рассмеялся. Снова огладил, размахнулся и ударил, с удовольствие рассматривая красный след от своей ладони. Еще раз и еще. Лирена дернулась, но он придавил ее ладонью к столу, поймал руки, заламывая за спину, ухватил за запястья одной рукой, в очередной раз вонзаясь в ее лоно. Вгонял свое естество резко, не щадя и стремясь доставить удовольствие женщине. И опять звонко шлепнул.
– Ох, Най, – протяжно застонала Лирена, неожиданно возбуждаясь.
Найяр опять рассмеялся и снова шлепнул. Она дернулась, подвывая и постанывая. Мужчина шлепнул еще раз, и его пальцы скользнули между аппетитных ягодиц.
– Что? – она попробовала вывернуть голову, когда почувствовала, как герцог прикасается к постыдному. К тому, что не предназначено для прикосновений. – Не надо, пожалуйста, не надо!
Возбуждение схлынуло, оставляя страх. Найяр довольно заурчал, как сытый кот, слушая ее мольбы.
– Най, любимый, ты ведь не сделаешь этого? Ты ведь не унизишь меня?
Он усмехнулся, успокаивающе погладил по спине, девушка не успокоилась, она все так же беспокойно ерзала и выворачивалась.
– Ты сама себе враг, – усмехнулся Найяр и вошел выше. – О, да, – выдохнул он, когда его плоть сжало в тесные тиски. И не слушая криков любовницы, начал двигаться…
Когда он покинул кабинет, Лирена все еще лежала на столе, вздрагивая от рыданий. Герцог кивнул головой на кабинет своему секретарю и велел:
– Лаггера позови, пусть займется. Там есть для него работа.
В этот момент к своему кабинету подошел Эбер Военор. Он остановился, слушая женские рыдания и слова господина. Болезненно поморщившись, главный казначей поспешил скрыться за дверями своего кабинета.
– Что за непочтительность, кузен, – насмешливо произнес, заметивший его Найяр.
– Доброго дня, ваше сиятельство, – поклонился Эбер, стараясь спрятать неприязненный тон.
Герцог первым прошел в кабинет казначея и кивнул головой, показывая следовать за собой. Сейчас он был более спокоен, чем полчаса назад, и даже благодушен. Найяр проследил, как Военор прошел к своему столу, разложил бумаги и некоторое время перекладывал их, не глядя на своего господина.
– Неприятен я тебе, свояк? – поинтересовался герцог.
– О чем вы, ваше сиятельство? – спросил казначей, все так же тщательно, перекладывая и перелистывая бумаги.
Найяр некоторое время следил за ним, раздражение вновь подняло голову, и герцог вытянул руку, сметая со стола документы.
– На меня смотри, Военор, – велел он.
Казначей поднял хмурый взгляд, и герцог усмехнулся.
– Смеешь порицать меня? – спросил он.
– Как можно, – ответил Эбер, скользнув взглядом поверх головы герцога.
– Я сказал на меня смотреть, – рыкнул Найяр и встал, подходя вплотную к казначею. Он некоторое время изучал своего подданного, затем вздохнул и отошел. – Если бы она была рядом, все было бы иначе, – тихо сказал его сиятельство, падая на стул.
Эбер открыл было рот, но сдержался и промолчал. Найяр не обратил внимания, он вновь погрузился в свои переживания. Казначей, молча, собирал разбросанные герцогом бумаги. Ему был неприятен тот, кто все еще правил, кто продолжал сходить с ума и тянуть Таргар в пропасть своего безумия. Впрочем, мужчина чувствовал и свою вину.
Владыка принял живое участие в уничтожении того, кто возвел его на Небесный Престол, спеша освободиться от тяготящего бремени власти Таргарского Дракона. Это юродивые Владыки бродили по городам, клевеща на жителей герцогства. Он же и подсказал Найяру идею с выявлением заговорщиков и преступников с помощью тех, чьим языком вещают боги. Далекому от благочестия герцогу идея пришлась по душе. Он увидел в этом возможность закрутить гайки и напомнить погрязшим в вольнодумии и заговорах таргарцам, кто здесь главный. Заговорщики же подливали масла в огонь людского гнева и непонимания происходящего.
По замыслу Когена и Владыки, народ должен был быть подготовлен к смене не только властителя, но и династии на герцогском троне. И этот план помогал воплощать в жизнь сам властитель Таргара, доводящий народ до истерики своими указами и преследованиями. Переворот был назначен через месяц. К этому времени столицу должны были наводнить сторонники этого тайного союза. А они были. В первую очередь обозленная знать, чьи титулы и земли отобрал герцог, те, чьих родных жестоко пытали и казнили. Сюда же относились и простолюдины, попавшие в застенки по лживым доносам. Армию постепенно обрабатывали засланные Когеном люди. Даже флот начал роптать, когда герцог вдруг велел схватить одного из командующих таргарской армадой. Просто его сиятельство усмотрел измену в дружеской беседе тарга Ланнвена и гаэлдарского купца. У беседы были свидетели, готовые подтвердить, что обсуждались цены на Лоанский шелк и Маддарскую пеньку, но они не перевесили доноса о тайном сговоре. И почитаемый матросами и офицерами тарг Ланнвен отправился в застенки. Таргу Когену едва удалось оттянуть его допрос. Таргарский Дракон усердно пилил сук на котором сидел, и ему в этом ненавязчиво помогали. Впрочем, возражать было все равно, что самих себя обвинить в измене. С некоторых пор герцог не выносил возражений вовсе.
Самого Эбера заговорщики старались держать в удалении от интриг, берегли, как зеницу ока, его роль была слишком значительна, чтобы рисковать его жизнью. Иной альтернативы на трон так и не нашли, и Военор согласился с тем, что вскоре ему предстояло. Тем более, что Шарли оказалась очень милой девушкой. Она легко сдалась на милость Эбера. Сидевшая почти в заточении девушка быстро увлеклась приятным мужчиной, умевшем красиво говорить и ухаживать. Он же, расценивая ее, как будущую жену, был особенно обходителен и нежен. Все случилось быстро и просто. Шарли, охваченная первой влюбленностью и страстью отдалась казначею в кабинете отца, чем несказанно облегчила задачу благородного тарга в его неблагородном деле, и их связь сразу же стала явной.
Старый герцог пришел в страшный гнев, он хотел требовать наказания для соблазнителя, но его дочь и будущий зять кинулись в ноги оскорбленному отцу, Коген похлопотал за них, уверяя герцога Грэима, что лучшего зятя и желать нельзя. Он же внушил отцу, что отныне его дочь – порченый товар на рынке невест, а тарг Военор влюблен и готов жениться. И ненаследный герцог сдался. Он же, оберегая честь дочери, наверное, впервые в жизни пошел на конфронтацию с правящим племянником, выбивая право на свадьбу менее знатного дворянина с кузиной Таргарского правителя.
Свадьба была негромкой, не смотря на то, что выходила замуж ненаследная герцогиня Грэим. Найяру вообще было плевать, по большому счету, он жил в своих подозрениях, видениях и тоске. Потому венчание прошло в главном храме столице, но приглашены были только самые близкие и доверенные люди. Герцог Таргарский присутствовал в сопровождении своей верной фаворитки, но их пара оставила тягостное впечатление. И когда они отбыли, остальные вздохнули с облегчением.
– Мне нужна Сафи, – услышал Эбер и поднял голову, немного удивленно взглянув на Найяра, вырвавшего его из размышлений. – Без нее ничего не получается. Все не так. Я должен забрать свое сокровище у дикарей. Проклятье, моя девочка и эти грязные свиньи…
Найяр поднялся, не глядя хлопнул казначея по плечу и направился к двери.
– Не единой минуты больше откладывать не буду. В Ледигьорд.
– А если она все-таки погибла, – произнес герцогу в спину Эбер. – Возможно, ее больше нет.
На душе стало холодно от произнесенных слов, но допустить, чтобы Дракон отправился на поиски своего потерянного сокровища, мужчина не мог. Ему нравилась его жена, возможно, он даже был увлечен. Он уважал и заботился о юной супруге, но та, что столько времени жила в душе, была по-прежнему дорога.
– Что ты сказал? – герцог развернулся и взглянул на своего казначея враждебным взглядом.
– Я сказал, что, тарганна Тиган могла погибнуть на самом деле, – повторил Эбер.
Найяр схватил казначея за грудки и встряхнул, но Военор все так же уверенно смотрел в глаза герцога.
– Она жива, слышишь, жива! – выкрикнул герцог в лицо Эбера.
– Даже если жива, оставьте ее, наконец, в покое, – ответил мужчина. – Вам лучше забыть об этой женщине.
– Ты-ы-ы, – протянул Найяр, приближая лицо к лицу казначея, – да как ты смеешь, пес, указывать мне, МНЕ?!!
Военор сбил герцогские руки со своего камзола и отошел в сторону.
– Оставьте Сафи в покое. Она никогда не была счастлива здесь, возможно, сейчас эта женщина обрела покой. Займитесь своим государством, Таргар катится в Преисподнюю, а вы хотите бросить его сейчас, чтобы гоняться за призраком утерянной любви, – он знал, что нарывается, знал, что Найяр не простит и спустит с рук, но остановиться уже не мог. Накипело.
Герцог вновь шагнул к казначею, размахнулся, но Эбер больше не хотел изображать бессловесную овцу. Он увернулся, ускользая из-под удара, и вновь отошел на несколько шагов. Найяр, не достигнув цели, пролетел по инерции и едва не встретился со стеной. Он мгновенно развернулся, красивое лицо исказило бешенство.
– Не смей мне указывать, ублюдок, не смей! Это мое государство, моя женщина и моя воля! Я, только я решаю, что будет с Таргаром!
– Государство вы утопили в крови, ваше сиятельство, еще немного и Таргар откажется от вас. Кто вы без своего венца? Кровожадный безумец? Что касается женщины, она никогда не была вашей, и не будет впредь. Где бы сейчас не была Сафи, я желаю ей никогда больше не попадать в ваши безжалостные руки.
Рывок герцога был стремительным, он сбил с ног казначея, нанося ему удар по лицу. Военор вывернулся и вскочил на ноги, сплевывая на пол кровь. Найяр поднялся следом, он волком смотрел на того, кто посмел сказать то, о чем молчали остальные. То, о чем боялся думать даже сам таргарский правитель. Найяр уверял себя, что держит все под контролем, он свято верил в то, что знает, что делает. В крови? Да он спасает герцогство от предателей и ведьм! Не нужен Таргару? Он?! Что такое Таргар без своего Дракона? Ничто, он, он, Найяр обогатил герцогство, раздвинул его границы. Он обводил вокруг пальца послов не только других государств, но и самого Владыки. Именно он, Найяр Грэим, смог дотянуться даже до Небесного Престола! Кто они все без него? Пустышки, которые способны лишь на то, чтобы выполнять его приказания. Он их всех насквозь видит, всех! И этого червяка, который посмел раскрыть рот, тоже.
Найяр сузил глаза, склонил голову к правому плечу и осклабился:
– Ты ведь был влюблен в нее, не так ли, Военор? – спросил он, медленно подходя к Эберу. – Я видел, какими глазами ты смотрел на нее. Живьем бы проглотил, да? Хороша, ох, хороша моя Сафи. Другой такой нет. И ведь она доверяла тебе, мне не доверяла, а тебе, да. Что она поручила тебе, мой мальчик, перед тем, как решила выпить яд? – казначей дернулся при последних словах, и герцог рассмеялся. – Ты не знал, благородный тарг. Наша красавица хотела наглотаться яда, но Грэир подпортил ей планы и украл. Но что делает обычно человек, который готовится умереть? – герцог прошелся по кабинету, заложив руки за спину, развернулся на каблуках и вновь посмотрел на Военора. – Он приводит в порядок свои дела. Она не могла дать тебе поручение только насчет Габи. Что мое сокровище велела тебе сделать, Военор? Открой душу.
– Хвала Грэиру, что не дал свершится трагедии, – спокойно ответил Эбер, промакивая кровь. – Все, о чем меня просила Сафи, я вам рассказал. – И он взглянул в глаза герцога, уверенно выдержав тяжелый взгляд господина.
– Ты лжешь, я это точно знаю, – Найяр опять приблизился к казначею. – И я скоро узнаю все, что ты от меня скрываешь. Стража! – двери открылись, и Таргарский Дракон кивнул на казначея. – В пыточную.
Военор обошел герцога, заглянул ему в лицо и произнес:
– Бесы слишком долго покровительствовали тебе, герцог, но плата за их помощь всегда непомерна, и скоро Черный бог потребует свои проценты. – После развернулся и кивнул стражникам. – Ведите.
– Я сам Черный бог! – выкрикнул вслед Найяр.
– Ты даже не его тень, – рассмеялся казначей и прошел мимо застывшего тарга Когена, одарив его мимолетным извиняющимся взглядом.
* * *
– Коген, за мной, – коротко велел герцог, заметив застывшего советника.
Тот перевел растерянный взгляд на господин и очнулся.
– Одно мгновение, ваше сиятельство, – склонился он в поклоне. – Только бумаги прихвачу и буду в вашем распоряжении.
– Быстро, – Найяр отвернулся и, чеканя шаг, последовал за арестованным и его конвоем.
Его сиятельство уже не увидел перекосившееся ненавистью лицо тайного советника, как не увидел и его жеста, показанного стаявшей неподалеку страже. Так же не увидел герцог, как стражники понятливо кивнули и покинули свой пост, спеша на черную лестницу, которая вела к подземелью.
Коген подошел к кабинету своего нового секретаря и распахнул дверь.
– Боги с нами, – сказал он, и молодой мужчина вскочил, на мгновение изменившись в лице.
– Еще не все готово, – ответил секретарь.
– Через час все это не будет иметь смысла, – ответил тарг Коген, и секретарь кивнул, срываясь с места.
Тайный советник зашел в свой кабинет, подхватил ножны с мечом и направился к пыточным камерам…
– Ты ведь страдал, Военор, правда? – герцог пристроился за спиной казначея. – Смотрел, как она целует меня, и страдал? Это ведь больно, когда твоя любимая женщина с другим? – голос Найяра был наполнен ядом. – Знать, как она сгорает в объятьях более счастливого соперника, это ведь гадко, не так ли? Ответь мне, мой мальчик, как ты чувствовал себя ночами, пока она стонала подо мной?
– Ты сам можешь ответить на свой вопрос, герцог, – Эбер обернулся и окинул Найяра ироничным взглядом. – Что ты чувствуешь, когда представляешь, как она стонет в объятьях Грэира? Ревность сжигает тебя, Найяр Грэим, когда ты представляешь, что она улыбается ему и говорит, что любит? Это больно, герцог?
– Заткнись, – глухо произнес герцог, сжимая кулаки. – Она не любит его, не может любить!
– Грэир достойный мужчина. Не было ни одного скандала, связанного с его именем. Сколько его не пытались вывести из себя дворцовые дураки, он всегда был хладнокровен. Он не мог не понравиться Сафи. Надеюсь, что они счастливы, пока ты здесь подыхаешь в огне собственного яда, ревности и безумия.
– Тварь! – Найяр ухватил казначея за шиворот и рванул на себя. – Ты не смеешь называть меня безумцем! Ты не смеешь говорить мне все это, ты никто!
Военор поджал губы, сдерживая желание ударить в ответ.
– Ну, давай же, казначей, – герцог оттолкнул от себя мужчину. – Я же вижу, ты хочешь мне врезать, дерзни.
– Меня учили, что бить женщин, детей и безумцев недостойно настоящего мужчины, – ровным тоном ответил Эбер.
– Я не безумен!!! – багровея, заорал Найяр.
Он на мгновение прикрыл глаза, втянул носом воздух и шумно выдохнул.
– Я безумец, а ты шут, который так и не познал той, о ком грезил ни один год, – язвительно произнес герцог. – Безумцу было позволено то, что не позволено шуту.
Издевательский смех был ему ответом. Военор хохотал, утирая слезы, всхлипывал и снова заходился в приступе смеха.
– Не-ет, – герцог мотнул головой, словно отгонял страшное видение. – Нет! Она не могла этого сделать! Ты лжешь, тварь, лжешь!
Он стремительно приблизился к застывшим стражникам, выхватывая меч у одного из них.
– Сдохни, скотина, – прошептал побледневший Дракон. – Сдохни!
Эбер смотрел, как взметнулся меч, как острие нацелилось ему в грудь. Он прикрыл глаза, понимая, что может только бегать по кругу, пока герцог не настигнет его, а подобного унижения он не желал. Звон стали заставил его открыть глаза. Второй стражник, сопровождавший его в пыточную, достал свой меч и отбил удар герцога. Тот в бешенстве посмотрел на мужчину, посмевшего поднять оружие против своего господина.
– Ко мне! – заорал он. – Измена!
Послышался торопливый топот множества ног, и к ним выбежали стражники с обнаженными мечами, следом появились благородные тарги, придворные кавалеры, услышавшие призыв. До подземелья Военора так и не довели. Посланные Когеном на помощь стражники еще бежали к ним.
– Взять, – велел герцог.
Несколько стражников отделились, спеша выполнить приказание господина, остальные остались на месте. Придворные переминались с ноги на ногу, не зная, что делать, их помощь была не нужна. Тарг Военор устало потер лицо, обвел взглядом собравшихся воинов и коротко произнес:
– Взять. – Тут же зазвенела, вытаскиваемая из ножен сталь. Те несколько стражников, что направились к арестованному и защитившему его воину, остановились недоуменно взглянув на своих собратьев. – Найяр Грэим, ты низложен, – сказал Эбер и повторил. – Взять, тарга Грэима.
– Что? – Найяр недоверчиво усмехнулся. Мотнул головой, рассмеялся и попятился. – Если здесь еще остались верные сыны Таргара, к бою!
Придворные кавалеры пришли в движение, стражники, опустившие было оружие тоже. Со стороны подземелья вырвались несколько воинов, они огляделись и спешно закрыли собой Военора. Тот мотнул головой и забрал меч.
– Благородный тарг, – начал один из подоспевших.
– Нет, – отчеканил Эбер и вышел вперед.
Найяр усмехнулся и повторил:
– К бою!
Клинки скрестились, завязалась драка. Эбер метнулся к низложенному герцогу, но тот увернулся, уходя за гущу сражающихся. Найяр не собирался ввязываться в драку, не сейчас и не здесь. Коген, прибежавший только сейчас, выхватил меч, пытаясь преградить путь герцогу.
– И ты, змей, – прошипел Найяр.
Он нанес короткий удар, откинул советника и помчался вверх по лестнице. Эбер, вырвавшийся из мешанины тел, бросил короткий взгляд на Когена, и тот махнул рукой:
– Ему нельзя дать уйти. Эбер, только смерть.
Бывший казначей кивнул и помчался следом.
– За ним! – выкрикнул тайный советник, поднялся и поспешил следом.
Часть верных заговорщикам стражников отделилась от своих собратьев и побежали наверх. Остальные разоружили придворных, много времени на это не ушло. Кто-то из кавалеров сдался сам, понимая, что царствованию рода Грэим пришел конец.
– Задержать! – закричал Эбер, когда герцог метнулся за угол.
– Что происходит? – из жилых покоев выглянул тар Лаггер.
Ему никто не ответил, лекарь обернулся назад, глядя на кого-то невидимого, и пожал плечами.
– Най! – женский вскрик настиг погоню, но никто не обернулся, они гнали зверя.
Герцог мчался к известной лишь ему одному цели. Мозг, затуманенный все это время, осознавал то, что упускал столько времени. За несколько месяцев во дворце сменились почти все прежние стражники, сменился опять начальник стражи. Появилось много новых лиц, слишком много. Коген говорил, что он укрепляет дворец, он стягивал свои силы! Проклятье! Найяр столько боролся с заговорами, а не заметил тот, что зрел под носом.
– К бесам! – выкрикнул он и резко остановился, потому что навстречу ему выбежала стража.
Герцог поднял меч и оскалился, оглядываясь. К нему приближались с двух сторон, а до цели оставался еще целый коридор. Он бежал в свои покои, потому что там… Его атаковали сразу двое. Найяр отбился, в схватках с наемниками он привык и большему числу нападающих. Он был мастер, он был воин до корней волос. Воин, который не боялся убивать, и не боялся умереть сам. Это было его преимущество, всегда было преимуществом, потому что герцог легко рисковал там, где другие были осторожны. Рисковал и выигрывал.
Вот и сейчас он рискнул. Найяр бросился на острия мечей, нанес удар, выбил меч у одного из противников, и теперь наступал сам. Ему нужно было пробиться вперед, нужно было снова бежать, потому что впереди был шанс, там было спасение. Он не боялся смерти, но умирать не спешил.
Эбер бросился к нему, но воины не подпустили, оттеснили и напали сами. Из этой свары невозможно было вырваться. Невозможно… но Найяр смог. Он убил двоих, ранил еще одного, растолкал оторопевших стражников и бросился вперед, не оглядываясь назад, не прислушиваясь к звуку погони.
– Не упустить! – закричал за спиной Эбер Военор.
Герцога догоняли. Он увернулся, отбился и снова побежал. На ходу нанес дубящий удар незадачливому воину, выбежавшему из ближайшего коридора, перепрыгнул через упавшее тело и помчался дальше. Погоня не отставала. Они не сдавались. Герцог понимал, что ему уготовили смерть, понимал, что оставлять его в живых не рискнут, потому продолжал рваться к своим покоям.
– Стоять! – выдохнул ему в спину некогда тихий казначей.
Найяр обернулся, на его лице появилась кривая усмешка, и он еще прибавил в скорости. Дверь покоев была распахнута. Герцог ворвался туда, но понял, что дальше пройти не сможет. Вбежавшие следом за ним воины, окружали, щетинились мечами. Их лица не обещали пощады.
– Найяр Грэим, сложите оружие, – произнес Эбер, выходя вперед. – Выхода нет.
Герцог прищурился, глядя на него.
– Кого вы собираетесь возводить на трон? – насмешливо спросил он. – Моего дурака дядюшку? Кого? У трона Таргара нет наследни… – Найяр оборвал сам себя, недоверчиво посмотрел на Военора и расхохотался. Смех вышел язвительным. – Я идиот, проклятье! Я слепой идиот! Ты! – его палец уперся в Военора. – Ты женился на Шарли! Конечно, зачем вам старый дурак, Шарли – вот ключ к трону Таргара! Регент? Военор? Ты будешь регентом? – смех оборвался. Герцог нахмурился, осознавая полную картину заговора. И ведь все было у него под носом, прямо под носом, а он ничего не видел! – Армия?
– Наша, – ответил будущий герцог Таргарский.
– Флот? Флот не мог предать меня, – Найяр спрашивал, не утверждал.
– Ты сам предал флот, когда забрал в застенки их любимого командующего армадой, – сказал Эбер. – Владыка тоже с нами. Ты один, Грэим. Сдавайся.
Выхода не было. Герцог затравленно огляделся и снова поднял оружие, готовый дорого продать свою жизнь. И в первую очередь прихватить предателя, который столько лет прикидывался тихой овцой, этого ублюдка Военора.
– Сафи была с тобой? – спросил Найяр.
– Это имеет значение? – Военор изумленно поднял бровь. – Ответа ты не услышишь. Сложи оружие.
Атака Дракона была стремительной, но безрезультатной.
– Все назад, – велел Эбер, парируя удар. – Тебя ждет сюрприз, тарг Грэим, – усмехнулся он и сделал выпад.
– Буду рад убить тебя, казначей, – усмехнулся бывший правитель Таргара, и схватка закипела.
Сквозь толпу пробилась Лирена. Она замерла, в ужасе глядя, как Военор теснит Найяра.
– Не надо! – вскрикнула она. – Пожалуйста, не надо!
– Уведите ее, – велел Эбер, смахивая с лица прядь волос, упавшую на глаза.
Девушку попробовали увести, но она вырвалась и бросилась к сражающимся. Прижалась к Найяру и, захлебываясь слезами, воскликнула:
– Как вам нестыдно, это же ваш господин, вы присягали ему на верность! – обернулась к любовнику и заглянула ему в глаза. – Най, они ведь одумаются? С тобой ведь ничего не случится?
– Ну, что ты, маленькая, конечно, со мной все будет хорошо, – он осторожно стер ее слезы, приобнял и сдвинулся чуть в сторону.
Военор закрывал Найяру то, к чему он стремился, за спиной предателя была цель, и герцог собирался ее достигнуть. Он сделал еще один шаг.
– Ты ведь поможешь мне, Лирена? – спросил Найяр.
– Я умереть ради тебя готова, – ответила она, выворачивая голову и доверчивая глядя на любовника.
На губах герцога появилась жесткая усмешка.
– Это очень кстати, девочка, – сказал он и оттолкнул ее.
Эбер, не ожидавший этого, не успел убрать меч, и Лирена налетела на острие.
– Проклятье! – воскликнул будущий герцог, подхватывая девушку.
Герцог оттолкнул его, метнулся к нише, в которой стояла статуя обнаженной женщины. Никто не успел среагировать, никто не успел понять, что происходит, когда раздался скрип потайного механизма, и за бывшим правителем Таргара закрылась провернувшаяся плита. Заговорщики так и стояли, тяжело дыша и глядя на то место, где исчез Таргарский Дракон.
– Он хороший, – прошептала Лирена. – Просто он очень несчастный.
Глаза ее закрылись, и девушка затихла. Эбер медленно поднялся на ноги, посмотрел на труп у своих ног.
– Бесы уже наступают тебе на пятки, Найяр. Будет ты проклят, кровожадная тварь! – тихо произнес он и в бешенстве швырнул меч, который извлек из тела бывшей фаворитки.
Тарг Коген пробился к Военору. Посмотрел на тело девушки, обвел взглядом собравшихся и зычно провозгласил:
– Да здравствует Эбер Военор, герцог Таргарский!
– Слава герцогу! – грянули воины.
Эбер медленно осмотрел своих сторонников и устало усмехнулся.
– Слава мне.
