Текст книги "Искупление. Часть вторая (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Собрав украшения, которые доставал, чтобы лишний раз вспомнить, как дарил их своей возлюбленной, герцог закрыл ларец и позвал прислугу. Он по-прежнему не желал пользоваться услугами придворных, привыкнув к помощи Габи – служанки Сафи. И теперь, когда девушка исчезла из дворца, Найяр пользовался услугами наиболее понятливого и молчаливого слуги, которого выбрал сам.
– Эй, Матьен! – крикнул герцог, и дверь в покои тут же открылась.
– Я здесь, ваше сиятельство, – склонился слуга.
– Приготовь мой черный замшевый костюм, – велел Найяр.
Пока Матьен возился с его одеждой, герцог снова сел в кресло, допивая кубок. Он следил взглядом за слугой и морщился. Вроде споро, но… Надо вернуть Габи, пусть и дальше прислуживает, расторопность и понятливость девушки ему нравились. И, когда он вернет Сафи, его сокровище должна встретить знакомое ей лицо. К бесам Матьена, здесь будет Габи. Нужно узнать у Военора, куда он дел девчонку.
– Ваше сиятельство, – Матьен склонился, подавая одежду герцогу.
– Свободен, – коротко велел его сиятельство. – Сам справлюсь.
Слуга покинул покои, и Найяр взялся за пояс штанов, надетых на него. На мгновение замер, вспоминая, как проворные пальчики Сафи в порыве желания стягивали этот предмет одежды, захватывали в плен его естество, скользя от навершия до основания и обратно.
– Ох, – Найяр ощутил, как растет его мужская сила.
Неожиданно он подумал, что у него не было женщины с того самого дня, когда он потерял свое сокровище. Даже не смотрел на женщин, занятый своими переживаниями. И по прибытии во дворец морщился, замечая взгляды, полные вожделения от тех дам, что мечтали попасть в его постель. Дуры! Впрочем…
– Матьен, найди мне тарганну Сайн, – велел он, появившемуся слуге. – Пусть ждет меня в моем кабинете.
– Да, ваше сиятельство, – поклонился мужчина. – Если не найду тарганну Сайн?
– Любую. – Ответил Найяр, переодеваясь.
Перед тем, как покинуть покои, он прихватил платок, обрызганный духами своей возлюбленной. Теперь герцог ходил куда-то только с этим платком. Ее платок, ее духи, ее запах. Так было легче переносить вынужденную разлуку. Оглядев себя в большое напольное зеркало, его сиятельство остался доволен собственным видом. Поднес платок к лицу, вдохнул чуть сладковатый аромат и направился в кабинет, где его уже должна была ждать одна из придворных дам. В общем-то, ему было все равно, кто это будет. Сайн он выбрал только потому, что она умела доставлять удовольствие.
– Лучше бы это была ты, любимая, – шепнул Найяр, глядя на миниатюру, с которой на него смотрели печальные серые глаза. – Не смотри на меня так, – поморщился его сиятельство, сунул платок в карман и покинул покои.
* * *
Перед тем, как наведаться в свой кабинет, его сиятельство свернул к кабинету главного казначея. Военора не оказалось на месте, герцог немного нахмурился и спросил у секретаря казначея, заглянувшего в кабинет на звук открывшейся двери.
– Где тарг Военор?
– Отбыл в казначейство, ваше сиятельство, – ответил секретарь.
– Как вернется, доложить, – велел герцог и направился к себе.
Здесь его уже ждала одна из придворных дам, приобретение двора этого года. Он хотел сделать ее фрейлиной Сафи, рассчитывая на то, что юная тарганна еще не испорчена светом и понравится его сокровищу. Но стоило взглянуть в сияющие глазки девушки, как ошибка стала очевидна. Она присела в глубоком реверансе, демонстрируя ложбинку своих округлых грудей, умудряясь при этом стрелять глазками.
– Развернись, – велел Найяр.
Девушка повернулась к нему спиной. Герцог властным движением нагнул ее вперед, задрал юбки, мгновение рассматривал округлый зад, усмехнулся, наградил шлепком и вошел. Она оказалась уже влажной. Должно быть, успела многое себе представить, пока ожидала его сиятельство. Быстро избавившись от своего желания, Найяр излился на аппетитный зад, наградил новым шлепком и ушел, даже не спросив ее имени и не пытаясь его вспомнить. Возможно, позже он познакомиться с ней получше, если не забудет, кто именно сейчас так услужливо подставил свое лоно.
Покинув свой кабинет, его сиятельство, уже более собранный и спокойный, вошел в малый тронный зал. Послы из Гаэлдара, ожидавшие его появления, склонились в поклонах. Едва кивнув в ответ, Найяр занял полукруглое деревянное кресло и посмотрел на незваных гостей.
– Слушаю, – без предисловий произнес он.
– Ваше сиятельство, – начал мужчина. – Я посол его величества, властелина Гаэлдара, ассар Блавар. Наш великий король и господин велел передать свои соболезнования в связи с кончиной вашей супруги, герцогини Таргарской. Да обретет ее душа покой…
– Дальше, – раздраженно велел его сиятельство.
Ассар Блавар бросил на таргарского правителя быстрый взгляд.
– Так же наш великий король выражает вам сочувствие в связи с потерей вашей возлюбленной. Теперь ее душа сможет соединиться с душой ее супруга, да простит ее ассар Тиган и примет в свои объятья…
– Молчать! – Найяр выкрикнул это раньше, чем успел осознать, что делает. – Сафи жива и скоро вернется в эти чертоги. – Закончил герцог и сел на свой трон. – Продолжайте.
Посол склонился в новом поклоне, но Найяр успел заметить удовлетворенный блеск его глаз и внутренне надавал себе оплеух за этот порыв.
– Так же его величество выражает недовольство и возмущение казнью подданного Гаэлдара, ассара Руэри Тигана, – возобновил свою речь посол.
– Тарг Тиган был подданным Таргара и предал своего господина, что подтверждают ваши слова, ассар Блавар, – холодно ответил Найяр.
– Возражение, ваше сиятельство, – поклонился посол. – Ассар Тиган находился в подданстве Гаэлдара уже более двух лет. И его супруга…
– Ее имя не упоминать, она не может быть связана с этим делом, – вновь не удержался герцог и внутренне выругался. Надо быть сдержанней! – Тарганна Тиган сношений с Гаэлдаром не имела, подданства не меняла, не стоит приплетать ее имя к возмущениям вашего короля.
Блавар заложил руки за спину, что уже выражало непочтительность к герцогу Таргарскому, и Найяр приготовился.
– Ассара Сафиллина Тиган, являясь супругой ассара Руэри Тигана не может быть разделима с мужем. Принимая в подданство ассара Тигана, его величество, принял и его супругу. Ассар Тиган пребывал на территории Таргара только для того, чтобы забрать ассару Сафиллину. Гаэлдару известно, что вы силой удерживали благородную ассару, ваше сиятельство. Его величество, Дантар Гаэлдарский, был крайне возмущен, что по вине вашего сиятельства Гаэлдар не может обрести двух своих новообретенных детей. Тем более его величество возмущает, что его подданный был казнен без ведома Гаэлдара и его согласия или отказа.
Герцог сжал подлокотник, чтобы не сжать кулак. Такая вопиющая наглость его взбесила. Он помнил письмо Тигана, в котором тот просил подданства и помощи от гаэлдарского государя.
– Вы лжете, – произнес Найяр, глядя в глаза посла. – Тиган не являлся подданным Гаэлдара, и у меня есть тому доказательства. Гаэлдар пытается вмешаться во внутренние дела Таргара, но у вас ничего не выйдет. Ни тарг Тиган, ни, тем более, тарганна Тиган не имели к вашему государства никакого отношения.
– Мы могли бы ознакомиться с доказательствами? – с поклоном спросил ассар Блавар.
– Да, завтра вы получите доказательства, – милостиво кивнул его сиятельство. – У вас что-то еще?
– Да, ваше сиятельство, – в позе вновь появилась почтительность. – Его величество, Дантар Гаэлдарский, велел передать, что, в случае отсутствия доказательств ваших прав на казнь чужого подданного, Гаэлдар разрывает с Таргаром все достигнутые договоренности и, в качестве возмещения ущерба, нанесенного репутации нашего королевства, которое всегда защищает своих подданных, требует остров Кайо, на котором расположен таргарский гарнизон.
Герцог закинул голову назад и расхохотался. Посол ждал, когда приступ смеха у таргарского правителя пройдет, сохраняя на лице полное спокойствие и уверенность в своей правоте. Найяр резко оборвал смех и резко нагнулся вперед, от чего ассар Блавар невольно поежился и принял решение – ничего здесь не есть без дегустатора. Глаза герцога хищно блеснули.
– Решили разыграть дохлую пешку? – угрожающе-тихо спросил он. – Можете передать вашему королю, что он просчитался. – Затем встал, и кинув, – завтра в полдень, – покинул малый тронный зал.
Когда дверь за ним захлопнулась, Найяр выхватил нож, висевший на поясе, и с силой метнул в дверь напротив.
– Ублюдки, – прошипел он. – В порошок сотру.
Он стремительно спустился вниз, подошел к пыточным камерам и здесь немного перевел дыхание.
– Тарга Финла ко мне, – велел его сиятельство, входя в камеру.
Герцог прошелся мимо пыточных инструментов, любовно погладил дыбу, поднял плеть и придирчиво осмотрел ее. Нужна новая, эта уже слишком мягкая, отбитая. Найяр любил, когда плети были свежими, еще жесткими, тогда они лучше сдирали кожу.
– Эй, кто там? – крикнул его сиятельство. – Пару новых плетей, эту выкинуть, отработала.
Страж поклонился и вышел. Найяр вольготно развалился на стуле, закинув ноги на стол. Успокаивать нервы в пыточной он начал лет в семнадцать. Тогда он в первый, и наверное, единственный раз разругался с братом так, что его трясло от нежелания Неила понять его. Дело касалось одной из служанок. Девчонка понесла после его развлечений с ней. Дурочка со смущенной улыбкой сообщила ему, что он станет отцом. Тогда Найяр, еще щенок, решил, что увлечен этой служанкой. Он даже немного ухаживал за ней, потому она решила, что юный герцог будет рад будущему отцовству.
Най рад не был. Более того, он представил, что скажет отец, который столько раз талдычил ему, что бастарды приносят только вред, и семя нужно сеять в законную почву, в чрево своей жены. И вот эта наивная дура стоит и радостно улыбается, ожидая от него вселенского счастья. Найяр психанул. Он потребовал немедленно избавиться от дитя, не привлекая к этому внимания. Девчонка заартачилась, и тогда юный герцог начал хлестать ее обвинениями в доступности, твердил, что это не его ребенок, и он никогда не будет не заботиться о нем, не помогать его матери. Девчонка заявила, что вырастит сама, потому что любит свое дитя, как любила его отца.
Тогда Найяр сменил гнев на милость, приласкал ее, попросил подождать. Она горячо закивала, а юный герцог помчался к лекарю, тогда это был еще не Лаггер. Выслушав юношу, лекарь дал ему склянку с каким-то снадобьем, сказав, что это решит все проблемы младшего Грэима. Найяр вернулся к своей любовнице и силой влил ей в рот снадобье. Утром девушку нашли мертвой. Огорчился ли юноша? Больше удивился и потребовал объяснений у лекаря. Тот признался, что дал яд, ибо срок беременности был ему неизвестен.
Найяр обо всем рассказал Неилу. Брат врезал ему по лицу. Они тогда здорово повздорили. Неил хлестал наотмашь обвинениями в безответственности и неосторожности.
– Если ты не подумал раньше, когда изливался в ее лоно, то должен был найти подход и объяснить, уговорить, прийти ко мне, в конце концов, а не убивать девчонку, вина которой только в том, что влюбилась в такого мерзавца, как ты.
– Она отказалась избавиться от ублюдка! – воскликнул Найяр.
– Я уже сказал, что думаю по этому поводу, – ответил Неил и ушел, хлопнув дверью.
Найяра трясло, брат никогда так не разговаривал с ним. Никогда не бил, даже в детстве. Они всегда были друзьями. Ноги юного герцога сами привели его в пыточную, где отец вел допрос. Найяр принял в нем участи, и почувствовал, как его отпускает напряжение, когда свистнула плеть, и закричал узник. Отец удивленно смотрел на сына, который все с большим энтузиазмом и фантазией измывался над несчастным. Заметив, как Най перевел дыхание, герцог Таргарский понятливо хмыкнул и потрепал парня по волосам.
– Мне тоже помогает успокоиться, – сказал он. – От чего бесишься?
– Да, так, отец, уже спокоен, – ответил Найяр и покинул пыточную, уже держа себя в руках.
С Неилом они тогда неделю не разговаривали, и юноша частенько наведывался в пыточную после того, как брат игнорировал его тоскливые взгляды. Потом братья помирились, Найяр пообещал быть более ответственным и думать не только о себе, а привычка успокаивать нервы страданиями других осталась.
Дверь в пыточную камеру открылась, и к герцогу подошел невысокий полный тарг Финл. Он склонил голову и замер, ожидая вопросов своего господина.
– Что у нас есть интересненького? – спросил Найяр.
Тарг Финл, работавший в Тайном кабинете, и уже знавший, что имеет в виду его сиятельство, перебрал дела, которые вел кабинет и, вновь склонив голову, ответил:
– Особо интересного ничего, ваше сиятельство. Взятки, шантаж… – Найяр скривился и кивнул, чтобы благородный тарг продолжил. – Подозрение в шпионаже на Бриатарк…
– О-па, – герцог перевел заинтересованный взгляд на мужчину. – Почему я еще не в курсе?
– Вчера пытались доложить, ваше сиятельство, вы изволили рекомендовать секретарю свернуть донесение в трубочку и засунуть… ну, вы понимаете, ваше сиятельство, – ответил тарг Финл.
Герцог нахмурился, вспоминая, и усмехнулся. Да, визит секретаря Тайного кабинета попал на момент, когда Найяр пребывал в угрюмом состоянии.
– Ясно, надеюсь, секретарь не выполнил рекомендации? – поинтересовался Найяр.
– Тарг Валлиан подумал, что эти документы еще могут заинтересовать ваше сиятельство, испортить он их себе не позволил, – произнес мужчина, пряча ухмылку.
– Очень разумный у вас секретарь, дальновидный, – похвалил герцог и протянул руку, в которую тут же легли документы.
Найяр пробежал глазами ровные строчки, написанные четким почерком, без завитушек и лишних деталей. В бумагах говорилось, что тарг Алонс Фробэр имеет близкие сношения с послом Бриатарка, часто занимает у него крупные суммы денег, на которые содержит свою любовницу. Так же намекал на скорые перемены в герцогстве и хвастался своей смекалкой и ловкостью. Все это сообщила любовница вышеозначенного тарга, получавшая жалование от Тайного кабинета уже не первый год.
– Умеет Фробэр выбирать любовниц, – хохотнул герцог. – Тащите сюда этого дурака, поболтаем.
Тарг Финл поклонился и вышел из пыточной. Найяр, дождавшись, пока за мужчиной закроется дверь, потянулся, хрустнув косточками, и довольно крякнул. Очень своевременное донесение. А в свете последних событий еще и полезное. Тарг Фробэр служил в министерстве внутренних дел Таргара, имел доступ к важным сведениям и документам. Кстати, о документах…
Пока произведут арест, пока притащат сюда, у его сиятельство было время потребовать принести ему письмо Тигана, то самое, в котором он просил защиты Гаэлдара. Герцог покинул застенки подземных камер и поднялся к рабочим кабинетам. Заглянув к таргу Когену, Найяр велел:
– Все по предательству Тигана мне, немедленно.
– Да, ваше сиятельство, – поклонился Тайный советник.
На Руэри Тигана предусмотрительно собиралась папка документов с допросами посольских служащих в Гаэлдаре, родственников, друзей, показания свидетелей. Сюда же было прикреплено и письмо. Найяр уселся на край стола и смотрел, как советник открывает тяжелый металлический шкаф, где хранились особо важные и секретные документы. Неожиданно движения Когена стали нервными, дерганными, и герцог нахмурился.
– Не огорчайте меня, тарг Коген, – негромко произнес его сиятельство, и советник вздрогнул.
Он продолжал рыться в своем неприступном шкафу, наконец, развернулся, бледный и взмокший.
– Исчезли, ваше сиятельство, – произнес советник. – Богами клянусь, я видел эту папку несколько дней назад. Расследование начинаю немедленно.
– Срок до полуночи, – холодно ответил герцог и поднялся со стола. Он сделал несколько шагов к двери, но вдруг развернулся и стремительно пересек кабинет, нависая над советником. – Тарг Коген, если папка не найдется до полуночи, после полуночи вы будете висеть на дыбе, и я лично займусь вами. Я был услышан?
– Да, ва… ваше сиятельство, – гулко сглотнул советник. – Из-под земли достану.
– Очень на это надеюсь, – произнес Найяр, не сводя с мужчины леденящего взгляда.
После развернулся и покинул кабинет. Тайный советник утер пот дрожащей рукой, шумно выдохнул и заорал:
– Сверг, ко мне! Живо!
Найяр уже не слышал творящейся за его спиной панической суеты, он стремительно сбегал вниз по лестнице. Придворные, попадавшиеся на его пути, спешно кланялись и убирались прочь, глядя на желваки, бешено ходящие на скулах его сиятельствах. Вот это уже был, действительно, удар. Герцог был уверен в преданности советника Когена, он не страдал излишней доверчивостью, потому своих людей подбирал не менее тщательно, чем Сафи воспитателей для приютских выкормышей. Но разгильдяйства не терпел, и свое обещание собирался сдержать. Впрочем, он знал, что сейчас весь Тайный кабинет буде поставлен на уши, Коген свою работу знал. Если не папку, то похитителя вычислят.
Найяр уже спустился вниз, когда остановился, так и не опустив ногу с последней ступеньки, мгновение думал, а после помчался опять наверх. Он ворвался в кабинет тайного советника, где тот, багровый и злющий, орал на своих людей. Но, заметив его сиятельство, тут же оборвал свою гневную речь и склонился в поклоне.
– Как давно посольство Гаэлдара в Таргаре? – спросил герцог.
– Прибыли вчера днем, – последовал моментальный ответ.
– Почему я не в курсе?… А, – Найяр отмахнулся. – Знаю… Ну, любимая, – тихо рыкнул он. – Выяснить все передвижения посольских, посетителей, случайные встречи и не случайные. Даже о шлюхах, которых они посещали, я тоже хочу знать.
– Все столичные шлюхи в нашем ведении, – склонил голову Коген. – Вскоре сведения будут у вас.
– В этих уверены? – кивнул его сиятельство на присутствующих.
– Здесь нет никого, кто был вхож в мой кабинет и пользовался моим доверием, – ответил советник.
– Работайте, – кивнул Найяр.
Он покинул кабинет, где кипела работа, когда его остановил секретарь главного казначея.
– Ваше сиятельство, тарг Военор только что прибыл, – доложил мужчина.
Найяр на мгновение замер, пытаясь понять, что от него хочет секретарь казначея, но быстро вспомнил, кивнул и развернулся на каблуках, направляясь к таргу Военору. Тот стоял возле своего стола, что-то рассматривая в бумагах. Когда открылась дверь, он бросил резкое:
– Занят, – и продолжил свое занятие.
– Думаю, своего герцога вы примите, – усмехнулся его сиятельство.
Казначей моментально развернулся и склонил голову в приветственном поклоне.
– Доброго дня, ваше сиятельство, – произнес Эбер Военор и замер, ожидая, что скажет герцог.
– Что-то важное? – спросил Найяр, чуть прищурившись наблюдая за казначеем.
– Перечисление денег на южные верфи, – ответил тарг Военор. – Вышла заминка, разбирался. Уже разобрался.
– Хорошо, – герцог хлопнул мужчину по плечу. – Я к вам вот по каком делу, Эбер. – Его сиятельство разместился в кресле для посетителей. – Меня интересует местонахождение Габи.
– Габи? – казначей чуть приподнял бровь. – Я разместил девушку в доме моей сестры.
– Верните назад, – Найяр сдернул со стола первый попавшийся лист бумаги и пробежал его глазами. – Хочу, чтобы она находилась в покоях Сафи, как раньше. С чего вы вообще решили убрать ее из дворца?
– Тарганна Тиган просила, – спокойно ответил казначей, не отводя глаз.
– Тарганна Тиган… – герцог откинул документ обратно и сложил пальцы домиком. – Она ведь вам нравилась, не так ли, Эбер?
– Тарганна Тиган была крайне привлекательной женщиной…
– Она ею и осталось, – оборвал Военора его сиятельство. – Или ты тоже думаешь, что она сгорела в том сарае?
– Я бы хотел, чтобы она была жива, – ответил казначей. – Тарганна Тиган заслужила жизнь.
– Она жива! – воскликнул герцог, вскакивая на ноги. – Габи жду уже сегодня.
И стремительно вышел за дверь. Военор некоторое время смотрел ему вслед, после опустился на край стола и устало потер лицо.
– Надеюсь, ты никогда ее не найдешь, – прошептал мужчина.
Когда Найяр вернулся в пыточные камеры, тарг Фробэр уже был здесь. Увидев его сиятельство, он кинулся на колени.
– Ваше сиятельство, навет, я ни в чем не виноват!
– Встаньте, друг мой, встаньте, – с мягкой улыбкой произнес герцог. – В чем вы не виноваты?
– В том, в чем меня обвиняют, – ответил уже бывший служащий министерства внутренних дел Таргара. – Меня оговорили.
– Ну, что вы, дорогой тарг Фробэр, у нас только проверенные сведения, – дружелюбно улыбнулся его сиятельство, и все с той же улыбкой кивнул стражам. – На дыбу.
Глава 3
Ледигьорд. Территория племени Белой Рыси.
И вновь тонкий предупреждающий свист. Флэй остановил коня и что-то крикнул в темноту. Зашуршала трава под приближающимися шагами. Говорил опять рысик, я молчала, вылавливая знакомые слова и пытаясь по смыслу составить разговор между моим дикарем и невидимым собеседником. Наконец, мне велели слезть с коня, и мы направились вслед за дозорным, остановившим нас.
Флэй держал меня за руку, время от времени сжимая чуть крепче, я отвечала на эти рукопожатия, это придавало уверенности и сил. Заостренные бревна, как и у "медведей" появились как-то совсем неожиданно. Вроде шли, шли, шли, и вдруг замелькали зажженные над деревянной стеной огни. Послышался голос воина, стоявшего на стене. И, услышав ответ, воин крикнул вниз, чтобы ворота открывали.
– Флэйри вернулся, – эту фразу я поняла.
Рысик резко притянул меня к себе, на мгновение вжал в свое тело, ловя губы. Затем отпусти, и я услышала, как он выдохнул.
– Тебя помнят, – шепнула я.
Он промолчал, но вновь сжал мою ладонь и шагнул в открывшиеся ворота. Я поспешила за ним, едва не клюнув носом, запнувшись в темноте. Мой дикарь тут же поймал меня и повел дальше. Я с интересом рассматривала поселение Рысей. Стоит отметить, что здесь дома располагалась ровными линиями, и ощущения Хаоса, как у "медведей" меня не посетила. Крыши были соломенными, домики выглядели ровными кубами, а на каждой улице горели огни в треногах, заменяя привычные мне фонари. В общем, первое впечатление оказалось более приятным, чем от поселения предыдущего племени.
"Флэйри вернулся" катилось по ровным улочкам подобно урагану, открывались двери, и "рыси" выбегали на улицу, с интересом разглядывая моего дикаря и недоуменно меня. Я поежилась под их взглядами. Радовало одно, Флэй их сейчас занимал гораздо больше меня. Он что-то кричал на отдельные реплики, смеялся и упорно вел меня к своему дому. Провожатый шел рядом уже просто из любопытства, это было понято по его горящему взгляду. Откуда-то послышался надрывный женский крик:
– Флэйри!
Он остановился и обернулся вправо, где, расталкивая соплеменников, появилась молодая женщина. Она замерла на мгновение, а после сорвалась с места, и рысик, отпустив меня, раскрыл ей объятья. Женщина повисла на его шее, что-то быстро говоря, то смеясь, то плача. Я стояла, скромно потупившись, и ожидая, когда про меня вспомнят. Женщина схватила моего дикаря и потащила за собой в том же направлении, что он шел сам. Рысик остановил ее, обернулся ко мне и поманил за собой. Дождавшись, когда я и оба коня поравняемся с ним и женщиной, Флэй забрал повод, и немного виновато посмотрел на меня.
– Сестра, – шепнул он.
Я улыбнулась. Обижаться было не на что. Его здесь десять лет не видели, и он столько же никого не видел. Понятна была и радость, и растерянность. Спасибо, что меня не забывал. Женщина скользнула по мне взглядом, чуть нахмурилась и спросила:
– Кто? – это я сама поняла.
– Невеста, – ответил Флэй.
– Пришлая? – изумилась сестра моего дикаря.
– Любимая, – произнес рысик и мягко подтолкнул женщину дальше.
Тем временем мы приблизились к дому, где в дверях стояла женщина, чьи волосы украшала проседь. У нее были мудрые каре-зеленые глаза, чей взгляд сейчас не сходил с моего дикаря.
– Мать! – воскликнул Флэй, отпуская коня.
– Флэй, – выдохнула она и протянула к сыну руки.
Рысик опустился перед ней на колени, склонил голову, и женщина положила на его затылок ладонь, словно благословляя. Она что-то коротко произнесла, Флэй поднялся и крепко обнял свою матушку. Я все так же скромно стояла в стороне и наблюдала за тем, как мать жадно разглядывает сына. К ним подскочила сестра, пробились еще двое мужчин, один из которых немного напоминал Флэя, но был старше. Братья, поняла я. Их объятья с рысиком были более сдержанными, но на губах играла улыбка. Затем подошел седобородый старец в длинном платье. Еще мгновение, и я неожиданно оказалась оттеснена к соседнему дому.
Растерянно глядя, как мой дикарь оказывается все дальше от меня, я все-таки не решилась ни подойти, ни окрикнуть. Толпа начала смещаться в сторону дома. Мимо пробежала молоденькая девушка, задела, и я упала на четвереньки. Вот теперь стало обидно. Вроде не на что, а слезы навернулись. Просто вдруг почувствовала себя одинокой и никому ненужной.
– Сафи! – крик рысика пробился сквозь общий гомон. – Лети сюда, голубка.
– Я бы рада, – проворчала я, глядя на плотную стену из тел "рысей".
На меня обернулись последние "рыси", нахмурились, словно пытаясь сообразить, кто я и откуда тут взялась. Мне стало совсем неуютно, и я сосредоточилась на своих руках, пытаясь стряхнуть с них пыль. Кожа оказалась содрана, это заставило незаметно хлюпнуть носом. Правда, в этот момент я ощущала себя маленькой потерянной девочкой.
– Тарганночка, что ты тут стену подпираешь? – передо мной возник Флэй. – Дом крепкий, не развалится.
Он взял меня за руку, и я невольно зашипела. Рысик тут же посмотрел на мою руку, затем изумленно на меня.
– Когда? Как? Ты же пять минут назад целая была.
– Рыси крайне импульсивны, – ответила я.
– Они удивлены, что я вообще вернулся, – усмехнулся Флэй, поцеловал мою ссадину и повел, сквозь расступившуюся толпу.
Теперь взгляды соплеменников моего Рыся сосредоточились на мне. Гомон утих, стало неприятно от этого пристального внимания. Если бы не Флэй, я бы, наверное, либо убежала, либо закрылась в себе. Но тепло, шедшее от его взгляда, удерживало на грани паники. Он подвел меня к своей матери. Женщина оглядела меня цепким колючим взглядом и вопросительно взглянула на сына. Рысик улыбнулся и заговорил, я уловила свое имя, Таргар, невеста. Он сказал гораздо больше, но я ничего не поняла.
Мать моего дикаря, едва заметно приподняла бровь, продолжая буравить меня взглядом. Лицо ее было непроницаемым и, казалось, невозможно понять, что она думает о том, что говорит ей Флэй. Единственное, что она сделала, это кивнула мне и указала взглядом на дом.
– Иди, – шепнул рысик. – Я сейчас подойду.
– Я без тебя не пойду, – малодушно ответила я.
Он едва заметно покачал головой и подтолкнул меня к дому своей матери.
– Возьми себя в руки, – тихо произнес мужчина. – Я быстро, обещаю.
Вздохнув, я последовала за пожилой женщиной и вошла в дом.
– Хей, – поздоровалась я.
– Хей, – ответила она и кивнула на скамью.
Она заговорила со мной, но я виновата улыбнулась.
– Я плохо говорю на язык Рысь, – смогла я составить корявую фразу. – Я учись.
Она вновь вцепилась в меня взглядом и покачала головой.
– Альен, – вздохнула женщина.
– Я стать своей, – откликнулась я.
– Пришлая, – повторила женщина. – Не жена моему сыну.
Это я смогла понять, женщина упростила предложение. И тут мне стало страшно. Флэй, конечно, поклялся, но ведь вода камень точит. Уважение к матери, осознание себя дома, что еще может стать толчком к охлаждению ко мне? И что мне тогда делать? Идти к медведям? Невольно передернув плечами, я покосилась на женщину и поняла, что от нее не укрылся мой жест. О, боги, пошлите мне силу. Смогла же выжить во дворце, и тут выживу. Нужно скорей учить их язык и быт.
Пока я все это обдумывала, вошел рысик. Он подошел ко мне первым делом, обнял за плечи и поднял со скамьи.
– Сейчас баню протопят. Вместе мы пока не можем туда войти, но ты ведь разберешься, как нужно мыться самостоятельно, – подмигнул он. – Сестра даст тебе свою одежду. Завтра своим начнем обживаться, хорошо, голубка? Если тебе нужна помощь, я попрошу Рахану…
– Нет, я справлюсь, – поспешно ответила я.
– Умничка моя, – рысик поцеловал меня в висок и повел на выход. – Потом перекусишь и спать.
Благодарно улыбнувшись, я потерлась щекой о его плечо и позволила отвести меня к низкому домику, из которого уже шел пар.
– О, как быстро братья натопили, – усмехнулся Флэй. – Ничего не бойся, я рядом.
Он открыл низкую дверцу, ввел меня внутрь, показав деревянную бочку с водой, такой же таз, указал на небольшой металлический таз, от которого шел пар. Дав последние наставления, рысик вышел, но тут же вернулся, укладывая на лавку одежду и кусок полотна, которым мне следовало вытереться.
– Люблю тебя, – улыбнулся мой дикарь и, подарив мне еще один поцелуй, вышел, оставив меня одну.
Некоторое время я стояла растерянно глядя вокруг себя. Затем сердито тряхнула головой и начала раздеваться. Что я, в самом деле. Вот горячая вода, о которой я уже даже не мечтала, довольствуясь холодным морем, вот чистая одежда. Там ждет горячая еда, любимый мужчина, а к остальному я привыкну.
С этими мыслями я взялась за ковш, и вместе с грязью уходило ощущение одиночества, растерянность и неожиданная обида. Из бани я выходила уже более уверенной в себе. Но на пороге дома задержалась, слушая голос моего дикаря, что-то ожесточенно чеканящего тем, кто находился в доме. Я уловила свое имя, и сразу уверенность дала трещину. После я подумала, что меня могут увидеть подслушивающей, и толкнула дверь. Голоса тут же смолкли.
Флэй, стоявший ко мне спиной, обернулся и ласково улыбнулся, поманив меня к себе. Сделав вид, что я ничего не слышала, я подошла к нему, и рука моего мужчины опустилась мне на плечо. Он перевел взгляд с матери на сестру, затем на братьев, а после еще на одного мужчину, которого я до этого не увидела.
– Ты чудесно выглядишь, – сказал мне рысик на таргарском. – Сейчас будем есть.
– Ты хотел помыться, – ответила я, стараясь не реагировать на пристальные взгляды.
– Успею, – отмахнулся мой дикарь. – Садись за стол.
– Может, мне стоит помочь твоей матери? – осторожно спросила я.
– Завтра со всем разберемся, тарганночка.
Поздний ужин проходил под негромкий разговор Флэя с братьями. Они и незнакомый мужчина, сели с нами за стол. Братья поглядывали на меня с любопытством, незнакомец тоже, но его интерес, скорей, был изучающим. Мать моего дикаря подавала на стол, сестра ей помогала, но вскоре убежала, оставив нашу компанию. Кое-как втолкнув в себя то, что было предложено, я застыла с опущенными глазами.
Флэй поднялся из-за стола и увлек меня в соседнюю комнату, их в доме оказалось две. В общем, и не комната, скорей закуток, где имелось ложе, застеленное льняным бельем. Рысик привлек меня к себе, обнял лицо ладонями и прошептал:
