Текст книги "Навязанная Королю, или отбор на выживание (СИ)"

Автор книги: Юлианна Сафир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 35. Маятники и ветер

Маятники

На некотором расстоянии впереди начало проявляться нечто, что выглядело как простое продолжение моста, но атмосфера вокруг стала напряженнее.

Сердце учащенно билось в груди, когда я обнаружила, что следующее испытание – это полоса препятствий с маятниками.

Из темных углублений в стенах, которые казалось, возникли из ниоткуда, начали вылетать тяжелые маятники, мрачно блестящие отсветами мокрого камня.

– Осторожно, – пыталась бы я предостеречь Даниэля, если бы могла говорить.

Вместо этого, я крепко сжала его руку, останавливая нас обоих перед первым маятником, который неожиданно пронесся перед нами с шипением, разрезая воздух.

Изучив траекторию его движения, я разработала стратегию прохождения этого испытания.

Прикосновениями к ладони Даниэл – два быстрых тапа – я дала понять, что нужно остановиться. Затем, аккуратно повела его назад на шаг, уводя от следующего маятника, который мог сбить нас с ног.

Мне нужно было сделать это испытание предсказуемым для Даниэля, чтобы он мог чувствовать себя уверенно, несмотря на свою слепоту.

Каждый раз, когда маятник отклонялся к противоположной стене, я делала один тап – сигнал к движению. Мы шагали в унисон, я ритмично направляла его, когда маятник отклонялся.

Мои руки были глазами для Даниэля, мои тактильные сигналы – его путеводителями.

Проходя мимо каждого маятника, я ощущала, как напряжение растет. Мы были посреди препятствий, каждый маятник мог стать последним.

В один критический момент, когда один из маятников прошел опасно близко, я инстинктивно прижалась Даниэлю. Мой пульс бешено колотился, и я почувствовала, как он отвечает мне столь же сильным сжатием.

В его объятиях была тепло и надежно. Хотелось простоять так вечность. Но нужно было выбираться отсюда.

… После каждого успешно пройденного маятника я делала краткий стоп для того, чтобы мы могли перевести дух. Это были мгновения, когда мы чувствовали, как сильно зависим друг от друга.

Его доверие и моя решимость слились в единое целое, давая нам силы двигаться дальше.

Когда последний маятник остался позади, я ощутила огромное облегчение. Я сделала глубокий вдох, который, казалось, был первым полным вдохом за всё это время на мосту.

Даниэль, ощущая мое расслабление, неожиданно настойчиво сжал меня в объятиях.

Наверное, это был знак благодарности.

И я не стала его отталкивать. Да, и не хотелось.

*** Ветер

Пройдя полосу с маятниками, мы оба ощущали, как напряжение начало спадать, но только на мгновение. Мост все еще тянулся перед нами, и каждый его участок казался испытанием, выброшенным из самых темных уголков фантазии создателя этого мира. Тьма казалась всеобъемлющей, а воздух – пронизывающе холодным.

Как только мы восстановили дыхание после преодоления маятников, впереди нас возникло новое испытание.

Начался ветер.

Сначала он был едва уловимым, но вскоре усилился до мощных порывов, которые действительно могли сбить нас с ног. Это было как если бы сама природа решила проверить нашу устойчивость и силу воли.

Я остановилась, вцепившись в Даниэля покрепче, и сделала знак – четыре кратких тапа по его руке, что мы согласовали как предупреждение о новой опасности. Его рука сжала мою в ответ, сигнализируя о готовности продолжать.

Когда первый порыв ветра налетел на нас, я почувствовала, как мои ноги едва удерживаются на мосту. Даниэль, ощущая мою борьбу, обхватил меня другой рукой, позволяя мне опираться на него.

– Я держу тебя, Лилиан. Всегда.

Что означали его слова я не стала уточнять. Не до того было нам в этот момент.

Мы сгруппировались, стараясь сделать наши тела как можно более устойчивыми к внешнему воздействию.

С каждым новым порывом я старалась распределить вес так, чтобы противостоять давлению ветра.

Даниэль словно научился чувствовать его натиск заранее, возможно, благодаря изменению давления в воздухе.

Каждый раз, перед очередным порывом ветра, Даниэль говорил мне о необходимости пригнуться и защитить лицо.

В один из моментов, когда ветер усилился до критической точки, мы чуть не потеряли равновесие. В этот момент, инстинктивно, мы обнялись, стараясь создать единое целое, которое могло бы противостоять стихии.

Это было не похоже на танец, это была борьба за выживание, где каждый порыв мог стать последним.

Продолжая двигаться вперед, мы разработали метод: один шаг за раз, каждый раз тщательно проверяя устойчивость позиции перед следующим шагом. Даниэль следовал за мной, полностью полагаясь на мои тактильные указания, которые теперь включали не только визуальные и осязаемые сигналы, но и его интуитивное понимание воздушных потоков.

После того как самые мощные порывы ветра начали утихать, мы обнаружили, что мост стал более стабильным.

Ветер всё ещё был с нами, но уже не казался таким мощным, а скорее как напоминание о том, что каждый шаг вперед – это победа.

Мы остановились на мгновение, чтобы перевести дух. Взгляд Даниэля был направлен вперед – он всё еще ничего не видел, но его лицо отражало облегчение и удовлетворение от преодоленного испытания.

В те моменты, когда ветер схлынул, я поняла, насколько важны каждое наше движение и каждое решение на этом пути.

А в следующем испытании нам пришлось сразиться самим с собой…

Глава 36. Зазеркалье

После преодоления Моста Веры, казалось, что самое сложное позади. Но испытания, устроенные зазеркальем, не закончились.

Стоило нам с Даниэлем выйти на твердую поверхность, и перед нами вновь возникла зеркальная комната.

Только теперь зеркала не просто отражали – они служили порталами в мир наших темных двойников.

Зеркальная комната была наполнена светом, отражающимся от множества зеркал, расставленных кругом. В центре комнаты возвышалась платформа, на которую вели ступеньки из прозрачного кристалла. Каждое зеркало начало мерцать, из двух вышли наши отражения – но эти отражения были искаженными, показывая нас как агрессивных, злобных.

Двойники подошли к нам ближе, искажая наши с Даниэлем характерные черты и черты личности, превращая в карикатуры самих себя.

Отражение Даниэля было грубым и агрессивным, постоянно насмехаясь и провоцируя на бой. Мое отражение было хитрым и манипулятивным, пытаясь сеять раздор и недоверие.

И нам, лишенным голоса и зрения, с этим врагом предстояло сразиться.

* * *

Я понимала, что прямой конфликт только усилит агрессию двойнмка Даниэля, и решила использовать тактику отражения против самого отражения.

В своем мысленном плане я представила, как его собственные удары могут быть направлены против него самого. Я подала Даниэлю знак, который мы согласовали заранее: два коротких тапа по предплечью – сигнал к действию и еще несколько, говорящих об опасности, и с какой стороны опасность.

Даниэль начал маневрировать, привлекая внимание своего отражения. Он двигался быстро и целенаправленно, стараясь оставаться близко к зеркалам, чтобы его двойник не мог атаковать напрямую без риска попасть в собственное отражение. Это требовало исключительной точности и согласованности, так как любая его ошибка могла привести к катастрофе.

Когда отражение Даниэля совершило решительный выпад, Даниэль мгновенно увернулся, словно и не был лишен возможности видеть.

Это было невероятно!

Даниэль был высоким и широкоплечим. Но двигался так завораживающе, словно всю жизнь только и делал, что сражался.

Как можно так двигаться, не видя противника?

Это что-то сильное, могущественное и невероятное.

Я смотрела на своего драха и не могла отвести взгляда. Настолько открывшиеся зрелище было потрясающим.

Своего драха?..

Удар, предназначенный для Даниэля, угодил прямо в зеркало. Звук разбившегося стекла разрезал воздух. Осколки зеркала, словно кристаллы льда, покрыли пол вокруг. Отражение, потеряв источник своей силы и средство манипуляции, начало медленно растворяться, как туман под утренним солнцем.

Я стояла рядом с Даниэлем, ощущая, как накопленное напряжение покидает моё тело.

Несмотря на то что я не могла говорить, а Даниэль видеть, наша способность чувствовать и поддерживать друг друга в бою только усилилась. С каждым таким испытанием наша связь становилась все крепче, и я знала, что вместе мы сможем преодолеть любые преграды.

* * *

Отражение, которое представляло меня, было хитрым и коварным. Оно извивалось и скользило среди зеркал, посылая мне ядовитые уколы сомнения и страха. Оно говорило мне, что я слаба, что я стану причиной нашего поражения, что Даниэль никогда не сможет на меня полагаться.

Но я знала, что эти слова – лишь отражение моих внутренних страхов, искаженные и усиленные зазеркальем.

Я сосредоточилась, отбросив страхи, которые пытались меня охватить, и решила использовать против этого отражения его же тактику. Мои движения стали более осознанными, каждый шаг и жест тщательно продуманы.

Я начала манипулировать отражением, подводя его к тому же зеркалу, из которого оно появилось.

Мне нужно было заставить его поверить, что я действительно растеряна и напугана. Я притворилась, что случайно показываю свою уязвимость, когда на самом деле я вела его прямо к ловушке. Когда отражение Лилиан подошло достаточно близко к зеркалу, я резко изменила направление своих движений.

Используя зеркала как элемент сюрприза, я на мгновение поймала его взгляд в отражении и использовала это как сигнал для атаки. Я быстро подошла к зеркалу, делая вид, что собираюсь атаковать его напрямую, но в последний момент увернулась, заставив собственное отражение сбить самого себя с толку.

Отражение столкнулось с собой в зеркале, и в этот момент я использовала камень, который нашла ранее на мосту. С силой ударив по зеркалу, я вызвала трещины, которые быстро распространились по его поверхности. С разрушением зеркала, отражение начало бледнеть, его фигура становилась все более и более прозрачной, пока не исчезла вовсе, как ночной кошмар, рассеиваемый утренним светом.

С облегчением я отошла от зеркала, почувствовав, как напряжение спадает. Это испытание было не просто борьбой с внешним врагом, но и сражением с собственными страхами и сомнениями, которые зазеркалье пыталось превратить в оружие против нас.

В этот момент я поняла, что не только обрела контроль над ситуацией, но и значительно укрепила свою внутреннюю силу.

Но и это был не конец испытанию…

Глава 37. Сладостное чувство

Теперь, когда мы оба с Даниэлем успешно противостояли нашим отражениям, настал момент для решающего удара. Отражения, несмотря на их коварство и мощь, имели один существенный недостаток – они были связаны с зеркалами, из которых появились.

Вдохновленная нашими предыдущими победами, я разработала план, который позволил бы окончательно разрушить зеркальную связь и освободить нас от дальнейших манипуляций.

Я взяла еще один камень, найденный на Мосту Веры, и сжала ладонь Даниэля, давая понять, что пора действовать.

Он понял мой знак и подготовился.

Мы разделились на мгновение, чтобы занять позиции по обе стороны зеркал, которые служили порталом для наших отражений. Сила нашего сотрудничества и взаимного доверия была ключом к успеху нашего следующего шага.

С синхронизированным движением, мы оба ударили по зеркалам. Даниэль ударил с одной стороны, используя камень, который я ему передала, а я – с другой, наши удары были точны и решительны.

Звук разбивающегося стекла огласил комнату, искры отражений зажглись в воздухе как падающие звезды.

Трещины быстро разошлись по поверхности зеркал, и с каждым новым ударом они становились все больше и больше.

Также как и мое непонимание ситуации. Как может быть, что я не могу говорить, но при этом отлично «объясняю» Даниэлю необходимую задачу? Драх же не видит, однако отлично ориентируется, будто видит вокруг себя?

Словно мы чувствуем и дополняем друг друга.

Ладно. Об этом я подумаю позже.

Когда зеркала наконец разбились, энергия, содержащая отражения, начала истощаться.

Отражения, лишенные своих порталов, начали пульсировать нестабильно. Они пытались кричать и запугивать нас, но их голоса звучали все слабее и слабее. Я продолжала бить, пока не убедилась, что каждое зеркало было уничтожено.

С разрушением последнего зеркала, мрачная атмосфера в комнате начала рассеиваться. Свет, который ранее казался холодным и неприятным, стал теплее и ярче.

Отражения испарились, оставив после себя лишь пыль и осколки зеркал на полу.

* * *

«Только тот, кто способен на созидание, а не разрушение, достоин быть целостным. Восстановите разрушенное» – словно эхо пронесся голос в зазеркалье.

После успешного разрушения зеркал, из которых появились наши отражения, я ощутила облегчение, но перед нами все еще стояла задача укрепить наше взаимопонимание и сотрудничество, учитывая, что мы оба лишены важных чувств – я не могу говорить, а Даниэль не видеть.

Мы знали, что необходимо восстановить порядок и гармонию, которые были нарушены силами зазеркалья.

На полу вокруг нас лежали осколки зеркал, каждый из которых отражал искаженный свет.

Мы начали собирать эти осколки вместе, Даниэль ощупью, а я, ведомая зрением. Это действие не было простым сбором обломков; это был символ нашего желания исправить то, что было разрушено.

Я нашла кусок зеркала, который казался ключевым – он был больше и имел четкую, почти идеальную поверхность. Я поместила его перед Даниэлем, касаясь его рук, чтобы он мог почувствовать его контуры. Мы оба положили на него руки, и я начала медленно водить его руки по поверхности зеркала, чтобы он мог ощутить его целостность.

С помощью найденных осколков мы начали воссоздавать зеркало, как мозаику, каждый кусок которой символизировал часть нашего пути, наших испытаний и наших побед. Этот процесс был тихим, но глубоко эмоциональным.

Каждое прикосновение к зеркальному осколку напоминало нам о том, что даже разбитое можно восстановить, если работать вместе.

Когда последний кусок был на месте, я аккуратно, используя сигналы, помогла Даниэлю провести рукой по контуру вновь собранного зеркала. Это действие было для нас сигналом, что мы готовы закрыть эту главу наших испытаний и двигаться дальше, сохраняя уроки, которые мы усвоили.

«Да, соединяться сердца и души тех, кто научился чувствовать, слушать и слышать другого».

Стоя перед вновь воссозданным зеркалом, мы оба ощущали, как возвращается чувство целостности.

Мне вернулась способность говорить, а Даниэлю возможность видеть.

Это было больше, чем просто физическое восстановление, это было восстановление нашего внутреннего мира и нашей связи.

Наша способность понимать друг друга и работать вместе была укреплена этими испытаниями.

– Лилиан…

Я вскинула на Даниэля смущенный взгляд. Почему смущенный сама не могла понять.

Скорее всего из-за того, как драх произнес мое имя и как смотрел на меня.

Казалось, что сейчас мужчина смотрит на драгоценность. Драгоценность, что нельзя купить или присвоить силой. То сокровище, что добывают трудом и упорством. И именно поэтому ценят больше всего на свете.

– Даниэль…

Мужчина тяжело сглотнул, сделал шаг ко мне.

Меня охватило неясное волнение. Казалось, что драх хотел меня поцеловать…

Что за глупости лезут мне в голову?

Я старалась вернуть себе уверенный вид, но чувствовала как в груди разрастается настоящий пожар.

А затем Даниэль поднял руку и заправил выбившуюся прядь волос мне за ушко.

И это был такой интимный момент, что сердце застучало словно птица в клетке.

Сладостно. Предвкушающе. Запретно.

Не знаю, что бы произошло дальше, но перед нами раскрылся портал, что разрушил странное напряжение между нами.

Даниэль взял меня за руку и повел в глубь портала…

Глава 38. Этого не может быть

После победы над нашими отражениями, открывшийся портал перенес нас в место нашего заключения.

Орки, немногословные и угрюмые, вели нас молча. По пути я размышляла о том, как много мы пережили за последнее время, и о том, как испытания изменяют нас, делая сильнее и мудрее.

Когда мы вошли в зал, атмосфера тяжелым грузом легла на плечи. Все здесь казалось замершим в ожидании, но одно лицо выделялось среди остальных.

Найл, стоящий в стороне, смотрел в пустоту. Его лицо было искажено болезненными эмоциями – гневом, смешанным с глубокой печалью.

Я подошла к нему, ощущая волну его отчаяния.

Найл всегда был сильным и уравновешенным, но сейчас он казался на грани срыва.

– Найл, что произошло? Может ли моя сила целительства помочь? – спросила я, положив руку на его плечо в попытке дать ему чувство утешения.

Он медленно повернул голову, встречая мой взгляд своими измученными глазами, и стряхнул мою руку.

– Лилиан, это не то, с чем ты можешь помочь. Нарна… она не вернулась с последнего испытания, – Его голос был хриплым, словно каждое слово давалось ему с огромным трудом.

Моё сердце сжалось при упоминании Нарны.

– Возможно, она еще появится, – сказала я тихо, чувствуя на сердце тяжелый груз. Но по его взгляду поняла, что надежды нет.

– Эштан, который был с ней в паре, уже вернулся, – хрипло сказал он, развернулся и ушел в сторону.

Мое сердце пропустило удар, а затем сжалось так сильно, что стало трудно дышать.

Раз один участник вернулся, а второй нет…

Значит, Нарна не прошла испытание.

К горлу подступил предательский ком. Как же это несправедливо! Нарна, такая юная, полная жизни и мечтания… Была…

Внезапно что-то внутри меня дрогнуло.

Возможно, это было предчувствие, а возможно, отчаянное нежелание принять очевидное, но…

Я внезапно кинулась к нашим тюфякам, спотыкаясь и чуть не падая. Сердце колотилось как безумное, словно загнанный заяц в камере, готовый выпрыгнуть из груди в любую секунду.

Руки дрожали так сильно, что я едва могла удержать что-либо.

Плохое предчувствие накрыло меня удушающей волной.

Очень плохое предчувствие.

Каждая клеточка моего тела кричала об опасности, а в висках стучала только одна мысль: «Нет, только не это, пожалуйста, только не это…»

– Лилиан, нам нужно поговорить, – Даниэль попытался меня остановить, но я не желала терять ни минуты, мне нужно было убедиться, что с Айлин все в порядке.

Ничего и никого не видя перед собой я добралась до наших лежаков, на одном из которых сидел Арвин опустив голову.

А когда он поднял на меня взгляд…

Не нужно было слов…

Мне показалось, что я умерла в этот момент…

Но некая надежда еще теплилась во мне.

– Арвин… – глухо пробормотала я.

– Мне жаль, Лилиан. Мне очень жаль, – в его словах было столько горечи, что мое сердце просто остановилось.

Этого не может быть…

Этого просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ…

Айлин… Моя Айлин…

Добрая, нежная, отзывчивая…

Как? Как это могло произойти?

– Лилиан, тебе нужно успокоиться и прийти в себя, – словно сквозь толщу воды до меня долетали фразы Даниэля.

Что он хочет от меня, зачем меня зовет?

Разве есть сейчас что-то более важное, чем… моя Айлин…

Я резко вырвала руку из захвата Даниэля и устремилась прочь, мне нужно побыть одной.

Мне нужно…

Что мне нужно?

Я не знала, боль затопила всю меня, без остатка.

Это я виновата, что моей Айлин больше нет, это из-за меня она попала на этот чертов Отбор…

Сама не заметила, как оказалась в одном из помещений, где расположены камеры.

Здесь чувствовалась смерть, и здесь для меня было лучшее место оплакать мою боль, мою потерю…

Глава 39. Правда

Даниэль Эльдоран

Лилиан, не реагировала на мои слова. И я не знал, как мне достучаться до нее. Было чувство, что ее боль перешла и мне.

Когда девушка сорвалась на бег, у меня было лишь одно желание.

Непонятное. Необъяснимое.

И недопустимое для меня.

Желание – сорваться за Лилиан, обнять и укрыл от всех печалей.

– Даниэль, – позвал меня Арвин, – За нами пристально наблюдают, не нужно выказывать лишнего внимания.

Я понимал, о чем говорит этот двойной агент.

Да, я давно понял, что Арвин работает на культ.

Простой человек может не заметить странности в поведении Арвина. А для того, кто годами был лидером, стратегом и военачальником раскусить этого лжеца не составило труда.

Сейчас, чтобы мой план сработал, нужно было вести себя естественно и не привлекать внимание.

Плачевное состояние Лилиан было вполне закономерным исходом в сложившейся ситуации.

Так и должно быть. Мое же вмешательство могло навлечь на нее лишь новую угрозу. А я это не хотел. Почему я заботился о человечке? Я не хотел отвечать сейчас на этот вопрос.

Миниатюрная фигурка Лилиан скрылась в темном проеме, я догадывался, куда она могла пойти в такой момент. Туда, где смерть впитывалась в стены веками.

Мое сердце словно сошло с ума, мной владела только одна мысль, найти Лилиан и рассказать ей правду.

Взглядом отыскал Ралана, он пристально за мной наблюдал, словно тоже чувствовал, что я готов сорваться в любой момент.

Но этого делать было нельзя.

Все началось еще до последнего испытания. Я был уверен в предательстве Арвина, поэтому и встретился с ним в тех самых камерах смертников, где сейчас безутешно предавалась своему горю Лилиан.

Первое время Арвин умело избегал нашей встречи, но в тот день Арвин словно сам жаждал со мной пообщаться. Тогда то картинка и сложилась сама собой.

Арвин был агентом культа, но… как оказалось он был двойным агентом. И сейчас ему нужна была моя помощь и мои знания, чтобы связаться с людьми за пределами испытания.

Нужно ли говорить, что я не сразу поверил в его намерения? Далеко не сразу.

Почему он не рассекретил себя сразу и не попросил помощи вполне логично, наши народы враждуют уже очень долгое время, и не доверяя мне, он был прав. Я бы поступил точно также. Но если он двойной агент, то почему сам не может связаться с внешним миром?

С его слов, Харкану как-то удалось заблокировать артефакты, которые должны были послужить источником связи Арвина с королем людей?

Слушая его быстрый рассказал о том, что он долгое время пытался попасть в культ, о том, как его хотели завербовать, как он встретил наставника, уже здесь в культе, что помог ему выйти на правительство людей и работать на два лагеря, я чувствовал себя дураком.

За моей спиной разворачивалась целая война, о которой я не знал. Зато знали людишки. И это неимоверно злило.

В момент, когда Арвин хотел поведать что-то важное, мы услышали топот тяжелых шагов. Нам пришлось прерваться.

Когда мы в следующий раз встретились, Арвин рассказал, какой приказ получил от Харкана в последнюю их встречу.

Айлин.

Девушка, чья отвага вывела меня из глубин страха в Лесу Иллюзий.

Та, что имела чистое и открытое сердце.

Получается, что я сам того не подозревая, навлек на нее опасность.

Я не только король, но и военный. За мной множество битв и еще больше смертей. Но какая бы вражда не была между нашими народами, я не мог допустить ее смерти.

Я не животное.

Во время прохождения испытания Башни Силы, я смог вернуть связь со своим дракончиком, Фларом. Он смог пробиться через все слои защиты этого места, и теперь был со мной «на связи». Через него я связывался с младшим братом Александром и координировал действия по облаве на культ.

Но мы ждали удобного момента. Нельзя просто так взять и напасть, главные виновники могут уйти безнаказанно. Нужно было подгадать удобный момент.

Но теперь нам нужно было действовать решительно и быстро, чтобы вывести из-под удара Айлин.

Что мы в общем то и сделали.

Человечка Айлин осталась жива.

И сейчас находится в моем дворце, в Эльдории.

Уверен, Александр за ней хорошо присматривает. Он всегда был против войны с народом людей.

В это время Торин, мой наставник, готовил операцию по захвату и остановке культа.

– Лилиан, – тихо позвал я девушку.

Ноги сами привели меня к ней.

Какая бы цель сейчас не стояла, я уверен, что мы справимся и с испытаниями, культом и любой другой опасностью.

Но сейчас я не мог оставить ее одну наедине со своим горем.

– Посмотри на меня, – сам обхватил ее подбородок пальцами и повернул голову на себя.

Ее усталый, болезненный и заплаканный взгляд делал меня несчастным.

Почему я так остро чувствоваю ее эмоции? На этот вопрос у меня ответа не было. Но я не мог оставаться в стороне и смотреть на ее мучения и терзания.

Поэтому, наклонившись ниже к ней, начал шептать успокаивающие слова и рассказ об Айлин.

Мне было важно, чтобы она услышала и поняла меня.

У нас было мало времени.

Но по ее проясняющемуся взгляду я понял, она меня услышала и поняла…